Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 |   ...   | 34 |

ее содержание, но также мера ее УуспехаФимеет социально-структурные условия и последствия. Иными словами,микросоциологический и социально-психологический анализ феномена интернализациивсегда должны иметь своим основанием макросоциологическое понимание ихструктурных аспектов3

1682.

На уровне предпринимаемого намитеоретического анализа мы не можем входить в детальное обсуждение различныхэмпирических взаимосвязей между содержанием социализации исоциально-структурными конфигурациями3

1693. Однако можно привести некоторые общиенаблюдения по поводу социально-структурных аспектов УуспехаФ социализации. ПодУуспешной социализациейФ нами подразумевается установление высокого уровнясимметрии между объективной и субъективной реальностями (а равно иидентичности). И наоборот, Унеуспешную социализациюФ следует понимать втерми­нах асимметриимежду объективной и субъективной реальностями. Как мы видели, абсолютноуспешная социализация антропологически невозможна. Совершенно неуспешнаясоциализация является по меньшей мере крайне редкой, ограничиваясь случаями техиндивидов, у коих даже минимальная социализация безуспешна в силу крайнейорганической патологии. Наш анализ тем самым относится к градациям тогоконтинуума, крайние полюса которого эмпирически недоступны. Такой анализполезен уже потому, что он позволяет сделать несколько общих утверждений обусловиях и последствиях успешной социализации.

Максимального успеха социализациядостигнет, скорее всего, в обществах с очень простым разделением

[264]

труда и минимальным распределением знания.В таких условиях социализация производит социально предопределенные и в высокойстепени профилированные идентичности. Так как каждый индивид сталкивается, посуществу, с той же самой институциональной программой для своей жизни вобществе, то на каждого индивида ложится примерно один и тот же вес всей силыинституционального порядка, что придает интернализируемой объективнойреальности принудительную массивность. В этом случае идентичность оказывается ввысокой степени профилированной — в том смысле, что она целиком представляет ту объективнуюреальность, в которую она помещена. Проще говоря, каждый чуть ли неявляется тем, за кого егопри­нимают. В такомобществе идентичности легко узнаваемы, как объективно, так и субъективно.Всякий знает про всякого, кем является другой и он сам. Рыцарь является рыцарем, а крестьянинкрестьянином, как для других, так и для себя самого. Поэтому тут нетпроблемы идентичности.Вопрос: УКто я такойФ — вряд ли возникнет в сознании, поскольку социальнопредопределенный ответ массивно реален субъективно и постоянно подтверждаетсявсей социально значимой интеракцией. Это никоим образом не означает, чтоиндивид рад такой идентичности. Быть крестьянином вряд ли очень приятно, этовключает в себя всякого рода субъективно реальные и настоятельные проблемы,совсем не радостные. Но в эти проблемы невходит проблема идентичности. Можно быть нищим илидаже бунтующим крестьянином. Но он был именно крестьянином. Личности, сформированные такими условиями,вряд ли понимают себя

[265]

психологически в терминах УскрытыхглубинФ. УПоверхностноеФ и Улежащее за поверхностьюФ Я дифференцируется лишь втерминах степеней субъективной реальности, которая в каждый данный моментпредставлена в сознании, но не в терминах перманентной дифференциации УслоевФЯ. Например, крестьянин воспринимает себя в одной роли как бьющий свою жену, ав другой роли — каксгибающийся перед своим помещиком. В каждом случае другая роль находится УподповерхностьюФ, она не достигает сознания крестьянина. Но ни одна из этих ролейне может быть поставлена в качестве УглубинногоФ или Уболее реальногоФ Я. Иначеговоря, индивид в таком обществе не только тот, кем ему полагается быть, но ещеи является таковым унифицированным, УнестратифицированнымФ образом3

1704.

В этих условиях неуспешная социализацияимеет место только в результате биографических случайностей, будь онибиологическими или социальными. Например, первичная социализация ребенка можетбыть нарушена в силу его физического недуга, который социально стигматизируется(либо стигматизация основывается на социальных дефинициях). Калека и бастард— прототипы этих двухслучаев. Биологические помехи вообще могут исключить возможность социализации,как это случается при крайних умственных нарушениях. Все эти случаи имеютхарактер индивидуальной несчастливой судьбы. Они не предоставляют основания дляинституционализации контр-идентичности или контр-реальности. Конечно, такиебиографии дают нам своего рода меру несчастья. В обществе подобного рода калекаили бастард практически

[266]

не обладает субъективными средствамизащиты от приписанной ему стигматической идентичности. Он является тем, кем ему полагается быть,как для себя самого, так и для значимых других и сообщества в целом. Конечно,он может реагировать на свою судьбу возмущением или гневом, но это возмущение игнев низшего существа, и в качестве таковых они даже не могут служить решающимподтверждением его социально определенной идентичности как низшего существа,поскольку те, что выше и лучше, по определению, стоят выше таких животныхчувств. Он заключен в объективную реальность своего общества, хотя субъективноэта реальность предстает для него отчуждением и увечным образом. Такой индивидбудет неуспешно социализирован, то есть будет иметься высокая степеньасимметрии между социально определенной реальностью, в которую он de factoзаключен как в чуждый ему мир, и собственной субъективной реальностью, котораялишь самым бедным образом отражает этот мир. Однако такая асимметрия невызывает кумулятивных структурных последствий, поскольку она лишена социальногобазиса, в рамках которого она могла бы выкристаллизоваться в контр-мир ссобственным институционализированным набором контр-идентичностей. Неуспешносоциализированный индивид сам по себе социально предопределен как профилирующийтип — калека,бастард, идиот и т.д. Следовательно, какие бы противоположные самоидентичностивременами ни возникали в его сознании, они лишены всякой вероятностнойструктуры, которая могла бы их сделать чем-то большим, нежели эфемерныефантазии.

[267]

Начальные контр-дефиниции реальности иидентичности возникают, как только любые подобные индивиды соединяются вдлительно существующие социальные группы. Это служит толчком для процессаизменений, который привносит более сложное распределение знаний.Контр-реальность теперь начинает объективироваться в маргинальной группенеупешно социализированных. С этого момента такая группа, конечно, начинаетсобственный процесс социализации. Например, прокаженные и их потомки могут бытьстигматизированы в обществе. Подобная стигматизация может затрагивать толькофизически больных, или она может распространяться на других посредствомсоциального определения — скажем, на рожденных во время землетрясения. Индивидов могутопределять как прокаженных с момента их рождения, и такая дефиниция может самымсуровым образом касаться их первичной социализации — они растут, скажем, под опекойсумасшедшей старухи, которая дает им возможность выжить за пределами общины ипередает им самый минимум институциональных традиций сообщества. Пока такиеиндивиды исчисляются какой-нибудь дюжиной и не образуют собственной общины, ихобъективная и субъективная идентичности будут предопределены предназначеннойдля них институциональной программой данного сообщества. Они будут прокаженными, и ничеминым.

Ситуация начинает меняться, когда колонияпрокаженных достаточно велика и существует достаточно долго, чтобы статьвероятностной структурой для контр-определений реальности — и для судьбы прокаженного. Бытьпрокаженным в терминах

[268]

как биологического, так и социальногопредназначения может теперь сделаться особым признаком богоизбранности.Индивиды, которым не давали полностью интернализировать реальность сообщества,могут теперь социализироваться в контр-реальности колонии прокаженных. Иначеговоря, неуспешная социализация в одном социальном мире может сопровождатьсяуспешной социализацией в другом. Всякий раз на ранней стадии такого процессаизменения кристаллизация контр-реальности и контр-идентичности может проходитьскрыто от знания большого сообщества, которое по-прежнему предопределяет ипостоянно идентифицирует этих индивидов не иначе, как прокажен­ных. Ему неизвестно, что УвдействительностиФ они являются особыми сынами Божьими. В этот момент, относимыйк категории прокаженных, индивид может открыть у себя Утайные глубиныФ. ВопросУКто я такойФ делается возможным просто потому, что социально доступнымиявляются два находящихся в конфликте ответа: ответ сумасшедшей старухи (УТыпрокаженныйФ) и ответ персонала социализации самой колонии (УТы сын БожийФ).Как только индивид признает в своем сознании привилегированный статус данныхколонией дефиниций реальности и себя самого, тут же происходит разрыв между егоУвидимымФ поведением в большом сообществе и его УневидимойФ самоидентификациейкак кого-то совсем иного. Другими словами, происходит раскол между УвидимостьюФи УдействительностьюФ в самопонимании индивида. Он уже более не является тем,за кого его принимают. Он действует как прокаженный, он есть сын божий. Стоит нам продлить этот пример

[269]

еще на один шаг, когда этот расколстановится известным сообществу непрокаженных, то нетрудно заметить, что этоизменение повлияет и на реальность сообщества. По меньшей мере теперь уже нетак легко будет опознавать идентичность тех, кто был определен как прокаженный,— теперь не будетуверенности в том, что определенный таким образом индивид идентифицирует себяточно так же. При максимальном влиянии будет вообще трудно установить чью бы тони было идентичность: если прокаженные могут отказаться от того, кем ихсчитают, то это способны сделать и другие; так может сделать всякий. Этотпроцесс поначалу может показаться причудой, как это было, например, с Ганди,назвавшим УхариджанамиФ, то есть Усынами БогаФ, неприкасаемых вИндии.

Стоит возникнуть более сложному комплексураспределения знания в обществе, и неуспешная социализация может оказаться дляиндивида результатом опосредования различными значимыми другими разныхобъективных реальностей. Иначе говоря, неуспешная социализация может бытьрезультатом гетерогенности социализирующего персонала. Это может происходитьразличным обра­зом.Могут быть ситуации, когда все значимые другие первичной социализации являютсяпосредниками общей реальности, но с существенно расходящимися перспективами. Визвестной степени каждый значимый другой, конечно, имеет особую перспективу поотношению к общей реальности уже потому, что он является особым индивидом сосвоей биографией. Но последствия, которые мы имеем здесь в виду, происходятлишь там, где различия между значимыми другими связаны, скорее, с ихсоциальными

[270]

типами, а не с индивидуальнымиидиосинкразиями. Например, мужчины и женщины могут УнаселятьФ довольноразличные социальные миры в рамках общества. Если и мужчины, и женщинывыполняют функцию значимых других в процессе первичной социализации, онипередают эти различающиеся реальности ребенку. Само по себе это не создаетугрозы неуспешной социализации. Мужская и женская версии реальности являютсясоциально признанными, и это признание также передается в первичнойсоциализации. Для мальчика предопределенным является господство мужской версии,для девочки —женской. Ребенок узнает оверсии, принадлежащей другому полу, насколько она была опосредована для негозначимыми другими противоположного пола, но он не станет отождествлять ее со своей версией. Дажеминимальное распределение знания предполагает специфическую юрисдикцию дляразличных версий общей реальности. В приведенном выше случае женская версиясоциально определена так, что она не имеет юрисдикции для ребенка мужскогопола. В нормальном случае такое определение Усоответствующего местаФ реальностидругого пола интернализируется ребенком, который УсоответственноФидентифицирует себя с предписанной ему реальностью.

Однако УанормальностьФ становитсябиографической возможностью, если между дефинициями реальности существует некаяконкуренция, делающая возможным выбор между ними. По разнообразнымбиографическим причинам ребенок может сделать Уложный выборФ. Например, ребенокмужского пола может интернализировать Уне соответствующиеФ

[271]

элементы женского мира, поскольку его отецотсутствовал в решающий период первичной социализации, и он направлялсяисключительно своей матерью и тремя старшими сестрами. Они могли опосредоватьУсоответствующиеФ определения-юрисдикции, так что маленький мальчик знает, чтоему не положено жить в женском мире. Но он тем не менее может с нимидентифицироваться. Еговозникшая в результате этого УженственностьФ может быть как УвидимойФ, так иУневидимойФ. В любом случае между его социально предписанной идентичностью иего субъективно реальной идентичностью будет иметься асимметрия3

1715.

Разумеется, общество располагаеттерапевтическими механизмами для заботы о таких УанормальныхФ случаях. Нетнужды повторять здесь сказанное выше о терапии, подчеркнем лишь то, что нужда втерапевтических механизмах увеличивается пропорционально структурно заданномупотенциалу неуспешной социализации. В обсуждавшемся выше примере наименееуспешно социализированные дети будут оказывать давление на тех, ктоУнеправиленФ. Пока нет фундаментального конфликта между опосредованнымидефинициями реальности, пока есть лишь различия между версиями той же самойреальности, высоки шансы для успешной терапии.

Неуспешная социализация может происходитьтакже из опосредования значимыми другими различающихся миров в процессепервичной социализации. По мере усложнения распределения знания доступнымистановятся расходящиеся миры, и они могут быть переданы в первичнойсоциализации значимыми другими. Это случается реже, чем только что описаннаяситуация, в которой среди персонала,

[272]

ответственного за социализацию, былираспределены различные версии того же самого общего мира. У составляющих группуиндивидов (скажем, супружеской пары) имелась скрепляющая связь, так что прирешении задачи первичной социализации они, скорее всего, создавали некий общийдля них мир. Однако случается и обратное, что не лишено теоретическогоинтереса.

Pages:     | 1 |   ...   | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 |   ...   | 34 |    Книги по разным темам