Geum.ru

Эволюция земельных отношений в Кабарде во второй половине xviii-начале ХХ в

Вид материалаАвтореферат

Содержание


Основное содержание работы
Подобный материал:
1   2   3
^

Основное содержание работы



Во введении обоснована актуальность проблемы, определены объект и предмет исследования, хронологические и географические рамки. В нем содержится источниковедческий и историографический анализ литературы. Определены цели и задачи исследования, сформулированы методологические основы работы, раскрываются новизна исследования и его практическая значимость.

В первой главе «Земельные отношения во второй половине XVIII–начале XIX в.» характеризуются основы феодального землевладения и землепользования в традиционном кабардинском обществе и начало их трансформации под влиянием колониальной политики России.

В первом параграфе «Землевладение и землепользование в Кабарде во второй половине XVIII в.» отмечается, что до середины XVIII в. земельные отношения здесь функционировали по внутренним законам традиционного кабардинского общества. Им было свойственно доминирование феодальной земельной собственности, носившей иерархический и фамильный характер. Все противоречия возникали исключительно в рамках господствующего класса и никаких земельных конфликтов между владельцами и зависимыми крестьянами источники не фиксируют. Особое место в кабардинском землепользовании занимали Зольские и Горные пастбища, которые не входили в границы феодальных землевладений, а считались общественными. Однако этот статус предполагал не общинную форму собственности, а нахождение в пользовании всего общества, всех владельцев скота и лошадей. Пространство для предгорных и степных пастбищ, контролировавшееся кабардинской военно-политической элитой, являлось неотъемлемой частью ее представлений о территориальном суверенитете.

Основным региональным фактором обострения земельного вопроса ко второй половине XVIII века становится усиление колонизационной активности соседних с кабардинцами ингушей, чеченцев, осетин. В ожесточившейся борьбе за землю, связанной с активизацией этносоциальной эволюции на Северном Кавказе в ХVIII в., они начали занимать территории, прежде входившие в состав Малой Кабарды. Особенно этот процесс усилился в связи с активизацией российской внешней политики на Северном Кавказе.

Со второй половины XVIII в. царская администрация становится одним из наиболее влиятельных факторов, влияющих на земельные отношения в Кабарде. Усилением ее влияния обусловлено начало первого этапа обострения земельного вопроса, который охватывает период 1763–1822 годов.

Во втором параграфе «Нарастание земельных противоречий в Кабарде в конце XVIII–начале XIX в.» показана взаимосвязь обострения земельного вопроса в Кабарде с начавшейся российской экспансией в Центральном Предкавказье.

С основанием в 1763 г. на кабардинской земле крепости Моздок начинается военная колонизация Центрального Предкавказья. Основными поселениями были крепости и укрепленные линии. Основными поселенцами – казаки или отставные солдаты. Строительство Кисловодской крепости в 1803 г. и новой линии укреплений предельно ограничило и без того сильно урезанный фонд пастбищных земель Кабарды, усугубляло ее бедственное положение. Это вызвало восстание кабардинцев в 1804 г., жестко подавленное царскими войсками.

С приходом в Кабарду русских военных властей была поставлена под сомнение и свобода распоряжения кабардинскими князьями своей земельной собственностью. Не случайно в этот период они неоднократно обращались к представителям военной администрации и даже к монарху с просьбой возвратить им отчужденные земли и восстановить прежнюю свободу землепользования. Однако в грамотах кабардинскому народу Екатерины II от 1771 г. и Александра I от 1812 г. эти просьбы не были удовлетворены. С той же заинтересованностью кабардинские князья, чьи земли были отрезаны Моздокской линией, участвовали в 1787 г. в закубанской экспедиции российских войск в ходе русско-турецкой войны 1787–1791 гг.

Прежде казавшееся незыблемым положение княжеских фамилий как верховных собственников кабардинской земли было подорвано политикой царского правительства. В этих условиях феодальные земельные противоречия оказались на втором плане при возникшей угрозе внешней экспроприации и перераспределения земельного фонда Кабарды. Но даже несмотря на неоднократные земельные экспроприации под строительство укрепленных линий и крепостей в 1763–1822 гг. традиционное феодальное землевладение в Кабарде сохраняло достаточную устойчивость.

Во второй главе «Проблемы землевладения и землепользования в Кабарде в 20–60-е гг. XIX в.» анализируется дальнейшее разрушение традиционной системы землевладения и землепользования, происходившее уже в условиях окончательного установления русской администрации.

В первом параграфе «Земельная политика царской администрации» отмечается, что с учреждением Временного кабардинского суда и фактического лишения кабардинской политической элиты прежней политической власти стало очевидно, что в прежнем виде традиционной земельной собственности уже не существует. Для того чтобы избежать земельной анархии, порожденной их же политикой, и закрепить за собой контроль над основным средством производства в Кабарде, русские власти берут на себя роль ведущего распорядителя земельным фондом Кабарды и арбитра в возникающих поземельных противоречиях.

В период с 1822 по 1863 г. – второй этап эволюции поземельных отношений, – царская администрация предпринимает попытки регулирования земельных отношений в Кабарде с позиций политической целесообразности и на основе уже российских представлений о земельном праве. В 1822 г. генералом А.П. Ермоловым вся кабардинская земля была объявлена собственностью правительства, хотя практически это право пока ограничивалось определенным распоряжением владениями тех кабардинских феодалов, которые не подчинились царскому режиму. Их крестьяне и земельные участки были конфискованы и такая же участь ожидала тех владельцев, которые не оставляли мысли о сопротивлении русской власти.

Продолжавшиеся земельные отчуждения под основывавшиеся русские и казачьи поселения привели к складыванию парадоксальной ситуации, когда кабардинцы вынуждены были арендовать собственную же землю у казаков. Тем самым правительственная политика искусственно создавала в Кабарде земельную тесноту. Немногочисленные компенсации кабардинским владельцам, возмещавшие материальный ущерб от этих притеснений, едва ли могли предотвратить обострение земельного вопроса.

В условиях сложившейся земельной неопределенности потерпела неудачу предпринятая в 40–50-х гг. попытка провести размежевание земель в Кабарде. Смешение разрушающихся традиционных земельных прав с новоприобретенными, при попытке административным путем внести ясность в земельный вопрос, не принесли результатов. Тогда же безуспешными оказались первые попытки внести ясность в вопрос о соотношении сословных и поземельных прав.

Тем не менее, в одной части земельный вопрос был на время урегулирован. Важным достижением стало подтверждение права кабардинского народа на свободное пользование отгонными пастбищами, игравшими ключевую роль в традиционной системе коневодства и скотоводства. В 1844 г. Николай I по просьбе кабардинской делегации дал «высочайшее» согласие на предоставление во временное пользование Кабарде ранее отторгнутых земель по рекам Золка, Малка и Этоко (т.н. Зольские и Нагорные пастбища), что и было сделано впоследствии в 1845 г. Вместе с тем, на Зольские и Нагорные пастбища стали высказываться притязания карачаевцев и других народов, которые лишь частично были удовлетворены кавказской администрацией в конце 1850-х гг.

Главным же результатом земельной политики русской администрации в этот период стало не утверждение ее власти, а повышение ее ответственности в вопросах разрешения возникающих земельных противоречий.

На основе материалов, рассмотренных во втором параграфе «Нарушение упорядоченности поземельных отношений во второй четверти XIX в.», показано, что при формальном сохранении традиционных основ феодального общества кабардинская аристократия лишь номинально выступала субъектом традиционной земельной собственности, не располагая прежней властью для ее реализации. Неоднократные прошения кабардинских владельцев о восстановлении их прежних земельных прав отвергались.

Во второй четверти XIX в. было продолжено отчуждение кабардинских земель под постройку цепи крепостей внутри Кабарды, а также под охрану Военно-Грузинской дороги, что рассматривалось кабардинцами как одно из главных бедствий для их хозяйства.

Ослабление традиционной феодальной собственности породило поток прошений с просьбами о признании уже русским правительством прав кабардинских владельцев на земельную собственность. Главным критерием их предоставления стала лояльность к царскому режиму. Некоторые представители кабардинской аристократии (Ф. Бекович-Черкасский, Х. Анзоров и др.) за заслуги перед военной администрацией, были награждены земельной собственностью на правах полного русского помещичьего права, притом, что новые формы землевладения противоречили традиционному земельному праву Кабарды.

В результате возникает тенденция формирования индивидуальной свободно отчуждаемой частной собственности на землю. Этот процесс сопровождался ожесточением земельных споров между феодальными владельцами и активизацией земельных захватов, ставших следствием разрушения традиционной феодальной собственности.

Неопределенность границ хозяйственного землепользования приводила к множеству поземельных недоразумений. Они происходили на разных уровнях поземельных отношений: между отдельными сельскими обществами, между жителями равнинных селений и переселенцами из горских обществ. Интересы новоявленных частных собственников сталкивались не только с другими феодальными владельцами, но и с землепользователями-общинниками.

Материализация земельных интересов вовлекала феодальные участки в товарооборот, причем, не только внутри кабардинского владельческого класса, но и между владельцами Кабарды и Горских обществ. Характерным проявлением кризиса в традиционной системе поземельных отношений в Кабарде и девальвации прежних принципов землепользования стали факты, когда феодальные владельцы, призванные следить за порядком при распределении пастбищ в стремлении к извлечению материальной выгоды в нарушение традиций предоставляли угодья не своим же крестьянам, а казакам.

Во второй четверти XIX в. поземельные отношения оказались в состоянии системной дезорганизации. Обострение земельного вопроса наблюдалось в территориальной, межсословной и межэтнической сферах. Упорядоченность землепользования все больше зависела не от соблюдения традиционных норм поземельных отношений, а от вмешательства русской военной администрации. Стало очевидно, что запутавшийся земельный вопрос в Кабарде, также как и на всем Северном Кавказе, к середине XIX в. нуждался в более определенном, и главное, решительном, разрешении. Это задачу предстояло решать в ходе реформ 1860–1870-х гг.

В главе третьей «Земельный вопрос во второй половине XIX–начале ХХ в.» исследуются основные земельные противоречия, проявившиеся в ходе и после проведения в Кабарде земельной реформы. Она открывает третий этап в развитии рассматриваемой проблемы, который приходится на 1863–1917 гг. В этот период российская администрация приступила к прямому регулированию широкого спектра вопросов, связанных с земельной собственностью, землепользованием и поземельным налогообложением в Кабарде, став тем самым определяющим регулятором земельных отношений.

В первом параграфе «Земельная реформа 60–70-х гг. XIX в. и трансформация землевладения в Кабарде» рассматриваются преобразования, которые определили основы земельной политики в Кабарде до начала ХХ в.

Основы земельной политики царской администрации во второй половине XIX–начале ХХ в. были определены реформами 60–70-х гг. XIX в. Актом 20 августа 1863 г. доверенные «от всех свободных сословий» признали землю Кабарды общественной, выразив желание пользоваться ею «на общинном праве владения и в тех взаимных отношениях, при каких издревле жили». Содержание Акта искажало традиционные отношения собственности, действовавшие на тот момент в Кабарде. Но отрицание существования феодальной и частной собственности значительно упрощало разрешение земельного вопроса.

Признав всю кабардинскую землю общественным достоянием, акт фактически передал весь земельный фонд Большой и Малой Кабарды в распоряжение государства в лице его представителей в Кавказской администрации. Юридически оградив себя от имущественных притязаний кабардинских высших сословий, российская администрация приобрела официальное право на беспрепятственное распоряжение земельным фондом Кабарды. Укрупнение селений в 1865 г., размежевание земли между сельскими обществами, введение подымной поземельной подати, отмена крепостного права в 1866–1867 гг. и увеличение тем самым количества землепользователей привели к дезорганизации землепользования и обострению земельного вопроса.

Земля приобрела статус объекта частной собственности, что открыло возможности ее свободного оборота. Владелец мог беспрепятственно распоряжаться своим земельным участком (продажа, залог, аренда). Реформы заложили новую структуру землевладения: вместо кабардинского феодального вводились российское общинное и частное. Общинное землевладение, не существовавшее в феодальной Кабарде как вид земельной собственности, появляется именно в результате реформ 1860-х гг. Формирование впоследствии нового частного землевладения заложило основы противостояния двух разных взглядов на земельный вопрос: общинного и частновладельческого.

Основной результат пастбищной реформы конца 1860-х гг. состоял в том, что договорные поземельные взаимоотношения кабардинских князей и горских обществ на территории пастбищ были заменены совместным пользованием кабардинцами и балкарцами этими землями.

Во втором параграфе «Основные проблемы поземельных отношений в последней четверти XIX в.» рассматриваются противоречия, проявившиеся в этот период в общинном и частном землевладении, а также в связи с разработкой новых правил пользования Зольскими и Нагорными пастбищами.

С завершением основных земельных реформ наступает определенная стабилизация поземельных отношений. В результате реформ 1860–1870-х гг. на основе российского земельного права были решены сложнейшие вопросы землепользования и землевладения, урегулированы спорные вопросы с казачьими станицами и горскими обществами. Все это создало условия для начала модернизации аграрных отношений.

Земельный вопрос внутри общин в основном формировался вокруг проблемы распределения земли в границах сельского общественного надела. В 1880-х гг. произошел повсеместный переход от разделов по плугам к разделам между домохозяевами, что позволило снизить напряженность между большими и малыми семьями. В ходе реформ 60–70-х гг. XIX в. регулирование земельных отношений осуществлялось с учетом мнения Терской сословно-поземельной комиссии. В конце XIX в. царская администрация стала решать исключительно конфликтные ситуации, недостаточно вникая в специфику поземельных отношений. Особенно это проявилось в пастбищном вопросе, который не был урегулирован в ходе земельной реформы 1860-х гг.

Принятые в 1889–1890 гг. правила переводили пастбищное землепользование на принципы общинного распределения, пропорционально количеству дворов, что вызвало диспропорции в распределении земли между животноводами отдельных селений и процветанию субаренды. Изменив нормативные основы пастбищного землепользования в конце 80-х гг. XIX в. администрация Нальчикского округа передала реализацию новых Правил хозяйственно-распорядительным органам, состоявшим из сельских доверенных. Введение новых правил Пользования Зольскими и Нагорными пастбищами не привело к упорядочению пастбищного землепользования. Уже сам процесс обсуждения нового порядка вызвал серьезные разногласия между кабардинскими и горскими обществами, а также между кабардинскими обществами, имевшими разные потребности в угодьях для своего скотоводства.

В сфере частного землевладения серьезные проблемы возникли вследствие недооценки специфики экономических навыков кабардинских привилегированных сословий. Получив землю «на правах частной собственности», многие из них оказались не способны к эффективной организации помещичьего хозяйства с использованием наемного труда, сельскохозяйственной техники и в условиях рыночных отношений. Только за долги кредитным организациям и недоимки по поземельному налогу к началу XX в. 122 частных владельца потеряли более
42 тыс. дес. Таким образом, создание из части «почетных кабардинцев» класса частных землевладельцев в определенной мере потерпело неудачу.

В третьем параграфе «Обострение земельных противоречий в начале ХХ в.» отмечается, что осложнения в земельном вопросе в начале ХХ в. проявились во всех сферах земельных отношений: в общинном и пастбищном землепользовании, в частном землевладении, а также в вопросах государственного регулирования землепользования.

В начале XX в. получило дальнейшее развитие дробление частновладельческих участков. Без рабочей силы, знаний и опыта такого хозяйствования, привилегированные сословия не знали, как правильно распорядиться полученными землями, и поэтому вынуждены были сдавать их в аренду или продавать. Арендосдача часто была сопряжена с субарендными махинациями, что совершенно запутывало разрешение возникающих земельных споров. К началу ХХ века из более чем 110 тыс. десятин от 50 до 80 % земель кабардинских помещиков были проданы, а свыше 70 % хозяйств разорились. Темпы этого процесса значительно опережали общероссийские, а главными покупателями помещичьих земель выступали зажиточные крестьяне или целые сельские общества. Тем самым шло перераспределение земельного фонда между традиционными сословиями к тем, кто мог оправдывать ее содержание экономическими возможностями, т.е. использовать ее для получения прибыли. Вместе с тем земельные отношения в Кабарде все больше интернационализировались. Активное проникновение в землепользование иноэтничных элементов продолжилось, и этот в общем то объективный процесс только усугублял уже имеющиеся поземельные противоречия.

В сельских обществах Кабарды самыми острыми вопросами являлись проблема земельных захватов и пересмотр порядка земельных переделов, которые в свою очередь были обусловлены усиливающимся земельным утеснением, увеличением количества безземельных домов и т.п. С начала XX в. администрация Нальчикского округа по-прежнему внимательно и скрупулезно контролировали решение земельных проблем через различные землеустроительные комиссии. С другой стороны, повысилась активность самих кабардинцев в регулировании поземельных отношений. Особенно большое значение в этом деле имел Съезд доверенных Кабарды и пяти горских обществ.

В начале XX в. земельный вопрос в Кабарде достиг наибольшего обострения. В общинной среде так и не удалось урегулировать противоречия между влиятельными общинниками и рядовыми землепользователями и поэтому сохранялось такое явление как земельные захваты отдельными лицами общественных угодий. Частное землевладение, сформированное в результате земельных реформ 1860–70-х гг., существенно сократилось, так и не оправдав надежд русской администрации на формирование в Кабарде класса поземельных собственников.

Попытка распространить почти частнособственнические права на Зольские и Горные пастбища обернулась невиданными прежде злоупотреблениями и спекуляциями землей. В пастбищном землепользовании так и не удалось сформировать правила, удовлетворяющие коневодов и овцеводов, частных собственников и сельские общества, сторонников подворного распределения пастбищ и тех, кто выступал за предоставление пастбищ исключительно коневодческим и скотоводческим хозяйствам.

В заключении обобщены итоги исследования и сформулированы выводы диссертации.