Исследование

Вид материала

Исследование

Содержание Л.М. Васильев (Уфа). Грамматические категории славянского глагола (время и вид)

Подобный материал:

• Исследование машинописных текстов, 3773.04kb.
• Исследование рынков сбыта, 102.92kb.
• Великой Отечественной Войны. Данное исследование, 132.59kb.
• А. М. Степанчук Национальный технический университет Украины "Киевский политехнический, 245.12kb.
• Задачи маркетингового исследования. Укажите информацию, которую необходимо получить,, 20.78kb.
• I. Исследование влияния тренировочных нагрузок на изменение уровня физической работоспособности, 95.1kb.
• Слепнёв Андрей Геннадиевич исследование, 237.56kb.
• Исследование рынка, объекта рыночных исследований (курсовая), 15.53kb.
• Л. В. Шипова Саратов, сгу им. Н. Г. Чернышевского Исследование, 107.95kb.
• Буланькова Эдуарда Анатольевича исследование, 19.13kb.

Л.М. Васильев (Уфа). Грамматические категории славянского глагола (время и вид)

Хорошо известно, что грамматические категории времени и вида в славянских языках тесно взаимосвязаны. Не вполне ясны, однако, причины и механизмы этой взаимосвязи. В чем их главная суть?

Праславянская система времен в большинстве славянских языков значительно преобразовалась, особенно система грамматических форм прошедшего времени. Аорист и имперфект сохранились лишь в болгарском, сербскохорватском, лужицком и в резъянских говорах словенского языка [9, с. 315; 14, с.45–73]. При этом только в болгарском они являются “живыми, строго разграниченными по смыслу глагольными категориями” [8, с. 191]. В сербскохорватском аорист и имперфект архаизируются и активно вытесняются перфектом [11, с. 118–120; 4, с. 77–78]. В обоих лужицких языках формы аориста и имперфекта стали грамматическими дублетами, употребляются преимущественно в книжных повествовательных текстах, в разговорной же речи (не без влияния, видимо, немецкого языка) заменяются обычно перфектом[13, с. 45–49; 15, с. 77–80; 5, с. 256]. Перфект в той или иной форме сохранился во всех славянских языках: в восточнославянских языках в виде изменяющегося по родам и числам причастия прошедшего времени (спрягаемые формы глагола быть здесь утратились), в польском языке в виде спрягаемых форм (pisałem / ~am, pisałeś / ~aś и т.д.), явившихся результатом слияния причастия с формами вспомогательного глагола być), в остальных славянских языках перфект сохранился как сложное прошедшее время (в некоторых языках с пропуском вспомогательного глагола в 3-ем лице ед. и мн. ч.): болг. писал съм и пишел съм, с.-х. писао сам, слн. pisal sem, чеш. psal jsem, слц. prišiel som, в.-л. pił sym и т.д.). В восточнославянских, чешском, словацком, польском и словенском языках он стал единственной формой прошедшего времени, многозначной по своим функциям. В болгарском, сербскохорватском, словенском и польском перфект входит также в состав форм будущего предварительного: болг. ще съм чел, щях да съм чел (будущее предварительное в прошедшем), с.-х. будем носио, слн. bom pisal, пол. będę niósł. Формы плюсквамперфекта (давнопрошедшего) дошли до нашего времени в болгарском, сербскохорватском, словенском, чешском, лужицком и польском языках. Но активно они употребляются лишь в болгарском, а в остальных из этих языков формы плюсквамперфекта встречаются, главным образом, в книжных текстах, в разговорном языке они заменяются, как правило, перфектом [2, с. 180–183; 7, с. 223–225, 240–242; 3, с.187; 10, с. 142; 5, с. 226; 14, с. 91–92].

Таким образом, самой сильной формой в системе славянских времен оказался перфект. В чем же причина того, что именно перфект вытеснил или вытесняет другие формы прошедшего времени в славянских языках? Дело, видимо, в том, что характеристику способа протекания действия взяли на себя грамматические формы вида, поскольку они издревле близки по своей семантике, с одной стороны, к аористу (сов. вид), а с другой – к имперфекту (несов. вид): формы совершенного вида согласно концепции Ю.С.Маслова (а это наиболее глубокая концепция категории вида) обозначают целостное, не расчлененное на фазы действие (или состояние, процесс), но такое же примерно значение имели и формы славянского аориста; формы несовершенного вида не маркированы таким или противоположным семантическим признаком, но чаще всего они обозначают, как и формы имперфекта, длительное или повторяющееся действие, в том числе расчлененное на фазы. Следовательно, с развитием категории вида, обогащенной к тому же во всех славянских языках многообразными формами способов действия (см. об этом, например, в работах [6], [1], а также в трудах А.В.Бондарко, М.А.Шелякина и др.), отпала необходимость в формах аориста и имперфекта, дублирующих семантику видовых форм. А формы перфекта очень удобны тем, что они выражают не только основное (дейктическое) значение грамматической категории времени (“отношение действия к моменту речи”), но и основные видовые значения (с помощью причастного компонента): рус. читал, прочитал, прочитывал, читывал; болг. съм чел, съм прочел; чеш. jsem četl, jsem přečetl и т.д. Иначе говоря, формы перфекта синтезируют значения категории времени и категории вида.

Перфект оказался, между прочим, самой сильной категорией (грамматической формой) и во многих неславянских европейских языках (напр., в немецком, французском, итальянском, испанском, да и в английском, особенно в британском его варианте): в разговорной речи он и здесь вытесняет простые формы прошедшего времени (напр., passato remoto и passato imperfetto в итальянском, passé simple и passé imparfait во французском и под.). Кстати, значения passato remoto и passé simple эквивалентны по значению славянскому аористу (ср. Colombo scoprì l’America “Колумб открыл Америку” и Passarano giorni e settimane… “Проходили дни и недели…”).

Категория славянского вида оказала сильное воздействие и на формы будущего времени в славянских языках (ср. простое и сложное будущее в русском, сербскохорватском, чешском, польском и верхнелужицком). Только в болгарском и словенском сложное будущее образуют обе видовые формы: болг.ще чета, ще съм чел и ще дойда, ще съм дошъл; слн. bodo govorili и bodo rêkli [12, с. 211–212] (ср. также идентичные по значению формы типа будем прочитао и прочитам в сербскохорватском).

В докладе не рассматриваются новообразования в системах славянских времен, например пересказывательные формы (категория очевидности) в болгарском языке, возникшие под влиянием турецкого [2, с. 197–229; 7, с. 248–255], варианты будущего времени, образовавшиеся в связи с тенденцией к утрате инфинитива и в процессе слияния основного и вспомогательного компонентов в сербскохорватском (ћу певати / ћу да певам, певат ћу / певаћу и под.), а также некоторые другие.

Литература

1. Ананьева Н.Е. История и диалектология польского языка. Изд-во МГУ, 1994.

2. Андрейчин Л. Грамматика болгарского языка. М., 1949.

3. Арбузова И.В., Дмитриев П.А., Сокаль Н.И. Сербохорватский язык. Изд-во ЛГУ, 1965.

4. Дмитриев П.А. , Сафронов Г.И. Сербохорватский язык. Изд-во ЛГУ, 1975.

5. Ермакова М.И. Очерк грамматики верхнелужицкого литературного языка. М.,1973.

6. Иванова К. Начини на глаголното действие в съвременния български език. София, 1974.

7. Маслов Ю.С. Очерк болгарской грамматики. М., 1956.

8. Мирчев К. Историческа грамматика на българския език. София, 1963.

9. Нахтигал Р. Славянские языки. М., 1963.

10. Широкова А. Очерк грамматики чешского языка. М.,1952.

11. Brabec I,Hraste M, Živkovič S. Grammatika hrvatskosrpskoga jezika. Zagreb, 1961.

12. Jurančič J. Slovenački jezik Ljubljana, 1965.

13. Šŵela B. Grammatik der niedersorbischen Sprache. Bautzen, 1952.

14. Vaillant A. Grammaire comparée des langues slaves. Tome III. Le verbe. Paris, 1966.

15. Wowčerk P. Kurzgefasste obersorbische Grammatik. Berlin, 1955.