Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |   ...   | 49 |

Речь идет об одной 75-летней пациентке,которая с 40 лет находилась в клинике. Не осталось уже никого, кто бы могвспомнить, при каких обстоятельствах она сюда попала. Все, кто был при этом,умерли, лишь старшая сестра, которая работала здесь 35 лет, что-то смутноприпоминала. Старушка не могла говорить и ела исключительно полужидкую ипротертую пишу, причем ела руками — из ладошки. Иногда она тратила почти два часа на то, чтобы выпитьчашку молока. Во время еды ее руки как-то странно и ритмично двигались, смыслэтих движений был абсолютно неясен. Я был поражен тем, насколько разрушительносказалась на ней болезнь, но объяснить этого не мог. На лекциях в клинике ееобычно представляли как пример кататонической формы dementia рrаесох, но мнеэто ничего не говорило. Этот диагноз никоим образом не проливал свет на смысл ипроисхождение ее странных жестов.

Мои впечатления от этого случаяхарактеризуют мой взгляд на тогдашнюю психиатрию. Став ассистентом, ясовершенно не представлял, зачем вообще нужна психиатрия. Мне было крайненеловко рядом с моим научным руководителем и коллегами, которые, казалось, ни вчем не сомневались, тогда как я блуждал в потемках. Главную задачу психиатрии явидел в объяснении явлений, происходивших в сознании больного, явлений, окоторых я еще ничего не знал. Выходило, что я занимаюсь делом, смысла которогомне не дано постичь.

Однажды, во время вечернего обхода, я вновьобратил внимание на старушку с загадочными жестами и вновь спросил себя: Чтобы это значило Я зашел к старшей сестре и постарался выяснить, всегда липациентка так вела себя. Да, — отвечала та, — но моя предшественница рассказывала, что когда-то эта старушкавоображала себя сапожником. Я вновь перелистал пожелтевшую историю ее болезнии действительно нашел там подтверждающую запись. Раньше сапожники зажималиобувь между коленями и тянули дратву через кожу именно такими движениями. (Дажесегодня можно увидеть, как это делают деревенские сапожники.) Вскоре старушкаумерла и на похоронах я увидел ее старшего брата. Как заболела ваша сестра— спросил я его. Онрассказал, что в молодости она была влюблена в сапожника, и когда тот покакой-то причине не захотел на ней жениться, она свихнулась. И до конца своихдней она повторяла движения сапожника, чтобы продлить свою связь свозлюбленным.

Именно тогда у меня появились первыеподозрения о психологических предпосылках так называемой dementia рrаесох, и явсе свое внимание направил на выяснение смысловой обусловленностипсихозов.

* * *

Мне вспоминается другая пациентка, историякоторой прояснила для меня значение психологических причин психоза и преждевсего бессмысленных галлюцинаций. Тогда же я впервые стал пониматьлбессмысленный язык шизофреников. Речь идет о Бабетте 3., историю которой яуже однажды описывал. В 1908 году в Цюрихе я делал доклад об этом.

Больная жила раньше в старой части города,в узком и грязном переулке. Она росла в нищете. Ее сестра была проституткой,отец — алкоголиком. В39 лет Бабетта заболела параноидной формой dementia рrаесох с характернойманией величия. Она находилась в клинике уже 20 лет, когда я впервые увидел ее.Сотни студентов изучали на ее примере тяжелые последствия психическогорасстройства, она представляла собой классический случай. Бабетта былаабсолютно сумасшедшая и, как правило, несла всякую околесицу. Любая попыткапонять ее изначально казалась бессмысленной. Я приложил немало усилий, чтобыпрояснить для себя смысл ее безумных построений. Например, она говорила: Я— Лорелея, и когдаврач спрашивал у нее, что это значит, обычно отвечала: Я не знаю. Или онамогла пожаловаться: Я как Сократ. Это, насколько я понял, должно былозначить: Меня, как Сократа, несправедливо обвиняют. Совершенно абсурдныевысказывания, вроде: Я — двойной незаменимый политехникум, или Я — сливовый пирог, приготовленныйиз гречневой муки и кукурузных зерен, или Я — Германия и Швейцарияисключительно на нежном масле, Неаполь и я — мы должны обеспечить всехмакаронами — все этоозначало ее высокую самооценку, то есть компенсацию определенного чувствасобственной неполноценности.

Занимаясь Бабеттой и другими сходнымислучаями, я убедился, что многое из того, что говорили больные и что до сих порсчиталось бессмысленным, вовсе не так безумно, как кажется на первый взгляд.Не раз я замечал, что даже у таких пациентов всегда как бы в тени прячется ихэго, которое можно считать относительно нормальным. Эго в какой-то меренаблюдает со стороны. Временами — вслух или про себя — оно делает вполне разумные замечания или оговорки, более того,иногда, например присерьезных физических поражениях, оно может снова выдвинуться на передний план,тогда пациент производит впечатление почти нормального.

У меня была пациентка — старая женщина, страдавшаяшизофренией, у которой нормальное эго проявлялось довольно отчетливо. Ейтребовалось не столько лечение, сколько уход.Как у любого врача, у меня были безнадежные больные,которым можно было лишь облегчить путь к смерти. Эта женщина слышала голоса,они звучали во всем ее теле, и голос в ее груди был Божьим гласом. Мы должныполагаться на этот голос, — сказал я ей, и сам удивился своей дерзости. Этот голос былотносительно разумен, и с его помощью мне как-то удавалось справляться спациенткой. Однажды голос предложил: Пусть он почитает с тобой Библию!Больная принесла старую, зачитанную Библию, я каждый раз поручал ей прочитатьодну главу. При следующей встрече я экзаменовал ее по заданной главе. Этибиблейские чтения продолжались почти 7 лет, раз в 2 недели. Вначале ячувствовал себя неловко в этой роли, но спустя некоторое время понял, чтоозначают наши уроки. Они помогали держать внимание больной в постоянномнапряжении, не позволяя ему погружаться в разрушительный хаос бессознательного.В результате через 6 лет голоса, которые прежде звучали повсюду, остались лишьв левой половине ее тела, в то время как правая — совершенно освободилась от них.При этом интенсивность явлений в левой части не удвоилась, а осталась прежней.Можно сказать, что пациентка по крайней мере наполовину вылечилась. Я не ожидалтакого успеха и даже представить себе не мог, что наши чтения могли иметькакой-то терапевтический эффект.

Моя практика работы с больными позволиламне понять, что бред и галлюцинации, как правило, содержат некоторое разумноезерно. За ними стоит личность, ее история, ее надежды и желания. И если мы ненаходим в этом смысла, то, видимо, дело в нас — нашем нежелании понять инеумении объяснить. За психозом, я считаю, стоит общая психология личности. Мынаходим здесь все те же вечные человеческие проблемы. Больной может казатьсятупым, апатичным, вялым или совершенно слабоумным, но это лишь видимость. Придетальном изучении в основе умственных расстройств мы не обнаружим ничегонового и неожиданного, а столкнемся с теми же вещами, которые лежат в основенашего собственного существования. И это открытие имело для меня огромноезначение.

Я всегда поражался, почему психиатриипотребовалось столько времени, чтобы проникнуть в содержание психозов. Причемникто почему-то и вопроса себе не задавал, что означают фантазии больных,почему фантазия одного совершенно отлична от фантазии другого: один, например,воображает, что его преследуют иезуиты, другой убежден, что его хотят отравитьевреи, а третий — чтоего разыскивает полиция. Игру больного воображения не принимали всерьез, всеэто называя манией преследования. Точно так же меня удивляет, что моитогдашние исследования почти забыты в наши дни. Уже в начале века я использовалпсихотерапевтические методы при лечении шизофрении, — это не сегодняшнее открытие. Насамом же деле потребовалось много времени, прежде чем медики осозналинеобходимость применять психологию при лечении душевныхзаболеваний.

Работая в клинике, я был очень осторожен спациентами-шизофрениками, иначе меня непременно обвинили бы в заведомойфальсификации. Шизофрения, или, как ее тогда называли, dementia рrаесох,считалась неизлечимой. Если же кто-то добивался успеха в лечении таких больных,считалось, что это была не шизофрения.

Когда Фрейд в 1908 году посетил меня вЦюрихе, я продемонстрировал ему случай Бабетты. После он сказал: Знаете, Юнг,то, что вы узнали об этой пациентке, безусловно, очень интересно. Но как вымогли убить столько времени на общение с такой феноменально безобразнойженщиной Я растерялся, подобная мысль ни разу не приходила мне в голову. Ясчитал ее милой старушкой с необыкновенно богатыми галлюцинациями, и онаговорила такие интересные вещи. Я радовался, когда сквозь туман гротесковойнелепицы проглядывало человеческое существо. Вылечить Бабетту было невозможно— слишком давно онаболела. Но ведь были у меня и другие случаи, когда подобным образом, вникая вовсе подробности, удавалось добиваться существенного улучшения.

* * *

Если наблюдать душевное расстройство состороны, то мы увидим лишь трагедию разрушения личности, нам редко удаетсярассмотреть жизнь той стороны души, которая отвернулась от нас. Внешностьзачастую обманчива, в чем я не без удивления убедился на случае с одной молодойпациенткой, страдающей кататонией. Это была восемнадцатилетняя девушка изинтеллигентной семьи. В 15 лет ее совратил брат, потом изнасиловалодноклассник. С 16 лет она совершенно замкнулась. Девушка отвернулась от людей,единственным живым существом, к которому она привязалась, была соседскаясторожевая собака. Она вела себя все более странно, и в 17 лет была помещена впсихиатрическую клинику, где провела полтора года. Ее беспокоили голоса, онаотказывалась от пищи, ни с кем не разговаривала и в конце концов впала вхарактерное кататоническое состояние. Такой я впервые ее увидел.

Только спустя несколько недель мне удалосьее разговорить. Не без внутреннего сопротивления она призналась, что жила наЛуне. Луна, в ее воображении, была обитаема, но сначала ей встречались тамтолько мужчины. Они увели ее с собой, переместив в некую подлунную обитель,где находились их жены и дети. Причиной подлунного их существования былвампир, поселившийся высоко в горах. Он похищал женщин и детей иубивал их.

Моя пациентка решила помочь обитателям Луныи придумала, как ей уничтожить вампира. После долгих приготовлений она сталастеречь его на площадке башни, построенной специально для этой цели. В одну изночей над ней появилась огромная черная птица. Девушка схватила длинныйжертвенный нож, спрятала его в складках платья и стала ждать. И вот вампирпредстал перед ней. У него было несколько пар крыльев, закрывавших лицо ифигуру так, что кроме перьев она не видела ничего. Пораженная — ей нестерпимо захотелось увидетьего, — она двинуласьк нему, сжимая рукоять ножа. В этот момент крылья распахнулись и перед нейпредстал юноша неземной красоты. Своими крылатыми руками он стиснул ее так, чтонож выпал из рук, взгляд вампира буквально зачаровал девушку, и она не моглананести удара. Он легко поднял ее над землей и взмыл вверх.

После этой лисповеди пациентка вновьсмогла свободно общаться. Но чуть позже опять возникли трудности. Возвратитьсяна Луну я ей, кажется, помешал, но земной мир показался ей уродливым инеприютным. Зато на Луне все прекрасно, и жизнь там полна смысла. Несколькопозже у больной произошел рецидив кататонии, на какое-то время она даже впала вбуйство.

Через несколько месяцев она выписалась. Сней уже можно было разговаривать, и она постепенно привыкала к мысли онеизбежности земного существования. Но преодолеть отчаянное внутреннеесопротивление она не смогла, и ее снова пришлось поместить в клинику. Однажды язашел к ней в палату и сказал: Помочь вам невозможно, боюсь, на Луну вы уже невернетесь! Она приняла это молча и безучастно. Вскоре она выписалась и,казалось, примирилась со своей судьбой, устроившись работать няней в каком-тосанатории. Тамошний ассистент довольно неосторожно попытался сблизиться с ней,и она чуть не застрелила его из револьвера. К счастью, рана оказалась легкой.При этом выяснилось, что револьвер у нее был всегда при себе. Перед самойвыпиской она сказала мне об этом и на мой удивленный вопрос ответила: А язастрелила бы вас, если бы вы подвели меня!

Когда улеглись неприятности, связанные с еевыстрелом, пациентка вернулась в свой город. Она вышла замуж, родила несколькихдетей, пережила две мировые войны. Болезнь ее больше невозвращалась.

Как и чем были вызваны ее фантазии Из-заинцеста она ощущала себя униженной и только в мире фантазий обретала чувствособственного достоинства. Она переживала своего рода миф, а инцест в мифологиитрадиционно считается прерогативой королей и богов. Следствием стал психоз исовершенное отчуждение от мира. Девушка создала своего рода extramunde(отдельный мир. —лат.) и утратила всякую связь с людьми,пребывая где-то в космических далях, где встретила крылатого демона. В период,когда я ее лечил, этот образ, как обычно бывает в подобных случаях, у нееидентифицировался со мной. На меня была автоматически перенесена угроза смерти,как, впрочем, и на любого другого, кто стал бы уговаривать ее вернуться кнормальной человеческой жизни. Раскрыв мне тайну о демоне, она как бы предалаего и тем самым установила связь с земным человеком. Потому она смоглавернуться к жизни и даже выйти замуж. С тех пор я стал смотреть надушевнобольных людей по-другому. Теперь я понимал, сколь насыщенна ихвнутренняя жизнь.

* * *

Меня часто спрашивают о моемпсихотерапевтическом или психоаналитическом методе. Здесь трудно ответитьоднозначно, каждый случай диктует свою терапию. Когда я слышу от какого-нибудьврача, что он строго придерживается того или иного метода, у меня возникаютсомнения в успехе его лечения. В литературе тогда так много говорилось овнутреннем сопротивлении больного, что можно подумать, будто врач силойпытается ему нечто навязать, тогда как лечение и выздоровление должнопроисходить естественно, само собой. Психотерапия и психоанализ предполагаютиндивидуальный подход к каждому. Каждого пациента я лечил единственно возможнымдля него образом, потому что решение проблемы всегда индивидуально. Общееправило можно принять только cum grano salis (с известной оговоркой.— лат.).Истина в психологии лишь тогда имеет ценность, когдаей возможно найти применение. Поэтому неприемлемое для меня решение вполнеможет подойти для кого-то другого.

Pages:     | 1 |   ...   | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |   ...   | 49 |    Книги по разным темам