Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 |   ...   | 53 |

Если я нахожусь в коммуникации, у меняочень быстро устанавливается связь с собеседником, я реагирую на его состояния,он – на мои. Мывходим с ним в единую систему обратных связей. Так вот, возникает вопрос, чемслияние в этой модели взаимных обратных связей отличается от нормальногоконтакта.

Вот пример. Сразу надо сказать, что клиентиз ситуации, которую я дальше опишу, благополучно вышел. Ситуация была такая:его настроение на целый рабочий день, – а работал он очень интенсивно,– зависело от того,как изогнутся брови его жены утром за завтраком. Если они сильно нахмурены,– он в "ауте". Она,значит, недовольна, ей плохо – и вообще все плохо. Если брови спокойные – он улыбается, он сияет,радуется, вообще жизнь прекрасна.

При этом он полагает, что ее нахмуренные ираз-хмуренные брови являются оценкой его поведения, что это указание на то,хорошо он ведет себя или плохо. Такие отношения у него были в детстве с мамой.Она управляла им таким способом. Бывает, что родители управляют ребенком,обеспечивая с помощью такой оценки контр-контр-суггестию. Она чуть-чутьнахмурит бровь, и он знает, что если он не послушается немедленно, то делобудет плохо. Вот он и привык считывать нахмуренную бровь таким образом, и имеясейчас дело с другой женщиной в совершенно другой ситуации, где он уже немаленький, а взрослый, и приносит домой 1,5-2 тыс. долларов в месяц,по-прежнему считывает обратную связь таким образом.

Что здесь будет переходом в контакт Мужунужно выяснить, что означают нахмуренные брови длянее. Может быть она действительно имеет в виду, чтоон плохо себя ведет, а может быть ей во сне приснилось что-нибудь не то, или унее какие-то неприятности... Конечно, если он по поводу каждого движения еебровей будет спрашивать: "Милая, что с тобой", – это может превратиться внавязчивость. Но на самом деле у нас такая естественная мгновенная "калибровка"происходит сама собой. Трудность на самом деле не в том, чтобы ее осуществить,а в том, чтобы не препятствовать результатам дойти до сознавания и осознания.На самом деле человек знает, что какие проявления в каждый момент означают.Если, например, этот муж согласится, что он – не единственный фактор в жизнисвоей жены, и она может быть нахмурена не в его адрес, он может сам посмотреть,подумать и понять, что происходит.

Но для этого ему нужно (это и естьрешающий момент и мощнейшее средство психотехники, если вы его освоите)различать управляющий сигнал и обратную связь. Управляющая связь – это суггестивный иликонтр-контр-суггестивный сигнал от Родителя к Ребенку. А обратная связь, вотличие от управляющего сигнала, сообщает, как обстоит дело, а дальше Взрослыйрешает, как с этим обойтись.

Человек, находящийся в слиянии, считаетсебя обязанным реализовывать управляющий сигнал. "Если брови нахмурены, значитя веду себя плохо, и по этому поводу я должен по крайней мере испытыватьчувство вины – тоесть испортить себе настроение". Это если вербальные и невербальные сигналыиспользуются как управляющие. Если же они используются как обратная связь, точеловек имеет возможность подумать: что бы это могло значить, что у жены плохоенастроение Если он сам при этом не сваливается в плохое настроение, а стоит внормальном положении Взрослого, он может дальше подумать (если это уместно),что бы он мог для нее сделать. И, может быть, он окажется эффективным. Можетбыть, она ему при таких условиях расскажет свой сон, или даже сознается, чтозадолжала подруге 100 долларов, и он ей отвалит эту сумму. Или что-нибудь еще вэтом роде.

то есть если воспринимается обратнаясвязь, то имеет место контакт, так что можно либо сразу понять, либорасспросить. И главное, что в таком случае ей есть смысл ему что-торассказывать. Но при том одни и те же слова могут значить совершенно разныевещи. "Милая, что с тобой" – можно спросить из положения слияния, где у него хвост начинаетдрожать, а можно спросить как действительный благожелательный интерес к тому,что с ней реально происходит.

7

Еще одна важная тема. В начале работы склиентом мы застаем его в отношении слияния к кому-то определенному; клиент(ка)может быть в слиянии с мамой, женой, мужем и т.д. Допустим, мы благодарятерапевтической работе добьемся того, что клиент выйдет из слияния по отношениюк определенному человеку, но при этом скорее всего у него останется, как я этоназываю, "валентность на слияние".

Допустим, что клиентка вышла из слияния сосвоей мамой; чаще всего это происходит благодаря трансферу или переносу, когдапсихотерапевт принимает на себя это отношение Ребенка к Родителю, и какавторитетный на данный момент Родитель выписывает клиентке "разрешение" (терминЭ.Берна) выйти из слияния с мамой.

Но теперь "валентность на слияние"направлена на терапевта, и клиент готов "упасть" в слияние – теперь уже по отношению ктерапевту. Если терапевт неопытен, он может ответить на это "предложение"контрпереносом, то есть сам реализовать по отношению к клиенту собственную"валентность на слияние", и дальше все будет "прекрасно". Не дай Бог принятьэто за "реальные человеческие отношения", которые встали на место "этойдурацкой терапии".

А если терапевт не отвечаетконтрпереносом, не влипает в слияние, то клиент может почувствовать себяфрустрированным.

Здесь я напомню вам формулу Перлзаотносительно гештальттерапии: терапевт должен "одной рукой" фрустрироватьклиента, а "другой рукой" – поддерживать. Гештальттерапевт обеспечивает клиенту максимальнуюподдержку, но при этом фрустрирует его невротические манипулятивные заявки поотношению к себе – вчастности, заявку на отношения слияния.

Но "валентность" клиента пока все равноостается. Скорее всего она несколько рафинируется. Если клиент был в оченьплотном слиянии с мамой, то в следующий раз он будет осторожнее, он будетстараться установить более "далекие" отношения. И формы слияния будут несколькоболее тонкими, значит – менее уловимыми. Всю работу придется делать заново, и так не одинраз.

Происходит это потому что, как я постоянноговорю, быть свободным трудно, это дорого стоит. И, кроме того, в нашейкультуре очень не хватает реальной любви, и очень принято подменять ее разныминевротическими формами, в частности и в особенности – слиянием. Большинство из нас накаком-то уровне полагает, что выход из слияния означает одиночество, потому что"кому я такая нужна и кто меня теперь полюбит", и т.п. А представить себе, чточеловек стоит на своих ногах, живет своей жизнью, – это не очень принято в нашемобществе. Принято спрашивать: "А ты чей А ты с кем" Так что слияние– это такой враг,относительно которого, может быть, в наибольшей степени действует формула,гласящая, что цена свободы – постоянная бдительность.

Слияние приобретает все более и болеетонкие формы, так что работа с ним требует большей тонкости; возникаетэкзистенциальная проблематика. Первые формы слияние – грубые, обычно это имеет место всемье, либо с родителями, либо между супругами. Они вполне очевидны, и действияс ними просты. Но дальше работа становится все более сложной.

8

И, наконец, еще одна тема. Слияниевозможно не только с человеком, но и с коллективом. Эти вещи практиковались вранней советской и фашисткой действительности. Может быть, кто-то вспомнитрассказ Набокова, как человек едет в незнакомой Компании на пикник. Сначала онсебя чувствует чужим, а компания требует слияния. У него все не так, как у них.У них пиво и колбаса, а у него огурчик, он вегетарианец. Его огурчик онивыкидывают в окно. А кончается тем, что на обратном пути в окно выкидывают егосамого, потому что он не годится для слияния.

В теоретическом языке это очень хорошоописано у Тиллиха в 4-й главе книги "Мужество быть" как специфические формыслияния, характерные для тоталитарного общества.

Но, с другой стороны, человекдействительно нуждается в принадлежности и сопричастности. Не толькототалитарные общества принуждают к слиянию, но и некоторые люди (их достаточномного), ищут, к чему прилепиться, "причаститься". Многие организации, например,разного рода деструктивные секты, привлекают своих членов посредством обещаниявозможности такого слияния: "Мы вот все вместе и все замечательно, у нас такаялюбовь к друг другу, мы все единодушно...." и т.д. Наверное сейчас у нас у всехесть знакомые, которые на таких основаниях "прилепляются" к РПЦ, им там обещаютпричастность, они и рады. К чему – это неважно, это не их дело, была бы причастность – это "наше", теплое, да еще и"духовное".

В относительно грубых формах эти явленияочевидно невротичны, то есть когда сорокалетний мальчик не может оторваться отподола своей мамы (реальной, или спроецированной на жену или на церковь)– эта фигура очевиднопсихопатологична. Но дальше начинается выходящая за пределы нашей обыденнойкультуры борьба за личную индивидуальную свободу, за то, что Тиллих называет"мужеством быть собой". Тиллих утверждает, что только подлинное христианство вотличие как от экзистенциализма, так и от коллективизма, дает возможностьнастоящей подлинной свободы.

КОММЕНТАРИИ:
несколько лекций
о различных формах слияния

3-2-2. СЛИЯНИЕ ИСЦЕНАРИИ [1]

1

Есть еще одна действительность, в которойполезно рассмотреть феномен "слияния". Мы с ней практически много работали, ноне осознавали ее в достаточной степени. Это действительность сценария совместной жизни.

Если у антилопы-гну поведение определяетсяимеющимися поведенческими паттернами – инстинктами, врожденными иприобретенными реакциями и пр., то поведение человека в каждой ситуацииопределено его сценарием [2]. В наборе типовых ситуаций, задаваемых определенной культурой, укаждого человека индивидуально есть свой сценарий относительно того, как он втой или иной ситуации должен себя вести. Ситуации для него определенывозможными жанрами ("наработе", "дома", "первое свидание", "праздники с родственниками" и т.п.), иотносительно каждого жанра, суб-жанра и т.д. у него есть определенный сценарий,осознанный или неосознанный, – чаще, конечно, неосознанный.

Можно даже сказать, что вне специальной,причем весьма "крутой" (например, гурджиевской) подготовки обычный человек неможет оказаться вне того или иного сценария, в "реальной", так сказать, жизни.Для обычного человека, например, для нас с вами, это совершенно недоступно.Максимум того, что, как правило, делают ревнители разного рода "роста иразвития" – эторасширение ассортимента сценариев и жанров, которые человек реализует в своейжизни.

Система жанров, как феноменов мезо-уровня,образует то, что А.Адлер называл "жизненнымстилем" (феномен макро-уровня) и реализуется намикро-уровне в "узлах ткани жизни", которые мы исследовали на "бейсике".

Сценарии жанрового поведения обязательновключают для человека определение того, кто он там такой, кто там Другие и каковы его отношения сДругими. Оказываясь в совместной ситуации с Другим (Другими) и имея неизбежнокакой-то сценарий по поводу этой ситуации, мы, – если не умеем сознательноработать со своими ичужими сценариями, –просто-таки вынуждены либо пытаться подстроить его (ее) под свой сценарий, либоподстраиваться под ее (его) сценарий, либо и то, и другое.

Если, скажем, девушка вышла замуж и у нееесть определенное, –осознанное или неосознанное, – представление о том, как ей жить с мужем в качестве жены, онанеизбежно начнет себя и его "подтягивать" к соответствию с этим представлением.Она будет радоваться, когда жизнь ему соответствует, и "обламываться", когда несоответствует. Заметьте: в том отношении, о котором мы говорим, она будетрадоваться не тогда, когда ей просто хорошо, а тогда, когда жизнь соответствуетее сценарию. И огорчаться она будет не тогда, когда ей просто плохо, а тогда,когда возникает несоответствие тому, как "должно быть".

Нередко "хорошие" взаимоотношения строятсяна том, что людям удается договориться, чтобы подыгрывать друг другу в своихсценариях: ты подыграешь мне, а я за это подыграю тебе. Это делается достаточнонеосознанно, но очень определенно. И когда такие договоренности нарушаются,возникают обида и чувство вины. то есть в этом смысле слияние является как бынегласной, невысказанной договоренностью о тех правилах, по которым "мы стобой" будем жить.

Хотя возможен, как мы дальше увидим, иболее разумный, психотехнический вариант, когда сами сценарии становятсяпредметом работы.

2

Можно рассмотреть эту действительностьболее подробно.

Если я принимаю кого-то на роль в своемсценарии, может оказаться, что в какие-то моменты мой образ себя в этомсценарии зависит от этого кого-то (например, от его оценок, но это только одначастность). Таким образом, я оказываюсь зависимым от поведения того, кого япринял в свой сценарий, причем не только "по жизни", не в смысле бытовойзависимости, но и "по сценарию".

Вот пример. Если по моему сценарию ядолжен быть таким мужем своей жены, чтобы она была мной довольна, я завишу оттого, довольна ли она мной. Вне того механизма слияния, о котором мы говорим,можно бояться, что она скандал устроит, но это – полбеды. А главная беда в том,что нарушается сценарий. И вот тут уж я сделаю все, что угодно, встану на любыеуши... или, если мой сценарий так устроен, я буду испытывать тяжелое чувствовины.

Оценки "плохой/хороший" – один из обычных примеров.Человек не просто зависит от чьей-то оценки, а – если продолжать говорить обинтересующем нас механизме, – сценарий его отношений с человеком устроен так, что по своей роли он должен получать откого-то определенную оценку, быть ему плохим или хорошим.

В этом механизме человек оказываетсязадействованным в определенную схему управления. Ему приходится не "быть" спартнером, а манипулировать им таким образом, чтобы он доставлял нужную"обратную связь" по его сценарию. Обратная связь оказывается уже не "собственнообратной связью", а удостоверением того, попал ли человек в рамку своегосценария.

Манипулирование партнером в рамкахсовместного сценария может выполняться посредством манипулирования собой, чтобыс помощью себя как средства в сценарии партнера (чаще всего на бессознательномуровне) подстроиться так, чтобы он по своемусценарию дал мне обратную связь, которая мне нужнапо моему сценарию.

Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 |   ...   | 53 |    Книги по разным темам