Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 45 | 46 | 47 |

В предыдущих предложениях говорилось:Я искажаю или увеличиваюсвое осознание. Отрицает ли это идентичность Я и осознания Нет, не отрицает. Разрывмежду Я и моим осознаниемявляется не более чем языковым артефактом. Ларри, искавший свое Я, проглядел свою подлиннуюсущностьа— другимисловами, сам процесс поиска. Так и в моем случае. Моя подлинная сущность естьУосознаниеФ. Другими словами, это я искажаюсь или увеличиваюсь. Я не естьпродукт этих процессов; яесть сам процесс. Так, еслия осознаю, что исказил свое осознание, то я уже наполовину восстановил его;когда я осознаю, что могу усилить свое осознание, я именно это иделаю.

егко упустить из виду важность этойидентичности для нашей жизни и нашего осознания. Мы, представители западнойкультуры, настолько свыклись с объективным взглядом на мир, что постояннопытаемся превратить собственное бытие в объект. И находим подходящие для этихусилий объекты. Таким объектом является личность. Личность состоит из всехдействительно объективных аспектов нашего бытия. Она включает наш образ тела,наши идеи относительно своего характера, наши предположения о том, как насвоспринимают окружающие, и нашу личную историю. Так понятие УличностьФ являетсяабстракцией, перцептивным и понятийным объектом. Это не то, кто я есть; это, скорее, то,чем я был и что я сделал. Личность является продуктом деятельности Я. Это сброшенная кожа, внешненаблюдаемый аспект того, что уже изменилось и является абсолютно чистым иабсолютно субъективным процессом.

Когда мы пытаемся рассматривать свою жизньобъективноа— так же,как рассматриваем ремонт автомобильного двигателя,а— мы можем иметь дело только сличностью. Мы лишаем себя жизненной силы осознания и пытаемся переделать своюжизнь, переклеив фотографии в семейном альбоме. Мы воздействуем на бездушныйобъект, поэтому неудивительно, что от этих усилий мало жизненной пользы.Некоторые версии классического психоанализа и другихсверхинтеллектуализированных терапевтических направлений, кажется, являютсяименно такими. Они собирают огромное количество информации о ранних детскихпереживаниях и создают сверхсложные теории личностной динамики, но пациенты необнаруживают существенных изменений в своей реальной жизни. Анализ личности также тщетен, как и любые медицинские мероприятия по отношению к мертвецу. Тот,кем я был, мертв; моеосознание (осознающее Я)живо сейчас и движется, постоянно изменяясь.

Психотерапевты постоянно пытаются выявитьфакторы, способствующие изменениям. Если бы мы только лучше понимали, почемунекоторые люди получают такую существенную помощь в процессе психотерапии, в товремя как другие, на первый взгляд, очень похожие, демонстрируют незначительныеизменения или вообще никаких. Каждый терапевт, каждая теория, каждая техникамогут добиться некоторого успеха; но все они вынуждены признать, что у нихбывают и неудачи. Насколько важными являются инсайт, понимание историипациента, отношения с терапевтом, разрядка прежде подавленных эмоций и другиепризнанные целебные воздействия

Иногда пациент достигает нового пониманиясвоей жизни и своих проблема— как мы говорим, достигает инсайта,а— и результаты оказываютсяглубокими, изменяющими всю жизнь. Иногда самое подробное изучение жизненнойистории пациента и его симптомов оказывается таким же бесполезным, какпрошлогодняя биржевая сводка. Фрейд пришел к пониманию того факта, что одногоинсайта недостаточно. Хотя он имеет решающее значение для некоторых людей, чтоподтверждают все терапевты и впечатляющее количество литературы.

Я верю в то, что ключом к существеннымжизненным изменениям является обнаружение жизненного центра в субъективномосознании. Истинный инсайт, по-моему,а— это взгляд внутрь9, субъективное зрение. Такназываемый УинсайтФ исходит главным образом из наблюдений и интерпретацийтерапевта и не является внутренним зрением. Это объективная информация о том,каким пациент был, а не воспроизведение его нынешнего состояния.

Массовая культураа— фильмы, романы,телепередачиа—создала образ целительного эффекта, который оказывает на человека внезапныйинсайт, новый взгляд на свою жизнь. Это привело к тому, что я называюУдетективнымФ направлением в психотерапии. Многие пациенты относятся к себетаким образом и охотно исследуют собственные действия, слова, оговорки,сновидения и все остальное, чтобы отыскать улики, на основании которых можнобыло бы выстроить дело. Различие между УинсайтомФ, к которому приходят(терапевт, пациент или оба) с помощью детективной психотерапии и черезосознание внутреннего чувства, таково же, как и различие между искусственнымосвещением и солнечным светом. Первый может показывать нам вещи, которые мыиначе не увидели бы, но только последний обладает всеми свойствами, которыенеобходимы нам для жизни и роста.

Внутреннее зрениеа— человеческое осознание,преодолевающее световой барьер. Это непосредственное осознание нашегосубъективного бытия. Оно становится видимым в своих содержаниях и эффектах. УЯхочу кусок пирогаФа—эту фразу можно выразить более точно: УЯ естьжелание куска пирогаФ.

Но, конечно, как только я облекаю его вслова, оно больше не является внутренним чувством, которое я описываю, аобъективированной работой моего внутреннего видения. Только в моментдорефлективного понимания желания во мне живо осознание. Сейчас я есть писаниеэтих строк. Нет, даже не так; сейчас я есть осознание новых дословесных мыслей,которые становятся словами в моих внутренних ушах.

Яа— гребень волны, который всегдасдвигается к тому времени, как мы можем увидеть саму волну.

Короче говоря, мой поиск привел меня кпониманию того, что у каждого из нас есть внутреннее чувство, орган восприятиянашего субъективного мира, но что слишком часто нас не учат ценить ииспользовать этот жизненно важный элемент нашего бытия. В результате мытеряемся в пустыне объективаций, лишенные путеводной звезды нашей идентичности,которая подсказала бы нам правильный курс к подлинному воплощению.

Подняв колоссальную важность этоговнутреннего зрения для нашего повседневного существования, я начал осознавать,что оно может также вести к другим важным следствиям, лежащим за пределамиповседневного.

Я убежден, что мы не живем в подлинномсогласии со своей глубочайшей природой.

Наоборот, мне кажется, что мы живемобразами самих себя. Они искажены и снижены. Мы мыслим себя в качестве машин иживотных и принимаем это за свойства нашей природы, когда это всего лишьпростейшие средства достижения наших целей.

юди, которых я описал в этой книге, как имногие другие, с кем я работал, научили меня тому, что наша природа гораздоглубже и гораздо менее изучена, чем мы обычно предполагаем. И большую частьсвоей жизни мы проживаем, имея ограниченные представления о самих себе. КогдаЛарри рассматривал себя исключительно с точки зрения действия, он пережил опытнебытия, потеряв возможность что-либо делать. Когда Кейт рассматривала себякак личность, неспособную к изменениям и подлинным отношениям, она былавынуждена идти на отчаянные поступки, чтобы подавить свое пробуждающеесяосознание текучести и потребности во мне. Представьте себе племя дикарей,которые еще не научились ходить прямо и передвигаются на четырех ногах. Ихобраз человека делает их пленниками точно так же, как образы Ларри и Кейтограничивали их возможности.

Все это очевидно. Мы обычно упускаем извиду, что каждый из нас проживает жизнь в соответствии со сложившимся у негообразом того, что возможно. Когда нам говорят, что мы животные и такие идеи,как Усвобода и достоинствоФ, являются иллюзиями, мы можем усвоить этот образсамих себя. Разумеется, это правда: мы животные, так же, как правда и то, чтомы можем ходить на четвереньках. Большой угрозой для человека являютсянавязываемые нам взгляды бихевиористов, но не потому, что они ошибочны.Господство действительно ошибочных взглядов на природу человека было быотносительно коротким. Нет, опасность не в том, что Скиннер и его коллегиошибаются, а в том, что они правы. Они правы, но их правота умышленноодносторонняя и разрушительная.

Голубей можно научить ударять по шарикудля пинг-понга, чтобы этот шарик прыгал туда-сюда по маленькому столику.Скиннер это сделал. То, что не понимает Скиннер и упускают из виду популярныеиздания, сообщающие о его работе: Скиннер не научил и не может научить голубейиграть в пинг-понг. Скиннердобился только того, что превратил голубей в маленькие машины, ударяющие помячу. Однако голуби могут играть, но, разумеется не столь механическим и искусственнымспособом.

Человека можно низвести до уровня белойкрысы или голубя. Человека можно превратить в машину. Редуцированный образчеловека можно использовать, чтобы им управлять, как это хочет сделать Скиннер.Но останется ли человек человеком, если превратить его в голубя, гоняющегомячик для пинг-понга

Когда я думаю о том виде психотерапии,который больше всего поглощает меня сейчас, я обнаруживаю, что пользуюсьсловами, которые звучат непривычно в таком контексте: я в основном занятработой с теми пациентами, которые разрешают мне разделить с ними поиски бога всамих себе. (Для тех, кто до сих пор воспринимает слово УбогФ как препятствие, можно заменитьего словом УтворчествоФ(креативность), но значения этих слов не до конца совпадают, во всяком случае,для меня.)

Я убежден, что осознание каждогоотдельного человекаа—уникальная часть Вселенной. Каждый человек является частью существующейматерии, и в этом смысле каждое осознание подобно растению, животному или дажереке или горе. Каждое существо получает некоторую порцию потока бытия(солнечный свет, силу тяготения, химический состав воздуха) и использует его всоответствии со своей собственной природой (обменом веществ, уязвимостью передвниманием, воздействиями и разрушением), вносит свой вклад в общую космическуюсистему (выделяя углекислый газ, отражая свет). Во время этого цикла материякосмоса меняет форму, но она не прибавляется и не убавляется. Мы называем этоУзаконом сохранения веществаФ.

Но индивидуальный человеческий разумне только похож наживотное, реку или гору. Каждый человек также имеет возможность внести воВселенную что-то новое, что-то ранее не существовавшее. В области значенийчеловек не только воспроизводит по-новому существующие понятия, но может внекоторых случаях создать поистине новые смыслы и значения. Если это подлинноетворчество есть дар Божий, то создание новых значений, новых визуальныхобразов, новых отношений, новых решений свидетельствует о божественности нашегоглубочайшего бытия.

Можно добавить еще кое-что к этомурасширенному представлению о роли человека во Вселенной. В основном, наскольконам известно, мир и космос существуют как совершенные часы, которые былизаведены однажды и теперь идут и будут идти вечно. Из конденсированной влагиформируются облака, которые проливаются дождем на районы, где увеличиваетсямасса зелени, способствующей конденсации влаги и т.п. Вся конструкциязамечательно продумана, чтобы работать, не вскрывая фабричнойпечати.

Конечно, иногда человек вмешивается исрывает печать (съедает яблоко), и тогда великие часы останавливаются илименяют ритм, по крайней мере на один удар. И, тем не менее, человек являетсячастью этого замысла. Но она— нечто большее. Человека— особый элемент системы, элемент,имеющий знание обо всей системе и о самом себе. Совершенно ясно, что человек незнает всегоа— или,может быть, даже не знает большей частиа— о системе и о себе, но сам факт,что он нечто знает, полностью меняет весь ход вещей. В широкой перспективе (столет, миллион) это может быть лучше или хуже (для кого и для чего), что онзнает, но дело не в этом. Дело в том, что человек знает.

И это другая совершенно реальнаябожественная способность, которой обладает человек: мы участвуем в великом делетворения. Мы создаем не только новые смыслы и образы внутри нашегосубъективного мира. Мы такжеа— насколько нам известноа— единственные создания во всейкосмической системе, которые сознательно выбирают из бесконечности возможностейте элементы, которые осуществляются в действительности. Мы, люди, служимархитекторами действительности, постоянно переделывая реальность и более илименее удачно приспосабливая ее к своим нуждам.

Так что, когда я говорю о поиске бога,скрытого в человеке, я имею в виду, совершенно буквально, что верю вбожественную силу, скрытую в каждом из нас,а— в способность к творчеству иосознание нашего участия в определении облика мира.

Этот творческий процесс исследования иоткрытия моего осознания является рискованным приключением, последствиякоторого трудно предвидеть; а его долгосрочные результаты неисчерпаемы. Изтакого путешествия я могу извлечь гораздо больше, чем решение проблемы илиосуществление трудного выбора. Хотя степень решимости и способности различныхлюдей пройти этот путь очень различна, многие достигают обновленного ощущениясобственной идентичности, силы и возможностей, открывающихся перед ними. В техслучаях, когда мы отваживаемся заглянуть в глубины нашего бытия и не исказитьувиденное, мы возвращаемся с чувством, что видели бога.

Человек познает бога в своей глубочайшей интуицииотносительно собственной природы. Глубоко внутри себя, далеко за пределамитого, что можно выразить словами, я иногда чувствую такие возможности, открытыепередо мной, перед всеми людьми, от которых захватывает дух и которые настолькопревосходят все наши обычные заботы (хотя и не умаляют их), что я знаю, чтоникогда не увижу их воплощенияа— по крайней мере, в этой жизни. Я думаю, что это видениеБога.

Чем глубже я могу проникнуть в своисобственные возможности, тем ближе я подхожу к тому, чтобы узреть Бога. Я недумаю, что существует конечная точка. Я не мыслю Бога в качестве определеннойсущности или существа. Мне кажется, Бога— это измерение бесконечнойвозможности; Бога—это возможность всего. Так что Бога— это Все. Внутри себя я могуощутить все возможности, хотя я не могу представить себе ничего даже близкого кэтой бесконечности.

Когда мы обнаруживаем свое собственноеощущение возможности, мы открываем нашу глубинную природу и все больше и большеобнажаем собственную жизненную силу. Знать (в самом глубинном смысле знания),что возможно, значит оживить то, что есть. Знать, как можно жить более полно,значит быть недовольным случайным и частичным в своей нынешней жизни. Пониманиеожидающей нас полноты жизни делает нас жадными в стремлении обогатить своюжизнь.

Все мы ищем бога, все. Атеисты и агностики неменьше, чем страстные богомольцы. Мы можем отказаться от этого поиска небольше, чем остановить поток нашего осознания.

Осознавать означает заботиться о том, чтоесть и чего нет, о бытии и небытии. И единственный способ осознать небытие (то,чего нет) состоит в том, чтобы думать о том, что могло бы быть.

Pages:     | 1 |   ...   | 45 | 46 | 47 |    Книги по разным темам