Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |

ИНСТИТУТ ЭКОНОМИКИ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА

Доклад на международной конференции Посткоммунистическая Россия в контексте мирового социально-экономического развития

Марек Белка

Советник Президента Польши

Уроки переходного периода в Польше

Москва

1-2 декабря 2000

После десяти лет переходного периода (скорее следует сказать первых десяти лет переходного периода) от социалистического централизованного планирования к рыночной экономике в Польше был накоплен достаточно богатый опыт, чтобы мы могли сделать попытку синтеза и привести некоторые умозаключения о нашем собственном будущем и о будущем остальных стран региона, идущих по пути реформ.

Довольно часто ссылаются на опыт Польши, особенно в последнее время, как на пример удачно проведенных реформ. Показатели высокого экономического подъема и общая последовательность экономической политики завоевали для нас репутацию занимающих лидирующую позицию в переходных процессах. Как статистические данные, так и политические факты, такие как принятие Польши в ОЭСР в 1996 году, членство в НАТО с 1999 года и начало переговоров о вступлении в Европейский Союз, подтверждают эти положительные оценки. И наиболее важным представляется то, что политические и экономические изменения последних лет получили широкую поддержку польского общества, что показывают практически все опросы общественного мнения, касающиеся отношения общества к рыночной экономике, демократии и интеграции Польши в Западные институты. Несмотря на усложнившуюся экономическую и социальную ситуацию 1999 года, преобразования в Польше имеют неоспоримый успех. Это общие предпосылки моих последующих наблюдений.

10 лет переходного периода – стилизованные факты

Отправная точка реформ

Отправная точка для реформ во многих отношениях была весьма неблагоприятной. Польская экономика страдала типичными недостатками централизованного планирования – глубоко извращенные структуры, включая искажение цен, все более распространяющаяся практика дефицитов, массовое неправильное распределение ресурсов и неспособность государственных предприятий к мобильности. И вдобавок ко всему этому, в противоположность большинству своих соседей по региону, Польша унаследовала от периода социализма огромный иностранный долг и высокую инфляцию, достигшую уровня гиперинфляции к концу 1989 года. Резюмируя, можно сказать, что Польша вошла в процесс переходного периода не только как страна, находящаяся в застое, но и как дестабилизированная страна. В результате неудачных реформ при предыдущей системе, восходящие к середине пятидесятых годов, и повторяемых с удивительным постоянством каждые десять лет или около того, экономическая политика правительства потеряла всякое доверие, деморализуя как управляющих государственными предприятиями, так и их работников. Задача, ставшая перед экономической реформой, казалась непреодолимо сложной.

Жалкое положение экономики с одной стороны и с другой стороны всеобщий энтузиазм по поводу падения коммунистического режима создали уникальную возможность для радикальных перемен. Люди были готовы пойти на жертвы и принять все, что ни предложит правительство с доминирующим положением в нем партии Солидарность. Политическая оппозиция практически отсутствовала, лоббисты временно молчали, профессиональные союзы потеряли свою обычную социальную роль, внешнее окружение было весьма благоприятно. Отвага, решимость и мечты, в сочетании с минимальным знанием о том, что в реальности никем никогда ранее не было опробовано, были предоставлены командой реформаторов, которую вел за собой вице-премьер Лешек Балцерович.

И, тем не менее, возможность не была упущена, как это случилось в ряде других стран, и как это могло случиться в Польше.

Пакет стабилизационных программ января 1990 года

Перед Новой Экономической Политикой стояла двойная задача стабилизировать экономику и начать построение институтов рыночного общества. Пакет стабилизационных программ января 1990 года обычно ассоциируется с тем, что позже было названо шоковой терапией или польским большим взрывом.

Пакет программ состоял из (а) либерализационных мер, которые по сути дела заложили основы для рыночной экономики и (б) типичных стабилизационных шагов, имеющих целью стабилизировать экономику.

Практически все цены были отпущены, нормирование распределение товаров и обменных курсов валют были сведены к минимуму, была введена внутренняя конвертируемость злоты. Вместе с тем, было покончено с индивидуальными налоговыми льготами (одной из наиболее порочных характеристик поздней социалистической экономики) и большинством субсидий, уменьшены расходы бюджета, значительно усилена монетарная политика. Ограничительный налог на избыточный рост заработной платы был создан для того, чтобы служить как резервная мера для усиления фискальной строгостиЕ и чтобы защитить предприятия от нападок со стороны работников этих предприятий с требованиями повышения заработной платы.

Открытая 50-процентная девальвация злоты и иностранная финансовая помощь, данная в распоряжение польскому правительству, были предназначены для поддержки хрупкой конвертируемости. Обменный курс был зафиксирован, а заодно было обещано, что он останется неизменным в течение полугода, чтобы вернуть доверие к национальной валюте и укрепить доверие к экономической политике.

Основной задачей этих жестких мер было уменьшение масштабов макроэкономической нестабильности, отражавшейся в инфляции и дефиците государственного бюджета. Первые два года, 1990-1991, были ознаменованы падением производства и национальных доходов, высокой коррекционной инфляцией, вызванной к жизни либерализацией цен. Уровень реальной заработной платы снизился более чем на 20 процентов, и появилась безработица, не известная при экономике централизованного планирования, и которая быстро достигла 10-типроцентного уровня. Корнаи назвал это явление трансформационным откатом.

Это были страшно тяжелые годы, поскольку реальность оказалась на много мрачнее, чем официальные довольно оптимистические сценарии. Гораздо позже мы осознали, что польский откат был наиболее мягким, по сравнению с другими странами переходного периода, и в большой степени был статистической иллюзией (уменьшение излишнего производства, чрезмерного резервирования и перерасхода энергии, транспортных затрат и т.п.). Однако высокий уровень безработицы оказался настоящим. Так же оказалось, что сдерживать высокий уровень инфляции намного сложнее, чем мы ожидали.

Самое главное, что эта первая стадия перехода принесла исключительно позитивные результаты в отношении трех моментов. Во-первых, снижение искажений в ценообразовании давало возможность рынку посылать правильные сигналы компаниям и домовладельцам. Три наиболее важные параметры были приведены к реалистическому уровню – то есть процентные ставки, курсы обмена валют и цены на энергию. Все остальные цены выровнялись соответственно. Разумные соотношения цен позволили принимать разумные решения о распределении ресурсов. Во-вторых, была введена и поддерживалась конвертируемость злоты. Был начат длительный процесс возвращения доверия к национальной валюте, доминирующая позиция доллара США была поколеблена. На самом деле, это было реальным открытием польской экономики, фактор, стимулировавший беспрецедентный рост частных предприятий. В-третьих, радикальное уменьшение объемов субсидирования соединенное с начинающейся приватизацией абсолютно изменило философию ведения бизнеса. Несмотря на то, что большинство крупных и средних предприятий на тот момент были в руках государства, его руководители начали осознавать, что без надлежащего регулирования, они не смогут выживать на рынке.

Подводя итоги, можно сказать, что крупнейшее достижение первой фазы переходного периода заключалась в том, что экономика стала управляемой, и население начало реагировать предсказуемо на известные инструменты экономической политики.

Реакция предприятий

Успех реформ шоковой терапии во многом зависел от реакции крупных государственных предприятий, от того, насколько быстро и насколько глубоко они смогут приспособиться к новой ситуации. Многие наблюдатели выражали беспокойство, что без немедленной приватизации эти предприятия быстро начнут разваливаться, имущество будет в широких масштабах растрачено, и руководство предприятий встанет на позицию ведения дел по привычке, и затем, в ближайшее же время, неизбежно надвинется полный крах. В лучшем случае предприятия, находящиеся в государственной собственности, будут вовлечены в бартер, предоставляя друг другу неофициальные коммерческие кредиты, чтобы временно преодолеть кризис ликвидности, создавая предпосылки для всеобщего индустриального кризиса или вынуждая правительство экстренно принимать кардинальные меры. В результате вся стабилизационная программа была бы расстроена.

В микроэкономическом же разрезе ранний этап переходного периода оказался, однако, совершенно отличным от ожидаемого. В январе 1990 года большой взрыв был, действительно, большим потрясением для существующих компаний. Это происходило как со стороны спроса, так и реализации. Особенно крупные потери понесли традиционные экспортеры в СССР и на рынки стран СЭВа, поскольку, так называемая протокольная торговля, развалилась полностью.

В целом же сектор предприятий перенес 1990 год вполне хорошо. Намного удивительнее то, что компании зарегистрировали рекордные показатели доходности, благодаря завышенной стоимости их депозитов в иностранной валюте и искусственно низкой (сложившейся исторически) стоимости резервов прежних лет. Эта прибыль на бумаге не долго просуществовала, но ситуация могла стать опасной, поскольку могла ввести в заблуждение руководителей компаний о серьезности намерений правительства проводить реформы. Необходимо помнить, что восстановление доверия к экономической политике, особенно к попыткам проведения любых реформ, еще надо было завоевать.

Немедленной реакцией большинства компаний стало сокращение производства и повышение цен. Те, кто был в состоянии, старались выплатить просроченные банковские кредиты, потому что уровень процентных ставок стал непомерно высоким. Финансовая ситуация большинства предприятий ухудшилась к концу 1990 года, и дальнейшие административные увеличения цен в январе 1991 года вместе с окончательным развалом рынков Совета экономической взаимопомощи нанесли окончательный удар. Индустриальный сектор оказался в глубочайшем кризисе, где производители потребительских товаров, традиционные поставщики советского рынка, и компании с большим грузом кредитной задолженности пострадали наиболее всего.

Государственные предприятия если не сразу, то достаточно скоро стали адаптироваться к новой ситуации. Практически все аспекты их функционирования подверглись изменениям. Внутренняя организация была модифицирована – были созданы и усилены отделы маркетинга и продаж, излишние запасы были постепенно ликвидированы, неиспользуемое оборудование было продано новым частным компаниям, освободившиеся производственные площади стали сдавать в аренду, социальные фонды были закрыты или отделены от основной деятельности, излишняя рабочая сила была уволена. Перед предприятиями стояла задача создать заново каналы реализации своей продукции внутри страны, поскольку государственная сеть оптовой торговли обанкротилась первой по причине высоких процентных ставок.

Одной из самых серьезных проблем, с которой пришлось столкнуться, оказался рост кредиторской и дебиторской задолженностей, потенциально ведущий к массовому перебою выплат и бартеризации экономики. Справедливо считается, что последовательная макроэкономическая политика вынудила предприятия взять под контроль эту ситуацию с целью предотвращения неуправляемых пропорций. Мне кажется, это одно из наиболее убедительных свидетельств того, что в тот период в польских государственных компаниях стали происходить значительные процессы реструктуризации. Другим доказательством стала успешная переориентация экспорта товаров со стран Совета Экономической Взаимопомощи в страны Европейского Союза. В общем и целом, предприятия государственной формы собственности проделали огромную работу, чтобы из производителей и ненасытных потребителей инвестиций (как при социализме) стать продавцами и управляющими своим имуществом.

Итак, реструктуризация приняла широкий масштаб, затрагивая все уровни компаний и подавляющее их большинство. Однако она была довольно поверхностна, не повлекла за собой глубокого технологического обновления и изменения собственников. Без приватизации государственные компании оставались фактически неспособными к привлечению достаточного внешнего финансирования. Реструктуризация носила по большей части защитный характер в противовес стратегическому характеру, что естественно отразилось бы на их деятельности в перспективе.

Может возникнуть законный вопрос, почему же при отсутствии массовой приватизации вообще начались позитивные сдвиги. Похоже, что два фактора оказались решающими: последовательная и завоевывающая все большее доверие макроэкономическая политика, с одной стороны, и обещание приватизации государственных предприятий, с другой. Первое уменьшило надежду на автоматическое спасение от банкротства даже для больших государственных компаний, что было продемонстрировано многочисленными примерами почти полного банкротства в текстильном секторе. Без попыток приспособиться к новым условиям шансы на выживание были весьма ограниченными. Второе заставило менеджмент предприятий задуматься о своей репутации и дальнейшей профессиональной карьере. Таким образом, мощный механизм индустриальной реструктуризации был запущен.

Банки в переходный период

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |    Книги по разным темам