Geum.ru

Фредерик Бегбедер. 99 Франков

Вид материалаДокументы

Содержание


Секрет - "мегрелет", изумительный обезжиренный йогурт. с кальцием
Стройнее и притом вдвойне умнее!"
Сие есть тело мое", "простите им, ибо не ведают, что творят", "и последние
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   33

4



Вот уже несколько дней, как ты никого из них не встречал. Но сегодня

Жан-Франсуа вносит в твой кабинет свою депрессию.

- У меня скверный feedback от заказчика. Альфред Дюлер просмотрел

запись с "Grind", позвонил мне и объявил, что там слишком много цветных. Вот

его точные слова - цитирую: "Я, конечно, не расист, но чернокожие составляют

весьма незначительный сегмент рынка, а мы должны делать ставку на коренных,

французских потребителей. Не моя вина, что наш продукт - белый и для его

сбыта нужно показывать белых людей; повторяю: это не расизм, но, увы! - мы

пока что не производим черных йогуртов! Вот когда разработаем гамму

шоколадных "Мегрелет", тогда и будем демонстрировать негров". По-моему,

ассистенты хихикали, когда он это излагал. Но стоило ему пригрозить, что он

снова выставит заказ на тендер, как им стало не до смеха.

- Слушай, не бери в голову, расслабься. Этот вонючий фашист - просто

жалкая посредственность. Тебе бы следовало напомнить ему, что он выпускает

"Мегрелет" с диоксинами... И что для рекламы такого продукта вообще нужны не

модели, а бесформенные, оплывшие, прыщавые толстухи, отравленные его

знаменитыми йогуртами.

В глубине души ты ликуешь: угробить один из самых жирных заказов

агентства - да это просто королевское решение проблемы, наконец-то Бог

услышал твои молитвы и уготовил тебе рай оплаченного безделья, бессрочный

отпуск за государственный счет... Однако Жан-Франсуа вовсе не желает быть

уволенным. Он смотрит на эту ситуацию другими глазами: его отнюдь не

программировали для жизни на улице. Он окончил частную коммерческую школу

для папенькиных сынков, женился на скучной чистюле, пятнадцать лет

безропотно терпел издевательства и оскорбления своих шефов и клиентов, лишь

бы взять кредит в "Сосьетэ женераль" и купить наконец трехкомнатную

квартирку в Леваллуа-Перре. Какие у него в жизни радости? Только одна:

слушать оригинальные записи "Titanic". Он даже не подозревает, что возможен

какой-то иной способ существования. Он никогда не полагается на случай, его

бытие течет по намеченному раз и навсегда курсу. И если "Манон" расплюется с

нашим агентством, ему от этого удара не оправиться. Он чуть не плачет: такой

финт не предусмотрен в планах его карьеры. Впервые со дня своего появления

на свет он терзается сомнениями. Эдак, глядишь, и человеком станет... почти!

- Я прекрасно знаю, что Дюлер - сволочь и фашист - лепечет он, - но

заказ этого фашиста тянет... на миллионы франков!

Тут ты начинаешь его любить. В конце концов, это именно он несколько

дней назад смахнул с твоего носа кокаин.

- He дергайся, - слышишь ты собственный голос. - Мы с Чарли тебе

подмогнем, верно, Чарли?

- Ага! Я так думаю, пора объявлять готовность номер один.

В приотворенную дверь просовывается голова Марка Марронье.

- Эй, парни, что это вы приуныли, как будто работаете на Россериса и

Уичкрафта, вместе взятых... Ку-ку!

И он хлопает себя по лбу.

- Дурак я, дурак! Вы же и вправду на них работаете!

- Кончай базар, Марк! - стонет Джеф. - Мы тут по уши в дерьме из-за

"Мегрелет".

- Да-а-а!.. Тяжелы они, эти фабриканты легких продуктов...

И Марк бросает на тебя соболезнующий взгляд (он соболезнует, то есть

смотрит как больной на больного).

- Октав, Чарли, - спрашивает он, - а не пора ли вам задействовать план

ORSEC?

- Они уже объявили готовность номер один, - сообщает Джеф. - Только я

не пойму, в чем тут фишка.

И тут Чарли приступает к своему коронному номеру. Воздев руки и глядя в

потолок, он делает глубокий вдох и шумный выдох, как будто собрался толкнуть

речь (или прихлопнуть какую-нибудь симпатичную букашку), выдерживает

театральную паузу и последний раз смотрит на Марронье:

- Ну что, шеф? Даете зеленый свет?

Шеф величаво кивает и выходит из комнаты, где тут же воцаряется

благоговейная, почти дзеновская тишина. Чарли медленно поворачивается к тебе

и произносит заветный приказ:

- Говномет к бою!

- Есть, командир!

И прямо на глазах у Жана-Франсуа, ровно за одну минуту, вы с Чарли

сочиняете рекламу - хрустальную мечту всех рекламодателей, чарующую,

невинную и лживую насквозь, - для блеющего стада потребителей (ибо генетика

уже достигла таких высот, что и людей можно заставить блеять, как баранов).

Затем ты громко оглашаешь сей шедевр:

- "Очаровательная БЕЛАЯ женщина (не старая и не молодая), шатенка (не

блондинка и не брюнетка) сидит на террасе живописного сельского домика,

декорированного в стиле "Южный берег" (уютного, но скромного), в

кресле-качалке (не слишком дорогом и не слишком убогом). Она смотрит в

камеру и восклицает (умильным, но естественным голосом): "Я КРАСИВА? ДА, ТАК

ГОВОРЯТ. НО САМА Я НЕ ЗАДАЮСЬ ЭТИМ ВОПРОСОМ. Я - ЭТО ПРОСТО Я". Спокойным

жестом (не сексуальным и не манерным) она берет со стола баночку "Мегрелет",

бережно (не слишком быстро и не слишком медленно) открывает ее и кладет в

рот ложечку йогурта (не слишком полную, но и не совсем пустую). Потом,

закрыв глаза от удовольствия, смакует продукт (минимум две секунды). Вслед

за чем произносит остальной текст, глядя прямо в глаза телезрителям: "МОЙ

^ СЕКРЕТ - "МЕГРЕЛЕТ", ИЗУМИТЕЛЬНЫЙ ОБЕЗЖИРЕННЫЙ ЙОГУРТ. С КАЛЬЦИЕМ,

ВИТАМИНАМИ И ПРОТЕИНАМИ. ДЛЯ ПОДДЕРЖАНИЯ ОТЛИЧНОЙ ФИЗИЧЕСКОЙ И

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ФОРМЫ НЕТ НИЧЕГО ЛУЧШЕ!" Она встает (грациозно, но не

слишком) и заключает с лукавой (но не слишком) улыбкой: "ВОТ МОЙ СЕКРЕТ. НО

ТЕПЕРЬ ЭТО УЖЕ НЕ СЕКРЕТ, РАЗ Я ПОДЕЛИЛАСЬ ИМ С ВАМИ, ХА-ХА-ХА!" И она

разражается игривым (но в меру) смехом. Далее на экране возникает packshot

(минимум на пять секунд) со следующим титром: "МЕГРЕЛЕТ" - ЧТОБ СТАТЬ

^ СТРОЙНЕЕ И ПРИТОМ ВДВОЙНЕ УМНЕЕ!"

Жан-Франсуа в один миг перешел от отчаяния к эйфории: ей-богу, этому

парню следовало бы поступить в Школу драматического искусства, на отделение

мимов-циклотимиков. Он пылко лобызает нам руки и ноги, не говоря уж о губах.

- Друзья, вы спасли мне жизнь!

- Ладно, ладно, только без фамильярностей, - бурчит Чарли, который уже

вперился в экран своего компьютера, где какой-то мужик предается содомии с

угрем.

И тут ты наконец понимаешь, какого дурака свалял:

- Твою мать, значит, теперь меня не выгонят! За этот слот Филипп меня

озолотит и оставит в покое еще лет на десять. Мы же опять вставили этой

гребаной "Манон"!

Но за Чарли всегда остается последнее слово:

- Можешь сколько угодно кричать, что ты им вставил, но в глубине души

ты прекрасно знаешь, что это они вставили тебе.

Окрыленный Жан-Франсуа уходит, зажав под мышкой свой поганый скрипт.

Сцена сия разворачивалась в начале третьего тысячелетия после Рождества

Христова (Иисус Христос - лучший в мире рекламист, автор многочисленных

бессмертных слоганов, как то: "ВОЗЛЮБИТЕ БЛИЖНЕГО СВОЕГО", "ПРИИМИТЕ, ЯДИТЕ,

^ СИЕ ЕСТЬ ТЕЛО МОЕ", "ПРОСТИТЕ ИМ, ИБО НЕ ВЕДАЮТ, ЧТО ТВОРЯТ", "И ПОСЛЕДНИЕ

СТАНУТ ПЕРВЫМИ", "В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО"... ах, нет, пардон, это сказал его

папаша.