Geum.ru

Эта книга прежде всего мои воспоминания

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   20

В 1922 году, Владимир Абрикосов был выслан заграницу.

Католический монастырь в Москве существовал до 1923 года. Екатерина

была арестована, сослана сначала в Тобольск, потом переведена в

Ярославскую тюрьму, где заболела раком. Она проявила большое

смирение; в тюрьме и ссылке оказывала возможную помощь

окружающим. Умерла она в Москве в 1936 году, пятидесяти лет от роду.

О. Владимир Абрикосов указывается, как свидетельствующий о

переходе Владимира Соловьева в католичество. Этот вопрос, в свое

время, очень интересовал всех, знавших Соловьева. Интересовался им и о.

Владимир, собравший ряд данных, которые как бы разрешают эту загадку

в положительном смысле.

Гучковы происходят из дворовых людей надворной советницы

Белавиной, помещицы Калужской губернии, Малоярославецкого уезда.

Родоначальником их был Федор Алексеевич Гучков, переселившийся в

Москву в конце XVIII века и устроивший в Преображенском, под

Москвой, шерстяную фабрику. Он был старообрядец и за это, в конце

своей жизни, в сороковых годах, был сослан в Петрозаводск, а фабрика

перешла к его двум сыновьям, Ефиму и Ивану Федоровичам, которые

некоторое время продолжали дело вместе, но потом разделились, и

фирма стала называться Ефим Федорович Гучков, по имени того, к кому

перешла фабрика. Ефим Федорович скончался в 1859 году, и три его

сына, Иван, Николай и Федор, продолжали дело под фирмою Ефима

Гучкова Сыновья. В 1896 году Гучковы фабрику закрыли, но торговое

дело продолжали. В 1911 оно совсем прекратилось.

Из всех представителей этой семьи самыми известными были

несомненно Александр и Николай Ивановичи. О деятельности

Александра Ивановича, и как члена и председателя Государственной

Думы, и как председателя Военно-промышленного комитета, и как

военного министра правительства кн. Львова, и о его роли в отречении

Государя, слишком хорошо известно. Своим участием в русско-японской

войне и особенно поездкой к бурам, воевавшим против англичан, он как

бы вошел в легенду. Я здесь отмечу одно: несмотря на то, что он

происходил из подлинного московского купечества, его не считали

совсем своим человеком, а "политиком".

У него были подлинные торгово-промышленные цензы, например, он

был директором правления страхового общества "Россия", но московское

купечество он не представлял, хотя одно время был на выборах членом

Государственного Совета. И основанная им, и им же руководимая партия

октябристов тоже не считалась "торгово-промышленной".

Николай Иванович также не был чисто промышленным деятелем. Он

оставался в торгово-промышленной жизни, участвуя в Боткинских

предприятиях - чайном и сахарном, - состоял в Северном страховом

обществе и Частном Коммерческом банке, но его, можно сказать,

основная, создавшая ему заслуженную известность деятельность была в

городском управлении, где он долго был гласным и семь лет городским

головою (1905-1912). Он очень много сделал для своего родного города;

при нем городское хозяйство стало на тот широкий путь, который сделал

Московское городское управление первым во всей России.

После выборов 1912 года в Московской думе, расколовшейся на две

половины, было небольшое прогрессивное большинство, которое вело, в

своей голове, князя Львова. Николай Иванович не был забаллотирован,

но он получил меньше шаров, чем его соперник, и свою кандидатуру

снял, и опять продолжал свою работу, как гласный.

Во время войны он был назначен председателем Хлопчатобумажного

комитета.

Род Крестовниковых также является одним из самых старых. В

писцовых книгах Костромской губернии еще во второй половине XVII

века упоминается крестьянин под кличкой "Крестовник", каковая,

видимо, произошла от того, что он постоянно принимал участие в

"крестных ходах". Его сыновья сохранили это же прозвище, и только

позднее появилась полная фамилия.

Впоследствии часть семьи переселилась в Москву и другие города.

Так, по преданию семьи Крестовниковых, во время осады Оренбурга

Пугачевым, в 1773-1774 годах, поставщиком на гарнизон был Гаврило

Крестовников. От этого Гаврилы Крестовникова, в семейство Григория

Александровича, председателя Московского Биржевого комитета, по

наследству перешла икона, перед которой, по семейному преданию,

прабабушка Григория Александровича молилась, когда Пугачев шел

брать приступом Оренбург.

В Москве Крестовниковы появляются в начале XIX века. По

материалам для истории Московского купечества, собранным П. А.

Найденовым, они состоят в московском купечестве с 1826 года, и

перечислились из города Переславля Залесского, Владимирской гу-

бернии. Но, видимо, они были в Москве и ранее, так как в библиотеке

Московского Биржевого комитета сохранились письма одного из

Крестовниковых, повествующего о своих приключениях в Москве, заня-

той французами, в 1812 году, и о том, как он оттуда с трудом выбрался.

Сохранились также и балансы их предприятий (от 1817 года), где они

участвовали с какими-то другими компаньонами. Но с конца 20-ых годов,

они начинают действовать самостоятельно.

У Константина Косьмича Крестовникова, умершего совсем молодым

около 1830 года, было семь сыновей, из которых только у старшего,

Александра Константиновича, и у Владимира Константиновича были

дети. Остальные умерли бездетными. Все братья первоначально

участвовали в общих торговых и промышленных делах, но главное

руководство было в руках Александра Константиновича.

В 1847 году братья Крестовниковы построили в сельце Поляна,

Московской губернии, при станции Лобная, Савельевской железной

дороги, прядильную фабрику, перейдя, таким образом, из группы торгов-

цев в промышленники. В 1853 году они же построили в Казани

стеариново-мыловаренный завод. Впоследствии этот завод сделался и

глицериновым, и химическим. Этим заводом, до глубокой старости,

управлял Иосиф Константинович, который обладал большими знаниями

по химии и, проживая в Париже, был близок с такими химиками, как St.

Cair Deville и Payen. Этот завод был в России первым по своей спе-

циальности и, после октябрьского переворота, стал государственным

заводом по обработке жир-веществ № 1.

Для характеристики одного из Крестовниковых старшего поколения я

приведу интервью по поводу таможенной войны с Германией, которое

появилось в газете "Новое время", в 1893 г. Вот как смотрят на дела В. и

К. Крестовниковы, представители фабрично-торгового товарищества Бр.

Крестовниковых; фирма имеет некоторые отношения с Германией,

отправляя туда глицерин и, хотя на теперешней войне не теряет пока, не

выгадывает, но готова и на потери, лишь бы выйти с честью из

нынешнего положения.

"Иначе нельзя, - говорил воодушевленно седой старик

Крестовников, - без потерь невозможно. Потерпим, если нужно. Но

чтобы из этого толк вышел, а не один только разговор. Надо характер

выдержать. Достаточно раз мы подставляли наши затылки. Довольно.

Пора и за свой ум взяться. Ведь вот вы небось читали, что не успели

мы объявить наши повышенные тарифы, как в Познани, если не

ошибаюсь, уже некоторые фабрики закрылись. Значит уже и кранкен.

(больной) И существовали, значит, они исключительно на наш счет,

как чужеядные грибки и полипы, следовательно, польза нам уже есть

от этой войны. Есть польза и от одного сознания, что им без нас

никак нельзя, а нам без них можно. Только мы попри держались, и

уже плохо: фабрики прекратили свое действие.

Ведь это замечательный факт. И невольно вспомнится тут и Петр

Великий, и его дубина. Задал бы он этому покупающему познанские

чемоданы, - разве мы не можем обойтись без познанских фабрик.

Зачем же мы содержим за свой счет эту ораву. Нет, непременно, во

что бы то ни стало, нужно выдержать характер, понести жертвы, но

выйти, наконец, на свою дорогу. Что за опека. Да и зачем нам они.

Мы и без ихних чемоданчиков и саквояжиков как-нибудь извернемся,

а вот как они без нашего хлебушки будут обходиться, - вот это мы

посмотрим. Хлеб ведь для близира покупается. Без хлеба обойтись

трудновато. Некоторым образом можно с голоду умереть."


В 1847 году Александр Константинович женился на Софии Юрьевне

Милиотти и в 1885 году у нее родился сын Григорий. Будущий

председатель московского Биржевого комитета окончил Московский

университет по естественному отделению физико-математического

факультета и, совместно с профессором В. В. Мордвиновым, опубликовал

ряд работ по органической химии и в журнале Русского физико-хими-

ческого общества, и в Берлинском Химическом обществе.

Проработав около года, после окончания университета, на Казанском

заводе своей семьи, он поступил на службу в управление Московской-

Купеческой, тогда еще частной, железной дороги. В начале 90-ых годов

дорога была выкуплена казной, и Г. А., представляя интересы прежнего

общества, вошел в соприкосновение с крупными петербургскими

деятелями, как Н. А. Вышнеградский, С. Ю. Витте, Поссьер и др.

В начале 90-х годов Г. А. вернулся в Т-во Братьев Крестовниковых,

где занял место председателя правления. К этому времени братья его

отца уже достигли старости и уходили на покой. Г. А. пришлось

активнейшим образом взяться за руководство сложными и

разносторонними делами их фирмы.

Ему приходилось каждый год ездить в Сибирь для организации там

скупки бараньего сала. Эти поездки, по санному пути, на лошадях -

Сибирской дороги тогда еще не было - дали ему возможность хорошо

познакомиться с российской действительностью того времени и, в

частности, с крестьянским хозяйством, и убедиться, насколько плохо

обстояло дело с крестьянским скотоводством. Он стал противником

общины и считал, что переход к хуторскому хозяйству может

способствовать подъему благосостояния в деревне.

По инициативе Г. А. было создано Товарищество Московского

механического завода, первого в России (по времени) по изготовлению

ткацких станков. Это свое начинание Г. А. считал одним из самых

важных из осуществленных им.

Примерно в это время начинается и его работа в Биржевом комитете,

при Н. А. Найденове. В 1896 году, во время всероссийской выставки в

Нижнем Новгороде, он несет трудную обязанность председателя ко-

миссии экспертов; участвует активно в происходящем там торгово-

промышленном съезде.

Г. А. Крестовников был, несомненно, одним из самых выдающихся

общественно-промышленных деятелей, которых знала дореволюционная

Россия, и это тем более примечательно, что его активная работа на ко-

мандных постах продолжалась сравнительно недолго: около десяти лет;

она сводилась (с 1906 по 1915 год) всего к двум моментам:

председательству в Московском Биржевом комитете и участию в

Государственном Совете по выборам от торговли и промышленности.

Правда, раньше он недолго был членом Московской городской думы,

участвовал в Биржевом комитете, при Н. А. Найденове, но его яркая,

волевая и авторитетная фигура выявилась тогда, когда он занял пост

председателя Биржевого комитета. Он не ставил, кстати сказать, свою

кандидатуру, он выдвигал популярное в Москве имя С. И. Четверикова,

но последний сам настаивал на необходимости выбрать Крестовникова, и

биржа пошла за ним.

Для нового председателя задача была не легкая. Во-первых, у всех на

памяти была деятельность его предшественника, двадцать пять с лишним

лет сохранявшего свое звание; во-вторых, время было исключительно

трудное, - Россия только что пережила первую революцию, и опре-

делить позицию торгово-промышленного класса, установить вехи, по

которым ему надлежало двигаться, - было делом весьма и весьма

нелегким.

Мне уже пришлось говорить, что в эту пору Москва как бы выпустила

из своих рук "лидерство", не сумев, или не желая явиться центром

всероссийских организаций промышленности и торговли, - то, что в

скором будущем осуществил Совет Съездов. Здесь я только добавлю, что

ударение нужно делать на слове "не желая", так как и Крестовников, и

те, на кого он опирался, - а это было громадное большинство тех, кто

был связан с биржей, - вовсе не стремились тогда подставлять, вместо

московской организации, всероссийскую.

Г. А. Крестовников отлично разбирался в вопросах

общегосударственного значения; доказательством тому служат его речи в

Государственном Совете, где он был одним из ораторов, которых

слушали, но в порядке организационном, он отстаивал самостоятель-

ность - можно бы сказать "самостийность" - Биржевого комитета в

Москве. Это ему Московская биржа обязана тем, что ее Комитет, до

самых дней революции остался "сам по себе", - одной из самых влия-

тельных промышленных группировок в России.

Я не знаю, любил ли Г. А. Петербург, но для меня несомненно, что

он, как и многие другие московские жители, недолюбливал

петербургское чиновничество и, в особенности, чиновников от

промышленности. Это ярко сказывалось на его отношениях, а за ним 184

шел и весь Биржевой комитет, с Советом Съездов.

Конечно, официально Комитет входил в состав петербургских

группировок; представители Москвы бывали на съездах, где их

принимали с почетом, и всегда сажали на председательские места. Г. А.

бывал и председателем съезда, или председательствующим на самых

больших собраниях, а все-таки чувствовалось, что Крестовников не

только "отражает" московские настроения, но и сам способствует этому

противоположению одной столицы другой. И эта нарочито московская

позиция Крестовникова весьма способствовала усилению и его

авторитета, и его популярности. Редко кто начинал с ним спор в

собрании биржевых выборных. Да надо и прибавить, что к своим

председательским обязанностям Г. А. относился с необычайной

добросовестностью и всегда полностью знал те вопросы, которые будут

обсуждаться, и мог дать все справки.

В его манере нести торгово-промышленное представительство была

еще одна особенность, которая тоже немало способствовала усилению

его авторитета. Я не очень знаю, интересовался ли он политикой, как

таковою, но в нем не было и признаков "партийности". Он не боялся

окружать себя, даже брать себе ближайшими помощниками своих

политических противников. С П. П. Рябушкиным, который смотрел на

многие вещи совсем иначе, чем Г. А., они довольно долго вместе дружно

работали, находя общий язык по вопросам профессиональным, или с

точки зрения общих интересов промышленности.

В его фигуре было спокойствие, - я бы сказал величавость. Не

помню, чтобы он когда-нибудь кричал, суетился, или "кипятился". Он не

был оратор адвокатского склада, но когда он говорил, у него всегда было

что сказать, и потому его внимательно слушали.

Примерно с 1900 года Г. А. состоял председателем совета

Московского Купеческого банка. Банковской организации тогда в России

еще не было, а когда она возникла, она была в Петербурге. Купеческий

банк был самым крупным финансовым учреждением, и остальные банки

группировались вокруг него, образовав, не формально, как бы банковский

комитет. Это придавало должности председателя Совета как бы

общественный характер и было впоследствии важным дополнением к

роли Г. А., как председателя Биржевого комитета.

Г. А. был женат на дочери Тимофея Саввича Морозова, Юлии

Тимофеевне. Это усиливало его связь с московским хлопчатобумажным

миром, который считал его своим.

Дети Григория Александровича и Сергея Владимировича

продолжали жизнь семьи в ее старых традициях.

Семья Коноваловых была Костромского происхождения. Начало их

промышленной карьеры описал Мельников-Печерский, о чем я уже

говорил, напомнив, что именно писал автор "В лесах" и "На горах".

Александр Иванович был четвертым поколением основателя дела. Отца

его, Ивана Александровича я знал хорошо. Звали его "Петр Великий", и

он, действительно, был внешне похож на великого преобразователя

России. Но на этом сходство и кончалось. Иван Александрович, был

известен своими легендарными кутежами и пристрастием к прекрасному

полу. Не знаю, каким образом, но в начале столетия его как-то

отстранили от дела, сослали в Харьков и дали соответствующую пенсию.

Коноваловским делом стал управлять Александр Иванович, -

Коноваловская мануфактура Т-во Ивана Коновалова с сыном, работала

бельевой и одежный товар. Фабрика считалась немного устаревшей и, по

сравнению со своим прошлым, в некотором упадке. Но дело считалось и

было богатым.

Александр Иванович был первым браком женат на Второвой, сестре

известного Николая Александровича. Они скоро разошлись. Вторым

браком Александр Иванович женился на француженке, которая, если не

ошибаюсь, была гувернанткой у Кокоревых. От первого брака у него был

сын, Сергей Александрович, ныне профессор одного из английских

университетов.

Александр Иванович был отличный музыкант - виртуоз - в Париже

даже давал концерты. Был он учеником одной из самых больших русских

знаменитостей.

Вторая половина общественной деятельности Александра Ивановича

прошла на моих глазах, и далее мне придется много о ней говорить. Но в

Биржевом комитете я его уже не застал, а был он заместителем

председателя.

Фамилия Вишняковых была купеческого происхождения, но я уже

не помню никого из них купцами. Родом они из Кашинских купцов.

Древнейший представитель этого рода встречается в архивных до-

кументах 1636 года. В Москву перешел (в 1762 году) Михаил Иванович

Вишняков.

Внук его, Николай Петрович, составил историю своей семьи и издал

- не для продажи - под заглавием "Сведения о купеческом роде

Вишняковых собранные Н. Вишняковым". Участие их в торгово-

промышленной жизни сохранялось лишь в совладении золото-

канительной фабрикой В. Алексеев, П. Вишняков и А. Шамшин.

Был ли этот П. Вишняков отцом Николая Петровича - не знаю, но

не думаю, так как Товарищество это существовало с 1893 года, а Николая

Петровича я помню перед войной, уже глубоким стариком. Он был

долголетним членом городской думы и постоянно состоял председателем

комиссии "О пользах и нуждах общественных".

Он был очень образованный человек и после революции, уже совсем

в преклонных годах, жил тем, что преподавал испанский язык.

Самым известным представителем этой семьи был Алексей

Семенович, много потрудившийся по делу распространения

коммерческого образования. Он был председателем правления

Московского Купеческого общества Взаимного кредита, каковое являлось

одним из самых крупных банков в Москве. Был в большой дружбе с моим

отцом и называл его "Афоня". Был в свое время долго гласным городской

думы и в прежние времена был лидером левого крыла. Он организовал

Общество распространения коммерческого образования, и это общество

вполне оправдало и свою цель, и свое наименование.

Были созданы сначала бухгалтерские курсы, потом коммерческое

училище для мальчиков и для девочек и, наконец, Коммерческий

институт. Этот институт я окончил, и вспоминаю о нем с большим

удовольствием.

При институте был ряд лабораторий и других вспомогательных

учреждений. Все это было сооружено на собранные средства, в чем

Алексей Семенович был весьма искусен; институтом он очень

интересовался, был председателем попечительского Совета, бывал там

каждый вечер и любил принимать студентов, но делал это с большим

тактом, так как они хорошо уживались с директором института,