Эрдэнэ семантика и функции устаревших слов в идиостиле ю. М. Нагибина (на материале исторических повестей и рассказов Ю. М. Нагибина)
| Вид материала | Рассказ |
- Дискурсивная образность слова (на материале рассказов и повестей русских писателей, 1068.61kb.
- Претекста, дописывание «чужого» текста, языковая игра с претекстами [Фатеева 2000:, 110.59kb.
- Присяжнюк Николай Иванович -президент Торгово-промышленной палаты Ростовской области, 40.8kb.
- Вмире существует множество замечательных повестей, романов, рассказов и стихов, главными, 21kb.
- Программа XI международного бизнес-форума на дону г. Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина,, 117.93kb.
- Программа XI международного бизнес-форума на дону г. Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина,, 216.99kb.
- Утренник «Солнечный город Николая Носова», 59.71kb.
- Задачи: 1) Повторить литературоведческие термины ( с целью подготовки к егэ по русскому, 126.59kb.
- Развитие эстетического потенциала образовательной среды средствами информационных технологий, 286.58kb.
- На правах рукописи, 268.13kb.
На правах рукописи
Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ
СЕМАНТИКА И ФУНКЦИИ УСТАРЕВШИХ СЛОВ В ИДИОСТИЛЕ Ю. М. НАГИБИНА
(на материале исторических повестей и рассказов Ю.М. Нагибина)
Специальность 10.02.01 – русский язык
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Москва 2007
Работа выполнена на кафедре общего и русского языкознания Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина.
Научный руководитель: доктор филологических наук,
профессор
Соколовская Татьяна Дмитриевна
Официальные оппоненты: доктор филологических наук,
профессор
Зимин Валентин Ильич
кандидат филологических наук
доцент
Нестерская Лия Александровна
Ведущая организация: Российский университет
дружбы народов
Защита состоится « » _____________ 2007 г. в « » ч. в зале
Ученого совета на заседании диссертационного совета Д 212.047.01 Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина по адресу: 117485, Москва, ул. Академика Волгина, 6.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Гос. ИРЯ им. А.С.Пушкина.
Автореферат разослан « »________________ 2007 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
доктор педагогических наук, В.В. Молчановский
профессор
I. Общая характеристика работы
Вопросы семантической системы языка, смысловой структуры языковых единиц, взаимосвязь различных типов значения, разработка методики их исследования и ряд других сложнейших вопросов семасиологии привлекают внимание лингвистов самых разных школ и направлений. Значение слова – одна из самых сложных и одновременно самых важных не только лингвистических, но и логических, психологических и философских категорий, поскольку оно непосредственно связано с основным вопросом о взаимоотношении мышления и языка, понятия и слова, и в нем отражено многообразие внутреннего мира человека и окружающей действительности. В современной лингвистике, развивающейся во многих направлениях, накоплен уже значительный опыт изучения лексического значения. Лексические единицы несут разные виды как экстралингвистической, так и собственно лингвистической информации, что лежит в основе выделения разных типов значения. В настоящее время в языкознании большое внимание уделяется проблемам языковой номинации, к которым по своим языковым функциям относится объект нашего исследования – устаревшие слова.
Актуальность диссертационной работы обусловлена изучением устаревшей лексики как средства стилизации в языке художественной литературы и проведением комплексного анализа устаревшей лексики в аспекте художественной темпоральности.
Цель нашей диссертационной работы состоит в рассмотрении языковых способов осуществления художественного приема стилизации посредством использования устаревших слов в исторических произведениях Ю.М. Нагибина и в выявлении специфики функционирования устаревших слов в названных произведениях в двух аспектах: в функционально-стилистическом как средстве стилизации и хронотопе – как средстве выражения темпоральности.
Поставленная цель предполагает решение следующих основных задач:
1) выявить предмет исследования в ткани художественной литературы;
2) определить семантические связи устаревших слов в художественных текстах с позиции лексической семантики;
2) указать на контекстуальные особенности лексических значений историзмов и архаизмов в связи с проблемой комментирования, проанализировав их употребление в текстах и толкование в словарях;
3) изучить потенциал устаревших слов как лексических средств выражения категории времени;
4) определить темпоральную функцию устаревших слов в текстовом времени в связи с принадлежностью текста к художественно-исторической литературе;
5) построить классификацию устаревших слов в аспекте темпоральности.
В диссертации были использованы следующие методы лингвистического исследования:
– описательно-аналитический метод (предполагающий анализ имеющихся точек зрения по затрагиваемым в работе проблемам; изложение собственных решений перечисленных выше задач);
– сопоставительный метод (предполагающий сопоставление толкований устаревших слов в различных словарях при выявлении стилистических и временных характеристик устаревших слов);
– метод семантического и стилистического анализа;
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нем комплексно рассмотрены устаревшие слова в семантическом, лексическом, стилистическом аспектах; изучен потенциал устаревших слов как лексических средств выражения художественного времени; классифицированы устаревшие слова в аспекте темпоральности.
Теоретическая значимость исследования определяется, прежде всего, тем, что работа вносит вклад в изучение функционального и коммуникативного статуса устаревших слов и предлагает существенные уточнения к вопросу об устаревших словах как средствах стилизации. В работе предпринята попытка изучения одного из способов выражения темпоральности – ее выражения посредством устаревших слов.
Практическая значимость проведенного исследования заключается в том, что результаты и выводы могут использоваться при чтении курсов «Лексика современного русского языка», «Стилистика русского языка», «Лингвистический анализ художественного текста», «Семантика слов современного русского языка»; материалы приложения могут служить основной учебного пособия для работы над средствами пассивного словарного запаса.
Методологическую основу исследования составила богатая теоретическая база трудов по лексикологии и, в частности, проблематике устаревших слов, представленная в работах известных языковедов О.С. Ахмановой, Н.М. Шанского, А.Н. Кожинова, В.В. Виноградова, М.И. Фоминой, М.Н. Нестерова; по стилистике – В.В. Виноградова, В.Ю. Троицкого, Р.А. Будагова, В.Г. Костомарова, М.Н. Кожиной; по теории русского литературного языка – О.А. Лаптевой; по функциональной грамматике и, в частности, категории темпоральности – А.В. Бондарко, И.Р. Гальперина, Ю.Д. Апресяна, З.Я. Тураевой, И.Я. Чернухиной и многих других.
Объектом исследования являются факты употребления в исторических повестях и рассказах Ю.М. Нагибина устаревших слов современного русского языка.
Материалом исследования послужили исторические повести и рассказы Ю.М. Нагибина, которые в соответствии с названной целью в лингвистических работах еще не рассматривались: «Огненный протопоп», «Остров любви», «Царскосельское утро», «Сон о Тютчеве», «День крутого человека», «Смерть на вокзале». Выбор произведений Ю.М. Нагибина не случаен: писатель один из лучших современных мастеров русской исторической прозы. Его произведения преимущественно малых форм (рассказ, повесть) достаточно обозримы для исследователя, их отличает художественное богатство и эксплицированность текстовых категорий.
Обоснованность и достоверность научных результатов обеспечивается опорой на обширный научный и фактический материал.
Теоретические положения диссертации опираются на анализ значительного количества источников на русском языке, связанных с задачами, поставленными в исследовании.
Апробация исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования сообщались на Международной научной конференции «Функциональная семантика, семиотика знаковых систем и методы их изучения» [Российский Университет Дружбы Народов, Москва, 2006], на научной конференции «Язык и общество» [Российский государственный социальный университет, Москва, 2006]; обсуждались на кафедре общего и русского языкознания филологического факультета Государственного института русского языка имени А.С. Пушкина. Основные положения и выводы диссертационного исследования отражены в 5 публикациях.
В качестве рабочей гипотезы исследования выдвигается предположение о том, что в художественно-исторической литературе номинативная функция устаревших слов, воспроизводящих языковой колорит времени, осложняется стилистической, а также функцией темпорального указателя, соотносимого с осью точного исторического времени.
Результаты исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, выносимые на защиту:
1. Прием стилизации в художественных произведениях служит созданию образа литературного героя, являющегося представителем русского общества отдаленной эпохи.
2. В художественно-исторической литературе устаревшие слова используются не только для воссоздания исторического колорита, но и в целом играют важную роль в коммуникативном взаимодействии разных поколений нации.
3. Используемые в качестве основного средства стилизации устаревшие слова выполняют функцию темпорального указателя.
4. В художественно-исторической литературе при выражении художественного времени устаревшие слова имеют полицентрический характер, что дает возможность конструирования семантического поля времени, в котором указанные слова составляют ядро.
5. Между историзмами и архаизмами существует определенная иерархия с точки зрения функции стилизации и выражения художественного времени: историзмы наделены большей ответственностью и играют основную роль, а архаизмы – вторичную.
Объем и структура работы определяются целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, включающей 202 наименования теоретических источников, 25 – словарей и 7 – энциклопедий. Затем следуют 3 приложения.
Главы делятся на разделы, соответствующие характеру исследуемых вопросов.
II. Основное содержание работы
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, определены объект, предмет исследования, формулируются цели, задачи и методы исследования, определяется научная новизна диссертационного исследования, раскрываются теоретическая и практическая значимость, подтверждается обоснованность и достоверность выводов исследования, называются источники материала для исследования, излагаются положения, выносимые на защиту, а также приводится структура диссертации.
Глава I «Устаревшие слова в аспекте лексикологии» носит преимущественно характер описания предмета исследования в теоретических и практических трудах русских филологов.
В первом разделе (1.1) « О месте устаревших слов в системе литературного языка» рассматриваются точки зрения на изучение устаревших слов в аспекте пассивного/активного словарного запаса современного русского языка. Сосуществование различных точек зрения о месте устаревших слов в современном русском языке объясняется различными концепциями, которые мотивируются разным пониманием объема понятия “современный русский язык”. Одни ученые под современным русским языком понимают обще-литературный язык, который в ряде работ называется «практический», в таком случае, используется понятие «пассивный запас». Это понятие связанно с фактором употребительности устаревших слов в практическом языке. Поэтому устаревшие слова относятся к пассивному запасу. В случае употребления некоторых из них в общелитературном языке решается вопрос о степени устарелости, о понятности современному носителю русского языка. В случае возвращения устаревших слов в активное употребление встает вопрос об объеме их лексических значений и о характере стилистической маркированности, о возможности появления омонимии, о синонимических связях таких слов.
Другая концепция основываются на понимании современного русского языка в широком смысле, именно как литературного языка, включающего различные функциональные единства. В таком случае рассматриваются функции устаревших слов в исторической науке (научный стиль), в художественной речи. В рамках данной концепции основной функцией историзмов в научном стиле является номинативная функция, тогда как основной функцией устаревших слов в художественной литературе является функция воздействия в эстетической подфункции.
Во втором разделе (1.2) « Принципы классификационного описания устаревших слов в современной русистке» приводятся критерии различения архаизмов и историзмов в системе современного русского языка. Анализ научной литературы показывает, что авторы по-разному трактуют термины «архаизм» и «историзм». Одни языковеды понимают под архаизмами устаревшие слова (А.Н. Гвоздев (1965), Л.А. Булаховский (1952) , Л.Р. Зиндер (1957), М.Д. Степанова, И.И. Чернышева (1962)). К архаизмам они относят все виды архаичной лексики, что приводит к многозначности термина «архаизм», который обозначает и устаревшее слово вообще, и историзм, и разные виды архаизмов. Лингвисты Е.М. Галина-Федорук (1962), И.В. Арнольд (1959), М.К. Морен, Н.Н. Тетеревникова (1960), И.Р. Гальперин (1958) делят общую категорию устаревших слов на две разновидности: историзмы и архаизмы. В данной работе устаревшие слова по традиционному принципу разделены на две категории: историзмы и архаизмы.
В третьем разделе (1.3) « Основные типы устаревших слов в аспекте лексической стилистики» дается общая характеристика устаревших слов, уточняется понятия «историзм» и «архаизм», объясняется процесс устаревания слов, рассматриваются функции устаревших слов.
Так, архаизмы обозначают понятия, которые существуют в настоящее время, но вытесненные по каким-либо причинам из активного употребления синонимичными единицами: лекарь – врач, весь – селение, цирюльник – парикмахер, венценосец – государь, монарх, трактир – ресторан. В современном русском литературном языке они используются как средства стилизации, являются «сигналами» возвышенного регистра: длань – рука, очи – глаза, пиит – поэт, уста – губы, перст – палец, сеча – сражение.
Историзмы являются единственными названиями исчезнувших предметов и явлений действительности, не имеющими синонимов в современном русском литературном языке: камер-юнкер, камергер, воевода, паж, улан, гусар, князь, княгиня, и т.д. Собранные примеры историзмов из повестей и рассказов Ю.М. Нагибина доказывают, что по своей семантике историзмы могут быть самыми разнообразными. В их составе существует множество тематических групп: названия чинов, титулов, профессий (градоначальник, тайный советник, коллежский асессор, князь, граф, кухарка), обозначение понятий государственного правового устройства общества (святейший синод, тайная канцелярия, самодержавие, царствование, императорский и т.д.), названия армейских чинов и оружия прошлого (гусар, улан, денщик, ратник, воевода, мушкет, улан, стражник, юнкер), обозначения реалий, ранее принадлежащих дорожнотранспортной системе (извозчик), наименования разновидностей одежды и предметов культурно-бытового обихода (панталоны, азям, мундир, салоп) и др. Также можно обнаружить такие историзмы, которые обозначают явления духовного мира, понятия судопроизводства.
В четвертом разделе (1.4) « Словари русского языка как источник для изучения устаревшей лексики современного русского языка, и сопоставление исторических реалий со словарными данными» рассматриваются словари современного русского языка как источники для изучения устаревшей лексики.
Проблема семантизации историзма в словаре сложна, так как подразумевается не только представление иллюстративного материала по временным периодам, но также соответствующий ракурс, взгляд на лексические факты, предполагающий более глубокое проникновение исторического отношения в анализ языковых явлений и в их интерпретацию. В работе над словарем мы заметили, что во-первых, несмотря на два принципиально разных типа слов – историзмы и архаизмы, которые соприкасаются друг с другом по одним признакам и противопоставляются по ряду других, они выдаются в словарях как устаревшие слова, в том числе примеры историзмов из повестей Ю.М. Нагибина почти не имеют помет. Отнесенность к прошлому можно выявить только с помощью толкования. Кроме того, в словарях не отражается общепринятая в лексикологии классификация устаревшей лексики. Каждый словарь имеет свою систему помет, в том числе и для характеристики лексики с «хронологической» точки зрения. Устаревшие слова (особенно архаизмы) выполняют и собственно стилистические функции, в связи с этим они сопровождаются в словарях стилистическими (функционально-стилистическими) пометами. Анализ учебной литературы по истории и анализ словарных данных соответствующих явлений убеждают в приблизительности и неточности словарей в представлении историзмов. Иногда в словаре приводятся лишь переносные значения, образованные от историзмов, а сами историзмы не включаются в словарную статью. Подобный пример наблюдаются в словосочетаниях: тайная канцелярия, пожарный обоз, великая княгиня, святейший синод и др.
Глава II «Устаревшие слова как средства стилизации» посвящена рассмотрению устаревших слов как средства стилизации в художественно-исторической литературе.
В первом разделе (2.1) « Объем понятия «стилизация» анализируется объем понятия «стилизация». Стилизация – одна из самых многозначных и противоречивых категорий гуманитарной науки. Постепенно возникло множество различных трактовок сущности стилизации, которые отражали предметно-дисциплинарный ракурс рассмотрения и господствующие мировоззренческие ориентации соответствующей исторической эпохи, или теоретико-методологическое направление. Мы понимаем под «стилизацией» стилистический прием, в рамках которого в качестве средств эстетического воздействия используются устаревшие языковые средства для отражения образов давно ушедших эпох.
Во втором разделе (2.2) « Стилизация как стилистический прием в языке художественной литературы» рассматривается проблема стилизации в художественной литературе.
Стилизация как стилистический прием иногда приобретала особое значение в литературе. Назначение стилизации как яркого средства художественного изображения в литературе в том, что она помогает писателю создать живое представление о некоторых явлениях, рельефно изобразить людей в конкретно-исторической обстановке, дать колоритные картины «типических обстоятельств», выразив особенности образа мыслей и психологии героев через особенности стиля речи. Важно подчеркнуть, что стилизация вовсе не противостоит реализму. Функцию стилизации в языке художественной литературы очень точно и лаконично определил Л.В. Щерба, отметив, что посредством стилизации художественные тексты «рисуют все то разнообразие разговорных, социальных и отчасти и географических диалектов, которые объединяет данный язык. Через язык рисуется та социальная среда, к которой принадлежат действующие лица». (Щерба, 1936: 93).
В третьем разделе (2.3) « Устаревшие слова как средства исторической стилизации» исследуются устаревшие слова как средства стилизации в исторических повестях и рассказах Ю.М. Нагибина, повествующих о XVII – XIX в.в., описываются различные типы этих средств.
При выборе выразительных средств в языке исторического повествования перед писателем встает задача обработки современного ему языка таким образом, чтобы это не противоречило художественной и исторической правде. Как пишет О.А. Лаптева, индивидуальность автора проявляется во всем: в замысле произведения, в вымысле и сюжете, в образном строе, в обращении со словом в широком смысле, в создании и использовании языковых приемов и средств изображения. Слог и стиль каждого произведения индивидуален. Он узнаваем для каждого писателя, но при этом меняется в разных его произведениях, подчиняясь художественной задаче (Лаптева, 2003: 203). Не случайно при изображении исторической реальности Ю.М. Нагибин широко использует названия исторических реалий, наименования служебных чинов и социального положения лиц, характеризующих далекое прошлое, названия учреждений, организаций, упоминаемые исторические события, названия предметов быта невзирая на трудности восприятия читающего, находясь во власти замысла произведения и поставленной художественной задачи. Их широкий диапазон объясняется многообразием сфер общественной жизни и быта, изображенных в повестях и рассказах. Однако они тщательно отобраны писателем как с точки зрения их характерности, исторической значимости, так и доступности современному читателю. Из наименований старинной одежды у него представлены: азям (верхняя крестьянская одежда), мундир (военная форменная одежда) вицмундир (до революции – форменный фрак гражданских чиновников) кафтан (старинная мужская долгополая верхняя одежда), салоп (широкое женское пальто с пелериной, с прорезями для рук или с короткими рукавами), капот (женская домашняя одежда свободного покроя, род халата), панталоны (длинные мужские штаны без заглаженной складки). Старинные названия одежды позволили писателю зримо, осязаемо воспроизвести особенности быта описываемой эпохи. Например:
Не только надменный Бирон, который с людьми обращался, как с лошадьми, и лишь с лошадьми по-человечески, или властный, грубый Волынский, но и мелкая придворная сошка, обшлага его кафтана не стоящая, и глупые шалуны камер-юнкеры стали небрежничать, даже нагличать с ним (Остров любви, 41).
Дворяне XVIII века легко узнаваемы на любом изображении благодаря костюму. Самая важная и заметная часть тогдашнего мужского туалета, надеваемая на плечи, именовалась кафтаном. В повестях и рассказах употреблены иноязычные слова с яркой окраской новизны для эпохи, создающие речевой колорит времени, социальной среды, как, например, камергер, камер-юнкер, т.е. разного рода придворные чины, коллежский асессор, т.е. гражданский чин 8 класса, обер-камергер, или придворный чин старшего ранга, а также лицо, имеющее этот чин.
Количественная насыщенность историзмами, свойственными языку повестей и рассказа Нагибина, не является единственным средством достоверного воспроизведения изображаемого времени. Достижению последнего в значительной мере способствует умелое стилистическое использование речевых форм прошлого, их искусное распределение в системе произведения в целом, мастерство писателя давать глубоко типичные и в то же время ярко индивидуальные речевые характеристики персонажей на основе тонкой дифференциации социально-речевых стилей описываемого времени. Стилизация особенно отчетливо видна в таких фрагментах, где имеет место “текст в тексте”: авторский текст и вставка из жития протопопа Аввакума художественного текста XVII века.
И тогда многотерпеливая протопопица, отвалив из последних сил омороченного мужика, возопила с гневом и отчаянием: «Долго ли мука сия, протопоп, будет?» И ответил протопоп единственными, быть может, словами, способными поднять ее на ноги: «Марковна, до самыя до смерти!» И она, вздохнув, молвила: «Добро, Петрович, ибо еще побредем». (Огненный протопоп, 16)
Большое место в составе языковых средств исторической стилизации занимают в повестях и рассказах Нагибина лексические архаизмы. Некоторые из них свободно проникают в разные речевые контексты, способствуя созданию общего языкового колорита эпохи. Однако следует отметить, что граница между авторской речью и речью персонажей оказывается в ряде случаев стертой. В речи автора встречаются такие лексические архаизмы, как сеча, лик, очи, уста, чело, длань и др.
И бедный Кюхля претерпел от понимающего его и даже по-своему ценящего Пушкина куда больше уязвлений, нежели от всех остальных остряков-недоброжелателей. (Царскосельское утро, 133)
Семантические архаизмы в повестях и рассказах Ю.М. Нагибина играют стилистическую функцию, являются как бы возвышенными регистрами художественно-исторической литературы: истовый, хулитель, нежели, словесность, юдоль, ведом, дабы, витийство, облобызаться, сеча, словеса, вопиять, глас, ныне, чета. Насыщенность устарелыми средствами разных контекстов у Нагибина неодинакова. В наибольшей степени архаизируются у Нагибина контексты, связанные с изображением таких исторических лиц, как протопоп Аввакум, речь которого подверглась влиянию стариной книжной культуры. Например:
И если б Аввакум отказал ему в просимом, он задушил бы, разорвал его собственными руками. Но спокойно, истово, будто иначе и быть не могло, протопоп благословил звероватого стрелецкого десятника (Огненный протопоп, 27).
Зато уже в повестях и рассказах, посвященных XVIII – XIX столетиям, социально-речевая дифференциация характеристик героев значительно углубляется. Более характерологичным становится и употребление устаревшей лексики. Дифференцируется и их стилистическое употребление в зависимости от свойственной им экспрессивно-стилистической окраски и создаваемой речевой ситуации, выполняемых ими эстетических функций. И также в качестве средства исторической стилизации речи героев Нагибин использует лексико-фонетические и орфоэпические архаизмы, которые отличаются от современных однокоренных лексических эквивалентов лишь особенностями произношения. Так, для придания оттенка книжности речи персонажей писатель привлекает слова с фонетическими чертами старославянского неполногласия: глас (голос), младость (молодость), хлад (холод) и др.
Мне отозвался дух умершей, мне был явлен глас Неба. (День крутого человека, 163)
Не читал ты, воин, посланий Аввакума, темен ты и хладен, яко погреб. (Огненный протопоп, 25)
В качестве примеров поэтической лексики можно привести следующие примеры из повестей и рассказов Ю. Нагибина: уста, лик, очи, пиит и др.
…- Негоже пииту скоморошествовать, - довольно твердо произнес Тредиаковский, и крепкая, упрямая скула молодого помора проплыла перед ним. (Остров любви, 49)
Преимущественно в речи с книжным оттенком писатель употребляет иногда старинные глагольные формы типа: есмы, есмь.
…- Аз есмь протопоп, а не распоп, - огрызнулся Аввакум, подымаясь со своего ветошного ложа. (Огненный протопоп, 11)
…- Кал и гной есмь, окаянной – прямое говно! Отовсюду воняю – душой и телом! (Огненный протопоп, 16)
Собственно-лексических архаизмов с высокой степенью устарелости у Нагибина мало. Это преимущественно слова с книжной стилистической окраской, как: паче, аз, аж, коль и др.
Глава III «Устаревшие слова как средства художественной темпоральности» уточняется понятие художественной темпоральности, художественного времени и рассматривается временная характеристика устаревших слов в текстовом времени в связи с принадлежностью текста к произведениям исторической литературы.
В первом разделе (3.1) « Художественная темпоральность» комментируется объем понятия художественная темпоральность.
Образ времени – неотъемлемая черта художественного текста. По мнению Т.В. Матвеевой, темпоральность – текстовая категория, с помощью которой содержание текста соотносится с осью времени: реальной исторической перспективой действительности или ее преломлением (Т.В. Матвеева, 2003: 536).
В параграфе (3.1.1.) «Художественное время» представлено понятие художественного времени, рассмотрены различные временные формы, дается их характеристика, показано формирование категории художественного времени в художественно-исторической литературе. Проблема художественного времени была детально исследована учеными, в частности, З.Я. Тураевой, Г.А. Звездовой, И.Я. Чернухиной, Д.С. Лихачевым и многими другими. З.Я. Тураева пишет, что художественное время – это множество индивидуальных времен и установление временных зависимостей между отдельными (частными, индивидуальными) временами.
Во втором разделе (3.2) « Устаревшие слова как лексические средства категории времени в исторических повестях и рассказах Ю.М. Нагибина» рассматривается временная характеристика устаревших слов в текстовом времени в связи с принадлежностью текста к произведениям исторической литературы.
В параграфе (3.2.1.) «Устаревшие слова как темпоральные указатели в исторических повестях и рассказах Ю.М. Нагибина» определяются темпоральные указатели художественно-исторической литературы, рассматривается роль устаревших слов в художественной темпоральности.
В художественно-исторической литературе функция стилизации устаревших слов осложняется функцией в аспекте темпоральности. По нашему мнению, отнесенность содержания текста к определенному реальному времени может реализоваться с помощью устаревших слов.
В исторических повестях и рассказах Ю. Нагибина темпоральные указатели составляют семантическое макрополе темпоральности, в рамках которого выделяется ряд микрополей, представляющих собой устаревшие семантические группы, объединенные частными временными значениями. Эти группы неоднородны как по своему качественному и количественному составу, так и по расположению в макрополе темпоральности. По мнению И.Я. Чернухиной, темпоральные указатели – особые речевые средства, при помощи которых реализуется отнесенность содержания к определенному реальному времени (Чернухина, 1984: 56). По нашим наблюдениям, темпоральные указатели не функционируют в тексте изолированно – употребление одного неизбежно приводит к использованию другого темпорального элемента, они действуют в комплексе, подтверждая и уточняя значение друг друга, создавая благоприятные условия для читательского восприятия и выполнения эстетической функции художественно-исторической литературы. В данной работе мы разделяем темпоральные указатели художественного текста на следующие три группы: 1) прямые темпоральные указатели, 2) ретроспективные темпоральные указатели, 3) изобразительные темпоральные указатели, т.е. устаревшие слова, необходимые для создания исторического колорита. В большинстве случаев прямые темпоральные указатели вводятся обстоятельственными наречиями (утром, вечером, ночью, долго, однажды и другими), сочетанием существительного с другими частями речи: местоимениями, числительными, прилагательными (семнадцать недель, прошлой зимой, всякий раз, в молодости и т.д.) и сопровождаются эти прямые указатели обычно формами прошедшего времени глагола.
В художественно-исторической литературе при выражении художественного времени устаревшие слова имеют полицентрический характер, дают возможность конструирования семантического поля времени, ядро которого они составляют. В художественно-исторической литературе историзмы и архаизмы объединяет хронологическая информация, ориентированная ретроспективно. Чтобы построить классификацию устаревших слов в аспекте темпоральности, по нашему мнению, изобразительную темпоральную лексику можно подразделить на две группы.
Первая группа темпоральной лексики передаёт временные отношения эксплицитно и регулярно в своем первичном значении, таковыми нам видятся историзмы в своем функционировании (азям, жандарм, кадет, юнкер, вицмундир, декадент, гусар, царь, царица, царствование, самодержавие, князь, барин, мушкет, челобитная и др.). Вторая группа – архаизмы, имплицитно сигнализирующие отнесенность к тому или иному временному плану (истовый, окаянный, паче, сей, сеча, темница, лекарь, пиит, цирюльник, кухарка, школяр).
В параграфе (3.2.2.) «Ретроспективные указатели времени в исторических повестях и рассказах Ю.М. Нагибина», рассматриваются ретроспективные темпоральные указатели, и их роль при выражении художественного времени в художественно-исторической литературе.
К ретроспективным темпоральным указателям мы относим наименования исторических действий, номинации исторических реалий и также географические названия, имена исторических лиц. Для нашего исследования самыми яркими ретроспективными темпоральными указателями являются имена исторических лиц. Исторические лица – сам протопоп Аввакум, Тредиаковский, Пушкин, Тютчев, Лесков, Анненский – вне зависимости от фигуры писателя имеет свое биографическое время. Особого рода ретроспективным темпоральным указателем в рассказах «Сон о Тютчеве», «Остров любви» является цитирование художественных произведений.
В параграфе (3.2.3.) «Историзмы и их временная характеристика в художественном времени» рассматривается временная характеристика историзмов, и их роль при выражении художественного времени.
В выражении художественного времени доминирующая роль принадлежит историзмам, которые реализуются в таких текстах в своей номинативной функции, образуя каркас историчности. У историзмов, наряду с семой темпоральности, присутствует, как правило, сема “место”, которая связывает означаемое с определенной локальной сферой. Изобразительные темпоральные указатели (историзмы) передают временные отношения эксплицитно и регулярно в своем первичном кодовом значении. Семантическое значение историзмов имеет определенную временную характеристику.
В данной работе мы постарались представить временную ось, общую для историзмов из анализируемых повестей и рассказов Ю. Нагибина. Среди историзмов можно также выделить две группы 1) группа историзмов, имеющих неопределенное время функционирования 2) группа историзмов, имеющих определенное время функционирования.
Рассмотрим историчность некоторых слов из приведенной таблицы. Слово недоросль (из группы историзмов, имеющих неопределенное время функционирования) активно использовалось в русском языке в XVIII и отчасти XIX в.в. и являлось официальным обозначением молодого дворянина, не имевшего должного образования и не поступившего на государственную или военную службу (Словарь устаревших слов русского языка, 2005:422). В конце XVIII в. название недоросль получило ироническое значение (Российский историко-бытовой словарь, 1999: 285). В XIX в. и в современном русском языке слово употребляется по преимуществу как бранное в адрес недоучившегося, неразвитого и ленивого человека (Словарь устаревших слов русского языка, 2005:422).
Историзмы, которые имеют установленную хронологическую дату активного использования, включаются в группу историзмов, имеющих определенное время функционирования:
воевода (сер. XVI в. – 1775 г.); стрелецкий десятник (XVI – XVII в.в.); князь (с 826 г. в допетровской Руси); княгиня (с 826 г. в допетровской Руси); мушкет (XVI – XVII в.в.); правёж (в древней Руси); салоп (1-ая пол. 1820-х – 1830-х г.г.); самодержавие (XVIII/нач. XX в.в. – Февральская революция 1917 г.); челобитная (XV – нач.XVII в.в.); бурса (с 17 в. – в дореволюционной России); бурсак (с 17 в. – в дореволюционной России); вотчина (в Московской Руси); дворянство (вт. пол. XII в. - Октябрьская революция 1917 г.); дыба (XVII – XVIII в.в.); камер-юнкер (1809 – г.г.); кабинет-министры (10 ноября 1731 г. – 12 декабря 1741 г.); кафтан (нач. XVIII в. – 1785 г.); великая княгиня (1797 – 1885 г.г.); обер-камергер (с 1762 г. дореволюционной России); тайная канцелярия (1718 – 1726 г.г.); граф (петровская эпоха – 1917 г.); боярин (допетровское время); ратник (до 1917 г.); сановник (в дореволюционной России); скиф (VII в. до н.э. – IV в. н.э.); фуляр (с XVIII в.); экзекуция (в дореволюционной России); боярыня (допетровское время); император (с 1721 г.- в России до 1918 года.); паж (нач. XVIII в. - 1917 г.); помещик (до 1861 г.); стражник (в дореволюционной России); улан (1803 г. – Октябрьская революция 1917 г.); коллежский асессор (эпоха Петра I – 1845 г.); мещаночка (с 1775 г.); денщик (нач. XVII в. в период царствования Михаила Федоровича); жандарм (1792 в. – Февральской революции 1917 г.); кадет (нач. XVIII в – 1918 г.); нигилист (60-80 –е г.г. XIX в.); юнкер (XVIII – 1-я пол. XIX в.в.); вицмундир (в дореволюционной России); гусар (30-е г.г. XVII в.); курсистка (2-я пол. XIX – нач. XX в.в.); полицмейстер (с 1775 г.); Святящий синод (25 января 1721 г. – 21 ноября 1917 г.); царь (1547 – 1917 г.г.); царица (1547 – 1917 г.г.)
Таким образом, на основе анализа временной оси историзмов выявляется механизм исторической стилизации.
В параграфе (3.2.4.) «Архаизмы и их временная характеристика в художественном времени» рассматривается временная характеристика архаизмов, и их роль при выражении художественного времени.
Архаическая лексика как часть темпоральной лексики участвует в передаче ретроспективы, причём каждый из архаизмов представляет вторичную контекстно обусловленную номинацию. Рассматриваемые нами случаи употребления архаизмов представляют номинации несвободные, зависимые. Архаизмы оказываются в зависимом положении от историзмов при выражении названной категории, придавая тексту по большей части соответствующую стилистическую окраску, дополняя историчность текста орнаментальностью.
Например: Придворный не придворный, лекарь не лекарь, шут не шут, но государыня балует, к ручке своей допускает, табакерки с адамантами дарит, значит, приходится терпеть (Остров любви, 2005: 41). Он прекрасно учился, был примерно поведения, но стоило ему чуть оступиться – с кем не бывает? – как отец мгновенно отбрасывал устав мужского равенства и без малейших угрызений совести посылал кухарку в дворницкую за розгами (День крутого человека, 2005:176).
Информация, которая содержится в значении каждого из этих архаизмов в системе темпоральности, способствует появлению у них условно-номинативной функции. Включаясь в передачу нового для них коммуникативного задания, они посредственно выражают значение временной отнесенности. Описываемому времени соответствует не только лексический, но и грамматический строй языка. Например, архаичные формы прилагательных множественного числа:
На берестяных хартиях изобразил он царския персоны и высокия духовныя предводители с хульными надписаниями и направил в царствующий град в Москву приверженцам старой веры. (Огненный протопоп, 23)
Синтаксис также выражает содержательную категорию художественного времени в виде архаичных союзов, присоединяющих придаточные предложения и сравнительные обороты, не характерные для современного русского языка:
Первый раз усекли язык Епифанию, а равно и попу Лазарю, и дьякону Федору, томящимся в соседнем срубе, еще в Москве, во дни церковного собора, но тогда языки отросли у них. (Огненный протопоп, 11)
Устаревший союз “а равно” синонимичен современному “как”.
- Сей старец тебе не то что в отцы, в деды годится, воин! – сказал Аввакум. – Обращайся с ним по достоинству его лет, мудрости и благочестия.
- Заткнись! – коротко приказал воин.
- Меня и государь великий Алексей Михайлович, царствие ему небесное, молчать не научил, тем паче не замкнет мне уст ничтожный тюремщик. (Огненный протопоп, 11-12)
Архаичный и возвышенный, соответствующий образу жизни протопопа Аввакума стиль речи создают указательное местоимение “сей”, союзное слово “тем паче”, расположение обращения “воин” в конце предложения, имеющее устаревший оттенок книжное обстоятельство “по достоинству его лет”, вводное предложение “царствие ему небесное”, обратный порядок слов в последнем предложении.
В зависимости от того, какому историческому периоду посвящено произведение, меняются и его язык, и способы представления категории художественного времени. Так писатель использует интертекст, вкладывая слова реальных исторических личностей в уста героев своих произведений, соотнося, координируя время художественного текста с реальным историческим временем. По нашему мнению, чем ближе воспроизводимое историческое время к моменту творчества автора, тем слабее насыщается текст архаизмами.
В заключении суммируются результаты исследовательской работы, рассматривается их соотношение с общей целью, конкретными задачами и положениями диссертационной работы.
В приложениях уточняются значения устаревших слов, собранные из повестей и рассказов Ю.М. Нагибина, сопоставляются толкования архаизмов, историзмов, представленные в разных словарях; определяются временные границы существования реалий, отраженных историзмами.
III. Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:
- Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ. Художественные функции устаревшей лексики // Функциональная семантика, семиотика знаковых систем и методы их изучения. I Новиковские чтения / Сборник материалов международной конференции. – М.: РУДН, 2006. – С. 520-522.
- Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ. Дейктическая функция историзмов и их временная характеристика в текстовом времени (на материале исторических повестей и рассказов Ю. Нагибина) // Язык и общество / Сборник 4-ой Международной научной конференции. – М.: РГСУ, 2006. – С. 97-100.
- Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ. К вопросу об устаревших словах современного русского языка // Вопросы преподавания иностранных языков. – Улан-Батор, – 2006. – № 10, – С. 58-61.
- Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ. Историзмы в темпоральной структуре художественного текста // Вопросы теории и практики преподавания иностранных языков. / Сборник международной научной конференции. – Улан-Батор, ШУТИС, 2006. – С. 92-96.
- Хайнжамц Отгон-Эрдэнэ. Приметы времени в языке художественной прозы Ю. Нагибина // Русская словесность. – М., 2007. – №1. – С. 67-69.