Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |   ...   | 42 |

Шаманизм — это практикаверхнепалеолитической традиции целительства, прорицания и театрализованногопредставления, основанная на натуральной магии и появившаяся 10—50 тысяч лет назад. Мирча Элиаде— автор книгиУШаманизм: архаичные техники экстазаФ и крупнейший специалист по шаманизму васпекте сравнительного религиоведения — показал, что шаманизм во всевремена и повсеместно сохранял удивительную внутреннюю взаимосвязь практики иверы. Определенные технические приемы и результаты остаются одними и теми же увсех шаманов, будь то живущий в Арктике инуит или витото с верховьев Амазонки.Важнейшим из этих инвариантов является экстаз — момент, который мы с братомотметили в нашей книге УНевидимыйландшафтФ.

Экстатическую часть посвящения шаманаанализировать труднее, так как она зависит от определенной восприимчивости ксостояниям транса и экстаза со стороны новичка; он может быть угрюмым, слабым иболезненным, предрасположенным к уединению, у него могут быть и припадкиэпилепсии, кататонии или какие-то иные отклонения психики, (хотя далеко невсегда, как это утверждали некоторые авторы, писавшие на данную тему). /См.Mircea Eliade, Shamanism: Archaic Techniques ofEcstasy (New York: Pantheon: 1964). pp. 23ff/ В любомслучае его психологическая предрасположенность к экстазу составляет лишьотправной пункт для его инициации: новичок после той или иной психосоматическойболезни или психических отклонений, какие могут быть более или менееинтенсивными, начнет наконец проходить через болезнь и трансы инициации: онбудет целыми днями лежать как мертвый или находиться в глубоком трансе. Втечение этого времени к нему во снах будут являться его духи-помощники, и онсможет получать от них инструкции. Во время этого продолжительного трансановичок неизменно переживает момент мистической смерти и воскресения. Он можетвидеть себя развоплощенным до состояния скелета, а затем одетым новой плотьюили же сваренным в котле, пожираемым духами, а затем снова ставшим целым иневредимым. Он может также воображать, что духи оперируют его, удаляют егоорганы и замещают их Умагическими камнямиФ, а затем зашивают.

Элиаде показывает, что, хотя конкретныедетали могут быть различными в разных культурах и у разных индивидов, общаяструктура шаманизма ясна: шаман-неофит проходит символическую смерть ивоскресение, что понимается как коренное преображение в сверхчеловеческоесостояние. С этого времени шаман имеет доступ к сверхчеловеческому плану, он— мастер экстаза, онможет по собственной воле путешествовать в сфере духа, а самое важное, как мыотмечали в книге УНевидимый ландшафтФ, — лечить и прорицать.

Короче говоря, шаман преображается изпрофанического состояния бытия в священное. Он не только повлиял на собственноелечение этой мистической трансмутацией, он облечен теперь властью священного, аследовательно, может лечить и других. Так что отныне важно помнить, что шаманэтот гораздо больше, чем просто больной или сумасшедший, он больной, исцелившийсебя, он излечился и должен шаманить, чтобы оставаться излеченным. / DennisMcKenna and Terence McKenna, The InvisibleLandscape (New York: Seabury Press. 1975),p.9/

Следует отметить, что Элиаде использовалслово УпрофаническийФ умышленно, с намерением создать явный разрыв междупонятием профанического мира обычного опыта и миром священным, который УсовсемИнойФ. /Eliade (1959). p. 9/

Техники экстаза.

Для достижения экстаза не все шаманыиспользуют опьяняющие растения, но вся шаманская практика ставит своей цельювызывание экстаза. Битье в барабан, манипулирование дыханием, всяческие суровыеиспытания, голодание, театрализованные иллюзии, половое воздержание— все это освященныевременем методы вхождения в транс, необходимый для работы шамана. Но ни один изэтих методов не является столь же эффективным, древним и всесокрушающим, какиспользование растений, содержащих химические соединения, вызывающиевидения.

Данная практика использования визионерскихопьяняющих растений может показаться некоторым людям Запада чуждой илинеожиданной. Наше общество рассматривает психоактивные снадобья как нечтофривольное или опасное, в лучшем случае предназначенное для лечения серьезныхдушевных болезней, когда недоступен никакой иной действенный метод. Мысохраняем представление о целителе как о медике-профессионале, умеющем лечитьблагодаря владению специальными знаниями. Но эти специальные знаниясовременного врача —знания клинические, далекие от драматической ситуации конкретногочеловека.

Иное дело шаманизм. Здесь, если иприменяются какие-то психоактивные средства, то их принимает шаман, а непациент. Мотивация также совершенно иная. Растения, используемые шаманом, непредназначены для стимулирования иммунной системы или какой-либо иной системызащиты тела от болезней. Эти растения, скорее, позволяют целителю войти в некуюнезримую сферу, в которой причинность мира обычного сменяется принципомнатуральной магии. В этой сфере язык, идеи и смысл имеют большее влияние, чемпричина и следствие. Симпатии, резонансы, намерения и личная волялингвистически преумножаются поэтической риторикой, пробуждается воображение, ииногда формы его зримо осязаемы. В пределах магической установки шамана обычныесвязи мира и то, что мы называем естественными законами, утрачивают своезначение или не принимаются во внимание.

Мир, сотворенныйязыком.

Доказательства, собранные за тысячелетияшаманского опыта, свидетельствуют о том, что мир действительно в некотором родесотворен языком. Не совпадая с ожиданиями современной науки, такое радикальноепредположение находится в согласии со многими моментами современноголингвистического мышления.

УЛингвистическая революция XX века,— заявляет антропологБостонского университета Майсиа Ландау, — состоит в признании того, чтоязык — это не простонекий механизм для передачи идей о мире, но в первую очередь, определенныйинструмент для приведения мира в существование. Реальность не простоУпереживаетсяФ или УотражаетсяФ в языке — она действительно создаетсяязыкомФ./Цит. по: Roger Lewin, In the Age ofMankind (New York: Smithsonian Institution. 1988), р180/

С точки зрения психоделического шамана мирвидится по своей природе скорее чем-то вроде словесного выражения или рассказа,нежели чем-то, имеющим отношение к лептонам и барионам или зарядам и спинам, окоторых говорят наши верховные жрецы-физики. Для шамана космос — это рассказ, который становитсяверным, когда его сказывают и когда он сам себя сказывает. Такая перспективаподразумевает, что человеческое воображение может зацепиться за росток бытия вмире. Свобода, личная ответственность и смиряющее осознавание истинной величиныи разумности мира соединяются в этой точке зрения, чтобы сделать ее основаниемдля подлинной Неоархаичной жизни. Почтение к силам языка и коммуникации ипогружение в них являются основой пути шамана.

Вот почему шаман — дальний предок поэта ихудожника. Наша необходимость почувствовать себя частью мира как бы требует,чтобы мы выражали себя через творческую деятельность. Первичные истоки этойтворческой способности скрыты в тайне языка. Экстаз шамана есть акт жертвы,который удостоверяет подлинность как индивидуальной самости, так и того, чемуона предается, —тайны бытия. Поскольку наши карты реальности определяются нашими настоящимиобстоятельствами, мы склонны к утрате способности осознавать более значительныеформы времени и пространства. И лишь с обретением доступа к ТрансцендентномуИному можно уловить проблески этих форм времени и пространства и нашу роль вних. Шаманизм стремится к этой высшей точке зрения, которая достигается черезподвиг лингвистической доблести. Шаман — это тот, кто достиг виденияначала и конца всех вещей, и кто может передать этовидение. Для мыслящегорационально это невероятно, но техники шаманизма направлены именно к этой цели,и она является источником их силы. Самой выдающейся среди шаманских техникявляется техника использования растительных галлюциногенов, хранящих живойрастительный гнозис, который, ныне почти забытый, находится в нашем далекомпрошлом.

Реальность высшихизмерений.

Вступая в сферу разума растений, шаманнекоторым образом получает привилегированный доступ к высшим измерениям опыта.Здравый смысл предполагает, что, хотя языки постоянно развиваются, тот сыройматериал, который язык выражает, сравнительно постоянен для всех людей. Тем неменее нам известно также, что в языке хопи нет ни прошедшего, ни будущеговремени, нет и соответствующих понятий. Как же тогда хопи могут быть похожи нанас А у инуитов нет местоимения первого лица. Так как же их мир может бытьподобен нашему

Грамматика языков — их внутренние правила— тщательно изучена.Однако слишком мало внимания было посвящено исследованию того, как язык создаети определяет пределы реальности. Быть может, язык правильнее понимать, считаяего магическим, ибо в магии подразумевается, что мир сотворенязыком.

Если язык принять за первичные данныепознания, то мы здесь, на Западе, введены в досадное заблуждение. Толькошаманские подходы способны будут дать нам ответы на вопросы, которые мы считаемнаиболее интересными: кто мы такие откуда мы к какому уделу движемся Вопросыэти никогда не были так важны, как сегодня, когда очевидность несостоятельностинауки, ее неспособности напитать душу человека ощущается во всем. Ведь у нас непросто временный духовный кризис; если мы не будем достаточно бдительны, онстанет смертельным приговором коллективному телу и духу.

Рациональный, механистический, антидуховныйуклон нашей собственной культуры сделал для нас невозможным оценить духовнуюустановку шамана. В культурном и языковом плане мы слепы к миру сил ивзаимосвязей, отчетливо видимых тому, кто сохранил характерное для Архаичногоотношение к природе.

Конечно, когда я 20 лет назад прибыл наАмазонку, я ничего этого не знал. Подобно большинству людей Запада, я считал,что магия — феноменчего-то наивного и примитивного, что наука может дать объяснение всемупроисходящему в мире. В таком состоянии интеллектуальной наивности я впервыестолкнулся с псилоцибиновыми грибами в местечке Сан-Аугустино в Альто-Магдалене(Южная Колумбия). Потом, немного позже, во Флоренсии у меня произошла такжевстреча и знакомство с визионерским напитком йягеили аяхуаска из лианы вида Banisteriopsis — подпольной легенды 60-х годов./Ср.: William Burroughs and A. Ginsberg, The YageLetters (San Francisco: City Light Books,1963)/

Переживания, которые охватили меня в этихпутешествиях, были Преображающими для моей личности и, что еще важнее, ониввели меня в опыт, жизненно важный для восстановления равновесия в нашемобществе и окружающей среде.

Я принял участие в групповом разуме,который порождается в визионерских сеансах аяхуаскеро. Явидел магические стрелы красного света, которые один шаман может послать противдругого. Но откровениями большими, чем паранормальные подвиги даровитых магов идуховных целителей, были те внутренние богатства, которые я обнаружил всобственном уме в кульминационные моменты этих переживаний. Я предлагаю свойотчет как свидетель, которым мог стать каждый: если через эти переживанияпрошел я, то они могут быть частью общего опыта мужчин и женщин везде ивсюду.

Сердце шаманизма.

Мое шаманское воспитание не былоуникальным. Тысячи людей так или иначе приходят к выводу, что психоделическиерастения и институт шаманов, предполагающий их использование, являютсясерьезным инструментом исследования внутренних глубин человеческой психики.Психоделические шаманы ныне составляют распространенную по всему миру иразрастающуюся субкультуру исследователей гиперизмерений, причем многие из них— люди весьмаобразованные. Уже вырисовывается определенная картина, какая-то областьпросматривается еще смутно, но становится все заметнее, требуя к себе вниманиярационального обсуждения и, возможно, угрожая разрушить его. Мы еще можемвспомнить, как жить и как занять свое настоящее место в этом соединяющем узоре— в лишенной швовматерии всех вещей.

Понимание того, как достигнуть этойгармонии, скрывается в забытых и попранных культурах тропических лесов ипустынь третьего мира, а также в заповедниках и резервациях, в которые культурывладычества загнали аборигенов. Шаманский гнозис, должно быть, умирает. Он,несомненно, меняется. Но растительные галлюциногены, являющиеся источникомстарейшей из человеческих религий, остаются прозрачным родником, таким жеосвежающим, как и всегда. Шаманизм жизнеспособен и реален, потому что в немпроисходит индивидуальная встреча с проблемой и чудом, экстазом и экзальтацией,вызываемыми галлюциногенными растениями.

Мои встречи с шаманизмом и галлюциногенамина Амазонке убедили меня в их важной, буквально спасительной роли. А однаждыубедившись, я решил просеять разного рода лингвистический, культурный,фармакологический и личный хлам, закрывающий тайну. Я надеялся прояснитьсущность шаманизма, проследить явление божества до его обители. Мне хотелосьзаглянуть под покровы его головокружительного танца. Мне, космическомусоглядатаю, мечталось о встрече с красотой обнаженной.

Какой-нибудь циник, приверженец культурывладычества мог бы удовлетвориться тем, что отклонил бы это как иллюзиюромантической юности. Вся ирония в том, что когда-то и я был таким же циником.Я считал эти поиски глупостью. Я знал, в чем суть. УИное Обнаженная красотаплатоническая Ты, должно быть, сам себя обманываешь!Ф

И должен признать, что на моем пути былонемало сумасбродств. УМы должны стать Божьими дурачкамиФ, — убеждал меня как-то одинзнакомый энтузиаст дзен, подразумевая под этим Унайти дорогуФ. Искать инаходить было методом, который УработаФ в моем прошлом. Я знал, что шаманскаяпрактика, основанная на использовании галлюциногенных растений, еще жива наАмазонке, и решил проверить свою интуицию относительно того, что за этим лежитвеликая неоткрытая тайна.

* * *

Реальность превзошла ожидания. Покрытоеструпьями лицо старухи-прокаженной стало еще отвратительнее, когда огонь, закоторым она следила, вдруг ярко вспыхнул, после того как она добавила дров. Вполумраке за нею я видел проводника, который доставил меня в это безымянноеместо на Рио-Кумала. Там, в баре городка на реке, случайная встреча слодочником, согласившимся взять меня повидать работающую с аяхуаской ведьму-чудодейку из местнойлегенды, казалась мне замечательным шансом. Теперь же через три дня пути пореке и еще полдня скитаний по раскисшим тропам, на каждом шагу грозящимпросто-напросто снять с тебя обувь, моей уверенности поубавилось.

В этот момент первоначальная цель моихпоисков —настоящая аяхуаска из лесных глубин, по слухам,резко отличающаяся от пойла шарлатанов с рыночной площади, — едва ли сохраняла для меня какойбы то ни было интерес.

Pages:     | 1 |   ...   | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам