Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 59 |

В течение последних десятилетий в средепромышленных рабочих формировался идеологический процесс. Наиболее очевидныепроявления этого процесса обнаруживаются в культуре рабочей аристократии. В тоже время их можно заметить и в среде обычных промышленных рабочих. Промышленныерабочие XX века имеют мало общего с пролетариатом времен Карла Маркса. Они вомногом переняли у буржуазии обычаи и взгляды. Безусловно, официальнойбуржуазной демократии не удалось устранить экономические классовые различия ипокончить с расовыми предрассудками. Тем не менее благодаря социальнымтенденциям, укрепившимся в рамках буржуазной демократии, произошло стираниеструктурных и идеологических границ между различными общественными классами.Промышленные рабочие Англии, Америки, Скандинавии и Германии начинают все болееи более походить на буржуазию. Для понимания процесса проникновения фашизма вразличные группы рабочего класса необходимо проследить переход от буржуазнойдемократии к закону о чрезвычайных полномочиях, приостановлению деятельностипарламента и установлению открытой фашистской диктатуры.

Приручение промышленныхрабочих.

Фашизм проникает в различные группы рабочихс двух сторон. Проникновение в среду люмпен-пролетариата (термин, противкоторого все возражают) осуществляется на основе прямой коррупции. С другойстороны, проникновение в среду рабочей аристократии осуществляется с помощьюкак коррупции, так и идеологического влияния. Немецкий фашизм, с присущей емуполитической беспринципностью, обещал всем все. В статье доктора ЯрмераКапитализм (Ангрифф, 24 сентября, 1931 г.) мы находим следующиеутверждения:

На съезде Немецкой национальной партии вШтеттине Гугенберг вполне определенно осудил интернациональный капитализм. В тоже время он подчеркнул необходимость существования национального капитализма.При этом он провел грань между немецкими националистами инационал-социалистами, которым прекрасно известно, что капиталистическуюэкономику, разваливающуюся во всех странах мира, необходимо заменить другимэкономическим строем, так как даже в национальном капитализме не остается местадля справедливости

Эти утверждения выглядят почтикоммунистическими. Здесь мы имеем образчик фашистской пропаганды, котораяобращается непосредственно к революционному энтузиазму промышленных рабочих сцелью обмануть их. Тем не менее основной вопрос заключается в следующем: почемупромышленные рабочие, выступающие в защиту национал-социализма, не заметили,что фашизм обещает дать все всем Известно, что Гитлер вел переговоры спромышленными магнатами, получил у них финансовую поддержку и пообещалзапретить забастовки. Таким образом, в силу психологической структуры среднегорабочего указанные противоречия остались без внимания, несмотря на активнуюразъяснительную деятельность революционных организаций в среде рабочих. В своеминтервью американскому журналисту Никсрбокеру Гитлер заявил следующее опризнании долгов частных фирм иностранным государствам:

Я убежден, что интернациональные банкискоро поймут, что при национал-социалистическом правительстве Германия станетнадежным местом для инвестиций, причем ставка в размере трех процентов будетохотно выплачиваться по кредитам.

Если бы главная задача революционнойпропаганды заключалась в том, чтобы вывести пролетариат из заблуждения, ееневозможно было бы выполнить только с помощью таких средств, как взывание клклассовому сознанию рабочих, постоянное разъяснение объективной экономическойи политической обстановки, а также разоблачение обмана рабочих. Первая иосновная задача революционной пропаганды должна заключаться в благожелательномрассмотрении противоречий рабочих и понимании того, что суть проблемызаключается не в сокрытии и запутывании не вызывающего сомнений революционногоэнтузиазма, а в недостаточном развитии и смешении с противоборствующимиреакционными элементами революционного импульса в психологической структурепролетариата. Несомненно, очищение революционных чувств широких масс составляетосновную задачу процесса пробуждения сознания социальнойответственности.

Во времена спокойной буржуазнойдемократии у промышленного рабочего было две основных возможности:идентификация с буржуазией, которая занимает более высокое положение вобществе, или идентификация со своим общественным классом, который формируетсвой антиреакционный образ жизни. В основе реализации первой возможности лежитзависть к буржуазии, стремление подражать ей и, при возможности, усвоить ееобраз жизни. Реализация второй возможности означает отказ от идеологии и образажизни реакционера. В силу одновременного воздействия социальных и классовыхнорм и ценностей обе возможности представляются в равной степени убедительными.Революционное движение также не учитывало значение на первый взгляднесущественных склонностей в повседневной жизни, а порой и отрицательноотзывалось о них. Мелкобуржуазный спальный гарнитур, который лобычный человекпокупает, как только у него появляются средства (даже при всей егореволюционности в других отношениях); последующее угнетение жены, даже если он— коммунист;лприличный выходной костюм; умение правильно танцевать и множество другихлбанальностей оказывают несравнимо большее влияние при ежедневном повторении,чем тысячи революционных митингов и листовок.

Если ограниченные консервативныенормы постоянно оказывают влияние, охватывая все стороны повседневной жизни, товлияние работы на предприятии и революционных листовок имеет лишькратковременный характер. Таким образом, следует считать серьезной ошибкойстремление приспособиться к консервативным склонностям рабочих посредствомустройства банкетов как средства общения с массами. Реакционный фашизмзначительно лучше в этом разбирался. Многообещающие революционные формы жизнине поощрялись. В реакционной структуре рабочих, одетых во фраки, которые быликуплены их женами для банкетов, содержится больше жизненной правды, чем всотнях статей. Разумеется, фрак и домашняя вечеринка с пивом были лишь внешними проявлениями процесса,протекавшего в психике рабочего, и свидетельствовали о наличии основы длявосприятия национал-социалистической пропаганды. Если же фашист обещал еще илупразднение пролетариата, тогда в большинстве случаев именно фрак, а неэкономическая программа обеспечивал ему успех. Необходимо больше уделятьвнимания таким мелочам повседневной жизни. Социальный прогресс или регресспринимает конкретные формы на основе этих мелочей, а не политических лозунгов,вызывающих лишь временное воодушевление. Здесь мы находим поле для важной иплодотворной работы. В Германии революционная работа с массами почти полностьюсводилась к пропаганде против голода. Основа этой пропаганды, сколь бы важнойона ни была, оказалась слишком ограниченной. За кулисами жизни массовыхиндивидов существует множество различных проблем. Например, молодого рабочегоначинают одолевать сексуальные и культурные проблемы, как только ему удастсяхоть немного удовлетворить чувство голода. Борьба с голодом имеетпервостепенное значение, но тем не менее необходимо также выявить скрытыепроцессы человеческой жизни на этом дурацком спектакле, когда мы одновременновыступаем в качестве зрителей и актеров; причем сделать это нужно без колебанийи страха перед возможными последствиями.

Безусловно, стремясь усовершенствовать своипредставления о жизни и сформировать естественный подход к происходящему,трудящийся обнаруживает в себе бесконечное множество творческих способностей.Решение повседневных социальных проблем нанесет сокрушительный удар пореакционной заразе, распространяющейся в массах, и ускорит победу революции. Ненужно выдвигать приевшиеся возражения об утопичности таких предположений.Обеспечить прочный мир можно только путем пропаганды всех возможностейрабоче-демократического образа жизни, неуклонного наступления на реакционноемышление и активное взращивание семени живой культуры народных масс. Душарабочего будет в определенной мере закрыта для революционных (т. е. разумных)процессов до тех пор, пока реакционная социальная безответственность будетгосподствовать над социальной ответственностью. Это еще одна причина, покоторой так необходимо вести в массах психологическую работу.

Ухудшение условий ручного труда (котороеявляется основным элементом склонности к подражанию служащим) составляетпсихологическую основу, на которую опирается фашизм на начальном этапепроникновения в среду рабочего класса. Фашизм обещает упразднить статуспролетариата, и таким образом использует чувство социальной неполноценностиработника ручного труда. Переселяясь в город, чтобы стать рабочими, крестьянепривозят с собой идеологию крестьянской семьи, которая, как уже было показано,служит наиболее благоприятной почвой для взращивания империалистическойидеологии национализма. Кроме того, в рабочем движении существуетидеологический процесс, которому уделялось слишком мало внимания при оценкевозможностей развития революционного движения в странах с высокоразвитойпромышленностью и в странах с развивающейся промышленностью.

Каутский в работе Социальная революцияотметил, что в политическом отношении рабочий в промышленно развитой Англиименее развит, чем рабочий в промышленно неразвитой России. Политическиесобытия, происходившие в течение последних тридцати лет в различных странахмира, ясно показали, что революции чаше происходят в таких промышленнонедоразвитых странах, как Китай, Мексика и Индия, чем в таких странах, какАнглия, Америка и Германия. И это несмотря на существование в промышленноразвитых странах прекрасно организованного движения рабочих с высокойдисциплиной и старой традицией. Если отвлечься от проблемы бюрократизациидвижения рабочих, которая сама по себе служит симптомом патологии, то возникаетпроблема исключительного укоренения консерватизма в социал-демократии ипрофсоюзах западных стран. С точки зрения психологии масс социал-демократияопирается на консервативные структуры своих сторонников. Как и в случаефашизма, проблема социал-демократии заключается не столько в политикепартийного руководства, сколько в ее психологической опоре в среде рабочих. Вэтой связи мне хотелось бы привести некоторые данные, которые позволят найтиответы на некоторые вопросы.

На заре капитализма наряду с существеннымразличием в экономическом положении буржуазии и пролетариата существовали неменее существенные идеологические и структурные различия. Отсутствие социальнойполитики, изнурительный шестнадцатичасовой, а иногда и восемнадцатичасовойрабочий день, низкий уровень жизни промышленных рабочих, описанных вклассической работе Энгельса Положение рабочего класса в Англии,— все это исключало возможностьструктурного уподобления пролетариата буржуазии. Для пролетариата XIX векахарактерна покорность судьбе. В настроениях пролетариата и крестьянства парилибезразличие и апатия. В связи с отсутствием буржуазного мышления состояниеапатии не могло воспрепятствовать внезапным проявлениям революционных чувств,которые при соответствующих обстоятельствах неожиданно достигали высокойстепени интенсивности. На следующих этапах развития капитализма дело обстоялонесколько иначе. Рабочему движению удалось добиться такихсоциально-политических улучшений, как сокращение рабочего дня, особыепривилегии и социальное обеспечение, но это не только привело к укреплениюрабочего класса, но и вызвало появление противоположного процесса, а именнопсихологическое уподобление рабочих среднему сословию. При улучшениисоциального положения человек лобращал свой взор вверх. В период процветанияпроисходит усиление процесса усвоения норм и ценностей среднего сословия,которые в последующий период экономического кризиса препятствуют полномупроявлению революционных настроений.

Стойкость социал-демократии в кризисныегоды свидетельствует о глубине проникновения консерватизма в среду рабочих.Поэтому такую стойкость невозможно объяснить только политическими причинами.Теперь нам необходимо понять ее основные элементы. Здесь выделяются двеособенности: эмоциональная связь с фюрером, т. е. непоколебимость веры внепогрешимость политических руководителей17 (несмотря на критику,которая никогда не претворялась в жизнь), и сексуально-моралистическое усвоениеконсерватизма мелкой буржуазии. Усвоение норм и ценностей среднего сословиянаходило повсеместную поддержку у крупной буржуазии. Социал-демократамследовало бы использовать свое оружие, пока фашизм не одержал победу. Вместоэтого они использовали его против революционных рабочих. Для масс, выступавшихна стороне социал-демократии, у них было припасено более эффективное средство— консервативнаяидеология.

В период наступившего впоследствииэкономического кризиса, который низвел рабочего социал-демократа до уровнялкули, его революционные настроения в своем развитии столкнулись с серьезнымпротиводействием со стороны консервативной структуры, формировавшейся в егопсихологии в течение последних десятилетий. Он либо оставался в лагересоциал-демократов, несмотря на критику и неприятие их политики, либо переходилв лагерь НСДАП в поисках лучшей замены. В силу глубокого противоречия междуреволюционными и консервативными настроениями нерешительный и разочарованный всвоих руководителях рабочий социал-демократ следовал по линии наименьшегосопротивления. Отказ рабочего от своих консервативных тенденций и полноеосознание им своей действительной ответственности в производственном процессе,т. е. пробуждение революционного сознания, определялись только правильностьюили неправильностью политики руководителей революционной партии. Поэтому спсихологической точки зрения представляется справедливым утверждениекоммунистов о том, что политика социал-демократов привела фашистов к власти.Отсутствие революционных организаций в сочетании с противоречием между нищетойи консервативным мышлением должно было привести к фашизму. Например, в Англиипосле провала политики лейбористской партии в 1930—31 гг. фашизм начал проникать вряды рабочих, которые во время выборов 1931 года оказали поддержку некоммунистам, а правым партиям. Демократическая Скандинавия также столкнулась сугрозой аналогичного развития событий18.

Роза Люксембург полагала, что с помощьюлкули невозможно вести революционную борьбу. С какими кули мы имеем дело: стеми, кто еще не подвергся или уже подвергся консервативной структуризации Впервом случае мы имеем дело с кули, обладающими не только почти непробиваемойтупостью, но и способностью к революционной деятельности. Во втором случае мыимеем дело с разочарованными кули, революционные склонности которых пробудитьтруднее, чем в первом случае. Как долго может фашизм использовать в своихограниченных целях разочарование масс в социал-демократии и их мятеж противсистемы На этот важный вопрос чрезвычайно трудно дать ответ. И тем не менее суверенностью можно сказать, что для нанесения смертельного удара фашизмумеждународное революционное движение должно решить эту проблему.

Глава III. Расовая теория.

Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам