Эдгар Аллан По (Edgar Allan Рое) 1809 1849

Вид материалаДокументы

Содержание


Генрих Гейне (Heinrich Heine) 1797 - 1856 Атта Троль (Atta Troll)
Германия. Зимняя сказка (Deutschland. Ein Wintermarchen)
Подобный материал:
1   ...   26   27   28   29   30   31   32   33   ...   49
^

Генрих Гейне (Heinrich Heine) 1797 - 1856

Атта Троль (Atta Troll)


Поэма (1843)


Эта поэма Генриха Гейне повествует о медведе по имени Атта Троль. Действие начинается в 1841 г. в небольшом курортном городке Котэрэ в Пиренеях, где лирический герой отдыхал вместе со своей женой Матильдой, которую он ласково называет Джульеттой. Их балкон вы­ходил как раз на городскую площадь, и они каждый день могли на­блюдать за тем, как на цепи у медвежатника танцуют два медведя — Атта Троль и его жена Мумма.


Но так продолжалось недолго. В один прекрасный день медведь Атта Троль сорвался с цепи и убежал в горы, в берлогу к своим мед­вежатам — четырем сыновьям и двум дочкам. Он рассказал им о своей актерской жизни и о том, какие плохие все люди. Однажды Атта Троль привел своего младшего сына к Камню Крови — древне­му алтарю друидов, и там взял с него клятву вечной ненависти к людям.


Но тем временем лирический герой собирается на охоту за медве­дем вместе с неким Ласкаро — сыном ведьмы Ураки, который на самом-то деле давно уже умер, но ведьма вселила в его мертвое тело видимость жизни. Странствуя несколько дней по горам, они добра­лись до хижины Ураки, которая стоит на круче, над «Ущельем духов». Официально считалось, что Урака занималась продажей гор­ных трав и чучел птиц. В лачуге стоял смрад от трав, а головы мерт­вых птиц на стенах наводили на лирического героя ужас. И ночью, чтобы избавиться от этого ужаса, он открыл окно, потому что хотел подышать свежим воздухом. И что же он увидел?


Было полнолуние, ночь святого Иоанна, когда духи мчатся по уще­лью на охоту. Эту картину и наблюдал лирический герой из окна. В кавалькаде он увидел трех красавиц: богиню-охотницу Диану, фею Севера Абунду и жену царя Ирода Иродиаду с головой Иоанна Крес­тителя на блюде. Иродиада больше всех понравилась лирическому герою, потому что, пролетая мимо него, посмотрела на него томно и вдруг кивнула. Трижды кавалькада пролетала мимо него по ущелью, и трижды ему кивнула Иродиада. Знать неспроста! А потом лиричес­кий герой заснул на соломе, потому что в доме у ведьмы не было перин.


Наутро лирический герой вместе с Ласкаро пошел прогуляться в долину, и, пока Ласкаро изучал следы медведя, сам он был погружен в думы о трех ночных красавицах. Целый день блркдали они по горам, словно аргонавты без Арго. Начался страшный ливень, и ночью, усталые и злые, вернулись они в дом Ураки. Она, сидя у огня, чесала мопса, но тут же перестала это делать, только лишь увидала изнемогших путников. Она раздела лирического героя и уложила его спать на солому, а затем она раздела своего сына Ласкаро и положила его, полуголого, к себе на колени. Перед ней стоял на задних лапах мопс и держал в передних горшочек с зельем. Из горшочка взяла Урака жир и намазала сыну грудь и ребра. А лирический герой опять испугался мертвого Ласкаро, запаха зелий и чучел птиц, развешанных тут и там по стенам. От страха он уснул. И приснился ему бал мед­ведей и привидений.


Проснулся он в полдень. Урака и Ласкаро ушли на охоту на мед­ведя, и лирический герой остался в хижине один с толстым мопсом. Мопс стоял на задних лапах у очага и что-то варил в котелке, а потом заговорил сам с собой на швабском языке. Он рассказывал сам себе о том, что на самом деле он — несчастный швабский поэт, заколдован­ный ведьмой. Услыхав об этом, лирический герой спросил его, как могло случиться такое, что ведьма заколдовала его. Оказалось, что, прогуливаясь по горам, он случайно попал в лачугу к ведьме, которая сразу влюбилась в него, а когда поняла, что он не отвечает на ее чув­ства из-за своей пресловутой швабской нравственности, тут же пре­вратила его в мопса. Но его можно расколдовать в случае, если какая-нибудь девственница сможет в новогоднюю ночь в одиночку прочитать стихи швабского поэта Густава Пфицера и не заснуть. Ли­рический герой сказал мопсу, что это невозможно.


В это же самое время, когда лирический герой вел беседу с моп­сом, Атта Троль спал в своей берлоге среди детей. Внезапно он про­снулся, предчувствуя свою скорую гибель, и рассказал о ней своим детям. Вдруг услышал он голос своей любимой жены Муммы и побе­жал на ее зов. Тут-то и подстрелил его спрятавшийся невдалеке Ласкаро. Дело в том, что ведьма выманила медведя из берлоги, очень искусно имитируя ворчанье медведицы, Так погиб Атта Троль, и пос­ледний вздох его был о Мумме.


Тело медведя приволокли к городской ратуше, где выступил по­мощник мэра. Он поведал собравшимся о проблемах свекловицы, а также вознес хвалы героизму Ласкаро, отчего мертвый Ласкаро даже покраснел и улыбнулся.


А с медведя сняли шкуру, и однажды ее купила жена лирического героя Матильда, которую он ласково называет Джульеттой. Сам же герой ночью часто ходит по шкуре босиком.


Что же касается медведицы Муммы, она живет теперь в Париж­ском зоопарке, где без конца предается любовным утехам со здоро­венным сибирским медведем.


^

Германия. Зимняя сказка (Deutschland. Ein Wintermarchen)


Поэма (1844)


Действие поэмы происходит осенью — зимой 1843 г. Это политичес­кая поэма. Она посвящена в основном поеданию омлетов с ветчиной, гусей, уток, трески, устриц, апельсинов и т. п. и питью рейнвейна, а также здоровому сну.


Лирический герой поэта покидает веселый Париж и любимую жену для того, чтобы совершить кратковременную поездку в родную Германию, по которой очень соскучился, и навестить старую больную мать, которую не видел уже тринадцать лет.


Вступил он на родную землю хмурой ноябрьской порой и неволь­но прослезился. Он услышал родную немецкую речь. Маленькая де­вочка с арфой пела заунывную песню о скорбной земной жизни и райском блаженстве. Поэт же предлагает завести новую радостную песню о рае на земле, который вскоре настанет, потому что на всех хватит хлеба и сладкого зеленого горошка и еще любви. Эту радост­ную песнь он напевает оттого, что его жилы напоил живительный сок родной земли.


Малютка продолжала распевать фальшивым голосом сердечную песенку, а тем временем таможенники копались в чемоданах поэта, ища там запрещенную литературу. Но тщетно. Всю запрещенную ли­тературу он предпочитает перевозить у себя в мозгу. Приедет — тогда напишет. Перехитрил таможенников.


Первый город, который он посетил, был Аахен, где в древнем со­боре покоится прах Карла Великого. На улицах этого города царят сплин и хандра. Поэт встретил прусских военных и нашел, что за тринадцать лет они нисколько не изменились — тупые и вымуштро­ванные манекены. На почте он увидел знакомый герб с ненавистным орлом. Почему-то ему не нравится орел.


Поздно вечером поэт добрался до Кельна. Там он съел омлет с вет­чиной. Запил его рейнвейном. После этого пошел бродить по ночно­му Кельну. Он считает, что это город гнусных святош, попов, которые сгноили в темницах и сожгли на кострах цвет немецкой нации. Но дело спас Лютер, который не позволил достроить отврати­тельный Кельнский собор, а вместо этого ввел в Германии протестан­тизм. А потом поэт побеседовал с Рейном.


После этого он вернулся домой и уснул, как дитя в колыбели. Во Франции он частенько мечтал поспать именно в Германии, потому что лишь родные немецкие постели такие мягкие, уютные, пушис­тые. В них одинаково хорошо мечтать и спать. Он полагает, что нем­цам, в отличие от алчных французов, русских и англичан, свойственна мечтательность и наивность.


Наутро герой отправился из Кельна в Гаген. Поэт не попал в дили­жанс, и поэтому пришлось воспользоваться почтовой каретой. В Гаген приехали около трех часов, и поэт сразу начал есть. Он съел свежий салат, каштаны в капустных листах с подливкой, треску в масле, коп­ченую селедку, яйца, жирный творог, колбасу в жиру, дроздов, гусы­ню и поросенка.


Но стоило ему выехать из Гагена, как поэт сразу же проголодался. Тут шустрая вестфальская девочка поднесла ему чашку с дымящимся пуншем. Он вспомнил вестфальские пиры, свою молодость и то, как часто оказывался в конце праздника под столом, где и проводил оста­ток ночи.


Тем временем карета въехала в Тевтобургский лес, где херусский князь Герман в 9 году до н. э. расправился с римлянами. А если бы он этого не сделал, в Германии были бы насаждены латинские нравы. Мюнхен имел бы своих весталок, швабы назывались бы квиритами, а Бирх-Пфейфер, модная актриса, пила бы скипидар, подобно знатным римлянкам, у которых от этого был очень приятный запах мочи. Поэт очень рад, что Герман победил римлян и всего этого не произо­шло.


В лесу карета сломалась. Почтарь поспешил в село за подмогой, а поэт остался один в ночи, и его окружили волки. Они выли. Утром карету починили, и она уныло поползла дальше. В сумерки прибыли в Минден — грозную крепость. Там поэт почувствовал себя очень неуютно. Капрал учинил ему допрос, а внутри крепости поэту все казалось, что он в заточении. В гостинице ему даже кусок за обе­дом в горло не полез. Так он и лег спать голодный. Всю ночь его пре­следовали кошмары. Наутро он с облегчением выбрался из крепости и отправился в дальнейшую дорогу.


Днем он прибыл в Ганновер, пообедал и пошел осматривать досто­примечательности. Город оказался очень чистеньким и прилизанным. Там имеется дворец. В нем живет король. По вечерам он готовит клистир своей престарелой собаке.


В сумерках поэт прибыл в Гамбург. Пришел к себе домой. Двери ему открыла мать и просияла от счастья. Она стала кормить своего сыночка рыбой, гусем и апельсинами и задавать ему щекотливые во­просы о жене, Франции и политике. Поэт на все отвечал уклончиво.


За год до этого Гамбург пережил большой пожар и теперь отстра­ивался. В нем не стало многих улиц. Не стало дома, в котором, в частности, поэт впервые поцеловал девушку. Не стало типографии, в которой он печатал свои первые произведения. Не стало ни ратуши, ни сената, ни биржи, зато уцелел банк. Да и многие люди тоже умерли.


Поэт отправился с издателем Кампе в погребок Лоренца, чтобы отведать отменных устриц и выпить рейнвейна. Кампе — очень хо­роший, по мнению поэта, издатель, потому что редкий издатель уго­щает своего автора устрицами и рейнвейном. В погребке поэт напился и пошел гулять по улицам. Там он увидел красивую женщи­ну с красным носом. Она его приветствовала, а он спросил ее, кто она и почему его знает. Она ответила, что она — Гаммония, богиня-покровительница города Гамбурга. Но он ей не поверил и отправился вслед за ней в ее мансарду. Там они долго вели приятную беседу, бо­гиня приготовила поэту чай с ромом. Он же, подняв богине юбку и положив руку на ее чресла, поклялся быть скромным и в слове и в печати. Богиня раскраснелась и понесла полную ахинею, вроде того, что цензор Гофман вскоре отрежет поэту гениталии. А потом она его обняла.


О дальнейших событиях той ночи поэт предпочитает побеседовать с читателем в приватной беседе.


Слава Богу, старые ханжи гниют и постепенно дохнут. Растет по­коление новых людей со свободным умом и душою. Поэт полагает, что молодежь его поймет, потому что его сердце безмерно в любви и непорочно, как пламя.