Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 42 |

Прежде чем безвозвратно вверить себяхимере, свободной от УзелийФ культуры, купленной ценой полного отказа отидеалов свободного и демократического планетарного общества, нам следует задатьсебе такие нелегкие вопросы: УПочему мы, как вид, так очарованы измененнымисостояниями сознанияФ, УКаково их влияние на наши эстетические и духовныеустремленияФ, УЧто мы потеряли, отвергая законность использования тех или иныхвеществ, с тем, чтобы лично пережить трансцендентное и священноеФ Надеюсь, чтоответы на эти вопросы заставят нас взглянуть в лицо последствиям, которыевлечет за собой отрицание духовного измерения природы, видение в ней не болеекак кладезя неких УресурсовФ, которые надлежит освоить и разграбить.Квалифицированное обсуждение этих вопросов с привлечением необходимойинформации вызовет определенный дискомфорт как у тех, кто одержим идеейконтроля и является приверженцем отрицающего знание религиозногофундаментализма, так и у сторонников неприкрытого фашизма и т.п.

Вслед за вопросом о том, как мы— и как общество, икак индивиды — вконце XX века относимся к психоактивным растениям, возникает другой, еще болееглобальный вопрос: как на нас влияли те зыбкие альянсы, которые мы создавали иразрывали с разными представителями растительного мира, пока совершали свойпуть через лабиринт истории Этим вопросом мы и займемся подробно в последующихглавах.

Первомиф нашей культуры начинается с Рая, свкушения плода Древа познания в УСаду ЭдемскомФ. Если мы ничему не научимся упрошлого, история эта может окончиться полным отравлением планеты. Ее лесастанут лишь достоянием памяти, биологические связи будут нарушены, наши потомкиокажутся уничтоженными пустыней. Если мы что-то проглядели, пытаясь прежденайти свои истоки и место в природе, то не следует ли нам сегодня оглянутьсяназад и осмыслить не только свое прошлое, но и будущее, причем совершеннопо-новому Если мы сумеем восстановить утраченное ощущение природы как некойживой тайны, мы сможем поверить в новые перспективы всего замысла нашейкультуры, который непременно должен существовать. У нас есть возможность отойтиот мрачного исторического нигилизма, характерного для.владычества нашей сугубопатриархальной, подавляющей культуры. Мы в состоянии восстановить присущуюАрхаичному ценность почти симбиотического отношения с психоактивными растениямикак источником прозрения и согласия, струящегося из мира растительного в мирчеловеческий.

Тайна нашего собственного сознания испособностей саморефлексии как-то связана с этим каналом общения с умомнезримым, который, согласно настоятельным утверждениям шаманов, является духомживого мира природы. Для шаманов и шаманских культур исследование этой тайнывсегда заслуживало большего доверия, чем жизнь в ограничивающейматериалистической культуре. Мы, представители индустриальных демократий, можемсделать выбор и исследовать эти незнакомые нам измерения сейчас или ждать, поканадвигающееся разрушение жизни на нашей планете не сделает всякое дальнейшееисследование попросту неуместным.

Новый манифест.

Следовательно, пришло время в контекстевеликого естественного обсуждения, представляющего историю идей, полностьюпереосмыслить нашу очарованность привычным потреблением психоактивных ифизиологически активных растений. Мы должны извлечь определенный урок изэксцессов прошлого, в особенности из шестидесятых годов нашего века. Но нельзяпопросту ограничиваться заявлением: УПросто скажите нетФ, или провозглашать:УПопробуйте, вам понравитсяФ. Не можем мы поддерживать и ту точку зрения, чтосклоняет к разделению общества на УупотребляющихФ и УнеупотребляющихФ. Намнужен всеобъемлющий подход к этим вопросам, который включает в себя болееглубокий, эволюционный и исторический, смысл.

Влияние способствующей мутациям диеты надревних людей и воздействие экзотических метаболитов на эволюцию их нейрохимиии культуры является все еще неизученной территорией. Выбор ранними гоминидамивсеядной диеты и открытие ими особых свойств некоторых растений — вот решающие факторы изъятиядревних людей из потока животной эволюции и вхождения их в быстро нарастающийприлив языка и культуры. Наши далекие предки обнаружили, что употреблениенекоторых растений может подавлять аппетит, ослаблять боль, обеспечиватьвнезапный прилив энергии и невосприимчивость в отношении патогенных факторов, атакже вызывать синергию познавательных способностей. Эти открытия вывели нас надолгий путь к саморефлексии. А поскольку мы стали пользующимися орудиямивсеядными, то изменилась и сама эволюция, перейдя от процесса медленноговидоизменения нашей физической формы к быстрому установлению культурных формпутем выработки ритуалов, создания языков, письменности, мнемонических искусстви техники.

Причиной этих огромных перемен взначительной мере являлось наличие синергий между людьми и различнымирастениями, с которыми они взаимодействовали и вместе с которыми развивались.Честная оценка показала бы главенствующую роль растений в основаниичеловеческих институтов. Принятие в будущем вдохновленных ботаникойсбалансированных решений (вроде нулевого прироста народонаселения, извлеченияводорода из морской воды и масштабных программ использования отходов) можетпомочь реорганизации нашего общества и нашей планеты в направлении к болеецелостной и чуткой к окружающей среде линии Неоархаичного.

Подавление естественной очарованностичеловека измененными состояниями сознания и сегодняшняя ситуация,представляющая угрозу для всей жизни на земле, связаны тесно и непосредственно.Когда мы преграждаем людям доступ к шаманскому экстазу, мы перекрываемосвежающие воды эмоций, проистекающих из глубокой, почти симбиотической, связис землей. Как следствие этого, возникают и поддерживаются стили общественнойжизни с плохой адаптацией, которые способствуют перенаселенности, варварскомуотношению к ресурсам и отравлению окружающей среды. Ни одна культура на землене подвержена столь тяжко наркотизации, как культура индустриального Запада всмысле пристрастия к последствиям поведения, связанного с плохой адаптацией.Мы, как обычно, продолжаем следовать УделовойФ позиции в сюрреалистическойатмосфере растущих кризисов и непримиримых противоречий.

Нам, как виду, необходимо признать всюглубину нашей исторической дилеммы. Мы так и будем Уиграть в полколодыФ, покатерпим главарей от правительства и науки, осмеливающихся диктовать, на чемчеловеческая любознательность может узаконено сосредотачивать свое внимание, ана чем нет. Подобные ограничения, налагаемые на воображение человека,унизительны и абсурдны. Правительство не только ограничивает исследованияпсиходеликов, которые могли бы привести к ценным находкам в области психологиии медицины, оно осмеливается также не допускать их религиозного и духовногоиспользования. Религиозное использование психоделических растений — предмет гражданских прав; егоограничение является подавлением вполне законного религиозного чувства.Фактически подавляется не просто какое-то религиозное чувство, а конкретное религиозное чувство как опытпереживания УreligioФ{Благочестие, набожность, святыня, предмет культа(лат.). — Прим.ред.}, основанный наотношениях Урастения — человекФ, которые естественно сложились задолго до началаистории.

Мы не можем более откладывать честнуюпереоценку того, какова истинная цена и польза от традиционного употреблениярастений и психоактивных веществ и какова, по контрасту с этим, истинная цена ипольза от подавления такого употребления. Наша планетарная культура находится вопасности, так как она может уступить Оруэллову усилию, направленномупросто-напросто на уничтожение этой проблемы с помощью военного и полицейскоготеррора, обращенного против потребителей психоактивных веществ в нашейпопуляции и их производителей в третьем мире. Эта репрессивная возможность взначительной степени подпитывается бессознательным страхом, являющимся плодомдезинформации и исторического невежества.

Рассмотрение глубоко укоренившихсякультурных предубеждений может объяснить, почему вдруг западный ум стольтревожно и репрессивно настроен против способствующих созерцанию психоактивныхвеществ. Вызванные этими веществами изменения в сознании, обнажают драму того,что наша психическая жизнь имеет физические основания. Психоактивные веществабросают, таким образом, вызов христианскому предположению о несокрушимости и обособом онтологическом статусе души. Аналогичным образом они бросают вызов исовременной идее несокрушимости УэгоФ и его контролирующих структур. Корочеговоря, встречи с психоделическими растениями ставят под сомнение всемировоззрение нашей культуры — культуры подавления, культуры владычества.

В нашем пересмотре истории мы будем частовстречаться с темами УэгоФ и культуры владычества. Фактически ужас, которыйиспытывает УэгоФ при созерцании растворения границ между самостью и миром,стоит не только за подавлением измененных состояний сознания, но и вообще заподавлением всего женственного, чужеродного и экзотичного, а также заподавлением трансцендентных переживаний. Во времена доисторические, ноПостархаичные —где-то между 5-м и 3-м тысячелетиями до н. э. — подавление общества партнерствапатриархальными захватчиками создало основу для подавления проводимого шаманаминеограниченного экспериментального исследования природы. В высокоорганизованныхобществах эта Архаичная традиция была замещена традицией догм, жречества,патриархии, войн и в конечном счете Урациональными и научнымиФ ценностями, т.е.ценностями общества владычества.

До этого момента я пользовался терминамиУстиль партнерстваФ и Устиль владычестваФ без объяснений. Этими полезнымитерминами я обязан Риане Эйслер и весьма серьезному пересмотру истории в еекниге УКубок и клинокФ./ Riane Eisler, The Chaliceand the Blade (San Francisco: Harper & Row,1987)/ Эйслер развивает концепцию, согласно которой УпартнерскиеФ моделиобщества предшествовали УвладыческимФ формам социальной организации, авпоследствии конкурировали с ними и были ими сокрушены. Культуры владычестваиерархичны, патерналистичны, материалистичны, отличаются господствующимположением мужского пола. Эйслер полагает, что напряженность междуорганизациями, основанными на партнерстве и организациями, основанными навладычестве, а также крайний экстремизм модели владычества ответственны за нашеотчуждение от природы, от самих себя и друг от друга.

Эйслер дает блестящий анализ того, как надревнем Ближнем Востоке возникла человеческая культура и переходит к описаниюполитических дебатов о феминизации культуры и необходимости преодоленияшаблонов мужского доминирования при создании культуры жизнеспособной. Ее анализУполовойФ политики выводит уровень дебатов за пределы крикливого восхваленияили порицания древнего УматриархатаФ или УпатриархатаФ. В книге УКубок и клинокФ вводятся понятияУобщества партнерстваФ и Уобщества владычестваФ, и на основании свидетельствпамятников археологии показывается, что на огромных пространствах и в течениемногих веков партнерские общества древнего Ближнего Востока обходились без войни переворотов. Войны и патриархат пришли с появлением ценностейвладычества.

Наследие владычества.

Наша культура, отравляющая себя ядовитымипобочными продуктами индустрии и эгоцентристской идеологией, являетсянесчастным наследником позиции, свойственной владычеству, согласно которойизменения сознания путем потребления тех или иных растений или веществпочему-то ошибочно, онанистично и антисоциально. Я же докажу, что подавлениешаманского гнозиса с его опорой на экстатическое растворение УэгоФ инастаиванием на таком растворении лишило нас смысла жизни и сделало врагамипланеты, самих себя и своих внуков. Мы убиваем нашу планету ради того, чтобысохранить в неприкосновенности упорные претензии, присущие культурному стилювладычества УэгоФ.

Время перемениться.

I Рай.

Глава 1. Шаманизм: становление местадействия.

Раонги тихо сидел в угасающем свете огня.Он чувствовал, как тело изгибается глубоко внутри, напоминая своими изгибамикартину глотания у угря. Когда мысль эта у него оформилась, в затемненномпространстве за закрытыми веками послушно возникла голова угря, но великоватаяи омытая голубоватым светом.

О Мать-дух первого водопада...

Праматерь первых рек...

Покажись, покажись.

В ответ на эти голоса затемненноепространство за медленно вращающимся образом угря наполнилось искрами; волнысвета вздымались все выше и выше в сопровождении какого-то нарастающегорева.

УЭто — первая мариаФ. — Этот голос принадлежит Манги— старшей шаманкеселения Ярокамена. —УОна сильна. Так сильнаФ.

Манги безмолвствует, пока видения исчезаютнад ними. Они на краю Вентури — мира реального, голубой зоны. Шум падающего дождя снаружинеузнаваем. Шелест сухой листвы смешивается со звуком далеких колоколов. Звоних кажется больше похожим на свет, чем на звук.

* * *

До сравнительно недавних пор практика Мангии ее уединенного амазонского племени была повсюду типичной религиознойпрактикой. Лишь в последние несколько тысячелетий теология и ритуал перешли кболее сложным, но не всегда более полезным формам.

Шаманизм и обычнаярелигия.

Перед прибытием в начале 1970-х годов вверховья Амазонки я провел несколько лет в странах Азии. Азия — это место, где песчаный ландшафтустлан разбитой скорлупой брошенных религиозных онтологии и словновыскобленными песком панцирями скарабеев. Я объездил Индию в поисках чудесного.Посетил ее храмы и ашрамы, джунгли и горные пристанища. Но йоги — пожизненного призвания, маниинемногих наставляемых и аскетов — оказалось недостаточно для того, чтобы повести меня к темвнутренним ландшафтам, которые я искал.

В Индии я узнал, что религия — во все времена и повсюду, гдесветлое пламя духа иссякло, — не более, чем суета. Религия в Индии взирает утомленными, какмир, очами, которым знакомы четыре тысячелетия жречества. Современнаяиндуистская Индия была для меня и антитезой, и надлежащей прелюдией к почтиархаичному шаманизму, который я обнаружил в низовьях Рио-Путумайо, в Колумбии,когда прибыл туда изучать использование шаманами галлюциногенныхрастений.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам