Собрание сочинений печатается по постановлению центрального комитета

Вид материалаДокументы

Содержание


306 В. и. ленин
Аграрная программа русской социал-демократии
308 В. и. ленин
Аграрная программа русской социал-демократии
310 В. и. ленин
Аграрная программа русской социал-демократии
Ред. Известно, что в рабском и феодальном обществе различие классов фиксировалось и в сословном
312 В. и. ленин
Аграрная программа русской социал-демократии
314 В. и. ленин
Аграрная программа русской социал-демократии
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   33
I

Вряд ли есть надобность подробно доказывать необходимость «аграрной програм­мы» для русской социал-демократической партии. Под аграрной программой мы разу­меем определение руководящих начал социал-демократической политики в аграрном вопросе, т. е. по отношению к сельскому хозяйству, к различным классам, слоям, груп­пам сельского населения. В такой «крестьянской» стране, как Россия, аграрная про­грамма социалистов естественно является главным, если не исключительным, образом «крестьянской программой», программой, определяющей отношение к крестьянскому вопросу. Крупные землевладельцы, сельскохозяйственные наемные рабочие и «кресть­яне» — таковы три главные составные части сельского населения во всякой капитали­стической стране, в том числе и в России. И насколько определенно и ясно уже само собою отношение социал-демократов к первым двум из указанных трех составных час­тей (землевладельцам и рабочим), настолько неопределенно самое даже понятие «кре­стьянства», а тем более наша политика по отношению к коренным вопросам его быта и его эволюции. Если на Западе весь гвоздь аграрной программы социал-демократов со­ставляет именно «крестьянский вопрос», то в России это должно быть в еще гораздо большей степени. Самое недвусмысленное определение своей политики в крестьянском вопросе тем более необходимо для нас, русских социал-демократов, что наше направ­ление еще совсем молодо в России, что весь старый

306 В. И. ЛЕНИН

русский социализм был, в последнем счете, «крестьянским» социализмом. Правда, у той массы русских «радикалов», которая мнит себя хранителем наследства, оставлен­ного нашими социалистами-народниками всяческих оттенков, социалистического поч­ти что совсем ничего уже не осталось. Но все они тем охотнее выдвигают на первый план свои разногласия с нами по «крестьянскому» вопросу, чем приятнее для них за­тушевать тот факт, что на авансцену общественно-политической жизни России выдви­нулся уже «рабочий» вопрос, что по этому вопросу они не имеют никаких прочных ус­тоев, а девять десятых из них являются здесь, в сущности, самыми дюжинными буржу­азными социал-реформаторами. Наконец, многочисленные «критики марксизма», поч­ти совсем слившиеся в этом последнем отношении с русскими радикалами (или либе­ралами?), тоже стараются напирать именно на крестьянский вопрос, по которому будто бы «ортодоксальный марксизм» всего более посрамлен «новейшими трудами» Берн­штейнов, Булгаковых, Давидов, Герцев и даже... Черновых!

Далее, помимо теоретических недоумений и войны «передовых» направлений, чисто практические запросы самого движения выдвигают в последнее время задачу пропа­ганды и агитации в деревне. А сколько-нибудь серьезная и широкая постановка этого дела невозможна без принципиально выдержанной и политически целесообразной про­граммы. И русские социал-демократы признавали всю важность «крестьянского вопро­са» с самого уже своего появления на свет в качестве особого направления. Напомним, что в проекте программы русских социал-демократов, составленном группой «Освобо­ждение труда» и изданном в 1885 году, стоит требование «радикального пересмотра аграрных отношений (условий выкупа и наделения крестьян землей)» . В брошюре «О задачах социалистов в борьбе с голодом в России» (1892 г.) Г. В. Плеханов тоже гово­рил о социал-демократической политике в крестьянском вопросе.

См. приложение к брошюре П. Б. Аксельрода: «К вопросу о современных задачах и тактике русских социал-демократов». Женева, 1898.

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ 307

Вполне естественно поэтому, что и «Искра» в одном из первых своих номеров (ап­рель 1901 г., № 3) выступила с наброском аграрной программы, определяя в статье «Рабочая партия и крестьянство» свое отношение к основам аграрной политики рус­ских социал-демократов. Статья эта вызвала недоумение у весьма многих русских со­циал-демократов; мы получили ряд замечаний и писем в редакцию по поводу нее. Главные возражения вызвал пункт о возвращении, отрезков, и мы предполагали уже открыть дискуссию в «Заре» по этому вопросу, когда появился № 10 «Рабочего Дела» со статьей Мартынова, разбиравшей, между прочим, и аграрную программу «Искры». Ввиду того, что «Раб. Дело» сделало свод многим из ходячих возражений, — мы наде­емся, что наши корреспонденты не посетуют на нас за то, что мы ограничимся пока от­ветом одному Мартынову.

Я подчеркиваю пока ввиду вот каких обстоятельств. Статья в «Искре» писана была одним из членов редакции, и остальные члены ее, будучи солидарны с автором относи­тельно общей постановки вопроса, могли быть, разумеется, различных мнений относи­тельно частностей, относительно отдельных пунктов. Между тем вся наша редакцион­ная коллегия (т. е. и группа «Освобождение труда» в том числе) была занята выработ­кой коллективного, редакционного проекта программы нашей партии. Выработка эта затянулась (отчасти вследствие разных партийных дел и некоторых конспиративных обстоятельств, отчасти вследствие необходимости особого съезда для всестороннего обсуждения программы) и закончена только в самое последнее время. Покуда пункт насчет возвращения отрезков оставался моим личным мнением, я не спешил защищать его, ибо для меня гораздо важнее была общая постановка вопроса о нашей аграрной политике, чем этот отдельный пункт, который мог еще быть отвергнутым или сущест­венно видоизмененным в нашем общем проекте. В настоящее время я буду защищать уже этот

* См. Сочинения, 5 изд., том 4, стр. 429—437. Ред.

308 В. И. ЛЕНИН

общий проект. А «читателя-друга», который не поленился поделиться с нами критикой нашей аграрной программы, мы попросим теперь заняться критикой нашего общего проекта.

II

Приведем полностью «аграрную» часть этого проекта.

«В целях устранения остатков старого крепостного порядка и в интересах свободно­го развития классовой борьбы в деревне, Российская социал-демократическая рабочая партия будет добиваться:
  1. отмены выкупных и оброчных платежей, а также всяких повинностей, падающих
    в настоящее время на крестьянство, как на податное сословие;
  2. отмены круговой поруки и всех законов, стесняющих крестьянина в распоряжении
    его землей;
  3. возвращения народу взятых с него в форме выкупных и оброчных платежей де­
    нежных сумм; конфискации с этой целью монастырских имуществ и удельных имений,
    а равно обложения особым налогом земель крупных дворян-землевладельцев, восполь­
    зовавшихся выкупной ссудой; обращения сумм, добытых этим путем, в особый народ­
    ный фонд для культурных и благотворительных нужд сельских обществ;
  4. учреждения крестьянских комитетов:

а) для возвращения сельским обществам (посредством экспроприации или — в
том случае, если земли переходили из рук в руки, — выкупа и т. п.) тех земель,
которые отрезаны у крестьян при уничтожении крепостного права и служат в ру­
ках помещиков орудием для их закабаления;

б) для устранения остатков крепостного права, уцелевших на Урале, на Алтае,
в Западном крае и в других областях государства;

5. предоставления судам права понижать непомерно высокие арендные платы и объ­
являть недействительными сделки, имеющие кабальный характер».

Читатель удивится, может быть, отсутствию в «аграрной программе» каких бы то ни было требова-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ 309

ний в пользу сельских наемных рабочих. Мы заметим по поводу этого, что такие тре­бования вошли в предыдущий отдел программы, содержащий требования, предъявляе­мые нашей партией «в интересах охраны рабочего класса от физического и нравствен­ного вырождения, а также в интересах повышения его способности к борьбе за свое ос­вобождение». Подчеркнутые нами слова объемлют всех наемных рабочих, в том числе и сельских, и все 16 пунктов этого отдела программы относятся и к сельским рабочим.

Это объединение и промышленных и сельских рабочих в один отдел с оставлением в «аграрной» части программы только «крестьянских» требований имеет, правда, то не­удобство, что требования в пользу сельских рабочих не бросаются в глаза, не заметны с первого взгляда. При поверхностном ознакомлении с программой может получиться даже совершенно неправильное представление, что мы намеренно затеняли требования в пользу наемных сельских рабочих. Нечего и говорить, что это представление было бы в корне ошибочно. Указанное же неудобство, — в сущности, чисто внешнего характе­ра. Оно легко устранимо и более внимательным ознакомлением с программой и ком­ментарием к ней (а наша партийная программа «пойдет в народ», разумеется, не иначе, как в сопровождении не только печатных, но и — что гораздо важнее — устных ком­ментариев). Если какая-нибудь группа захочет обратиться специально к сельским рабо­чим, — она должна будет только выделить из всех требований в пользу рабочих имен­но те, которые наиболее важны для батраков, поденщиков и т. п., и изложить их в осо­бой брошюре, листке или ряде устных сообщений.

В принципиальном отношении единственно правильным редактированием разби­раемых отделов программы является именно такое, которое бы соединяло вместе все требования в пользу наемных рабочих во всех отраслях народного хозяйства и строго отделяло в особый отдел требования в пользу «крестьян», ибо основной критерий того, что мы можем и должны требовать в первом и во втором случае, совершенно неодина­ков.

310 В. И. ЛЕНИН

Принципиальное отличие двух рассматриваемых отделов программы выражено, по проекту, во вступительных словах к каждому отделу.

В пользу наемных рабочих мы требуем таких реформ, которые «ограждают их от физического и нравственного вырождения и повышают их способность к борьбе»; в пользу же крестьян мы добиваемся только таких преобразований, которые содействуют «устранению остатков старого крепостного порядка и свободному развитию классовой борьбы в деревне». Отсюда видно, что наши требования в пользу крестьян гораздо уже, что они обставлены гораздо более скромными условиями, заключены в более тесные рамки. По отношению к наемным рабочим мы берем на себя защиту их интересов, как класса в современном обществе; мы делаем это, ибо считаем их классовое движение единственным действительно революционным движением (сравни в принципиальной части программы слова об отношении рабочего класса к другим классам) и стремимся именно это движение сорганизовать, направлять и просвещать светом социалистиче­ского сознания. Между тем по отношению к крестьянству мы вовсе не берем на себя защиты его интересов, как класса мелких землевладельцев и земледельцев в современ­ном обществе. Ничего подобного. «Освобождение рабочего класса может быть делом только самого рабочего класса», и потому социал-демократия — непосредственно и всецело — представляет интересы только одного пролетариата, только с его классовым движением стремится слиться в одно неразрывное целое. Все же остальные классы со­временного общества стоят за сохранение основ существующего экономического строя, и потому защиту интересов этих классов социал-демократия может брать на себя лишь при известных обстоятельствах и на известных, точно определенных, условиях. Напр., класс мелких производителей, и мелких земледельцев в том числе, в своей борь­бе против буржуазии является реакционным классом, и потому «пытаться спасти кре­стьянство защитой мелкого хозяйства и мелкой собственности от натиска капитализма значило бы бесполезно задержи-

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ ЗЦ

вать общественное развитие, обманывать крестьянина иллюзией возможного и при ка­питализме благосостояния, разъединять трудящиеся классы, создавая меньшинству привилегированное положение на счет большинства» («Искра» № 3) . Вот почему вы­ставление «крестьянских» требований в нашем проекте программы обставлено двумя, весьма узкими, условиями. Мы подчиняем законность «крестьянских требований» в со­циал-демократической программе, во-первых, тому условию, чтобы они вели к устра­нению остатков крепостного порядка и, во-вторых, чтобы они содействовали свобод­ному развитию классовой борьбы в деревне.

Остановимся подробнее на разборе каждого из этих условий, которые были вкратце очерчены уже в № 3 «Искры».

«Остатки старого крепостного порядка» страшно еще велики в нашей деревне. Это факт общеизвестный. Отработки и кабала, сословная и гражданская неполноправность крестьянина, его подчинение вооруженному розгой привилегированному землевла­дельцу, бытовая приниженность, делающая крестьянина настоящим варваром, — все это не исключение, а правило в русской деревне, и все это является, в последнем счете, прямым переживанием крепостного порядка. В тех случаях и отношениях, где еще ца­рит этот порядок, и поскольку он еще царит, — врагом его является все крестьянство как целое. Против крепостничества, против крепостников-помещиков и служащего им государства крестьянство продолжает еще оставаться классом, именно классом не ка­питалистического, а крепостного общества, т. е. классом-сословием . И поскольку со­храняется

См. Сочинения, 5 изд., том 4, стр. 432. Ред.

Известно, что в рабском и феодальном обществе различие классов фиксировалось и в сословном делении населения, сопровождалось установлением особого юридического места в государстве для каж­дого класса. Поэтому классы рабского и феодального (а также и крепостного) общества были также и особыми сословиями. Напротив, в капиталистическом, буржуазном обществе юридически все граждане равноправны, сословные деления уничтожены (по крайней мере в принципе), и потому классы перестали быть сословиями. Деление общества на классы обще и рабскому, и феодальному, и буржуазному обще­ствам, но в первых двух существовали классы-сословия, а в последнем классы бессословные.

312 В. И. ЛЕНИН

еще в нашей деревне этот, свойственный крепостному обществу, классовый антагонизм «крестьянства» и привилегированных землевладельцев, постольку рабочая партия, не­сомненно, должна быть на стороне «крестьянства», должна поддерживать его борьбу и подталкивать его на борьбу против всех остатков крепостничества.

Мы ставим в кавычки слово крестьянство, чтобы отметить наличность в этом случае не подлежащего никакому сомнению противоречия: в современном обществе крестьян­ство, конечно, не является уже единым классом. Но кто смущается этим противоречи­ем, тот забывает, что это — противоречие не изложения, не доктрины, а противоречие самой жизни. Это — не сочиненное, а живое диалектическое противоречие. Поскольку в нашей деревне крепостное общество вытесняется «современным» (буржуазным) об­ществом, постольку крестьянство перестает быть классом, распадаясь на сельский про­летариат и сельскую буржуазию (крупную, среднюю, мелкую и мельчайшую). По­скольку сохраняются еще крепостные отношения, — постольку «крестьянство» про­должает еще быть классом, т. е., повторяем, классом не буржуазного, а крепостного общества. Это «поскольку — постольку» существует в действительности в виде крайне сложного сплетения крепостнических и буржуазных отношений в современной рус­ской деревне. Говоря терминами Маркса, отработочная, натуральная, денежная и капи­талистическая ренты переплетаются у нас самым причудливым образом. Мы подчерки­ваем это, всеми экономическими исследованиями России установленное, обстоятельст­во в особенности потому, что оно по необходимости, неизбежно является источником той сложности, запутанности, если хотите искусственности, некоторых наших «аграр­ных» требований, которая сильно поражает многих с первого взгляда. Кто ограничива­ется в своих возражениях общим недовольством по поводу этой сложности и «хитро­сти» предлагаемых решений, тот забывает, что простого решения столь запутанных во­просов и быть не может. Мы обязаны

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ 313

бороться против всех остатков крепостнических отношений, — это не может подлежать для социал-демократа никакому сомнению, а так как эти отношения самым сложным образом переплетаются с буржуазными, то нам приходится забираться в самую, с по­зволения сказать, сердцевину этой путаницы, не пугаясь сложностью задачи. «Про­стое» решение ее могло бы быть лишь одно: отстраниться, пройти мимо, предоставить «стихийному элементу» всю эту кашу расхлебывать. Но такая «простота», излюбленная всеми и всяческими, буржуазными и «экономическими», поклонниками стихийности, недостойна социал-демократа. Партия пролетариата должна не только поддерживать, но и подталкивать вперед крестьянство в его борьбе со всеми остатками крепостниче­ства, а чтобы подталкивать вперед, недостаточно ограничиваться общим пожеланием, — надо дать определенную революционную директиву, надо суметь помочь разо­браться в путанице аграрных отношений.

III

Чтобы читатель нагляднее представил себе неизбежность сложного решения аграр­ного вопроса, мы попросим его сравнить в этом отношении рабочий и крестьянский отделы программы. В первом из них все решения чрезвычайно просты, понятны даже совсем мало посвященному и совсем мало думавшему человеку, «естественны», близ­ки, легко осуществимы. Во втором, наоборот, большинство решений чрезвычайно сложны, «непонятны» с первого взгляда, искусственны, маловероятны, трудно осуще­ствимы. Чем объяснить это различие? Не тем ли, что составители программы в первом случае трезвенно и деловито размышляли, а во втором сбились и запутались, впали в романтизм и фразеологию? Такое объяснение, надо правду сказать, было бы чрезвы­чайно «просто», детски просто, и мы не удивляемся, что Мартынов за него ухватился. Он не подумал, что практическое решение мелких рабочих вопросов облегчило и упро­стило до последней степени

314 В. И. ЛЕНИН

само экономическое развитие. Общественно-экономические отношения в области крупного капиталистического производства стали (и все более становятся) до такой степени прозрачными, ясными, упрощенными, что ближайшие шаги вперед намечают­ся сами собой, напрашиваются сразу и с первого взгляда. Наоборот, вытеснение крепо­стничества капитализмом в деревне до такой степени запутало и усложнило общест­венно-экономические отношения, что над решением ближайших практических вопро­сов (в духе революционной социал-демократии) надо очень подумать и «простого» ре­шения — можно заранее с полной уверенностью сказать — выдумать не удастся.

Кстати. Раз уже мы начали сравнивать рабочий и крестьянский отделы программы, то отметим еще одно принципиальное различие между ними. Коротко говоря, это раз­личие можно бы формулировать следующим образом: в рабочем отделе мы не вправе выходить за пределы социально-реформаторских требований, в крестьянском отделе мы не должны останавливаться и перед социально-революционными требованиями.

Или иначе: в рабочем отделе мы безусловно ограничены рамками программы-

* минимум, в крестьянском отделе мы можем и должны дать программу-максимум .

Объяснимся.

В обоих отделах мы излагаем не нашу конечную цель, а наши ближайшие требова­ния. В обоих мы должны поэтому оставаться на почве современного (= буржуазного) общества. В этом состоит сходство обоих отделов. Но их коренное отличие состоит в том, что рабочий отдел содержит требования, направленные против буржуазии, а кре­стьянский — требования, направленные против крепостников-помещиков (против

То возражение, что требование вернуть отрезки далеко не есть еще максимум наших ближайших требований в пользу крестьянства (resp. (respective — или. Ред.) наших аграрных требований вообще) и что оно поэтому непоследовательно, будет разобрано ниже, когда мы будем уже говорить о конкретных пунктах защищаемой программы. Мы утверждаем, и постараемся доказать это, что требование «вернуть отрезки» есть максимум того, что мы можем выставить теперь же в нашей аграрной программе.

АГРАРНАЯ ПРОГРАММА РУССКОЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИИ 315

феодалов, сказал бы я, если бы вопрос о применимости этого термина к нашему поме­стному дворянству не был таким спорным вопросом ). В рабочем отделе мы должны ограничиться частичными улучшениями данного, буржуазного порядка. В крестьян­ском — мы должны стремиться к полному очищению этого данного порядка от всех остатков крепостничества. В рабочем отделе мы не можем ставить таких требований, значение которых было бы равносильно тому, чтобы окончательно сломить господство буржуазии: когда мы достигнем этой нашей конечной цели, достаточно подчеркнутой в другом месте программы и «ни на минуту» не упускаемой нами из виду при борьбе за ближайшие требования, тогда мы, партия пролетариата, не ограничимся уже вопросами о какой-нибудь ответственности предпринимателей или о каких-нибудь фабричных квартирах, а возьмем в свои руки все заведование и распоряжение всем общественным производством, а следовательно, и распределением. Наоборот, в крестьянском отделе мы можем и должны выставить такие требования, значение которых было бы равно­сильно тому, чтобы окончательно сломить господство крепостников-помещиков, чтобы совершенно очистить нашу деревню от всех следов крепостничества. В рабочем отделе ближайших требований мы не можем ставить социально-революционных требований, ибо социальная революция, ниспровергающая господство буржуазии, есть уже револю­ция пролетариата, осуществляющая нашу конечную цель. В крестьянском отделе мы ставим и социально-революционные требования, ибо социальная революция, ниспро­вергающая господство крепостников-помещиков (т. е. такая же социальная революция буржуазии, каковой была великая французская революция), возможна и на базисе дан­ного, буржуазного порядка. В рабочем отделе мы остаемся (пока и условно, с своими самостоятельными видами и намерениями, но все же

Я