Школьников, гуляющих рядом с памятником Маршалу Советского Союза Г. К
| Вид материала | Документы |
- Маршалу Советского Союза Жукову. Командовать Парадом Победы Маршалу Советского Союза, 36.96kb.
- Соревнований по огневой подготовке среди впк г. Курска и Курской области, посвященных, 28.25kb.
- Положение, 230.09kb.
- Мероприятия Губернатора Московской области Областное совещание по итогам работы Правительства, 1406.06kb.
- Средняя общеобразовательная школа с. Орлов-Гай, 182.64kb.
- Советского Союза Васильева В. В. с. Большая Шатьма, 2006 Оглавление. Введение Основная, 122.48kb.
- Президиума Верховного Совета ссср, повторно получая высшую награду Советского Государства, 296.17kb.
- А музы не молчали… (Литературно-музыкальная композиция, посвященная Великой Победе), 84.58kb.
- Н. С. Хрущев о международном положении и внешней политике советского союза доклад, 467.08kb.
- Маршала Советского Союза Г. К. Жукова публичный доклад, 483.09kb.
Было ясно, что успех борьбы зависел от того, насколько активно будут
действовать наши войска на всех основных участках фронта. Мы это поняли
сразу по прибытии в Ленинград, о чем было доложено в Ставку ВГК.
Дополнительно разработанные мероприятия по усилению обороны города
предусматривали решение следующих задач: [391]
- усилить партийно-политическую работу среди войск и населения с целью
всемерного укрепления дисциплины и веры в победу над врагом;
- всеми сухопутными, воздушными и флотскими силами и средствами
продолжать наносить максимальные потери ударным группировкам противника,
чтобы они не смогли прорвать нашу оборону;
- сформировать к 18 сентября и полностью вооружить еще пять стрелковых
бригад, две стрелковые дивизии. Основную часть этих войск передать в 42-ю
армию для создания четвертого рубежа обороны армии;
- с целью оттягивания сил противника из-под Ленинграда 8-й армии
продолжать наносить удары противнику во фланг и тыл;
- действия частей фронта увязать с действиями 54-й армии, добиваясь
освобождения от противника района Мга-Шлиссельбург;
- поставить более активные задачи подпольным парторганизациям и
партизанским отрядам, действовавшим южнее Ленинграда.
Таким образом, были предусмотрены два важнейших фактора: внедрение в
сознание наших воинов и населения непоколебимой уверенности в нашей победе и
необходимость накопления резервов с целью увеличения глубины обороны фронта.
Осуществление неожиданного для противника удара силами 8-й армии должно было
дать незамедлительный результат.
Особое внимание, как мы видим, уделялось 42-й армии, находившейся на
самом опасном направлении. Здесь предусматривалось создать такую оборону, о
которую разбились бы все попытки противника лобовым ударом овладеть городом.
Большое значение мы придавали действиям флота и береговой артиллерии,
которые становились все более существенными по мере приближения линии фронта
к морю.
Как показал дальнейший ход событий, план этот оказался действенным и
эффективным.
Об общем представлении о ситуации, сложившейся в то время под
Ленинградом, и принимаемых нами мерах по организации оборонительных
мероприятий можно судить по телеграфному разговору между мною и Б. М.
Шапошниковым от 14 сентября 1941 года.
У аппарата Шапошников. Здравствуйте, Георгий Константинович!
Доложите, пожалуйста, обстановку на вашем фронте и какие мероприятия вами
принимаются для восстановления положения.
У аппарата Жуков. Здравствуйте, Борис Михайлович!
Обстановка в южном секторе фронта значительно сложнее, чем
казалось Генеральному штабу. К исходу сегодняшнего дня противник, развивая
прорыв тремя-четырьмя пехотными дивизиями и введя в бой до двух танковых
дивизий, вышел на фронт Новый Сузи (что южнее Пулково на 2
километра)-Финское Койрово (северная окраина)-Константиновка-Горелово-Анино-
[392] Копорское-Ропша-Глядино и развивает наступление в северном
направлении... Красногвардейск и дороги, идущие от Красногвардейска в
Пулково, также занимаются противником.
Таким образом, на этом участке фронта положение очень сложное. Оно
усугубилось еще и тем, что у командования в районе Ленинграда не было
никаких резервов. Сейчас нам приходится сдерживать наступление и развитие
прорыва противника с помощью случайных отрядов, отдельных полков и вновь
формируемых рабочих дивизий.
Шапошников. Какие меры приняты?
Жуков. К исходу сегодняшнего дня на путях движения противника нами
организована система артиллерийского огня, включая морскую, зенитную и
прочую артиллерию. Собираем минометы, и думаю, что к утру мы сможем на
основных направлениях подготовить плотный заградительный огонь для
взаимодействия с пехотой, которую к исходу дня расположили на вышеуказанном
рубеже. Привлекаем всю авиацию фронта и Балтийского флота и, кроме того,
собираем до сотни танков.
Непосредственно на южной окраине Ленинграда, на линии
Мясокомбинат-Рыбацкое-Морской порт развертываем дивизию НКВД, которую
усиливаем пока 100 орудиями, имея в виду в дальнейшем собрать еще не менее
100 орудий. Вот все, что я пока могу сказать об обстановке, сложившейся
непосредственно под Ленинградом.
На фронте 8-й армии организуем удар с целью выхода на
Кингисеппское шоссе, с тем чтобы ударом во фланг и тыл противника оттянуть
часть его группировки из-под Ленинграда и во взаимодействии с 55-й и 42-й
армиями в дальнейшем ликвидировать красносельскую группу противника. Переход
в наступление 55-й и 42-й армий рассчитываем провести не раньше 17 сентября.
Раньше невозможно, так как сейчас для этого нет сил. Думаю собрать их за
счет вывода группы Астанина{63}. Всего надеюсь собрать до пяти дивизий, если
удастся в течение двух ближайших дней вывести Астанина. Если же нет, то
соберем хотя бы три дивизии.
Удар во взаимодействии с Куликом буду готовить, но провести его мы
сможем только после ликвидации красносельской группировки противника...
...Мною принято на Ленинградском фронте всего 268 самолетов, из
них исправных только 163. Очень плохо с бомбардировщиками и штурмовиками.
Имеется 6 самолетов Пе-2, 2 самолета Ил-2, 2 самолета Ар-12, 11 самолетов
СБ. Такое количество не обеспечит выполнения задачи. Очень прошу Ставку дать
хотя бы один полк Пе-2 и полк Ил-2.
Шапошников. Считаю, что принятое вами решение прежде [393] всего
организовать артиллерийскую завесу является единственно правильным.
Ленинградский фронт имеет столько артиллерии, что создать такую
завесу вполне возможно.
Жуков. Все ясно. Прошу иметь только в виду, как я уже вам доложил,
что район Красногвардейска до реки Ижора и все пути, идущие через
Красногвардейск на север, находятся у противника. ...Сейчас приходится
принимать пожарные меры и наводить должный порядок в частях... Думаю, в
ближайшие дни наведем порядок... Если придется, не остановимся ни перед
какими мерами.
Прошу вас подкрепить Кулика двумя-тремя дивизиями, чтобы он мог
нанести мощный удар. Это будет самая лучшая помощь фронту в создавшейся
обстановке. С Куликом связь я держу по "Бодо".
Шапошников. Считаю, что Красногвардейск запирает дорогу на север,
хотя противник и обошел его с запада... Сейчас, конечно, центр внимания
должен быть направлен на ликвидацию красносельского прорыва, а затем на
взаимодействие с Куликом... Я думаю, что в тылах фронта и в разных вузах
можно еще найти и людей, и оружие. Ставка просит вас ориентировать нас чаще
по проводу и по радио о событиях на фронте. Вашу просьбу об усилении
бомбардировочной авиацией незамедлительно доложу товарищу Сталину. Все{64}.
Надо было выбрать район прорыва блокады. Больше всего, на наш взгляд,
для этой цели подходил мгинский выступ, захваченный противником. Ширина его
составляла всего 15-20 км. Местность здесь была лесная и болотистая с
обширными участками торфяных разработок. Небольшие высоты возвышались над
окружающей равниной и могли быть отлично приспособлены для прочной и
эффективной обороны. Сюда-то и обращались наши взоры, как к наиболее
благоприятному участку прорыва блокады.
Вскоре после моего прибытия в Ленинград Б. М. Шапошников сообщил, что
Ставка предпринимает попытки деблокировать город ударами 54-й армии с
востока. Он просил меня выделить войска для встречных действий. К сожалению,
фронт не мог этого сделать, поскольку все, что было возможно, мы уже бросили
на главное направление и снять оттуда какие-либо войска означало бы сдать
город врагу. Поэтому было решено наступать навстречу 54-й армии всего одной
дивизией и бригадой Невской оперативной группы.
Под Невской Дубровкой этим частям предстояло форсировать полноводную
Неву, ширина которой составляла до 800 м, под сплошным огнем противника, а
затем атаковать врага, действуя через болота и лес. Задача была чрезвычайно
тяжелая, можно сказать, непосильная.
Условия деблокирования Ленинграда в сентябре 1941 года требовали, [394]
чтобы 54-я армия действовала более энергично и в полном взаимодействии с
частями Ленинградского фронта. Однако нам не удалось решить вопросы
совместных действий так, как этого требовала обстановка. Я позволю себе
привести телеграфный разговор с маршалом Г. И. Куликом, который состоялся в
ночь на 15 сентября 1941 года. Текст его дается с небольшим сокращением.
У аппарата Кулик.
У аппарата Жуков.
Жуков. Приветствую тебя, Григорий Иванович! Тебе известно о моем
прибытии на смену Ворошилову? Я бы хотел, чтобы у нас с тобой побыстрее
закипела работа по очистке территории, на которой мы могли бы пожать друг
другу руки и организовать тыл Ленинградского фронта. Прошу коротко доложить
об обстановке. В свою очередь хочу проинформировать, что делается под
Ленинградом:
Первое. Противник, захватив Красное Село, ведет бешеные атаки на
Пулково, в направлении Лигово. Другой очаг юго-восточнее Слуцка - район
Федоровское. Из этого района противник ведет наступление восемью полками
общим направлением на г. Пушкин с целью соединения в районе Пушкин-Пулково.
Второе. На остальных участках фронта обстановка прежняя... Южная
группа Астанина в составе четырех дивизий принимает меры к выходу из
окружения.
Третье. На всех участках фронта организуем активные действия.
Возлагаем большие надежды на тебя. У меня пока все. Прошу коротко сообщить
обстановку на твоем участке.
Кулик. Здравия желаю, Георгий Константинович! Очень рад с тобой
вместе выполнять почетную задачу по освобождению Ленинграда. Также жду с
нетерпением момента встречи. Обстановка у меня следующая:
Первое. В течение последних двух-трех дней я веду бой на своем
левом фланге в районе Вороново, то есть на левом фланге группировки, которая
идет на соединение с тобой. Противник сосредоточил против основной моей
группировки за последние два-три дня следующие дивизии. Буду передавать по
полкам, так как хочу знать, нет ли остальных полков против твоего фронта.
Начну справа: в районе Рабочий поселок № 1 появился 424-й полк 126-й
пехотной дивизии, ранее не присутствовавший на моем фронте. Остальных полков
этой дивизии нет. Или они в Шлиссельбурге, или по Неве и действуют на западе
против тебя, или в резерве в районе Шлиссельбурга.
Второе. В районе Синявино и южнее действует 20-я мотодивизия,
вместе с ней отмечены танки 12-й танковой дивизии.
Третье. На фронте Сиголово-Турышкино развернулась 21-я пехотная
дивизия. Совместно с ней в этом же районе действует 5-я танковая дивизия в
направлении Славянка-Вороново.
В течение последних трех дней идет усиленная переброска из [395]
района Любань на Шапки-Турышкино-Сологубовка мотомехчастей и танков. Сегодня
в 16 30 замечено выдвижение танков (более 50) из района Сологубовка на
Сиголово, а также отмечается большое скопление войск в лесах восточнее
Сиголово и северо-восточнее Турышкино Кроме того, появилась в этом же районе
тяжелая артиллерия. Сегодня у меня шел бой за овладение Вороновом. Это была
частная операция для предстоящего наступления, но решить эту задачу не
удалось. Правда, здесь действовали незначительные соединения. Я сделал это
умышленно, так как не хотел втягивать крупные силы в эту операцию: сейчас у
меня идет пополнение частей.
Линия фронта, занимаемая 54-й армией, следующая: Липка-Рабочий
поселок № 8-Рабочий поселок № 7-поселок Эстонский-
Тортолово-Мышкино-Поречье-Михалево.
Противник сосредоточивает на моем правом фланге довольно сильную
группировку... Жду с завтрашнего дня перехода его в наступление. Меры для
отражения наступления мною приняты, думаю отбить его атаки и немедленно
перейти в контрнаступление. За последние три-четыре дня нами уничтожено
минимум 70 танков... Во второй половине 13 сентября был сильный бой в районе
Горное Хандрово, где было уничтожено 28 танков и батальон пехоты, но
противник все время, в особенности сегодня, начал проявлять большую
активность. Все.
Из рассуждений Г. И. Кулика, таким образом, следовало, что в течение
ближайшего времени его армия наступать не собирается. Это нас никак не
устраивало, так как положение под Ленинградом становилось критическим.
Помимо прямых действий со стороны 54-й армии, я рассчитывал также на
привлечение авиации этой армии для ударов по важным районам на подступах к
Ленинграду.
Надо было разъяснить это моему собеседнику.
Жуков. Григорий Иванович, спасибо за информацию. У меня к тебе
настойчивая просьба - не ожидать наступления противника, а немедленно
организовать артподготовку и перейти в наступление в общем направлении на
Мгу.
Кулик. Понятно. Я думаю, 16-17-го.
Жуков. 16-17-го поздно! Противник мобильный, надо его упредить. Я
уверен, что, если развернешь наступление, будешь иметь большие трофеи. Если
не сможешь все же завтра наступать, прошу всю твою авиацию бросить на
разгром противника в районе Поддолово-Корделево-Черная Речка-Аннолово. Все
эти пункты находятся на реке Ижора, в 4-5 километрах юго-восточнее Слуцка.
Сюда необходимо направлять удары в течение всего дня, хотя бы малыми
партиями, чтобы не дать противнику поднять головы. Но это как крайняя мера.
Очень прошу атаковать противника и скорее двигать конницу в тыл противника.
У меня все.
Кулик. Завтра перейти в наступление не могу, так как не подтянута
артиллерия, не проработано на месте взаимодействие и не [396] все части
вышли на исходное положение. Мне только что сообщили, что противник в 23
часа перешел в наступление в районе Шлиссельбург-Липка-Синявино-Гонтовая
Липка. Наступление отбито. Если противник завтра не перейдет в общее
наступление, то просьбу твою о действиях авиации по пунктам, указанным
тобою, выполню...
Эти данные обстановки под Шлиссельбургом у меня тоже имелись. Однако
маршал Г. И. Кулик ошибался: действия противника были не более чем попыткой
боем разведать нашу оборону. Г. И. Кулик явно не представлял себе или не
хотел понять крайнего напряжения обстановки под Ленинградом.
Уже не скрывая раздражения, я сказал:
- Противник не в наступление переходил, а вел ночную силовую разведку!
Каждую разведку или мелкие действия врага некоторые, к сожалению, принимают
за наступление...
Ясно, что вы прежде всего заботитесь о благополучии 54-й армии и,
видимо, вас недостаточно беспокоит создавшаяся обстановка под Ленинградом.
Вы должны понять, что мне приходится прямо с заводов бросать людей навстречу
атакующему противнику, не ожидая отработки взаимодействия на местности.
Понял, что рассчитывать на активный маневр с вашей стороны не могу. Буду
решать задачу сам. Должен заметить, что меня поражает отсутствие
взаимодействия между вашей группировкой и фронтом. По-моему, на вашем месте
Суворов поступил бы иначе. Извините за прямоту, но мне не до дипломатии.
Желаю всего лучшего!{65}
Несмотря на принятые меры, обстановка под Ленинградом продолжала
ухудшаться. Противник становился все более активным. Видимо,
генерал-фельдмаршал фон Лееб лез из кожи вон, чтобы выполнить любой ценой
приказ Гитлера - покончить с ленинградской операцией до начала наступления
немецких войск под Москвой.
Утром 15 сентября противник возобновил наступление в полосе 42-й армии.
Его четыре дивизии, усиленные танками и поддержанные массированными ударами
с воздуха, упорно продвигались вперед. Ценой больших потерь врагу удалось
оттеснить наши 10-ю и 11-ю стрелковые дивизии к южным окраинам поселка
Володарского и Урицка. На других участках обороны этой армии вражеские атаки
были отражены.
Чтобы предотвратить прорыв противника в Ленинград через Урицк, 16
сентября мы усилили 42-ю армию вновь сформированными 21-й стрелковой
дивизией НКВД, 6-й дивизией народного ополчения и двумя стрелковыми
бригадами, состоявшими из моряков и личного состава различных частей ПВО.
Этим соединениям было приказано занять оборону на внешнем обводе
укрепленного [397] рубежа города, проходившего от побережья Финского залива
через Лигово, Мясокомбинат, Рыбацкое до реки Невы.
Благодаря этой мере был образован сильный второй эшелон 42-й армии и
достигнута тактическая глубина обороны. Это в значительной мере
способствовало повышению его устойчивости и непреодолимости.
Следует отметить, что с выходом противника к поселку Володарского и
Урицку левый фланг его ударной группировки оказался еще более растянутым. Мы
решили использовать это выгодное для нас обстоятельство и нанести контрудар
по врагу силами 8-й армии.
Командующему 8-й армией было приказано оставить на участке
Керново-Терентьево прикрытие, 5-ю бригаду морской пехоты отвести на заранее
подготовленный в инженерном плане рубеж обороны по реке Коваши, а 191-ю и
281-ю стрелковые дивизии и 2-ю дивизию народного ополчения сосредоточить на
своем левом фланге и нанести по противнику контрудар на участке Липицы -
поселок Володарского в направлении на Красное Село. Этим же приказом в
состав 8-й армии передавались 10-я и 11-я стрелковые дивизии и 3-я дивизия
народного ополчения 42-й армии, которые должны были принять участие в
контрударе. Одновременно 125-я и 268-я стрелковые дивизии 8-й армии
выводились в резерв фронта.
Такое решение позволило нам создать ударную группировку 8-й армии для
нанесения контрудара по врагу и одновременно восстановить резерв фронта для
парирования всяких случайностей. Последующий ход событий показал, что все
это было своевременным и правильным.
Докладывая свое решение Ставке Верховного Главнокомандования, я не
умолчал о разговоре с Г. И. Куликом. И. В. Сталин обещал принять меры.
Вечером 16 сентября Верховный Главнокомандующий связался с ним по телеграфу
и потребовал "...не задерживать подготовку к наступлению, а вести его
решительно, дабы открыть сообщение с Жуковым".
"В своем разговоре с вами 15 сентября, - напомнил И. В. Сталин, -
Жуков обрисовал вам положение фронта, и поэтому вашу операцию затягивать
нельзя"{66}.
Однако и на этот раз наступление 54-й армии затянулось и началось лишь
спустя несколько дней.
17 сентября бои под Ленинградом достигли наивысшего напряжения. В этот
день шесть дивизий противника при поддержке крупных сил авиации группы армий
"Север" предприняли новую попытку прорваться к Ленинграду с юга. Защитники
города стойко отстаивали буквально каждый метр, непрерывно контратакуя
врага. Артиллерия фронта и Балтийского флота вела интенсивный огонь по
наступавшим частям противника, авиация фронта и флота [398] своевременно
оказывала всемерную поддержку оборонявшимся частям.
Оценив ситуацию как исключительно опасную, Военный совет фронта 17
сентября направил Военным советам 42-й и 55-й армий предельной строгости
приказ. В нем говорилось:
"Рубеж Лигово-Кискино-Верхнее Койрово-Пулковские высоты-районы
Московской Славянки-Шушары и Колпино имеют исключительное значение для
обороны Ленинграда, а поэтому ни при каких обстоятельствах не могут быть
оставлены"{67}.
И нужно отдать должное нашим героическим воинам: они правильно поняли
приказ и добросовестно выполнили его. Мощным огнем и непрерывными
контратаками войска фронта вынудили гитлеровцев перейти от наступления к
обороне. В отражении удара врага через Лигово на Ленинград особенно
отличились 21-я стрелковая дивизия НКВД полковника М. Д. Папченко, 6-я
бригада морской пехоты полковника Д. А. Синочкина и 7-й истребительный
авиационный корпус полковника С. П. Данилова. Исключительную доблесть
проявили артиллеристы 42-й армии. Нередко целые дивизионы, а иногда и