«Некоторые итоги мультикультурного проекта в современной Европе и проблемы духовной идентичности народов»
| Вид материала | Доклад |
- Ф. Н. Наградная система Российской Федерации и её связь с наградным делом Российской, 161.81kb.
- Кучеренко Л. П, 338.71kb.
- С. В. Кортунов проблемы национальной идентичности россии в условиях глобализации монография, 10366.52kb.
- Феномен духовной культуры в концепции Ильина, 251.68kb.
- Демографическая ситуация в современной украине и ее причины т. И. Иванова, С. С. Марочко,, 178.83kb.
- Особенности формирования идентичности у подростков, влияющие на личностное и профессиональное, 21.79kb.
- Программа мероприятий общегородского мультикультурного проекта «ночь музеев 2010», 196.62kb.
- Итоги муниципальной реформы и проблемы развития местного самоуправления в России Некоторые, 189.29kb.
- Положение (регламент) о проведении регионального этапа Всероссийского конкурса исследовательских, 69.45kb.
- Научная программа конференции Предполагается работа следующих секций: Фольклор и история, 34.14kb.
~ ~
Доклад
Президента Международного общественного Фонда единства православных народов (МОФЕПН) профессора В.А.Алексеева на XVII-й ежегодной конференции МОФЕПН: «Некоторые итоги мультикультурного проекта в современной Европе и проблемы духовной идентичности народов»
14 февраля 2011 г.
г.Дубровник (Хорватия)
Ваши Превосходительства!
Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства!
Уважаемые участники и гости конференции!
Дорогие коллеги и друзья!
Международный общественный Фонд единства православных народов вместе с Председателем Парламента Хорватии господином Лукой Бебичем, мэром г.Дубровник господином Андро Влахушичем, епископом Захумско-Герцеговинским и Приморским Григорием — правящим архиереем местной православной епархии, а также представителями католических и других религиозных организаций, как имеющихся в Хорватии в целом, так и исторически присутствующие в этом древнем и богатом своей культурой Дубровнике — городе, находящимся под защитой ЮНЕСКО, приветствуем всех вас, собравшихся по нашему приглашению в столь знаменательном месте, чтобы обсудить весьма актуальный вопрос о некоторых итогах мультикультурного проекта в современной Европе и проблемах духовной идентичности народов.
Существующие традиционные культура и духовность народов не могут представлять собой некий застывший формат идентичности, но также содержат в себе потенциал и проекции нового мира. Маршруты будущей истории первоначально созревают в сердцах, умах и душах людей задолго до того, как этот судьбоносный путь начинают претворять на практике реальной политики. Культура и духовность народов, выковывая традиции, определяют на этой основе набор базисных ценностей наций, которые затем задают параметры дальнейшего пути их развития. Именно креативность, имманентно присущая культуре и духовности, посылает необходимые импульсы, чтобы перманентные процессы преображения жизни не потеряли силы и неизбежные обновления не стали бы разрушительной стихией слепого и яростного отрицания старого. Однако часто политики, государственные деятели не умеют использовать творчество как позитивную преображающую силу и подменяют его паллиативами и суррогатами, в результате чего эпигоны наполняют мир всякого рода химерами, мертвыми конструкциями, последующее справедливое отрицание которых нередко несет с собой общественный хаос. Ошибки политиков становятся кошмаром общества.
Одной из таких ошибок или, точнее сказать, химер является проект так называемой европейской мультикультурности. Сейчас уже довольно трудно доподлинно установить первоначальных авторов этого проекта, но очевидно, что их замысел не в последнюю очередь базировался на историческом опыте модели американской полиэтничности, дробящей и перемешивающей в некоем плавильном котле национальные, расовые, культурные и религиозные отличия прибывших в США из разных стран и континентов граждан.
Не принимались во внимание те обстоятельства, что Америка изначально заселялась иммигрантами-диссидентами, покинувшими свои страны именно в силу непримиримых противоречий с существующими в этих странах культурными и духовными традициями. Америка формировалась на основе отрицания сложившихся европейских религиозно-духовных традиций. Может быть, эта максима сохранит в американской практике свою тенденцию еще какое-то время, хотя начинают наблюдаться и другие процессы. Об этом свидетельствуют некоторые изменения в оценках этих проблем целым рядом ключевых фигур американского истеблишмента.
Любопытно именно здесь, на Балканах — в Хорватии, в одной из самых чувствительных точек этого важного для мировой политики региона, рассмотреть новый взгляд на обсуждаемые проблемы, скажем, такой колоритной фигуры американского истеблишмента как Мадлен Олбрайт, в недавнем прошлом госпожи Государственного секретаря США, тесно связанной с процессами разрушения бывшей Югославии в рамках так называемой доктрины Б.Клинтона.
Недавно вышла в свет любопытная книга госпожи М.Олбрайт «Религия и мировая политика». Жаль, что наше экспертное сообщество оставило без внимания этот труд, хотя он его, безусловно, заслуживает, в том числе и применительно к обсуждаемой нами теме.
Крайне важно признание госпожи экс-Госсекретаря США, что ей и ее единомышленникам пришлось в настоящее время отказаться от прежних идейных установок, которые гласили, «что уже в ближайшем будущем произойдет сближение наций и регионов, что узы демократии окажутся сильнее, чем искусственные и исторические границы, возникшие в результате различий в культуре и вероисповеданий… Я, скорее всего, заблуждалась… Мне пришлось пересмотреть некоторые мои взгляды».
И еще одна цитата от М.Олбрайт: «В международных делах основное — глубокое знание другой страны, ее культуры. Сейчас, когда в мире все больше разгораются религиозные страсти, невозможно правильно построить переговоры, не принимая во внимание религиозные доктрины и определяющую ими мотивацию поведения». Это хотя и запоздалое и вынужденное, но серьезное признание огромной важности религиозно-духовного фактора, понимания ошибочности его недооценки в мировой политике. Таков новый взгляд на культурно-духовный фактор одного из столпов мирового либерализма, чьим продуктом как раз и является проект мультикультурности.
Проект мультикультурности Европы был с самого начала ущербным со многих сторон, но окончательно его разрушил, как теперь становится все более очевидным, исламский фактор. Несмотря на имеющиеся и другие причины, больше всего говорят о том, что именно ислам не в состоянии интегрироваться в сложившиеся традиционное культурное и духовное пространство Европы. В этом пафос сенсационного заявления, сделанного осенью прошлого года госпожой Ангелой Меркель — лидером современной Германии, страны, являющейся локомотивом всей европейской интеграции. Но еще ранее, несколько лет назад, об этом же проговаривался и тогдашний британский лидер Тони Блэр: «Некоторые мусульмане оказались неспособными интегрироваться в наш образ жизни»,— говорил Т.Блэр. Это признание было весьма тревожным, учитывая стремительный прирост исламского населения в Англии. По данным английской газеты «Daily Mail», в 2009 году арабское имя Мухаммед и его различные этнические производные стало самым распространенным среди новорожденных в Англии и Уэльсе, опередив такие традиционные британские имена, как Джек, Гарри и другие. Эти факты и тенденции английской и европейской действительности не могут не беспокоить традиционно настроенных консервативно британцев. И не только британцев.
Турция как исламская страна именно по этой причине не может претендовать на членство в Европейском союзе, утверждет один из влиятельных евроинтеграторов бывший Президент Франции Валери Жискар д’Эстен, который заявлял: «Поскольку Турция не европейская страна, ее вступление в ЕС будет означать конец этой организации». Будучи еще кардиналом, нынешний папа Римский Бенедикт XVI тоже высказывался против вступления Турции в Европейский союз, ибо эта страна, по его словам, «представляет собой совсем другой континент, не имеющий ничего общего с Европой». То есть, по-сути речь идет о разных культурах, которые невозможно интегрировать.
Теперь уже и госпожа М.Олбрайт задается вопросом: «Что делать со все возрастающей проблемой интеграции мусульманских иммигрантов?» Конечно, до признания фатальной для Европы ошибочности (и ошибочности ли?) американской политики по протаскиванию независимости Косово госпожа М.Олбрайт вряд ли дойдет, хотя косовская проблема осложняет общую ситуацию в Европе. Но что-то во всех ее новых признаниях и откровениях, несомненно, есть, что коренным образом меняет дело. И это что-то есть складывающийся общий консенсус о провале проекта мультикультурности в Европе.
Вместе с тем, складывающийся консенсус относительно признания провала мультикультурного проекта сам по себе еще не дает ответа на главный вопрос, а что делать дальше? И хотя европейская интеграция помимо мультикультурной толерантности базируется и на некоторых других доминантах, прежде всего, на солидарной экономике, на единой валюте — евро, на общих военных интересах — НАТО, консолидированном либеральном понимании демократии и прав человека, тем не менее, именно мультикультурность должна была на своей основе доктринально сформировать общее для всех европейских народов – членов ЕС культурно-духовное пространство и проложить путь к будущей общеевропейской идентичности. Без этого, по замыслу евроинтеграторов, невозможно построить единую Европу в подлинном значении этого понятия.
Сегодня, таким образом, только начинается настоящая борьба за конструирование европейского, а, значит, и общемирового будущего, потому что нынешняя и, вероятно, следующая цивилизационные модели слишком привязаны к европейской системе ценностей. И нравится ли кому это признавать, или нет, но они неизбежно должны согласиться с тем, что в основе этой цивилизационной модели будут еще какое-то время продолжать находиться христианские фундаментальные ценности.
Как и во времена византийского императора Константина, силой своего собственного понимания утвердившего в тогдашней Европе общие догматы христианства и тем самым заложившего основы существующей европейской идентичности, ныне также необходимо решить фундаментальный вопрос, который шире самого представления об общеевропейской мультикультурности или мировоззренческой общности. Необходимо ответить на вопрос об общеевропейской идентичности – какой ей быть дальше? И тут уже не принимать во внимание духовную компоненту, как это произошло в случае с проектом мультикультурности, невозможно.
Ведь в общих чертах мультикультурный проект следует рассматривать как политическую доктрину, продвигающую социальную практику, имеющую целью обеспечить для интегрирующейся Европы необходимый уровень коммуникативных связей во имя все большего повышения благосостояния. Обеспечивая общее благосостояние, в жертву приносятся интересы и права индивида, если они не соответствуют общим задачам. Различия в идентичности индивидов не служат общим задачам, поэтому они стали вызывать раздражение интеграторов, что, в свою очередь, выталкивает «чужаков» в культурные и религиозные гетто, которые становятся анклавами или резервуарами для накапливания потенциала фундаментализма. Эти анклавы и стали гибельной угрозой и мультикультурности, и общеевропейской интеграции в целом.
Можно добавить к тому еще один важный вывод: служение общему благополучию в этой евроинтеграционной модели сводит на нет все завоевания на поприще либерального прочтения прав человека и сносит Европу все больше в сторону общей плановой экономики и социализма. Новые посткоммунистические страны Европейского союза, вырвавшиеся из социалистической плановой экономики, могут вскоре вновь оказаться в старой парадигме. Хотя, собственно, это не должно быть некой новацией для нынешних восточноевропейских политиков. Ведь еще в своей декларации от 9 мая 1950 года отец идеи единой Европы Роберт Шуман заявлял, что его проект предполагает создание институтов фактической солидарности и экономического объединения европейских стран, которые неизбежно должны будут привести к их политическому объединению. Нобелевский лауреат по экономике американец Пол Кругман в этой связи прямо утверждает, что «евро имеет политическую подоплеку, поскольку экономические мотивы его создания довольно сомнительны». При этом надо помнить: от общей экономики и политики к общей идеологии пролегает совсем небольшой путь, и он, как правило, прокладывается отнюдь не по маршрутам мулькультурности, а имеет более упрямый и жесткий сценарий.
Несмотря на интеграционную логику, Европа все еще находится в условиях социокультурного транзита. Это состояние оказывает мощное влияние на периферийные и лимитрофные пространства, в т.ч., конечно, на страны так называемого постсоветского ареала, в первую очередь, на Россию, Украину, Белоруссию, Казахстан, а также на постюгославский анклав, не включенный пока полностью в проект большой Европы. Однако именно на этих пространствах вскипает тот социокультурный бульон, который единая Европа не в состоянии переварить. Что же делать дальше?
Очевидно, пришло время окончательно распрощаться с эпохой Большого модерна, который был порожден в XX веке в Европе и принес от нее в мир социализм, либерализм, фашизм, нацизм, корпоративную демократию, коммунизм и атеизм. Провалившийся секулярный мультикультурный европейский проект надо признать неудачным экспериментом из этого же ряда.
^ Переход к постсовременности – это серьезнейший вызов ценностным установкам сложившегося мира. Но насколько хорошо мы себе представляем грядущие перемены? Не находимся ли мы в преддверии гораздо больших и драматических перемен, нежели представляем себе? Ведь при переходе в постсовременность как бы не оказаться вообще вне привычных осей координат, когда можно окончательно заблудиться в зыбком, мерцающем призрачном мире, где предстанет «власть без государства» и «общество без власти», по словам современного мыслителя Александра Неклесса.
Если, прочерчивая контуры будущего, опять упустим из виду ресурс духовности народов, как это умудрились самонадеянно сделать конструкторы социальных утопий XX века, то неизбежно утратим всякие надежды на инновационный путь преодоления затяжного транзитного состояния не только отдельных наций, но и всего мегасообщества. Подлинная высокая духовность пестует развитое сознание, крепость моральных и этических установок, здравый смысл, волю, способную творить, т.е. соотворчествовать Творцу. Здесь кроется метафизика бытия, которая оплодотворяет дары духа, оттачивает инстинкт самосохранения и способствует созреванию солидарности человеческой природы, плодонося милосердие.
Мы, интеллектуалы-христиане, исходим из того, что Господь, сотворивший человечество из небытия, не отринет собственную эманацию и сохранит Свое животворящее присутствие в нашем мире, дабы не прекратилось великое таинство преображения. Поэтому, надеясь на неистощимость милости Божией, должны быть готовы к сражению за смысл бытия. В этой битве главная награда – не утратить самого чувства будущего, не дать противнику замкнуть перспективу, не свалиться в падающий исторический горизонт. Нельзя, чтобы постсовременность обернулась постмодернизмом с его философией призрачности бытия и множества истин и реальностей, с игрой в подмену смыслов, политикой провокаций в искусстве, когда на щит поднимаются убогие поделки, а духоподъемные, наполненные гармонией произведения художников высокого стиля подвергаются скепсису или осмеянию.
Но что-то меняется и здесь, раз выставки т.н. «современного искусства» с их оскорбительными провокациями уже переполнили чашу терпения даже такого либерального ценителя, каким является французская культурная общественность, которая потребовала недавно полностью прекратить перфомансы арт-бизнеса в залах Версальского дворца в Париже, посчитав их возмутительными для этого места хранения шедевров великих мастеров подлинного искусства, с чем вынужден был согласиться директор Версаля Жан-Жак Айагон после скандала с показом здесь работ Такаши Мураками, названного его оппонентами «паразитом, питающимся искусством предшественников». Не будем забывать, что современное искусство и есть во многом базовая основа для мультикультурности с ее бездуховностью. Поэтому не случайно все острее начинает звучать критика всей концепции современного искусства в контексте провала проекта мультикультурности.
Сомнения в правильности мультикультурного проекта в Европе назревали последние несколько лет. То скандалы по поводу карикатурного изображения в европейских газетах Пророка, то умножившиеся случаи демонстративного пренебрежения и даже публичного оскорбления традиционной европейской культуры со «новых европейцев» — мигрантов-мусульман в странах ЕС давали обильную пищу для сомнений, которые копились и собранные вместе в книге бывшего члена Совета директоров Бундесбанка Тило Саррацина «Самоликвидирующаяся Германия» стали сенсацией в середине 2010 года. Нежелающие воспринимать немецкую культуру «турки покоряют Германию так же, как албанцы покорили Косово: с помощью высокой рождаемости», — заявил Тило Саррацин.
Ханс-Петер Фридрих – один из руководителей влиятельного баварского Христианско-социального союза, поддержал Т.Сарацинна, также заявив, что в Германии «доминирующей культурой является христианско-иудейская северная культура. Утверждения, что ислам — часть нашей культуры, я не поддерживаю».
Еще большей сенсацией стало уже упоминавшееся нами признание госпожи А.Меркель об исламской угрозе для европейской идентичности и провале проекта мультикультурности. 16 октября прошлого года, выступая на съезде молодежного отделения Христианско-демократической партии Германии, А.Меркель буквально заявила: «Мы исходили из идеи мультикультурализма и думали, что будем жить рядом и ценить друг друга, но такой подход совершенно провалился».
Ситуация в Германии вызывает озабоченность и в других странах. Так, на сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы в Страсбурге член делегации Люксембурга Анна Брассер недавно заявила, что она «не может принять исламизацию Германии».
В ответ на антиисламские фобии в Европе буквально взорвался революциями арабский мир, где движущей силой все чаще выступает ислам.
Становится все более очевидным, что Европа и весь мир находится накануне больших изменений. Вопрос ныне заключается в выборе пути, ответ на который пока, наверно, не знает никто. Наша конференция посвящена как раз поиску своего ответа на этот вызов времени.
Вопрос социокультурной адаптации представителей разных религий, культур и традиций в общем культурно-духовном пространстве стоит очень остро и для современной России. Выход из своей локальной традиционной среды мусульманской молодежи и вынос её на пространства сложившейся русской культуры очень болезнен для России. Декабрьские события прошлого года в Москве на Манежной площади и беспрецедентно обостренная реакция на них высшего российского государственного руководства только подтверждают это.
Не так давно мне уже приходилось весьма критично высказываться по поводу проекта европейской мультикультурности на Круглом столе, организованным по проблемам диалога цивилизаций ведущим российским информационном агентством «Новости». Сегодня я вновь утверждаю, что диалог цивилизаций в парадигме мультикультуризма исчерпал свой потенциал. Вместе с тем, надо ясно понимать, что нет разумной альтернативы диалогу цивилизаций и взаимодействию различных религий в поисках мирного сожительства народов. Мы как бы зажаты с двух сторон крайностями — изжившими себя проектами мультикультурности и диалога культур и религий в прежней парадигме. Нужен совершенно новый подход.
Очевидно при этом, что т.н. множественная идентичность, предложенная вместо мультикультурности, все та же химера. Активизация т.н. межрелигиозного диалога в существующей парадигме — тоже малоэффективное занятие. Трудно вести диалог и находить общие подходы, когда базовые ценности участников его не только различны, но и порой противоположны. Не случайно, даже добросовестные комментаторы межрелигиозного диалога, теряясь из-за отсутствия четких ориентиров, часто невольно сталкивают между собой приверженцев разных религий. В данной связи хотел бы отметить весьма конструктивный подход к этой проблеме Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, который, выступая в декабре прошлого года на Епархиальном собрании духовенства города Москвы, подчеркнул, что осуществляя диалог с людьми других вер, нельзя вести доктринальные споры и пытаться нивелировать вероучительные различия. Цель межрелигиозных диалогов, отметил глава Русской Православной Церкви — помогать в разрешении проблем, стоящих перед всеми верующими.
Непродуктивную позицию в разрешении указанных проблем занимают и государственные институты. Продекламировав законодательно принцип невмешательства государства в дела конфессий, государство в России и других восточноевропейских странах на содержательном уровне ушло из религиозной сферы, оставив себе здесь роль субъекта, раздающего от случая к случаю Церкви ценные подарки в виде возвращаемого имущества, полагаясь, вероятно, в будущем на ответную поддержку в период выборных компаний.
^ Несомненно, уйти от установок либеральной демократии современной Европе в ближайшее время не удастся, потому что тогда рухнет весь существующий евроинтеграционный проект. Но именно либеральная демократия родила проект мультикультурности, начав ликвидацию которого, вскоре можно добраться и до самой «священной коровы либеральной демократии» как таковой. Такой поворот сегодня не мыслим. Казалось бы, замкнутый круг. Не нельзя не учитывать и тот факт, что и пределы европейской толерантности уже явно обозначились. События во Франции (запрет властями ношения хиджаба в общественных местах), в Швейцарии (широкие общественные протесты против строительства минаретов), в Дании («карикатурный скандал») и других странах яркий тому пример.
Положение усугубляется и тем, что не только чуждые для европейского культурно-духовного пространства инорелигиозные мигранты (читай: мусульмане) становятся угрозой для сложившейся европейской идентичности, но и «свои» европейские соседи тоже вызывают беспокойство при перемещении с привычных, обжитых мест в другие, более комфортабельные для жизни страны континента. Случай с насильственным выдворением из Франции румынских цыган убеждает в этом. Более того, цыганская проблема вообще грозит Румынии и также Болгарии, где цыганское население весьма значительно, надолго оказаться за бортом Шенгенской зоны из-за неуступчивой позиции по этому вопросу Франции и Германии, озабоченных активной цыганской миграцией.
^ Наряду с исламской проблемой Европе и миру в целом брошен новый серьезный вызов: на этот раз речь идет о массовом преследовании христиан. Английская газета «Дейли Телеграф» считает, что немалую лепту в дискриминацию христиан внесли европейские либералы: «Эти люди опасаются критиковать последователей ислама, но не боятся атаковать и унижать христиан. Вспомним, как часто в последние годы христиане подвергались гонениям за то, что носят кресты на шее, распространяют религиозные буклеты, или высказывают немодные мнения по поводу однополых браков или абортов. Вспомним о голосах, которые требуют отказаться от празднования Рождества».
Не так давно в Брюсселе в Европарламенте была проведена международная конференция о преследованиях христиан. По словам одного из инициаторов конференции поляка Конрада Шиманьского, «в мире около 75% преследований на религиозной почве направлено против христиан, и Европа не может остаться равнодушной к этому».
В соответствии с этим, 20 января сего года Европейский парламент принял специальную резолюцию «О положении христиан в свете защиты свободы религии», осуждающую убийства или дискриминацию христиан в разных странах. За эту резолюцию проголосовали представители всех политических партий, присутствующих в Европейском парламенте. Резолюция Европарламента является революционной по многим моментам. Впервые на столь высоком международном политическом уровне была признана проблема гонений на христиан, о которой в силу господствующей толерантности до этого предпочитали публично не говорить.
Вместе с тем, в своей резолюции Европарламент, сам являясь продуктом либерального проекта, не смог преодолеть присущей либерализму подмены понятий. Говоря о необходимой защиты духовности, в качестве главного средства борьбы с дискриминацией христиан были предложены деньги. Странам Евросоюза Европарламент предложил не поддерживать финансовых отношений и не вести бизнес с теми странами, где преследуются христиане. Сомнительный выход из сложившейся ситуации, хотя и являет собой новую логику, которая приходит на смену прежнему мягкотелому благодушию.
Сложилась действительно абсолютно новая ситуация. Толерантная Европа постепенно отказывается от своей толерантности и смиряется с тотально внедряемой властями практикой запретов на соблюдение демократических процедур и соглашается с покушением власти на сам священный институт прав человека. Каков может быть ответ европейской демократии? По какому пути пойдет Европа?
Ответов может быть несколько. Если коренные народы в лице их лидеров и активной, ответственной части пожелают сохранить самих себя на карте мира и тем самым соблюсти свою идентичность – это один путь. Но если они пожелают в угоду благополучию подчиниться евроинтеграции до такой степени, чтобы потерять собственную идентичность – это другой путь. Вопрос также и в том, каков на это будет ответ традиционных религий и существует ли на пути насильственного стирания национальных отличий народов какой-то не зависящий от воли человека барьер? Пока экспериментальным путем быстрая возможность и безболезненнсть утраты собственной идентичности народов с достаточной очевидностью не доказана. Имеющиеся из прошлого разрозненные примеры поглощения и ассимиляции народов весьма противоречивы и не имеют достаточной репрезентативности.
Опубликованный в конце минувшего года «Мировой доклад по миграции 2010 года», подготовленный Международной организацией по миграции со штаб-квартирой в Женеве и посвященный теме «Будущее миграции: создание потенциала для перемен», дает основания полагать, что острота проблемы культурно-духовной адаптации в мире будет только нарастать. В прошлом году общее число мигрантов на планете составило 214 миллионов человек, что больше, чем в 2009 году, и это говорит о том, что даже мировой финансово-экономический кризис не остановил устойчивый процесс роста миграции, наблюдавшейся все последние десятилетия. От 10 до 15% от общего числа мигрантов являются нелегальными, уклоняющимися от нормальных коммуникативных связей с обществом. Большинство преступлений в ЕС совершается мигрантами. Даже в Швейцарии, по словам министра юстиции Симонетты Соммаруги, это серьезная проблема. Таким образом, по миру постоянно перемещается все более растущее число лиц разных национальностей и культур, вероисповеданий и традиций, разной степени социальной ответственности. Делает ли этот стихийный во многом процесс мир более стабильным и безопасным? К сожалению, нет.
К числу других острейших проблем евроинтергации относится и все более увеличивающийся дефицит доверия к общеевропейским институтам и программам. Финансовый кризис поставил ЕС на грань раскола, целый ряд стран оказался перед угрозой дефолта и, следовательно, исключения из зоны евро. Общеевропейская валюта, как политический инструмент, не только не справляется с ролью интегратора, но даже способна развалить проект единой Европы. Президент Промышленного Союза Португалии Антонио Сарайва оценил ситуацию относительно евро образно, но точно: «Нам долго рассказывали, что мы живем в раю, а теперь выясняется, что мы находимся в аду».
Кризис доверия — это столь же глобальная проблема, как и, скажем, экология. Кризис доверия в обществе, к власти и государственным институтам — это коррозия нравственных устоев, вместе с коррупцией они подтачивают фундамент всего бытия народов. Самым острейшим образом кризис доверия к власти проявился в результате шумной мировой компании — публикации материалов американской дипломатии на сайте WikiLeaks австралийца Джулиана Ассанджа и его друзей. Трудно сказать, чего больше в этих материалах — бессовестного цинизма или ужасающего презрения «мирового лидера» к остальному миру? Но то, что WikiLeaks открыл мировую компанию острого недоверия не только к американским властным кланам, но и вообще к власти так таковой под лозунгом «Антиэлита» — это несомненно.
Нельзя было не заметить на только что закончившемся 41-м Давосском форуме попыток присутствующих там ключевых игроков на международной политической и финансовой сцене обновить формат не только собственного участия в этом мероприятии, но и контент самой дискуссии, что не в последнюю очередь вызвано общей реакцией в мире на дела и поступки мировой элиты в свете разоблачений Д.Ассанджа. Весьма выразительным стал и девиз форума: «Новые формы для новой реальности».
Каково отношение традиционно присутствующих в Европе религиозных институтов, организаций и их лидеров на происходящие процессы? Хотел бы остановиться на оценках современной ситуации, которые были сделаны на нескольких крупных межрелигиозных форумах, состоявшихся в 2010 году. Важный призыв прозвучал в апреле прошлого года, из Баку, из Азербайджана, где состоялся Всемирный саммит религиозных лидеров, и где говорилось о пагубности попыток влиятельных сил привести мир к синкретической системе умозрений, к «смешению вер» и культурно-духовных традиций. Новейшая история показала, что такой подход ведет не к объединению, а к еще большему разделению людей. Это урок для мировых элит, подчеркивалось в итоговом документе, принятом при активном участии главы Русской Православной Церкви Святейшего Патриарха Кирилла. Были поддержаны инициативы ООН и ЮНЕСКО по развитию сотрудничества религиозных организаций с политическими институтами по решению актуальных проблем человечества и принята концепция религиозного измерения программы ЮНЕСКО «Мир и диалог культур», который можно рассматривать как альтернативу проекту мультикультуризма.
Хотелось бы выразить надежду, что новое политическое руководство объединенной Европы в лице Президента ЕС Хермана ван Ромпея и главы ведомства иностранных дел Европейского совета баронессы Кэтрин Эштон прислушается к этим призывам.
Не могу не остановить ваше внимание, коллеги, на материалах состоявшегося в сентябре 2010 года в Охриде, в Македонии, Совещания Совета Европы по религиозному измерению межкультурного диалога, которые, также в отличие от проекта мультикультурности, предлагают несколько иное прочтение обсуждаемой нами сегодня проблемы. Подчеркивалась необходимость вернуть общеевропейской дискуссии о правах человека дискурс о нравственных критериях ответственности личности в обществе. Межкультурный контакт, межкультурный обмен как позитивный процесс должен обязательно базироваться на ответственном отношении к сложившемуся культурному миру как отдельной личности, так и этноса в целом. Не аморфная и ни к чему не обязывающая мультикультурность, а осознанная ответственность и уважение к культуре и духовности личности и общества как преображающей силе должны стать повседневной нормой жизни. Нужны новые правила игры, новые стандарты, обязательные для всех, — нельзя издеваться над традицией и культурой. Каждый человек, попадающий в иную традиционную систему ценностей, не имеет права игнорировать их.
Важный вывод был сделан на международном симпозиуме «Права человека и религия» в Ганновере, в Германии, в октябре 2010 года. Культурно-духовное измерение этой проблемы предлагает новую выработку критериев не в одном только либеральном понимании, но в гораздо более широком смысле. Права человека всегда реализуются в конкретных культурно-исторических условиях и в определенном культурно-нравственном пространстве. В Европе изначально христианство является базой для выработки морально-нравственных критериев, мотивации поведения личности и общества. На этой основе и должен строиться весь комплекс прав и свобод человека. Если из концепции защиты прав человека удалить ее религиозно-духовное измерение, то эта доктрина превращаются либо в пустую говорильню, либо в агрессивную силу, направленную на разрушение традиций и тотальное раскрепощение низменных животных инстинктов и кошмарных человеческих пороков.
Обществу нельзя публично навязывать скепсис и враждебность по отношению к традиции, в т.ч. религиозной. Задача политических и информационных институтов — уберечь общество от тотального агрессивного отношения к традиционным ценностям, разумеется, не зацикливаясь на консервации отживших пережитков. Не бывает абстрактной и бесконечной свободы индивида, она всегда ограничивается свободой другого человека. Культурные и духовные ценности каждого человека должны уважаться обществом, но они не должны противопоставляться обществу. Таковы должны быть новые стандарты, идущие на смену мультикультурности. Здесь проходят границы толерантности. На этой основе должно строиться новое прочтение прав человека. Либерально-секулярное представление о мире и человеке должно потесниться в глобальном информационном пространстве и предоставить возможность традиционным ценностям без сарказма быть услышанными человечеством.
Конечно, религиозным организациям надо быть весьма осторожными в выборе путей навстречу запросам и нуждам общества сейчас, когда обозначились глубокие изменения в свете революционных социально-политических событий практически во всех арабских странах, когда мир столкнулся с неизбежностью срочной постановки в текущую повестку дня вопроса об учете традиционных ценностей при решении самых актуальных проблем народов. Не секрет, что одной из причин массового протеста в арабских странах стало недовольство политикой вестернизации, проводимой коррумпированной верхушкой власти этих государств.
Даже при столь актуализированной повестке религиозным организациям не следует форсировать вопрос об участии духовенства в реальной политике якобы для справедливого решения накопившихся проблем. Это губительно для всякой религии, особенно традиционной. В российском обществе, например, некоторые с озабоченностью встретили недавнее решение Собора епископов Московского Патриархата о частичном снятии запрета на участие духовенства в работе органов государственной власти в качестве реальных политических игроков. Речь ведется об участии, пусть и в исключительных случаях, духовенства в работе парламентов в качестве депутатов, а значит, и об участии священнослужителей в избирательных компаниях, в реальной политической борьбе партий и идеологий.
После кровавых событий в Москве в 1993 году и расстрела Президентом Б.Н.Ельциным российского парламента Русская Православная Церковь сразу же, по горячим следам, тогда приняла решение впредь не разрешать своим священникам и епископам избираться в законодательные и представительные органы власти. Русская Православная Церковь и ранее имела негативный опыт прямого участия в политике. В III и IV Государственных Думах при царе Николае II православное духовенство было весьма многочисленно представлено в этом государственном органе: священнослужители имели более десятой части всех мандатов. И что же, спасло это страну от революции? Нет, не спасло. И вот теперь новый поход духовенства во власть.
Прямо скажем, очень неоднозначное решение, вызванное, может быть, неоднозначным временем, в котором мы живем. И хотя согласно этому решению Архиерейского Собора, участие в парламентских выборах по партийным спискам (а иной возможности участвовать в выборах в России нет) не дает священнослужителям права вступать в партии, тем не менее сам факт их участия (прямого или косвенного?) в межпартийной политической борьбе может привести к вбросу в церковную среду тем для идеологической полемики и последующих разногласий и разделений.
Президент России Д.А.Медведев, принимая в Кремле 3 февраля с.г. участников Архиерейского Собора, следующим образом расценил новую позицию Русской Православной Церкви, т.е. фактическое возвращение духовенства в реальную политическую жизнь в качестве реального игрока, — он, подчеркнул важность трудов Православной Церкви в развитии русской национальной культуры и утверждение духовно-нравственных ценностей в обществе, призвал Церковь к сотрудничеству по созданию межэтнического и межконфессионального мира. То есть, призвал выработать свой ответ на проект мультикультуризма.
Этот новый императив власти поступиться некоторыми своими прерогативами, потесниться и предоставить Церкви часть собственных полномочий не остался не услышанным. Со стороны Церкви еще ранее прозвучала готовность взять на себя бремя выработки, скажем, некоторых базисных установок, связанных с идеологией. 24 декабря 2010 года Синод Русской Православной Церкви на своем заседании, обсуждая вопросы сотрудничества с правящей партией «Единая Россия», выразил готовность совместной «выработки общей идейной платформы, базовые ценности которой могут быть положены в основу социально-экономической модернизации».
27 декабря 2010 глава Русской Православной Церкви Святейший Патриарх Кирилл, встречаясь с молодыми депутатами ГосДумы от партии «Единая Россия», вновь подчеркнул, что идейным базисом для государства и нации должны стать православные духовные ценности. «Нам не нужно больше никакой идеологии, — сказал Патриарх Кирилл. — У нашего народа есть сильная, ясная христианская система ценностей».
Идеология и ценности, это, конечно, близкие, но тем не менее неодинаковые вещи. Идеология — это, скорее разработанный маршрут пути общества к заданной цели, а ценности — это, скажем, мотивация поступков и даже, если потребуется, жертв на этом пути. В идеале: это когда идеология и ценности не расходятся в главном, но это бывает не всегда. Попытка подменить или восполнить идеологию ценностями не случайна. В отсутствии сегодня в России общенационального консенсуса по поводу солидарного представления о путях дальнейшего развития страны многие винят то обстоятельство, что в обществе не приняты общие ценностные представления и ориентиры.
Недавно одна из синодальных структур Московского Патриархата предложила совместно выдвинутый с партией «Единая Россия» набор «вечных российских ценностей» для утверждения их в качестве нравственной основы общества. Вот они: 1. Справедливость; 2. Свобода; 3. Солидарность, 4. Соборность; 5. Самоограничение и жертвенность; 6. Патриотизм; 7. Человеческое благо; 8. Семейные ценности. Набор превосходный. Церковь хотела бы предложить обществу эти духовные ценности в качестве общенациональных, и это вполне понятно. Но предлагать и формулировать общенациональную или императивную идеологию — это уже всецело сфера солидарных усилий государства и ведущих политических сил.
Мы видим, что в этом церковном наборе ценностей отсутствуют некоторые основополагающие евангельские заветы или, выражаясь светским языком, принципы христианской жизни. Почти весь церковный набор ценностей содержит в себе принципы или требования устойчивого общественно-политического и социального развития общества. Но здесь не хватает именно упоминания о собственно религиозно-духовно-культурных ценностях. То есть, того, что мы должны выдвинуть в качестве нашего ответа на мультикультуристский проект.
^ Мы должны помочь обществу и государству предметно заняться производством культурных смыслов нового мира. Инновационный путь — это дорога смыслов. Снятие прежних культурных барьеров должно рассматриваться не только как производство новых смыслов, но это должно быть тесно связано с передачей памяти следующим поколениям. Это формирует картину мира, задает приоритеты, определяет пределы притязаний, побуждает мотивации и наполняет ценностные и моральные системы общества.
Инновационное общество невозможно без инноваторов, которые и есть производители новых смыслов и потребители по-новому осмысленных ценностей. Если общество будет по-прежнему в плену у нынешней социально-политической модели, то у нас по-прежнему культура будет восприниматься как философия предоставления услуг на поприще массового досуга и развлечений, создания т.н. авторских или элитарных произведений и консервация памятников и классики для избранных. Такая философия занята только воспроизводством существующей картины мира, при этом всякий раз на все более низком уровне, но никак не посвящена развитию этого мира.
^ Конституционный запрет на огосударствление какой-либо идеологии создал в обществе теневую идеологию, так как нация не может существовать без идеологии, если хотите, без понятной картины мира и целей, куда двигаться обществу. К сожалению, по верному замечанию российского философа Александра Рубцова, идеология, которую у нас навязывают обществу, не может быть прямо артикулирована без дискредитации идеологов и самой власти. Поэтому она вкрадчиво навязывается как своего рода идеологическое бессознательное, ползучим образом — через телевидение, массовую прессу, «глянец», через систему развлечений. Эта идеология звенящей пустоты, философия фальши, подделок. При этом существует и идеология «идеологов», элиты — но это идеология цинизма. Все вместе это и есть мультикультуризм.
Собственно, сам европейский проект мультикультуризма и провалился, в первую очередь, из-за отсутствия в нем высоких смыслов и ценностей. Очередное, но, наверно, не последнее сенсационное заявление о провале проекта мультикультуризма, сделанное на днях английским Премьер-министром Дэвидом Кэмероном на ежегодной конференции по безопасности в Мюнхене, стало еще одним аккордом реквиема по мультикультуризму. Вместо мультикультуризма, заявил Д.Кэмерон, нужна сильная национальная идея. И это совершенно верно, к этому мы с вами и призываем.
Но без построения стройной системы смыслов и ценностей национальной идеи не создать, при этом к ней необходимо присовокупить еще энергию справедливости и камертон совести. Без этих составляющих и наступающий этап постмультикультуризма не приведет к успеху — наполнению высшим религиозно-духовным и культурным смыслом и потенциалом жизнь современного мира.
Благодарю за внимание.