Профессор Билл Бауринг, Биркбек-колледж, Лондонский Университет Доналл О’Риаган, независимый консультант, Ирландия Рассматриваемый доклад

Вид материала

Доклад

Содержание Часть 1 – комментарии к экспертному докладу Часть 2 – замечания и предложения Перечень ЯРМ Данные о языках Языковое планирование Планирование овладения языком Статусное планирование Роль НПО в возрождении языков Обмен информацией и опытом Проведение языковой политики

Подобный материал:

• Ольков Алексей Сергеевич независимый маркетинговый агент, представитель, консультант, 969.75kb.
• Ольков Алексей Сергеевич независимый маркетинговый агент, представитель, консультант, 579.55kb.
• Северная ирландия, 135.58kb.
• Доклад огбоу спо «Шарьинский педагогический колледж Костромской области», 890.96kb.
• «Самарский государственный университет путей сообщения», 608.24kb.
• Федеральное агентство по образованию гоу впо дальневосточный государственный университет, 438.49kb.
• Серавин Александр Игоревич, независимый консультант контакты: Бианки Валентин: (812), 55.03kb.
• О возможности эффективного использования научно-технического потенциала русскоговорящей, 484.18kb.
• Семинар ориентирован, 22.94kb.
• Публичный доклад гаоу спо рк «Сортавальский колледж» о работе за 2011 год, 1267.24kb.

СОВМЕСТНЫЙ ОТЗЫВ НА ЭКСПЕРТНЫЙ ДОКЛАД «СТАТУС И ПОДДЕРЖКА ЯЗЫКОВОГО РАЗНООБРАЗИЯ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ» (В.А. Тишков, В.В. Степанов, Д.А.Функ, О.И. Артеменко)


Профессор Билл Бауринг, Биркбек-колледж, Лондонский Университет


Доналл О’Риаган, независимый консультант, Ирландия


Рассматриваемый доклад представляет собой основанный на глубоком исследовании вопроса, тщательно составленный документ, который внесет весомый вклад в понимание языковых проблем, стоящих перед Российской Федерацией. Следует надеяться, что настоящий Совместный отзыв также послужит шагом на пути к пониманию и разрешению указанных проблем.


Критические замечания необходимо воспринимать как попытку конструктивного и уважительного диалога об очень сложных вопросах. Дополнительные рекомендации призваны восполнить возможные пробелы в Экспертном докладе.


Совместный отзыв состоит из двух частей. Часть 1, подготовленная профессором Баурингом, представляет собой комментарии, направленные на развитие плодотворной дискуссии. В комментариях содержится постраничный разбор Доклада.


Часть 2, более общая по своей природе, преимущественно адресована социолингвистическим, а не правовым аспектам проекта. Замечания и предложения г-на О’Риагана относятся к мерам, которые предстоит принять для разработки в России надлежащего инструмента для ратификации Европейской Хартии региональных языков или языков меньшинств (Хартии).


ЧАСТЬ 1 – КОММЕНТАРИИ К ЭКСПЕРТНОМУ ДОКЛАДУ


Общие замечания


Автор данной части Совместного отзыва особо подчеркивает вопрос об образовании на языках меньшинств и выражает сожаление, что о нем говорится лишь в конце Экспертного доклада. Со времени представления Россией второго доклада по Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств (далее РКНМ) в 2005 году в стране произошли некоторые удивительные перемены, требующие разъяснений. Автор также основывается на собственных знаниях относительно российского эксперимента с национально-культурной автономией.


Страница 2 – Введение


Введение должно соотноситься не только с законодательством, но и с политикой. Законодательная деятельность, в особенности на уровне подзаконных нормативных актов, должна основываться на ясной политической программе.


Опыт Европейского Союза в области языкового многообразия весьма ограничен. Данная часть доклада должна содержать четкие ссылки на Совет Европы, включая Европейскую комиссию по борьбе с расизмом и нетерпимостью, а также на ОБСЕ, в особенности на деятельность Верховного комиссара по делам национальных меньшинств (ВКНМ) и Европейского центра по делам меньшинств (ЕЦВМ) ОБСЕ.


Страница 3


Существенно важно, чтобы здесь содержалась и ссылка на Декларацию ООН о правах коренных народов, принятую согласно резолюции 61/295 Генеральной Ассамблеи ООН от 13 сентября 2007 г. (143 за, 4 против, 4 воздержалось). Российская Федерация воздержалась, но не голосовала против (как и Австралия, Канада, Новая Зеландия и США). Немотря на то, что при голосовании Россия воздержалась, следует заметить, что Декларация представляет собой важный документ международного права и заслуживает самого серьезного отношения.


Возможно, следует также упомянуть конвенцию МОТ № 169 1989 года – «Конвенция о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах» (вступила в силу 5 сентября 1991 года). На сегодняшний день ее ратифицировали 20 стран, включая сопредельную с Россией Норвегию (19 июня 1990 года). Недавно конвенцию ратифицировали Испания и Непал (в 2007 году) и Чили (в 2008 году).

На этой же странице впервые в Докладе встречается, по-видимому, неверный и вводящий в заблуждение перевод названия федерального закона «О национально-культурной автономии». В английском переводе – «On national and cultural autonomy» – не должно быть союза «и». Фразу можно перевести и как «национальная культурная автономия» (National Cultural Autonomy). Это известно и как «право на личную культурную автономию», что подразумевает, что эта автономия не связана с территорией.


Страница 4


Здесь следует также упомянуть, что в Общем комментарии № 23 Комитета ООН по правам человека от 23 апреля 1994 года к статье 27 МДГПП четко говорится, что предусмотренные договором права распространяются на неграждан, недавних переселенцев и даже посетителей данного государства, и что в силу пользования данными правами совместно с другими правами государство обязано обеспечивать соответствующие юридические условия.


Таким образом:


6.1. Хотя статья 27 выражена в негативных терминах, данная статья, тем не менее, признает существование «права» и содержит требование об уважении этого права. Следовательно, государственная сторона несет ответственность за то, чтобы пользование правом осуществлялось без препятствий и нарушений. Соответственно, позитивные меры защиты распространяются не только на посягательства со стороны самого государства, в лице его законодательных, судебных или административных властей, но и на посягательства со стороны других лиц в договаривающемся государстве.

6.2. Хотя права, состоящие под защитой статьи 27, признаются индивидуальными правами, они, в свою очередь, зависят от способности меньшинства сохранять свою культуру, язык или религию. Следовательно, от государства могут потребоваться позитивные меры для защиты идентичности меньшинства и прав его членов на практику и развитие своей культуры и языка, а также на совершение обрядов своей религии совместно с другими членами сообщества. В связи с этим следует отметить, что такие позитивные меры должны соответствовать положениям статей 2.1 и 26 Договора в вопросах как отношений между различными меньшинствами, так и отношений между лицами, принадлежащими к меньшинствам, и остальным населением. Однако в той мере, в какой эти меры направлены на исправление условий, которые препятствуют пользованию правами, гарантированными в статье 27, они могут представлять собой обоснованный отход от Договора, при условии что они зиждятся на разумных и объективных критериях.


Эти важные принципы следует тщательно изучить представителям российских властей.


Страница 5


Следует помнить о том, что рекомендации ВКНМ основаны, главным образом, на правовых документах, упомянутых в Экспертном докладе и обязательных для России. В силу их актуальности они заслуживают пристального изучения.


Страница 6


Здесь высказано спорное мнение о том, что современный российский «асимметричный федерализм» якобы имеет глубокие исторические корни. Расширение московского государства в XVI столетии, в том числе завоевание казанского и астраханского ханств, сопровождалось предоставлением особого статуса представителям татарского высшего сословия, получавшим право сохранить свои земли, язык и вероисповедание при условии принесения присяги русскому царю. Так создавалась долговременная модель развития царской империи. Территориальная автономия была характерной чертой как Российской империи, так и СССР (см. одну из недавних работ Кутафина: О. Е. Кутафин, «Российская автономия», М., Изд. «Проспект», 2006). Планы упразднить «национальные» территориальные автономии, в виде 21 национальной республики современной России, наталкиваются на серьезное и вполне оправданное сопротивление.


Представляя национально-культурную автономию как фактор модернизации, следует вспомнить о том, что эта модель была предложена перед Первой мировой войной австро-марксистами Отто Бауэром и Карлом Реннером и вызвала ожесточенную полемику в российской социал-демократической рабочей партии. После крушения империи в России проводились эксперименты в области национально-культурной автономии.


Спорным представляется и вопрос об общей эффективности российского законодательства, относящегося к «коренным малочисленным народам», особенно когда речь заходит о защите языков от исчезновения.


Уместно также отметить, что в русском языке слово «национальный» часто используется как синоним понятия «этнический».


Страница 7


По названным выше причинам различие между «коренными малочисленными народами» и «сообществами, пользующимися правом на национально-культурную автономию» в высшей степени проблематично. Подобный анализ чреват опасностью пренебречь исключительно важной структурной частью «российской автономии».


Проблематична и непосредственно следующая за этим ссылка на «уязвимые категории населения».


Утверждение о том, что в «других европейских странах» меньшинства либо «предстают в виде списка», либо их «особые права строго привязаны к определенной территории», не соответствует ни практике всех 47 государств-членов СЕ, отличающихся большим разнообразием, ни заключениям Консультативного комитета Хартии языков.


Страницы 7-8


Турецкое меньшинство в Германии не подпадает под действие Европейской рамочной конвенции о защите национальных меньшинств или Хартии, в которой говорится о «традиционных» языках. Но с определенностью можно сказать, что турецкий станет одним из традиционных языков Германии через несколько поколений – по некоторым оценкам, через 100 лет.


Страница 8


По мнению автора этих строк список на странице 8 не может быть воспринят как адекватный обзор политики, способной содействовать ратификации Хартии. Рекомендуется провести в отношении данного предмета дополнительную работу.


Страница 9


Следует пересмотреть утверждение о том, что «титульные национальности в России, по сути, не являются меньшинствами». Это не соответствует действительности в государстве, где 82% населения считают себя русскими и еще больше людей говорят по-русски. Можно также вспомнить, к примеру, о положении хакасов в Хакасии.


Страница 11


Вероятно, основной вопрос относительно перечисленных «коренных малочисленных народов» состоит в том, ведут ли установленные государством «официальные гарантии» к действенной политике по защите их языков.


Страница 12


Авторы рассматриваемого Экспертного доклада, подобно авторам российсих докладов по РКНМ, подчеркивают важность ведущегося в России с 1996 года эксперимента с моделью национально-культурной автономии (НКА). Следует также отметить, что профессор Тишков, не раз высказывавший резкое неприятие термина «нация» или «национальный» (см. его «Забыть о нации. Постнационалистическое понимание национализма», «Вопросы философии» (1998) 3-26), принадлежит к главным сторонникам эксперимента с НКА.


Совершенно справедливо, что форма НКА открыта для всякой рассеянной этнической общности людей. Первое знакомство автора с НКА состоялось в рамках изучения курдской НКА в Москве, щедро финансируемой городскими властями и выбирающей своего президента.


Модель НКА была с воодушевлением встречена представителями цыганского и еврейского сообществ, хотя их первоначальные ожидания не оправдались. Автор слышал об этом от многих представителей НКА во время круглых столов, посвященных РКНМ Совета Европы – в Краснодаре, Москве, Перми и Самаре.


Страница 13


Представляется необходимым обратить серьезное внимание на обстоятельные работы Александра Осипова и его монументальный труд об эксперименте НКА в России («Национально-культурная автономия. Идеи, решения, институты». СПб, Центр независимых социологических исследований, 2004). Его выводы представляются существенно важными. Автор этих строк, основываясь на собственном опыте работы с ВКНМ ОБСЕ и РКНМ Совета Европы в нескольких регионах России, вполне разделяет критику Осипова в отношении данного эксперимента.


В 2002, 2005 и 2008 годах автор настоящей части Совместного отзыва опубликовал, на английском языке, три развернутые статьи и главы в книгах, которые посвящены истории, прецедентам и настоящему НКА в России: Билл Бауринг (Bill Bowring), «Прощальный смех австро-марксизма? Борьба за признание национально-культурной автономии для россиян и русских» (Austro-Marxism's Last Laugh?: The Struggle for Recognition of National-Cultural Autonomy for Rossians and Russians (March 2002) v. 54, n. 2 Europe-Asia Studies pp. 229-250); «Похороны и возрождение: противоречивое влияние Карла Реннера на ‘национальный вопрос’ в России» (Burial and Resurrection: Karl Renner’s controversial influence on the ‘National Question’ in Russia // Ephraim Nimni (ed.) National-Cultural Autonomy and its Contemporary Critics, Abingdon, Routledge: 2005, pp.191-206); «Татары Российской Федерации и национально-культурная автономия: терминологическое противоречие?» (The Tatars of the Russian Federation and National-Cultural Autonomy: A Contradiction in Terms? // Karl Cordell and David Smith (eds.) Cultural Autonomy in Contemporary Europe, Abingdon, Routledge: 2008).


Есть основания утверждать, что существующая в России модель НКА предлагает меньшинствам не больше, чем формы «общественных объединений» и «некоммерческих организаций», также предусматриваемых российским законодательством.


По мнению автора очень сложно представить, как модель НКА может способствовать «охране и развитию языков меньшинств». Но, разумеется, автор готов выслушать доводы в пользу обратного.


Страница 14


Фразы, относящиеся к «богатому содержанию и духовным ценностям российской культуры» следует признать противоречивыми, если они подразумевают, что российская культура и ее проводник – русский язык, богаче и обладают большей духовной ценностью (ненаучный термин), чем другие языки Российской Федерации. Непреложный факт «исторически обусловленной консолидирующей роли» русского языка характерен для Российской империи, то есть восходит к сложной истории российской колонизации.


Страницы 15 – 16


Не вполне ясно, говорится ли здесь о том, что субъекты федерации, в частности 21 этническая республика, каким-то образом узурпировали властные полномочия Федерации. Если это так, то следует указать на существование отлаженных механизмов восстановления порядка – посредством полпредов в федеральных округах, прокуратуры и Конституционного суда.


Страницы 17 – 18


Автор вполне разделяет критику в адрес качества данных об использовании языков, полученных в советский и постсоветский период. Представляется вероятным, что и во время планируемой переписи 2010 года, по причине недостаточного финансирования, полученные данные вновь окажутся неполными.


Следует отметить еще одно важное обстоятельство, со всей очевидностью проявившееся во время проекта ЕС ИНТАС «Языковая политика в Украине», в рамках которого автор выступал правовым экспертом. Речь идет о явном различии между заявленной этнической принадлежностью, «родным языком» и языком общения в семье и обществе. В рамках проекта в Украине был проведен собственный опрос. Неудивительно, что многие из респондентов, называвшие себя украинцами, а украинский – своим родным языком, указали русский как язык повседневного общения. См. Билл Бауринг, «Языковая политика в Украине. Международные нормы и обязательства и украинское законодательство» (Bill Bowring Language Policy in Ukraine. International Standards and Obligations, and Ukrainian Law and Legislation // Juliane Besters-Dilgers (ed) Language Policy and Language Situation in Ukraine: Analysis and Recommendations, Frankfurt am Main: Peter Lang, 2008, pp. 57-100); а также другие главы этого сборника, авторами которых выступают специалисты в разных дисциплинах.


В целях настоящего проекта также предлагается провести собственный опрос в пилотных регионах России; но при этом нужно в полной мере учитывать упомянутые сложности.


Страница 19


Автор в полной мере поддерживает употребление фразы «использование языков», которая соответствует духу Хартии.


Страница 20


Автор, при всем уважении, не понимает фразы – «удовлетворила националистические амбиции периферийных этноэлит» – и полагает, что ей, возможно, не место в научном докладе. Заключительное предложение этого раздела представляется бесполезным.


Страницы 21 – 25


Все эти исключительно познавательные сведения лишь показывают, что без серьезного внимания к образованию на языках меньшинств и, в частности, двуязычному образованию, а также инициативной политики в отношении средств массовой информации, практически все языки «коренных малочисленных народов» исчезнут через два – три поколения или даже раньше. Достойно упоминания, что в 1980 году именно бессрочная голодовка, объявленная Гвинфором Эвансом, лидером уэльской националистической партии «Плед Кимру», вынудила британское правительство выполнить свое предвыборное обещание и организовать телеканал с вещанием на валлийском языке (David Crystal Language Death, Oxford, 2000: 87). Данный телеканал, наряду с образовательными программами на валлийском языке, представляет собой ключевой фактор возрождения валлийского языка.


Страница 26


Это, пожалуй, самый важный раздел Экспертного доклада. Вызывает озабоченность, что он вынесен в конец Доклада. Хотелось бы выразить надежду, что данное обстоятельство вызвано не относительно низким приоритетом сферы образования в контексте рассматриваемой проблемы.


Автор не готов согласиться с тем, что «заметные изменения» в языковой ситуации в России с 1991 года вызваны поощрением «титульных» языков в некоторых – но не во всех – национальных республиках или с оттоком русскоязычного населения из небольшого числа республик. На Северном Кавказе последнее явление стало следствием внутреннего вооруженного конфликта.


Скорее, можно утверждать, что наиболее значимой тенденцией в развитии языковой ситуации стал рост влияния русского языка во всей Федерации и заметное увеличение числа исчезнувших или находящихся под угрозой исчезновения языков.


На взгляд автора обучение языку и образование на данном языке меньшинства критически важно для его сохранения и развития. Автор укрепился в этом мнении, сотрудничая с ВКНМ ОБСЕ в начале 2009 года, в рамках проекта изучения украинского языкового образования в России и русского языкового образования в Украине. В составе делегации ВКНМ автор посетил Москву, Башкортостан (Уфу и украинское село) и Воронеж. По результатам поездки стало очевидно, что российские образовательные власти проявляют поразительную гибкость в вопросах преподавания языков меньшинств. Если существует потребность в обучении или образовании на языке меньшинства, власти стремятся идти навстречу. Проблемы, однако, возникают из-за нехватки учителей, способных обучать такому языку или преподавать на нем. Ощущается и нехватка двуязычных учителей.


Таким образом, вызывает озабоченность, что в Докладе ничего не говорится о доступе к образованию на языках меньшинств. Каковы нормативные положения в этой области? Каковы политические установки или рекомендации?


Во втором абзаце на странице 26 утверждается, что «языками обучения являются 28 языков народов России». Приводятся и некоторые дополнительные сведения: 16 языков служат языками обучения на ступени начального общего образования, 2 языка – на ступени основного общего образования и 10 языков – на ступени среднего (полного) общего образования. Но необходимо дать ответ на следующие вопросы. В скольких и в каких регионах? В скольких школах? Десять языков упомянуты в контексте «старших классов» – что это означает? Что означает преподавание на 7 языках в «некоторых школах»? Здесь необходима гораздо более подробная информация.


Далее утверждается, что в качестве учебного предмета изучается еще 43 языка, и что в образовательной системе РФ используется «свыше 70 языков».


Здесь тоже существует повод для озабоченности. Второй доклад России по РКНМ был получен 26 апреля 2005 года. На странице 28 доклада и далее приводится гораздо более подробная информация об образовании на языках меньшинств, чем в рассматриваемом Экспертном докладе. Там, однако, говорится, что в качестве языков обучения в России используется 30 «родных языков». Это число, согласно Экспертному докладу, снизилось до 28. Схожим образом, во втором докладе по РКНМ называется, в качестве учебных предметов, 45 языков. Согласно Экспертному докладу это число составляет 43 языка. Согласно второму докладу по РКНМ (с. 30) в РФ в образовательный процесс были включены 75 языков, тогда как в Экспертном докладе говорится, что «в школьном учебном процессе используется свыше 70 языков».


Этим разительным переменам, происшедшим всего за несколько лет, в Докладе не приводится никаких объяснений.


Страница 27


Автор не вполне понимает статус или значение жалоб, поступающих из четырех национальных республик – Башкортостана, Татарстана, Чувашии и Якутии. Неясно, почему рядовые «обращения» описаны столь подробно. Большей ценностью обладали бы менее эмоционально заряженные и более научные данные.


Страница 28


Необходимы более подробные разъяснения и полная информация о принятых изменениях в федеральном учебном плане. Ранее в этом году данный вопрос вызвал глубокую озабоченность представителей ВКНМ. Автор хотел бы больше узнать о законе от 1 декабря 2007 года (ФЗ № 309) и о порядке его исполнения.


Страница 29-30


Не вполне понятно, почему в докладе уделено так много внимания ФНКС.


Из таблицы в приложении 2 ясно, что в Башкортостане наиболее развито образование на языках меньшинств. Автор настоящей части Совместного отзыва имеет свое мнение о причинах такой ситуации; но разъяснения должны быть даны российскими экспертами.


Страница 31-35


Желательно, чтобы данные рекомендации были сосредоточены на мероприятиях, необходимых для ратификации Хартии. Более того, особое внимание следует уделить вопросу об образовании и преподавании на языках меньшинств.


ЧАСТЬ 2 – ЗАМЕЧАНИЯ И ПРЕДЛОЖЕНИЯ


Предварительные соображения

1. В Европейской Хартии региональных языков и языков меньшинств (далее – Хартии) не говорится о «национальных меньшинствах», «этнических группах» или даже о «языковых сообществах». В ней говорится сугубо о языках. В этом смысле она отличается от Европейской рамочной конвенции о защите национальных меньшинств (далее – РКЗНМ), которую уже ратифицировала Российская Федерация.
   
2. Еще одна важная характеристика Хартии в том, что этот правовой документ основан «на обязательствах», в отличие от РКЗНМ, основанной «на правах». Это означает, что Хартия не предоставляет никаких прав. Однако в соответствии с Хартией ратифицировавшие его государства принимают на себя определенные обязательства.
   
3. Так же важно помнить о том, какие именно языки подпадают под защиту Хартии (см. статью 1):
   

термин «региональные языки или языки меньшинств» означает языки, которые:

i традиционно используются на данной территории государства гражданами этого государства, представляющими собой группу, численно меньшую, чем остальное население государства; и

ii отличаются от официального языка (языков) этого государства;


Они не включают в себя ни диалекты государственного языка (языков) этого государства, ни языки мигрантов.


Из пункта 1 статьи 3 ясно, что данное определение охватывает официальные языки, которые менее широко используются на всей или части территории государства.


В Хартии не определено, когда язык становится «традиционно используемым».


Важно не забывать о том, что термины «официальный язык» и «государственный язык» имеют разное значение в разных государствах.

4. В рассматриваемом Докладе, по-видимому, не упоминаются экстерриториальные автохтонные языки – например, языки еврейского и цыганского народов, то есть идиш, синти и рома. Они состоят под защитой пункта 5 статьи 7 Хартии.
   

5. В последние сто лет в России активно развивались миграционные процессы – и сегодня почти во всех субъектах Российской Федерации проживают украинцы, белорусы, татаре, немцы и т. д. Автор настоящей части Совместного отзыва не считает, что языки этих групп подпадают под действие положений Хартии, хотя это не исключает, что все эти сообщества имеют подлежащие защите языковые права.
   

6. К ответам на содержащиеся в переписях вопросы о национальной принадлежности следует подходить с известной осторожностью. Эти ответы указывают на самоотождествление респондентов с той или иной этничностью и необязательно отражают знание или использование ими языка этнической общности, к которой они себя относят. В действительности, многие из них в полной мере «русифицированы». На с. 19 Доклада отмечается, что украинцев в России в три раза больше, чем носителей украинского языка!
   

7. Схожим образом, нужно всегда помнить о том, что лица, принадлежащие к титульному народу в национальной республике, необязательно составляют большинство в собственной республике. В Докладе отмечается (с. 9), что титульные народы составляют численное меньшинство населения в 11 из 21 республики, образующих Российскую Федерацию. Показателен пример Хакасии, где этнические хакасы составляют сегодня лишь 12% населения республики, против более чем 70% столетие назад. Это, в сущности, означает, что людям, проживающим в собственной титульной республике, не всегда обеспечивается желаемый уровень официальной защиты их языка.
   

8. В Докладе (с. 18) справедливо проводится различие между людьми, которые владеют языком, и теми, кто его использует... но здесь нужна осторожность! [Выбор слова использовать составителями Хартии был продиктован не стремлением провести различие между владением и использованием языка, но, скорее, желанием отличить простое говорение на языке и его использование в различных функциональных режимах – как-то речь, чтение, письмо, восприятие на слух]. Столь же важно избегать ошибочных выводов о различии между теми, кто владеет языком и теми, кто им пользуется. По-русски могут говорить 98,2% населения РФ (таблица 4, приложение 1). Это означает, что жители России, которые владеют или используют региональные языки или языки меньшинств [далее – ЯРМ], в подавляющем большинстве двуязычны и владеют (пользуются) основным государственным языком – русским. В ряде языковых обстоятельств (и в контексте некоторых языковых функций) их предпочтение основному государственному языку перед родным чаще всего вызвано соображениями прагматизма или удобства, а не идеологическими мотивами.
   

Перечень ЯРМ


Важный шаг на пути ратификации Хартии Россией состоял бы в подготовке перечня всех, насчитывающих более 150 ЯРМ, используемых в России, и их классификация в соответствии с тремя широкими категориями:

1. Языки, к которым может быть немедленно применена часть III Хартии;
   
2. Языки, на которые действие части III Хартии может быть распространено после принятия соответствующих мер в течение относительно краткого промежутка времени (например, 3-5 лет);
   
3. Языки, на которые в обозримом будущем может быть распространено действие только части II Хартии.
   

Хартия – это гибкий, динамичный документ, и к ней следует относиться именно таким образом. Из статьи 3 Хартии, а также из пункта 50 пояснительного доклада ясно, что ратифицирующее государство может принять на себя новые обязательства, например, распространив действие части III на дополнительные языки или приняв, в отношении конкретного языка, ранее нератифицированные положения Хартии.


Ратификацию Хартии следует воспринимать не как единичное действие, а как шаг на пути возрождения ЯРМ и охраны богатого языкового наследия России.


Данные о языках


Авторы доклада справедливо разочарованы скудостью надежных, современных данных относительно рассматриваемого предмета в переписях населения (с. 17 и 18). Данные переписей ценны, так как они охватывают все население. Однако ввиду того, что в переписях чаще всего охватывается широкий круг вопросов, число вопросов, относящихся к языку, естественным образом ограничено.


С точки зрения языкового планирования более полезны (и менее дорогостоящи) социолингвистические опросы. Они позволяют получить детальную информацию по ряду категорий:

1. Способность: Кто понимает, говорит, читает и пишет на языке? Каков возраст и социо-экономический профиль этих лиц?
   
2. Использование: Когда и в каких обстоятельствах респондент говорит, читает, пишет на языке? И с кем?
   
3. Отношение: Как респондент относится к языку – как к незаменимому аспекту своей личности, удобному средству общения, живому языку современности или архаичному, умирающему наречию, служащему только для общения с бабушками и дедушками?
   

Успешные социолингвистические опросы проводились в ряде европейских стран (например, в Ирландии, Каталонии, Баскском Автономном Сообществе, Фризии), и матрицы таких опросов можно адаптировать к нуждам ЯРМ России. Федеральные власти могли бы рассмотреть вопрос о составлении примерной анкеты, в которой базовые вопросы относились бы ко всем языкам (для получения общей информации), с возможностью формулирования дополнительных вопросов относительно особенностей статуса отдельных языков.


Результаты опросов позволили бы осуществлять языковое планирование на основании точных социолингвистических данных.


Языковое планирование


Все люди используют язык тем или иным образом, причем язык проницает все сферы жизни.


Языки невозможно втиснуть в законодательные рамки. Законодательство лишь может и должно очерчивать правовые границы, в которых происходит планирование и осуществление языковой политики. Существуют различные аспекты языкового планирования:

1. Планирование овладения языком: Здесь подразумевается передача языка из поколения в поколение и создание условий для обучения языку;
   
2. Сводное планирование: Создание единой нормы письменного языка (в случае ее отсутствия), разработка современной терминологии, составление и издание словарей, грамматик, идеографических справочников, развитие иных лингвистических средств;
   
3. Статусное планирование: Имеется в виду не только правовой статус, но и способ, время и место использования языка. Часть III Хартии, наряду с использованием языка в семье и обществе, представляет собой превосходную основу для статусного планирования. Разумеется, дополнительному разбиению подлежат все подзаголовки в данной части Хартии.
   

Все упомянутые аспекты существенно важны и взаимосвязаны. Успешная языковая политика должна основываться на целостном подходе. Нет особого смысла преподавать родной язык школьникам, принадлежащим к национальному меньшинству (планирование овладения языком), если им негде пользоваться языком (статусное планирование). И нет смысла создавать условия для его использования (статусное планирование), если язык не располагает терминологией и понятиями для обсуждения современных вопросов (сводное планирование).


Рекомендация:


Представляется целесообразным организовать серию семинаров по языковому планированию в разных частях РФ, так чтобы лица, ответственные за осуществление языковой политики, могли ознакомиться с новейшими тенденциями и школами мысли в этой области.


Было бы полезно организовать два или три подобных семинара, оценить их результаты и разработать программу дальнейших семинаров на основе экспертной оценки.


Роль НПО в возрождении языков


В Западной Европе НПО играли важную роль в обеспечении общественной поддержки и развитии творческих инициатив при осуществлении практически всех успешных программ возрождения языков. Представляется, что роль НПО была ничтожно малой в советский период российской истории. В демократической Российской Федерации ситуация должна быть принципиально иной. Успешные языковые программы могут иметь восходящую или нисходящую природу. НПО, которые зачастую намного эффективнее государственных учреждений, выгодны и с экономической точки зрения, так как приверженные делу люди – сотрудники НПО – вкладывают в деятельность таких организаций свое время и знания.


Рекомендация:


Следует всемерно поощрять и, при необходимости, оказывать финансовую поддержку НПО, работающим в сфере языкового развития. Необходимо проводить семинары, направленные на подготовку активистов-добровольцев. Подобные семинары должны проходить экспертную оценку на предмет их эффективности и соответствия поставленным целям.


Обмен информацией и опытом


Лингвистическим вопросам посвящены замечательные труды ученых из многих российских университетов и исследовательских институтов. Не всегда понятно, достигают ли эти работы целевой аудитории. Кроме того, для представителей языковых сообществ может оказаться полезной информация о программах и успехах (или даже неудачах) их коллег.


В связи с этим предлагается создать веб-сайт, посвященный языковым меньшинствам России. Мы полагаем, что такой веб-сайт может иметь пять разделов:

1. Описательный раздел, содержащий обзор каждой группы ЯРМ в Российской Федерации. На начальной стадии здесь могла бы размещаться информация об имени и группе языка, его правовом статусе, числе носителей и, основываясь на положениях части III Хартии, сведения о его использовании в образовательных учреждениях, в культурной, общественной и экономической жизни, а также судебными властями, административными властями и государственными службами, средствами массовой информации. Сведения, краткие на начальной стадии работы веб-сайта, могут пополняться и расширяться с течением лет.
   

2. Научный раздел, где публикуются статьи или доклады ученых и специалистов. Хотя большинство работ будут, вероятно, происходить из РФ, на сайте могли бы публиковаться и работы зарубежных ученых. С течением времени данный раздел сайта может развиться в ценное справочное пособие или виртуальную библиотеку.
   

3. Информационный раздел, содержащий информацию о готовящихся конференциях, симпозиумах и публикациях.
   

4. Форум, предоставляющий заинтересованным в вопросах языковой политики лицам возможность формировать дискуссионные группы, обмениваться информацией и опытом.
   

5. Электронный журнал, содержащий отчеты и обсуждение вопросов языковой политики.
   

Хотя начальную подготовку к созданию веб-сайта могло бы проделать Министерство регионального развития РФ, задачу по его поддержанию и обновлению следовало бы препоручить небольшой независимой группе социолингвистов и лиц, интересующихся языковой политикой. Наиболее привлекательная особенность веб-сайта состоит в относительной легкости его поддержания. Мы убеждены, что найдется немало молодых людей, сведущих в информационных технологиях, которые с радостью взялись бы за это дело.


Представляется, что веб-сайт мог бы выполнять ряд функций:

1. обмен информацией и опытом;
   
2. развитие чувства солидарности и товарищества между людьми, работающими во имя сохранения языкового разнообразия;
   
3. разитие творческого мышления в данной сфере;
   
4. поощрение передовой практики в языковой политике;
   
5. содействие общению и развитие контактов между сообществами ЯРМ и федеральными властями.
   

В случае успеха данный проект мог бы вылиться в создание Совета языков России – подобно Европейскому бюро по малоиспользуемым языкам Европейского союза.


Проведение языковой политики


В конечном итоге, ответственность за разработку правовых средств для ратификации Хартии лежит на федеральных властях. В настоящее время ответственным ведомством назначено Министерство регионального развития. Однако определенные аспекты языковой политики (например, образование, культура) относятся к ведению других министерств. Возможно, следует рассмотреть целесообразность учреждения правительственного агентства или, по меньшей мере, департамента министерства, ответственного за координацию языковой политики во всей Российской Федерации.


В основе успешной стратегии возрождения языков лежат три концепции – общей эффективности, экономической эффективности и демократии.


Политика языкового планирования должна преследовать ясно сформулированные цели и задачи. Процесс и стратегия достижения поставленных целей подлежат периодическим проверкам, оценке и, при необходимости, изменениям.


Экономическую эффективность можно определить как достижение большего результата без превышения затрат или получение искомого результата с наименьшими затратами. Ресурсы для языковых проектов всегда ограничены, и поэтому крайне необходима оптимизация их использования.


Демократическая составляющая языковой политики подразумевает, что в процессе участвуют широкие общественные силы, что служит гарантией против формального подхода к языковой политике. Ввиду того, что язык затрагивает жизнь всех людей, максимально широкое вовлечение общества в осуществление языковой политики как нельзя лучше отвечает ее целям.


Образование


Значительная часть Доклада посвящена языкам в образовательной сфере (с. 26 – 30). Наряду с ценными предложениями в этой части документа содержатся и серьезные пробелы.


Одной из основных целей рассматриваемой языковой политики должно быть образование на ЯРМ для любого ребенка, чьи родители желают этого. Несмотря на всю сложность поставленной задачи, к ней необходимо возвращаться на всех стадиях проведения языковой политики.


В случаях, когда ЯРМ преподается только как лингвистический предмет, крайне важно, чтобы его преподавание велось эффективно, на основании новейших научных методик. Автор этой части Совместного отзыва располагает данными, свидетельствующими о том, что в ряде случаев (например, в Бурятии) методика преподавания ЯРМ не отвечает передовой практике. Помимо нецелесообразного расходования и без того скудных средств, неэффективное преподавание языка может привести к обратным результатам, так как у учащихся может создаться впечатление, что данный язык чрезвычайно сложен для изучения.


Совет Европы разработал систему Общеевропейской компетенции владения иностранным языком (CEFR), которая может быть использована для преподавания любого языка (nt/t/dg4/linguistic/CADRE_EN.asp.). Работу отдела языковой политики Совета Европы дополняет Европейский центр современных языков.


Всякий метод языкового обучения сопряжен с надлежащей подготовкой учителей и предоставлением адекватных, привлекательных учебных материалов. Некоторые сообщества ЯРМ в Западной Европе, в частности, бретонцы, создали высококачественные учебные материалы, пользуясь только настольными издательскими системами.


Замечательной следует признать идею организации факультативных (например, культурных или спортивных) занятий на языках меньшинств.


К высказанному предложению (с. 32) о том, что «учителя родных языков и литературы <...> должны <...> вводить в содержание образования учебные элементы, учитывающие местную этнокультурную специфику» следует подходить с осторожностью. Одна из психологических проблем состоит в преодолении восприятия ЯРМ как фольклорных и архаичных, а не живых и динамичных языков. Не стоит усугублять этот отрицательный стереотип!


Именно межкультурный диалог – а не перелатанные курсы истории – может и должен служить средством противодействия всяким проявлениям расизма, ксенофобии или межнациональной розни, а также поощрения взаимопонимания, уважения и доверия между народами. Совет Европы располагает полезными методическими материалами в этой области.


Рекомендации:

1. Первостепенное внимание следует уделять планированию и осуществлению образования на региональных языках и языках меньшинств.
   

2. Министерству регионального развития рекомендуется вступить в сотрудничество с отделом языковой политики Совета Европы в целях улучшения преподавания ЯРМ.
   

3. Необходимо развивать межкультурный диалог как средство повышения взаимопонимания и солидарности между народами РФ.