Предисловие

Вид материала

Книга

Содержание 7.2. Способ получения материала

Подобный материал:

• Содержание предисловие  3 Введение, 2760.07kb.
• Томас Гэд предисловие Ричарда Брэнсона 4d брэндинг, 3576.37kb.
• Электронная библиотека студента Православного Гуманитарного Университета, 3857.93kb.
• Е. А. Стребелева предисловие,, 1788.12kb.
• Breach Science Publishers». Предисловие. [3] Мне доставляет удовольствие написать предисловие, 3612.65kb.
• Том Хорнер. Все о бультерьерах Предисловие, 3218.12kb.
• Предисловие предисловие petro-canada. Beyond today’s standards, 9127.08kb.
• Библейское понимание лидерства Предисловие, 2249.81kb.
• Перевод с английского А. Н. Нестеренко Предисловие и научное редактирование, 2459.72kb.
• Тесты, 4412.42kb.

^

7.2. Способ получения материала

Для получения данных был использован тест MMPI - Миннесотский многофакторный личностный опросник. Это старый, хорошо отработанный способ исследования. Он впервые был предложен в 1941 г. американскими учеными Хозевеем и Мак-Кинли. Первоначально целью этого теста была диагностика психических заболеваний, поэтому в основание главных клинических шкал (их всего десять и они представляют собой как бы ядро всего теста) была положена нозологическая классификация американского психолога Крепелина. Однако с самого начала предполагалось попутно исследовать и довольно широкий личностный контекст. Для этого предназначались так называемые дополнительные шкалы MMPI, которые по своему количеству превышали клинические и со временем все умножались по мере подключения к работе все новых исследователей, опиравшихся на различные концепции и гипотезы.

В настоящий момент, согласно справочнику по данному тесту от 1975 г.¹²¹, дополнительных шкал уже свыше 400, и число их продолжает увеличиваться. И поскольку новые шкалы реализуют самые разнообразные подходы, тест не представляет собой чего-то единого и завершенного, и это в каком-то смысле его достоинство. Это - довольно сложный и в значительной степени конкретно-исторически сложившийся феномен. Посредством включения в работу огромного множества исследователей - при переводе теста на другие языки, попытках адаптации к другим проблемам и сферам - первоначальная концепция личности с неизбежностью должна была подвергнуться "размыванию" из-за внесения большого числа новых и весьма разнородных элементов.

Сейчас тест практически концептуально нейтрален, т. е. с ним могут работать люди, придерживающиеся самых различных, даже противоположных, теорий личности. Число шкал так велико, что из них можно составлять действительно необозримое количество наборов и последовательных рядов.

Чтобы понять, как работает тест, нужно хотя бы вкратце коснуться способа его построения. Мы изложим его здесь, основываясь на методическом пособии Л. Н. Собчик¹²².

Опросник MMPI формировался своеобразным методом: исследователи опросили сначала большое число опытных психиатров и записали все вопросы, задаваемые ими при беседах с больными, пришедшими на первичный прием. Вопросов оказалось несколько тысяч. Тогда к работе подключились математики. Были заданы критерии идентификации высказываний и отбора из них наиболее представительных; и дело это поручили машине, которая и выбрала из первоначального массива тысячу вопросов. С ними и начали работу по созданию собственно теста.

Построение шкал велось обычным методом. Экспертным путем отбирались группы людей, характеризующиеся типичными для соответствующего заболевания признаками, или же группы с ярко выраженными личностными чертами (акцентуированные личности), которые впоследствии сопоставлялись с группами здоровых людей или людей без особой выраженности тех черт личности, которые в данном случае предполагалось тестировать. В шкалу входили лишь те утверждения, по которым разница между реакцией здоровых и больных людей (и, соответственно, акцентуированных и неакцентуированных личностей) более чем в два раза превышала стандартную ошибку.

Таким образом, методика создавалась путем стандартизации на большом числе больных и здоровых людей. В конечном счете, из первоначальной тысячи выбрано было только 550 высказываний, имеющих большое дискриминационное значение. Прочие вопросы, следовательно, не проявили различающей способности: больные и здоровые, акцентуированные и неакцентуированные личности отвечали на них приблизительно одинаково. В результате такого способа построения шкал они имеют часто, с точки зрения здравого смысла, весьма странный вид: совершенно невозможно иногда объяснить, почему тот или иной вопрос избран для определения той или иной личностной черты. Но очевидно одно, он работает, т. е. дифференцирует людей, отделяет их друг от друга именно по этому качеству. Почему - не всегда понятно. Но в этом и специфика почти всякого теста. Почему и как получается итоговый результат - непонятно часто не только испытуемому, но и самому исследователю. Важно, что результат все-таки получается. А то, что действительно получается (или не получается) именно тот результат, который необходим в данном случае, проверяется затем статистически. Это уже проблема валидизации теста.

К 550 отобранным вопросам были добавлены еще 16 контрольных, и в таком виде вопросник теста существует до настоящего времени. Для клинических шкал выработаны специальные процедуры перевода в Т-баллы и коррекции, позволяющие снять в определенной мере защитные ухищрения испытуемого, если таковые имели место. Для дополнительных шкал коррекции нет, но перевод в Т-баллы возможен, поскольку формула общего перевода может быть применена и к ним.

Сопоставление данных для одного и того же испытуемого по различным шкалам дает профиль его личности, т. е. кривую, которая позволяет судить о выраженности тех или иных качеств по сравнению со средними значениями, имеющимися для каждой шкалы, которые статистически вычисляются на больших массивах испытуемых.

У нас в стране тест MMPI впервые был переведен в 1965-67 гг. Березиным и Мирошниковым в Москве и одновременно работу над ним начали в Ленинграде в Бехтеревском институте (Бажин, Гильяшева, Левина, Тонконогий).

Москвичи пошли по линии устранения трудно переводимых вопросов, работающих главным образом на дополнительные шкалы, и приспособления теста только для клинической диагностики. Они сократили число вопросов до трех с половиной сотен, поменяли ряд ключей. В этом варианте тест стал непригодным для обсчета по дополнительным шкалам.

Ленинградцы пошли по пути адаптации полного варианта вопросника и сделали ряд последовательно улучшающихся вариантов перевода. В таком виде результат, полученный на дополнительных шкалах, вполне возможно сравнивать с американскими данными, что само по себе весьма интересно.

Первоначально существовала страшная оппозиция применению теста. Его поносили за буржуазный, математизированный, формальный подход к личности, недопустимый в социалистическом обществе. Эта тенденция сохранилась еще с 30-х годов, когда громили тестовые методики, созданные для профотбора. Однако в настоящее время эта оппозиция сильно смягчилась, научное общественное мнение в целом примирилось с фактом существования тестов, хотя классические наши психологи и психиатры до сих пор крайне болезненно реагируют на все связанное с тестами. Зато в прочих научных кругах существует большое любопытство по отношению к ним, и тесты сейчас распространяются с огромной быстротой. Правда, выработаны типичные способы маскировки. Тесты везде называются "клиническими" (хотя используются большей частью именно как личностные), результаты исследований помещаются в специальных, большей частью медицинских сборниках. Однако специалисты знают все эти приемы.

Постепенно привыкают к тестированию и испытуемые, которые вначале воспринимали такой способ опроса как необычайный и странный. Высказывания в тесте (в отличие от вопросов анкеты) никак не связаны друг с другом, и испытуемый не может понять задачи исследователя, не может предсказать, что получится из его собственных ответов. Поэтому ему непонятно, как надо отвечать, чтобы "выглядеть" более менее достойно. Это вызывает с непривычки испуг и недоверие. Неподготовленный испытуемый может издать жалобный или агрессивный вопль и отказаться отвечать, обвиняя исследователя в том, что он отрывает его от работы ради всякой ерунды, а иногда и пригрозив пожаловаться куда следует. Такая реакция часто маскирует затруднение: респондент попросту не понимает, как отвечать и куда что записывать, и, боясь показаться неумным или вовсе бестолковым, имитирует моральное возмущение. Человек более гибкий и искушенный, как правило, стремится замаскироваться самим способом заполнения, он отвечает "нет" ("неверно"), если вопрос кажется ему бестактным, и вообще старается побольше выбирать "нет", упуская при этом из вида, что отрицательные ответы также несут информацию (есть шкалы, построенные исключительно на отрицательных ответах), и не зная, что есть способы коррекции.

Впрочем, по мере распространения знаний в этой области исследуемые также начинают проявлять к тесту большое любопытство. Отвечаешь-отвечаешь на какие-то мелкие и, по-видимому, никчемные вопросы, а потом исследователь говорит тебе нечто, что большей частью тебе и так уже о себе известно, но все равно интересно.

В общем и целом обстановка создается вполне благоприятная для включения в работу не только психологов и врачей, но и специалистов других отраслей, в том числе культурологов.

Каким же образом может использовать MMPI культуролог?