Ученые с оптимизмом смотрят в будущее детей, получавших в утробе матери наркотики; потенциальные усыновители полны тревоги

Вид материалаДокументы

Содержание


Развитие мозга
Поведенческие проблемы
После усыновления
Подобный материал:
Ученые с оптимизмом смотрят в будущее детей, получавших в утробе матери наркотики; потенциальные усыновители полны тревоги

(Researchers are optimistic about drug-exposed children; prospective parents are apprehensive)

Лоис Рускаи Мелина (Lois Ruskai Melina) – “Adopted Child”, Vol. 16, #11, Nov. 1997. USA.


Однояйцовые близнецы, получавшие наркотики в перинатальный период развития и воспитывавшиеся в одинаковой обстановке, могут сильно отличаться друг от друга, сказал один из участников прошедшей в прошлом месяце в Вашингтоне конференции по усыновлению и перинатальной наркотической и алкогольной зависимости. На одного ребенка наркотики могут оказать значительное влияние, а развитие другого будет проходить без отклонений. Этот наглядный пример лишний раз иллюстрирует сложность проблемы и затруднительное положение людей, решившихся на усыновление, а также агентств по усыновлению, куда поступают такие дети.

Малыши, еще до рождения приученные к наркотикам и алкоголю, рискуют столкнуться с многими поведенческими проблемами. Однако их будущее все же не столь мрачно, как его рисуют некоторые журналисты, особенно если дети воспитываются в благоприятной для развития обстановке, считают участники конференции по усыновлению и перинатальной наркотической и алкогольной зависимости, проходившей 24-25 октября в Вашингтоне.

В конференции, проводившейся при поддержке Института по усыновлениям Ивэна В. Дональдсона, приняли участие ученые и специалисты-практики, которые обсудили возможности усыновления для, в среднем, 800 тысяч детей, ежегодно рождающихся с наркотической или алкогольной зависимостью.

Выводы:
  • Последствия перинатальной наркотической и алкогольной зависимости непредсказуемы. Одни дети сталкиваются с серьезными проблемами, тогда как другие, с практически теми же предпосылками, развиваются без отклонений.
  • Специалисты в настоящее время не в состоянии определить, имеют ли различные наркотические средства различное влияние на организм ребенка, или какая доза наркотиков приносит вред, хотя, весьма вероятно, что из-за стремительного развития мозга в последний триместр беременности плод особенно подвержен воздействию наркотиков и алкоголя именно в это время.
  • Число усыновлений детей с наркотической и алкогольной зависимостью выросло бы, если бы последствия этой зависимости можно было бы предсказать.
  • Факторы окружающей среды, такие как бедность и семейная жестокость, скорее всего, так же влияют на ребенка, как и наркотическая и алкогольная зависимость в перинатальный период.
  • Дети, чьи матери употребляли наркотики и алкоголь во время беременности, нуждаются в точной оценке и диагностировании. Людям, решившим усыновить такого ребенка, должна быть предоставлена квалифицированная помощь в интерпретации оценки состояния ребенка.
^

Развитие мозга


По мнению Иры Дж. Часнофф (Ira J.Chasnoff), доктора медицины, президента и медицинского руководителя NAFARE (National Association for Families and Addiction Research and Education), основные последствия перинатальной наркотической и алкогольной зависимости связаны с поведенческими отклонениями. Дети, чьи матери употребляли наркотики и алкоголь, могут иметь проблемы с мышечным тонусом; испытывают трудности с ориентацией в пространстве: например, им сложно следить за взглядом взрослого; и хуже регулируют свое поведение: например, с трудом засыпают и просыпаются.

Барри Цукерман (Barry Zuckerman), доктор медицины, профессор кафедры педиатрии и общественного здоровья в Бостонском университете, объясняет, что перинатальная среда, включающая в себя наркотики и алкоголь, может весьма значительно повлиять на развитие мозга, например, на количество нейронов. Однако число нейронов, с которым мы рождаемся, лишь частично влияет на функционирование нашего мозга. Нейроны можно обозначить как «сырье», однако мозг не может считаться полностью функциональным при рождении ребенка, потому что связи между нейронами минимальны. Связи, или синапсы, развиваются после рождения, в ответ на стимуляцию со стороны окружающей среды. И эти синапсы, или система коммуникации, эффективно организуют работу мозга.

Мозг не похож на винчестер компьютера, который сохраняет информацию в файлах и восстанавливает эту информацию, заставляя, например, людей отвергнутых однажды и в дальнейшем ожидать повторения этого печального события. Опыт и впечатления сами создают в мозгу тропинки или связи, которые определяют, как будет восприниматься новая информация. Если конкретная связь не установлена в период основного развития мозга, скорее всего, она не будет установлена и в дальнейшем.

Например, мозг младенца имеет способность различать мельчайшие подробности языка. Поэтому то, что ребенок слышит, определяет, как у него в мозгу развиваются синапсы. Если ребенок не слышит каких-нибудь звуков или их комбинаций, он не сможет воспроизвести их, когда ему придет время заговорить. Так, ученые считают, что хотя человек старше десяти лет может выучить новый язык, он не будет улавливать нюансы акцента. И наоборот, если синапсы развиваются, но не используются, они атрофируются. Ребенок, который слышит язык, но впоследствии не имеет возможности говорить на нем или продолжать слушать, не сможет восстановить его годы спустя.

Принято считать, что наиболее активно мозг развивается в первые три-пять лет жизни, и число синапсов достигает максимума примерно к десяти годам.

Ученые предполагают, будто развитие мозга настолько гибко, что на него наряду со звуками, визуальным рядом и запахами, влияет и поведение. Они обнаружили, что длительная депрессия матери изменяет схему мозга ребенка. Травма, заброшенность или страх, переживаемый младенцем, увеличивает у него в мозгу уровень гормонов стресса, которые изменяют его развитие. В статье, опубликованной в специальном выпуске Newsweek (весна-лето 1997 года), говорится о том, что если у ребенка до трех лет повышается уровень гормонов стресса, то часть мозга, ответственная за бдительность и возбуждение, активизируется, посылая мозгу сигналы тревоги. Позднее, самое легкое беспокойство вызывает эти гормоны стресса, что в результате приводит к гиперактивности, беспокойству и импульсивности.

Младенцы, получавшие наркотики в перинатальный период своего развития, могут родиться с меньшим числом нейронов, но Цукерман подчеркивает, что внешняя стимуляция со стороны окружающей среды способна восполнить этот недостаток. Дети, растущие в благоприятной обстановке, имеют на 25% больше синапсов по сравнению с детьми из менее благополучных семей. Простые детские игры, такие как прятки («ку-ку»), могут быть важным обучающим механизмом для ребенка, например, они стимулируют его мозг правильно устанавливать причинно-следственные связи.

Затрудненная ориентация ребенка в окружающей обстановке, его склонность к перевозбуждению и неумение успокоиться затрудняет взаимодействие между малышом и родителями, которое позволило бы установить важные связи в мозгу. Родителям нужно быть более терпеливыми, более чуткими и восприимчивыми к сигналам, свидетельствующим о том, что ребенок готов к стимуляции, или о том, что он приходит в состоянии переутомления. Они также должны быть готовы обратиться за помощью к профессионалам.

Часнофф обнаружила, что наркотики, получаемые ребенком в перинатальный период, не снижают коэффициент его интеллекта, если малыш в дальнейшем развивается в благоприятной домашней среде. «Продолжающаяся наркомания матери – вот самый важный фактор при предсказании коэффициента интеллекта ребенка» - считает Часнофф. У употребляющей наркотики женщины нет ни терпения, ни склонности быть достаточно внимательной, чтобы ребенок имел возможность полностью раскрыть свой потенциал.

Кроме того, отмечает Цукерман, употребление наркотиков родителями может увеличить уровень жестокости в семье, а исследования показывают, что даже если ребенок становится свидетелем проявлений жестокости, в его мозгу происходят определенные изменения.

Часнофф подозревает, что домашняя обстановка – в частности, продолжающийся алкоголизм или наркомания матери – имеет большее отношение к отставанию в умственном развитии ребенка, чем это считалось ранее.
^

Поведенческие проблемы


Домашняя обстановка, скорее всего, меньше влияет на дальнейшее поведение ребенка, чем перинатальное употребление им наркотиков, говорит Часнофф. И дети с наркотической зависимостью, остающиеся с биологическими родителями, и усыновленные дети, рискуют столкнуться с поведенческими проблемами, которые сохраняются до шестилетнего возраста (детей старше шести лет Часнофф и ее коллеги пока не исследовали).

Однако окружающая среда, в которой воспитывается ребенок, может воздействовать на тяжесть проявления этих проблем.

Поведенческие проблемы проявляются примерно у трети детей, родившихся с наркотической зависимостью, говорит Часнофф. Они сходны с проблемами, испытываемыми младенцами: трудности с концентрацией, трудности с сосредоточением внимания на одном задании, повышенная рассеянность. Некоторые дети отличаются агрессивностью или импульсивностью, но подобное поведение может возникнуть вследствие неудач, которые они пережили, стараясь научиться чему-то, несмотря на трудности с концентрацией внимания.

Клэр Д. Коулз (Claire D. Coles), доктор психологии, обнаружила, что дети с Фетальным алкогольным синдромом и дети с дефицитом внимания и гиперактивностью (ADHD) сталкиваются с разными проблемами. Ее исследование, опубликованное в феврале 1997 года в журнале «Алкоголизм: Клинические и экспериментальные исследования», показало, что дети с ADHD с трудом выполняли тесты, измеряющие способность фокусировать и удерживать внимание, тогда как дети с алкогольной зависимостью имеют проблемы с визуальными/пространственными навыками, раскодировкой информации и гибкостью в решении проблем. Исследователи высказывают предположение, что различия могут быть вызваны последствиями влияния алкоголя на определенные зоны развития мозга.
^

После усыновления


В ходе длительного исследования приемных детей, в среднем половина из которых в перинатальный период развития получали наркотики, Ричард П. Барт (Richard P. Barth), доктор психологии из Калифорнийского университета Беркли, обнаружил, что через четыре года после усыновления результаты в обоих группах были практически одинаковыми. Дети, получавшие наркотики, не испытывали проблем с привязанностью, могли отвечать на заботу и ласку. Родители, усыновившие таких детей, были удовлетворены усыновлением в такой же степени, как и родители малышей из другой группы. Не было отмечено значимых различий между школьными оценками или поведением детей из разных групп.

Результаты исследования Барта опубликованы в 1996 году в выпуске “Children and Youth Services Review”.

Важно отметить, что контрольная группа исследования Барта включала в себя и детей, которые были усыновлены в младенчестве, и тех, кого взяли в семьи в старшем возрасте. Несмотря на то, что большинство детей, получавших наркотики, в момент усыновления имели в своих историях заброшенность, медицинские отклонения, отставание в развитии или трудности с обучаемостью, эти проблемы присутствовали также и у детей, чьи матери не принимали наркотики. Например, 40% детей, родившихся с наркотической зависимостью, и 30% детей из второй группы были заброшены; 30% детей из первой группы и 15% из второй имели проблемы с обучаемостью. Тридцать шесть процентов против 28 до усыновления пережили несколько перемещений.

Представляя на конференции в Вашингтоне предварительные выводы о состоянии тех же детей восемь лет спустя после усыновления, Барт сказал, на то, как ребенок будет себя чувствовать и развиваться через восемь лет после усыновления, больше влияет количество перемещений, чем тот факт, принимала ли его биологическая мать наркотики во время беременности.

———————————————————————————————————————

Перевод Натальи Ран