Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 39 |

Тот, кто читал Карлоса Кастанеду— особенно первыепять-шесть томов, где его тон еще не слишком сух — наверное, хоть раз проводилпараллель между разговорами с потрясающим доном Хуаном и беседамипсихотерапевта. Правда, весьма своеобразного психотера­певта, во всяком случае, наредкость яркого и эффективного. Профес­сионалы вполне могли бы счесть егометоды неэтичными, непрофесси­ональными, как и методы Фрэнка Фарелли или Бэндлера с Гриндером:Но самое интересное насчет непрофессиональных вещей — что они срабатывают! (Р.Б. иДж.Г.) Естественно, мы не призываем вас применять растения силы илиостроумные, но весьма рискованные розыгрыши. Ну, и так далее: кто читал, тотзнает. У дона Хуана имелась достойная и ясная цель: научить человека, вобыденном понимании нормального, быть магом. (Помните, как любят Ричард и Джонназывать чародеями своих учителей) У вас тоже есть достойная цель: научитьпришедшего к вам пользоваться свободой выбора и помочь ему стать таким, какимон хочет. В данном случае вы и дон Хуан сталкиваетесь с одним и тем же на путик цели — с застывшимвосприятием мира, с моделью мира, в которой вам воленс-ноленс приходится что-томенять. Мы полагаем, модель и то, что называет Кастанеда описанием мира,— практически одно ито же. Важнейшую роль здесь играет язык. Обсуждая этот предмет (а равно и любойдругой), дон Хуан оказывается тонким знатоком философских материй, разве чтоВитгенштейна не цитирует! — чем нередко удивляет просвещенного Карлоса. Это только способговорить —становится любимым присловьем убежденных кастанедовцев на все случаижизни.

Вмешательство логической функции в техслучаях, когда оно имеет место, изменяет данность, уводит ее от реальности. Мыне можем описать даже элементарных психических процессов, не наталкиваясь накаждом шагу на этот возмущающий — а может, правильнее сказать, помогающий — фактор. Войдя в сферупсихического, ощущение вовлекается в круговорот логических процессов. По своемупроизволу психика изменяет данное, представленное ей. В этом процессе следуетразличать две вещи: во-первых, действительные формы, в которых происходит этоизменение; во-вторых, продукты, полученные из исходного материала в результатеэтого изменения.

Организованная деятельность логическойфункции втягивает в себя все ощущения и строит свой собственный внутренний мир,который последовательно отходит от реальности, сохраняя с ней в некоторыхточках такую тесную связь, что происходят непрерывные переходы от одного кдругому, и мы едва замечаем, что действуем на двойной сцене — в нашем собственном внутреннеммире (который мы, разумеется, объективируем как мир чувственного восприятия) иодновременно в совершенно ином, внешнем мире.

В мире нет и двух людей, опыт которыхполностью совпадал бы между собой. Модель, создаваемая нами для ориентировки вмире, основывается отчасти на нашем опыте. Поэтому каждый из нас создаетотличную от других модель общего для нас мира и живет, таким образом, внесколько иной реальности. Между миром и любой конкрет­ной моделью или репрезентацией миранеизбежно имеются различия. Показать это можно множеством различных способов.Для нас сущес­твеннытри категории: нейрофизиологические ограничения, социаль­ные ограничения и индивидуальныеограничения.

В соответствии с генетическидетерминированными нейро-физиологическими ограничениями мы воспринимаем лишьчасть непрерывного спектра физических явлений. Тактильное чувство представляетсобой прекрасный пример того, насколько сильно наша нейрофизиологическаясистема может влиять на наш опыт. Серия экспериментов, проведенных еще впрошлом веке, показала, что одна и та же действительная ситуация, имеющая местов мире, может восприниматься человеком в виде двух совершенно различныхощущений. Присущая нам способность ощущать прикосновение к поверхности кожисильно различается в зависимости от того, в каком месте тела расположены точкиконтакта. Физический мир остается неизменным, а наши переживания подвоздействием этого мира резко отличаются одно от другого. Подобное различиемежду миром и нашим восприятием мира отмечается и на примере других чувств.Ограниченность нашего восприятия хорошо осознается учеными, осуществляющими висследовании физического мира различные эксперименты и стремящимися с помощьюприборов раздвинуть эти границы. Приборы позволяют воспринимать явления,лежащие за пределами диапазона наших чувств или неразличимыми дли них иоткрывают доступ к ним в форме сигналов, воспринимаемых нашим сенсорнымаппаратом. Таким образом, одно из неизбежных отличий наших моделей мира отсамого мира объясняется тем, что наша нервная система постоянно искажает илиопускает целые части действительного мира. В итоге круг возможногочеловеческого опыта сужается, и возникает различие между тем, что происходит вмире на самом деле, и тем, из чего складывается наш опыт этого мира. И нашанервная система, которая изначально детерминирована генетическимифактора­ми,представляет собой первый комплекс фильтров, обусловливающих собой отличие мираот нашей репрезентации этого мира.

Восприятие как функция мозга и нервной,системы — явление взначительной степени вытесняющее, а не продуцирующее. Каждый человек в любоймомент способен вспомнить все, что когда-либо происходило с ним, и воспринятьвсе, что происходит повсюду во вселенной. Функция мозга и нервной системы— защитить нас отподавления этой массой в основном бесполезного и бессмысленного знания, скрываябольшую часть того, что мы могли бы воспринять или вспомнить, и оставляя тольковесьма небольшой, специфически отобранный материал, который может пригодитьсяпрактически (Броуд). В соответствии с этой теорией каждый из нас потенциальноявляется Космическим Разумом. Но так как мы продолжаем оставаться животными,все наши заботы сводятся к выживанию. Чтобы обеспе­чить биологическое выживание,Космический Разум должен был сузиться при помощи перекрывающих клапанов мозга инервной системы. В конечном итоге выходит ничтожная струйка,представляю­щая тот типсознания, который помогает нам выжить на поверхности этой ничем не выдающейсяпланеты. Чтобы сформулировать и выразить содержание этого суженного сознания,человек изобрел и тщательно разработал ту систему символов вместе с внутреннеприсущей ей философией, которую мы называем языком. Каждый индивид одновременноизвлекает пользу из языковой традиции, в которой он рожден, и оказывается еежертвой. Польза языковой традиции в том, что она дает доступ к накопленнымзапасам опыта других людей, а ее жертвой человек становится, так как языкубеждает его в том, что суженное сознание — это единственное сознание, и такизвращает его чувство реальности, что он слишком склонен считать свои концепциичем-то данным извне, а свой мир — явлением действительности. (Олдос Хаксли, Вратавосприятия.)

Второе отличие нашего опыта мира от самогомира возникает благодаря множеству социальных ограничении или фильтров, которыемы называем социально-генетическими факторами. Под социальной генетикой мыимеем в виду всевозможные фильтры или категории, действию которых мы подверженыв качестве членов той или иной социальной системы: язык, общепринятые способывосприятия и разнообразнейшие фикции, по поводу которых.в данном обществесуществует относительное согласие.

Наиболее общепризнаннымсоциально-генетическим фильтром яв­ляется, очевидно, наша языковая система. В рамках любой конкретнойязыковой системы, богатство нашего опыта связано отчасти с числом различий,проводимых в какой-либо области наших ощущений.

В отличие от нейрофизиологическихограничений, социально-генетические ограничения легко преодолимы. Самымубедительным образом об этом свидетельствует наша способность разговаривать наразных языках, т.е. для организации собственного опыта и репрезентациимира мы способны применять несколько комплексов социально-генетическихфильтров.

В восприятии комплекс ощущений сладко— белый постоянно встречается в связи с веществом сахар. Поотношению к этой комбинации ощущений психика применяет категории вещи и ееатрибута сахар —сладкий. Белый здесь также выступает в роли объекта, а сладкий в ролиатрибута. Психике известны и другие случаи ощущения белый, когда оновыступает в роли атрибута. Однако категорию вещь — атрибут невозможно применить,если сладкое и белое — это атрибуты, и никакого другого ощущения не дано. И тут же напомощь приходит язык и, соединяя имя сахар с цельным ощущением, позволяет намрассматривать единичное ощущение в качестве атрибутов. Кто дал мысли властьполагать, что белое — это вещь, а сладкое атрибут Какое право имела онапредполагать, что оба ощущения представляют собой атрибуты, а затем мысленнодобавить какой-то объект в качестве носителя этих атрибутов Обоснование этогоневозможно отыскать ни в самих ощущениях ни в том, что мы рассматриваем вкачестве реальности... Сознанию дано только ощущение. Добавляя мысль к темощущениям, которые, по предположениям, представляют собой атрибуты, мышлениевпадает в серьезное заблуждение. Оно гипостазирует ощущения, которые в конечномсчете представляет собой лишь некоторый процесс, в качестве обладающегосамостоятельным бытием атрибута, и приписывает этот атрибут вещи, которая либосуществует как некий комплекс ощущений, либо была прибавлена к тому, чтоощущалось... Где находится сладкое, приписываемое сахару Оно существует лишь вакте ощущения. Мышление тем самым не просто изменяет некоторое ощущение,непосредственное ощущение, но все более и более отходит от действительности, ивсе больше увязает и запутывается в своих собственных формах. С помощьютворческой способности, говоря научным языком, оно придумало Вещь, которая, какпредполагается, обладает Атрибутом. Эта Вещь — фикция. Атрибут как таковой— тоже фикция, иотношение между ними тоже фиктивно.

Категории опыта, применяемые нами и другимичленами социальной ситуации, в которой мы живем, представляет собой отличиенаших моделей мира от самого мира.

Отметим, что в случае нейрофизиологическихфильтров действие последних в нормальных условиях оказывается одним и тем жедля всех человеческих существ — это общее основание опыта, которое объединяет нас в качествечленов особого вида. Социально-генетические фильтры одинаковы для всех членоводной и той же лингвистической общности, однако имеется большое число различныхсоциально-лингвистических общностей. Таким образом, второе множество фильтровобуславливает наше отличие друг от друга. Возникают более радикальные различиямежду опытами разных людей, порождающие еще более резкие различия между ихрепрезентациями мира.

Третье множество ограничений — индивидуальные — представляет собой основание наиболеезначимых различий между нами как представителями человеческогорода.

Под индивидуальными ограничениями мы имеемв виду все ограничения, которые мы создаем в качестве людей, опираясь насобственный уникальный жизненный опыт. Каждый человек располагает некоторыммножеством переживаний, которые складываются в его личностную историю, иуникальны в такой же мере, как и отпечатки пальцев.

Подобно тому, как каждый человекрасполагает набором отпечатков пальцев, отличных от отпечатков пальцев любогодругого человека, он располагает и неповторимым опытом личного развития ироста, так что нет и двух людей, чьи жизненные истории были бы идентичны другдругу. Хотя жизненные истории людей могут быть в чем-то подобны одна другой, покрайней мере, некоторые их аспекты у каждого человека уникальны и неповторимы.Модели, создаваемые нами в ходе жизни, основаны на нашем уникальном опыте, итак как некоторые аспекты нашего опыта уникальны для каждого из нас какличности, то и некоторые части модели мира будут принадлежать только нам. Этиспецифические для каждого из нас способы представления образуют комплексинтересов, привычек, симпатий и антипатий, правил поведе­ния, отличающих нас от другихлюдей.

Этот третий комплекс фильтров лежит воснове глубоких различий между людьми и их способами создания моделей мира.Различия между нашими моделями могут либо изменять предписания (заданные намобществом) таким образом, что наш опыт становится богаче, а число возможныхвыборов больше; либо обеднять наш опыт и ограничивать нашу способностьдействовать эффективно.

Механизм ограничения

... это был ихязык, они могли с ним делать все, что хотели, и даже гать, создаваязамысловатую вязь, лабиринт, сотканный из жи, в котором слова-призраки велислушающего по неверным тропам в пропасть.

Всеобъемлющий парадокс человеческогосуществования заключается в том, что те же процессы, которые помогают намвыжить, расти и изменяться, обусловливают одновременно возмож­ность создания и сохраненияскудной, выхолощенной модели мира. Суть этих процессов заключается в уменииманипулировать символами, то есть создавать модели. Таким образом, процессы,позволяющие нам осуществлять самые необычные и поразительные виды человеческойдеятельности, совпадают с процессами, блокирующими путь к дальнейшему росту,если мы вдруг по ошибке примем за действительность собственную модель. Важноназвать три общих механизма обусловливающих это, — генерализацию, опущение иискажение.

Генерализация или обобщение — это процесс, в котором элементыили части модели, принадлежащей тому или иному индивиду, отрыва­ются от исходного опыта,породившего эти модели, и начинают репрезентировать в целом категорию, поотношению к которой данный опыт является всего лишь частным случаем.Способность к обобщению, генерализации играет в нашем взаимодействии с миромважную роль. Полезно, например, основываясь на опыте ожога от горячейсковород­ки, прийтипутем обобщения к правилу, что к горячим сковородкам прикасаться нельзя. Однакоесли мы обобщим этот опыт в утвержде­нии, что сковородки опасны, и будем на этом основании избегатьпомещений, где они имеются, мы безо всякой к тому необходимости ограничим своюсвободу действий в мире.

Предположим, что ребенок, впервые усевшисьв кресло-качалку, опрокинул его, резко опершись о спинку. В результате он,возможно, придет к выводу, что кресла-качалки неустойчивы, и не захочет дажепопытаться снова сесть в него. Если в модели мира этого ребенка кресла-качалкине отличаются от кресел и стульев вообще, тогда все последние попадают подправило: не откидывайся на спинку! У другого ребенка, который создал модель,включающую в себя различения кресел-качалок и прочих предметов для сидения,больше возможностей для выбора того или иного поведения. Основываясь на своемопыте, он вырабатывает новое правило или обобщение, относящееся только к этимковарным конструкциям: не откидывайся на спинку кресла-качалки. В итоге у негобогаче модель и больше возможностей выбора.

Pages:     | 1 |   ...   | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 |   ...   | 39 |    Книги по разным темам