Книги по разным темам
Pages: | 1 | ... | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | ... | 40 | Другое направление, которое может помочьнам избежать научного туннельного видения, – сравнительно молодая отрасльнауки, открывшая реальность парадоксов. Сто лет назад парадокс, с точки зрениянаучного ума, означал ошибку, заблуждение. Но, исследуя такие явления, какприрода света (электромагнетизм), квантовая механика и теория относительности,физическая наука на протяжении минувшего столетия постепенно доросла допонимания того, что на определенном уровне реальность поистине парадоксальна. Вот что писал по этомуповоду Роберт Оппенгеймер:
На вопросы, которые на первый взгляд кажутсяпростейшими, мы либо не даем ответа, либо отвечаем так, что это большенапоминает какой-то странный катехизис, чем прямые утверждения физическойнауки. Если мы спрашиваем, например, остается ли положение электронанеизменным, то ответ должен быть "нет"" если спросить, изменяется ли положениеэлектрона со временем, ответ будет "нет"" если спросить, покоится ли электрон,ответ будет "нет"" на вопрос, движется ли электрон, мы также отвечаем "нет".Подобные ответы давал Будда, когда его расспрашивали о состоянии человеческогоЯ после смерти; но такиеответы неизвестны научной традиции XVII-XVIII веков. (Science and the CommonUnderstanding. New York: Simon and Schuster, 1953. p.40)
В продолжение многих столетий на языкепарадоксов с нами говорят мистики. Возможно ли найти место для встречи науки срелигией Если мы способны сказать, что "человек одновременно и смертен, ивечен", а также, что "свет есть и волна, и частица", то это означает, что мыначали говорить на одном языке. Возможно ли, чтобы путь духовного развития отрелигиозного суеверия к научному скептицизму привел нас в конечном итоге кподлинной религиозной реальности
Эта зарождающаяся возможность объединениярелигии и науки –самый важный и самый яркий феномен сегодняшней интеллектуальной жизни. Но покаможно говорить только о зародыше. Ибо по большей части и верующий, и ученыйпродолжают оставаться в собственных узких пределах, и каждый из них по-своемузашорен в собственном типе туннельного видения. Посмотрите, к примеру, на ихповедение в связи с проблемой чуда. Сама идея чуда для большинства ученых – чистый объект анафемы. Запоследние четыреста лет наука открыла и сформулировала немало "естественныхзаконов", таких, как "Два объекта притягиваются друг к другу прямопропорционально их массе и обратно пропорционально квадрату расстояния междуними" или "Энергия не возникает и не исчезает". Но, преуспев в открытияхестественных законов, ученые в рамках своего видения мира превратили в идолапонятие естественного закона, подобно тому, как они идолизировали понятиеизмерения. Результат получился тот, что каждый раз, когда какое-то событие неудается объяснить известными естественными законами, научный мир полагает, чтоэто событие нереально. С позиции методологии наука как бы говорит: "То, чтоочень трудно изучать, не заслуживает изучения". А с позиции естественногозакона она добавляет: "То, что очень трудно понять, не существует".
Церковь смотрит на вещи несколько шире.Религиозный мир полагает, что если что-то нельзя объяснить известнымиестественными законами, то это чудо, а чудеса существуют. Но, подтвердивсуществование чуда, церковь никогда не заботилась о том, чтобы разобраться внем поглубже. "Чудеса не нуждаются в научном исследовании; их следует простопринимать как проявления Бога" – такова доминирующая религиозная позиция. Верующие не хотят, чтобынаука расшатывала их религию; точно так же ученые не любят, когда религиярасшатывает их науку.
Случаи чудесного исцеления, например,всегда использовались католической церковью для подтверждения святостицелителя, а во многих протестантских общинах это стало почти стандартнойпроцедурой. Но церковь никогда не говорит врачам: "Давайте вместе изучать этиудивительные явления". Точно так же и врачи не говорят "Почему бы нам вместе непопробовать исследовать эти случаи, столь важные для нашей профессии" Нет,позиция медиков такова: чудесных исцелений не бывает; болезни, от которойисцелился этот человек, просто не было изначально: либо это было воображаемоерасстройство типа истерической реакции, либо имел место ложный диагноз. Ксчастью, однако, в настоящее время некоторые серьезные ученые, медики ирелигиозные искатели истины приступают к исследованию природы таких феноменов,как спонтанная ремиссия у раковых больных и яркие случаи психическогоисцеления.
Пятнадцать лет назад, когда я толькоокончил медицинский институт, я был уверен, что чудес не бывает. Сегодня яубежден, что чудеса на самом деле встречаются очень часто. Этой переменой вмоем сознании я обязан двум факторам, действовавшим в одном направлении. Однимфактором был целый ряд событий, которые я наблюдал как психиатр и которыевначале казались само собой разумеющимися; но когда я стал задумываться надними, то увидел, что в моей работе с пациентами, направленной на их духовноеразвитие, мне помогало что-то такое, чему я не мог дать логического объяснения;другими словами, в этом было чудо. Эти случаи – я еще опишу некоторые из них – заставили меня засомневаться всправедливости моего прежнего предположения, что чудес не существует.Сомневаясь, я оказался открытым для возможности существования чудес. Этаоткрытость стала вторым фактором, вызвавшим перемену в моем сознании: онапозволила мне смотреть на обычное повседневное существование глазами, открытымидля чуда. Чем больше я смотрел, тем больше находил. Если тому, кто будет читатьэту книгу до конца, можно передать одно мое пожелание, то пусть это будетспособность воспринимать чудо. Об этой способности недавно были написаны такие слова:
Самореализация рождается и созревает вособенного вида осознании – осознании, описанном многими различными способами и многимиразличными людьми. Мистики, например, говорили о нем как о восприятиибожественности и совершенства мира. Ричард Бак называл его космическимсознанием; Бубер описывал его через отношения Я-Ты, а Маслоу обозначал терминомпознание Бытия. Мывоспользуемся терминологией Успенского и назовем его восприятием чудесного. "Чудесное"означает не только необычайные явления, но и обыденные вещи, ибо это особоеосознание может быть вызвано каким угодно объектом при условии достаточнопристального к нему внимания. Когда восприятие освобождено от давленияпредрассудка и личного интереса, оно беспрепятственно вкушает мир таким, как онесть, и взирает на присущее миру великолепие... Восприятие чудесного не требуетникакой веры и никаких предположений. Требуется лишь полное и пристальноевнимание к данностям жизни, т. е. к тому, что настолько всегда- и вездесуще,что обычно считается само собой разумеющимся. Истинное благоговение перед миромдоступно на каждом шагу и находит свой объект во всем – в крошечных частицах наших тел,в необъятных просторах космоса, в теснейшей взаимосвязанности их и всех другихвещей... Мы являемся частью тонко сбалансированной экосистемы, в которойвзаимозависимость идет рука об руку с обособленностью. Мы все – индивиды, но мы также и частибольшого целого, объединенного в нечто грандиозное и прекрасное сверх всякихописаний. Восприятие чудесного есть субъективная сущность самореализации,корень, из которого вырастают высшие свойства и высшие переживания человека.(Michael Stark and Michael Washburn, "Beyond the Norm: A Speculative Model ofSelf-Realization", Journal of Religion and Health, Vol.16, №1 [1977], pp.58-59)
Размышляя о чудесах, я прихожу к выводу,что мы слишком драматизировали наши представления. Нам нужно, чтобы запылалкуст, расступилось море, с небес раздался громоподобный голос. На самом же деленам следует присматриваться к обычным повседневным событиям нашей жизни как ксвидетельствам чуда, сохраняя в то же время научную ориентацию.
Именно это я постараюсь сделать в следующейглаве, исследуя обычные случаи в практике психиатрии, приведшие меня кпониманию необыкновенного феномена благодати.
Но эту главу я хотел бы закончитьпредостережением. Взаимосвязь между наукой и религией может обернуться зыбкой иопасной трясиной. Нам предстоит работать с экстрасенсорным восприятием,"психическими" и "паранормальными" явлениями и другими разновидностямиподобного рода чудес. Здесь очень важно не растеряться и не попасть впросак.Недавно я присутствовал на конференции на тему об исцелении верой; один задругим высокообразованные докладчики представляли истории, из которых должнобыло следовать, что они, докладчики, или другие лица обладают целительнойсилой; все это излагалось с претензией на научную строгость, которой тамфактически не было. Если целитель накладывает руки на воспаленный суставбольного, а на следующий день воспаление прекращается, то это не означает, чтобольного вылечил этот целитель. Воспаленные суставы обычно перестают бытьвоспаленными рано или поздно, сразу или постепенно, независимо от того, что наних накладывают.
Если два события происходят в один и тот жепериод времени, это еще не значит, что между ними есть причинная связь.Поскольку все эти явления сложны и неоднозначны, мы тем более должны подходитьк ним со здоровым скептицизмом, иначе можем ввести в заблуждение себя и других.Одно из заблуждений возникает, например, когда вы замечаете отсутствиескептицизма и строгой экспериментальной проверки в высказываниях тех лиц,которые публично доказывают реальность психических явлений. Такие лица создаютдурную славу всему этому направлению. Поскольку сфера психических явленийпривлекает так много людей со слабыми представлениями о строгой проверкереальности, то у здравомыслящего слушателя появляется сильное подозрение, чтосами эти психические явления нереальны, хотя это на самом деле не так.
Есть много охотников получить простыеответы на сложные и трудные вопросы, сочетая популярные научные и религиозныепредставления и вкладывая в это занятие много фантазии и мало мысли. Если такиесочетания оказываются бесплодными, то это еще не доказательство, что онинемыслимы или безнадежны. Очень важно, чтобы наше поле зрения не былоограничено научным туннелем, но столь же важно, чтобы наша способность ккритике и скепсису не была парализована великолепным сиянием духовного царства.
Часть IV
Б Л А Г О Д А ТЬ
ЧУДОЗДОРОВЬЯ
Удивительная благодать! Как сладки звуки,
Которые спасли меня!
Я погибал, но теперь возвращен к жизни;
Я был слеп, но теперь вижу.
Это благодать научила мое сердце бояться,
Это благодать облегчила мой страх.
А какой драгоценностью явилась она мне
В час, когда я впервые уверовал!
Через многие опасности, силки и ловушки
Пришел я сюда,
И впути хранила меня благодать до сих пор;
Благодатьотведет меня снова к родному дому.
И пусть проживем мы десять тысяч лет,
Как солнце, ярко сияя, –
Унас впереди будет больше дней, чем было,
Чтобыпеть хвалу Богу.*
В этом знаменитом старинном американскомевангелическом гимне слово "удивительная" является первым эпитетом благодати.Нас удивляет то, что выпадает из обычного порядка вещей, чего нельзяпредсказать с помощью наших "естественных законов". Ниже я намерен показатьблагодать как явление обыденное и в определенной мере предсказуемое. Но вобщепринятых понятиях нашей науки и "естественных законов" благодать остаетсянеобъяснимой.
* "Amazing Grace", by John Newton(1725-1807).
В психиатрической практике встречаетсямного такого, что никогда не перестанет удивлять меня, да и других психиатров.Один из таких фактов состоит в том, что наши пациенты удивительно здоровыментально. Обычным делом для других специалистов-медиков стало обвинятьпсихиатров в практическом применении ненаучной и неточной дисциплины. На самомделе, однако, причины неврозов известны гораздо лучше, чем причины большинствадругих болезней человека. С помощью психоанализа происхождение и развитиеневроза у каждого индивидуального пациента можно проследить с точностью и вподробностях, которые редко встречаются в медицине. Можно точно и безошибочноопределить, как, когда, где и почему у пациента развился тот или инойневротический симптом или синдром. Столь же точно и подробно можно выяснить,как, где, когда и почему может быть или был излечен данный невроз. Мы, однако,не знаем, от чего зависит интенсивность невроза – почему у одного пациента мягкаяформа, а не тяжелая, у другого – острый невроз, а не полная психотия. Мы неизменно обнаруживаем,что пациент пережил травму – или травмы – определенного типа, следствием чего является определенный невроз;но интенсивность травм была такова, что при обычномпорядке вещей следовало бы ожидать более острогоневроза.
Чрезвычайно удачливый бизнесмен тридцатипяти лет обратился ко мне по поводу невроза, который можно назвать толькомягким. Он был незаконным и единственным ребенком у глухонемой матери, скоторой и провел ранние детские годы в трущобах Чикаго. Когда ему было пятьлет, государство, исходя из предположения, что такая мать не может воспитатьребенка, отняло его без предупреждения и объяснения и передало на воспитаниекак приемного сына в одну семью, затем в другую и третью. Там он испытал всеобычные унижения и оскорбления, не говоря о полном отсутствии каких-либопривязанностей. В пятнадцатилетнем возрасте он был частично парализован врезультате разрыва врожденной аневризмы кровеносного сосуда в мозгу. Подостижении шестнадцати лет он оставил своих последних приемных родителей и сталжить сам. Как и следовало ожидать, через год он попал в тюрьму за особожестокое и бессмысленное хулиганство. Никакого психиатрического лечения втюрьме он не проходил.
После шести мучительных месяцев заключенияон был освобожден; органы порядка предоставили ему работу мальчика-прислуги наскладе в одной из третьеразрядных компаний. Ни один в мире психиатр илисоциолог не предсказал бы ему ничего хорошего в будущем. Тем не менее через тригода он уже был самым молодым в истории компании завотделом. Через пять лет онженился на заведующей другим отделом из той же компании, уволился и открылсобственное дело. Его благосостояние постепенно росло, и к тому времени, когдаон пришел ко мне, это был уже замечательный любящий отец,интеллектуал-самоучка, лидер в обществе и прекрасный художник. Как, когда,почему, где все это случилось Обычные представления о причинах и следствияхответа не дают. Вместе с ним мы в мельчайших деталях, с учетом всех факторовпроследили происхождение и характер его невроза и излечили его. Но мы осталисьв полном неведении относительно первопричин его непредсказуемого успеха.
Я привел этот пример потому, что в немотчетливо видны и драматические травмы, и обстоятельства его несомненногоуспеха. В большинстве подобных случаев травмы детства далеко не столь очевидны(хотя обычно не менее разрушительны) и состояние душевного здоровья не стольпрозрачно, но общая схема остается неизменной.
Pages: | 1 | ... | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | ... | 40 | Книги по разным темам