А. И. Щербаков Хрестоматия по психологии: Учеб пособие для студентов Х91 пед нн-тов/Сост. В. В. Мироненко; Под ред. А. В. Петров­ского. 2-е изд., перераб и доп. М.: Просвещение, 1987. 447 с

Вид материала

Документы

Содержание Таким образом, сама логика развития всей системы научного знания диктует постановку проблем, которые относятся к компе­тенции пс П. Фресс О ПСИХОЛОГИИ БУДУЩЕГО

Подобный материал:

• Календарно-тематическое планирование по литературе 7 «Б» класс, 535.67kb.
• Литература и театр Древнего Египта, 34.22kb.
• Экономика предприятия и отрасли промышленности: Учеб пособие для эконом спец вузов, 51.6kb.
• Практикум по психологии умственно отсталого ребенка, 1700.46kb.
• 2. Мировой воспроизводственный процесс, 40.13kb.
• Аникевич А. Г., Камышев Е. И., Ненин М. Н политология. Учеб. Пособие 3-е изд, 3109.9kb.
• Новые поступления в библиотеку за сентябрь 2009г., 80.85kb.
• Управление персоналом: Учеб. /Т. Ю. Базаров, Б. Л. Еремин, Е. А. Аксенова и др.; Под, 42.95kb.
• Курс лекций и практикум. 6-е изд., перераб и доп, 44.04kb.
• Селиверстов В. И. Заикание у детей: Психокоррекционные и дидактические основы логопедического, 2625.2kb.

42

психологического исследования. Знание закономерностей восприя­тия, памяти, мышления, динамики формирования знаний, нэеы-ков и умений, природы способностей и мотивов, психического раз­вития человека в целом имеет существенное значение для реше­ния фундаментальных педагогических проблем, таких, как опре­деление содержания образования на разных ступенях обучения, разработка наиболее эффективных методов обучения и воспита­ния, оценка результативности педагогических воздействий, совер­шенствование профессиональной ориентации и др.

Интенсивное развитие науки требует обновления и реконст­рукции содержания образования. Чему учить современного школь­ника? Что и как отбирать из той огромной массы информации, которая накапливается наукой, для школы? Эти вопросы вызыва­ют острые дискуссии. Проблема соотношения системы научного знания и учебных предметов является для педагогики важнейшей. Понятно, что при ее решении нужно исходить прежде всего из научно обоснованных прогнозов развития общества (в том числе и науки). Но как бы рационально ни было определено содержа­ние образования, как полно ни были бы учтены при этом перс­пективы развития общества, как четко на этой основе ни была бы определена система учебных предметов (и программ) для шко­лы, нельзя забывать о тех, кто будет овладевать этими учебными предметами, — об учащихся, прежде всего об их психических свой­ствах и возможностях. Каковы возможности и резервы психиче­ского развития человека на разных возрастных ступенях? Есть ли какие-либо ограничения (пределы) этих возможностей? В чем со­стоят особенности каждой ступени? <...>

Не менее остро потребность в психологии обнаруживается, когда педагогика обращается к проблемам воспитания. Целью воспитания является формирование личности, соответствующей требованиям развивающегося общества. Вряд ли нужно доказы­вать, что достижение этой цели предполагает изучение закономер­ностей процесса формирования личности: ее направленности, спо­собностей и потребностей, мировоззрения, самостоятельности мыш­ления, творческого потенциала и др.

На границах между педагогикой и психологией развиваются педагогическая психология, а также связанные с нею возрастная и детская (как самостоятельная область) и ряд специальных об­ластей психологии (тифло психология, сурдопсихология и др.).

Наконец, потребность в психологических исследованиях испы­тывают и технические науки, прежде всего те, которые связаны с разработкой систем управления, созданием роботов, компьюте­ров, систем коммуникации и средств отображения информации. Данные о психических функциях, процессах и свойствах человека необходимы техническим наукам в двух планах. Во-первых, для того, чтобы заранее определить, как будет работать человек с создаваемыми техническими устройствами. Во-вторых, эти данные Иногда могут служить основой технических решений при создании Устройств, имитирующих некоторые характеристики психических

43

процессов и функций (например, при разработке искусственных органов чувств).

Как известно, данные психологии сыграли определенную роль в формировании кибернетики, послужившей теоретической, осно­вой ряда новых направлений в технических науках. В свою оче­редь кибернетика оказала стимулирующее влияние на психоло­гические исследования (прежде всего познавательных процессов и механизмов регуляции поведения).

На границах технических и психологических иаук также фор­мируются специальные дисциплины и направления. Важнейшей среди иих является инженерная психология, изучающая психиче­ские явления с целью решения инженерных задач.

Инженерная психология сыграла решающую роль в формиро­вании особого комплекса, получившего название «эргономика». Наряду с психологическими (прежде всего инженерной психоло­гией и психологией труда) этот комплекс включает ряд медицин­ских (гигиену труда и др.), биологических (физиологию труда, антропометрию и ряд других) иаук, которые совместно разраба­тывают практические задачи повышения эффективности и надеж­ности систем «человек — техника"—среда»...

Заключая рассмотрение вопроса о потребностях в психологи­ческих исследованиях, возникающих в ходе развития научного зна­ния, необходимо коснуться (хотя бы кратко) науки о всеобщих законах природы, общества и мышления — философии.

Для развития марксистско-ленинской философии значение пси­хологии исключительно велико.

Накапливаемые в ней конкретные данные, разрабатываемые концепции и теории подтверждают правильность диалектико-ма-териалистического решения основного вопроса философии. Они имеют прямое отношение к теории познания и диалектике.

Рассматривая вопрос о тех областях знания, «из коих должна сложиться теория познания и диалектика», Ленин в качестве важ­нейших назвал следующие: историю философии, историю отдель­ных наук, историю умственного развития ребенка, историю ум­ственного развития животных, историю языка плюс психологию, плюс физиологию органов чувств¹. Как видим, в этот перечень включена группа научных дисциплин, исследующих фундаменталь­ные проблемы психологии.

В общей психологии накоплено немало данных о структуре, динамике и закономерностях познавательных процессов, в возраст­ной и педагогической — об умственном развитии ребенка, в зоо­психологии и сравнительной, психологии — об умственном разви­тии животных. Философское осмысление всей совокупности этих данных составляет важнейшее условие дальнейшей разработки материалистической теории познания и диалектики.

Без серьезной опоры на результаты психологических исследо-

¹ См.: Ленин В. И. Конспект книги Гегеля «Наука логики». — Поли. собр. соч., т. 29, с. 194.

44

ваний немыслима философская разработка и таких проблем, как роль субъективного фактора в историческом процессе, в социаль­ной, организации и управлении обществом, соотношение созна­тельного и стихийного в революционном движении, познаватель­ная деятельность человека, творческое мышление, роль интуиции в познании и многих других.

^ Таким образом, сама логика развития всей системы научного знания диктует постановку проблем, которые относятся к компе­тенции психологии. В связи с этим существенно изменяются по­ложение и роль психологической науки в данной системе. Она ста­новится важнейшим звеном, связующим целый ряд различных областей научного знания, в определенном аспекте синтезируя их достижения. Без ее всестороннего развития невозможно обеспе­чить полноценные взаимосвязи между биологией и историей, ме­дициной и педагогикой, техникой и экономикой и другими наука­ми в изучении человека и решении практических задач, относя­щихся к человеческому фактору в жизни общества <...>

Важнейшая функция психологии в общей системе научного знания состоит в том, что она, синтезируя в определенном отно­шении достижения ряда других областей научного знания, явля­ется интегратором всех (или во всяком случае большинства) на­учных дисциплин, объектом исследования которых является че­ловек. Как отмечал Ананьев, именно в этом состоит ее истори­ческая миссия, с этим связаны перспективы ее развития. Психо­логия осуществляет интеграцию данных о человеке на уровне конкретно-научного знания. Более высокий уровень интеграции — это, конечно, задача философии.

Широкий фронт связей психологии с другими фундаменталь­ными науками и научно-практическими комплексами (и связанное с этим ее особое положение в системе наук) является важным фактором ее развития, в значительной мере обусловливает специ­фику дифференциации и интеграции психологического знания.

В психологии как особой области знания объединяется целый ряд специальных дисциплин, связи между которыми далеко ие всегда видны на поверхности (например, психофизиология и со­циальная психология). Но, несмотря на свою порой кажущуюся «несовместимость», они все тем не менее относятся к единой об­ласти знания. В конце концов их общая задача состоит в изуче­нии сущности одного и того же класса явлений— психических. Базой объединения всех специальных психологических дисциплин является общая психология, экспериментально и теоретически разрабатывающая основные психологические проблемы.

Экстенсивная дифференциация психологической науки созда­ет, конечно, немалые трудности для синтеза накапливаемых в ней данных. Порой различие подходов и методов, используемых в разных специальных психологических дисциплинах, «заслоняет» общие задачи. Совместная работа психологов иногда выглядит Как строительство библейской «вавилонской башни».

И тем не менее главный объект исследования всей системы

45

психологических дисциплин один и тот же. Это — человек, его психические процессы, состояния и свойства.

Изучая их, психология использует достижения всех других наук, разрабатывающих в той или иной связи проблему человека. И она не может развиваться, ие используя эти достижения. Труд­но рассчитывать на серьезные успехи в исследовании психических процессов как функций мозга (и понять их специфику), не опира­ясь на ту совокупность данных, которые накоплены в других нау­ках о мозге. Точно так же нельзя исследовать психологические характеристики личности и ее социального поведения, не опира­ясь на знания объективных законов жизни общества.

Известно, что психология как самостоятельная область науки начала формироваться позднее других (если не всех, то многих) фундаментальных наук. И этот факт не случаен. Он вполне зако­номерен. Ее формирование не могло начаться прежде, чем дру­гие науки не достигли определенного уровня развития, т. е. преж­де чем не была создана необходимая научная база, которая по­зволила бы вычленить собственно психологические проблемы и наметить пути их решения.

Конечно, некоторые общие идеи относительно природы и сущ­ности психики высказывались в процессе развития философии на­чиная с древнейших времен. В развитых философских системах психология выступала как их относительно самостоятельная часть...

Однако философские трактовки психики (и материалистиче­ские и тем более идеалистические) были весьма абстрактными и не могли сами определить возникновение психологии как специ­альной области науки. Они разрабатывались главным образом в связи с решением основного вопроса философии: об отношении сознания и мышления к бытию, а также в этических и эстетиче­ских учениях.

Развитие материалистической философии подготовило почву для того, чтобы психические явления, трактуемые идеализмом как существующие вне и независимо от материи, стали рассматри­ваться как особое свойство материи. Но благодаря этому сложи­лись лишь общие предпосылки выделения психологии в особую область научного знания. Чтобы эти предпосылки реализовались, потребовался длительный путь развития конкретных (специаль­ных) наук о природе и обществе.

Непосредственные предпосылки ее возникновения формирова­лись в развитии прежде всего естественных наук. Именно в них проблемы психологии были сформулированы как конкретно-на­учные. Решающую роль в возникновении некоторых направлений психологической науки сыграла эволюционная теория Ч. Дарви­на, который, кстати, сам сформулировал ряд гипотез относитель­но законов и механизмов некоторых психических явлений. Разра­ботка проблем развития жизни и возникновения человека неиз­бежно вела к постановке проблем возникновения и развития пси­хики.

46

Что касается общественных наук, то в ходе их развития так­же формировались проблемы, идеи и гипотезы, по существу отно­сящиеся к психологии.

Революционизирующая роль в развитии этих наук принадле­жит учению Маркса о развитии общества как естественноистори-ческом, т. е. подчиняющемся объективным законам, процессе. Не случайно Энгельс и Ленин сравнивают научный подвиг Маркса в обществоведении с подвигом Дарвина в естествознании. Иссле­дование объективных законов развития общества также неизбеж­но вело к постановке психологических проблем, таких, как про­исхождение и историческое развитие человеческой психики, ее качественного своеобразия (в отличие от психики животных), дея­тельности, общения, личности, взаимоотношения общественного и индивидуального сознания и др.

Конечно, перечисленные проблемы ставились в немарксист­ских направлениях обществознания. Но лишь марксистское уче­ние об обществе определило пути объективного изучения соци­альной детерминации психики человека и создало реальную ос­нову научного решения этих проблем.

Таким образом, именно в ходе развития естественных наук, с одной стороны, и общественных — с другой, складывалась проб­лематика психологической науки.

В этом процессе формировались и ее методы. На первых по­рах использовали те методы, которые сложились в связи с раз­работкой других проблем и для других целей. Но в ходе собст­венно психологических исследований эти методы трансформиро­вались, уточнялись, совершенствовались применительно к проб­лемам психологии.

Психология часто заимствовала из других наук также теоре­тические схемы и концепции (одним из примеров такого заим­ствования может служить принцип рефлекторной дуги). Однако попытки их последовательного применения, как правило, показы­вали их ограниченность и односторонность. Нередко эти попытки приводили к утрате качественной определенности психических яв­лений, к их подмене явлениями другой природы и даже к отри­цанию реальности психики. Под сомнение ставился вопрос и о статусе психологии как самостоятельной области научного зна­ния. Споры о предмете психологии и подходах к его исследованию пронизывают всю историю ее развития. Иногда в борьбе с психо­логией высказывались аргументы типа: поскольку наука показы­вает, что души нет, не может быть и психологии как науки. Это, конечно, наивный аргумент, не способствующий развитию знания (не только психологического, но и научного знания в целом).

Да, конечно, Души, как некой самостоятельной субстанции, нет. Но психические явления — это неоспоримая реальность, при­чем такая, которая проявляется в жизни человека мощнейшим образом.

Трудно даже на минуту представить себе человека просто как созданный эволюцией своего рода биологический или физиологи-

47

ческий «препарат» или биофизическое устройство, без субъектив­ности восприятия, без человеческих эмоций, переживаний, отно­шений— словом, без того, что принято называть «субъективным миром».

Столь же трудно представить его и как некий «сгусток социума», «социальную монаду», поведение которой жестко и однозначно диктуется «общественной машиной». Законы общества не сущест­вуют вне деятельности живых людей, обладающих сознанием и волей, желаниями и потребностями — психическими качествами.

Следование принципам научного познания вовсе не требует отказывать в существовании явлениям, пути исследования кото­рых еще не вполне ясны. Наоборот, они требуют активного поис­ка этих путей, поскольку на фоне «белых пятен» на «карте» науч­ного знания и то, что уже хорошо изучено, часто выглядит иска­женно.

Вопрос о том, как родившийся живой комочек материи в про­цессе развития становится общественно активным человеком, об­ладающим сознанием и волей, эмоциями и разумом, характером и талантом, не может быть просто отвергнут наукой. Этот про­цесс закономерен хотя бы только потому, что он повторяется миллиарды раз. Вопрос о том, как этот процесс происходит, дол­жен быть решен, а это невозможно сделать, минуя психологию (хотя, конечно, в ее взаимодействии с другими науками).

Когда к исследованию психических явлений применяются тео­ретические схемы и методы, сложившиеся в других науках, и ока­зывается, что они не раскрывают существа этих явлений, такую попытку неверно оценивать как совершенно бесплодную. Здесь ва­жен не только позитивный, но и негативный результат, не всегда очевидный вывод о том, что психическое не может быть сведено к явлениям, имеющим другую качественную определенность. Это значит, что оно обладает качественным своеобразием.

Механический перенос методов и теоретических схем одной науки в другую ведет к таким упрощениям, которые смазывают качественные различия изучаемых явлений; происходит «соскаль­зывание» с одного предмета на другой, что часто называют ре­дукционизмом <...>

Обсуждая проблему редукционизма, важно иметь в виду одну тонкость. Если методы и концептуальные схемы других иаук при­меняются в психологии с целью исследовать место и роль психи­ческих явлений в системе других явлений действительности, вскрыть их предпосылки и основания их качественного своеобра­зия, то это не только допустимо, не и необходимо. Это—неизбеж­ный момент познания. Когда же эти методы и схемы абсолютизи­руются, применяются без учета качественных различий изучаемых явлений, тогда действительно возникает опасность подмены пред­мета исследования — редукционизм в дурном смысле слова: де­лается вывод о том, будто бы то, что в эти схемы не укладывается и этими методами не обнаруживается, не существует. Такой спо­соб использования достижений пограничных наук есть не что

48

иное, как проявление метафизического подхода. Для психологии (и ие только для нее) опасно не само по себе применение методов и теорий, сложившихся в других науках, страшны неправомерное расширение сферы их действий, их абсолютизация. Каждая тео­ретическая схема, каждое понятие, каждый метод, заимствован­ные из других наук, должны пройти через «горнило методоло­гии».

Подмена психологии физиологией или социологией, конечно, не содействует прогрессу знаний о сущности психических явлений. Однако их исследование необходимым образом требует опоры на достижение и физиологии и социологии <...>

Особенно большое значение для психологии сейчас приобре­тает принцип системности, который должен обеспечить синтез все­го того ценного для понимания психики, что накапливается и в физиологии, и в биологии, и в социологии, и в других областях науки, а вместе с тем раскрыть качественную специфику психиче­ских явлений.

Взаимосвязи психологии с другими науками диктуются не только логикой (законами) процесса научного познания, но и са­мой сущностью познаваемого объекта. В их многообразии отра­жается объективное многообразие связей и отношений, в которых существует и развивается психика как реальность <...>

Но прогресс психологического знания предполагает также и развитие связей между самими специальными психологическими дисциплинами, т. е. связей внутренних. Любая из них — возникла ли она на границах с естественными или общественными наука­ми — раньше или позже, но неизбежно обращается к достиже­ниям других психологических дисциплин, а в конечном счете — ко всему «спектру» основных проблем психологии.

Так, психофизика, возникнув на границах психологии и физи­ки, логикой своего развития вынуждена обращаться к результа­там, накапливаемым не только теми дисциплинами, которые свя­зывают психологию с естествознанием, но и теми, которые связы­вают ее с общественными науками. В свою очередь социальная психология все чаще обращается к данным психофизики, психо­физиологии и других психологических дисциплин, развивающихся на границах с естественными науками.

Психологическое знание, таким образом, органически объеди­няет позиции естествознания и обществоведения в изучении че­ловека.

Взаимосвязи психологических наук — как внешние, так и внут­ренние— являются важнейшим условием ее прогресса. В зонах этих взаимосвязей содержатся большие резервы развития психо­логического знания.

Психология формировалась и развивается в неразрывной взаи­мосвязи с другими областями научного знания. В зонах этих взаи­мосвязей содержатся большие резервы развития психологическо­го знании. Именно здесь в первую очередь возникают новые

4 Заказ 5162

49

проблемы, открываются возможности поиска новых путей иссле­дования, формируются новые методы, лолучаются новые факты, создаются новые концепции и теории.

Ломов Б. Ф, Методологические н теоретические проблемы психологии. М., 1984, с, 11—24.

^ П. Фресс О ПСИХОЛОГИИ БУДУЩЕГО

Какая дерзость — осмелиться говорить о психологии будущего, когда уже трудно знать психологию вчерашнего и сегодняшнего дня! И можно лн предвидеть, что станут делать психологи завтра?

Между тем подобная самонадеянность может быть оправдана в Лейпциге, где празднуется столетие созданной В. Вундтом пер­вой лаборатории экспериментальной психологии, в которой сфор­мировались первые крупные немецкие, европейские и американ­ские психологи конца XIX в.

Это было, по существу, создание новой отрасли знания. Вундт сознавал смелость своего предприятия уже в 1874 г., когда писал в предисловии к «Основам физиологической психологии»: «Труд, который я выпускаю "в свет, является попыткой вычленить новую область науки». Настал ли ее час? — спрашивал он. Нельзя ска­зать, что в ту эпоху ответ напрашивался сам собой, даже не­смотря на то, что У. Джемс, например, предпринимал нечто по­добное в Гарварде. В 1884 г., через десять лет после публикации своей книги, Вундт писал: «Мы полагаем, что замысел этот осу­ществится в будущем, и полностью отдаем себе отчет в том, что в настоящее время дело обстоит иначе. В Германии представители психологии сходятся в одном: они ненавидят экспериментальную, или физиологическую, психологию и склонны расценивать препо­давание ее основных положений и результатов исследований как разновидность богохульства».

В чем же усматривалось «богохульство»? Вундт объяснял и наглядно показывал, что в психологии можно применять экспе­риментальный метод и что, следуя по пути, проложенному Г. Фехнером, можно с помощью математических приемов обраба­тывать полученные таким методом результаты.

Сегодня экспериментальная психология существует и речь идет о том, чтобы попытаться определить направления, по кото­рым она будет развиваться в ближайшем будущем. Это рискован­ное предприятие, поскольку, с одной стороны, составление перс­пектив научного развития предполагает описание направлений, в которых мы уже работаем, н определение ближайших целей, а с другой стороны, в планах на будущее находят выражение надеж­ды, которые можно назвать утопическими,