Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 37 |

Я внимательно рассматривал ее. Казалось,что ей где-то между тридцатью пятью и сорока годами. Это была смуглая женщина,настоящая индеанка, довольно крепкая, но не толстая. Я мог видеть гладкую кожуее рук, молодые и упругие мускулы. В ней было около пяти футов и шести или семидюймов роста. Она была одета в длинное платье и черную шаль. Она стояла наколенях, и я мог видеть ее гладкие пятки и часть ее сильных икр. Ее талия былатонкой. У нее были большие груди, которые она не могла или, возможно, не хотеласкрывать под своей шалью. Ее блестящие черные волосы были заплетены в косы. Онане была красавицей, но не была и простушкой. Ее черты ни в коей мере не быливыдающимися. Я ощущал, что ничто в ней не может привлечь внимания, кроме ееглаз, обычно опущенных, прикрытых веками. Ее глаза были прекрасны, ясны испокойны. Кроме дона Хуана, я ни у кого не видел столь сияющих и живыхглаз.

От ее глаз мне стало совершенно спокойно.Такие глаза не могут быть злыми. Я ощутил прилив доверия и оптимизма ипочувствовал, что я как бы знаю ее всю жизнь. Но я так же хорошо осознавал идругое — своюэмоциональную нестабильность. Это всегда беспокоило меня в мире дона Хуана,заставляя постоянно быть в подвешенном состоянии. У меня были моментыабсолютного доверия, интуитивно сопровождаемые лишь ничтожными сомнениями инедоверием. Эта ситуация не выглядела иначе. В мой подозрительный ум внезапнопришла мысль, предупреждающая меня: я попал под влияние женскихчар.

— Вы началиизучать испанский недавно, не так ли — сказал я, чтобы отделаться отсвоих мыслей, боясь, что она их прочтет.

— Тольковчера, — отпарировалаона и рассмеялась хрустальным смехом, показывая маленькие, невероятно белыезубы, сверкающие как жемчуг.

юди повернулись и посмотрели на нас. Яопустил голову ниже, словно углубясь в молитву. Женщина придвинулась ко мнеближе.

— Есть лиздесь место, где мы могли бы поговорить — спросил я.

— Мыразговариваем здесь, —ответила она. — Здесья говорила со всеми нагвалями твоей линии. Если говорить шепотом, никто неуслышит нашего разговора.

Я сгорал от нетерпения, желая спросить о еевозрасте. Но меня отрезвило одно мое воспоминание. Я вспомнил одного своегоприятеля, который на протяжении многих лет устраивал всяческие западни, чтобывынудить меня открыть свой возраст. Я ненавидел этот его мелочный интерес, асейчас я сам был на грани такого же поведения. Я тотчас же отбросил этумысль.

Я хотел ей сказать об этом, чтобы простоподдержать разговор. Казалось, что она знает, какие мысли приходят мне вголову. Она по-дружески сжала мне руку, словно затем, чтобы сказать, что нашимысли совпадают.

— Можешь литы вместо подарка дать мне какое-нибудь напутствие — спросил я ее.

Она отрицательно покачалаголовой.

— Нет,— прошептала она.— Мы совершенноразные. Даже более разные, чем мне представлялось возможным.

Она поднялась и соскользнула со скамьи.Ловко преклонила колени, став лицом к главному алтарю. Перекрестилась и далазнак следовать за ней к большому боковому алтарю слева от нас.

Мы стали на колени перед большим Распятием.До того, как я успел что-либо сказать, она произнесла:

— Я живуочень долгое время. Причиной моей долгой жизни является мое умениеконтролировать сдвиги и перемещение моей точки сборки. Вместе с тем я неостаюсь слишком подолгу здесь, в вашем мире. Я должна сохранять энергию,которую я получаю от нагвалей вашего рода.

— Прикованали ты только к этому месту, находясь в этом мире

— Нет. Яхожу везде, где хочу.

— Ты всегдаженщина

— Я былаженщиной дольше, чем мужчиной. Мне это определенно больше нравится. Я почтизабыла, как быть мужчиной. Я полностью женщина!

Она взяла мою руку и заставила прикоснутьсяк ее промежности. Мое сердце колотилось у меня в горле. Она действительно былаженщиной.

— Я не могупросто взять твою энергию, — сказала она, меняя тему. — Мы должны заключить соглашениедругого рода.

На меня накатила еще одна волнабесконечного благоразумия. Я хотел спросить ее, где она жила, когда бывала вэтом мире. Оказалось, что у меня не было необходимости произносить свой вопросвслух, чтобы получить ответ.

— Тыгораздо-гораздо моложе меня, — сказала она. Но и тебе уже теперь очень непросто сообщать людям,где ты живешь. И даже если ты приводишь их в дом, за который платишь и которыйявляется твоей собственностью, — он не является тем местом, где ты живешь.

— Есть такмного вещей, о которых я хотел бы спросить тебя, но мне в голову приходят лишьбестолковые мысли, —сказал я.

— Тебе ненужно о чем-либо спрашивать меня, — продолжала она. — Ты уже знаешь все, что знаю я. Тебе требуется лишь толчок, чтобывызвать свои знания. Я дам тебе такой толчок.

Мне не только приходили в головубестолковые мысли, но и весь я находился в состоянии такой внушаемости, что неуспела она закончить говорить, что я знаю то, что знает она, как я ощутил, чтоя действительно знаю все, и мне не нужно больше задавать какие-либо вопросы.Смеясь, я сказал ей о своей доверчивости.

— Ты недоверчив, —авторитетно заверила она меня. — Ты знаешь все, потому что сейчас ты полностью во втором внимании.Оглядись вокруг!

На какой-то миг я не мог сфокусировать своезрение. Это было так, словно в мои глаза попала вода. Когда я присмотрелся, японял, что произошло нечто зловещее. Церковь была другой, более темной,угрожающей, гнетущей. Я поднялся и ступил пару шагов к нефу. В глаза бросилисьскамьи; они были сделаны не из досок, а из тонких перекрученных бревен. Этобыли самодельные скамьи, установленные внутри величественного каменногостроения. Другим стал также и свет в церкви. Он был желтоватым, и его тусклоесвечение отбрасывало столь черные тени, каких мне не приходилось видеть никогдав жизни. Он исходил от свечей, горевших на многих алтарях. Я ощущал, какгармонично сочетается пламя свечей с массивными каменными стенами и росписямиколониальной церкви.

Женщина смотрела на меня; сияние ее глазбыло просто невероятным. Я знал, что я в сновидении, и она руководит моимсновидением. Но я не боялся ни ее, ни сновидения.

Я отошел от бокового алтаря и вновьпосмотрел на неф церкви. Там на коленях стояли люди и молились. Их было много,необычно маленьких, темных и мускулистых. Я видел их склоненные перед главнымалтарем головы. Один из них, стоявший ближе ко мне, смотрел на меня с явнымнеодобрением. Я с изумлением рассматривал людей и все вокруг. Странным образомя не слышал никакого шума. Люди двигались беззвучно.

— Я ничегоне слышу, — сказал яженщине и мой голос отозвался гулким эхом, словно церковь была пустойраковиной.

юди рядом обернулись, посмотрели на меня.Женщина потянула меня назад в темноту бокового алтаря.

— Ты будешьслышать, если перестанешь слушать своими ушами, — сказала она. — Слушай своим вниманиемсновидения.

Оказалось, что мне требуются лишь еенашептывания. Внезапно на меня нахлынул гул голосов толпы молящихся. Я былохвачен им мгновенно. Это был самый необыкновенный звук, который я когда-либослышал. Пораженный, я хотел сообщить об этом женщине, но ее не было рядом сомной. Я поискал ее взглядом. Она почти дошла до дверей. Там она обернулась,чтобы подать мне знак следовать за ней. Я догнал ее в галерее. Улицы больше небыли освещены. Единственным освещением был лунный свет. Фасад церкви также сталдругим; он был недостроен. Повсюду лежали квадратные блоки известняка. Вокругцеркви не было больше никаких других строений. В лунном свете эта картинавыглядела жутко.

— Куда мыидем — спросил яее.

— Никуда,— ответила она.— Мы просто вышли напростор и безлюдье. Здесь мы можем говорить вдоволь.

Она заставила меня сесть на полуобработанный кусок известняка.

— Во второмвнимании есть неисчерпаемые сокровища, которые нужно только раскрыть,— начала она.— Самым важнымявляется то, какую начальную позицию примет сновидящий. Именно в этомзаключается секрет древних магов, которые были древними уже в мое время.Подумай об этом.

Она подсела ко мне так близко, что ячувствовал жар ее тела. Она положила руку на мои плечи и прижала меня к своейгруди. От ее тела исходил особый аромат; он напоминал мне запах дерева ишалфея. Это происходило не потому, что она пользовалась духами; казалось, чтовсе ее существо издает благоухание соснового леса. И жар ее тела тоже не былтаким, как у меня или у кого-либо мне известного. Ее жар былментолово-прохладным, сдержанным. Мне пришло в голову, что этот жар неослабевает, но и не усиливается.

Она начала шептать мне в левое ухо. Онасказала, что дары, данные ею нагвалям моей линии, связаны с тем, что древниемаги обычно называли сдвоенными позициями. Это, так сказать, начальнаяпозиция, в которой спящий располагает свое физическое тело для сновидений,отражается в позиции, в которой он располагает в сновидении свое энергетическоетело для того, чтобы зафиксировать свою точку сборки в любом избираемом имместе.

Две позиции составляют целое, — говорила она, — и магам древности пришлосьпотратить тысячи лет, чтобы найти наилучший способ взаимоотношений между любымидвумя позициями. У современных видящих, — продолжала она с усмешкой,— никогда не будетвремени и условий, чтобы проделать всю эту работу, и мужчинам и женщинам изтвоей линии на самом деле повезло в том, что у них есть я, сделавшая им такиеподарки.

Ее смех зазвучал особеннохрустально.

Я не совсем понял ее объяснения сдвоенныхпозиций. Я без церемоний заявил ей, что не хочу испытывать все это сам, мнедостаточно знать о таких вещах как о интеллектуальной возможности.

— Чтоименно ты хочешь знатью — спросила она мягко.

— Объяснимне, что ты имеешь в виду под сдвоенными позициями, или начальной позицией,которую должен принять сновидящий в своем сновидении.

Как ты укладываешься для сновидений— спросилаона.

—По-разному. У меня нет определенной позы. Дон Хуан никогда не акцентировал наэтом моего внимания.

— Этосделаю я, — сказалаона и встала. Она изменила позицию. Сев справа от меня, она зашептала мне вдругое ухо, что в соответствии с тем, что знает она, поза для сновидения имеетпервостепенное значение. Она предложила проверить это на очень утонченных, нопростых упражнениях.

— Начнисновидеть, расположившись на правом боку, чуть согнув ноги в коленях,— сказала она.— Правило заключаетсяв том, чтобы сохранить эту позицию и заснуть в ней. Затем в сновиденииупражнение заключается в том, чтобы видеть во сне, что ты ложишься именно вэтом положении и снова засыпаешь.

— Что этодает — спросиля.

— Этоделает точку сборки неподвижной, я имею в виду, — действительно неподвижной,— в каком бы положенииона не была в момент второго засыпания.

— И чтобудет в результате этого упражнения

— Полноевосприятие. Я уверена, твои учителя уже говорили тебе, что мои подарки— это подарки полноговосприятия.

— Да. Но ядумаю, что мне не совсем ясно, что означает полное восприятие, — соврал я.

Она не обратила на мои слова никакоговнимания и продолжала рассказывать мне о четырех вариантах упражнения, когдапогружение в сон происходит на правом боку, на левом, на спине и на животе.Затем о том, что в сновидении упражнение выполняется, чтобы приснилось второезасыпание в том же положении, в котором начался сон. Она обещала мненеобычайные результаты, которые, по ее словам, невозможнопредсказать.

Она внезапно изменила тему и спросиламеня:

— Какой тыподарок хочешь для себя лично

— Мне ненадо никакого подарка. Я уже говорил тебе это.

— Янастаиваю. Я должна предложить тебе подарок, и ты должен принять его. Таковонаше соглашение.

— Нашесоглашение состоит в том, что мы даем тебе энергию. Так бери ее у меня. Это мойподарок тебе.

Женщина, казалось, была ошеломлена. Янастаивал, говоря ей, что все будет в порядке, если она возьмет мою энергию. Ядаже сказал ей, что она мне необыкновенно нравится. Я не кривил душой. Вженщине было нечто очень грустное и вместе с тем оченьтрогательное.

— Давайпойдем назад в церковь, — тихо произнесла она.

— Если тыдействительно хочешь сделать мне подарок, — сказал я, — возьми меня на прогулку по этомугороду при лунном свете.

Она кивнула в знак согласия.

— Приусловии, что ты не произнесешь ни слова, — сказала она.

— Почему— спросил я, хотя ужезнал ответ.

— Потомучто мы видим сон, —сказала она. — Явозьму тебя глубоко в свое сновидение.

Она объяснила, что пока мы остаемся вцеркви, у меня достаточно времени подумать и поговорить, но за пределами церквиситуация совсем другая.

— Почемутак — дерзко спросиля.

Самым серьезным тоном, который не толькосделал ее мрачнее, но и вселил в меня ужас, женщина сказала:

— Потомучто за ее пределами ничего нет. Это сон. Ты находишься у четвертых вратсновидения, видя во сне мой сон.

Она сказала мне, что ее искусствозаключается в способности направлять свое намерение, и все, что я вижу вокруг,происходит по ее воле. Она сказала шепотом, что церковь и город былирезультатом ее воображения; они существовали не существуя. Она добавила, глядямне в глаза, что это одна из тайн намерения во втором внимании двойной позициисновидения. Это может быть сделано, но не может быть объяснено ипостигнуто.

Она сказала мне, что она происходит излинии магов, которые знали, как действовать во втором внимании, направляя своенамерение. Ее рассказ повествовал о том, что маги из ее линии владелиискусством направлять свои мысли в сновидении с целью воспроизвести завершеннуюи правдивую картину объекта, структуры, точки, фрагмента ситуации по своемувыбору.

Она рассказывала, что магии ее линии обычноначинали с того, что пристально рассматривали простой объект и запоминаликаждую его деталь. Они могли затем закрыть глаза и представить объект,корректировать это визуальное представление, сравнивая с самим объектом, до техпор, пока не видели его с закрытыми глазами полностью завершенным.

Следующим пунктом в их развивающейся схемебыло сновидение с объектом и создание в сновидении полной материализацииобъекта с точки зрения их собственного ощущения.

— Этот акт,— сказала женщина,— называется первымшагом к абсолютному восприятию.

Pages:     | 1 |   ...   | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 |   ...   | 37 |    Книги по разным темам