Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 |   ...   | 47 |

— Всеравно, какая от них польза!а— Кейт немного смягчилась, и в уголках ее глаз появилисьслезы.а— Что мне этодаст теперь, если я начну сожалеть о детях! Я слишком стара. Слишком стара, ивы это знаете. Так зачем бередить все этоа— Гнев спал, под ним явнообнаружилась боль.

— Выпытаетесь убедить себя, что слишком стары для того, чтобы иметь своих детей, ипоэтому к чему жалеть, верноа— Я не руководил сейчас. Кейт была самой собой.

— Да,да.а— Слезы брызнулисильней, а гнев совсем ослабел.а— Просто в этом нет никакой пользы.

— Кейт, выделаете именно то, что вам нужно делать. Перестаньте мешать самойсебе.а— Я сказал этотвердо, но тепло. Казалось, я поддержал ее, но я знал, что она испугаетсяпроявления слишком сильной нежности и отступит. Во мне поднималась волначувств.

— У менявозникла нелепая мысль, что я, возможно, могла бы удочерить этого ребенка! О,меня бесит, что я это говорю!а— теперь она всхлипывала.

— Вам тактрудно просто отдаться своим эмоциям и не управлять ими, не пытаться бытьрассудительной и бесчувственной.а— Я был настойчив, но проявлял понимание.

— Да, да.О, Боже!а— Кейтперестала говорить и разрыдалась. Я сидел молча, пока рыдания сотрясали ее. Онаплакала несколько минут, а потом, когда она смущенно взглянула на меня, гневисчез. Удивленным голосом она произнесла:

— Ячувствую себя так, как будто у меня был ребенок, и он умер.

Мои глаза наполнились слезами.

— Да,Кейт, дети, которых вы могли бы иметь, умерли. Это так же верно, как точувство, что они были у вас, и вы их потеряли. И вы делаете то, что должныделатьа— оплакиваетеих.

Эти слова вызвали новую волну рыданий, и,казалось, Кейт так страдает, что я не мог больше сдерживать своих собственныхслез. Я потянулся за салфеткой из ее коробки, и она внезапно увидела, что яплачу. Это еще больше усилило поток ее слез. Кейт сидела на краешке кушетки, ия поднялся со своего кресла и сел рядом с ней. Она наклонилась комне,а— невероятнаявещь для сухой, формальной Кейта— и я обнял ее. Она прижалась, горько рыдая, и у меня самого пощекам потекли слезы.

_______

Как сказала о себе сама Кейт, оначувствовала себя УокаменевшейФ, твердой, неуступчивой и неизменной. Она нетолько пыталась обрести безопасность в этой УокаменелостиФ, но и пришла квнутреннему убеждению, которое работало как самоподтверждающееся пророчество:УЯ такая, и не могу быть другой, не могу изменитьсяФ. Это убеждение незаметнопронизывало все ее мышление и само по себе стало главным препятствием втерапевтической работе. Так, она обратилась за терапией якобы для того, чтобыизмениться, но на самом деле была твердо убеждена в собственной неизменности.Кейт хотела восстановить свою способность эффективно работать, никак при этомне изменяясь самаа—примерно так, как она могла бы отдать в починку туфли, не ожидая, что этотремонт как-то повлияет на нее.

Кейт обладала внутренним видением в стольнезначительной степени, что полагалась, главным образом, на УрациональноеФмышление и очень малоа— на субъективное осознание. Так, хотя она и чувствовала себяодинокой, подавленной и боялась близости, но убедила себя в том, что простотакая сама по себе; она и не думала о том, чтобы изменить свой образ жизни. Онане могла себе представить, как можно чувствовать по-другому. Когда, после еерыданий в моем кабинете, Кейт пережила прорыв, период озарения и относительногоэмоционального освобождения, она, разумеется, очень этому радовалась. Однаковскоре стало ясно, что в глубине ее бессознательного по-прежнему действует тоже убеждение в неизменности. Только теперь она была уверена, что преодолеласвои трудности и что это новое субъективное состояние будет продолжаться.Подобное убеждение сильно меня беспокоило, потому что показывало: ее внутреннийобраз самой себя остался неизменным, и я знал, какой опасной может быть еереакция, когда следующее изменение чувств вновь приведет ее к неприятнымэмоциям. Я знал: рано или поздно такая перемена обязательнонаступит.

7 февраля

— Сегодняутром я проснулась с таким приятным чувством.а— Кейт улыбнулась, слегка сморщивгубы. Она казалась ребячливой в своей радости.а— Я долгие годы не просыпалась срадостью. Я не знаю, как это случилось, но я просто почувствовала, что готованачать этот день. Я не просматривала свою почту несколько месяцев, а теперь мнестало любопытно ее прочитать. Я собрала целую коробку писем, и чувствовала себятак, как будто собиралась найти в этих конвертах нечто интересное, услышатьлюдей, о которых не вспоминала все эти месяцы.

—Угу.а— Я пыталсялучше понять ее внутренние чувства. В каком-то смысле Кейт скользила поповерхности, и я чувствовал беспокойство, слушая ее. Временами кажется, чтоскрытая задача терапевта состоит в том, чтобы все извращать. Если пациентнесчастлив, терапевт предполагает, что существует другая возможность; когдапациент говорит, что счастлив, терапевт начинает шарить повсюду в поискахскрытого несчастья; когда пациент говорит о других людях, терапевт настаивает,чтобы он сосредоточился на себе, а если пациент вспоминает прошлое, ненасытныйтерапевт требует обратить внимание на настоящее.

— У менястолько планов, я столько хочу сделать. Неожиданно я обнаружила, что моя работаснова меня интересует. Я получила новое задание, связанное с аминокислотами, идействительно думаю, что мне понравится над ним работать. Представляете Ясобираюсь получать удовольствие от работы!а— Она улыбнулась, радуясь своимсобственным чувствам.

—Кейт.а— Мой голос былочень мягким, потому что мне совершенно не хотелось, чтобы ее воздушный шарик,наполненный радостными чувствами, лопнул.а— Кейт, это звучит так, как будтовы справились со всеми плохими чувствами.

Она молчала, но улыбка быстро сошла с еелица. Я ждал. Кейт казалась довольно спокойной. У меня возникло впечатление,что она избегает любых мыслей, чувств и даже движений.

— Чтопроисходит, Кейт

— Ничего,совсем ничего.а— Онапопыталась улыбнуться, но улыбка была другой.а— Я просто думала о том, что высказали.

— О-ох. Ичто же вы думаете

— О,вероятно, у меня будут моменты, когда я не буду чувствовать себя так же хорошо,как сейчас, но...

—Ноа— Она знала, ноне хотела знать.

— Ну, ядействительно не знаю, зачем это нужно. И, кроме того, не хочу думать об этомтеперь. Наконец-то я чувствую себя лучше и хочу оставаться с этим чувством. Покрайней мере, пока это возможно. Так почему вы пытаетесь менярасстроитьа— Ее тонне был столь уверенным, как слова. Она явно пыталась убедить не только меня, нои себя.

— Кажется,вам трудно представить себя изменчивой.

— Мысправились с некоторыми проблемами,а— возразила она,а— и теперь они решены, так зачемвозвращаться к неприятным чувствам Разве вы не думаете, что мы избавились отнекоторых проблем, когда я рассказала вам о том периоде, когда моя матьпила

—Нет.

— Нет Таккакая же тогда польза от того, что мы делаем, если вы говоритеУнетФа— Она былараздраженна и собиралась превратить этот спор в перебранку.

— Васзлит, когда я перестаю рассматривать вас как некую машину, из которой мы можемвынуть сломанные детали и вставить новые, чтобы она работала лучше.

— Непонимаю, что вы имеете в виду. Вы просто пытаетесь запутать меня.

— Кейт, выпо-прежнему считаете себя машиной и думаете, что то, что вы чувствуете,является продуктом ее работы. Вы ожидаете: то, как вы чувствуете себя сейчас,будет отныне продолжаться вечно.

— А почемубы и нет Разве не в этом состоит задача психотерапии Разве я пришла сюда недля того, чтобы выяснить, что меня расстраивает, исправить это и потомчувствовать себя лучше

— Конечно,если так формулировать, придется ответить УдаФ. Но это заблуждение.

Подумайте по-другому, Кейт. Вы можетепредставить себя не машиной, а рекой

—Рекой

Я не очень верю в лекции, но иногда онипомогают пациенту понять, что мы делаем и на какой стадии процесса находимся.Кроме того, сам характер Кейт заставлял меня постоянно пускаться в объяснения.Возможно, это вполне нормально, но я испытывал тайное чувство вины. Я полагал,что действительно хорошему терапевту не следует так много говорить. И все-такимомент выглядел подходящим для того, чтобы попытаться дать Кейт другоепредставление о том, что ее ожидает, и, возможно, для создания основы, ккоторой можно будет апеллировать, когда в будущем у нее возникнут неизбежныеэмоциональные кризисы.

— Да,рекой. Река никогда не бывает одинаковой. Она все время течет, движется. Вода вреке в любой данной точке сегодня не такая, как завтра. Кроме того, река течетиногда на солнце, иногда в тени; иногда в городе, иногда в лесу. Сама суть рекив изменении, течении.

— Яуверена, что это очень поэтично, но не понимаю, какое это имеет отношение кмоему хорошему самочувствию.а— Она была не готова понимать меня на более эмоциональном, скрытомуровне.

— Вы какрека, Кейт, и сейчас вы счастливо течете по солнечной местности. Наступит день,когда вы окажетесь в тени и под дождем. Но будут и другие солнечные дни послеэтого. Никогда не может быть совершенно одинаково.

— Мне этоне нравится. Совсем не нравится. Почему я не могу сделать все, что необходимо,чтобы преодолеть несчастье и добиться хоть немногого счастья, на какое я ещемогу рассчитывать

— Нам всемхотелось бы этого, Кейт. Мне бы, во всяком случае, точно хотелось. Но,насколько мне известно, так не бывает.

__________

Мы снова работали вместе, но каждыйпо-своему. Кейт продолжала бояться эмоциональной вовлеченности, котораяоказалась бы решающей для успеха нашего предприятия. Она боялась отказаться отпридающего ей кажущуюся безопасность убеждения, что каждое новое ее состояние— то, что она будетотныне испытывать постоянно. Кейт, как альпинист, который карабкается покрутому склону, надеясь, что каждый выступ скалы может стать местом, где он,наконец, разобьет лагерь и отдохнет, но всякий раз обнаруживает, что местаслишком мало, а опасность слишком велика, и приходится двигаться дальше, былаиспугана, близка к панике, готова бросить все это ужасное занятие. Но она быланастойчива, пыталась сделать то, что ее пугало, справиться со своими страхами.И постепенно достигла площадки, где было больше пространства и меньше ощущаласьугроза. А потом с той стороны, откуда Кейт привыкла получать лишь поддержку,она получила неожиданный удар: как раз тогда, когда она начала находить новыйинтерес к жизни, я чуть не свел на нет все ее усилия, вызвав неприятныечувства.

21 октября

В ясный осенний день, наводящий навоспоминания о летней жаре, Кейт пришла в более ярком платье, чем обычно. Она ктому же сделала прическу и явила собой полную противоположность той серой,чопорной женщине, которая впервые появилась в моем кабинете более полутора летназад. Ее приподнятый подбородок и темп речи говорили о растущем удовлетворениии возрождении надежд. Ее лицо в эти дни намного меньше напоминало застывшуюгранитную маску, а походка уже не казалась механическим передвижением с местана место.

Однако я наблюдал, как Кейт входит иложится на кушетку, с дурным предчувствием. Я боялся этого дня шесть недель илидаже больше, и теперь он наступил. Я получил приглашение участвовать в качествеконсультанта в исследовательской программе в другом городе и должен был уехатькак минимум на год. Хотя до моего отъезда оставалось шесть месяцев, этого былослишком мало для завершения работы с Кейт. Я уговорил уважаемого мной коллегуначать встречаться с ней уже сейчас, чтобы облегчить ее переход к нему, но этобыло плохой реакцией на то доверие, которое Кейт начала проявлять ко мне. Ямучился и чувствовал себя виноватым, и даже подумал о том, что не должен былпринимать предложение; но потом решил, что должен думать не только о нуждахсвоих пациентов, но и о своих.

Я пытался приготовиться к сегодняшнемудню, предложив Кейт вступить в терапевтическую группу, чтобы расширить кругсвоих отношений, и настаивал на том, чтобы она посещала профессиональныйсеминар, который отвлекал бы ее от регулярных встреч со мной. Эти и другиешаги, которые я предпринял, должны были помочь, но они казались мне слабымисейчас, когда я смотрел на ее по-новому открытое лицо. Трагедия, как дублер,всегда готова подменить радость; она прячется за кулисами, надеясь, чтокакой-нибудь несчастный случай призовет ее на сцену. Кейт, о которой я началтак искренне заботиться, казалась такой беззащитной, доверчивой и открытойперед страданием. Моя решимость прошла. Я не мог сказать ей. Я не мог этосделать. Я должен буду отказаться от предложения. Может быть, в следующем году.Но я знал, что в следующем году, возможно, Эллен или Бен как раз только-тольконачнут доверять мне. Никогда не наступит такой период, когда я буду свободен отКейт, Эллен или Бена, до тех пор, пока эти близкие отношения являются основойдля нашей работы. На минуту я с негодованием почувствовал себя пойманным взападню. Но я благодарен за это. Каждый день я чувствую себя обогащенным, и этоне высокопарные слова, а истинная правда.

— Я думалао том, что на прошлой неделе сказал в группе Ларри.а— Ее голос передавал спокойноеразмышление, столь отличающееся от безличной точности, с какой она так долгопроизносила слова. Каждое такое отличие расстраивало меня сегодня.а— Он думает, что мы слишком милыдруг с другом, вы помните, и что мы должны быть более честными. Возможно, чтоэто и так, согласно теории групповой динамики, но мне не очень нравятся тежестокие вещи, которые происходят в некоторых из групп.

Я должен сказать Кейт как можно раньше. Ейнужно время, чтобы среагировать, и я хотел помочь ей разобраться со своимичувствами. Я должен был прервать ее, но она уже начала развивать полезную тему.Может быть, лучше сказать ей в следующий раз. Нет, я намеренно выбрал именносегодняшний день, понедельник, потому что на этой неделе у нас еще три сеансабез большого перерыва на выходные. Мне придется ждать до следующегопонедельника. Ничего хорошего; это будет лишняя отсрочка.

—Кейт,а— прервал я еевнезапно посреди фразы,а— Кейт, мне жаль перебивать вас, но есть нечто, о чем я должен свами поговорить. Это важно, и я хочу, чтобы у нас было время, чтобы все какследует продумать.

Она повернула одно плечо и посмотрела наменя озабоченно и вопросительно.

— Есликоротко, Кейт, дело в том, что я собираюсь уехать на год, уже в апреле. Яполучил должность научного консультанта на севере и...

Pages:     | 1 |   ...   | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 |   ...   | 47 |    Книги по разным темам