Самоорганизация мировой экономической системы Николаева М. Г

Вид материала

Документы

Содержание В связи с вышесказанным, по мнению В.Е.Хиценко, актуален Закон иерархи-ческих компенсаций, дилемма “централизм-автономия”

Подобный материал:

• Самоорганизация сложных систем. Эволюционные аспекты информационного взаимодействия, 392.08kb.
• Курс лекций по дисциплине "Прикладная экономика", 377.06kb.
• Наука и государство, 260.03kb.
• Инструментальные средства Имитационного анализа сложных экономических процессов и систем, 51.83kb.
• «Угрозы экономической безопасности России», 646.82kb.
• Расширенное воспроизводство основного капитала акционерного общества, 375.61kb.
• М. А. Портной Реформы мировой финансовой системы – мир на распутье, 150.27kb.
• Вопрос № Эволюция мировой валютной системы, 39.69kb.
• Аруцев Александр Артемьевич, Ермолаев Борис Валерьевич, Кутателадзе Ираклий Отарович,, 3491.73kb.
• Учебно-методический план занятий студентов I курса дневного отделения I семестр, 1181.52kb.

Самоорганизация мировой экономической системы


Николаева М.Г.,

преподаватель НФ СГА


Мордовченков Н.В.,

доктор экономических наук, профессор, зам.директора по научной работе СГУТ и КД г.Н.Новгород


Специальное исследование проблем самоорганизации впервые было начато в кибернетике. Термин "самоорганизующаяся система" ввёл английский кибернетик У.Р. Эшби (1947). Широкое изучение С. началось в конце 50-х гг. в целях отыскания новых принципов построения технических устройств, обладающих высокой надёжностью, и создания вычислительных машин, способных моделировать различные стороны интеллектуальной деятельности человека. Исследование проблем самоорганизации стало одним из основных путей проникновения идей и методов кибернетики, теории информации и теории систем в биологическое и социальное познание.

Б.Г.Юдин определяет категорию самоорганизации следующим образом. Самоорганизация¹, процесс, в ходе которого создаётся, воспроизводится или совершенствуется организация сложной динамической системы. Процессы самоорганизации могут иметь место только в системах, обладающих высоким уровнем сложности и большим количеством элементов, связи между которыми имеют не жёсткий, а вероятностный характер. Свойства самоорганизации обнаруживают объекты самой различной природы: живая клетка, организм, биологическая популяция, биогеоценоз, человеческий коллектив и т.д. Процессы самоорганизации происходят за счёт перестройки существующих и образования новых связей между элементами системы. Отличительная особенность процессов самоорганизации — их целенаправленный, но вместе с тем и естественный, спонтанный характер: эти процессы, протекающие при взаимодействии системы с окружающей средой, в той или иной мере автономны, относительно независимы от неё. При этом различают три типа процессов самоорганизации. Первый — это самозарождение организации, т. е. возникновение из некоторой совокупности целостных объектов определенного уровня новой целостной системы со своими специфическими закономерностями (например, генезис многоклеточных организмов из одноклеточных). Второй тип — процессы, благодаря которым система поддерживает определенный уровень организации при изменении внешних и внутренних условий её функционирования [здесь исследуются главным образом гомеостатические механизмы (Гомеостаз), в частности механизмы, действующие по принципу отрицательной обратной связи]. Третий тип процессов самоорганизации связан с совершенствованием и с саморазвитием таких систем, которые способны накапливать и использовать прошлый опыт (Самообучающаяся система)².

^ В связи с вышесказанным, по мнению В.Е.Хиценко, актуален Закон иерархи-ческих компенсаций, дилемма “централизм-автономия”³. Организмы обновляются некреативно. Творческие проявления наказуемы в биологической жизни. Именно стабиль-ность свойств клеточных компонентов организма, как результат эволюции, гарантирует эволюцию организма. Сложность внутриклеточного устройства не проявляется на этом уровне, модель связи клеток проще. Можно увидеть убедительные примеры действия закона в биологии и даже социальные его проявления. Свобода элементов социальной системы неизменно ограничена некими правилами, которые и обеспечивают связность, предсказуемость, целенаправленность, т.е., системность. Однако в человеческом социуме есть и контрпримеры. При решении сложных творческих задач снятие ограничений маневра участников, выход за рамки правил в поиске вариантов часто оказывается полезнее правил. Креативность запускает положительные обратные связи, и обновление социальной системы идет быстрее биологической эволюции. Превращение невероятных состояний в вероятные происходит с ростом скорости и ценности этих изменений, то есть автокаталитически. Не всегда эти изменения оказываются позитивными и не всегда востребованными. Некоторая инерция социальной среды признается порой целесообразной. Отвергнутые новинки формируют так называемое нефункциональное разнообразие и могут оказаться спасительными через какое-то время.

Спустимся на биологический уровень. Организм, как некая целостность перемещается в среде, постоянно меняя свою структуру и уточняя нишу, как область допустимых взаимодействий со средой. Эти изменения рекурсивно связаны с предыдущими этапами онтогенеза и зависят от структурной пластичности организма в его структурном сопряжении (коонтогенез) с другими и со средой. Этот процесс лишь нам, наблюдателям, кажется целенаправленным отбором со стороны среды. Да и среда также эволюционирует, заставляя говорить о метаэволюции эволюционных законов. Это становится совершенно очевидным при переходе от биологических явлений к социальным. Об этом пишет Э.Янч⁴. Он полагает, что коэволюция автопоэзийных единств приводит к тому, что каждый процесс вертикального генетического развития оказывается опутанным сетью горизонтальных процессов. Это обогащает развитие эпигенетическими, т.е. системными изменениями совместного онтогенеза, которые вскоре начинают превосходить генетические, как по важности, так и по скорости. Иначе говоря, горизонтальные связи в обществах и экосистемах становятся все более значимыми для их эволюции. Вертикально передаваемая генетическая информация существенно дополняется горизонтально распространяемой метаболической информацией и в сложных организмах, и тем более в системах сложных организмов, то есть в социуме.

Это оправдывает уже давно возникшее ощущение, что сверхсложные задачи могут быть решены лишь в структурах, где нет монопольной авторитарности, где имеет место полицентрическое распределение полномочий. Исследования в рамках социологии малых групп показывают эффективность демократических схем общения в поиске сложных решений. По-видимому, иерархия увеличивает силу, а гетерархия разум. Очевидна необходимость компромисса.

Можно согласиться с У.Маккулохом⁵ в том, что лишь распределение знания по всей системе создает “избыточность потенциальных командных пунктов”, включает ”коллективный мозг”, адекватный сложности системы, и запускает ее самоорганизацию. Такие децентрализованные системы считаются неуправляемыми, но жизненная сила и интеллект самоорганизации есть плата за потерю контроля. Однако возможен ли этот контроль в принципе?

Рассмотрим дилемму «централизм-автономия» с логических позиций. Вернемся к теоремам Гёделя, утверждающим, что в любой математической системе есть парадоксальное утверждение, ложность или истинность которого невозможно доказать средствами этой системы. Необходим выход в метасистему, которая также неполна. Теперь мы начинаем ощущать математическую незаконность управленческих иерархий. Этажи власти должны быть бесконечными. Можно различать правила коммуникации и метаправила коммуникативного контекста, следующего логического типа, то есть правила применения правил, дающие смысл правилам коммуникации. Эти надындивидуальные схемы социального взаимодействия непосредственно недоступны человеческому сознанию. Мы можем обсуждать метаправила социального контекста, но только в логике правил своего нижнего уровня. К этому приходит П.Дахлер⁶ .

Собственное поведение социальной системы устанавливается семантически замкнутым путем и смутно воспринимается ее участниками⁷. На этом уровне в результате взаимодействия людей возникает то, что не хотел и не предвидел никто. Действует “невидимая рука” Адама Смита⁸. Так что иерарх, утверждающий полную управляемость подвластной ему системы, претендующий тем самым и на контроль социального метауровня, противоречит этой замкнутости, формальной логике, но иерархии как-то существуют. И это еще один пример выхода психических и социальных проявлений из “юрисдикции” теории систем и математических законов. Выживать авторитарным структурам помогает то, что ни координация, ни принятие решений не происходят в соответствии с заявленной пирамидой власти. Среди связей структуры реальной системы, действующих в конкретный момент, есть и невидимые нам, неформальные. Да и сеть декларированных отношений слишком сложна, чтобы оценить последствия наших властных вмешательств. Но именно в этих явных и неявных сетях рождается информация и синергетические эффекты, обеспечивающие жизнеспособность. Реальная основа власти тоже здесь. Бесспорно, что именно за счет этих связей реализуется самоорганизация систем, заявляющих о жесткой иерархии своих структур. Не исключено, что мудрый иерарх видит эту “невидимую руку”, вовремя запускает и искусно поддерживает нужные ему рекурсии.

Но в то же время человеческий интеллект “выскальзывает” из многих им же найденных законов и ограничений логического и кибернетического толка, оставляя их в биологической сфере. И синергетические модели, и автопоэзийное описание не адекватны сложности человеческого общения. Коллективный разум социальных самоорганизующихся взаимодействий не терпит ограничений. Неколебим лишь закон необходимого разнообразия. Как иначе можно преодолеть разнообразие возникающих проблем как не разнообразием набора решений, интеллектуальной инициативы свободных людей? Но как их объединить, не ущемляя ни индивидуальности, ни автономии? Наша цивилизация, усложняясь, дошла до такой степени неравновесности, такими искусными и искусственными становятся условия выживания, настолько огромен информационный, виртуальный уровень общества, что только высвобождение разнообразия человеческого интеллекта в его самоорганизации дает нам надежду на соответствие этой сложности.

Но самоорганизовываться могут и деструктивные силы, ведущие, как это ни парадоксально, к иерархическим диктатурам. Лавинообразно нарастают и негативные тенденции, приводящие кризисным ситуациям. При этом для устранения их последствий

нужны оперативные централизованные структуры. Но проблемы предотвращения кризисов разрешимы лишь в децентрализованных сетях коллегиальных отношений, в междисциплинарных научных лабораториях. Устойчивая неравновесность самоорганизации должна поддерживаться в чутком и искусном изменении отношения “централизм-автономия”.

Под давлением человека исчезают виды растений, животных и … человеческих культур, и это снижение разнообразия не имеет ничего общего с законом иерархических компенсаций, ни с какими-либо сознательными попытками управления разнообразием. Осмысленное вмешательство в этот процесс должно осуществляться лишь для сохранения разнообразия.

Верно ли, что для преодоления грядущих кризисов, следуя этому закону с целью повышения предсказуемости и управляемости, нужно снижать разнообразие среды и национальных особенностей? Или мы говорим о мировом регуляторе, о глобальном центре принятия решений, управляющем однородной и послушной массой людей? Или полагаем, что не будет эндогенных кризисов в таком однообразном мире?

Не снизит ли этот процесс нивелировки различий наши шансы на быстрое и спасительное решение? А ведь именно в силу рефлексивной петли, связывающей теорию и практику общественных явлений, признание закономерным и полезным процесса ассимиляции культур может необратимо его ускорить. В работах Н.Лумана можно увидеть, что на фоне глобализации с ростом унифицированности, взаимозависимости и комплементарности политических и экономических условий и усилий возможно сохранение культурной исключительности стран и народов. Кстати, принцип дополнительности Н.Бора, имеющий прямое отношение к теме, был сформулирован на примере множественности человеческих языков. Наша жизнь проходит в переговорах, и этим формируется социальная реальность. Латинский смысл слова “переговоры” – совместное вращение. Если мы хотим изменений, то должны заговорить о них. Это не имеет ничего общего с надеждой, это, по сути, дело. Язык – это действие, принуждающее к действию. Не благие намерения, но действия и, особенно, слова изменяют мир, утверждает Матурана⁹.

Становление единой системы мирового хозяйства постоянно находится в фокусе внимания отечественных и зарубежных исследователей. Определяя социальную систему как целенаправленную, сложную, самоорганизующуюся, следует подчеркнуть, что процессы  самоорганизации  идут в области целе­вого состояния системы — аттрактора системы. За счет каких же ме­ханизмов идет быстрый процесс эволюции мировой системы? Еди­ного управляющего органа нет, нет также явно выраженной единой цели развития, а процессы  самоорганизации  мировой системы, как говорится, налицо. Процессы, происходящие в практике, опережают процессы осмысления реалий наукой. Стремительное развитие миро­вой экономической системы ставит все больше вопросов перед чело­вечеством.

Мировая экономическая система как единое целое сложилась в XX в. Процессы ее  самоорганизации  проходили постоянно, со времен появления первых национальных  экономик . В экономи­ческих науках, говоря об эволюции мировой системы, часто подчер­кивают основные этапы развития: переход к крупному машинному капиталистическому производству; возникновение огромной колони­альной периферии; усиление роли вывоза капитала, интернациона­лизация производства; формирование рыночных отношений и ста­новление мирового рынка. Мировой торговый оборот за период 1950-1994 гг. вырос в 14 раз. Если еще в начале XX в. мировая экономика состояла из немногих промышленно развитых стран Запада, выступавших в качестве метрополий, и большинства слабораз­витых колониальных и полуколониальных стран, являвшихся их при­датками, то к концу века уже все страны оказываются втянутыми в этот процесс становления единой мировой экономической системы.

Обычно в развитии мировой экономики выделяют три этапа:

Этап 1 (1910-1940 гг.). Милитаризация национальных эконо­мик в связи с Первой мировой войной, потери производственного и трудового потенциала; ослабление или полная потеря хозяйственных связей России с мировой экономикой после 1917 г. Экономические кризисы 1929-1933 и 1938-1939 гг. способствовали развитию на­циональных экономик Запада и США (уменьшением вывоза товаров и капитала за рубеж). Новая философия менеджмента — результат приспособления системы к новым послекризисным условиям, глав­ный лозунг — «согласие».

Этап 2 (1940-1960 гг.). Вторая мировая война, до основания разрушенное хозяйство многих стран, разграбление захваченных тер­риторий, страшные раны национальных экономик. Послевоенная мировая система претерпевает новую ломку. Традиционные хозяйст­венные связи сужаются: начинается противоборство и соревнование между противоположными по идеологии социально-экономическими системами. Характерной чертой этого этапа явилось сближение уров­ней экономического развития индустриально развитых стран (США, Западная Европа, Япония). Это можно объяснить усилением хозяй­ственных связей между этими странами, их системы функционирова­ли как открытые: между ними активно происходил жизнеобеспечи­вающий обмен веществом, энергией и информацией, который и есть необходимое условие для  самоорганизации  систем.
Все большую роль в структуре мирового хозяйства начинают играть ТНК. Система в целом развивается, совершенствуется, в ней рождаются новые организационные структуры, связи. Корпорации становятся все сложнее и разнообразнее, их роль в развитии мировой системы усиливается. Компании, не готовые вписаться в этот поря­док, элиминируются мировой системой. Таким образом, мировая экономическая система сама диктует характер поведения корпора­циям и требования к их развитию. Российская национальная экономика представляла собой за­крытую систему. Проток вещества, энергии и информации, кото­рый так необходим для нормального развития сложных динамиче­ских систем, обошел стороной нашу экономическую систему. За­крытость и жесткое управление затормозило процессы  самооргани­зации  и самоуправления  экономикой  в России на десятки лет.

Этап 3 (1970-2000 гг.). В результате разделения труда между странами, либерализации торговли, развития современных средств информации и коммуникации и роли международных стандартов уси­ливается целостность мирового хозяйства, растет интернационализа­ция, связанная с использованием достижений НТР. Все большую роль играют ТНК. В середине 90-х гг. XX в. в мировом хозяйстве дей­ствовали около 36 тыс. ТНК. Они контролировали свыше трети ми­рового производства и торговли, содействовали объединению усилий в совершенствовании технологий ведущих отраслей, совместно инве­стировали крупные проекты. Роль национальных экономик в мировом хозяйстве непрерывно снижается. Происходит разделение стран на небольшую группу про­грессирующих, производительность труда которых выше средней в мировой системе, и множество отсталых стран. Рынок же выполняет свою главную функцию — «расправляется» с теми структурами, уро­вень производительности труда которых ниже среднего в мировой экономической системе. Всякое отстающее государство, не приняв соответствующих мер, может оказаться «отбракованным», не нужным самой Системе. В эти годы происходит формирование относительно самостоя­тельных центров мирового хозяйства: США — Западная Европа — Япония. Происходит концентрация товарных потоков, которая ха­рактеризует новый этап структурогенеза.

Целостность мировой экономической системы возросла в резуль­тате крушения старых экономических режимов в странах — членах СЭВ и перехода бывших социалистических стран от планово-распределительной к рыночной экономике. Эти страны также выну­ждены войти в мировую систему и мировой рынок — другого пути нет. Мировая система состоялась, она есть, и она самоорганизуется по своим системным законам. Любая национальная экономика — лишь часть этого целого, подсистема в единой системе мировой эко­номики. На этом этапе самым важным становится определение це­лей развития мировой системы, как надсистемы, ибо именно она будет диктовать условия дальнейшего развития. Нельзя остаться в стороне, необходимо четко выработать систему целей развития на­циональной экономики и найти достойные пути к соразвитию с мировой системой. Парадигма будущего развития, цели и стратегии развития — ключ к целенаправленной  самоорганизации . Процессы стихийной  самоорганизации  будут все более отдалять развитые стра­ны (страны «золотого миллиарда») от остального мира. Каждая стра­на должна найти свою нишу — политическую, экологическую, эконо­мическую — в общепланетарной системе. Сказанное относится и к России. Поиск «собственной ниши» — де­ло непростое. Успех зависит от общей культуры и образованности народа, от способностей раскрыть его творческие возможности, от способностей управляющей подсистемы вывести Россию из кризиса. Современное руководство России связывает подъем экономики пре­имущественно с развитием наших ресурсных отраслей. Вокруг этого, трагически ошибочного пути развития, самоорганизуются подсистемы национальной экономики. Россия занимает лидирующие позиции в области экспорта нефти. Вместо того чтобы развивать наукоемкую промышленность, мы вывозим сырье, благодаря переработке которого можно было бы обеспечить работой немалую часть населения. Уро­вень безработицы, например, в 2001 г. составил 6,4 млн человек, из них более миллиона — люди с высшим образованием. Уровень безработицы в России в декабре 2010 года составил 7,2%, уровень занятости населения – 62,5%. Численность экономически активного населения в возрасте 15–72 лет (занятые и безработные) в декабре 2010 года составила 75 млн. человек, или около 53% от общей численности населения страны. Среди них 69,6 млн. классифицировались как занятые экономической деятельностью и 5,4 млн. человек – как безработные с применением критериев МОТ (то есть не имели работы или доходного занятия, искали работу и были готовы приступить к ней в обследуемую неделю). По сравнению с декабрем предыдущего года численность занятого населения увеличилась на 375 тыс. человек, или на 0,5%, численность безработных сократилась на 781 тыс. человек, или на 12,7%. Пока Россия обременена проблемами экономического порыва и обеспечения занятости своих граждан страны «золотого миллиарда» обеспечивают свое технико-экономическое раз­витие на основе новейшего информационно-технологического уклада, российские власти свертывают государственную поддержку наукоем­ких отраслей. Формирование целей развития национальной эконо­мики — это самая сложная и ответственная задача, которая стоит пе­ред национальной экономикой России. Никакие международные организации не помогут России занять достойное место без целе­направленных активных действий руководства страны.
Выбирая путь развития, необходимо понимать, что будущее принадлежит не столько тем странам, которые сегодня добились высокого уровня в области высоких технологий, сколько тем, ко­торые смогут индуцировать новые идеи в своих взаимоотношениях с Природой. Противоречия между Природой и человеком непре­рывно возрастают, все отчетливее тенденции вытеснения биосферы техносферой. Будущее человечества зависит от того, как оно сможет со всей своей деятельностью вписаться в биосферу. В ближайшее время проблема взаимоотношения Природы и человека станет оп­ределяющим мотивом деятельности на всех уровнях, от прави­тельств разных государств до отдельных индивидуумов.

При выборе дальнейшего пути развития необходимо не только вписаться в мировую экономическую систему, но и в логику разви­тия Природы. Мерой целенаправленной общественной организации станет степень согласованности стратегии общества со стратегией развития Природы. Государство, сумевшее встать на этот путь (путь коэволюции с Природой) будет играть особую роль в общеплане­тарной системе. Мировая система превращается в единый орга­низм, взаимодействующий с биосферой. Это согласуется с логикой  самоорганизации  сложных систем. Особую роль будут играть идеи, способные вывести человечество на новый уровень взаимоотноше­ний с Природой. Страна, в которой быстрее всего прорастут эти идеи и утвердятся в сознании людей, займет лидирующее положение в планетарном сообществе. Однако, само собой, без целенаправленных действий людей, объединенных общим пониманием проблемы и во­лей, ничего не организуется. Да, действует мощный механизм  само­организации , который формирует множество возможных путей будущего развития, но выбор конкретного пути — не только дело человека, но и человечества. В стихийный процесс  самоорганизации  мировой сис­темы должен вмешаться Коллективный разум человечества. Человечест­во не сможет выжить на Земле, не обретя некоторых общих стандартов в своих взаимоотношениях с Природой. Это потребует новых знаний, новых технологий, новой социальной организации.

Непрерывное возрастание могущества цивилизации при сохране­нии традиционных целей развития мировой экономической системы заставляют отнестись к проблеме со всей серьезностью. Рынок слеп. Отбор происходит по состоянию системы в данный момент, без учета горизонта предвидения результатов этого отбора. Человек может с по­мощью информации и разума расширить горизонт предвидения и уло­вить тенденции развития, возможность возникновения очередного кри­зиса и пересмотреть цели развития.
В последние годы наметился явный пересмотр целей обществен­ного развития, идет активный поиск новых ориентиров управления мировым сообществом. Институты ООН вырабатывают принципиально новые критерии оценки уровня развития общества. Вместо ВВП пред­лагается индекс гуманитарного развития (ИГР) и индекс устойчивого экономического благосостояния (ИУЭБ). Эти индексы прямо или косвенно учитывают качество жизни, обусловленное природной и социальной средой. Так ИГР учитывает среднюю продолжительность жизни, уровень образования, степень использования природных ре­сурсов и др. Страны с высоким ВВП могут иметь низкий ИГР, что ставит их в разряд стран с низким уровнем развития общества (на­пример, в Шри-Ланке ВВП на душу населения составляет 2053 долл. в год, а ИГР достаточно высок — 0,79, в Бразилии со­ответственно — 4307 долл. и 0,78; в США — 17 650 долл. и 0,62 (т.е. по ИГР находится на 19-м месте и уступает по этому критерию Канаде, Испании, Австралии и другим странам). В  самоорганизации  мировой экономической системы каждый новый этап начинают наиболее сильные страны — лидеры, которые опираются на три главных столпа развития: целеполагание, инфор­мацию и организацию. Именно эти страны обладают наибольшим организационным потенциалом в освоении прогрессивных социаль­ных и производственных технологий. В XXIв. информация и коллек­тивные интеллекты отдельных групп людей становятся факторами, определяющими развитие общества.