У, что это мировая религия, но и потому, что в течение двух тысяч лет оно играло огромную роль в истории культуры, было органически связано с мировой историей
| Вид материала | Документы |
- Постулаты Евклида, 201.43kb.
- Оборудование: портрет И. А. Бунина с указанием дат жизни (1870 1953 г г.), 118.28kb.
- -, 66.28kb.
- Н. М. Фортунатов история русской литературы конца XIX начала XX века лекция, 1014.08kb.
- Что такое ислам?, 1135.05kb.
- «Моё педагогическое кредо», наверняка не будут очень оригинальными, но, уверяю вас,, 50.25kb.
- Лестер Самралл «Дух, душа и тело в гармонии с Богом», 1995.43kb.
- А. Т. Твардовского «Василий Теркин» Поэма, 23.3kb.
- Культура образца, 228.21kb.
- Актуальна потому, что в современных условиях развитие России, как государства с рыночной, 51.96kb.
В 1851 году был заключен новый конкордат с Испанией и Тосканой. В 1855 году Пию IX удалось склонить к соглашению и абсолютиста Франца-Иосифа I, который, отказавшись от автономии имперских церквей и иозефистских традиций в области церковной политики, вступил в союз с папской реакцией. (Австрийский конкордат никогда не признавался венгерским епископатом и политическими руководителями страны, ибо он был заключен без конституционного обоснования. В то же время Ватикан распространил его и на Венгрию.) Соглашение между Францем-Иосифом и Пием IX имело большое значение для обеих сторон, ибо на громадной территории центральноевропейской империи, простиравшейся от Тибра до Вислы, это соглашение обеспечивало реализацию папской верховной власти, что укрепляло также позиции реакционной империи династии Габсбургов.
В 1857 году папа заключил конкордат с Португалией, а затем в начале 1860-х годов - с шестью латиноамериканскими странами. Конкордаты, на заключении которых столь усиленно настаивал Пий IX, играли чрезвычайно важную роль еще и потому, что государства - в соответствии с соглашениями - возлагали на церковь идеологическое и нравственное воспитание масс, передавали в руки духовенства образование, прежде всего народное образование. Таким образом, вновь осуществилось разделение труда между властью и церковью.
В то время как политический авторитет и светская власть папства рухнули, папское верховенство внутри католической церкви стало полным. В период его долгого правления Рим все более и более становился центром католицизма. Сложился такой новый церковный централизм, благодаря которому папство оказалось на вершине своего влияния внутри церкви. Поскольку папство потеряло всю земную (властную) опору, ему не оставалось ничего другого, кроме моральной и духовной власти. Условия для этого были созданы в результате буржуазных преобразований, секуляризации, религиозного индифферентизма со стороны гражданского государства. Во Франции место когда-то могущественной галликанской церкви заняла ультрамонтанская иерархия высшего духовенства, которая враждебно смотрела на государство. Также и епископы германской имперской церкви, хранившей гибеллинские традиции, потеряли свои политические и государственные функции. И здесь вместо просветительства и государственной церковности появилось ультрамонтанское католическое направление. Католическая иерархия Англии возникла сразу же как ультрамонтанская, воспитанная в духе верности папе, не говоря уже о церквах, находящихся на территориях за пределами Европы.
Пий IX широко использовал новые возможности папства внутри церкви и подкрепил свою возросшую юрисдикцию теологическими аргументами. На протяжении 300 лет после Тридентского собора казалось, что развитие католического учения, в сущности, завершилось и к нему уже нечего было добавить. Однако во времена понтификата Пия IX застой в догматике все же был преодолен по двум направлениям. Первое направление - мариология, второе - вопрос о папском верховенстве. Правомерность выдвижения на передний план вопроса о примате папы обосновывалась важностью вероученческого и организационного единства церкви, ибо лишь благодаря этому можно было противостоять "ложным идеям" эпохи.
Пий IX начиная с 1849 года фанатически верил в свое предназначение, в то, что именно он должен защищать католические догматы от нападок. Чтобы остановить лацизм и атеизм, он считал уместным оживить культ Марии. Еще из Гаэты в феврале 1849 года он обратился с посланием к епископам всего мира с просьбой выразить свое мнение о непорочном зачатии Марии (immaculata conceptio). (Непорочное зачатие означает, что Мария - благодаря особой милости Бога, с учетом заслуг Христа, - начиная с первого мгновения своей жизни была свободна от первородного греха: то есть первородный грех на нее не распространялся. Этот постулат нельзя смешивать с трактовкой вопроса о девственности Марии, согласно которому ей как Божьей Матери была дана привилегия сохранить непорочную девственность до рождения, во время рождения и после рождения божественного дитя, Иисуса.) На основании поступивших положительных ответов началась разработка догмата,
Почему вновь на передний план вышел культ Марии, культивирование мистики? В 1850-х годах в связи с бурным развитием наук, прежде всего естественных, во все более широких масштабах распространялся материализм. Успехи естественных наук оказали воздействие и на гуманитарные науки, явно оттесненные на задний план. Благодаря появлению в основе своей антигуманных вульгарных материалистических взглядов и узко понятых экономических толкований вновь на передний план вышел иррационализм, в религиозности стала преобладать эмоциональная сторона. Церковь использовала в борьбе с наукой религию, чудеса, иррационализм. Если где-нибудь религия входила в противоречие с наукой, часть общественного мнения и церковь прибегали к принципу Credo, quia incredibile (Верю, потому что невероятно).
Пий IX все чаще собирал вокруг себя епископов вселенской церкви, чтобы перед ними и над ними осуществлять свою наставническую миссию. 8 декабря 1854 года перед собравшимися в Риме приблизительно двумястами епископами папа провозгласил постулат о непорочном зачатии Девы Марии. Догматическое решение о почитании Девы Марии как бы подтвердилось и усилилось благодаря Лурдскому чуду - явлению Марии одной пастушке [2]. Все это не могло не показаться игнорированием науки, вызовом по отношению к научному мышлению.
В то время как церковь спасалась от действительности бегством в мир чудес, буржуазное развитие неудержимо шло вперед. Этот процесс наблюдался и в Италии. Война Франции и Пьемонта 1859 года против Австрии закончилась сокрушительным поражением австрийцев под Маджентой и Сольферино, и они были вытеснены почти изо всей Северной Италии. Полному освобождению Италии помешал Наполеон III. Дипломатия Кавура в период войны объединила все итальянские освободительные движения. Так, на стыке 1859 и 1860 годов значительная часть Церковного государства высказалась за присоединение к Пьемонту (Модена, Парма и Романья). Тем временем Гарибальди начал освобождение Южной Италии, находившейся под господством Бурбонов. После занятия Сицилии и Неаполя войска Гарибальди с юга двинулись на Церковное государство. С севера пьемонтская армия вторглась на территорию, еще занимаемую Церковным государством. Тогда Пий IX собрал почти двадцатитысячный иностранный легион, состоявший большей частью из французов, австрийцев, швейцарцев и бельгийцев, для защиты своего государства. Однако 18 сентября 1860 года папская армия потерпела от пьемонтских войск полное поражение. В начале ноября к единой Италии были также присоединены Умбрия и маркграфства. С этого времени власть папы оказалась ограниченной до размеров Рима и Патримониума Петра (четвертая часть прежней территории государства). Этот остаток Церковного государства был спасен для папы лишь благодаря оккупации его французской армией.
Пий IX отлучил от церкви "грабителей" Церковного государства, в том числе и короля Пьемонта. Однако это уже не имело никакого значения. В Италии взяла верх идея Кавура ("свободная церковь в свободном государстве"), что означало отделение церкви от государства. Кавур неоднократно делал папе разумные предложения по разрешению конфликта, и в случае отказа папы от светской власти ему полностью были бы обеспечены права главы церкви и условия для осуществления церковного правления. Однако Пий IX заявил, что он готов скорее умереть, чем отказаться от святого наследия своих предшественников. На компромиссные предложения итальянского государства ответом был упрямый отказ. (На другой стороне, в лагере, так ждавшем осуществления итальянского национального единства революционным путем, в армии Гарибальди, это вызвало к жизни лозунг: "Рим или смерть!") Когда 17 марта 1861 года было провозглашено Итальянское королевство во главе с Виктором Эммануилом II, Пий IX ничего не мог предпринять, кроме предания его анафеме. Временной столицей нового государства стал Турин.
Со времени развертывания Рисорджименто, начиная с понтификата Григория XVI, Церковное государство изжило само себя. Его политическая функция прекратилась, а внутренняя система Церковного государства становилась все более коррумпированной и реакционнее, чем ближе дело шло к концу. Начиная с 1860 года внимание Франции Наполеона III было уже обращено на то, чтобы воспрепятствовать объединению Германии, и создание единой Италии было им принято к сведению, и только.
В сентябре 1864 года Наполеон III и Виктор Эммануил в своем новом соглашении договорились о том, что французы в течение двух лет выведут свои войска из Рима. Это событие весьма неприятным образом затронуло Пия IX, так как вторая его защитница, Австрийская империя, была поглощена войной с Пруссией. Все это способствовало тому, что 8 декабря 1864 года - в десятую годовщину догмата о непорочном зачатии Девы Марии - Пий IX опубликовал энциклику "Quanta cura", в которой провозгласил тотальный антагонизм по отношению к буржуазному миру. В энциклике папа заклеймил и торжественно осудил без всякого разбора идеи буржуазного прогресса как еретические. Источниками лжеучений он назвал материализм, секуляризацию общества, атеизм. Особо вредоносными для него были рационализм, галликанизм, либерализм, коммунизм и натурализм. Папство вновь отгородилось от факта буржуазного преобразования мира и, используя все свое моральное влияние, попыталось принудить к этому и церковь.
Средством принуждения и новых гонений еретиков стали 80 предложений, составленных Антонелли из изречений папы, которые были включены в энциклику "Quanta сига" под названием "Силлабус" (Syllabus). Этот перечень был таким открытым проявлением враждебности папы по отношению к эпохе, что в ряде стран, в частности во Франции и Италии, запретили его публиковать. Антонелли сгруппировал положения, которые он посчитал еретическими, вокруг десяти тем.
Пантеизм, натурализм и тотальный рационализм.
Умеренный рационализм.
Индифферентизм и свободомыслие.
Социализм, коммунизм, тайные общества, общества по исследованию Библии, католические либералы.
Лжеучения о церкви и о ее правах (галликанизм, епископализм, государственность церкви).
Лжеидеи об обществе (например, светская школа).
Моральные лжеучения (например, выступления против власти, теория об убийстве тирана).
Лжеучения, связанные с христианским браком (например, гражданский брак, смешанный брак).
Лжеучения относительно светского владычества папы.
Лжеидеи современного либерализма.
Однако анафема даже в руках папы стала уже анахроничным неэффективным средством. Велико было сопротивление в отношении "Силлабуса" и внутри церкви; в некоторых случаях дело доходило до неповиновения - ведь такая позиция вовлекла бы миллионы граждан, верующих католиков, в конфликт между их совестью и гражданскими обязанностями.
А в Италии продолжался процесс отделения церкви от государства. Новое, либерально-буржуазное национальное государство приняло антиклерикальные законы, секуляризировало церковные владения. В 1865 году новой столицей королевства стала Флоренция. В 1866 году в результате прусско-австрийской войны произошел решительный шаг в направлении создания единой Германии под прусским и протестантским руководством. Австрия в результате своего поражения отказалась от Венеции в пользу Италии, Для единства Италии теперь не хватало лишь Рима. В 1867 году папу защищали от революционных армий Гарибальди войска Франции и пьемонтского короля. Пий IX из чувства благодарности в булле от 27 февраля 1868 года "Non expedit!" запретил итальянским католикам участвовать в парламентских выборах, в политической жизни Итальянского государства. Тем самым он открыто побуждал верующих отказываться от повиновения государству.
Финал полувековой борьбы завершился в 1869-1870 годах: со стороны папы принятием на I Ватиканском соборе догмата о папской непогрешимости, а со стороны Итальянского государства - присоединением Рима и Патримониума Петра, ликвидацией светской власти папы.
I Ватиканский собор (1869-1870) и его последствия
(1870-1878)
Папа Пий IX после своего бегства в Гаэту занялся разработкой идеи о созыве I Ватиканского собора с целью отрегулировать положение церкви и папства в новых обстоятельствах. 6 декабря 1864 года папа в связи с представлением "Силлабуса" для ознакомления коллегии кардиналов неожиданно сообщил им о своем намерении созвать в ближайшее время собор.
26 июня 1867 года на открытой консистории Пий IX официально объявил о созыве 20-го вселенского собора, что получило благословение 500 епископов, собравшихся в Риме на праздник Святых апостолов Петра и Павла, на 1800-летний юбилей их мученичества. Те круги курии, которые одобряли решение о созыве собора, все более открыто указывали, что функцией собора должно быть окончательное установление контуров и пределов верховной власти папы. Согласно органу иезуитов "Чивильта Каттолика" и централистски настроенным кардиналам курии, из полной и непосредственной верховной власти папы, которая распространяется на каждого католика, вытекает и его непогрешимость.
Тезис о непогрешимости папы был отклонен в средние века Базельским и Констанцским соборами, а Тридентский собор по этому вопросу не занял однозначной позиции. Такие современные течения, как галликанизм, фебронианство, янсенизм и иозефизм, также оспаривали этот тезис. Принятия догмата впервые потребовали в XIX веке традиционалисты (главным образом, де Местр), а затем иезуиты, В номере "Чивильта Каттолика" от 6 февраля 1869 года было заявлено, что задачей собора станет принятие принципов, изложенных в "Силлабусе". Воинствующее ультрамонтанское направление взаимоувязывало "Силлабус" с непогрешимостью папы.
Отрицательное отношение к доходящему до крайности культу папы проявлялось не только вне церкви, но и в католических кругах. В Германии, располагавшей гибеллинскими традициями, против непогрешимости папы выступили главным образом иерархи, историки церкви и теологи. Наибольшее впечатление произвело произведение известного историка церкви Игнация Дёллингера "Папа и собор" (1869), опубликованное под псевдонимом Янус (Janus), в котором автор резко выступал против непогрешимости папы, приводя не только теологические аргументы, но и примеры из истории церкви.
Большинство из противников догмата о непогрешимости папы использовали не теологические возражения, а осуждали оппортунизм догматизации. По их мнению, было бы ошибочным шагом восстановить против церкви нейтральные в религиозном отношении, веротерпимые либеральные государства прокламированием такого догмата. Эта состоящая главным образом из епископов оппозиция не выступала против папского верховенства, а ставила под вопрос актуальность и целесообразность догмата о непогрешимости папы.
После таких предпосылок 29 июня 1868 года в булле "Aetemi Patris" обнародовано известие о созыве 20-го вселенского собора. Папа назначил начало собора на 8 декабря - в праздник Непорочного зачатия Девы Марии. Согласно булле, целью собора было укрепление внутреннего, религиозного единства церкви перед лицом современных устремлений. Собор также был призван способствовать осуществлению единства в управлении церковью, увенчанию торжества папского абсолютизма с целью эффективной борьбы с современными идеями.
Когда 8 декабря 1869 года в соборе Святого Петра папа Пий IX торжественно открыл 20-й вселенский собор, на него прибыло 774 соборных отца из 1050, получивших полномочия на участие в соборе. Совещания собора проходили в правом крыле базилики. Собор действительно являл собой представительство вселенской католической церкви; лишь русский царь запретил польским епископам участвовать в соборе. На соборе доминировал итальянский элемент, и курия твердо держала в своих руках руководство совещаниями. (35% участников были итальянцы, 17% - французы, что обеспечивало абсолютное большинство представителям латинской ультрамонтанской идеи, и члены курии укрепили ее в еще большей степени.)
Установленный папой порядок обсуждения делал невозможной какую-либо серьезную дискуссию. К открытию собора семь куриальных комиссий разработали 87 схем (проектов декретов), которые затем надлежало обсудить в четырех соборных комиссиях. Однако в состав комиссий не были включены члены оппозиции; таким образом, им пришлось выступать против мнения комиссии на совместных публичных заседаниях. Оппозицию ограничили также и тем, что им предоставляли очень мало времени для выступлений.
Собор начался с обсуждения шести схем (о вере, две схемы о епископах, о духовенстве, о катехизисе, о церкви). Однако схемы были плохо подготовлены и разработаны. 24 апреля 1870 года собор принял первую догматическую конституцию (Dei Filius) о католической вере. В ней в противовес "заблуждениям эпохи" было сформулировано в духе Тридентского собора аутентичное учение о вере, Боге, о божественном откровении. Одновременно подверглись осуждению атеизм, материализм, пантеизм, рационализм, онтологизм и впервые - традиционализм.
На соборе при обсуждении схемы о церкви произошел раскол. В начале января 1870 года по инициативе английского архиепископа Мэннинга на одном из ночных заседаний 400 епископов внесли предложение включить в схему тезис о непогрешимости папы и обсудить его вне очереди. Вокруг этого вопроса развернулась острая дискуссия. Большинство оппозиционно настроенных епископов и здесь посчитало несвоевременным из тактических соображений объявить догмат, но некоторые из них действительно не верили в личную непогрешимость папы.
От принятия догмата о непогрешимости папы устранились в первую очередь епископы Германии и Центральной Европы. (Из присутствовавших на соборе 20 немецких епископов - 15, а из венгерского епископского корпуса все за исключением двух были против догмата.) Во главе оппозиции стояли архиепископ Венский Раушер, архиепископ Пражский Шварценберг и архиепископ Эстергомский Шимор, однако фактическими вдохновителями были епископ Орлеанский и архиепископ Калочайский Лайош Хайнальд, а также епископ Диаковарский Штроссмайер. Тактика оппозиции заключалась в том, чтобы снять с повестки дня обсуждение вопроса о догмате.
Однако 6 марта 1870 года Пий IX представил догмат на обсуждение. Публичная дискуссия началась 29 апреля 1870 года. Тогда оппозиция выразила свое отрицательное отношение как в письменном виде, так и устно. Епископ Роттенбургский Хефеле изложил церковно-исторические, архиепископ Венский Раушер - теологические и архиепископ Майнцский Кеттелер - практические соображения и опасения. Папа, игнорируя мнение меньшинства, несмотря на протест более 100 епископов, 13 января 1870 года своей властью прекратил дискуссию. Во время голосования, проходившего на первом закрытом заседании, за догмат проголосовало 451, против - 88, положительно, но с оговорками - 62. Большинство не пошло на компромисс с точкой зрения меньшинства. Хефеле предложил и на открытом заседании продемонстрировать особое мнение и проголосовать против. Во избежание скандала и в надежде, что таким образом решение не станет вселенским, перед последним голосованием активная оппозиция (57 епископов, главным образом из Германии и Австро-Венгрии) покинула Рим. 18 июля 1870 года на открытом голосовании 533 голосами против двух собор принял догмат о непогрешимости папы. Пий сразу же утвердил решение и торжественно огласил его в конституции "Pastor aeternus".
"Pastor aeternus" состоит из четырех глав. 1-я глава о первенстве апостола Святого Петра, 2-я глава - о преемственности этого первенства римскими папами, 3-я глава - об объеме и понимании примата римского папы, 4-я глава - о непогрешимости пастырской власти папы. Конституция в противоположность галликанизму и фебронианству провозгласила высшую юрисдикцию папы над вселенской церковью, непогрешимость его мнения во всех областях веры и нравственности, учения церкви и управления ею. Соответствующая часть конституции звучала так:
"Кто говорит, что римскому папе принадлежит лишь первенство надзора и функции ведомства, а не полная и высочайшая юрисдикция над всей церковью, и не только в делах веры и нравственности, но и во всех вопросах дисциплины и правления, где угодно на земле;
или сказал бы, что он обладает лишь значительной частью этой власти, но не всей полнотой высшей власти;
или сказал бы, что власть для него не имеет характера правового действия, не является непосредственной и не распространяется на каждого верующего и на христианскую общность, на каждого священника, будь он хоть какого угодно звания:
да будет тот отлучен от Церкви!"
Догмат о непогрешимости папы, часто неправильно истолковываемый, выглядит дословно так:
"Поскольку все мы желаем твердо придерживаться непрерывно наследуемых и идущих от начала христианской веры традиций, то с одобрения священного собора во славу Бога и нашего Спасителя, для возвышения католической веры и во благо всех христианских народов возвещаем в качестве объявленного нам Богом догмата:
если римский папа делает заявление, исходя из своего наивысшего пастырского предназначения, то в практическом осуществлении этого своего предназначения, будучи верховным пастырем и учителем всех христиан, в силу своей наивысшей апостольской верховной власти он принимает решения, касающиеся веры и вопросов морали, обязательные для всей Церкви и согласно данной ему и обновленному в нем правомочию апостола Святого Петра, он обладает той непогрешимостью, которую божественный Спаситель пожелал даровать в вопросах веры и морали высшему институту Церкви" (выделено мной. - Е. Г.).
В результате догматизации папской непогрешимости централизация церковного правления, непримиримость римско-католической идеи достигла своей вершины. Пий IX в большой речи воздал должное значению этого догмата, подчеркнув, что благодаря ему католическая догматика и структура церкви стали простыми, окончательными и обозримыми.
Папам последней трети XIX и XX века таким путем действительно удалось сохранить единство церкви, сосредоточить ее духовные и нравственные силы, благодаря чему папство вновь превратилось в великую духовную державу. В результате воздействия догматизации непогрешимости на внутреннюю жизнь церкви положение епископов и их отношение к папе подверглось преобразованиям под знаком папского абсолютизма. Они окончательно потеряли свою самостоятельность и стали как бы служащими папы. Победа централизма была полной. Решения, исходящие из Рима, еще и до 1870 года принимались, как правило, без возражений, а после 1870 года папский централизм распространился и на область теологии; новые теологические направления не могли существовать без утверждения Рима. Если прежде неосуждение каких-либо теологических концепций автоматически означало признание, то теперь лишь выраженное признание обеспечивало их существование. Тем самым духовная направляющая роль курии возросла в огромных размерах: принцип "Roma locuta, causa finita" ("Рим высказался, дело решено") осуществлялся полностью. (В переносном смысле он означал: высшая инстанция заявила о своей позиции, дальнейшей дискуссии нет места.)