Geum.ru

Посвящаю эту свою работу светлой памяти моего деда офицера 15-го ккк сс

Вид материалаДокументы

Содержание


Человек – хищник. Травоядный комплекс.
Боец – одиночка. Взаимоотношения с «ближними» и обществом.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   15

Человек – хищник. Травоядный комплекс.


Эта тема довольно подробно изложена во вступлении, но всё же не настолько, насколько того заслуживает. Поэтому продолжим. Со степенью агрессивности человека мы разобрались. Но не менее веским доказательством хищности вида Homo sapiens служат врождённые психофизиологические особенности человека. Учёными-физиологами установлено давно и точно, что у хищников скорость прохождения нервных импульсов намного выше, чем у других видов. Иначе и быть не может. Ведь именно от неё напрямую зависит скорость и точность движений, а так же силовые возможности мышечной ткани (так сказать КПД мускулатуры). Тут всё было логично и понятно – хищник просто не может уступать своей добыче, ведь иначе он её не сможет убить. Потом, к (почему-то) изумлению многих, было обнаружено, что человек, по этому показателю превосходит даже крупных кошачьих (безраздельных лидеров в животном мире), причём намного. Изумление длится до сих пор. Хотя если вспомнить, кто кого «съел» в ходе борьбы между человеком и крупными хищниками за господство на обитаемом пространстве суши удивлению места не остаётся. Но об этом уже было.

Так же достаточно интересно то, что люди действительно сильные, с уровнем развития личности выше среднего и поведенческие предпочтения проявляют те же, что и крупнейшие и сильнейшие хищники: медведь гризли, белый медведь, леопард, уссурийский тигр. Они не просто не тяготятся одиночеством, но и любят его, не склонны к необязательным контактам с особями своего вида. У многих психологов подобные параллели вызывают резкие возражения, о причинах которых будет сказано позже.

Но у человека с тренированной (такие редкость) или от рождения обострённой (тоже нечастый случай) боевой составляющей психики, несравненно сильнее, чем у любого животного проявляются свойства психики совершенно особого рода. Человек способен в словесном контакте подавить чужую психическую активность до полного подчинения своей воле. Каждому известны такие случаи из житейской практики. В особых случаях любому, а сознательно, опять же только хорошо обученным или остро одарённым, удаётся произвести такой же эффект одним своим присутствием. И уж совсем редко встречаются люди способные подавить чужую психику дистанционно, даже без зрительного контакта. Самое интересное в том, что развитие таких способностей не является сложной задачей. Проблема в том, что нужна для этого не увлекательная экзотика, а не слишком приятная (поскольку в немалой степени на жёсткой болевой стимуляции), довольно тяжёлая, упорная рутинная работа. Мало кто, в результате, с ней справляется. Всё вышесказанное относится и к способности «подпитывать» психику чужими эмоциями. Нет, не о широко описанном и шумно обсуждаемом «энергетическом вампиризме» речь. При вампиризме «поедается» необходимая другому человеку энергия, чем ему наносится ущерб. Я же говорю о той, что в виде эмоций выбрасывается людьми в пространство совершенно добровольно. Используете Вы это или нет – на них никак повлиять не может. Да, разбрасываться эмоциями неразумно, но подавляющее большинство людей занимается именно этим большую часть суток. Без принуждения. Только фиксируй и анализируй как информацию. Или усваивай, подпитывая психику. Никому от этого хуже уже не станет.

Кроме превосходства над «природными» хищниками по всем присущим им показателям человек в полной мере наделён разумом (сознанием). Эта свойство у животных имеется (после долгих споров учёными мужами признано, наконец-то), но в степени настолько, в сравнении с человеком, ничтожной, что даже говорить о каком-то сравнении смешно. Развитое сознание даёт человеку способность к аналитической деятельности и наделяет, тесно связанной с последней, практически абсолютной обучаемостью. Проще говоря, человек может не только предчувствовать, но и предугадывать будущие события, и, при необходимости и желании обучается чему угодно. В сочетании с вышеперечисленными, общими с крупными хищниками свойствами нервной системы это делает человека существом безупречной эффективности, гарантированным от ошибок, просчётов, неудач, способным без особого ущерба для себя справится в любой ситуацией. Не зря православный догмат приравнивает любого человека к его Творцу (правда из всех богословов только Карсавин и Антоний Сурожский оказались достаточно смелы и честны, чтобы сказать об этом вслух).

Да! Полностью согласен с Вами! Самое время возмутиться и задать расходившемуся автору вопрос весьма едкий. Действительно, и история человечества, и (это, пожалуй, даже важнее) жизненный опыт любого человека (мой, поверьте, тоже) изобилует (да, что там – чуть не целиком сформирован) примерами как раз обратного. Человеческой слабости, глупости, трусости физической, моральной, интеллектуальной, потрясающей неэффективности, неспособности к мало-мальски разумному поведению. Беспомощности перед насилием, наконец. А я тут о богоравности, безупречности и прочем. Даже и не смешно.

Оно и вправду… Грустно, господа. Именно то и грустно, что, имея огромный от рождения потенциал, (всё это правда) человек, чаще всего – слаб, глуп, беспомощен. Жалок. Это тоже правда, причём предельно наглядная, поэтому воспринимаемая единственной. Так как же совмещается в одном человеке: безграничные способности и возможности, и полная их нереализация? Очень даже, к сожалению, хорошо совмещается. Настолько хорошо, что с большинством людей именно так дело и обстоит.

Причиной тому воспитание. В человеке доминирует (в норме) всё-таки разум. Это свойство предопределяет не только огромную обучаемость, но и (каждый плюс имеет своим продолжением минус) полную зависимость от того, кто, как и чему учит. А «верхам»: от семейных до государственных – хочется научить покорности. И плевать, что покорные люди лишены инициативы, инертны, слабы. Потому-то путь человечества – цепь трагедий, провалов и катастроф. Потому-то счастливых людей и благополучных обществ так мало. Настолько мало, что они воспринимаются как исключение из правила.

Это не мешает большинству человеческих обществ рыть себе могилу, старательно подавляя в своих детях хищническую суть вида. Для этого, к слову, и интеллект приходится урезать ощутимо. А чем ещё можно объяснить повсеместное изобилие людей ограниченных, а то и вовсе неумных? Причём подавление не ограничивается детским возрастом, всё для этого возможное делается по отношению к каждому до конца дней. С той лишь разницей, что к ребёнку применяется давление жёсткое и откровенное, а на взрослого приходится воздействовать более изощрённо, в основном методами пропаганды, внушая всякого рода «идеи».

Рассмотрение этой темы, даже поверхностное, потребует солидного тома и уведёт нас в дебри очень далёкие от психологической подготовки бойца-рукопашника. Поэтому ограничимся теми фактами и их последствиями, которые к ней имеют прямое отношение.

В большинстве случаев общество стремится вырастить из родившегося человека овцу. Это, так сказать, идеал. Чтобы не только шерсть, но и сколько-то мяса (пушечного или диетического). Сложность в том, что безответного травоядного пытаются сотворить из врождённого хищника экстра-класса. Результат, как правило, от идеала очень и очень далёк. Часто вырастает всё же хищник. Просто изуродованный, запаршивевший от плохого содержания, измельчавший и поподлевший. Не тигр. Не волк. Не зря во всех языках людских для обозначения «ближнего» в таком ходу определения «шакал», «гиена». На таких каждый из нас насмотрелся вдоволь. На любителей падали. Мастеров атаки стаей на ослабевшего одиночку. Неодолимо смелых, изуверски жестоких с добрым и мягким. Бегущих с душераздирающим воем («командир! помоги! – убивают!») от любого сильного и жестокого. А если бежать некуда – готовых лизать сапоги и немного выше, и намного выше. Или тип, определяемый в обиходном просторечии как хорёк. Это принципиальный одиночка, надеющийся не на силу (его удалось убедить в том, что он её не имеет), а на шустрость и коварство. Эдакий заугольный тихушник, тоже постоянный житейский персонаж. Ещё чаще результатом педагогических изысков становится существо неопределённо-переходного типа, такие не без основания носят титулы свиней и крыс. И они прекрасно знакомы кому угодно из живущих. Параллели с поведением биологических тёзок настолько точны и полны, что добавить к ним нечего. Да и оснований сомневаться в Вашем глубоком знакомстве с названными подвидами Homo sapiens у меня нет. Поэтому описывать их подробно необязательно.

Случаев, когда воспитанием удаётся изуродовать психику до травоядного состояния тоже немало. Но и среди них «высокий» общественный идеал – большая редкость. Зато обилие травоядных типов не меньше, чем во всей остальной природе. Подозреваю, что даже больше. Одних «говорящих» фамилий сколько. Слава Богу, не все их носящие их заслуживают. Но многие, как и многие носящие совсем другие фамилии.

Я не о том, читатель, что это плохо. И не о том, что хорошо. Мы в этом мире живём. Наши прославления или проклятия его не изменят. Я о том, что все названные случаи – результат насилия над сутью человека. Каждый из нас такому насилию подвергался и подвергается. И любой успех искажающего воздействия, даже небольшой – что-то отнимает от боевых возможностей личности. Тот, кто хочет их в себе до конца разбудить и в полной мере использовать, должен, в первую очередь, вопреки проделанному с ним воспитанием, восстановить в себе нормальное (единственно нормальное) для человека состояние крупного хищника. Без этого, где-то да останется слабина, уязвимое место. А боевая практика пощады не знает. Обязательно туда и придётся удар.

Перечислить основные черты, культивируемого воспитанием, поведенческого комплекса травоядных несложно. Я их приведу не из любви к письменному творчеству, а потому, что работа над личностью обязательно начинается с её честного анализа. В мои же обязанности входит (раз уж взялся) оказать Вам максимальное содействие во всём, что касается освоения технических, тактических и главных – поведенческих навыков бойца-рукопашника.

Основа психики травоядного существа – неприятие конфликта, как житейской ситуации. В чистом случае – в виде страха перед ним. Страха абсолютного, всепоглощающего, исключающего даже способность думать над этой темой. В статье о страхе способ преодоления подобных фобий рассмотрен. Над ними действительно достаточно задуматься в спокойном состоянии. В том-то и сложность, что в спокойном. Часто даже упоминание теоретической возможности силового конфликта выводит психически слабого человека из эмоционального равновесия. Хватает людей, неподдельно страдающих даже при наблюдении сцены насилия. Таких-то и называют в обиходе физически трусливыми. Внешне это вполне обосновано, но вот, по сути, мне кажется, не совсем верно. Хотя бы потому, что чаще всего подобные люди наделены развитым интеллектом и смелостью нравственно-интеллектуальной обладают в полной мере. Паническая реакция на физическую угрозу, в этом случае, объясняется не ничтожностью и слабостью личности (как принято думать), а внушённой безосновательной уверенностью в неспособности себя от такой угрозы защитить. На консервацию такого состояния психики с огромной отдачей работает культ бесстрашия (это вообще-то гениальная придумка «воспитателей»). Отсутствие страха настолько высоко вознесено в обиходном мнении, что глубоко постыдным и невыносимо позорным считается даже себе самому признаться в том, что чего-то боишься. А, непризнанная болезнь, даже не слишком серьёзная, автоматически становится неизлечимой. В своей инструкторской практике я с этим сталкиваюсь постоянно. Стоит начать: «Давай разберёмся, как от этого страха избавиться». Следует истерический выкрик: «Я не трус!». Вот и поработай тут. Приходится долго и терпеливо объяснять, что речь идёт вовсе не об оценке личности, а о способах восстановления баланса нервных процессов. С теми, у кого не удаётся сформировать уверенности в своей физической беспомощности, используется другой финт – им внушается, что применение насилия, согласие на конфликт, есть дурной тон для цивилизованного человека. Настолько дурной, что избегать этого следует любой ценой. Дескать, отдать пьяному громиле кошелёк, жизнь и вообще всё, что он пожелает, есть подвиг мужества, смирения и душевной чистоты, а превратить эту падаль временно ходячую в вечно лежачую – преступление и моральное падение. Совершенный человек должен быть, видите ли, выше столь грязных материй. Часто, хоть и не всегда, для этого используются вывернутые наизнанку религиозные заповеди. Срабатывает ненамного хуже. А, главное, эффект тот же. Человек согласен на что угодно, лишь бы конфликт предотвратить, а когда агрессию покорностью предотвратить не удаётся (в реальности никогда не удаётся – это Вам не изящные коаны, и не жития святых) напавшего, не дай же Бог! не повредить. Т.е. делать с таким «возвышенным» можно всё, что угодно, не хуже, чем с запуганным. Я, признаюсь, много лет храню очень недоброе чувство вызванное одним эпизодом фильма (вот только не помню японского или американского) о Масутацу Ояма. Убив напавшего на него с ножом блатного (послевоенный бандитизм, как и у нас), главный герой патетически воздевает руки, весь в слезах и соплях: «Неужели я для этого изучал карате!». У меня глубокое непонимание образовалось. А для чего, простите? Для того, чтобы валятся с перерезанной глоткой, или любознательно собственные кишки на полу разглядывать? Так и живу, мучимый загадкой – что рукой сценариста водило, когда писал; из пальца какой ноги он эту чушь высосал. А может просто расстройство психики? А у режиссёра, а у исполнителя роли? Так, наверное, и помру с этим непониманием.

А если серьёзно, то это третий способ

Он в большом ходу. Не только потому, что всегда хватает тех в ком хищника не удаётся ни задавить страхом, ни обмануть лестью (хотя и то и другое в третьем способе содержится тоже). Ведь любому обществу настоятельно необходимы полицейские и солдаты. Люди умеющие применять насилие и профессионально занимающиеся именно этим. Без них никак. Поэтому их приходится не просто терпеть, а ещё и учить и содержать. Но вот допустить, чтобы они свои умения и знания применяли по собственному усмотрению и для своих целей власть предержащие не хотят. Не о личном благе солдата пекутся, когда учат его стрелять, орудовать ножом и удавкой. Но вот если снайперскую винтовку «дембель» сдаёт в оружейку, то рукопашное умение под роспись не изымешь. Как быть? А вот так! Научить, но не объясняя. Тогда без инструктора не то что развивать полученные навыки, даже поддерживать на одном уровне не удастся. Но это не главная гарантия: навыки забываются не так уж быстро. Главная в том, что психологическая подготовка направлена на умертвление способности к самостоятельному принятию решения на убийство. Добиваются того, чтобы боевые механизмы психики работали, но только по команде извне, только с позволения начальства. Понятно, что в этом случае эти самые механизмы работают далеко небезупречно, но кого волнуют потери среди серой скотинки? – на кону всесилие власти! Поэтому способность к самостоятельной мотивации не только применения насилия, а малейшего поступка искореняется всем строем казарменной жизни, каждой её незаметной мелочью. На уровне слов этим заняты замполиты (или как там сейчас эта свора паразитов называется). Мотив у их песенки прост – ты Родине-матери, баран, служишь, потому ты, пустое место, делаешь лишь то, что начальство повелит. А для гражданских – «учителя высокой мудрости» Сенсеи и сиханы. Я прекрасно осознаю, что задрал лапу на очередной набор святынь. Что делаю это не без удовольствия, поверьте. У этой публики всё обставлено без раздражающего замполитского хамства. Всё чинно и степенно. На поклоны времени уходит ненамного меньше, чем на удары. Кланяйся, родной! Партнёру, семпаю, сенсею, сихану, его портрету на стенке, его имени на табличке – много, много раз. Я знаю, что такая же, только несравнимо более жёсткая. методика воспитания давала на выходе самураев, чьи боевые качества сомнению не подвергаю. Но хотел бы обратить Ваше внимание на тот факт, что чуть ли не главным качеством образцового самурая считалась неспособность не то, что убить – жить без хозяйского распоряжения. Страшнейшей из возможных трагедий, для самурая считалась утрата господина, т.е. переход в состояние свободного человека! Опять же речь о людях в которых тщательно, старательно, умело воспитывалась полная неспособность к самостоятельной мотивации собственных действий. Можно быть сколь угодно высокого мнения о боевых умениях самурая. Это не отменяет простого факта – как бы хорошо ни лягалась овца, тигром ей не быть. Что толку человеку в технической способности к убийству, если судьбу его решает кто-то кроме него самого. С тем же результатом крестьянин не умел убивать – тоже жил и умирал по дядиной воле. У самурая тоже было неприятие конфликта. С той лишь разницей, что не любого, а конфликта с вышестоящим по социальной лестнице. Тот же страх, та же уступчивость, та же погоня за чужим одобрением.


Боец – одиночка. Взаимоотношения с «ближними» и обществом.


Но нет Востока и Запада нет,

что племя, родина, род.

Когда сильный с сильным,

лицом к лицу,

У края Земли встаёт.


Редъярд Киплинг.


Всё вышеизложенное касалось почти полностью того, каким настоящий боец быть не должен. От чего и как нужно будет избавиться. С изложением того, что иметь и каким быть нужно я не спешил по той простой причине, что в Вас, как в любом человеке всё это уже есть. Доказательств тому приведено достаточно. Приобретать ничего не понадобиться. Надо только снять многочисленные психологические «замки». От какого-то числа препятствий разной степени серьёзности избавиться. Понятно, что сказать всегда проще, чем сделать. Но все же. Как сказал цыган жене, глядя на ораву цыганят: «Они очень грязны и их много. Но отмыть всех этих будет проще, чем сделать одного нового».

Взрослые тигры охотятся в одиночку. Это не я придумал. Это поговорка уссурийских аборигенов. Для людей она тоже верна. Давно замечено, что о потенциале человека вполне можно судить по тому, как он относится к одиночеству. Для слабого и неразвитого одиночество – пытка. Сильные же, наоборот, к нему склонны. Не зря тоталитарные общества стремятся лишить своих рабов даже теоретической возможности уединения, а тех, кто тяготится «общественной жизнью» и «коллективными увеселениями», травят: неотступно, изобретательно, безжалостно. Да и на уровне личных отношений любая мелочь, даже не имея ума понять, безошибочно чует, что одиночка, ограждающий себя от липкого «общения» – враг, причём опасный. Само присутствие такого человека делает очевидными её (мелочи) ничтожные цену и значение. Как стерпеть!? Как, имея численное и ситуационное преимущества, не напасть!

«Лидеры» травоядных сообществ придерживаются того же мнения, независимо от собственной принадлежности (а они бывают как хищниками, так и «переходными» и даже той же скотинкой, но чуть покрупней). Т.е. «здоровый коллектив» обязательно дружно ополчается. Если человек ещё не осознал себя хищником-одиночкой (чаще всего по малости житейского опыта), то для него это означает неожиданную, непонятную («за что?») агрессию и тяжкую схватку. Забавно, но для большинства как раз такие житейские коллизии и становятся причиной «пробуждения зверя». Не прояви «здоровый коллектив» бараньей тупости, (по поговорке: «Не тронь лиха, пока спит тихо») – глядишь так и не узнал бы только вошедший в жизнь мальчик (или девочка) о своей настоящей сути. А так, куда деваться, стоя в одиночку, против плотно, рогами и копытами наружу, сбитой группы. А тут и выясняется, что если рявкнуть как следует, то и группа как-то рыхлеет, и отдельные её представители какие-то жидкие становятся, а вожак – всего лишь обрюзглый, трусливый, гнилозубый алкоголик. А если ещё зубы и когти в ход пустить – хо-хо! Словом: «Есть упоение в бою!». И слизывает юный тигрёнок с усов чужую кровь, и озадаченно щурит смышлёные глазёнки. Чёрт возьми, как вкусно! С удивлением ощупывает языком клыки, а на лапах разглядывает когти. Непонятно откуда взялись, но какие полезные штучки! И задаётся вопросом – а, может, я, вопреки уверениям всех вокруг, не из них? Не из этих – с рогами и копытами? То-то мне ни блеять, ни мычать не нравилось никогда и получалось очень плохо.

На самом деле всё это крайне серьёзно. Весь комплекс качеств крупного хищника, да ещё в полной мере, с первого раза пробуждается крайне редко. Это значит, что вероятность выживания такого хищника-младенца полностью зависит от степени жёсткости внешних условий события. За решёткой или в казарме гибель в таком эпизоде – обычное явление. Также велик риск того, что психика «не потянет» резко возросшую интенсивность функционирования и результатом будет ублюдочный вариант – от «шакала» до «крысы». А «ближние» потом руки заламывают: «Ах, наше дитятко как подменили, мы его растили не таким!». В том-то и дело, что никто никого не подменял, что растили даже худшим, просто ни себе, ни ему всей правды сказать не смели. Просто теперь стало видно, кого воспитали. «Бачили очi, що купували – їжьте, хоч повилазьте!». Поэтому лучше к таким вещам себя готовить. В первую очередь психологически. Не ждать, образно говоря, кораблекрушения, чтобы поучиться плавать. Если первая схватка Вами благополучно выиграна, всё равно не стоит успокаиваться. Как знать, не будет ли вторая несравнимо более тяжёлой. Скорее всего, так и будет. Вы уже раскрыли себя, как хищника. Противник отнесётся к Вам гораздо более серьёзно.

Такая подготовка, кстати, полностью исключает предъявление претензий к тем, кто Вас воспитывал. Традиции «овечьего» воспитания настолько стары, настолько освящены традицией, настолько вросли в российское общество, что подавляющее большинство людей просто не представляет себе, что возможно как-то иначе. В том очень мало, а часто и вовсе нет их вины. Это, во-первых. Во-вторых – обвинять кого-то в собственных недостатках (а неполное развитие боевой составляющей психики, ну никак в достоинства не впишешь), это позиция и образ поведения как раз слабого человека. Создания, всегда ищущего на кого бы возложить ответственность, где тот вожак (пастух, «отец народов») который за него, подлый, не подумал – к ответу бездельника! В третьих, есть простой, но непреложный закон – тот, кто признаётся виновным, тем самым признаётся хозяином положения (неважно, что чаще всего неосознанно). И многого Вы намерены достигнуть, сохраняя такой способ мыслить?

А посему, Бог с ними, с другими. Вы занимаетесь собой. Самостоятельно (при отсутствии добросовестного и знающего инструктора), ради себя и только ради себя. Начнём с того, что выбор перед Вами открывается довольно широкий. Исключено (это утверждение проверено жизнью) только сохранение травоядного состояния. Просто потому, что уже не получилось – несмотря на воспитание при полной поддержке большинства окружающих, хищник в Вас уцелел и проявился. Продолжение попыток его подавления будет означать разрушение собственной личности. Я не спасатель и не медик, обязанности отвращать Вас от такого поведения, на мне нет. По мне: вольному – воля. Спасённому – рай; дураку – палка. Попытаться никто помешать не может, последствия расхлёбывать Вам. Как, впрочем, и последствия любого другого выбора.

В выборе степени реализации себя как хищника Вы совершенно свободны. Можете стать кем угодно. От «свиньи» или «крысы» до «тигра». Я прекрасно понимаю насколько условно-афористичны, а, потому, расплывчаты эти определения, но они вполне пригодны в нашем случае, т.к. описывают соответствующие психологические типы достаточно внятно. Если Вам мило состояние какой-нибудь всеядной гадостной мелочи (хотя это тоже выбор, тоже способ жить, тоже имеющий свою цену и меру последствий) – я Вам не помощник. Не хочу. К тому же весь строй нынешней российской жизни провоцирует такой выбор, соблазняет иллюзией его необыкновенной выгодности и предельно облегчает движение по этой дорожке, помогает забыть, что у сладких дорог горькие концы.

Путь же в крупные хищники начинается с признания истин вовсе несладких. Невкусных, как всё полезное.

Никто Вам не будет благодарен за Ваш личностный рост. Вовсе не потому, что люди плохи. У каждого свои заботы и цели, поэтому наивно было бы ожидать, что Ваша возросшая способность добиваться своих целей у кого-то вызовет приступ буйной радости. Людям разумным до этого совершенно нет дела. Что им Ваши провалы или успехи. А обделённые умом уверены, что любое чужое достижение – за их счёт. Тот, кого чужой успех не оставляет равнодушным, обязательно возгорается по этому поводу завистливой злобой. Изображённая радость при этом ничего не меняет. Прорывающиеся бурные эмоции по поводу чужого успеха такого «доброжелателя» и выдают с головой. Своего часа подобные люди способны дожидаться десятилетиями, т.к. бросаются, только если доверчиво повернуться к ним спиной, но уж тогда меры не знают и пощады не ведают. И вблизи Вас (как вокруг любого крупного хищника) таких будет много. На первый взгляд исключением являются близкие люди. Скажем, члены семьи. Внешне дело так и обстоит. Вот только причины этого от сентиментальности далеки. Просто эти люди настолько тесно связаны с Вами общностью материальных интересов и, часто, эмоциональной зависимостью, что Ваш успех автоматически становится их успехом, а Ваши неприятности немедленно и определённо вредно сказываются на их материальном и(или) эмоциональном благополучии. Вот истинный облик легендарных любви и дружбы. Не то, чтобы они совсем не имели места, но их основа всё же глубоко прагматична. Хуже всего, когда человек этой зависимости не осознаёт, из-за чего искренне считает себя преданным бескорыстно. Такие верность хранят бездумно и слепо. В результате, всё равно отступаются, когда их интересы от Вашей беды страдают по-настоящему долго. Но делают это столь же бездумно, поэтому ситуационно совершенно внезапно. К тому же, при отсутствии понимания происходящего, разрыв происходит с большим запозданием, в момент, и без того тяжелейший, да ещё в труднопереносимой форме агрессивной истерики.

В обиходе любой подобный поступок принято определять хлёстким понятием «предательство». В принципе, даже самые тяжкие случаи разрыва отношений под него подходят не полностью. Хотя бы потому, что предательство подразумевает наличие злодея – злокозненного и могучего победителя, и его жертвы – безвинной и беззащитной пострадавшей овечки. Или наоборот: несокрушимого героя, трагически павшего в результате подлых усилий гнусного ничтожества. Ещё одна фольклорно-литературная фикция.

В жизни всё проще и хуже. Совпадали у двух людей интересы. Потом перестали. Но один этого заметить не смог (или не удосужился подумать, или нечем было это сделать, или так его интересы партнёра интересовали), а другой не захотел ставить его в известность. Наступил неизбежный момент, когда понимающему ситуацию пришлось делать выбор: или пожертвовать своими личными интересами, предав их; или наказать партнёра за несообразительность, предав его. В кого кидать камни? Кого обвинить? Кого пожалеть? А не лучше ли подумать? Если подумать, то неспособность уловить момент, когда партнёру отношения стали в ущерб – вовсе не достоинство. И от верности это весьма далёкое действие (точнее бездействие). А если тебе настолько плевать на интересы другого, то стоит ли фонтанировать эмоциями из-за того, что ему тоже плевать на твои? Хотя, не спорю, проще, приятнее, выгоднее отвлечь внимание от своих неблаговидных действий громким воплем о том, как плохо с тобой поступили. Если Вы хотите стать действительно сильным человеком, то так думать и действовать не стоит. Как бы гнусно ни обошлись с любым из нас, правда в том, что без проявленной «пострадавшей» стороной глупости это было бы невозможно. Если обмануто Ваше доверие – значит, оно оказывалось (Вами же! добровольно!) без достаточных на то оснований: Вы плохо подумали над тем, стоит ли его оказывать. И чего Вы за это ждали? Премии? Ошибка хуже, во много раз хуже преступления. На преступление человек идёт сознательно, а, значит, понимает возможные последствия и, хотя бы психологически, готовится. Последствия же ошибки падают на плохо поработавшую голову с внезапностью Божьей кары (каковой и являются). Запомните – нет на этом свете преданных – есть доверившиеся предателям. Нет обокраденных – есть позволившие себя обокрасть. Нет обманутых – есть поверившие лжи, не нашедшие в себе ума, смелости и силы предпочесть правду. С предающих, крадущих, лгущих это не снимает ответственности ни в малейшей степени, но это, опять же, о других, а мы сейчас о Вас. Правда в том, что пока Вы думаете над своими действиями – никто Вас не предаст, не обкрадёт, не обманет. И вопроса, что с виновным делать, перед Вами не встанет. А если встал – не спешите взывать к сочувствию и справедливости. Подумайте, а кто виноват? Почему Вы не удержали контроль над ситуацией? Иное утверждают те, кому легче, проще, уютнее в положении обиженных, несчастных, беспомощных. Кто привык пустомелить о верности, честности, правдивости, требовать их с других, ничего, даже примитивного здравомыслия, малой толики предусмотрительности не требуя от себя. У таких все виноваты перед ними – наивными, добрыми, слабыми – хорошими.

Это ещё одна популярная фикция – деление людей на хороших и плохих. С обязательным (на каких только основаниях?) зачислением в первые себя лично. Внешне всё даже логично: не обманул, не предал, не украл – хороший человек. Только забывается как-то, что говорящий эти красивости незаметно присваивает себе любимому право определять, кто хорош, а кто плох. Т.е. молча этим подразумевается, что уж он-то сам настолько хороший человек… . Пора нимб к темечку шурупом приворачивать. Простите, но одних рассуждений о чужом моральном облике на такую репутацию маловато. Но даже если не сомневаться в ангельской сущности разлогольствующего. Если человек тебя не обманул, тебя не предал, у тебя не украл - это не повод для восторгов безудержных. Вполне может быть, что до тебя у него пока руки не дошли, а за углом он только тем и занят. Но главное не это. Главное то, что очень легко быть хорошим, когда нет стимулов быть плохим. У евреев есть очень дельная поговорка: «Благочестивого видно не в синагоге, а на базаре». Глупо судить о высоких моральных качествах человека, пока их проявление не угрожает ему ничем. И, слава Богу, что редки ситуации настоящего выбора. Только тот, кто не наблюдал людей в подобных ситуациях и способен делить их на плохих и хороших, говорить о доброте, якобы присущей человеку. Не верите мне, почитайте «Колымские рассказы» Шаламова. Там правда о сути человека. Любого человека. Нет людей плохих, как нет хороших. Есть умные и сильные. Такие понимают, что глупо и невыгодно красть, убивать, отнимать кусок хлеба у ребёнка или старика, когда есть возможность без этого обойтись. Из них любой способен на все вышеназванные действия, но для этого нужен выбор, исключающий другое решение. Столь тяжкие ситуации в хоть сколько-нибудь нормальной жизни крайне редки, поэтому умные и сильные на преступление идут столь же нечасто. Другое дело люди психически и умственно слабые. Они неспособны соразмерить цену и результат. Таких необязательно доводить до края, чтобы вынудить к преступлению. Как раз такие убивают для развлечения или за бутылку водки, предают из любви к процессу, крадут ради дозы наркотика. Оценочные суждения о людях – не от большого ума. Это как климат ругать или хвалить. Не любишь зиму – переезжай в тропики. Не хочешь иметь дело с истеричным дураком – оборви с ним контакты (благо это даже проще переезда в Пицунду или на Гавайи). Чуть ли не главный парадокс, что к себе все эти «плохой-хороший» применять едва ли не более вредно, чем к окружающим. Считая себя «плохим» человек загоняет себя в ловушку непоправимо заниженной самооценки со всеми вытекающими последствиями. Если же индивид в собственном мнении «хорош» - ещё хуже. Расти вроде уже некуда и незачем. А где нет роста, там неизбежна деградация. Такие люди, даже при высокой степени развития интеллекта почти не поддаются обучению – а зачем ему чему-то там учиться, когда и так уже «человек хороший».

Солдата спецназа совершенно сознательно и чуть ли не ежедневно подводят к самому краю его физических и психических возможностей. А иногда роняют (порой, в полном смысле слова) за этот край. Там я и убедился – вопрос только в том, как близко к этому краю кончится запас прочности. За каким-то пределом индивидуальные различия теряли значение. Любой-каждый превращался в лютого зверя с одной установкой: «Выжить!» А уж за краем…. Причём если те, кто считал себя «плохим» от прочих отличались мало, то вот «хорошие» удивляли всех. Эти с любых тормозов срывались практически мгновенно. Совершали подлости и мерзости даже не ради сохранения целости шкуры (это-то всем было близко и понятно) а ради вздорнейших капризов. Демонстрируемая глубина морального падения, ничтожность его причин, уровень жестокости вызывали онемение даже у выходцев из уголовной среды. Сопровождалось это громогласными заявлениями: «Я лучше вас, мне можно!». С тех пор я чётко усвоил – люди все (я первый) не ангелы, а те, кто внутренне уверен в своей моральной чистоте…. От них и вовсе стоит держаться подальше и не дай Бог повернуться к такому спиной. В батальоне было хорошо то, что имелись способы от асоциальных личностей такого рода быстро избавляться, да ещё при полном одобрении начальства.

К теме силового противостояния эти, казалось бы отвлечённые, рассуждения имеют самое непосредственное отношение. О том насколько губительна для боеспособности человека заниженная по «моральным» основаниям («я плохой человек») самооценка даже не нужно много говорить. Сделаю только два замечания. Во-первых, в тяжёлых случаях (сам наблюдал) человек даже не считает себя вправе защищаться. Дескать, плохой, так и поделом, что голову проломят. Во-вторых, не стоит думать, что таких людей мало. Недаром способ внушения к себе именно такого отношения и именно в тяжёлой форме так широко и успешно применяется следователями и преступным элементом (пастух и овца преподобны с лица). Логика при этом пускается в ход примитивная, но весьма действенная. Ты – плохой человек, ты – очень плохой человек, Я намного лучше. Поэтому мы тебя накажем, с полным на то правом. Посадим за чужое преступление (если обработку проводит следователь). Отберём машину за разбитую на нашей фару (если это бандиты на воле). Сделаем своей Машей (если дело в лагере или тюремной камере). Установка «я – хороший человек» приводит к последствиям едва ли не худшим. Только, ради Бога, не путайте её с высокой самооценкой. Разница огромна. Высокая самооценка основана на действительно безграничных способностях и возможностях человека. Мнение о собственной моральной непогрешимости не основано ни на чём. Поэтому безошибочное подсознательное знание своей сути начинает работать против личности, разрушать её. Причём на функциональном уровне это в первую очередь сказывается на работе распорядительного центра головного мозга (замедляется процесс принятия решений, возрастает процент ошибочных) и взаимодействии центральной нервной системы с периферийной (решения, и без того запаздывающие, выполняются не сразу). Насколько это «полезно» в рукопашной объяснять нет нужды. Конфликт между одурманенным пустым самомнением сознанием и трезвым подсознанием быстро развивается, на него начинают уходить все силы психики, вся нервная энергия. В старину говорили «гордыня изнутри выжгла». Сейчас результаты этой внутренней борьбы называют депрессиями, нервными срывами, обострениями хронических истероидных состояний, острыми психозами. А если это противоречие наглядно обнажить (что опытные следователи или блатные делают легко и быстро) – слом личности следует мгновенно. На ситуационном уровне «хороший», подвергшись нападению, нередко впадает в возмущение настолько сильное, что оно парализует не хуже страха. Как же, на него, образец морального совершенства, напали! Как смели, грязь такая! Пока возмутился, пока навозмущался досыта, пока унял праведный гнев, пока понял, что происходит. Словом – труп на выходе. Любой отрыв от реальности, любая иллюзия, засев в сознании, нарушают работу подсознательного боевого механизма, резко снижают шанс выжить в рукопашной.

В силу этого Вы должны без эмоций воспринимать факт неизбежной неприязни со стороны большинства окружающих. Люди таковы, каковы они есть. Человек-хищник слишком резко выделяется из общей массы. Слишком явно превосходит почти каждого. Слишком отчётливо даёт почувствовать свою независимость от привычных средств подчинения и эксплуатации. Любят съедобных. Симпатия к более сильному, неподатливому на психологические игры исключена. Если Вам не кажется приемлемой такая цена силы – откажитесь сразу от попыток закалки психики. Это лучше, чем, попытавшись, возвращаться с половины дороги. Вам всё равно не забудут и не простят этой попытки.

Коллектив не способен на мыслительную деятельность. Поэтому факт выгодности для общества людей-хищников не будет никогда не только признан (куда там!), но даже и осознан каким-либо обществом. Светлую сторону этой медали большинству не увидеть никогда. О «тёмной» же ходят устрашающие легенды. Одна из них – бездушие профессионалов, якобы превращённых в бесчувственные машины для убийства. Противопоставляется этому эмоциональная чувствительность «хороших людей». Изо всех сил насаждается и культивируется мнение, что чем глубже и разнообразнее переживания человека по любому поводу – тем лучше для него и окружающих, для общества. Между тем выгодно это только для очень узкого круга людей при всех режимах и общественных устройствах живущих психологическими манипуляциями, чужими глупостями и слабостями: воров, жуликов, политиков, всяких там «властителей дум» и «законодателей общественного мнения». Они великолепно умеют жонглировать высокими понятиями, безошибочно играют на эмоциях. Среди здравомыслящих людей их «услуги» спросом не пользуются, а жить как-то надо. Рассудочно-холодные, не склонные к истеричным реакциям люди для них бесполезны. Но как раз такого-то рода социальные паразиты с давних пор монополизировали литературное ремесло и пропагандистскую деятельность. И усердно внушают доверчивому читателю-слушателю-зрителю мысль о том, что нормальным может считаться только человек эмоционально неустойчивый, с разболтанной совершенно неуправляемой им самим психикой. Конечно «толпе» незачем знать, что такая «нормальность» очень выгодна знатокам прикладной психологии – плохо управляющий своими эмоциями без труда управляется умелым воздействием на эти самые эмоции со стороны.

На самом деле обильных (да и вообще каких-либо) душевных переживаний не может позволить себе любой профессионал высокого класса. И нет разницы: наносит он раны, или зашивает их. Хирурга тоже можно назвать бесчувственной машиной. С той лишь разницей, что не для убийства, а для врачевания. Рыдать над чужим страданием он может себе позволить не в большей степени, чем снайпер, или диверсант. Если при аварийной посадке огромного аэробуса у пилота будут дрожать руки от сострадания к паникующим в салоне беспомощным людям, чем это кончится? Если говорить честно, то эмоция – это способ уйти от ответственности, предлог ничего не делать, занявшись своими переживаниями. «Мне некогда, я переживаю, пусть действует и несёт ответственность кто-нибудь другой». Согласен, очень часто разум всё же побеждает, и терзаемый чувствами человек всё же действует. Вот только без эмоциональных терзаний он действовал бы эффективнее! Это касается любой профессиональной деятельности, любой жизненной ситуации. Но эмоция это ведь не телефон. Её невозможно выключать и включать по желанию. Не удастся быть истеричным дома, а входя в операционную, или подвергшись нападению стать бесстрастным. Вы человек, а значит – таковы, каковы есть всегда и везде. Можно притворятся очень долго и удачно, но экстремальная ситуация проявляет настоящий облик личности мгновенно и безжалостно. Чтобы победить решительного, жестокого, превосходящего численно противника, всерьёз желающего отнять у Вас жизнь, в первую очередь нужна сбалансированная нервная система. Полная её сбалансированность и есть состояние того самого, так густо оплёванного «душеведами» всех времён и народов, безразличия, та самая, проклинаемая ворами на доверии, бесстрастность. Неужели Вы думаете, что Ваша несокрушимая способность в любой ситуации действовать точно, быстро, безошибочно вредна для дорогих Вам людей? Для тех, чьё благополучие и счастье являются обязательным условием Ваших? Если они действительно заинтересованы в том, чтобы Вы были успешны и эффективны, если действительно ценят Вас, то Ваша эмоциональная стабильность, предсказуемость поведения их не огорчат. Если же выяснится, что «близкий» уснуть не может если предварительно не вывел Вас из равновесия… . Стоит крепко задуматься, почему это ему поперёк глотки Ваше нормальное состояние и стоит ли держать рядом такого «доброжелателя». Говоря строго, покушение на эмоциональное (часто говорят – душевное) равновесие, это попытка ослабить, поставить в уязвимое положение. Нападение. Агрессия. Не зря уличная шпана при «наезде» старается напугать, а если не удаётся, то из кожи вон лезет в стараниях возмутить или оскорбить. Эта публика не знает (для этого нужно больше ума, чем у них имеется), но безошибочным животным инстинктом чует – неважно, что за эмоция, главное, чтобы она была сильной и негативной. Если вызвать такую эмоцию удалось, то большая часть дела сделана.

Один из краеугольных камней пропаганды переживаний – трактовка любой потери как трагедии, любой неудачи как поражения.

Но если не усложнять ради усложнения, то даже самую тяжёлую потерю не может пережить лишь тот, кто этого делать не хочет. То есть упирается всё не в потерю, а в нежелание жить. Но тогда, простите, потеря-то тут при чём? Неужели без предлога умереть нельзя? Можно, конечно, но тогда виноватых на стороне не будет. В этом проявляется одна из ведущих черт человека со слабой (по причине незакалённости) нервной системой (можно назвать это слабостью характера, или психики) – отсутствие самостоятельной мотивации, неспособность к действию без побуждения извне. В норме же смерть даже очень близкого, полезного, нужного, дорогого сердцу человека собственной трагедией стать не может. Вы-то живы. Все сложности, вызванные потерей – это ряд, пусть сложных, порой трудноразрешимых, но заурядных житейских задач. Чтобы их решить заламывать руки и оглашать пространство скорбными звуками не нужно. Нужно думать и действовать. Переживания этому помочь не могут, а вот помешать и очень заметно – да, помешают. Так зачем они? Воспринимать такое поведение как исполнение мифического долга перед покойным нелепо. Ему всё это и подавно без надобности. Не говоря уж о том, что чаще всего рыдания у гроба есть проявление самого настоящего эгоизма. «Как же я без тебя?!!!». Так по ком плачем? Если не по умершему, так зачем над гробом это делать? Вот и выходит, что радоваться в этом случае особо нечему, чаще всего, но и впадать в депрессию – неумно. Умершего жалеть поздно, себя же, живого – не с чего и незачем. То же касается любой неудачи. Можно, конечно, потеряв, скажем, крупную сумму на неудавшейся сделке, удавиться от огорчения. Примеров масса. Можно найти виновного на стороне и провести остаток жизни проклиная злодея. А можно сделать выводы, найти настоящую причину и жить дальше. Не помню, кто из полководцев сказал, что проигранную битву делает поражением бегство. Если Вы сумели извлечь уроки, использовать себе во благо полученный (тем более столь дорогой ценой) опыт – неудача поражением не станет. А это только от Вас и зависит. А вот если впадёте в острые длительные переживания, если решите, что произошедшее – повод для глубокой депрессии с суицидальным финалом… . Так можно даже потерю десяти рублей превратить в фатальное поражение. Всё зависит не от характера и масштаба неудачи (т.е. не от внешних обстоятельств), а от Вашей реакции на неё. Захотите – будет поражение с летальным исходом. Захотите – опорная точка для будущей победы, или преходящий эпизод.

Но выбор не так широк как может показаться. Психологический тип сильного, самостоятельного, свободного, агрессивного человека-хищника напрочь исключает копание в ситуационном негативе. Предопределяет активный поиск в случившемся плюсов и немедленную деятельную их реализацию. Потеря человека это утрата связи. Но ведь это, одновременно, обретение дополнительной степени свободы. Можно в горестной истерике отбросить такой подарок судьбы, но это будет овечий выбор. Пушкин был прав: «Так тяжкий млат, дробя стекло, куёт булат». Человек ломается от житейских невзгод, только если недостаточно умён, чтобы их использовать. Это очень непопулярная истина. Уж слишком многим не хочется спрашивать с себя, на себя полагаться, самостоятельно ставить себе задачи. Одним словом быть хищником. Ведь хищников не любят, между ушей не гладят, не кормят, не охраняют. В них стреляют, когда могут. Так привычно ходить в отаре, щипать травку где укажут под охраной овчарок и не думать о том, какова окажется цена. А потом блеять о жестокости пастухов, которые, (о ужас!): за непослушание собаками травят, догола стригут, режут, сами едят и своих псов кормят. В чём и виноваты, конечно.

Кто заправляет обществом, определяет его мнение, формирует его обычаи – известно. Чем свободней общество, тем меньше в нём власть пастухов. Но её всегда хватает на обеспечение овцам численного перевеса, а их мнению безраздельного господства. Сюда нужно добавить заметный процент недоразвившихся хищников. Их отношение к развившимся полностью не лучше овечьего и пастушьего. Вывод прост – будучи крупным хищником Вы обречены на отсутствие приязни со стороны подавляющего большинства окружающих. Они не могут испытывать к Вам симпатии. А вот ненавидеть очень даже могут. Бесполезно и неумно (повторюсь) по этому поводу какие-то эмоции испытывать. Надо только помнить, что для Вас всякого рода общественные установления, привычки, обычаи, обязанности – пустой звук. Ну, что Вам, тигру, образно говоря, правила для овец? Или устав караульной службы для овчарок писаный? Вам придётся озаботиться составлением собственного кодекса. Не стоит смущаться, что он во многом совпадёт с общепринятыми законами. В конце концов, между Вами и остальными людьми той и разницы, что в степени развития боевой составляющей личности. Остальное полностью совпадает. Но в тоже время, нужно помнить, что различия обнаружатся заметные и в очень серьёзных пунктах. Это цена хищника за то, что его не удаётся пасти, стричь и резать. Слава Богу, хотя бы окаянный XX век заставил признать, что бездумное соблюдение государственных законов и общественных норм – вовсе не всегда является разумным. Только вот признаётся это очень негромко, а гром фанфар, воспевающих «патриотический долг» и «благо общества», по-прежнему оглушает. Придётся противостоять ещё и этому. Не многого ли я с Вас требую? Во-первых, ничего я с Вас не требую. Мы, по большому счёту, чужие люди – Вы и я. Мне до Вас, честно говоря, дела нет. Но Вы хотите знать, что делает человека бойцом. Излагая это, я был бы лжецом, умолчав о побочных эффектах. Повторю ещё и ещё раз. Вы не сможете быть убийцей при нападении преступника и покорной, всеми одобряемой (и употребляемой) овечкой в остальной жизни. Вы или будете бойцом, хищником всегда и со всеми, или ни с кем и никогда.

Ещё один бурно рекламируемая догма стадного мышления гласит, что конфликт и насилие есть одно и то же, что и то и другое всегда вредно. Как всегда вздорность обоих утверждений проверки здравым смыслом не выдерживает. Во-первых, мало какой конфликт обязательно ведёт к насилию. Конфликт это столкновение интересов. При любой сделке купли-продажи сталкиваются диаметрально противоположные интересы. И далеко бы ушла торговля, если бы единственным средством разрешения был мордобой? Но как-то мы все обходимся. Причём ежедневно. Человечество накопило огромный арсенал средств мирного разрешения конфликтов вовсе не из кротости всеобщей. Просто, в подавляющем большинстве случаев, доводить дело до силового столкновение невыгодно. Оно исключает достижение приемлемого результата обеими сторонами. Даже в случае более-менее чистом, когда стороны вступают в фазу нанесения ущерба интересам друг друга, это вовсе не означает неизбежности и необходимости рукоприкладства, поножовщины и стрельбы. Даже острая вражда, сопровождаемая агрессией против финансового, социального и т.п. благополучия оппонента не так уж часто ведёт к насилию в прямом смысле этого слова. И опять-таки не из-за человеколюбия. Чаще всего враждующие стороны понимают, что насилие противоречит целям борьбы. Примени его и победа обойдётся дороже всего ею принесённого. Рамки разумного гарантируют от кровопролития куда надёжнее изящной словесности. Насилие действительно противоречит здравому смыслу. Когда обе враждующие стороны наделены здравым смыслом и преследуют разумные цели, насилию нет места в самом остром конфликте.

Вреден же конфликт только в двух случаях: когда возникает на пустом месте и когда стороны перешли грань разумного. В ситуации неизбежного конфликта стремление его избежать только углубляет причины и накапливает раздражение сторон. В результате там, где за месяц до того дело ограничилось бы резким разговором на повышенных тонах с последующей нормализацией отношений, происходит взрыв острой, уже совершенно непримиримой вражды. Не говоря уж о том, что люди избыточно агрессивные воспринимают отсутствие отпора как проявление страха и только наращивают давление. По отношению к таким, отказ от встречного агрессивного подавления является поощрением агрессии с их стороны, что создаёт иллюзию полной безнаказанности. Результатом всё равно будет конфликт. И снова: если сразу хватило бы подзатыльника или окрика, то успевшего обнаглеть забияку приходится подвергать настоящему избиению. И к конфликту, и к насилию неразумно прилагать безапелляционные оценочные суждения. Всему своё место и время. Хватает ситуаций, в которых конфликт неизбежен, а насилие не только необходимо, но и спасительно.

Подытоживая, можно сказать, что отношения человека-хищника с окружающими и обществом определяются понятием «холодный мир». Без тени тепла и симпатии с обеих сторон, с неприязненным, скрываемым и вовсе не взаимным уважением со стороны общества. Жалеть о том не стоит. В чём заключается любовь общества к покорным известно. С людьми в непосредственном контакте дело обстоит немного разнообразнее. Но любовь дурака – сама по себе наказание, а умные и без сантиментов не противны в повседневном общении. Полезнее всего вовсе обходится без пустого коммуникативного общения. Чем более сбалансирована психика человека, тем очевиднее для него, что такое общение – лишь способ бессмысленного убийства времени теми, кто разумнее его применить не может. Пустые контакты довольно обременительны и с точки зрения эмоционального давления – как раз склонные к ним люди стараются излить на собеседника все оттенки своих «чувств». О том насколько вероятны бессмысленные конфликты («на мою жену смотрел слишком пристально») и глупые претензии («друг называется – на рыбалку ехать не хочет») говорить не приходится. Если повезёт, то исключением являются считаные люди узкого семейного круга. Это всё не отменяет получения удовольствия от общения в людьми. Среди представителей нашего биологического вида мало вызывающих уважение, но интересных, приятных, симпатичных (если дистанцию соблюдать) – сколько угодно! С какого-то момента становится нетрудным почти в любом человеке выделить сколько-то приятных или забавных черт и наслаждаться именно ими, на другие не обращая внимания. При невозможности разорвать контакт это очень упрощает жизнь.