Книги, научные публикации Pages:     | 1 |   ...   | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 |   ...   | 65 |

CONCISE ENCYCLOPEDIA OF PSYCHOLOGY Second edition Edited by Raymond J. Corsini, Alan J. Auerbach John Wiley & Sons, Inc. ...

-- [ Страница 59 ] --

См. также Аутизм, Интеллект человека Д. Л. Холмс _Ф_ Факторные планы (factorial designs) Факторным наз. такой план, согласно к-рому одновременно изучается влияние на зависимую переменную двух или более факторов. Т. к. несколько факторов рассматриваются в рамках одного плана, то в добавление к возможности оценить их воздействие на зависимую переменную по отдельности (главные эффекты) появляется возможность измерить эффекты их совместного влияния на эту переменную (взаимодействия).

Однофакторные планы. Чтобы было легче понять данное выше определение, обсудим сначала план, к-рый не яв-ся собственно факторным, а именно однофакторный план. Предположим, исследователь хочет оценить влияние утомления на успешность выполнения определенного теста, используя при этом три группы испытуемых: с низким, средним и высоким уровнем утомления. Т. к.

уровень утомления яв-ся управляемой или, по крайней мере, контролируемой исследователем переменной, то его называют независимой переменной или фактором данного плана. Применительно к нашему примеру можно сказать, что фактор утомления имеет три уровня, по одному на каждую группу, представленную в плане. В более общем случае единственный фактор в таком плане обозначают буквой А, а его уровни Ч той же буквой с соответствующими цифровыми индексами: A1, А2, и А3 (рис. 1).

Рис. 1. Однофакторный план с тремя уровнями значимости эффекта фактора яв-ся дисперсионный анализ. Существуют и методы для проверки более частных гипотез (напр., существует ли статистически значимое различие между успешностью выполнения теста на уровнях А3 и A1 или, еще, отличается ли статистически значимо успешность выполнения теста на уровне A3 от успешности, усредненной по уровням А1 и А2).

Двухфакторные планы. В факторных планах используется более одного фактора. Мы можем переделать наш однофакторный план в настоящий факторный план, добавив еще один фактор.

Предположим, что наряду с фактором утомления у нас имеется второй фактор Ч сложность теста Ч с двумя уровнями: простой и сложный тест. Говоря в общем, чтобы сделать план таким, как он изображен на рис. 2, к исходному плану был добавлен второй фактор Б с уровнями Б1 и Б2.

Рис. 2. Факторный план 3x Такой план, к-рый обычно называют факторным планом 3x2 (поскольку первый фактор имеет три уровня, а второй Ч два), позволяет изучить эффекты утомления и сложности теста по отдельности и к тому же их совместные или комбинированные эффекты. В плане 3x2 имеется 6 (три на две) групп, по одной на каждую комбинацию уровней. Каждая группа представлена одной ячейкой плана на рис. 2.

Напр., одна группа в состоянии слабого утомления будет работать с легким тестом;

др. группа будет работать с тем же легким тестом, находясь в состоянии сильного утомления, и т. д.

В целях достижения большей ясности на этом этапе обсуждения можно воспользоваться идеализированным числовым примером. Для этого нам нужно допустить, что: а) каждая группа (ячейка плана) содержит одинаковое число испытуемых и что б) эффекты случайной изменчивости или ошибка измерения сведены к нулю, и потому любые полученные между группами различия обусловлены фактическим воздействием факторов.

На рис. 3 число в каждой ячейке плана показывает среднюю тестовую оценку для испытуемых при соответствующем эксперим. условии. Напр., у испытуемых, выполняющих сложный тест в состоянии среднего утомления, средняя тестовая оценка равна 50, тогда средняя тестовая оценка испытуемых, выполняющих простой тест в состоянии слабого утомления, равна 80. Числа за границами таблицы (наз. маргиналами из-за своего расположения на краях) представляют собой средние тестовые оценки, вычисленные отдельно по каждому уровню факторов А и Б.

Рис. 3. Факторный план 3x2 без взаимодействия Главные эффекты. Говорят, что фактор А имеет главный эффект, если средние значения зависимой переменной изменяются при переходе от одного его уровня к др. В нашем примере имеет место главный эффект сложности теста (фактора Б), т. к. средняя оценка успешности при условии выполнения простого теста (70) отличается от таковой при условии выполнения сложного теста (50).

Наблюдается и главный эффект утомления (фактора А), поскольку средние оценки успешности при условии слабого, среднего и сильного утомления Ч 70, 60 и 50 соответственно Ч неодинаковы (рис. 4).

Рис. 4. Информация о главных эффектах, которую можно получить из рис. Взаимодействия. Вполне вероятно, что эти факторы обнаружат совместные эффекты в добавление к их главным эффектам. Такие совместные эффекты наз. взаимодействиями. Говорят, что взаимодействие между факторами А и Б имеет место тогда, когда эффект действия одного фактора неодинаков на каждом уровне другого фактора. На рис. 3 главный эффект сложности теста равен пунктам шкалы. Взаимодействие между сложностью теста (фактором Б) и утомлением (фактором А) отсутствует, т.к. эффект фактора Б составляет 20 пунктов на каждом уровне фактора А. В данном случае обычно говорят, что факторы А и Б аддитивны, потому что разность между средними оценками групп А1Б1 и А2Б2 (80 - 50 = 30) может быть получена сложением разности между А1 и А2 (10) с разностью между Б1 и Б2 (20). Это имеет силу для всех комбинаций А и Б при отсутствии взаимодействия А x Б.

На рис. 5 главные эффекты факторов А и Б совершенно те же, что и на рис. 3, но при этом фактор Б имеет разные эффекты на разных уровнях фактора А. Сложность теста создает разницу всего в 10 пунктов шкалы для группы в состоянии слабого утомления, тогда как для групп в состоянии среднего и сильного утомления она составляет 20 и 30 пунктов соответственно. Можно также увидеть, что уровень утомления создает меньшую разницу в средних оценках по простому тесту, чем по сложному. Наконец, можно заметить, что здесь не выполняется условие полной аддитивности: разность между средними оценками ячеек A1Б1 (75) и А2Б2 (50) не может быть получена сложением разностей между средними оценками A1 и А2 (10) и средними оценками Б1 и Б2 (20). В данном случае мы могли бы говорить о наличии взаимодействия А х Б, или взаимодействия между факторами утомления и сложности теста.

Рис. 5. Факторный план 3 х 2 с взаимодействием Взаимодействия и главные эффекты логически независимы. Рассмотрим в качестве примера несколько отличающийся от предыдущего двухфакторный план, изображенный на рис. 6, где фактор А Ч тревожность испытуемого (с двумя уровнями Ч высокая и низкая), а фактор Б Ч сложность теста (также с двумя уровнями Ч простой и сложный тест).

Рис. 6. Факторный план 2 х 2 с взаимодействием В данном случае существует очень сильное взаимодействие между тревожностью испытуемых и сложностью теста. Фактор сложности создает среднюю разность в успешности выполнения теста, равную 10 пунктам шкалы для группы с низкой тревожностью и 50 пунктам для группы с высокой тревожностью. С легким тестом группа с высокой тревожностью на самом деле справляется лучше, чем группа с низкой тревожностью, хотя повышенная тревожность препятствует выполнению сложного теста. В этом примере имеет место главный эффект сложности теста, т. к. средняя оценка для простого теста на 30 пунктов шкалы превышает среднюю оценку для сложного теста. Такой главный эффект легко интерпретировать, поскольку возросшая трудность теста препятствует его успешному выполнению как при низкой, так и при высокой тревожности. Др. общий эффект Ч главный эффект тревожности, но его следует интерпретировать с большой осторожностью. Хотя низкая тревожность, при усреднении рез-тов по обоим уровням сложности теста, и приводит к более высоким тестовым оценкам, она в то же время имеет следствием снижение успешности при выполнении легкого теста.

Мы получаем ряд преимуществ, когда рассматриваем одновременно действие нескольких факторов в рамках одного плана вместо того, чтобы изучать действие этих факторов по отдельности в серии однофакторных исслед. Главное преимущество заключается в возможности изучения взаимодействий между факторами, что неосуществимо при использовании однофакторных планов.

Кроме того, факторные планы позволяют дать более адекватную интерпретацию главным эффектам.

Так, при усреднении рез-тов по обоим уровням сложности теста низкая тревожность действительно дает более высокие тестовые оценки, чем высокая тревожность, однако этого не наблюдается в условиях выполнения простого теста.

Хотя число факторов в наших примерах ограничено двумя, в принципе допустимо строить планы с любым их количеством. Для каждого фактора в плане можно определить наличие или отсутствие главного эффекта. Для каждой пары факторов (А и Б) можно, кроме того, установить, имеет ли место взаимодействие А х Б. Взаимодействие между двумя переменными называют взаимодействием первого порядка. Взаимодействия более высокого порядка затрагивают более двух факторов. Напр., если план включает три фактора Ч А, Б и В, то взаимодействие А х Б х В будет иметь место в том случае, если взаимодействие А х Б неодинаково на разных уровнях фактора В (либо, что то же самое, если взаимодействие А х В неодинаково на разных уровнях фактора Б или если взаимодействие Б х В неодинаково на разных уровнях фактора А). Как правило, крайне сложно интерпретировать взаимодействия, включающие более двух или трех факторов.

Интра- и интериндивидные факторы. При работе с факторными планами необходимо различать факторы, к-рые предполагают проведение повторных измерений на одних и тех же испытуемых, и факторы, при изучении к-рых повторные измерения не используются. Если оценку получают для каждого испытуемого на каждом уровне фактора А, то такой фактор называют интраиндивидным. Если же каждый испытуемый получает оценку только на каком-то одном уровне фактора А, то тогда этот фактор называют интериндивидным. Очевидно, что нек-рые факторы (напр., пол) яв-ся интраиндивидными по природе. Однако при планировании мн. исслед. ученый имеет возможность выбирать, будет ли он рассматривать тот или иной конкретный фактор как интраиндивидный или интериндивидный, и часто использование интраиндивидных факторов приводит к повышеннию эффективности работы.

В общем, интерпретация главного эффекта и взаимодействий остается одинаковой как для интраиндивидных, так и для интериндивидных факторов. Тем не менее необходимые для статистического анализа допущения, равно как и детали самого статистического анализа, действительно различаются в зависимости от того, все ли факторы, включенные в план, яв-ся интериндивидными или интраиндивидными или же представляют собой смесь тех и др. В всех случаях статистический анализ можно рассматривать как вспомогательное средство, облегчающее принятие решения о том, яв-ся ли данный эффект (главный эффект или взаимодействие) реально существующим или он появился только благодаря случайной изменчивости и нет никакой уверенности в том, что его удастся воспроизвести при повторении опыта.

См. также Экспериментальные планы, Методология (научных) исследований, Статистика в психологии А. Д. Велл Факторный анализ (factor analysis) Ф. а. Ч общее название для совокупности статистических методов, предназначенных для установления главных измерений или факторов, лежащих в основе связей между большим количеством переменных.

История Ф. а. начинается с работ Фрэнсиса Гальтона, занимавшегося изучением связей между интеллектом и антропометрическими данными, и Карла Пирсона, разраб. мат. обоснование метода главных осей. Гальтон предложил понятие латентных факторов для объяснения взаимосвязи изучаемых им разнородных переменных, а Пирсон первым снабдил исследователей мат. средствами построения моделей для их выявления.

По общему признанию, начало совр. методам Ф. а. было положено в трудах Чарльза Спирмена, пытавшегося вычислять корреляции между различными специальными способностями в надежде на то, что т. о. ему удастся измерить общий интеллект. Он предполагал, что эти корреляции м. б. вызваны комбинацией единственного (лгенерального) фактора общего интеллекта и вторичных, или специфических, факторов, отражающих уникальные качества отдельных способностей. Позже исследователи расширили предложенную Спирменом модель генерального фактора (линейно сочетающегося со специфическими факторами), добавляя в нее понятия общих или групповых факторов. Л. Л. Тёрстоун, предлагавший свою собственную модель факторного анализа Ч т. н.

лцентроидный метод, особенно активно выступал в защиту расширенных факторных моделей, к-рые он называл многофакторным анализом.

За прошедшие с тех пор годы исследователи разраб. широкий спектр техник и мат. моделей факторного анализа. Различные подходы оказываются эффективными для решения конкретных исследовательских задач, в зависимости от цели исслед. и основных допущений исследователя относительно природы челов. свойств. Компьютеры дали в руки исследователю очень быстрый и эффективный инструмент для многомерного анализа в подлинном смысле этого слова.

При проведении Ф. а. сначала вычисляют коэффициенты корреляции между наблюдаемыми переменными: оценками по психол. тестам, ответами на пункты опросника (преобразованными в числовую форму), количественными биографическими данными и т. д. Полученные корреляции размещаются в похожей на турнирную таблицу матрице интеркорреляций, в к-рой отображены коэффициенты корреляции для всех возможных пар подвергаемых анализу переменных. Затем, применяя одну из множества специальных техник Ф. а., представленные в этой матрице связи между переменными приводят (посредством мат. процедуры сокращения размерности пространства переменных) к существенно меньшему числу основных измерений или факторов, ответственных, как предполагается, за полученные корреляции. Если коэффициенты корреляции между переменными в матрице интеркорреляций близки к нулю, то, разумеется, Ф. а. просто не может привести к выделению к.-л. факторов.

Термин факторная структура чаще всего относится к набору факторов, извлеченных в рез-те Ф. а. Нек-рые из них являются общими факторами, разделяющими ответственность за изменение уровней изучаемых переменных, а нек-рые Ч специфическими факторами, отвечающими за изменение уровня только какой-то одной (каждый Ч своей) переменной. Т. о., каждая переменная отображается в виде линейной комбинацией общих и специфического факторов. При описании рез-тов Ф. а. каждая переменная численно выражается через свою факторную нагрузку, указывающую на то, в какой степени определенный фактор нагружен этой переменной. Факторные нагрузки изменяются в пределах от - до +1, т. к. они, фактически, яв-ся коэффициентами корреляции между математически извлеченными факторами и приведенными к стандартизованному виду переменными. Так, напр., если определенный тест интеллекта имеет факторную нагрузку 0,80 на фактор, маркированный как вербальная способность, то говорят, что этот тест отличается высокой нагрузкой на вербальную способность.

Многие переменные имеют между собой нечто общее в том, что касается их изменения. Это нечто общее называется общностью данной переменной. Общность имеет численное выражение, изменяющееся в пределах от 0 до 1, и представляет собой часть или долю дисперсии, к-рую данная переменная разделяет по одному или неск. факторам с др. переменными анализируемого множества.

Доля дисперсии переменной, за вычетом той ее части, к-рая обусловлена общими факторами (иначе говоря, за вычетом общности), называется специфичностью и отражает характерность данной переменной.

В действительности факторы яв-ся гипотетическими переменными или конструктами, описывающими степень взаимосвязанности анализируемых переменных. Смысловое значение фактора складывается из определяющих свойств тех переменных, к-рые имеют высокие нагрузки по данному фактору. Т. о., Ф. а. позволяет исследователю проводить разведочный анализ гипотез касательно осн.

измерений, лежащих в основе совокупности связанных переменных. Это важный метод для определения минимального числа таких измерений, необходимых для объяснения изменчивости изучаемой совокупности переменных.

См. также Кластерный анализ, Методы эмпирического исследования, Методы многомерного анализа А. Далке Фантазия (fantasy) Слово фантазия обозначает: а) способность к фантазированию, а также б) продукт этой деятельности.

Ф. занимает промежуточное место между мышлением и сенсорно-перцептивными процессами.

Когда разум продуцирует Ф., фантазирующий чел. испытывает наплыв чувственных образов. Хотя само продуцирование фантазий, их направление и содержание м. б. подчинены сознательным интенциям, обычно фантазии возникают помимо контроля сознания, под влиянием воспоминаний, прошлых и настоящих эмоциональных состояний, а тж надежд и ожиданий фантазирующего.

В своих Ф. люди создают то, чего не существует, что когда-нибудь может произойти, а может и не произойти, а тж то, чего никогда не было. Ф. могут тж просто искажать реальность. Продуцирование нереального обычно происходит в угоду эго. Может ли Ф. как творческая функция создать что-то подлинно новое, не яв-ся лишь новой комбинацией или композицией элементов уже имеющегося знания и опыта, Ч этот филос. вопрос актуален со времен Аристотеля и его трактата О душе (De anima).

В своей первичной форме Ф. возникают у субъекта спонтанно из его бессознательного.

Вторичные Ф. инициируются на сознательном уровне и пробуждаются намеренно, с определенной целью. По мере развертывания спонтанных Ф. переживающий их чел. нередко утрачивает чувство нереальности происходящего. В норме при ретроспективном анализе субъект без всяких затруднений относит Ф. к сфере нереального. Ф. могут полностью захватить фантазирующего чел., лишая его способности адекватно реагировать на требования окружающей среды. Если Ф. наделяется статусом реальности, она перестает быть Ф. и, по определению, попадает в область патологии, как в случаях бреда, галлюцинаций, pseudologia fantastica и паранойи.

В ходе возрастного развития Ф. предшествуют началу логического мышления. Ф. играет значительную роль в жизни ребенка, в частности как важный элемент игры. Эгоцентрическое мышление ребенка вполне совместимо с нечеткостью границы между реальностью и Ф.;

воображаемые товарищи могут восприниматься как реальные и в то же время нереальные. Сами дети часто принимают свои фантастические выдумки за правду. Магическое мышление яв-ся реалистическим компонентом фантастического мира, в к-ром проявляются волшебные фантазии. До тех пор пока у детей не сформировалось ясное чувство реальности, мы не в состоянии отличить их фантазии от бредового мышления.

Основное назначение Ф. Ч представить альтернативу реальности. Как таковая Ф. служит двум основным целям: она стимулирует творчество, позволяя создать то, чего еще нет (пока), и она действует как балансировочный механизм души, предлагая индивидууму средство самопомощи для достижения эмоционального равновесия (самоисцеления).

Нереальный мир служит людям убежищем от действительности. Исполнение желаний, компенсация, проектирование и спасение Ч все эти механизмы работают как своего рода отдушины или источники жизненных сил. Для робкого чел. проектирование своего будущего поведения и его репетиция повышают готовность рисковать и добиваться успеха.

Деструктивное использование Ф. усугубляет существующие эмоциональные проблемы.

Стремление обрести постоянное убежище в мире Ф. путем придания ему статуса реальности приводит к самообману и созданию бредовых систем. Др. вариант отрицательного исхода может возникать в тех случаях, когда Ф., используемая в целях освобождения от вызванного подавляемыми эмоциями напряжения, приобретает функцию репетиции, особенно если ее содержанием становится насилие, самоубийство или убийство.

Сравнительно мало известно о Ф. в жизни здорового, хорошо адаптированного чел., ибо Ф.

обычно связаны с неудовлетворенными потребностями, страхами и желаниями. Известно, что Ф. о смерти чаще возникают у детей, подростков и пожилых людей. Их темой обычно яв-ся собственная естественная смерть, суицид или тяга к убийству.

Ф. тж используется в клинических целях;

рез-ты проективных психол. тестов и методик основываются на проекциях фантазий (как это имеет место в ТАТ). Кроме того, в различных психотерапевтических подходах Ф. отводится роль разведочного или терапевтического средства.

См. также Страхи детей, Страх, Иллюзии Э. Вик Фармакологические формы аддикции (drug addiction) Наркотики. Существует очень мн. типов психоактивных лекарственных препаратов.

Основными категориями яв-ся: а) опиаты, их производные и синтезированные опиаты, снижающие боль и тревогу;

б) седативные препараты, вызывающие мышечную релаксацию и сон;

в) стимуляторы, повышающие энергетический уровень ЦНС;

г) транквилизаторы, снижающие внутреннее напряжение и тревогу;

д) анальгетики или обезболивающие;

е) галлюциногены и психоделические вещества, активирующие фантазию и воображение. Эти хим. вещества бывают в разнообразных формах:

жидкость, порошки, капсулы и таблетки. Они могут вводиться в организм различными способами:

внутримышечные или внутривенные инъекции, вдыхание с последующим чиханием, ингаляция при курении, жевание и глотание.

Выбор наркотика и способ его употребления отражает стиль жизни наркомана. Расстройство Ч как и все расстройства Ч яв-ся проблемой всей личности больного в целом.

Почему люди употребляют наркотики и почему именно этот наркотик? Причин употребления наркотиков так же много, как и людей, к-рые употребляют их. Причинами могут быть: а) бегство от проблем;

б) конформность;

в) протест;

г) желание испытать возбуждение и приключение;

д) необходимость облегчить физ. или душевную боль.

Личные особенности наркомана и ситуация, в к-рой употребляется наркотик, определяют собой исход наркотической зависимости. Решающим фактором яв-ся не фармакология наркотика и личностные особенности наркомана, а цели, преследуемые при употреблении определенного наркотика в рамках личностной и групповой динамики.

Нек-рые наркотики обладают эффектом повышения толерантности: при продолжающемся приеме необходимы все более высокие дозы для обеспечения того же самого эффекта. Но наркотики сами по себе не имеют реальной силы над людьми. Такие наркотики, как героин, вызывают физ.

зависимость и повышение толерантности, но наиболее важным фактором яв-ся психол. зависимость.

Физ. проблемы наркотической зависимости вызывают гораздо меньше озабоченности, чем необходимость справиться с ее психол. аспектами.

Употребление наркотиков и злоупотребление ими яв-ся симптомами глубокой базисной проблемы: употребление наркотика указывает на отчуждение от окружающего мира, испытываемое многими молодыми людьми. Наркотики соотносятся с реальной проблемой так же, как градусник с лихорадкой. Наркотическая зависимость и употребление наркотиков яв-ся лишь побочной активностью Ч способом избежать проблем повседневной жизни.

Алкоголь. Злоупотребление алкоголем яв-ся наиболее разрушительной во всемирном масштабе проблемой, связанной с психоактивными веществами. Коулмен, Бутчер и Карсон считают, что с алкоголем связано свыше половины смертных случаев и тяжелых травм при дорожно-транспортных происшествиях, около 50% всех убийств, 40% всех разбойных нападений, 35% и более от всех изнасилований и 30% всех самоубийств. Один из каждых трех арестов в Соединенных Штатах обусловлен злоупотреблением алкоголем.

Алкоголь подавляет активность ЦНС, снижая такие корковые функции, как память, научение, суждение, дедукция, сравнение и классификация. Он также преодолевает вытеснение и механизмы самоконтроля.

См. также Аддиктивный процесс, Реабилитация при наркоманиях, Лечение наркомании, Героиновая наркомания, Злоупотребление психоактивными веществами Д. Н. Ломбарди Федеральный совет по народному образованию (American Council on Education) В 1918 г. четырнадцать национальных орг-ций объединились для учреждения Чрезвычайного совета по образованию (The Emergency Council on Education) с целью координации образовательной деятельности в период Первой мировой войны. В рез-те успешной совместной работы в сфере образования позднее, в этом же году, Совет был переименован в Федеральный совет по народному образованию (АСЕ) и начал играть заметную роль в этой сфере. Сейчас Совет предоставляет множество услуг в области высшего образования. Его главная функция Ч объединять колледжи и университеты в Соединенных Штатах и координировать их деятельность. Расположенный в г. Вашингтоне, он объединяет около 1400 колледжей и университетов и более 170 образовательных ассоц.

Несколько отделов АСЕ выполняют дополнительные функции, напр. занимаются внешними связями, связями с правительственными орг-циями, международными связями в сфере образования, а также политикой и исслед. в области образования.

Л. В. Парадайз Феминистская терапия I (feminist therapy I) Феминистский подход к психотерапии получил развитие с начала 1970-х гг. Он основан на представлениях женского движения о развитии и психич. здоровье женщины. Ф. т. эклектична в том, что касается технических аспектов;

используются любые приемы, созвучные феминистскому пониманию того, как положение женщины в об-ве влияет на ее психол. развитие и в какой мере оно яв ся источником дистресса.

Тезис женского движения, что личное имеет политический аспект, представляет собой главный принцип Ф. т. Индивидуальные на вид проблемы часто яв-ся рез-том соц. положения женщин как группы. Это имеет следствия для определения феминистскими терапевтами целей лечения.

Терапевты помогают женщинам идентифицировать как соц., так и личные источники проблем и искать решения, исключающие приспособление к деспотическим ситуациям.

Второй принцип Ф. т. Ч равенство в отношениях между клиентом и терапевтом. Феминистский терапевт ставит своей задачей создание равноправных отношений и помогает клиентке исследовать объективное полноправие отношений в др. сферах жизни.

Феминистские терапевты уделяют особое внимание возможному злоупотреблению силой квалификации. Они не занимают высшую позицию вследствие привносимой в терапевтические отношения компетентности и не позволяют клиенткам обращаться с ними как со старшими по положению. Клиентка яв-ся подлинным экспертом в том, что касается ее самой и ее жизненного опыта.

Терапевт может предложить новые способы оценки и использования этого опыта, но воздерживается от интерпретации и диагностики. Задача терапевта Ч подтверждение действительности опыта клиентки, а не его анализ.

В-третьих, терапия рассматривается как ценностно-нагруженная деятельность. Система ценностей терапевтов оказывает влияние на их работу. Попытка скрыть ее вызывает замешательство у клиентов и создает предпосылки для возможного манипулирования личными убеждениями и ценностями, представляемыми в виде фактов. Феминистские терапевты решают эту проблему следующим образом: они открыто провозглашают собственные ценности и предлагают клиенткам сделать то же самое. Ценности, к-рые потенциально могут оказать значительное влияние на ход терапии (напр., связанные с полоролевыми ожиданиями, сексуальной ориентацией и поведением, раздражением и зависимостью) уточняются с самого начала, а также в процессе всей терапии, для уменьшения вероятности манипулирования клиенткой.

Предоставляя определять специфическое содержание сеансов психотерапии клиентке, феминистские терапевты обращают особое внимание на комплекс эмоциональных проблем, возникающих в связи с соц. положением женщин: осознание раздражения и его прямого выражения, выученная беспомощность и депрессия, самоподкрепление, зависимость и автономность. Более конкретные вопросы часто касаются финансовой независимости, сексуальных предпочтений, альтернатив половым ролям при выстраивании отношений, выборе работы и создании семьи.

Феминистские терапевты поддерживают попытки сделать жизненные выборы, к-рые могут идти вразрез с ожиданиями соц. окружения (напр., оставаться бездетной, выбрать нетрадиционную работу, создать нетрадиционную, лесбийскую семью), и подвергают критике представления женщин о том, что они не имеют альтернативы принятию традиционных половых ролей. Феминистский терапевт положительно оценивает представление клиентки о своей личностной силе и способности принимать независимые решения, стимулирует ее к нахождению поддержки со стороны др. женщин в обретении перемен, к-рым лица ближайшего окружения могут оказывать сопротивление. Роулингс и Картер указывают на то, что недостаточно просто стимулировать женщин к самостоятельному развитию, им еще нужна и поддержка в преодолении вполне реальных препятствий к этому развитию.

Феминистские терапевты Ч обычно женщины. Терапевты мужского пола, даже если они практикуют терапию, свободную от сексизма и соответствующую феминистским принципам, сталкиваются с двумя препятствиями, мешающими им полноценно функционировать в качестве феминистских терапевтов. Во-первых, большинство мужчин не в состоянии в такой степени преодолеть отпечаток, накладываемый процессом социализации, чтобы оказаться способным вступить в подлинно равноправные отношения с женщиной. Во-вторых, считается, что в сексистском об-ве любые отношения между мужчиной и женщиной оказываются неравными, вне зависимости от доброй воли участников. С этой т. зр. Ф. т. яв-ся по существу отношением между женщинами.

См. также Тренинг ассертивности, Психотерапия, Самоактуализация С. М. Перри Феминистская терапия II (feminist therapy II) Ф. т. начала развиваться с конца 60-х гг. XX в. Она основана на филос. принципах феминизма, определяемого в словаре Вебстера как теория политического, экономического и соц. равенства полов.

Ф. т. не имеет своего основателя, к.-л. специфических технических приемов и единой теорет. основы.

Однако, между феминистскими психотерапевтами имеется достаточное согласие по вопросу филос.

ценностей и феминистских принципов, составляющих базисную систему их убеждений.

Ф. т. вытекает из политической идеи о том, что женщины представляют собой угнетаемую группу в зап. культуре. Феминистский лозунг личное имеет политический аспект представляет собой существенный элемент Ф. т., подчеркивающий социо-культурную основу развития чувства Я у женщин и психол. последствия девальвации, бесправия, стереотипизации взглядов и патриархальности. Чтобы понять это движение, полезно понять систему осн. положений феминизма, включенных в различные формы психотер.

Система основных положений феминизма. К феминистской философии обычно обращались в целях критики и пересмотра различных психотерапевтических теорий, приписываемых конкретным феминистам. Джеггер и Ротенберг выделили три осн. системы феминизма: либеральную, социалистическую и радикальную. Каждая система взглядов отличается своей концептуализацией угнетения женщин и методов установления справедливости. Приводимая ниже категоризация заимствована из работ Джеггер и Ротенберг, хотя имеются и др. схемы категоризации и описания различных форм феминизма.

Либеральный феминизм часто отождествляется с именем Бетти Фридэн, автора Женской мистики (The feminine mystique), к-рую считают инициатором волны женского движения, набравшего силу в 60-е гг. XX в. В центре внимания либерального феминизма находится политика юридической и соц. дискриминации, рез-том к-рой яв-ся неравенство гражданских прав, возможностей получения образования и трудоустройства. Либеральные феминистки, в большинстве своем члены Национальной организации женщин (National Organization for Women, NOW), считают необходимым устранение экономических и юридических препятствий на пути к равноправию женщин. Они считают, что биолог.

различия между полами яв-ся минимальными и что причиной очевидного соц. неравенства яв-ся сексизм и соц. конструкция гендера.

Социалистический феминизм основан на традициях марксизма и утверждает, что половая и гендерная системы создают господствующий класс, структурирующий личную, соц. и политическую реальности. Угнетение женщин рассматривается не только как рез-т классовой эксплуатации или капитализма. Социал-марксистские феминисты и мед. систему идентифицируют как средство соц.

контроля, поскольку она определяет, что яв-ся здоровьем или патологией и какое лечение яв-ся правильным. Социал-феминисты привлекают марксистскую теорию для анализа того, как воспроизводство (а не простое производство) организовано в об-ве. Патриархальность и нуклеарная семья представляются главными факторами в угнетении женщин. Так, социал-марксистские феминисты требуют устранения патриархальности и капитализма, в к-рых они видят взаимоподкрепляющие системы.

В противоположность социал-феминистам, к-рые не считают, что челов. природа яв-ся биологически детерминированной, радикальные феминисты исходят из того, что между полами существуют значимые биолог. различия. В рамках этой системы взглядов считается, что женщины обладают уникальным стилем, надежностью и способностью к сотрудничеству, в то время как мужчинам свойственна недоверчивость и тенденция к конкурентным отношениям. Сторонники радикальной системы взглядов подчеркивают важность контролирования рождаемости и защиты от сексуальных посягательств в уничтожении сексуальной классовой системы. Эти воззрения основаны на предположении, что эксплуатация женщин яв-ся наиболее фундаментальной формой эксплуатации, к рая проявляется в каждом аспекте жизни. Хотя эта т. зр. признает важность экономического равенства женщин, высказывается мнение о том, что производственная занятость женщин не устранит их эксплуатацию в семейных отношениях.

Как считает Трэвис, феминистская система взглядов имеет три общих базисных тезиса: а) женщин угнетают, б) личное имеет политический аспект, в) процесс столь же важен, как и рез-т. Хотя эти перспективы акцентируют разные источники угнетения, все они сходятся на том, что женщину лучше всего можно понять в широком соц. и политическом контексте.

Развитие и история феминистской психотерапии. Ф. т. разраб. на основе достижений таких ранних представителей феминистского движения XIX и начала XX в., как Сьюзен Б. Энтони, Элизабет Стэнтон и Маргарет Сэнгер, Психотерапевты начали отделять интрапсихические проблемы от тех, с к рыми сталкиваются все женщины, живущие в об-ве, обесценивающем их пол. Такой подход явился рез том неудовлетворенности женщин традиционными моделями и теориями психотерапии, основанными на сексистских допущениях. Высказывалось мнение, что такие традиционные модели функционируют как механизм соц. контроля, сохраняющий существующее положение вещей и защищающий патриархальную структуру об-ва путем утверждения полоролевых стереотипов как в теоретической позиции, так и в практических приложениях.

Роузуотер и Уолкер, Даттон-Даглас и Уолкер писали об ист. развитии Ф. т. Даттон-Даглас и Уолкер делят развитие Ф. т. на три фазы. Начало первой фазы приходится на конец 60-х гг. XX в., ее длительность Ч около 10 лет. Во время этой фазы феминистские терапевты обращали свое внимание прежде всего на анализ и критику андроцентрических тенденций, присущих традиционным моделям психотерапии, разработанным мужчинами. В этот период темой исслед. стала психология женщин.

Ассоц. женщин в психологии (AWP) была основана в 1969 г. наряду с 35-й секцией Американской психол. ассоц. (Психология женщин). Как сообщают О'Коннелл и Рассо, в этот период появились первые феминистские психол. журналы: Половые роли (Sex Roles) Ч в 1975 г. и Психология женщин (The Psychology of Women Quarterly) Ч в 1976 г.

Во время второй фазы феминистские психотерапевты интегрировали теорию феминизма в различные терапевтические подходы, подвергнув пересмотру и/или устранению проявлявшиеся в них элементы сексизма. В рез-те были разработаны модели Ф. т., основанные на феминистских ценностях и принципах, но различавшиеся между собой в зависимости от описаний патологических картин, взглядов на развитие чел., технических приемов и вмешательств. Эти модели, однако, получились раздробленными и ориентированными на широкий спектр объяснительных механизмов, от интрапсихических до интерперсональных и соц.-политических. Феминисты из Центра Стоун в колледже Уэлсли (напр., Джин Бэйкер Миллер и ее коллеги) начали разработку теории развития женщин, подчеркивающей важность и центральный характер межличностных отношений для формирования чувства Я и идентичности женщин. Др. феминистские психотерапевты также разрабатывали теории, акцентировавшие необходимость солидаризации женщин между собой. Кроме того, в этот период Комитет женщин секции консультативной психологии Американской психол. ассоц.

разраб. систему принципов ответственной профессиональной практики консультирования и психотерапии женщин. В 1982 г. был проведен первый ежегодный съезд Ин-та прогрессивной феминистской терапии в Вейле, штат Колорадо, явившийся первым официальным собранием феминистских психотерапевтов и теоретиков.

В третьей фазе терапевты разрабатывали теорет. систему Ф. т. Они признавали ее недостаточную полноту и недостаточно четкое разграничение от др. воззрений. Делались попытки ее приложения на практике путем разработки всесторонней и логически последовательной модели Ф. т. Теория интегрирует принципы феминизма с психол. моделями исходя из того, что личность и поведение первично определяются не интрапсихическими механизмами. Навыки приспособительного поведения формируются для выживания в мире угнетения. Попытки сделать терапевтический подход широким и интегративным обращают внимание на подавляющий характер этнических, расовых и культурных проблем, с к-рыми тж могут сталкиваться женщины.

Феминистские терапевты открыто провозглашают свою приверженность феминистским ценностям как основе для концептуализации терапии. Эта система представлений затрагивает л...природу женщин и психического заболевания, дефиниции, мишени терапевтического вмешательства, роль психотерапевта, взаимоотношения психотерапевта и клиента и общие цели терапии. Феминистские терапевты признают, что эмоциональный дистресс у женщин во многом яв-ся рез-том воздействия социокультурных факторов, в силу чего эффективная терапия должна сопровождаться внешними соц. преобразованиями наряду с внутренними психол. изменениями. Они утверждают, что страдания женщины во многом вызваны внешними обстоятельствами, которые должны быть изменены и что женщинам надо помочь оправиться от психологических травм, столь присущих их жизненному опыту.

Ф. т. отвергает приспособление, или медицинскую модель психич. здоровья, исходящую из того, что источник эмоциональных проблем находится внутри индивидуума, и ориентирующую женщин на подчинение соц. нормам сексизма. Она отвергает терапевтические модели, к-рые не рассматривают межличностные отношения женщин в широком соц. контексте. Считается тж недопустимым использование диагностических ярлыков, утверждающих внутреннюю локализацию болезни.

Исследования Чеслер и Броверман с соавторами показали, как сексистские стандарты психич. здоровья ставят женщин в невыносимую ситуацию двойной связи (double bind) и делают их жертвами навешивания ярлыков психич. больных. Ф. т. ориентирована не на патологию, она отвергает порицание жертв;

вместо этого она рассматривает поведение с т. зр. его копинговых, адаптационных качеств.

Феминистские терапевты яв-ся политически ангажированными и призывают к политической сознательности как в терапевтическом процессе, так и в повседневном общении. Феминистский лозунг личное имеет политический аспект призывает к солидаризации всех женщин на основе их жизненного опыта, психол. проблем и того соц. угнетения, к-рому они подвергаются со стороны об-ва.

Пробуждение политической сознательности часто становится элементом терапии. Феминистские терапевты просвещают своих клиенток в том, что касается гендерной стереотипизации и связи их частных проблем с бесправием женщин как соц. группы. Они внимательны к тому, как их клиентки понимают гендер и как это может ограничивать их способность жить полной жизнью. Они выводят на первый план гендерные проблемы и взаимодействуют со своими клиентками т. о., чтобы стимулировать их к нестереотипному поведению. Помимо того что они выступают как защитники клиенток, феминистские терапевты часто выступают защитниками всех женщин, пропагандируя среди населения свои взгляды по вопросам жизненного опыта и проблем женщин. Разноплановая деятельность феминистских терапевтов демонстрирует их приверженность перспективе, признающей взаимосвязь психол. исцеления с освобождением и полноправием всех женщин.

Полноправие клиенток (Empowerment of clients) требует переопределения силы т. о., чтобы женщины могли утверждать стратегии поведения для выживания в соц. системе, отрицающей их право на открытое проявление силы. Иными словами, женщинам помогают распознать силу, к-рой они обладают, ценить женскую силу и лучше осознавать сильные стороны своей личности. Клиенток побуждают к укреплению силы собственной личности, к большей степени контроля своей жизни, к большей автономности и способности самим направлять свою жизнь. В ходе терапии женщинам помогают распознать и оценить адекватность своих потребностей, восприятия и поведения Ч понять, как лучше всего выжить в данных обстоятельствах. Женщинам помогают освоить новые модусы силы через отношения с терапевтом, являющиеся моделью равноправных отношений.

Одним из наиболее фундаментальных аспектов яв-ся эгалитарный характер отношений между терапевтом и клиентом. Терапевт исходит из принципа равенства и видит в клиенте терапевтического партнера, достойного положительной оценки и уважения. Такой подход устраняет мистическое восприятие могущества терапевта и создает атмосферу, благоприятствующую признанию прав клиентки. Для этого необходимо, чтобы терапевт отказался от авторитарного стиля иерархических властных отношений и в терапевтических отношениях вел себя открыто, искренне, демонстрируя адекватный уровень самораскрытия перед клиенткой и тем самым сообщая свое уважение к ее способности использовать собственные силы для лечения. Феминистские терапевты отвергают роль эксперта, занимая роль фасилитатора, проводника или собеседника, заставляющего клиенток задуматься о собственных ценностях и подходах к жизни. Они помогают клиенткам осознать их способность к адекватной оценке своего жизненного опыта, услышать и оценить свой внутренний голос.

Строя терапевтические отношения на равных, терапевт не считает, что клиентка обладает теми же навыками, что и он сам. Терапевт считает в равной степени важными и ценными как знание клиентки о себе, так и навыки терапевта Ч и то и другое необходимо для успешной терапии. Мэймо и Лэйдлоу пишут: Равенство в этом контексте не означает ни одинаковости, ни реципрокности отношений. Оно означает подтверждение индивидуальной ценности и взаимное уважение различного уровня компетенции каждого... Далее, поскольку терапевт вступает в терапевтические отношения как живая личность, а не бесстрастный авторитет, отношения становятся искренними, открытыми, отражающими взаимное уважение и теплоту.

Процесс феминистской психотерапии. На практике процесс Ф. т. широко варьирует в зависимости от терапевтической ориентации психотерапевта. В целом, однако, Смит и Сигель концептуализируют процесс Ф. т. как состоящий из трех этапов. На первом этапе клиентке помогают понять, что ее личные проблемы имеют соц. этиологию, что личная жизнь имеет политический аспект.

На втором этапе производится пересмотр понятия силы, формируется равноправное отношение с терапевтом и женщина обучается распознаванию собственной силы. На третьем этапе терапевт поддерживает личностный рост клиентки и содействует ее попыткам освоить новый образ жизни.

Процесс Ф. т. описан у Чаплин, Гилберт, Гринспэн, Стёрдивэнт и Рассел.

Феминистские психотерапевты накапливают все больше знаний о различных проблемах, с к рыми обычно сталкиваются женщины. Такое внимание к женским проблемам позволило в более полном свете увидеть значение жестокого обращения с детьми, физ. агрессии супруга, сексуального насилия и инцеста. Изучению, помимо прочих, подверглись вопросы, связанные с раздражительностью у женщин, представлением о своем теле и компульсивным пищевым поведением, ассертивностью, личными границами, депрессией, бесплодием, женскими половыми дисфункциями, лесбиянством, бисексуальностью и порнографией. Марасик и Хэйр-Мастин в обзоре истории феминизма и клинической психологии пришли к выводу, что феминисты привлекли внимание к следам сексизма в использовании психиатрических понятий и диагнозов, злоупотреблении лекарствами, сексуальных домогательствах в терапии и к психол. проблемам, возникающим в повседневной жизни в связи с неравенством полов. О'Коннелл и Рассо тж проанализировали вклад женщин в психологию и замечают, что феминистам, вопреки критике, удалось разраб. новые теории, методы и технические приемы. Они документально показали, как критика со стороны феминистов преобразила всю психологию как дисциплину, включ. область психотерапии.

Критика. Ф. т. подвергалась критике неоднократно и во многих аспектах. Более всего ее упрекали в отсутствии единого взгляда на теорию и практику терапии. Простая модификация традиционных теорий в соответствии с феминистскими или свободными от сексизма принципами представляется затруднительной, поскольку многие из таких теорий несовместимы с феминистскими воззрениями вследствие фокусирования на интрапсихических механизмах и игнорирования соц. и политических факторов. Во-вторых, ее называли расистской или, по крайней мере, открыто благоприятствующей белому населению, поскольку она была разработана белыми женщинами для белых женщин... В наше время теория феминистской терапии не яв-ся ни разносторонней, ни комплексной в своем отражении реальности. Кануха утверждает, что Ф. т. станет еще одной сегрегирующей белой системой, если в ее теорию не будут интегрированы расовые и культурные элементы из разнообразных культур. Нек-рые радикально настроенные феминисты считают, что все формы институционализированной терапии носят оттенок сексизма и яв-ся одной из форм угнетения.

Ф. т. получила огромное распространение с момента своего появления. Однако Браун и Бродски заметили, что феминистская терапия всегда страдала от стереотипа быть предназначенной только для женщин. Хотя феминистские терапевты признают, что первоначально в центре внимания находились взрослые женщины, они всегда имели дело с различными слоями населения и расширяют поле своей практ. деятельности, все больше обращаясь к нуждам, заботам и реальности мужчин, детей, семей, лиц пожилого возраста и инвалидов. Она также страдает от стереотипного взгляда, обесценивающего позитивный вклад мужчин, Ч исходя из того, что они не яв-ся феминистами.

Наконец, в Ф. т. отсутствуют формальные стандарты подготовки специалистов и центры обучения, хотя начальные возможности для подготовки доступны в Центре Стоун колледжа Уэлсли, Центральном ин-те женской терапии в Нью-Йорке и Ин-те психологии женщин 35-й секции Американской психол. ассоц.

См. также Тренинг ассертивности, Когортные различия, Справедливость, Феминистская терапия, Мужской протест, Психотерапия, Самодетерминация, Половые роли, Сексизм Т. Л. Ниделс Фенилкетонурия (phenylketonuria) ФКУ Ч редкое генетически обусловленное нарушение обмена (один случай на 16 рожденных в США), при к-ром неполное окисление аминокислоты (фенилаланина) может привести к повреждению мозга и тяжелой умственной отсталости. В период новорожденности симптомы ФКУ обычно отсутствуют. Позднее наиболее важным симптомом становится умственная отсталость. При отсутствии лечения большинство больных ФКУ демонстрируют задержку умственного развития, обычно в тяжелой степени. У них более светлая кожа, волосы и глаза, чем у здоровых членов семьи. У более старших детей часто отмечаются как малые, так и большие судорожные припадки. Часто отмечается тж синдром гиперактивности, психотические состояния и неприятный запах тела, вызываемый присутствием фенилуксусной кислоты в моче и потоотделениях.

См. также Наследственные болезни, Умственная отсталость, Аномалии половых хромосом и вызванные ими расстройства Дж. Л. Андреасси Феномен вечеринки с коктейлем (cocktail party phenomenon) При нек-рых обстоятельствах мы можем настолько сильно сконцентрироваться на выполнении задачи, что уже не в состоянии уделять внимание происходящим вокруг событиям. Вместе с тем бывают случаи, когда одновременно по нескольких каналам поступает интересующая нас информ., требующая переключения внимания. Простой пример: шумная, многолюдная вечеринка, на к-рой одновременно и громко разговаривает множество людей. Чтобы понять, о чем говорит собеседник, обычно приходится концентрировать внимание на разговоре. Вместе с тем, внезапно услышав несколько оброненных слов из чужого разговора, мы переключаем внимание на него.

В качестве объяснения Ф. в. к. Трейсман выдвигает следующее предположение: вместо того чтобы полностью фильтровать др. разговоры или быстро переключать внимание с одного на другой, мы ослабляем (attenuate) или переводим их на низкий уровень внимания. В таком случае большая часть информ. из этих лослабленных разговоров (или каналов) не подвергается дальнейшей обработке, часть ее все же просачивается, особенно имеющая низкий порог различения (напр., наше имя). Т. о., феномен вечеринки с коктейлем демонстрирует один из способов, каким мы справляемся с задачами, требующими распределенного и избирательного внимания.

См. также Устойчивость внимания, Слуховое восприятие, Основные сведения, Избирательное внимание Б. Р. Данн Феноменологический метод (phenomenological method) Феноменология рассматривает конкретный опыт и пытается описать его по возможности с минимальными искажениями или толкованиями.

Феноменология, феноменологическая психология и Ф. м. Ч понятия многозначные. Они берут свое начало из независимых разраб. в философии (напр., работы Гуссерля), в психотер., в клинических исслед., в психиатрии и в гуманистической философии. Феноменология эмпирична в той мере, в какой она изучает явления, к-рые поддаются наблюдению.

Ф. м. исходит из того, что индивидуальный опыт м. б. научно изучен, а потому яв-ся источником надежной информ. Следовательно, он не противостоит естественнонаучной модели эмпирической психологии и не подменяет ее. Феноменологическая информ. компенсирует присущие научной психологии недостаток эмпирического содержания, недооценку субъективных явлений и чрезмерную зависимость от поведения.

Общие отличительные признаки. Ориентированный на феноменологию психолог доверяет опыту и готов к его восприятию, особенно когда он приступает к изучению к.-л. феномена.

Специальные знания и эксперим. навыки, полученные в рез-те серьезной подготовки, временно отходят на задний план;

имплицитные предположения формулируются в явной форме и тоже временно откладываются. Выслушиваются и серьезно воспринимаются рассказы разных людей (пациентов, студентов, детей и участников лабораторных исслед.) об их собственном опыте.

Феноменологическое замешательство приводит к формулированию хороших вопросов. Вопрос хорош, потому что, во-первых, он свидетельствует об усвоении того, что уже известно, и, во-вторых, он чувствителен к пробелам в знаниях.

Хорошие вопросы инициируют исслед. (мы оцениваем феномен);

они служат путеводителем (мы чувствуем, что находимся на правильном Ч или на ложном Ч пути);

они играют роль контролера (мы удивляемся, если отвечаем на вопрос, с к-рого начали свое исслед.). Хорошими м. б. вопросы, имеющие разные формы: Почему это так и настолько ли это важно, чтобы докапываться до сути? Ф. м. описывает вещи такими, какие они есть, а не такими, какими мы их считаем. Психолог, ориентированный на феноменологию, прежде чем спросить: Почему это так?, спрашивает: Что это такое?. Ошибка стимула минимизируется, поскольку опыт описывается не с т. зр. того, что нам известно про физиол. условия, в к-рых прошло детство, или внешние детерминанты.

Вклад гештальт-психологии. Гештальт-психологи с самого начала защищали Ф. м., полагаясь как на свою собственную феноменологию, так и на феноменологию др. наук, и постоянно обращались к ней. Эта традиция сохранилась и в подходе к перцепции, она тж представлена в соц. психологии и во взглядах на когницию.

Решению проблемы предшествует осознание самого факта ее существования. Затем проблема должна быть переформулирована т. о., чтобы стали ясны направления и цели поиска. Правильно сформулированный вопрос Ч это наполовину готовый ответ.

Феноменологические методы. Феноменологические отчеты субъективны, а потому не застрахованы от искажений. Однако эмпирический материал, на основе к-рого они сделаны, заслуживает определенного доверия. Нек-рые эмпирические методы с помощью систематических операций преобразуют качественный опыт в количественные данные.

Наиболее часто применяемым Ф. м. яв-ся изучение конкретных случаев (case study): детальное изучение неск. чел. (или даже одного чел.) как яркий пример к.-л. явления. Типичные процедуры при этом Ч открытые и неформализованные интервью и интроспективные отчеты испытуемых. Др. методы используют краткие самоотчеты (протоколы). Так выявляются количественные детали. Проведение опроса на завершающей стадии работы, будучи еще одним видом феноменологического отчета, дает исследователю информ. об усилиях, оплошностях и случаях неверной интерпретации, к-рые без этого он мог бы проглядеть.

Эти феноменологические отчеты, благодаря своей близости к эмпирическим источникам, отражают все многообразие и уникальность личности;

благодаря им восстанавливаются те эмпирические качества, к-рые утрачиваются при традиционном накапливании и объединении статистических данных.

Ф. м. можно поставить в вину то, что он лишь в минимальной степени удовлетворяет таким требованиям, как однозначные дефиниции, строгий контроль, варьируемые переменные и точные измерения. Трудно узнать, выразить и понять чувства и мысли чел. Ф. м. нелегко пользоваться самому и непросто научить этому др.;

столь же трудно понять, решили ли вы стоявшую перед вами проблему или нет. В этом заключается парадокс использования опыта для изучения его самого.

См. также Этология, Идиографический и номотетический подходы в психологии, Иллюзии, Безобразное мышление: Вюрцбургская школа, Физиогномическая перцепция, Структурализм М. С. Линдауэр Фигура и фон (figure / ground) Отношение фигура/фон представляет собой организационную тенденцию восприятия. Когда две области имеют общую границу, кажется, будто фигура имеет отчетливую форму. И наоборот, фон кажется ненужным, составляющим задний план.

Отношение Ф. и ф. впервые было описано датским гештальт-психологом Эдгаром Рубином.

Неск. факторов отличают фигуру от фона:

1. У фигуры строго очерченная форма, в то время как у фона формы будто бы нет.

2. Кажется, что фон за фигурой Ч сплошной.

3. Кажется, что фигура расположена ближе к зрителю и что ее положение в пространстве четко определено;

фон воспринимается как находящийся за фигурой, не имеющий специфического местоположения на заднем плане.

4. Фигура оказывает большее впечатление и лучше запоминается, чем фон.

5. Фигура выглядит ярче, нежели фон.

В большинстве случаев повседневного восприятия отношения Ф. и ф. яв-ся однозначными.

Области, к-рые нам знакомы, относительно малы, замкнуты, симметричны и вертикально или горизонтально ориентированы, воспринимаются нами обычно как фигуры. Однако нек-рые стимулы обладают неоднозначным отношением фигура/фон. В таких ситуациях одна область сначала воспринимается как фигура, а др. соответственно как фон, однако они могут периодически меняться местами.

См. также Гештальт-психология, Восприятие М. Мэтлин Фидуциальные границы (fiducial limits) Ф. г. Ч это границы фидуциального интервала. Термин фидуциальный интервал был введен сэром Р. Фишером, к-рый приводил доводы в защиту понятия фидуциальной вероятности как основы всех статистических выводов. Прилагательное фидуциальный образовано от лат. fiducialis, означающего доверие. Метод фидуциальной вероятности строится на предпосылке о ненужности априорных предположений о распределении стат. или оценки параметра. Правильнее было бы основывать все статистические выводы на наблюдаемой выборке. Нам следует доверять лишь тем предсказаниям, к-рые осн. на наблюденных, эмпирических данных.

При оценивании неизвестного среднего мы хотим знать степень точности нашей оценки.

Обычно мы стремимся определить область возможных значений т. о., чтобы полученный интервал с вероятностью 95% содержал истинное значение . Эта область значений и наз. фидуциальным интервалом, а его границы Ч Ф. г.

Согласно Фишеру, приемлемым способом построения фидуциального интервала яв-ся вычисление распределения вероятностей возможных значений . Проще всего это можно сделать, определяя из уравнения для t Ч стат. с известными распределениями вероятностей. Подставляя в него значения t, мы получаем фидуциальное распределение величин, однозначно соотнесенных с .

Вероятности, связанные с данным t-распределением, применимы как к этому производному фидуциальному распределению, так и к утверждениям относительно . Теперь мы можем точно определить вероятность того, что лежит ниже любого заданного значения или что оно лежит между двумя любыми заданными значениями, короче, найти его распределение вероятностей, исходя лишь из наблюдаемой выборки.

Ф. г. можно построить для любых известных распределений типа нормального, а тж для распределений статистик, лежащих в основе t и F критериев. В психологии принято сохранять нулевую гипотезу (и отклонять альтернативную исследовательскую гипотезу о влиянии условий опыта) в тех случаях, когда расчетное значение статистического критерия попадает в границы выбранного фидуциального интервала, охватывающего наиболее вероятные 95% данного распределения. Расчетные значения критерия, выходящие за Ф. г., приводят к отклонению нулевой гипотезы и принятию гипотезы исслед.

В Вводном курсе статистики (Statistics: An introduction) Д. Фрэзер отмечает: Мн. статистики пытались дать свое толкование метода Фишера, но мало кому удалось удовлетворить самого Фишера.

Такие попытки обычно сосредоточиваются на использовании методов построения доверительных интервалов и соотв. им доверительных границ. Фишер возражал против применения таких методов, поскольку они требуют априорных допущений о свойствах выборочного распределения. Согласно Фишеру, фидуциальные и доверительные методы действительно дают одинаковый рез-т, но только тогда, когда оценивается один параметр;

если же задача включает более одного параметра, рез-ты иногда различаются. Тем не менее термины фидуциальный интервал и Ф. г. стали употребляться почти как равнозначные терминам доверительные интервалы и доверительные границы. К. Мак Немар в Психологической стат. (Psychological statistics) излагает широко распростр. взгляд на этот вопрос: Границы, устанавливаемые методом доверительных интервалов, настолько сходны с Ф. г., а доверительная вероятность, иногда наз. доверительным уровнем, настолько похожа на фидуциальную вероятность, что новички вполне могут оставить заботу о теорет. различиях между двумя способами делать, казалось бы, одно и то же на долю специалистов по мат. стат.

См. также Доверительные границы, Проверка гипотез, Статистический вывод, Статистика в психологии А. Майерс Физика и науки о поведении (physics and the behavioral sciences) Классическая физика рассматривает Вселенную как гигантскую машину, безостановочно и слепо совершающую свое движение, в к-рой все ее составные части, включая человечество, выступают в качестве не более чем шестеренок, исполняющих предопределенные заранее роли. Подобный взгляд привел к вере в то, что будущее любой части этой системы или любой системы вообще можно с полной уверенностью предсказать, если ее состояние в любой момент времени известно во всех его деталях.

Кроме того, исходя из подобных принципиальных посылок, ученые сделали вывод о том, что могут наблюдать за Вселенной и анализировать ее, включая и человечество, совершенно объективно.

Новая физика. Спустя столетие после того, как классическая физика достигла своего апогея, ее осн. положения были разрушены новой физикой, базирующейся на теории относительности и рез-тах изучения строения атома. Эйнштейн следующим образом выразил свое отношение к этим переменам:

Все мои попытки приспособить [классические] теорет. принципы к этому [новому] знанию закончились полной неудачей. Мне казалось, что земля уходит у меня из-под ног и я лишен какой бы то ни было точки опоры... Классическая физика, основы к-рой были подорваны новой физикой, базировалась на представлениях: а) об абсолютном пространстве;

б) об абсолютном времени;

в) об элементарных твердых частицах;

г) о детерминистской природе Вселенной;

д) о возможности абсолютно непредвзятого и отстраненного подхода к изучению и описанию природы.

Одним из первых экспериментов, нанесших смертельный удар по классическим представлениям, был эксперимент со светом, в к-ром световой луч сначала направлялся на экран с единственным отверстием, через к-рое он мог пройти, а затем Ч на экран с двумя отверстиями. За каждым экраном помещалась фотопластинка, фиксировавшая движение светового потока. Экспериментаторы нашли, что, хотя им были точно известны начальные условия и эти условия были идентичными в обоих экспериментах, они не могли предсказать, что произойдет с единичной световой частицей. Законы же классической физики говорили о том, что экспериментаторы могут рассчитать, в какое именно место фотопластинки попадет каждая световая частица Однако этот эксперимент доказал невозможность предсказания поведения каждой частицы в отдельности.

Изучение субатомных частиц показало, что материю невозможно отделить от ее активности.

Субатомные частицы м. б. поняты только в их динамическом контексте, их динамическом перемещении и их взаимодействии друг с другом. Можно даже сказать, что существо материи заключено в ее активности, или процессах взаимодействия. Следовательно, движение и ритм яв-ся сущностными свойствами материи.

Из этого следует, что, не разобравшись в поведении всех др. элементарных частиц, многое в поведении любой элементарной частицы невозможно понять просто в силу фундаментальной взаимосвязанности субатомного мира. Подобная взаимосвязанность, судя по всему, универсальна и характерна для всех вещей, процессов и событий во Вселенной.

Второй вывод, к-рый был сделан из исслед. субатомных частиц, заключается в признании методологических пределов нашей способности познавать мир. Из квантовой механики известно, что если исследователь намерен точно определить положение (координаты) частицы, он лишен возможности знать что-либо о ее импульсе, а если ему нужна информ. об импульсе, он ничего не будет знать о ее положении. Это явление известно как принцип неопределенности Гейзенберга.

По мере того как ученые все глубже проникают в строение материи, они обнаруживают не базовые строительные блоки, а сложные системы связей между отдельными частями целого, и в эти связи всегда оказывается включенным наблюдатель. Наблюдающий чел. Ч динамичное звено в цепи наблюдаемых процессов. Мы не можем говорить о природе без того, чтобы одновременно не говорить о нас самих, и никогда не делаем этого, ибо не можем говорить о природе без того, чтобы не взаимодействовать с ней, а следовательно, и без того, чтобы не стать ее частью. Нек-рые физики считают, что исследователя нужно наз. лучаствующим наблюдателем.

Значение новой физики для исследователей заключается тж в том, что она доказывает отсутствие возможности предсказывать индивидуальные события. Средние по группе можно предсказать с известной степенью точности, но применительно к индивидуальным событиям на субатомном уровне это невозможно.

Новая физика исходит из того, что: а) все взаимосвязано;

б) все действия яв-ся взаимодействиями;

в) все мобильно, динамично и находится в постоянном движении;

г) природу невозможно разложить на фундаментальные сущности;

д) поведение к.-л. одной части не определяется каким-то одним фундаментальным законом, а яв-ся рез-том влияния всех свойств всех остальных частей;

е) сознание и мотивация, или цель, яв-ся неотъемлемыми составляющими мира;

ж) объяснить что-либо означает (в конечном итоге) показать, каким образом оно связано со всем остальным.

Следование подобным принципам означает отказ от классического, механистического и детерминистского взгляда на мир в пользу восприятия последнего с позиции холизма, согласно к-рому все взаимосвязано и все влияет на все. Эту новую т. зр. на природу вещей нелегко отвергнуть, ибо она осн. на чрезвычайно сложных экспериментах, отличающихся высокой точностью, и на соотв. не менее сложном мат. аппарате. Кроме того, новая физика базируется на более глубоком знании, нежели классическая, поскольку первая включает вторую в качестве некоего предельного случая, применимого как к микромиру, так и к более масштабным явлениям, успешно описываемым классической физикой.

Наука о поведении, согласующаяся с новым мировоззрением. Специалисты в области поведенческих наук, к-рые продолжают разделять людей и окружающую их среду на еще более мелкие части в поисках возможности понять и предсказывать поведение (подобный подход наз.

редукционизмом), вступают в противоречие с миром, открытым новой физикой. Двумя подходами в науках о поведении, к-рые согласуются с новой физикой, яв-ся индивидуальная психология А. Адлера, создавшего свои теории в начале XX в., и общая теория систем, автор к-рой Ч Людвиг фон Берталанфи.

В том, что касается понимания сложности и взаимосвязанности явлении, эти подходы согласуются с открытиями, сделанными новой физикой. Чел. рассматривается как сознательный, целеустремленный, динамичный субъект, способный принимать решения, взаимодействующий со всем, что его окружает, влияющий на др. людей и события и испытывающий на себе их влияние.

См. также Детерминизм, Теория поля, Общие системы, Философия науки, Физиологическая психология (нередукционистский подход) Г. X. Олред, Дж. М. Харпер, Р. А. Уодхем Физиогномическая перцепция (physiognomic perception) Под физиогномикой понимается эмоциональное, многозначное восприятие людей, событий и вещей. Красный лоскут одежды не только мал по размеру среди др. физически измеримых и точных признаков, но тж воспринимается как возбуждающий, горячий и энергичный. Метафорический, образный и символический язык часто фиксирует физиогномические значения. Родственным, но скорее сенсорным феноменом яв-ся синестезия. Стимуляция одного органа чувств (восприятие красного тона) вызывает ощущение др. сенсорной модальности (лзвучание высокой ноты).

Качества физиогномики. Физиогномические свойства считаются присущими объекту самому по себе, т. е. яв-ся воспринимаемыми, а не ассоциативными. Дерево яв-ся печальным Ч оно не просто напоминает нам о чем-то печальном или заставляет нас печалиться. Физиогномические впечатления носят прямой, спонтанный и непосредственный, а не обдуманный характер. Память и рефлексия (обдумывание) предоставляют ярлыки, а соц. обычай руководит реакциями, но обычно не они дают начало физиогномическому опыту.

Теории и подходы. Высказывания о физиогномике можно проследить начиная со времен Гомера, но первой обстоятельной работой, до сих пор важной в этой области, стало исслед. Ч. Дарвина.

Он доказывал, что мимические и др. телесные знаки эмоций яв-ся рудиментарными фрагментами первоначальных эмоциональных проявлений наших животных предков. Дарвин добился того, что путешественники в различных уголках мира проверяли его теорию. Они сообщали о межкультурных сходствах в выражении эмоций.

Гештальт-психологи понимали под физиогномикой третичные качества. Перцептивный опыт больше суммы составляющих его физ. и физиолог. частей. Существуют эмерджентные качества, такие как единство или орг-ция, прегнантность и замкнутость, хорошая форма и хорошее продолжение, фигура/фон и требования (demands) сил поля.

X. Вернер рассматривал физиогномику как первый и наиболее примитивный вид восприятия.

Она характеризуется синкретизмом (сведением несхожих вещей вместе);

неотделимостью восприятия от чувствования и движения и, более всего, целостным характером восприятия.

Более эмпирические подходы связаны с измерением индивидуальных различий в физиогномике, напр. среди художников и между полами. Есть тж корреляционные исслед. связей между физиогномикой и индивидуальными особенностями, такими как креативность, богатство/яркость внутренних образов и эстетическая чувствительность. Тем не менее осн. часть исслед. нацелена на доказательство наличия физиогномического восприятия.

Врожденная основа Ф. п. косвенно поддерживается рез-тами кросс-культурных исслед.

распознавания эмоций. Обнаружено сходство суждений в отношении фотоизображений лицевых масок счастья, удивления, страха и большинства др. базовых эмоций. Эмоции практически одинаково распознаются как в промышленно развитых, так и в совершенно изолированных от технического прогресса культурах.

Физиогномика отличается от др. тем психологии восприятия: она с трудом поддается интерпретации с т. зр. сенсорных процессов или процессов обработки информ.

Тем не менее, несмотря на эти трудности, физиогномика имеет неск. привлекательных черт. Ее исслед. носят холистический (нередукционистский), феноменологический (опытно-описательный) и междисциплинарный характер. Тренинг в области Ф. п., если это возможно, мог бы помочь снизить непонимание между людьми и культурами.

См. также Когнитивная сложность, Одежда, Экспрессивная мимика, Жесты М. С. Линдауэр Физиологическая психология (нередукционистский подход) (physiological psychology (nonreductionism)) Любое серьезное рассмотрение нередукционистского подхода к Ф. п. требует предварительного и по возможности исчерпывающего определения опорного термина редукционизм. Степень редукционизма варьирует от простейшего (в физике) до самого сложного (в социологии) (рис. 7).

Редукционист убежден в том, что все многообразие форм природы характеризуется непрерывностью и образуется в рез-те различных комбинаций одних и тех же базисных элементов. Редукционисты приходят к выводу о предельной сводимости природы Вселенной к этим фиксированным и неделимым строительным блокам, имеющим атомистический характер. Согласно редукционистам, это единственный путь к пониманию всех аспектов природы.

Рис. 7. Иерархия наук в соответствии с уровнем сложности (интеграции) Одно время редукционист мог уверенно опираться на представление о том, что социологические, психол., биолог. и физ. явления когда-нибудь можно будет объяснить на основе фиксированных и неизменно существующих строительных блоков физики. В настоящее время, однако, сторонник абсолютного редукционизма наталкивается на лишающее его уверенности открытие совр. физики, а именно что элементарные частицы сами обладают трудноуловимыми (и труднообъяснимыми) свойствами и потому вряд ли подходят в качестве надежного фундамента для строительства прочного теорет. здания.

Редукционизм в биологии. В качестве своей специфической области исслед. биология выделила живые организмы, растения и животных. Подразделы биологии изучают живое на уровне клеток (цитология), тканей (гистология), анатомии или морфологии, физиол. и эмбриологии. Клетки, ткани, органы и организмы обладают свойствами, выходящими за круг свойств, обнаруживаемых у молекул. К таким свойствам относятся орг-ция, координация, контроль (управление), адапт., рост или размножение и восстановление (заживление). Хотя в живых системах отсутствуют немолекулярные явления, в них нет и таких явлений, к-рые были бы только молекулярными.

Живая клетка обнаруживает такие характерные свойства, как единство, структура, порядок и интеграция, к-рые отсутствуют у ее молекулярных компонент. Организм тж демонстрирует свойства, к рые невозможно вывести из составляющих его органов. Слово лорганизм указывает на орг-цию Ч отличительный признак живого существа, растения или животного. Живой организм действует как целое, или как система, а не как собрание независимо и неорганизованно функционирующих органов, тканей, клеток или молекул.

Противоположной понятию редукционизма яв-ся концепция целостности и уровней интеграции.

Согласно концепции холизма, каждая клетка, ткань, орган или организм есть нечто большее, чем сумма своих частей. Обратное утверждение по существу гласило бы, что при описании клетки только на основе образующих ее молекул нек-рые ее аспекты оказались бы упущенными. Знание отдельных частей не дало бы понимания целого, за исключением выяснения роли этих частей как выражения целого организма.

Понятие уровней интеграции может помочь прояснить нередукционистский подход к естественным событиям. В соответствии с этим понятием изображенная на рис. 7 иерархия наук от физики до социологии отражает уровни интеграции. Т. о., на каждом уровне, начиная с физики, вместо редукционистской непрерывности имеет место разрывность. На каждом высшем уровне возникают новые качества, к-рые не обнаруживались на низших уровнях. Из этого следует, что события, имеющие место на каждом из этих уровней, следует изучать на своем собственном уровне, а не пытаться втискивать их в более низкоорганизованную форму. Сведение явлений, наблюдаемых на высшем уровне, к более низкому уровню означало бы потерю свойств и структуры данных такого исходного исслед.

Роль гипотетического конструкта. В нек-рых науках, таких как физика и биология, ряд явлений может анализироваться до уровня, на к-ром зрение и осязание перестают быть полезными, и исследователь вынужден прибегнуть к субмикроскопическим понятиям, Ч нежелательная ситуация, к к-рой, безусловно, не стоит стремиться. Связь между тем, что воспринимается, и тем, что представляется в объяснительных терминах, иногда становится чрезвычайно слабой.

Как можно избежать тех осложнений, к-рые несет с собой редукционизм? Обычно делается ставка на иной образ действий. На этот раз при исслед. психол. явлений на вооружение принимается полевой подход интербихевиорального типа. В качестве первого необходимого шага здесь требуются более широкие представления, к-рые охватывали бы организм и стимульный объект. При таком изменении ориентации происходит смещение фокуса с редукционистской центрации на организме.

Теперь в центре интереса оказывается не то, что можно было бы вообразить, продвигаясь внутрь организма, а то, что происходит между организмом и стимульным объектом. Их взаимодействию уделяется главное, хотя и не исключительное внимание, т. к. существуют дополнительные наблюдаемые переменные. Такое взаимодействие требует света и воздуха, к-рые выполняют вспомогательную (посредствующую) роль для зрительной и слуховой коммуникации соответственно.

Ни одно событие не происходит в вакууме, и поэтому необходимо учитывать факторы сеттинга (setting factors), или окружающие условия, в к-рых происходит конкретное событие. Все эти аспекты полного события должны рассматриваться в системе или в их совокупности. Едва ли можно переоценить придание стимульному объекту равного с организмом значения, Ч т. зр., безусловно, способствующая деидеализации организма.

Ученые начали признавать нек-рые явления, согласующиеся с устойчивыми закономерностями или с лидеальным порядком природы, в качестве самоочевидных, не требующих дальнейших объяснений. В этом случае нет необходимости выходить за пределы наблюдаемых сцен или задавать дополнительные вопросы. Такие явления принимаются за исходную точку или базис для объяснения др.

событий. Гравитация предоставляет нам подходящий пример. Обратимся к гравитационному взаимодействию между Землей и Луной. Какой прок астроному от вопроса Почему существует гравитация? Что гравитация существует Ч установленный факт;

проблема заключается в том, чтобы определить, как, на что, когда и где она действует. Непринятие такого предельного понятия можно было бы проиллюстрировать примером исследователя, к-рый настаивает на отрыве Луны от Земли, пытаясь найти причину гравитации. Совр. астрономы более осмотрительны, чем этот их гипотетический коллега, и едва ли согласятся присоединиться к такому глупому предприятию. Они признают гравитацию как факт, не требующий дальнейшего объяснения, и продолжают работать, исходя из убеждения в существовании гравитации.

Понятие нижнего предела (rock-bottom) применимо и к психол. исслед. Для сторонников нередукционистского подхода к Ф. п. нижним пределом яв-ся организм. Им нет нужды вскрывать его для обнаружения воображаемой внутренней причины поведения, как нет нужды у астронома забираться в глубь Земли или Луны в поисках причины гравитации. Нередукционисты принимают организм за одну из переменных и за отправную точку исслед., устанавливающего связи унитарного, интегрированного организма со стимулом и всеми др. компонентами целостного поля. Короче говоря, различие между редукционистами и нередукционистами в Ф. п. состоит в том, что они принимают за нижний предел. Для первых нижний предел лежит где-то внутри головы организма, тогда как для последних таким пределом яв-ся сам организм.

Организм как локус переменных. Может показаться, что принятие нередукционистами организма за нижний предел анализа подразумевает полное пренебрежение биолог. аспектами живого соучастника психол. события. Однако это не так. Напротив, нередукционист рассматривает организм как важное множество переменных, к-рые могут влиять на психол. событие. Пример с двумя сценариями, в к-рых мальчик читает книгу, поможет нам прояснить этот вопрос в общих чертах. В обоих событиях Ч А и Б Ч мальчик и книга взаимодействуют в определенных конкретных условиях. К этим условиям относятся уровень освещенности, шума, температуры и т. д. Однако до события Б мальчик получил травму головного мозга. Важный момент заключается в том, что событие А не идентично событию Б. Сотрясение мозга как значимая переменная изменило мальчика. Т. о., мальчик в событии Б Ч это уже не тот же самый мальчик, к-рый участвовал в событии А. Следовательно, эти два события не яв-ся соизмеримыми. Чтение, происходившее гладко и без помех в событии А, оказалось затрудненным в событии Б вследствие действия переменной, локализуемой в биолог. основе мальчика.

Для нередукциониста такое объяснение соответствует нижнему пределу и вполне удовлетворяет его, однако редукциониста оно только воодушевляет на поиски где-то внутри мозга ответа на вопрос почему изменилось чтение травмированного мальчика. Этот подход может лишь привести нас назад Ч к всего лишь возможным объяснениям, к-рые сами требуют верификации, прежде чем ими можно будет пользоваться.

Различие между редукционистским и нередукционистским взглядом на НС можно резюмировать в виде характеристики НС как необходимого, но не достаточного условия для нормального вербального поведения.

Наше рассмотрение НС как необходимого, но не достаточного условия психол. событий подготавливает почву для перспективного исслед. проблемы организма как локуса переменных. В частности, это требует инвентаризации анатомо-физиологических аспектов организма, вовлекаемых в различные психол. события. Напр., при говорении во взаимодействиях участвуют такие части организма, как ротовая полость вместе с губами, зубами и голосовыми связками, а тж трахея, легкие и диафрагма. Но даже здесь не бывает абсолютов, так как люди, лишившиеся связок или языка, нередко оказывались способными к говорению. Тем не менее самое детальное анатомо-физиологическое описание неспособно объяснить, почему один чел. говорит на французском, др. Ч на английском, а третий Ч на русском языке. Тж очевидно, что родись Бетховен глухим, он никогда бы не стал великим композитором. Однако то, что он впоследствии оглох, не помешало ему сочинить большую часть своих произведений после этой трагедии. Здесь напрашивается предположение о господстве духа над плотью.

Безусловно, ноги и руки имеют решающее значение для игры в футбол или бейсбол, однако нек-рые инвалиды с ампутированными нижними конечностями могут плавать. И все-таки любое отклонение от оптимальной целостности организма может сказываться негативным образом. Слепота может препятствовать зрительным интеракциям, но то же самое происходит и при отсутствии освещения. Если мы считаем первое условие более неизменным, то что мы скажем о пожизненном заключении зрячего чел., содержащегося в темнице, куда не проникает даже луч света? Эти два условия оказываются эквивалентными, и, поскольку оба они могут иметь разрушительные последствия, ни одно из них нельзя поставить выше др., ибо оба они могут навсегда исключить зрительные интеракции. Исходя из представления об организме как нижнем пределе, нередукционист считает, что желательно сохранять организм максимально интактным.

Выводы. Поскольку редукционизм имеет дело с приписываемыми НС свойствами, мы должны брать на заметку аргументацию по типу порочного круга, положенную в основу гипотетического конструкта, и отвергать теории, яв-ся только возможными. При альтернативном подходе организм может рассматриваться как локус переменных, к-рые могут как содействовать, так и препятствовать психол. событиям. Как таковые, эти переменные учитываются в качестве составной части полного психол. события. Нередукционистский подход позволяет избежать проблематичной трактовки НС как имеющей а) причинный характер (т. е. как производящей психол. события) и б) две функции (биолог. и психол.) Ч трактовки, порождаемые редукционистским подходом.

См. также Детерминизм/индетерминизм, Функциональная психология, Вопрос об отношении души и тела Н. Пронко Физиологические потребности (physiological needs) Люди и др. сложные млекопитающие имеют всего неск. необходимых для жизни Ф. п. Ч в воде, пище, кислороде и, что остается спорным, во сне. Ниже мы сосредоточимся на рассмотрении потребности в воде и пище.

Жажда. Даже худые люди могут прожить от 4 до 6 недель без еды, но умрут от обезвоживания через 4Ч5 дней. Средний взрослый чел. теряет каждые сутки около 21 кварты (почти 20 л) воды.

Большая часть этих лобязательных потерь воды (около 11 кварт, или свыше 10 л) происходит в виде мочи как составная часть сложного процесса, благодаря к-рому организм освобождается от токсичных отходов клеточного метаболизма. Остальная часть теряется, примерно в равных долях, вследствие испарения в легких, потения кожи и выделения содержащих влагу каловых масс.

Откуда мы знаем, когда и сколько мы должны пить? Опираясь на самонаблюдение и на классическую работу У. Кеннона, посвященную этой теме, можно было бы сделать вывод, что жажда связана с сухостью во рту и глотке. Действительно, ощущение сухости столь регулярно связывается с жаждой, что мы неизменно реагируем на него как на условный раздражитель. Однако всесторонние исслед. совершенно определенно показали, что чел. может испытывать жажду при смачивании рта и глотки и что исключение сенсорной обратной связи от слизистой рта и глотки не ослабляют жажду у чел. с неудовлетворенной потребностью в воде.

Потребности организма в воде, по всей видимости, измеряются и регулируются мозговыми механизмами, порождающими ощущение жажды при истощении запасов воды в теле. Эти мозговые механизмы, вероятно, чувствительны по меньшей мере к двум различным сигналам, к-рые могут вводиться в действие при разных условиях. Короткие периоды лишения воды приводят в основном к потерям воды из общего кругооборота, вызывая состояние гиповолемии (малого объема воды) и низкого кровяного давления. Когда водная депривация продолжается, вода выводится из клеток, чтобы компенсировать, по крайней мере частично, ее угрожающе низкий объем в кровеносной системе. При длительном лишении воды на эту клеточную дегидратацию приходится от 65 до 70% потерь воды телом, а на сосудистую гиповолемию Ч остальные 30Ч35%.

Клеточная гидратация, по-видимому, измеряется и регулируется осморецепторами, к-рые развили особую чувствительность к движению воды через их мембраны и могут тж реагировать на изменение своего размера (потеря воды приводит к сморщиванию клеток).

Голод. Жизнь требует энергии (обычно измеряемой в килокалориях, ккал). Мы получаем энергию из трех осн. пищевых групп: а) углеводов, превращаемых в глюкозу (главное топливо почти для всех клеток);

б) белков, разлагаемых на аминокислоты, к-рые после рекомбинирования используются для наращивания и восстановления мышечной ткани, а тж потребляются в качестве топлива для печени;

в) жиров, накапливаемых гл. обр. в жировой ткани в форме свободных жирных кислот и глицерина, когда у организма есть возможность потреблять др. питательные вещества.

По-видимому, чувства голода и насыщения порождаются мозговыми механизмами, собирающими информ. об энергоресурсах организма. Наиболее популярная теория утверждает, что чувство голода пропорционально нейронной активности в лцентре, локализованном в латеральном гипоталамусе Ч области мозга, к-рая тж вовлечена в регулирование жажды. Чувство насыщения, согласно этой теории, вызывается активацией непосредственно примыкающего к данной области медиального гипоталамуса.

С годами накопилось множество озадачивающих вопросов, связанных с этой гипоталамической теорией регулирования голода и энергии. Разрушение латерального гипоталамуса приводит к полному прекращению еды лабораторными животными (восстановление может наступить только после неск.

недель или даже месяцев внутрижелудочного кормления). Однако неясно, вызван ли наблюдаемый эффект разрушением т. н. центра голода или же он обусловлен разрывом нек-рых важных проводящих путей, к-рые проходят через эту область мозга. Кроме того, нельзя с определенностью сказать, что наблюдаемое прекращение еды отражает потерю аппетита.

Хотя механизмы передачи соотв. информ. пока еще непонятны, совр. исследователи по большей части считают, что ощущения голода и насыщения могут тж отражать доступность др. питательных веществ Ч свободных жирных кислот, кетоновых тел, глицерина Ч и/или состояние жировых запасов организма.

См. также Химическая стимуляция мозга, Пищеварительная система, Гомеостаз С. Гроссман Физическая привлекательность (physical attractiveness) Начиная с Ч. Дарвина антропологи долго пытались обнаружить универсальные стандарты привлекательности. Кропотливые наблюдения Дарвина в конечном итоге убедили большинство ученых, что такие стандарты устанавливает культура и поиск универсалий, т. о., представляется тщетным занятием. Последние теплившиеся надежды в определении общих стандартов были разрушены сыгравшим заметную роль обзором К. Форда и Ф. Бича, к-рые охватили в нем более чем примитивных культур. Им тж не удалось обнаружить к.-л. универсальных стандартов сексуальной привлекательности.

Социобиологи возродили надежду, что усовершенствованная социобиологическая теория и более изощренные методы исслед. смогут, наконец, позволить ученым зафиксировать нек-рые эстетические универсалии. В одном многообещающем исслед. Дж. Лэнглой и Л. Роггман обнаружили свидетельства того, что таковым искомым стандартом может служить золотое сечение, известное древним грекам.

Др. социобиологи проверили гипотезу о том, что мужчины и женщины предпочитают лица, к рые, в известном смысле, привлекают любого Ч это лица, сочетающие в себе невинность детства со зрелой сексуальностью взрослости. Первые этологи наблюдали, что мужчины и женщины часто испытывали прилив нежных чувств, когда рассматривали младенческие пупсообразные лица Ч лица с огромными глазами, крошечными носами и ртами и маленькими подбородками. Симондс предположил, что мужчин и женщин должны притягивать лица, к-рые обладают чертами, ассоциирующимися со зрелостью, особенно с расцветшей, взрослой сексуальностью (напр., густые волосы, увлажненная кожа и полные чувственные губы) и/или зрелой силой (напр., широкие скулы или мощные челюсти и подбородок). Большинство недавних исслед. показывают, что людям нравятся лица, обладающими обоими типами ценимых качеств, напр. лица с большими глазами и маленьким носом, но с полными сексуальными губами и мощными челюстями и подбородком. Окажутся ли эти предпочтения универсальными, пока остается загадкой. Историки напоминают нам, что в любом об-ве стандарты красоты зачастую меняются с ошеломляющей скоростью.

Свидетельства пристрастия людей в пользу физически привлекательных. Ученые обнаружили, что большинство людей большую часть времени необъективны в своих реакциях на привлекательных людей. Представляется, что существует четыре этапа в этом процессе стереотипирования, и они выглядят следующим образом:

1. Большинство людей отчетливо осознают всю несправедливость предвзятого отношения к непривлекательным (они бы возмутились, если бы др. предвзято отнеслись к ним), и тем не менее...

2. Про себя большинство людей считают само собой разумеющимся, что привлекательные и непривлекательные люди отличаются друг от друга;

в целом они полагают, что то, что красиво, Ч это хорошо, а что некрасиво Ч плохо.

3. Большинство людей относятся к тем, кого они считают привлекательными или даже имеющими заурядную внешность, лучше, чем к тем, кто, по их мнению, непривлекателен.

4. Как следствие, возникает самоосуществляющееся пророчество. Само отношение к людям формирует те типы людей, к-рыми они становятся.

Существуют доказательства того, что люди по-разному воспринимают привлекательных и непривлекательных. В одном классическом эксперименте исследователи показывали студентам и студенткам колледжа ежегодные альбомы с фотографиями выпускников, к-рые заметно различались по своей внешности, и просили их сообщить свое первое впечатление об этих студентах. Молодые люди приписывали красивым мужчинам и женщинам практически все добродетели. Они считали, что люди с красивой внешностью более общительны, дружелюбны, уверены в себе и интересны, что они были более сердечными, чувствительными и сексуальными и обладали более положительными чертами характера Ч были более добрыми, внимательными, скромными, энергичными и чуткими. Лишь по одному измерению молодые люди выразили недоверие людям с красивой внешностью: они не думали, что привлекательные люди могут оказаться особенно хорошими родителями.

Красивая внешность может иметь и свою темную сторону. Напр., Дермер и Тил просили студентов колледжа оценить студенток, знач. различавшихся между собой по привлекательности. В целом студенты полагали, что красивые женщины и женщины с заурядной внешностью обладали более привлекательными чертами личности и большими соц. умениями по сравнению с непривлекательными женщинами. В этом исслед., однако, были тж зарегистрированы нек-рые неприглядные истины в отношении красоты. Студенты считали привлекательных женщин более глупыми, самовлюбленными и эгоистичными, более буржуазными и менее преданными супругами (чаще имеющими внебрачные связи и/или требующими развода) по сравнению с невзрачными женщинами. Сходные рез-ты были получены Игли с сотрудниками.

Люди не только думают, что привлекательные яв-ся особенными, но они тж и ведут себя с ними соотв. образом. Преподаватели ставят красивым ученикам начальной и средней школы и студентам колледжей более высокие оценки по сравнению с их менее привлекательными товарищами за ту же самую работу. Руководители охотнее нанимают и чаще продвигают красивых мужчин и женщин и больше им платят. Врачи тратят на привлекательных клиентов больше времени, и в рез-те последние получают больше внимания и достигают больших успехов в лечении. У непривлекательных людей чаще диагностируют психич. заболевания. Привлекательных нарушителей закона реже ловят, на них меньше доносят властям, реже усматривают их виновность, а если она доказана, то им выносят менее суровые приговоры. Красивых людей реже просят об оказании помощи др., но сами они чаще получают помощь, если просят о ней или оказываются в беде. Наконец, пристрастное отношение об-ва гарантирует, что красивые мужчины и женщины будут обладать заметным преимуществом на любой стадии интимных взаимоотношений.

Разумеется, существуют и нек-рые ограничения в челов. предпочтении и пристрастном отношении к привлекательным людям. Нек-рые типы людей, по-видимому, в большей степени обращают внимание на внешность по сравнению с др. Мужчины и женщины с традиционными представлениями, вероятно, больше обращают внимание на внешность, чем люди с менее традиционными представлениями, и мужчины, видимо, чаще обращают внимание на внешность др.

людей, чем это делают женщины. Люди больше обращают внимание на внешность в одних ситуациях и меньше Ч в др. По-видимому, внешность приобретает наибольшее значение в ситуации знакомства;

впоследствии др. вещи Ч интеллект, личностные качества и т. д. Ч начинают играть более важную роль. По сравнению с др. ситуациями внешность играет большую роль в романтической обстановке.

Какое воздействие оказывает такое стереотипирование на мужчин и женщин? Исслед.

представляют смешанные данные. Внешне привлекательные и непривлекательные не столь отличаются друг от друга, как это считается большинством людей. Самооценка и Я-концепция положительно связаны с тем, что красивые люди думают о себе, а не с их фактической внешностью. Различия в личностных чертах привлекательных и непривлекательных, если они вообще существуют, носят лишь незначительный характер.

По-видимому, привлекательные и непривлекательные люди действительно отличаются в одном отношении. Красивые люди демонстрируют большую уверенность в романтической обстановке и соц.

ситуациях и обладают более развитыми соц. умениями. Люди ожидают от красивых большего соц.

обаяния и обращаются с ними соотв. образом. Данные исслед. указывают на то, что этот процесс в целом функционирует по принципу самоосуществляющегося пророчества. Люди ожидают, что красивый чел. будет демонстрировать обаяние, ведут себя по отношению к нему соотв. образом, и он, как следствие, совершенствует свои соц. умения. Этот самореализующийся аспект Ф. п. был проиллюстрирован в исслед. М. Снайдера, Э. Танк и Э. Бершайд. Мужчин и женщин из Миннесотского ун-та приглашали принять участие в эксперименте, посвященном изучению процесса знакомства. Для начала мужчинам предоставляли поляроидные снимки и биографическую информ. об их будущих партнершах. В действительности эти снимки были подтасованы;

на них была изображена либо красивая женщина, либо женщина с невзрачной внешностью. Мужчин просили поделиться своими первыми впечатлениями о ней. Те, кто думал, что им досталась красивая партнерша, ожидали что она окажется общительной, уверенной в себе, с чувством юмора и с развитыми соц. умениями. Те, кому, на их взгляд, досталась непривлекательная партнерша, ожидали что она окажется необщительной, неловкой, серьезной и неумелой в соц. взаимодействиях. Такое предубеждение не вызывает удивления: известно, что красивые люди производят исключительно благоприятное первое впечатление.

Однако рез-ты следующего этапа эксперимента оказались неожиданными. Мужчин просили познакомиться со своими партнершами, используя с этой целью телефон. Ожидания мужчин существенным образом повлияли на то, как они строили беседу со своими партнершами в течение всего телефонного разговора. А это, в свою очередь, оказало сильное воздействие на ответную реакцию женщин. Мужчины, конечно, думали, что они беседовали с красивой или непривлекательной женщиной;

в действительности же женщины на др. конце провода знач. различались между собой по внешности, хотя большинство из них обладало обычной внешностью. Тем не менее на время телефонного разговора женщины стали тем, кем ожидали их видеть мужчины. После телефонного разговора оценивающие прослушивали запись женской части беседы и пытались определить только на основе этой записи, что это были за женщины. Женщины, с к-рыми разговаривали так, как если бы они были красивыми, вскоре начинали выглядеть по телефону именно такими. Они становились необычайно оживленными, уверенными и умелыми в соц. взаимодействии. Те, с кем обращались так, как если бы они были непривлекательными, тж начинали вести себя соотв. образом. Они становились замкнутыми, неуверенными в себе и казались неловкими. Мужские пророчества реализовались.

Без сомнения, такое поведение заставляло женщин, в свою очередь, прилагать ответные усилия.

Если стереотипы, разделяемые мужчинами, воплотились в реальность на время 10-минутного телефонного разговора, можно себе представить, что происходит с людьми, когда к ним хорошо или плохо относятся на протяжении всей их жизни. Фактически же исследователи обнаружили определенные доказательства тому, что привлекательные люди действительно яв-ся чрезвычайно умелыми и опытными в соц. взаимодействиях.

Красивые люди обладают преимуществами, а некрасивые не имеют преимуществ в жизни.

Однако тщательный анализ существующих данных с очевидностью говорит о том, что акцент следует сделать на второй половине этого предложения. Если взаимосвязи между внешностью и множеством др. переменных Ч самооценкой, удовлетворенностью, перспективами работы, количеством назначаемых свиданий и популярностью Ч подвергнуть тщательной проверке, то вскоре обнаружится, что связи между внешностью и преимуществами не оказываются монотонно снижающимися. Факты свидетельствуют о том, что крайне привлекательные обладают лишь незначительным преимуществом.

Что действительно имеет значение, так это наличие по меньшей мере обычной внешности.

См. также Одежда, Эффект ореола, Перцептивный транзакционизм, Эффект Пигмалиона Э. Хэтфилд Филоанализ (phyloanalysis) Ф., или групп. анализ, Ч подход к изучению психопатологии и соц. отношений, разраб.

Тригантом Барроу между 1921 и 1950 гг. В отличие от психоан., внимание к-рого сосредоточено на индивидуальных расстройствах, Ф. имеет дело с психол. расстройствами, общими для людей как биолог. вида.

Осн. идея Ф. заключается в том, что психопатология в основном вызывается вторжением системы умственных символов в базовые чувственные процессы, приводя к патологическому замещению истинного восприятия искаженным представлением. Осн. метод групп. анализа Ч коллективное рассмотрение текущего момента в соц. поведении для выявления нарушений в перцепции и когниции.

Барроу был одним из первых исследователей в клинической психологии, к-рый проводил психофизиологические исслед. для обнаружения физиолог. признаков, сопровождающих дефензивное и недефензивное восприятие, наз. им дитенцией (ditention) и котенцией (cotention) соответственно. Хотя сам Барроу считал свой подход скорее соц. лабораторией, нежели терапевтическим методом, его идеи и методы предварили мн. последующие разраб. в этой области.

См. также Гештальт-психология, Групповая психотерапия Дж. Харт Философия науки (philosophy of science) Человечество не создало более эффективного способа познания и использования природы для собственного блага, чем наука. Научный подход применяется для поиска ответов на самые разные вопросы, начиная от фундаментального строения материи и кончая существованием жизни после смерти. Его цель Ч понять и точно описать процесс научного исслед., следствием чего может стать усовершенствование методологии науки и оказание помощи более молодым дисциплинам, в том числе и психологии.

Аристотель, Ньютон и Декарт, будучи учеными-практиками, интересовались вопросами методологии, однако реальная потребность в последней возникла только после научной революции и после того, как наука утвердилась в качестве одного из общественных ин-тов. В XIX в. возникло филос.

течение, известное под названием позитивизм, осн. непосредственно на ньютоновском понимании науки и стремящееся распространить этот научный метод на соц. науки и соц. контроль. В XX в.

философия науки благодаря логическим позитивистам, членам Венского кружка, начала развиваться как формальная дисциплина. Созданная ими картина науки была формальной версией обывательского взгляда на последнюю: ученый Ч беспристрастный исследователь, и конечная цель всех его наблюдений Ч создание действенных мат. теорий, постепенно усовершенствуемых каждым последующим поколением.

Однако со временем выяснилось, что позитивистское толкование науки неадекватно. Др.

философы и историки науки показали, что наука Ч более челов. и менее рациональная сфера деятельности. Кун утверждал, что ученые часто видят то, что хотят видеть, и защищают свои взгляды вопреки логике. Он также считал, что развитие науки Ч не эволюция в сторону лучшего понимания мира, а ряд периодических скачков, сопровождающихся заменой старых взглядов новыми, причем эта замена яв-ся не следствием более убедительных доказательств или лучшей аргументации, а результатом завоевания большего числа сторонников, вытесняющих старую гвардию.

См. также Общие системы, Логический позитивизм, Позитивизм, Научный метод Т. Лихи Философская психотерапия (philosophical psychotherapy) Ф. п. вызывает изменения в поведении и обеспечивает приобретение контроля над эмоциями путем модификации процессов мышления, связанных с индивидуальной философией жизни. Система представлений индивидуума оказывает столь же сильное влияние на личность, как и средовые стимулы.

Филос. представления можно назвать интрапсихическими стимулами. Представления и аттитюды часто играют решающую роль в руководстве действиями и обусловливают манеру реагирования людей на данную ситуацию или комплекс стимулов.

См. также Экзистенциализм, Психотерапия У. Саакян Философские проблемы психологии (philosophical problems in psychology) Проблема природы чел. и проблема философии науки Ч две филос. проблемы психологии, вокруг к-рых группируются все остальные проблемы. Попытки отдельных ученых создать теорию человечества нельзя признать удачными, несмотря на впечатляющую эрудицию, к-рой отмечены усилия этих одиночек.

Эта проблема столь сложна и многогранна, что ее решение потребует огромной команды ученых-теоретиков, представляющих все науки, начиная от физики, биологии, соц. наук и кончая гуманитарными науками. Если смотреть на чел. как на машину, чем нередко грешат естественные науки, то следствием становится его детерминистское описание. Однако если считать чел.

экзистенциальным существом, типичным будет его описание с позиции свободы воли. Это противопоставление также стоит за филос. предпочтениями, разделяющими гуманистическую психологию и научную психологию.

Решение проблемы частьЧцелое и проблемы ценностей также зависит от решения проблемы природы чел. Отношения между частями и целым, когда речь идет о сложных явлениях, яв-ся ключевым моментом в спорах о проблеме частьЧцелое. Если целое может быть полностью описано и объяснено на основании его частей, значит, оно всего лишь конгломерат, который может быть разделен на составные части (такова, напр., груда кирпичей). Однако если целое не делится на составляющие его части, оно имеет эмерджентные свойства, т. е. свойства, к-рые нельзя объяснить свойствами его частей (напр., вода при нормальных условиях Ч жидкость, а кислород и водород при нормальных условиях Ч газы). Элементаризм (elementism) утверждает, что целое Ч всего лишь сумма частей, а холизм исходит из того, что целое больше суммы частей. Что же касается природы ценностей, то основная проблема состоит в том, яв-ся ли они относительными или абсолютными. Напр., как следует рассматривать моральную ценность, выраженную словами лубийство Ч преступление? Яв-ся ли оно заповедью на все случаи жизни (абсолютистская позиция) или зависит от обстоятельств (релятивистская позиция)?

Остальные филос. проблемы психологии относятся к разряду филос. проблем науки. Сюда входят такие проблемы, как логика открытия, природа индукции, природа знания, критерии оценки научного прогресса, концепция парадигмы и оценка теорий. Проблема индукции связана с тем, что философы не смогли точно описать концептуально-логическую основу способности ученого делать достоверные выводы из эмпирических наблюдений. Напр., нет никакой гарантии, что п + наблюдаемая выборка даст тот же уровень доверительной вероятности, что и предыдущие п выборок.

Основной эпистемологической задачей яв-ся выявление критериев, соответствие к-рым оправдывает притязание на знание. Эволюционная теория исходит из того, что наука Ч это непрерывная деятельность, прогресс к-рой Ч рез-т проб и ошибок и значительного числа постепенных, кумулятивных по своей природе шагов. Революционная теория считает науку прерывистой формой активности, которая прогрессирует в рез-те относительно малого числа больших скачков, связанных со сдвигом парадигмы или изменением мировоззрения, обеспечивающими более широкое и глубокое представление о реальности. Сторонники обеих теорий для подтверждения своей правоты приводят примеры из истории науки. Скорее всего, создание полной картины научного прогресса возможно только на базе отдельных аспектов обеих теорий. В своем самом широком понимании проблема оценки теорий яв-ся синонимом философии науки, ибо конечная цель последней Ч внесение ясности в концептуальные основы науки, а теории как раз и яв-ся воплощением концептуальных основ. Однако в своем более узком смысле термин лоценка теорий означает разработку набора критериев для сравнительной оценки достоинств и недостатков разных доктрин. Подобная оценка распространяется на все свойства последних, включ. и их филос. основы. Важнейшей целью оценки теорий яв-ся создание метода отбора относительно небольшого числа теорий, имеющих наибольший потенциал и способных активно повлиять на развитие той науки, в недрах к-рой они сформировались.

Поскольку наука составляет лишь часть полного спектра психологии, помимо проблем, унаследованных от философии науки, у нее есть и собственные проблемы, возникшие уже внутри самой этой дисциплины.

См. также Эпистемология, Общие системы, Логический позитивизм, Каноны Милля, Философия науки Дж. Р. Ройс Фобии (phobias) Ф. Ч это иррациональный страх, к-рый может проявляться в виде боязни специфических одушевленных и неодушевленных объектов, напр. боязнь змей (офидиофобия);

страх перед определенной группой или классом людей (ксенофобия, боязнь чужаков;

андрофобия, боязнь мужчин);

страх надвигающихся или предвосхищаемых событий (астрофобия, боязнь молнии;

боязнь школы или экзаменов) или страх, в сущности, всего представимого. Далее приводятся некоторые из наиболее часто встречающихся в клинической литературе фобий:

Название Объект страха Акрофобия Высокие места Агорафобия Выходить из дома Клаустрофобия Закрытые пространства Кинофобия Собаки Кипридофобия Венерические заболевания Электрофобия Электричество, в особенности удар током Генофобия Секс Гинофобия Женщины Годофобия Путешествия Гидрофобия Вода Гипнофобия Сон Какоррафиофобия Неудача Мизофобия Грязь Патофобия Болезнь Танатофобия Смерть Объективная оценка любого страха обычно яв-ся спорной в отношении того, до какой степени и при каких обстоятельствах объект или событие, вызывающие опасения, представляют реальную опасность. Два критерия, не связанные с оценкой потенциальной опасности, дифференцируют фобии от рационального, не невротического страха.

Во-первых, Ф. имеют обсессивную природу. Больной с Ф. часто вынужден застревать на своем страхе в гораздо большей степени, чем это необходимо в объективных обстоятельствах.

Вторая характеристика, которая дифференцирует Ф. от реалистичного страха, касается модуса проявления тревоги. Ф. обычно сопровождается столь высоким уровнем тревоги, что больной оказывается обездвиженным, лишенным возможности действовать эффективным для снижения тревоги образом. Нет полного согласия относительно дифференциальной диагностики между фобическим страхом и генерализованной тревожностью;

по всей вероятности, это зависит от конкретности объекта или события, вызывающего опасения.

Причины фобий Нет единого общепринятого объяснения этиологии Ф. Принято, однако, считать, что возникновению некоторых фобий, в отличие от других, предшествуют конкретные события. Эти события наз. преципитирующей травмой или преципитирующим событием;

они могут рассматриваться или не рассматриваться в качестве непосредственной причины Ф., в зависимости от теорет. ориентации психолога, выносящего свое суждение. Существуют три основные модели Ф. Ч психоаналитическая, поведенческая и когнитивная.

Психоаналитическая модель. Фрейд категоризовал Ф. как часть совокупности симптоматических неврозов, названную им истерией страха (anxiety hysteria или Angst hysterie). В эту же совокупность входит конверсионная истерия. Ф. яв-ся выражением вытесненных сексуальных фантазий, обычно эдиповой природы, в борьбе с защитными механизмами, призванными помочь сдержать эти чувства.

Поведенческие (соц. научения) модели. Объяснения Ф. с т. зр. бихевиоризма или теории соц.

научения сосредоточены на том, как индивидуум усваивает неадекватную, провоцирующую страх реакцию на первоначально нейтральный или не вызывающий волнения раздражитель. Используются три основные парадигмы: классическое обусловливание, оперантное обусловливание и моделирование.

Этиология Ф. была предметом исслед. в одном из основных экспериментов в поведенческой психологии, представляющим собой и спустя десятилетия с момента опубликования рез-тов важную веху в ее развитии. Джон Б. Уотсон и Розалия Рейнер вызвали фобию у Альберта, ребенка в возрасте месяцев, используя модель классического обусловливания, открытую И. П. Павловым в его знаменитых экспериментах с собаками.

Согласно парадигме оперантного обусловливания Б. Ф. Скиннера, Ф. развиваются не только в результате случайного или даже преднамеренного совпадения стимулов, но тж и вследствие преднамеренных, произвольных действий в окружающей среде и последствий этих действий (подкреплений).

Парадигма моделирования (научения посредством наблюдения), разработанная в значительной степени Альбертом Бандурой, исходит из того, что Ф. Ч по крайней мере отчасти Ч усваиваются при восприятии тревоги или иррациональных страхов, испытываемых др. людьми, в особенности близкими, с которыми имеется эмпатическая связь.

Когнитивная модель. Когнитивно-динамическая концепция Ф., разработанная Альбертом Эллисом, дифференцирует и разъясняет мыслительные процессы, участвующие в расстройстве. Эллис утверждает, что ассоциации с мыслью лэто хорошо становятся такими положительными эмоциями чел., как любовь или радость, тогда как ассоциации с мыслью лэто плохо становятся отрицательными эмоциями, окрашивающими мучительные, злобные или депрессивные чувства. Ф. представляет собой алогичную и иррациональную ассоциацию, связывающую лэто плохо или лэто опасно с вещами, к рые в действительности таковыми не яв-ся.

Другие объяснения. Представители экзистенциального направления Ролло Мэй и Виктор Франкл рассматривают Ф. как отражение отчуждения, бессилия и бессмысленности современной жизни, отчасти как последствие индустриализации и обезличивания. Представитель гуманистической психологии Абрахам Маслоу рассматривает Ф., подобно неврозам в целом, как нарушение роста личности, крах возможностей реализации челов. потенциала.

Некоторые теоретики обращают внимание на физиолог. и генетические аспекты Ф. Эдвард О.

Уилсон видит в Ф. след нашей генетической эволюции. На ранних этапах развития человечества, Ч пишет Уилсон, Ч фобии расширяли возможности выживания человека.

Лечение фобий. Сторонники приведенных выше теорий используют технические приемы и методы лечения Ф. в соответствии с тем, что они считают их причиной. Психоаналитики, считая Ф.

продуктом вытесненного содержания, скрытого под слоями психол. защиты, используют свободные ассоц., анализ сновидений и интерпретации для того, чтобы сорвать слои защиты и дойти до сути конфликта. Тогда через катарсис Ч внезапное эмоционально насыщенное высвобождение вытесненного материала Ч пациент сможет преодолеть Ф. и выздороветь.

Психологи поведенческой ориентации разработали впечатляющий набор технических приемов для лечения Ф. Двумя наиболее широко используемыми парадигмами яв-ся систематическая десенсибилизация и фладинг (наводнение).

Систематическая десенсибилизация представляет собой форму классического обусловливания, при к-рой вызывающие страх стимулы совмещают с реакциями торможения либо в воображаемой (замещающая десенсибилизация), либо в реальной жизненной ситуации (десенсибилизация in vivo).

Фладинг (наводнение) представляет собой метод лечения фобий быстрой экспозицией вызывающему страх объекту или ситуации в реальной жизни с поддержанием максимально переносимого страха, пока он не начнет снижаться, с последующим повторением экспозиций, пока пациент не будет чувствовать себя спокойно в ситуации, ранее вызывавшей страх. Хотя этот метод считается быстрым и эффективным, по крайней мере в короткой перспективе, его использование сопровождается вызыванием у пациентов высокого уровня тревоги, к-рый ряд специалистов считают слишком высоким Ч и потому потенциально опасным.

Процесс рационально-эмотивной терапии представляет собой сообщение психотерапевтом (часто в весьма эффектной, впечатляющей форме) пациенту об искажениях в его мышлении. Это похоже на психопедагогический прием, и он действительно направлен на то, чтобы больной узнал о том, как алогичное мышление приводит к алогичному и фобическому стилю поведения.

Все четыре метода Ч психоанализ, систематическая десенсибилизация, имплозивная и рационально-эмотивная терапия Ч яв-ся высокоэффективными. Данные эмпирических исслед.

подтверждают это, во всяком случае в сравнении с лечением таких расстройств, как депрессия и шизофрения.

См. также Тревога, Расстройства личности Г. С. Белкин Фокусирование (focusing) Ф. Ч это разработанная Ю. Гендлиным психотерапевтическая методика, к-рая акцентирует прямое внутреннее внимание к физически ощущаемому, неясному луглу (т. е. к физ. дискомфорту, специфически связанному с данной целостной проблемой или ситуацией). Кажущееся вначале смутным, это лосязаемое чувство (лfelt sense) затем перемещается (лshifts) в теле и появляется в фокусе. Такое перемещение создает предпосылки для новых, специфических шагов к решению проблемы, но главной его целью является физ. изменение per se.

Это осязаемое чувство обычно не присутствует в теле изначально, оно должно сперва сформироваться. Сначала с проблемой напрямую не связывается или ничего, или незначительный физ.

дискомфорт. По сравнению со знакомыми ощущениями это телесное ощущение кажется легким, неуверенным и непонятным.

Следующий шаг заключается в распознавании качества (quality) этого телесного ощущения с помощью подходящего слова или образа. Пациент активно пытается привести слово или образ в резонанс с телесным ощущением, проверяя и подтверждая их адекватность. Успешное резонирование должно повлечь за собой некоторое физ. облегчение.

Случаи успешной психотерапии значительно отличались от неудач гораздо большим вниманием к прямо ощущаемому неясном луглу. Из этого следует предостережение о недопустимости продолжения психотерапии, обреченной на неудачу из-за рассеянности внимания. Вместо этого предметом прямого обучения должен стать используемый здесь особый вид внимания.

Помимо использования в психотер. и для решения личных проблем Ф. использовалось при обучении литературному творчеству, а также в таких областях, как снижение стресса, целительство, бизнес, образование, духовные практики и пр.

См. также Эмпирическая психотерапия, Новаторские психотерапии, Психотерапия Ю. Гендлин Формационная теория личности (formative theory of personality) Эта теория возникла в конце 1960-х в Университете Дьюка в рез-те пионерских работ Адриана ван Каама в области совр. физики. Формация (formation) определяется как базисный эволюционный процесс универсума, представляемый в виде энергетического поля постоянно восходящих и нисходящих форм. Каждый элемент в этом универсуме стремится реализовывать и поддерживать свой уникальный потенциал форм в диалектическом взаимодействии со своим формационным полем.

Дочеловеческие формы жизни создают форму в соответствии с инстинктивными предписаниями, челов.

же форма жизни должна раскрывать и воплощать ее сама. В этом процессе рождается личность.

Личность рассматривается как уникальное движение раскрытия и пробного осуществления рецептивных и креативных установок (directives) в границах своих корреспондирующих формационных полей. Теоретики в области основ личности находятся в процессе поиска формационных установок (form directives), к-рые с научной т. зр. могут оцениваться как фундаментальные или универсальные.

Структурные эффекты формирования личности. Первичными структурами личности, производимыми в процессе формации, яв-ся основополагающая, ядерная, текущие и видимые формы жизни. Потенциальная форма челов. личности Ч рез-т биогенетической преформации. Она конкретизирует себя в рождающемся ядре личности через ее предварительные, текущие, латентные и манифестируемые, или видимые, формы.

Ядро личности сравнительно устойчиво. Оно формируется большей частью в период от рождения до ранней взрослости, и на протяжении последующей жизни обычно не претерпевает существенных изменений. Это ядро может модулироваться текущими, видимыми и актуальными формами, которые принимает личность. Ядро, помимо прочих функций, выполняет функцию интегративного центра глобальных формационных эффектов. Как таковое, оно придает уникальное звучание (vibrancy) и неповторимую окраску личности, когда та пытается достичь конкретного выражения той основополагающей жизненной формы, к-рой она наделяется благодаря биогенетической преформации. Ядерная форма, в свою очередь, далее конкретизирует свои формирующие тенденции в более специфических движениях текущих и видимых форм появляющейся личности. Ядерная форма личности идеально функционирует в качестве сохранителя консонанса между текущими и видимыми аспектами личности и основополагающей потенциальной жизненной формой, к-рая яв-ся биогенетической основой личности.

Транссознательное измерение (transconscious dimension) охватывает стремления, типичные для отдельной личности. Подобно непризнанным тенденциям инфрасознательного измерения (infraconscious dimension), они могут временами проникать сквозь барьеры, к-рые отделяют предсознательное измерение (preconscious dimension) от окружающих его инфра- и транссознательных измерений. Когда они проникают сквозь этот барьер, они вступают во взаимодействие со всеми др.

формирующими силами, непрерывно взаимодействующими друг с другом в энергетическом поле предсознания.

Что касается этих измерений сознания, данная теория говорит о представлении формации в сознании (formation conscientization): акте введения в фокус сознания (focal awareness), в соответствующий момент, тех установок, к-рые фактически формируют личность, находится ли она на пред-, интер-, инфра- или транссознательном уровне.

См. также Теории личности, Религия и психология А. ван Каам Формирование впечатления (impression formation) Истоки научного изучения проблемы Ф. в. восходят к известной статье Соломона Аша Формирование впечатлений о личности (Forming impressions of personality), В этой статье были обозначены две осн. проблемы. Во-первых, при Ф. в. наблюдатель должен каким-то образом справляться с тем, что зачастую яв-ся просто разнородным набором фактов о др. чел. Вторая проблема заключается в точном знании того, какое именно впечатление возникает у наблюдателя. Как исследователю приступить к измерению столь запутанного Ч и к тому же аморфного Ч явления, как впечатление?

Наиболее серьезной проблемой, поднятой Ашем, была важность понимания того, как люди справляются с тем разнообразием информ., к-рое они получают в отношении др. чел. Ее иногда называют проблемой интеграции информации. Существуют два различных теорет. подхода к ее решению. Согласно гештальт-подходу (gestalt approach), люди используют конфигурационную стратегию. Они оценивают сразу весь информ. массив и достигают тематической интерпретации, на основе к-рой все отдельные и разрозненные элементы интегрируются в логически непротиворечивое целое. Этот процесс зачастую предполагает повторную интерпретацию нек-рых элементов информ. и игнорирование др.

В соответствии с подходом когнитивной алгебры (cognitive algebra approach), каждый элемент информ. вносит независимый вклад в формирование общего впечатления. В отличие от гештальт подхода, здесь предполагается, что отдельные элементы информ. не увязываются активно в единую осмысленную конфигурацию. Скорее оценочные импликации каждого элемента извлекаются сразу же, по мере их поступления, и сочетаются с к.-л. из предсуществующих оценочных реакций, дабы обеспечить текущее оценочное впечатление о др. чел. Этот подход называют когнитивной алгеброй, потому что элементы информ. могут комбинироваться при помощи таких алгебраических правил, как лусреднение, сложение или лумножение. Несмотря на то, что эти два теорет. подхода чрезвычайно различаются в своих концептуальных предпосылках, они оказались в равной степени полезными в объяснении первичных эмпирических данных в данной области исслед.

Большая часть исслед. в области Ф. в. была посвящена первым впечатлениям. Участникам такого рода экспериментов предъявлялся список личностных черт в виде определений и предлагалось сформировать свое впечатление о той гипотетической личности, обладающей данным конкретным набором черт. Обнаружилось, что на итоговые впечатления влияют разнообразные характеристики элементов информ.

При последовательном предъявлении элементов информ. возникают эффекты первичности и недавности (primacy and recency effects).

После того как первое впечатление было сформировано, участникам в ряде случаев предлагалось дать отдельную оценку какому-нибудь из элементов этого набора. В этом случае фиксировались отчетливые эффекты смещения значения (meaning shift effects). В частности, такая черта, как сотрудничающий, оценивалась более положительно (напр., приближалась по значению к бескорыстный), когда др. черты в данном наборе оказывались положительными. Когда остальные элементы информ. были отрицательными, она подвергалась менее благоприятной интерпретации (напр., приближалась по значению к податливый).

Общее количество элементов информ. в наборе могло быть большим в одних случаях и малым в др. В исслед. Ф. в. были обнаружены устойчивые эффекты величины набора (set size effects). По мере возрастания числа положительных элементов впечатления становились все более благоприятными, и, напротив, по мере увеличения числа отрицательных элементов впечатления становились все более неблагоприятными.

В большинстве исслед. в данной области в качестве предоставляемой субъекту стимульной информ. используются исключительно личностные черты. Представляется вероятным, что при использовании др. видов информ. о личности (напр., сведений о поведении, соц. контактах, физ.

внешности и демографических характеристиках), получаемые рез-ты могут оказаться существенно иными. Однако сравнительно небольшое количество исслед., проводившихся с использованием не связанного с личностными чертами стимульного материала, позволяет предполагать, что эта проблема, вероятно, не яв-ся столь значительной.

В этой области исслед. участников, как правило, инструктируют, что они должны оценить свое впечатление после того, как ознакомятся со всем набором предложенных черт. Следовательно, они, без сомнения, активно вырабатывают свои оценочные реакции по мере того, как они сталкиваются с теми или иными элементами информ. Это означает, что при таком способе выполнения задания на формирование впечатления роль памяти оказывается незначительной или вовсе сводится на нет. С др.

стороны, формирование впечатлений (даже первых впечатлений) в наших повседневных соц. контактах с неизбежностью предполагает участие процессов памяти. В настоящее время представляется не вполне ясным, какие изменения следует внести в положения гештальт-подхода и когнитивной алгебры для учета роли памяти о предыдущей информ.

См. также Измерение аттитюдов, Социальное познание Т. Остром Формирование идентичности в подростковом и юношеском возрасте (adolescent identity formation) Совр. психология в большом долгу перед Уильямом Джемсом за проведенный им в Принципах психологии (Principles of psychology) проницательный теорет. анализ Я как интегратора опыта и локуса личной идентичности. Взгляды Эрика Эриксона на эго-идентичность послужили стимулом большинства совр. исслед. Ф. и. Согласно его довольно общей формулировке, подростки сознательно пытаются синтезировать предыдущий опыт и связывают себя личными обязательствами для того, чтобы найти решение коренных вопросов о смысле собственной жизни. Эриксон не дал явного определения идентичности, опасаясь, что операциональная специфичность может помешать выражению полного значения этого понятия.

Ряд исследователей использовали в качестве рабочих средств измерения эриксонианской идентичности опросники типа самоотчетов и сортировку прилагательных для самоописания. Однако такие инструменты, как правило, не позволяют получить информ. о процессе, благодаря к-рому люди развили к моменту проведения исслед. свою идентичность. Поэтому большинство совр. исслед.

опирается на парадигму статуса идентичности, разработанную Джеймсом Марсия в 1964 г. Марсия полагал, что в развитой Эриксоном теории идентичности центральное место занимают два измерения:

наличие или отсутствие взятых на себя твердых обязательств и наличие или отсутствие личного кризиса.

Для определения статуса идентичности используются специальные интервью, в процессе к-рых фиксируются сообщаемые респондентом сведения о прежних (или текущих) кризисах, профессиональном самоопределении и идеологической ориентации. Из четырех возможных вариантов статуса идентичности по Марсия два свидетельствуют о наличии устойчивой личной идентичности:

самоопределившиеся (Achievers) и предопределенные (Foreclosures). Эти статусы различаются процессом, благодаря к-рому сложились идентичности их обладателей. Самоопределившиеся сформировали свои обязательства перед собой и др. после периода активного принятия решений. В отличие от них предопределенные более пассивно (без переживания кризиса) приняли цели и ценности, предписанные им другими, особенно теми, кто их воспитывал. Оставшиеся два варианта статуса идентичности охватывают тех, кто пока не связал себя обязательствами. Неопределенным (Diffusions) недостает твердого чувства идентичности, и в данное время они не переживают кризиса, связанного с принятием решений. Взявшие отсрочку (Moratoriums) активно занимаются вопросами профессионального и идеологического определения;

они пытаются найти свои собственные ответы на эти вопросы, чтобы затем самостоятельно сделать выбор.

Исслед., выполненные в рамках парадигмы статуса идентичности, выявили некоторые половые различия. Когда речь идет о статусах идентичности юношей, рез-ты самоопределившихся оказываются лучшими по большинству сравниваемых переменных. Эдмунд Бурн делает вывод, что самоопределившиеся имеют относительно высокие показатели по таким характеристикам, как моральное рассуждение, способность самостоятельно распоряжаться своей жизнью, приспособляемость, близость и способность к когнитивному самоанализу. Взявшие отсрочку, по видимому, ближе всего к самоопределившимся. Однако относительно высокая изменчивость их функционирования и высокий уровень тревоги (по данным самоотчетов) согласуются с предположением о том, они включены в активный процесс самоопределения. Предопределенные юноши во многих отношениях проигрывают при сравнении с обладателями др. статусов идентичности, являясь относительно ригидными, неуступчивыми, контролируемыми извне и демонстрирующими конвенциальный уровень в своих моральных рассуждениях. Хотя неопределенные юноши в большинстве исслед. устойчиво демонстрировали худшие рез-ты по сравнению с самоопределившимися, они все же не соответствуют картине глубокой спутанности идентичности, нарисованной в теории Эриксона. В большинстве сравнений неопределенные юноши не отличаются статистически значимо от предопределенных.

Марсия отмечает, что самоопределившиеся и предопределенные девушки наиболее устойчивы к групповому давлению, обнаруживают самый высокий уровень поленезависимости и самый низкий уровень тревожности. Однако по показателям авторитаризма предопределенные девушки оказываются столь же ригидными и неуступчивыми, как и предопределенные юноши. Галлатин высказывает сомнение по поводу того, что модель кризиса идентичности яв-ся адекватной т. зр. на оптимальное развитие женской личности. Напротив, при наличии стереотипных ожиданий отзывчивого, заботливого и опекающего поведения приобретение девушками устойчивой идентичности может быть делом первостепенной важности, и неважно, сформирована ли она в активном процессе самоопределения или пассивно, под влиянием др. людей. В силу того, что об-во ожидает от юношей превращения в независимых и умелых мужчин, близость к лично достигаемой идентичности может быть наиболее важным аспектом развития мужской личности в юности.

Pages:     | 1 |   ...   | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 |   ...   | 65 |    Книги, научные публикации