Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 |

Само собой разумеется, это только общиемеры, а в каждом конкретном случае должны быть свои средства. Для примера ямогу упомянуть случай неизвестной мне до того высокообразованной дамы,посещавшей мои лекции по тантрическому тексту, глубоко касавшемуся содержанийбессознательного. Она все больше вдохновлялась новыми для нее идеями, не будучив состоянии сформулировать поднимающиеся в ней вопросы и проблемы. Всоответствии с этимвозникли компенсаторные сны непонятной природы, быстро превратившиеся вдеструктивные образы, а именно, в перечисленные выше симптомы иллюзий. На этойстадии она пришла на консультацию, желая, чтобы я проанализировал ее и помогпонять непостижимые для нее мысли. Однако ее сны о землетрясениях, рушащихсядомах и наводнениях открыли мне, что пациентку надо спасать от надвигающегосяпрорыва бессознательного путем изменений нынешней ситуации. Я запретил ейпосещать мои лекции и посоветовал ей вместо этого заняться основательнымизучением книги Шопенгауэра Мир как воля и представление. [Я выбрал именноШопенгауэра, потому что этот философ, нахо-дясь под влиянием буддизма, придаетособое значение спасительному действию сознания.] К счастью, она оказаласьдостаточно рассудительной, чтобы последовать моему совету, после чегосны-симптомы тут же прекратились, и возбуждение спало. Как выяснилось, упациентки за двадцать пять лет до этого был непродолжительный шизофреническийприступ, который за прошедшее время не дал рецидивов.

У пациентов с шизофренией, находящихся впроцессе успешного лечения, могут случаться эмоциональные осложнения,вызывающие психотический рецидив или острый начальный психоз, если симптомы,предвещающие опасность (в частности, деструктивные сны) такого рода развития,вовремя не распознаны. Сознание пациента можно, так сказать, увести набезопасное расстояние от бессознательного и обычными терапевтическими мерами,предложив пациенту нарисовать карандашом или красками картину своегопсихического состояния. (Рисование красками эффективнее, поскольку через краскив изображение вовлекается и чувство). Благодаря этому общий непостижимый инеукротимый хаос объективируется и визуализируется, и может рассматриватьсясознательным разумом дистанцированно — анализироваться иистолковываться. Эффект этого метода, видимо, состоит в том, что первоначальноехаотическое и ужасное впечатление заменяется картиной, в некотором родеперекрывающей его. Картина заклинает ужас, делает его ручным и банальным,отводит напоминание об исходном переживании страха. Хороший пример такогопроцесса дает видение брата Клауса, который в долгой медитации с помощью некихдиаграмм баварского мистика преобразовал ужасавший его лик Бога в тот образТроицы, который висит ныне в приходской церкви Заксельна.

Шизоидная предрасположенностьхарактеризуется аффектами, исходящими от обычных комплексов, которые имеютболее глубокие разрушительные последствия, чем аффекты при неврозах. Спсихологической точки зрения аффективные сопутствующие обстоятельства комплексаявляются симптоматической спецификой шизофрении. Как уже подчеркивалось, онинесистематичны, с виду хаотичны и случайны. Кроме того, они характеризуются поаналогии с некоторыми снами примитивными или архаичными ассоциациями, тесносвязанными с мифологическими мотивами и комплексами идей. Подобные архаизмыслучаются также у невротиков и здоровых людей, но гораздо реже.

Даже Фрейд не смог помочь провестисравнение между комплексом инцеста, часто обнаруживающимся при неврозе, имифологическим мотивом, и выбрал для него подходящее название Эдипов комплекс. Но этот мотив далеко неединственный. Скажем, для женской психологии надо было бы выбрать другоеназвание —комплекс Электры, как я ужедавно предлагал. Кроме них есть еще много других комплексов, которые такжеможно сопоставить с мифологическими мотивами.

Именно наблюдаемое при шизофрении частоеобращение к архаическим формам и комплексам ассоциаций впервые натолкнуло меняна мысль о бессознательном, состоящем не только из первоначально сознательныхсодержаний, впоследствии утраченных, но также из более глубокого слояуниверсального характера, сходного с мифическими мотивами, характеризующимичеловеческую фантазию вообще. Эти мотивы ни в коей мере не изобретены или выдуманы, ониобнаружены как типичныеформы, спонтанно и универсально встречающиеся в мифах, волшебных сказках,фантазиях, снах, видениях и бредовых идеях. Их более внимательное исследованиепоказывает, что речь идет о типичных установках, формах поведения, типахпредставлений и импульсах, рассматриваемых как составляющие частиинстинктивного поведения, типичного для человека. Поэтому термин, который явыбрал для этого, а именно, архетип, совпадает по своему смыслу с известным биологическим понятиемлпаттерн поведения. Здесьречь идет вовсе не об унаследованных идеях и представлениях, а обунаследованных инстинктивных побуждениях, импульсах и формах, наблюдаемых увсех живых существ.

Поэтому, если в шизофрении особенно частовстречаются архаические формы, то это, по моему мнению, указывает на тот факт,что биологические основания психического подвержены воздействию в этой болезнив гораздо большей степени по сравнению с неврозом. Опыт показывает, что в снахздоровых людей архаические образы с их характерной нуминозностью возникают,главным образом, в ситуациях, каким-либо образом задевающих основыиндивидуального существования, в опасные для жизни моменты, перед или посленесчастных случаев, тяжелых болезней, операций и т.д., или же в случае проблем,придающих катастрофический оборот индивидуальной жизни (вообще в критическиепериоды жизни). Поэтому сны такого рода не только сообщались в древностиареопагу или римскому сенату, но в первобытных обществах и сегодня являютсяпредметом обсуждения, откуда явствует, что за ними исконно признавалоськоллективное значение.

Нетрудно понять, что в жизненно важныхобстоятельствах мобилизуется инстинктивная основа психического, даже еслисознательный разум и не понимает сложившейся ситуации. Можно даже сказать, чтокак раз в этом случаеинстинкту предоставляется случай взять на себя бразды правления. Угроза дляжизни при психозе очевидна, и понятно, откуда появляются обусловленныеинстинктами содержания. Примечательно только, что эти проявления несистематичны, — чтосделало бы их доступными сознанию — как, например, в истерии, где одностороннему сознанию личности вкачестве компенсации противостоит уравновешенность и рационализм, дающие шансдля интеграции. По контрасту с этим шизофреническая компенсация почти всегдаостается крепко привязанной к коллективным и архаическим формам, тем самымлишая себя понимания и интеграции в гораздо большей степени.

Если бы шизофреническая компенсация, т. е.выражение аффективных комплексов, ограничивалась лишь архаическим илимифологическим формулированием, то ассоциативные образы можно было бы понятькак поэтические разглагольствования и иносказания(poetic circumlocutions). Однако обычно это не так,равно как и в нормальных снах тоже; ассоциации бессистемны, бессвязны,гротескны, абсурдны и, разумеется, почти непонятны или непонятны вовсе. То естьпродукты шизофренических компенсаций не только архаичны, но еще и искаженыхаотической случайностью.

Здесь, очевидно, речь идет о дезинтеграции,распаде апперцепции в том виде, как он наблюдается в случаях крайнего, по Жане,лпонижения ментального уровня при сильном утомлении и интоксикации.Исключенные из нормальной апперцепции варианты ассоциаций появляются при этом вполе сознания, —именно те многообразные нюансы форм, смыслов и ценностей, которые характерны,например, для действия мескалина. Как известно, этот наркотик и его производныевызывают снижение порогасознания, которое позволяет воспринимать перцептивные варианты [Этот терминнесколько более специфичен, чем используемое Уиль-ямом Джемсом понятие каймасознания (/77/ —ред.)], обычно остающиеся бессознательными, тем самым удивительно обогащаяапперцепцию, но препятствует ее интеграции в общую ориентацию сознания. Именнопоэтому аккумуляция вариантов, становящаяся сознательной, дает каждомуединичному акту апперцепции возможность полностью загрузить все сознание. Этообъясняет и то неотразимое очарование, столь типичное для мескалина. Нельзяотрицать, что шизофреническое восприятие имеет много сходного.

Однако экспериментальный материал непозволяет утверждать с уверенностью, что мескалин и патогенный факторшизофрении вызывают одинаковые расстройства. Бессвязный, жесткий и прерывистый характерапперцепции шизофреника отличается от текучей и подвижной непрерывностимескалинового феномена. С учетом повреждений симпатической нервной системы,обмена веществ и кровообращения вырисовывается общая психологическая ифизиологическая картина шизофрении, которая во многих отношениях напоминаеттоксическое расстройство, что заставило меня еще пятьдесят лет назадпредположить наличие специфического обменного (метаболического) токсина. Тогдау меня не было достаточного психологического опыта, и я был вынужден оставитьоткрытым вопрос о первичности или вторичности токсической этнологи. Сегодня япришел к убеждению, что психогенная этиология болезнивероятнее, чем токсическая. Есть много легких ипреходящих явно шизофренических заболеваний, не говоря уже о еще более частыхлатентных психозах, которые чисто психогенно начинаются, так же психогеннопротекают и излечиваются чисто психотерапевтическими методами. Это наблюдаетсяи в тяжелых случаях.

Так, например, я вспоминаю случайдевятнадцатилетней девушки, которая в семнадцать лет была помещена впсихиатрическую больницу из-за кататонии и галлюцинаций. Ее брат был врачом, итак как он сам был замешан в цепь приведших к катастрофе патогенныхпереживаний, то в отчаянии утратил терпение и дал мне карт бланш — включая и возможность суицида— для того, чтобылнаконец было сделано все, что в человеческих силах. Он привез ко мнепациентку в кататоническом состоянии, в полном мутизме, с холодными синимируками, застойными пятнами на лице и расширенными, слабо реагирующими зрачками.Я поместил ее в расположенный неподалеку санаторий, откуда ее ежедневнопривозили ко мне на часовую консультацию. После многонедельных усилий мнеудалось заставить ее к концу каждого часа шепотом сказать несколько слов. В тотмомент, когда она собиралась говорить, у нее каждый раз сужались зрачки,исчезали пятна на лице, вскоре затем согревались и приобретали нормальный цветруки. В конце концов она начала говорить — поначалу с бесконечнымиперерывами в течении мыслей и провалами в памяти — и рассказывать мне содержаниесвоего психоза. У нее было лишь очень несистематическое образование, онавыросла в маленьком городке в буржуазной среде и не имела ни малейшихмифологических или фольклорных познаний. И вот она рассказала мне длинный иподробный миф, описание своей жизни на Луне, где она играла рольженщины-спасителя лунных людей. Классическая связь Луны с лунатизмом была ейнеизвестна, как, впрочем, и другие многочисленные мифологические мотивы в ееистории. Первый рецидив произошел после приблизительно четырехмесячного леченияи был вызван внезапным прозрением, что она уже не сможет вернуться на Лунупосле того, как открыла свою тайну человеку. Она впала в состояние сильноговозбуждения, так что пришлось перевести ее в психиатрическую клинику. ПрофессорБлейлер, мой бывший шеф, подтвердил диагноз кататонии. Через приблизительно двамесяца острый период постепенно прошел, и пациентка смогла вернуться всанаторий и возобновить лечение. Теперь она была доступнее для контакта иначала обсуждать проблемы, характерные для невротических случаев. Ее прежняяапатия и бесчувственность постепенно уступили место тяжеловеснойэмоциональности и чувствительности. Перед ней все больше открывалась проблемавозвращения в нормальную жизнь и принятия социального существования. Когда онаувидела перед собой неотвратимость этой задачи, произошел второй рецидив, и еевновь пришлось госпитализировать в тяжелом приступе бреда. На этот разклинический диагноз был необычное эпилептоидное сумеречное состояние(предположительно). Очевидно, за прошедшее время вновь пробудившаясяэмоциональная жизнь стерла шизофренические черты.

После годичного лечения я смог, несмотря нанекоторые сомнения, отпустить пациентку как излеченную. В течение тридцати летона письмами информировала меня о своем состоянии здоровья. Через несколько летпосле выздоровления она вышла замуж, у нее были дети, и она уверяла, что у нееникогда более не было приступов болезни.

Впрочем, психотерапия тяжелых случаевограничена относительно узкими рамками. Было бы заблуждением считать, что естьболее или менее пригодные методы лечения. В этом отношении теоретическиепредпосылки не значат практически ничего. Да и вообще следовало бы оставитьразговоры о методах. Что впервую очередь важно для лечения — так это личное участие, серьезные намерения и отдача, дажесамопожертвование врача. Я видел несколько поистине чудесных исцелений, когдавнимательные сиделки и непрофессионалы смогли личным мужеством и терпеливойпреданностью восстановить психическую связь с больным и добиться удивительногоцелебного эффекта. Конечно, лишь немногие врачи в небольшом количестве случаевмогут взять на себя столь тяжелую задачу. Хотя, действительно, можно заметнооблегчить, даже излечить психическими методами и тяжелые шизофрении,— но в той степени, вкакой это позволяет собственная конституция. Это очень серьезный вопрос,поскольку лечение требует не только необычных усилий, но может вызвать унекоторых (предрасположенных к тому) терапевтов психические инфекции. В моемопыте при такого рода лечении произошло не менее трех случаев индуцированногопсихоза.

Pages:     | 1 |   ...   | 40 | 41 | 42 | 43 |    Книги по разным темам