Книга предназначена для студентов и аспирантов психологов, социальных работников и социальных педагогов. Материалы мо­гут быть полезны специалистам в области практической психоло­гии образования

Вид материала

Книга

Содержание В традиционной патриархальной семье В современной городской семье Сравнивая материнство и отцовство Для подростков с делинквентным поведением У социально адаптированных подростков Сравнительная характеристика сущности родительских позиций Маскулинность и фемининнность — Материнская родительская позиция 5.3. Влияние родительских позиций на воспитательную практику семьи

Подобный материал:

• Программа профессиональной переподготовки «возрастно-психологическое консультирование», 33.84kb.
• Г. А. Лукс Рецензенты: доктор социологических наук, профессор Международного института, 1721.52kb.
• Г. А. Лукс Рецензенты: доктор социологических наук, профессор Международного института, 1719.05kb.
• Е. В. Литягина психология не зависимости учебное пособие, 1433.06kb.
• Учебно-методическое пособие для специалистов системы дошкольного образования по организации, 563.82kb.
• Ефремов В. С. Основы суицидологии, 8053.23kb.
• А. Р. Лурия (1977) в своем, как его назвал В. П. Зинченко, «антиредукционистском манифесте», 741.69kb.
• Horney Самоанализ «Self Analysis», 2720kb.
• Проблемы жестокого обращения с детьми, 92.05kb.
• В. С. Сысоев Санкт-Петербург Университетская книга, 3401.38kb.

биосоциальный подход утверждает, что врожденные свой­ства формируют рамки, в которых происходит социальное науче­ние, и влияют на легкость, с какой мужчины и женщины обуча­ются поведению, которое общество считает нормативным для их пола.

Если рассматривать отцовские и материнские функции с точ­ки зрения биологического подхода, в свете общей логики полового диморфизма, то генетическая функция самца состоит в том, чтобы оплодотворить как можно больше самок, тогда как самка обеспе­чивает сохранение потомства и унаследованных качеств. У челове­ка и его ближайших родственников такого биологического огра­ничения нет. Но поскольку вскармливание и уход за маленькими детьми повсеместно составляет обязанность женщины, многие психологи склонны подчеркивать биологические детерминанты материнства.

Однако понятие «материнский инстинкт» уже не трактуется однозначно и буквально. Так, И. С. Кон (2000) указывает на то, что

296

материнство эволюционируете развитием человечества. Материн­ство женщины имеет меньше общего с материнским инстинктом, чем любовь — с половым. Многие народы различают физическое и условное, социальное родство применительно к матери.

Проследив историю материнских установок на протяжении четырех столетий (XVII — XX вв.), представители социо-культурно-го подхода пришли к убеждению, что материнский инстинкт — это миф. Они не обнаружили никакого всеобщего и необходимого поведения матери. Материнская любовь может существовать или не существовать, появляться или исчезать, быть сильной или сла­бой, избирательной или всеобщей, делом индивидуального усмо­трения, социально случайным явлением или обязательной норма­тивной установкой культуры.

Во второй половине XX в. явственно обнаружились тенденции, враждебные «детоцентризму». Социально-политическая эманси­пация женщин и все более широкое их вовлечение в общественно-производственную деятельность делает их семейные роли, вклю­чая материнство не столь всеобъемлющими и, возможно, менее значимыми для некоторых из них. Современная женщина уже не может и не хочет быть только «верной супругой и добродетельной матерью». Ее самоуважение имеет кроме материнства много дру­гих оснований: профессиональные достижения, социальную неза­висимость, самостоятельно достигнутое, а не приобретенное бла­годаря замужеству общественное положение. Некоторые тради­ционно-материнские функции по уходу и воспитанию детей ныне берут на себя профессионалы. Это существенно изменяет характер материнского поведения. Однако повышение социально—педаго­гической эффективности семьи и семейного воспитания возмож­но только в рамках успешного сочетания материнства с активным участием женщин в трудовой и общественной деятельности.

Обозначение и фактическое содержание отцовских и материн­ских ролей тесно связаны как с общим половым символизмом, так и с половой стратификацией включая дифференциацию супруже­ских ролей — статусы матери и отца невозможно понять отдельно от статусов жены и мужа.

У человека различие отцовства и материнства и специфи­ческий стиль отцовства зависят от множества социокультурных

297

условий и существенно варьируют от культуры к культуре. Соот­ношение и значимость этих факторов зависят от целого ряда усло­вий: преобладающего вида хозяйственной деятельности, полово­го разделения труда, типа семьи и т. д. [ 74].

И. С. Кон отмечает, что при всех кросскультурных различи­ях, первичный уход за маленькими детьми, особенно младенцами, всюду осуществляет мать или какая-либо другая женщина (тетка, старшая сестра и т. п.). Физический контакт отцов с маленькими детьми в большинстве традиционных обществ незначителен, хотя в моногамных семьях и с возрастом ребенка он увеличивается. У многих народов существуют строгие правила избегания, ограни­чивающие контакты между отцом и детьми и делающие их взаи­моотношения чрезвычайно сдержанными, суровыми, исключаю­щими проявления нежности.

Исторические и социокультурные вариации влияют на реаль­ную величину отцовского вклада в воспитание детей. Начиная со второй половины XX в. В общественном сознании распространя­ется стереотип о слабости и неадекватности современных отцов, отцовской некомпетентности. Его связывают прежде всего с лом­кой традиционной системы половой стратификации.

В традиционной патриархальной семье отец выступает как:

а) кормилец;

б) персонификация власти и высший дисциплинатор;

в) пример для подражания, а нередко и непосредственный на­ставник во внесемейной, общественно-трудовой деятельности.

В современной городской семье эти традиционные ценности от­цовства заметно ослабевают под давлением таких факторов, как женское равноправие, вовлечение женщин в профессиональную работу, тесный семейный быт, где для отца не предусмотрено пье­дестала, и существует пространственная разобщенность труда и быта. Сила отцовского влияния в прошлом коренилась в том, что он был воплощением власти и инструментальной эффективности. В современных условиях положение изменилось. Как работает отец, дети не видят, а количество и значимость его внутрисемей­ных обязанностей значительно меньше, чем у матери.

По мере того как «невидимый родитель», как часто называют отца, становится видимым и более демократичным, он все чаще

298

подвергается критике со стороны жены, а его авторитет, осно­ванный на внесемейных факторах, заметно снижается. Заметно ослабление поляризации мужских и женских, отцовских и мате­ринских ролей и образов, которое отражается на материнской и отцовской родительских позициях, и, как следствие, на воспита­нии детей [74].

Подводя итог современной картине родительства как отцов­ства, полученной с помощью корреляционного исследования, М. О. Ермихина (2004) резюмирует следующее. Деятельностная пози­ция отца в семье, которая проявляется в активном вмешательстве в мир ребенка, зависит от ценностной значимости семьи для муж­чины, желания увидеть результаты воспитания своего ребенка. Активная отцовская позиция говорит о принятии им ответствен­ности за воспитание ребенка и семью в целом. Часто проявление мужчиной ответственности выражается в стремлении чрезмерно опекать ребенка, навязывать свою волю, ограничивать свободу са­мовыражения.

Однако мужчины-отцы опасаются быть поглощенными се­мьей. В случаях высокой ценностной значимости семейной жиз­ни и высокой оценки родительской компетентности возрастает и ценность сохранения собственной индивидуальности отцов. При­чем высокая родительская компетентность мужчин-отцов связана с реализацией отношений доминирования, т. е. желанием быть компетентным родителем, для мужчины означает передачу своего жизненного опыта с позиции «сверху».

Успешность мужчины в основных сферах жизни, а также возрастание их субъективной значимости, и значимости терми­нальных ценностей влечет формирование родительской позиции «с верхавторитет».

Неадекватность отцовских позиций, как правило, связана с доминированием женщины в семье или с возвышением отца над ребенком за счет подавления его воли. Дисбаланс родительских позиций влечет снижение эмоционального фона родительских чувств, поскольку мужчина начинает ощущать выполнение роди­тельской роли как самопожертвование. Проявляет тенденцию к гиперопеке, восприятию своего ребенка как зависимого и несамо­стоятельного.

299

Анализируя картину родительства, присущую женщинам-ма­терям, М. О. Ермихина отмечает следующее [59]. Для женщины ценность семьи имеет тесную связь с ценностью духовного удо­влетворения. Для ощущения полноты жизни и благополучия женщине необходима семья и дети, также необходимо отметить определенную зависимость женщины от материнской роли. Мать осознает, что является для ребенка образцом для подражания, по­этому стремится соответствовать этой позиции в глазах ребенка, поддерживать свой материнский престиж. В то же время престиж женщины-матери в глазах окружающих, а также в собственном представлении значительно зависит от успехов ребенка.

Выраженность у матери сверхценности родительского авто­ритета ведет к установлению неблагоприятных тенденций в дет-ско-родительских отношениях. Это выражается в формировании доминантной материнской позиции, что связано с подавлением воли ребенка и эмоциональном отчуждении от ребенка. Эта ма­теринская позиция, также, как и отцовская, выражается в излиш­ней концентрации на ребенке, связана с чрезмерным вторжением в мир ребенка.

Со значительным увеличением для женщины ценности семьи начинает возрастать ценность сохранения собственной индиви­дуальности, возникает страх поглощения семьей. Приоритетная ориентация женщины на сферу семьи вызывает ее высокую роди­тельскую ответственность, а преобладающая ориентированность во внесемейные сферы самореализации ведет к снижению роди­тельской ответственности.

Помимо этого, смещение акцента на себя, сохранение соб­ственной индивидуальности ведет к отстраненности от семьи и снижению удовлетворенности браком. При демонстрации муж­чиной безучастности и соответственно низкой ответственности женщина стремится оградить себя от погружения в быт, семью и растворения в ней, начинает ориентироваться на сохранение соб­ственной индивидуальности.

Сравнивая материнство и отцовство, М. О. Ермихина от­мечает наличие как схожих черт, так и различий взаимодействия родительских позиций отцов и матерей. У обоих родителей на­чинает срабатывать своеобразный защитный механизм при воз-

300

никновении опасения чрезмерного погружения в семью, потери индивидуальности. Это проявляется в том, что при возрастании ценности семейной сферы в системе жизненных сфер личности, одновременно увеличивается ценность сохранения собственной индивидуальности.

Различается проявления отцовской и материнской позиций доминирования. Женская позиция доминирования выражается в излишней концентрации на ребенке, его жизни, что создает «про­зрачность» границ внутреннего мира ребенка, порождая ощуще­ние неуверенности в себе, зависимости. Мужская же позиция до­минирования выражается в подавлении воли ребенка.

О принятии родительской ответственности для женщин-ма-тери говорит ее ориентация именно на сферу семьи в системе цен­ностных сфер, а для мужчины-отца — это выбор активной позиции в семье и в вопросах воспитания детей. Для матерей определенную связь с родительской компетентностью имеет креативность: она определяет ее формирование. Для мужчины родительская компе­тентность связана прежде всего с возможностью передачи своего жизненного опыта ребенку с позиции компетентного лица, с по­зиции «сверху».

На взаимообусловленность родительских позиций указывает также Е. Л. Птичкина (2001), изучавшая внутрисемейные детер­минанты девиантного поведения подростков. В семьях девиант-ных подростков отношение матери к ребенку зависит от отно­шения отца и наоборот. Первичным в деструкции семьи является взаимное неприятие мужа и жены и несогласованность родитель­ских установок. Наибольшей значимостью обладает отец, но он не принимает своей роли и занимает отстраненное положение.

Мать в семье занимает позицию жертвы, принимает себя в этой роли. Она испытывает эмоциональный комфорт, если она видит жесткую отстраненность отца. Выступая в роли жертвы, она бессознательно использует подростка, с одной стороны, что­бы утвердиться в своей роли, с другой — чтобы избежать эмоцио­нальной изоляции в семье. Отец, не ограничивая автономию под­ростка, лишает его принятия и любви. Мать, излишне опекающая подростка, лишает его самостоятельности [215].

Исследование восприятия воспитательной практики и меж-

301

личностных отношений родителей в семьях подростков, больных неврозами, социально адаптированных и делинквентных, прове­денное Е. Е. Ромицыной (1998), показало негативные последствия социально-ролевой неадекватности семьи, в частности, родитель­ских позиций.

В семьях подростков, больных неврозами, личность и воспита­тельные стили матерей и отцов противоречивы как с точки зре­ния самих родителей, так и детей. Подростки, больные неврозами, воспринимают и описывают отношение к ним отцов и матерей противоположно тому, как это делают сами родители. Родители, уделяющие девочкам, больным неврозами, слишком много вни­мания и сил, лишают их самостоятельности. Более отстраненная позиция родителей по отношению к мальчикам, приводит к уве­личению ответственности, которую подростки не в состоянии принять. Для семей подростков, больных неврозами, характерно особое соотношение психологических профилей матери и отца: достаточно рельефный профиль отца (высокая директивность и враждебность на фоне низкой автономности подростков) и мало-дифференцированный образ матери.

Для подростков с делинквентным поведением характерно раз­нородное воспитательное воздействие со стороны родителей. Данным контингентом подростков отмечаются значимые раз­личия оценки воспитательного взаимодействия матери и отца по такому фактору, как «враждебность», а также меньшую степень выраженности «позитивного интереса» со стороны отца по срав­нению с матерью.

У социально адаптированных подростков наблюдается единая воспитательная практика как со стороны отца, так и со стороны матери, так как не выявляется никаких значимых различий ни по одному из определяемых факторов. Обращает на себя внимание тот факт, что для дезадаптированных подростков вообще харак­терно более эмоциональное отношение к своим родителям, так как все факторы указываются ими в большей степени, чем соци­ально адаптированными подростками [140; с. 10—17].

В целом описываемые авторами содержательные характери­стики материнской и отцовской родительских позиций идентич­ны, поэтому большинство исследователей их не дифференцируют

302

(Т. В. Архиреева, Т. В. Брагина, А. В. Петровский, А. С. Спиваков-ская, А. А. Чекалина и др.) [цитпобО].

При этом материнская и отцовская позиции в конкретной се­мье могут быть симметричными и диаметрально противополож­ными, что определяется не только социально-ролевыми предпи­саниями, но и личностными особенностями и жизненными пози­циями отца и матери. Они могут дополнять и усиливать, ослаблять друг друга либо представлять собой некий оптимальный баланс взаимодействия. В данном аспекте важно не содержательное раз­личие между родительскими позициями, а их соотнесенность и адекватность. Тем не менее ряд исследователей видят некоторое различие между отцовской и материнской позициями, которое за­ключается в их конкретных поведенческих проявлениях. Их точки зрения приведены в табл. 41 [60].

Таблица 41 Сравнительная характеристика сущности родительских позиций

Автор	Отцовские родитель­ские позиции	Материнские роди­тельские позиции
А. С. Спиваковская (типы отцовской и ма­теринской позиций не дифференцирует)	действенная любовь к ребенку действенная жалость к ребенку чрезмерная опека чрезмерная требовательность неприятие и отвержение презрение и преследование ребенка снисходительное отстранение отказ, игнорирование ребенка
А. В. Петровский (типы отцовской и ма­теринской позиций не дифференцирует)	сотрудничество диктат опека невмешательство
Т. В. Брагина (типы отцовской и ма­теринской позиций не дифференцирует)	отвергающая - принимающая уклоняющаяся от взаимодействия, взаимопонимание чрезмерно требовательная -признание прав ребенка чрезмерно оберегающая -предоставление ребенку разумной свободы

303

А. А. Чекалина (типы отцовской и ма­теринской позиций не дифференцирует)	симбиотическая отвергающая непоследовательная сотрудничество
И. С. Кон (на основе социокуль­турного анализа)	инструментальная	экспрессивная
Е. Е. Ромицына (на материале семей подростков-невротиков и делинквентов)	директивная независимая и твердая отстраненная равнодушная соглашательская непоследовательно-до­верчивая	непримиримо-деспо­тичная критическая сверхопекающая покровительствующая непоследовательно-уступчивая
М. О. Ермихина (на материале молодых семей, имеющих детей дошкольного и младше­го школьного возраста)	доминантная - подавле­ние воли ребенка самоустранение - от­чужденность от ребенка сверхавторитет родите­ля - общение с позиций «компетентного лица»	доминантная - вмеша­тельство во внутрен­ний мир ребенка самопожертование-гиперопека ребенка сверхавторитет родителя - дистанци­рование от ребенка

В данном случае речь идет о различных проявлениях, связан­ных с полоролевой адекватностью родителей, которую можно при­нять в качестве основного критерия определения отцовской и мате­ринской родительской позиций.

Маскулинность и фемининнность — нормативные представ­ления о соматических, психических и поведенческих свойствах, характерных для мужчин и для женщин, элемент полового сим­волизма, связанного с дифференциацией половых ролей. Самая простая модель половых ролей, как и различий, построена по аль­тернативному принципу «или-или». В ней мужская роль ассоции­руется с силой, энергичностью, рассудочностью и т. п., а женская — со слабостью, пассивностью, нежностью, миролюбивостью, эмоциональностью и др. Существенной чертой этой модели, от­мечает И. С. Кон, является ее принципиальная асимметрия.

Обычное сознание склонно абсолютизировать различия по­лов, связывая фемининность с пассивно-репродуктивным, при-

304

родным началом, а маскулинность - с активным, творчески пре­образующим. Идея континуума маскулинно-феминных качеств оказалась более продуктивной, чем жесткая нормативность, по­скольку она связана с влиянием психологических и социокультур­ных особенностей на поведение мужчин и женщин [76 ].

Согласно исследованиям Томпсона и Плека (Thompson, Р1-еск, 1986), структура мужской ролевой роли состоит из следующих компонентов, также влияющих на формирование представлений об идеальном родителе [цит. по 60].

1. Норма успешности или норма статуса (The Success or Sta­tus Norm) -стереотип, утверждающий, что социальная ценность мужчины определяется величиной его заработка.

2. Норма эмоциональной твердости (The Emotional Toughness Norm) -стереотип мужественности, согласно которому мужчина должен испытывать мало чувств и быть в состоянии разрешать свои эмоциональные проблемы без помощи окружающих.

3. Норма антиженственности (The Antifeminity) - стереотип, согласно которому мужчинам следует избегать женских качеств.

В целом представления об идеальном отце: успешный в глазах ребенка, обеспечивающий материально на высоком уровне, име­ющий авторитет и уважение ребенка, властный, строгий, незави­симый, малоэмоциональный.

Культ мужчины был всегда культом силы и суровости, а «не­востребованные», подавленные чувства сплошь и рядом атрофи­руются.

Отцы, опрашиваемые Д. Блэнкенхорном, пытаясь дать опре­деление модели отцовства, так или иначе склонялись к идее слу­жения, которое для нкх приравнивалось к мужественности. На основе анализа н дучных данных и выделенных нами ранее критериев можно дать дифференцированное определение роди­тельским позициям. Итак, отцовская родительская позиция - это интегральное взаимодействие мужской полоролевой, личностной и воспитательной позиции отца; это система его отношений как родителя, которая традиционно проявляется в преобладании пред­метно-инструментальной функции отца в воспитании детей.

Материнская родительская позиция - это интегральное взаи­модействие женской полоролевой, личностной и воспитательной

305

позиции матери; это система ее отношений как родителя, которая традиционно проявляется в преобладании экспрессивно-эмоциональ­ной функции матери в воспитании детей.

Итак, отцовская и материнская родительские позиции - один из аспектов общей проблемы полоролевой дифференциации, имеющей биологические, социокультурные и психологические предпосылки. Полоролевая адекватность является существенным критерием для определения отцовской и материнской родительских позиций. Их со­держание сходно, а проявления различны. В современном обществе с размыванием мужских и женских ролей в семье, происходит пер­версия родительских позиций, что негативно отражается на воспита­тельной практике семьи.

5.3. Влияние родительских позиций на воспитательную практику семьи

Воспитание — процесс социальный. Воспитывает все: люди, вещи, явления, и больше всего люди. Из них на первом месте — педагоги и родители.

Воспитание — это целенаправленный процесс развития лич­ности ребенка на основе формирования:

1) определенных отношений к предметам, явлениям окружа­ющего мира;

2) мировоззрения;

3) поведения (как проявления отношений и мировоззрения (Л. Д. Столяренко, 2003).