Geum.ru

Первый том Трудов Новгородской экспедиции в большей своей части был посвящен обоснованию новгородской археологической хронологии

Вид материалаДокументы

Содержание


Обувь X—XI вв.
Кошельки и сумы
Подобный материал:
1   2   3   4

Обувь X—XI вв.


Самые ранние образцы кожаной обуви в Новгороде найдены в слое конца X в. — начала XI в. Среди них — поршни, мягкие туфли, полусапожки и сапоги (рис. 8).


Первый тип обуви — поршни — представлен незначительным количеством экземпляров. Остатки этой обуви не могли сохраниться в большом количестве от столь отдаленного периода, если учесть, что большинство поршней изготовлялось из простой сыромятной кожи. Поршни XI в. были простыми. Данный тип обуви в то время был известен и на Западе. Так, например, поршни найдены в гробницах X в. близ Оберфлахта в Швабии.


Мягкие туфли этого периода в большинстве были простыми; делали также и ажурные, поверхность которых украшена вышивкой и резьбой в сочетании с тиснением (рис. 4, 7, 10). Узор в виде различного вида плетенок был излюбленным мотивом древнерусских украшений. Он встречается на тканях, кости, дереве и камне. В Новгороде плетенка известна на деревянных изделиях, начиная с X в.


В древнерусской живописи XI в. известна обувь, аналогичная новгородским туфлям. Обувь в виде туфель была распространена в X—XI вв. не только на Руси, но и в Византии, и на Западе.


В X—XI вв. носили мягкие короткие полусапожки с голенищами-вытяжками и полусапожки с отрезными голенищами. Полусапожки с короткими голенищами раструбом напоминают скифские полусапожки, изображенные на Куль-Обской вазе. Вокруг щиколотки такая обувь иногда стягивалась Кожаным ремешком.


Для сапог этого времени характерны составные подошвы, тупоносые головки и обыкновенные голенища. Встречались сапоги и более щегольского покроя, с острым приподнятым носком, но их было немного. По сравнению с последующими периодами количество сапог в X—XI вв. очень невелико. По всей вероятности, обувь этого типа в Новгороде только что появилась и была еще мало распространена. В XI в. сапоги носили и на юге древней Руси, о чем мы можем судить по упомянутой выше миниатюре Святославова «Изборника» 1073 г. Сапоги изображенных здесь князя и его сына — цветные (вероятно, из сафьяна) и имеют острые приподнятые носки.


Обувь XII в.


Для XII в. характерны следующие типы обуви: поршни, мягкие туфли, полусапожки и сапоги.


Поршни, как и в предыдущий период, представлены небольшим количеством экземпляров. Среди них имеются простые и составные.

В XII в. поршни были известны не только в Новгороде, но и в других городах древней Руси. Так, находки кожаной обуви были сделаны в Старой Рязани. Судя по описанию, обнаруженная там обувь по внешнему виду (но не по покрою) подобна новгородским простым поршням. Она «сшита из двойных цельных кусков кожи, охватывающих верхнюю часть ступни и пятку. На высоте щиколотки верхняя часть башмака стягивалась узким шнурком или ремешком, продевавшимся в небольшие сквозные прорезы, идущие вокруг верхней части башмака» .


Аналогичные новгородским поршни (простые) были открыты также в древнем Гродно в слое XII — XIII вв. и в Пскове. Поршни, близкие к простейшей обуви Новгорода, изображены на иконе XII в. из Белозерска .


Судя по сведениям древних письменных источников, поршни «прабошни» были известны и на юге Руси. Их носили не только летом, но и зимой. В Лаврентьевской летописи есть следующая запись: «И на заутреню входя преже всех стояше (Исакий) крепко и неподвижимо, егда же приспеяше зима и мрази лютии, станяше в прабошнях в черевьях в протоптанных, яко примерзняшета нозе его г камени» .


Наиболее распространенным типом обуви в XII в. были простые туфли обычного покроя и ажурные. Однако встречались между ними и туфли иного фасона — с разрезом спереди на подъеме или с язычком (рис. 3, 7; рис. 4, 4). По внешнему виду эта обувь напоминала современные домашние туфли (только без твердых задников и головок) или галоши с язычком.


Особенно интересны ажурные туфли, отличающиеся большим разнообразием внешней отделки. Одни из них украшены разными узорами — линейными или зигзагообразными, другие — вышивкой шелковыми или шерстяными нитками. Из узоров наиболее распространены были растительные, состоявшие из всевозможных завитков, кринов, бутонов. Такие орнаменты заполняли, как правило, всю поверхность обуви. Эти мотивы вышивок обуви повторяют часто встречаемые узоры на древнерусских тканях XII в., в резьбе на камне XII — XIII вв., фресках XI в. Такое сходство в орнаментации свидетельствует о подлинно народном ее происхождении.


В XII в. мягкая обувь в виде простых и ажурных туфель была распространена также и в других городах древней Руси. В Белоозере в слое XII в. найдены простые туфли и подошвы для них с острой приподнятой пяткой. Такие же туфли встречены в Пскове в слое XII—XIII вв. Башмаки с отогнутым верхом, закреплявшиеся на подъеме ноги пропущенными сквозь боковые прорези сыромятными ремешками, найдены в Гродно в слое XII—XIII вв. 96 Они также аналогичны новгородским.


Полусапожки рассматриваемого периода имели отрезные голенища и простые или с разрезом книзу задники. Подошвы у такой обуви были обычного вида — тупоносые и с острой приподнятой пяткой. Подошвы с острой приподнятой пяткой, найденные в Белоозере, свидетельствуют о том, что там в XII в. носили аналогичные туфли, а возможно, и полусапожки, поскольку подошвы такого фасона использовались для того и другого типа обуви.


Сапоги XII в. имели остроносые и тупоносые головки. Голенища некоторых сапог стягивались у щиколотки кожаным ремешком, но чаще были без них. Найденные при раскопках сапоги принадлежали, вероятно, «черным» людям Новгорода. Такую же обувь носили в XII в. и крестьяне, если судить по рисунку, сделанному на полях псковской рукописи.


Для князей и бояр сапоги изготовляли из лучших сортов кожи, главным образом из цветного сафьяна, и украшали вышивкой или жемчугом. Так, на фреске Нередицкой церкви (XII в. ) в Новгороде князь Ярослав Владимирович изображен в желтых сапогах, шитых жемчугом. На миниатюре рукописи XII в. «Слово Ипполита об антихристе» князь обут в красные узорчатые сапоги.


Сапоги из цветной кожи носили не только князья и бояре, но и их приближенные. Так, автор сочинения XII в. Даниил Заточник говорит, что «лучше бы ми нога своя видети в лычницы в дому твоемъ, нежели в червленъ сапозе, в боярстемъ дворе».


Обувь XIII в.


Поршни были широко распространены в XIII в. и отличались большим разнообразием. Наряду с простыми поршнями, которые составляют большинство, встречены ажурные, имевшие особенно нарядный вид, и составные. Ажурные поршни, аналогичные новгородским, найдены в Гродно в слое XII—XIII вв. 101 и в Пскове.


В XIII в. количество мягких туфель значительно уменьшилось по сравнению с предыдущим периодом. Большинство туфель этого времени — ажурные, украшенные узорами в виде завитков, плетенок и т. д. по всей поверхности или только на головке. Мотивы вышивок кожаной обуви XIII в. имеют аналогии в живописи Новгорода, среди кружевных узоров Старой Рязани. Расшитые туфли встречены в слое XIII в. в Гродно и Пскове.


Мягкие простые туфли в XIII в. носили не только в городах, но и в деревне. В курганах вятичей близ Тушино, Московской области, найдены остатки мужских башмаков с острыми носками и подошвами без каблуков . У подошв был острый задний конец, вшивавшийся между двумя половинками заготовки верха.


Полусапожки XIII в. ничем не отличались от этого типа обуви в предшествовавшее время. Количество полусапожек в слое XIII в. меньше, чем в слоях X—XII вв.


Сапоги в рассматриваемый период были самой распространенной обувью новгородского населения. Как и в предыдущий период, у них были остроносые и тупоносые головки, голенища и задники обычного покроя. На некоторых голенищах в верхней части сделаны отверстия или разрезы, предназначенные для продевания кожаного ремешка или для украшения.


Обувь XIV в.


Поршни были простыми и составными. Они подобны тем, что изображены на фресках Новгородского Сковородского монастыря XIV в.


Полусапожки в XIV в. постепенно выходили из употребления и в слое XV в. совсем не встречены.


В XIV в. продолжали бытовать те же сапоги без каблуков, что и в предшествовавшее время. Вместе с тем впервые появились сапоги с каблуками, на что указывают обнаруженные в слое XIV в. подошвы с узкой геленочной частью и железные каблучные набойки. Новгородские простые сапоги обычного покроя походили на московские.


Среди указанных выше типов обуви XIV в. имеются единичные экземпляры простых и ажурных туфель, но последние уже не характерны для данного периода.


В новгородских письменных источниках XIII — XIV вв. встречаются названия «калиги», «плесницы», имеющие отношение к обуви (например, «въ калигы со боути». Пока трудно сказать, к какому из перечисленных типов обуви относятся эти термины.


Обувь XV—XVI вв.


Поршни встречены только в слое XV в., причем все они — крайне простой конструкции.


Сапоги в XV — XVI вв. были наиболее распространенным типом обуви у населения Новгорода. Большинство их имело острые, приподнятые носки. Среди сапог этого времени встречены специальные охотничьи сапоги с широкими и длинными голенищами, заходящими выше колен.


Остроносые сапоги украшены тиснением, наносившимся на головки в виде ряда параллельных полос (рис. 7, 5), или набивкой на край носка и задника (в центре пятки) металлических гвоздиков с выпуклыми круглыми шляпками.


В рассматриваемый период встречались также сапоги с высоким, узким каблуком, которые позднее были распространены не только в Новгороде, но и в Москве. Наиболее полное представление об этих сапогах дают зеленые сафьяновые сапоги XVI — XVII вв., хранящиеся в фондах Новгородского музея (рис. 7, 6).


Голенища у таких сапог были двухшовными (высота — 27, 5 — 29, 5 см) с поднарядом. По верхнему краю их нашит темно-коричневый кожаный кант, образующий узор в виде меандра в сочетании с параллельными линиями. Спереди концы канта спускались вниз в виде стрелки. Швы, соединявшие головку и задник с верхом сапога, также отделаны кантом из светлой и темной кожи и медной проволочкой. Задник расшит медной проволокой и полосками цветной кожи (красной и желтой). Подошва пришивалась к верху сапога малиновыми и желтыми нитками. Низ ее сплошь обит железными гвоздиками с выпуклыми шляпками (диаметр — 3, 5—4 мм), образующими узор в виде «елочки».


Металлическая основа каблука была вбита в деревянный подкаблучник, обтянута кожей задника и обвита внизу параллельными рядами медных спиралек. Между высоким каблуком, слегка оттянутым назад, и подошвой (в геленочной части) получалось пространство, где на самом деле мог «пролететь воробей» (рис. 7, 6). В древнерусском фольклоре сохранилось образное описание сапог с высоким каблуком:


«У оратая сапожки зелен сафьян:

Вот шилом пяты, носы востры,

Вот под пяту-пяту воробей пролетит,

Около носа хоть яйцо прокати» .


Закончив хронологическую классификацию новгородской кожаной обуви, основанную на массовом археологическом материале X — XVI вв., отметим следующее:


1. Большое количество кожаной обуви, встречаемой при раскопках в Новгороде и относящейся ко всем периодам его существования, начиная с X в., является одним из показателей культурного уровня населения города.


2. Для каждого периода характерны определенные типы обуви.


3. Отличие рассматриваемой нами обуви, полученной в основном в результате археологических раскопок ремесленных кварталов города, от обуви князей и бояр, изображенной на памятниках искусства (иконах, фресках и др. ), свидетельствует о наличии в Новгороде различных категорий ремесленников-сапожников, обслуживавших потребности определенных классов общества (ремесленников, бояр, князей).


3. Различные кожаные изделия из раскопок в Новгороде


Обзор сапожного ремесла Новгорода X— XVI вв. был бы неполон, если бы мы не остановились на рассмотрении той продукции сапожников, которая непосредственно не была связана с сапожным делом, но изготовлялась теми же мастерами. Мы имеем в виду различные изделия из кожи, находившие широкое применение в быту, — мячи, ножны, футляры, кошельки, рукавицы, ремни и др. В табл. 4 показано распределение этих изделий по ярусам и соответственно по векам.



Мячи


Употребление кожаных мячей на Руси впервые стало известно только после археологических раскопок в Новгороде.


Изготовлялись мячи из хорошо продубленной кожи (во избежание намокания). Из нее выкраивались 2 кружка различного диаметра (от 2 до 6—7 см и даже до 11—15 см) и прямоугольный кусок, равный по длине окружности первых заготовок (рис. 9, 3). Отмечены случаи, когда прямоугольная заготовка была сделана не из одного куска, а из двух. Выкроенные детали мяча скреплялись между собой выворотным или потайным швом. Сначала сшивались один кружок и прямоугольная заготовка. Затем прикреплялся второй кружок с таким расчетом, чтобы в оставшееся небольшое отверстие можно было туго набить мяч шерстью, мхом или кострикой. После набивки мяча отверстие зашивали.



Рис. 9. Мячи. 1 — мяч (13 20-1); 2 — мяч, украшенный по швам серебряными полосками (14-18-280); 3 — детали мяча (5-8-927).


Для прочности скрепления отдельных деталей мяча между ними вшивали узкие ремешки-прокладки. Иногда такие ремешки-прокладки украшались тонкими серебряными нитями (рис. 9, 2).


Мячи встречены в Новгороде во всех слоях, начиная с X в. и кончая XVI в.


Первоначально изготовлением мячей занимались те же сапожники, а позднее, в XV— XVI вв., — специальные мастера-мячники .


Большое количество найденных в Новгороде мячей, различных по размерам, свидетельствует о широком использовании их в быту. Небольшие по размерам мячи, вероятно, употреблялись для игры в лапту. Мячи большого диаметра (15—20 см) могли использоваться для игр, подобных современным волейболу и футболу.


Неизвестно, с каким приемом игры в мяч связано выражение «сбити в мяч» приведенное в одном из письменных источников XII в. и означающее прием ведения боя .


Кожаные мячи, подобные новгородским, найдены также во Пскове.


Ножны


В Новгороде ножны являются очень частой находкой в слоях XII—XV вв. Все они предназначались для ножей или кинжалов и различаются не только размерами (в зависимости от длины и ширины клинка), но и внешней отделкой. Длина ножен — от 15 до 21 см, ширина — от 2, 5 до 5 см.


Все ножны выкраивались из одного куска кожи, согнутого пополам. Скреплявший края шов находился сбоку или в центре. Боковые швы делали выворотными или простыми наружными. Швы в центре были наружные или тачные. В верхней части отдельных экземпляров ножен сохранились остатки кожаных ремешков, которыми они прикреплялись к поясу (рис. 10, 3).



Рис. 10. Футляры и ножны. 1 — футляр для топора (4-13-826); 2а — футляр (16-22-124); 26 — футляр (7-8-983); 3 — ножны с ремешком (7-11-361); 4 — ножны с резным орнаментом (6-13-201); 5 — ножны с вышивкой (11-15-353); 6 — то же (15-22 152); 7 — ножные тиснеными и прорезными узорами (4-14-724); 8 — то же (ГИМ, № 3013).


Внешняя поверхность ножен часто украшалась нарезками, вышивкой, резьбой, тиснением. Простейший вид украшений — ряды прорезей. Вышивка наносилась по краю ножен или по всей их поверхности. Ножны с вышивкой датируются XII — XIII вв. (рис. 10, 5, 6).


У некоторых ножен по краю продевался кожаный ремешок, который одновременно скреплял и украшал их (рис. 10, 3).


Очень красивы нарезные узоры в виде зигзагов, нанесенные зубчатым штампом на всю поверхность изделия. Ножны с таким узором датируются XIII — XV вв. (рис. 10, 4). Самые ранние новгородские тисненые ножны датируются XII в.; они украшены двумя рядами крестиков. В XIV — XV вв. тисненые узоры усложнились и покрывали лицевую сторону изделий (рис. 10, 7, 8). Подобные тисненые ножны XV в. найдены в Москве.


Среди новгородских ножен XIV — XV вв. имеются одни, отличающиеся особенно большими размерами, что позволяет считать их ножнами меча. На их поверхности — следы вышивки или аппликаций. Длина сохранившегося куска — 40 см, ширина — 13 см.


Кроме Новгорода, небольшие по размерам ножны встречены во Пскове, Смоленске, Старой Ладоге.


Футляры


Из общей массы кожаных изделий можно выделить кожаные футляры для различного рода предметов (орудий труда, оружия; рис. 10, 1, 2а, 2б).


Наиболее интересен футляр для топора, датируемый XV в. (рис. 10, 1). Сделан он почти из целого куска желтоватой кожи, согнутого пополам и имеющего форму буквы «г». Топор вкладывался в футляр сверху, рукояткой вниз. В верхней части футляра отгибался клапан, который после вкладывания топора прикреплялся к футляру кожаным ремешком. Края клапана и всего футляра были обшиты полосками кожи, согнутыми вдвое. По всей лицевой поверхности футляра нашиты аппликации из тонкой кожи, украшенные узорами из кружков и завитков. Аппликации прикреплялись к футляру нитками, возможно, цветными; шов проходил в середине узора.


Аналогичных футляров для топоров мы до сих пор не встречали. Длина футляра -30 см, ширина рукоятки — 8, 5 см, ширина футляра в верхней части — 20, 5 см, высота лезвия — 15 см. Небольшие размеры топора, видимо, свидетельствуют о боевом его назначении.


У П. И. Савваитова есть сведения о топорах подобного вида, которые являлись оружием и походили на нынешние обыкновенные топоры. Топорище их покрывалось — целиком или частично — сафьяном, кожей.


Прием украшения кожаных изделий аппликациями из кожи был характерен для XIV — XV вв. В культурном слое этого периода аппликации встречаются довольно часто; на одних из них — сложные переплетения, на других — завитки (рис. 11, 1, 2, 4).


Кошельки и сумы


Большинство кошельков изготовлялось из 2 кусков кожи, округлых внизу и имевших вверху дырочки для продевания кожаного ремешка, которым кошелек стягивался. Заготовки кошельков сшивались тачным или выворотным швом (рис. 11, 10). Внутри кошельков пришивалась подкладка из ткани.



Рис. 11. 1 — аппликация (5-12-221); 2 — то же (3-9-255); 3 — кожа с прорезным узором (8-7-587); 4 — кожа с тисненым узором (6-13-212); 5 — кожа с прорезным узором (10-10-532); 6 — то же (9-8-508); 7 — кошелек с тиснением (Ярославово Дворище, пл. 19, кв. 81); 8 — то же (5-5-982); 9 — кошелек с крышечкой (7-10-423); 10 — кошелек со шнурком (7-8-1003); 11 — кошелек с крышкой (Ярославово Дворище, 1947 г. ); 12 — кошелек со шнурком (8-16-131); 13 — пластинка с псевдотисненым чешуйчатым орнаментом (ГИМ, № 82582); 14 — кусок ажурной кожи с тиснением (7-14-730).


Другой покрой был у круглых кошельков. Они изготовлялись из одного куска кожи, стянутого в верхней части ремешком (рис. 11, 12). Все эти изделия внешне были очень просты, без каких-либо украшений. Датируются они XII — XV вв.


Прямоугольные кошельки составлялись также из 2 частей. Одна из них делалась длиннее и служила крышечкой. Иногда крышечка отдельно выкраивалась и прикреплялась кожаным ремешком или просто пришивалась. Датируются такие кошельки X—XIV вв. (рис. 11, 7—9, 11). Наиболее интересны из них два. Первый — с ажурным тиснением в виде завитков. Тиснение несколько необычно по способу нанесения — из мельчайших насечек, зубчатого штампа (рис. 11, 7). Второй кошелек состоял из нескольких пластинок кожи, пришитых одна к другой (рис. 11, 11).


Сплошной тисненый узор нанесен на кошельке пирамидальной формы, сшитом из одного куска с накладной двусторонней крышкой (рис. 11, 8). Датируется он XV в.


По сведениям писцовых книг, в Новгородев XV—XVI вв., — а возможно, и ранее, — имелась особая группа ремесленников, изготовлявших кошельки, которые назывались «мошнами» (отсюда сами мастера назывались «мошенниками»).


Сумы (сумки) отличались от кошельков формой и большими размерами. Найдена часть роскошной ажурной сумки XIV—XV вв., расшитой нитками (рис. 12, 2). Узор в виде растительных завитков и кринов был вышит нитками, — вероятно, цветными, так как кожа имела темно-коричневый цвет. В былинах упоминаются кожаные сумы «переметные».



Рис. 12. 1 — часть колчана (Ярославово Дворище, 1947 г. ); 2 — часть расшитой сумки (6-5-508); 3 — рукавица (22-26-277).


Рукавицы


Выкраивались рукавицы из одного или двух кусков кожи, сшитых выворотным швом. В том и другом случае палец делался составным. Внизу у некоторых рукавиц видны следы кожаного ремешка, которым рукавица могла привязываться к руке, во избежание ее потери (рис. 12, 3). Датируются рукавицы XI— XV вв.


Подобного рода изделия были найдены и во время раскопок в Москве.


В письменных источниках имеются сведения о рукавицах и «рукавицах-перстатых», т. е. перчатках. Последние Н. Я. Аристов считал привозными. Однако они могли производиться и на Руси, но пока не найдены при раскопках.


Ремни


В Новгороде ремни найдены в небольшом количестве. Сделаны они из мягкой кожи, поэтому сохранились лишь частично. По краям двух из них были отверстия от проколов иглой; возможно, здесь была вышивка. У одного ремня, датируемого XII в., сохранилась петелька для прикрепления к нему ножен или кошелька.


Обрывки ремня XIII в. отличались тем, что вся их поверхность была покрыта тиснением в виде четырехугольных пластинок с изображениями внутри.


Ширина новгородских ремней — от 1, 7 до 3, 5 см. Последний из описанных ремней имел толщину около 1 мм.


Очень интересны наконечники поясов в виде клинообразных пластинок с треугольным верхом (рис. 11, 6). Всего известно 4 наконечника. Длина их — 8—8, 5 см, наибольшая ширина — 4, 5 см. В центре таких наконечников обычны ажурные прорези в виде «елочки» и двух завитков. По краям — следы отверстий, нанесенных шилом или иглой, а у одного экземпляра видны вверху серебряные гвоздики-заклепки. Датируется наконечники поясов XIII—XIV вв.


В древней Руси были известны ременные пояса с различными украшениями. В письменных источниках имеются сведения о передаче по наследству княжеских поясов. Например, Дмитрий Донской завещал сыну Василию «поясъ золотъ съ ремнемъ», а сыну Ивану — «поясъ золотъ татауръ».