Geum.ru

Ефимов Виктор – Курс Эпохи Водолея апокалипсис или преображение санкт-Петербург Издательская группа «Весь» 2011

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 10 Телевидение как колдун и рекламный спонсор терроризма
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   33

Глава 10 Телевидение как колдун и рекламный спонсор терроризма


Телевидение подняло ремесло растления духа до уровня крупной индустрии.

Жизненное наблюдение

Достаточно часто в обществе возникают вопросы по поводу ответственности журналистского сообщества за разного рода аномальные проявления в нашей жизни. Однако характер их обсуждения свидетельствует о наличии непони-маемой либо умышленно замалчиваемой в обществе глубочайшей мировоззренческой проблемы. Настала пора разобраться по-крупному. Телевидение — это вестник или колдун? Каким образом прогнозирование будущего переходит в алгоритмику его прямого программирования телевизионным эфиром? Попробуем доказать, что телевидение — это вовсе не зеркало жизни, а основной инструмент в руках, в том числе и в руках террористов, неотъемлемый жанрообразующий элемент, без которого террор и творящееся в стране насилие в нынешних масштабах были бы невозможны в принципе.

Вернемся к тем разборкам, которые происходили в свое время по поводу позиции СМИ по событиям «Норд-Оста». Фабула их такова. Депутаты требуют внесения поправок в закон о СМИ. Представители прессы заявляют протесты по поводу ущемлений свободы слова, требуют от Президента отказаться от поправок. Президент накладывает вето на вносимые в закон поправки. События эти широко освещаются, как очередная схватка за торжество демократии. Но мы уже неоднократно подчеркивали, что законы — это производная от нравственности, культуры общества, и именно они, в конечном счете, формируются на третьем приоритете обобщенных средств управления обществом, в том числе и прессой, а не наоборот.

Над законодательной властью, впрочем, как и над исполнительной и судебной, стоит концептуальная власть. Средства массовой информации в глобальной системе управления человечеством оказываются над законом, — это третий приоритет, инструмент концептуальной власти. В любом обществе всегда законы подчинены господствующей концепции, а не наоборот. Для того чтобы понять эту алгоритмику, необходимо понимать, что из чего проистекает. Нравственность общества порождает соответствующее ему мировоззрение. Мировоззрение, в свою очередь, формирует адекватное ему миропонимание и концепцию развития. Из доминирующей в обществе концепции вытекает соответствующая ей культура и один из ее разделов — правовая культура. Так что любой закон — он вовсе не от Бога. Сатанинская культура порождает сатанинское законодательство, когда инквизиция сжигает на кострах праведников и тех, кто несет новые знания.

Любой нравственный человек, да и народ в целом, не утративший связь с Богом, всегда разграничивают для себя понятия преступности и порочности. Преступность связана с нарушением принятых законов. Против порочного преступного законодательства в свое время выступали такие праведники, как Христос и Мухаммед. А вот слепое следование таким законам способно погубить общество. Порочность — это то, что противоречит Божьему промыслу, добронравию. «Закон же, что дышло — куда повернул, туда и вышло», — гласит древняя народная мудрость. И действительно, совсем недавно за гомосексуализм и спекуляции сажали за решетку, а теперь всеми доступными средствами способствуют процветанию этих явлений в обществе. Непорочный человек при любых законах наделен различением и чувством меры и способен понять, что гомосексуализм — это извращение, чуждое Божьему промыслу, а спекуляции — это паразитизм на чужом труде без созидания чего-либо общественно полезного.

Эти доходчивые примеры мы привели для того, чтобы стало понятно, что здоровье и благополучие нации, конструктивизм и созидательные функции СМИ невозможно обеспечить через законы, ибо они сами являются продуктом нравственности. Тысячу раз прав В. В. Путин, который заявил в свое время, что в основе всех наших проблем лежит проблема нравственности. Отклонения от нее лежат и в основе того беспредела, который вершит с обществом телевидение.

Очевидно, что знание психологии и законов, по которым можно управлять людьми, может служить разным целям. Значительная часть людей не уделяют достаточного внимания тому, чтобы лучше понимать себя и других и не позволять собой манипулировать. Этим пользуются люди с высоким уровнем личной силы, навыками психотехник и низким уровнем нравственности. Именно они стремятся поставить себе на службу способности других людей. Для этого знахари накопили опыт вторжения в психику людей в обход их сознания. По существу это скрытое насилие и обман. После такого вторжения человеком можно управлять в своих интересах, в обход контроля его сознания.

Арсенал применяемых средств достаточно широк: от примитивного алкоголя и табака до магии и колдовства. Те, кто не верит в возможности колдовства, тем не менее знают, что даже первобытные народы перед сражением или охотой устраивали ритуалы, во время которых поражались муляжи врага или животного. А дальше на колдуна или мага-знахаря ложилась задача формирования канала перекачки управленческой информации с моделируемого объекта на реальную действительность. Если кто-то убежден, что это невозможно на том основании, что он лично этого делать не умеет, то многие из тех, кто это делать умеет, не будут его разубеждать.

Современное общество в подавляющем большинстве случаев формирует представление о мире через телевизионные программы или через мнения знакомых, которые, в свою очередь, почерпнули их из того же источника. События просто нет, если оно не попало на телеэкран. Но случайно на экран ничего не попадает. Об этом свидетельствует хотя бы факт идентичности сетки вещания всех «независимых» каналов, эту статистику приводила газета «Известия». Пропорции представленности культа насилия, разврата, выигрышей на «поле чудес», мыльных сериалов и консервации зла всех оттенков юмористами жестко фиксированы для любого канала. По некоторым оценкам, в США к 18 годам ребенок успевает посмотреть на экране 67 тысяч сцен насилия и убийств. Но мы, безусловно, превзошли США по этим показателям.

Это позволяет сгружать непосредственно в образах в долговременную память, в бессознательные уровни психики телезрителей стереотипы мышления и автоматизмы поведения, желательные для знахарей, реализующих концептуальную власть, и их местных подручных. При этом алгоритмы программирования психики ничем не отличаются от применяемых магами-колдунами. Если зритель и тем более ребенок видит русские народные сказки, где добро побеждает зло, то у него формируются стереотипы подобного поведения. Ежедневно наблюдаемые грабежи и насилие, крупные выигрыши на «полях чудес» вне сферы созидания с неизбежностью формируют и запускают иные поведенческие стереотипы.

Результативность и эффективность такой телевизионной ворожбы в 1960-е-1970-е годы установила еще американская социология. Демонстрация на экране насилия, разврата и лжи с неизбежностью гарантированно порождает такую же вседозволенность в реальной жизни. Жизненные ситуации программируются поведенческими стереотипами из эфира. Приведем по этому поводу цитату из статьи в газете «Известия» (23.10.2002) с подзаголовком «Без телевидения терроризм не имеет смысла»: «Задолго до террористических актов отечественное телевидение методично — версткой новостей, политикой закупок фильмов, криминальными (11 выпусков в день) программами — готовило нас к роли потенциальных жертв настоящего, реального насилия».

Йоги утверждают: «Слово, повторенное миллион раз, становится предметом». Мощность воздействия картинок и образов несопоставимо большая.

Если кто-то думает, что хозяева эфира сеют зло и террор в наше общество по ошибке или из-за непонимания, то он глубоко заблуждается. Эта азбука программирования жизненных обстоятельств им хорошо известна. Когда телевизионная ворожба на эгрегориально-матричном уровне привела к событиям в Москве, то в дни трагедии были сняты с эфира все без исключения повседневные кошмары, шли только ленты советских времен с Крючковым, Рыбниковым, Тихоновым. Боялись попасться на колдовстве с поличным под горячую руку, следовательно, хозяева эфира понимают разницу между добром и злом, а зло творят вполне осознанно.

Эфир заполнен предсказаниями и прогнозами. Прогнозы отличаются от пророчества не по существу, а по источнику их происхождения. Пророчество — это то, что дается человеку с иерархически более высоких уровней управления по отношению к психике человека. То есть с уровня эгрегоров, формируемых коллективной психикой, или непосредственно от Бога — Творца и Вседержителя. При этом человек имеет возможность более или менее адекватно огласить пророчество среди себе подобных. А вот прогноз — это плод собственных усилий, реализуемых с уровня индивидуальной психики. При этом негативные прогнозы при определенных условиях могут выполнять позитивную функцию предостережения, когда даются за-благо-временно, а люди в ответ на них успевают покаяться, переосмыслить происходящее и изменить себя и свое поведение.

Однако внесение негативного прогноза в бездумную толпу напрямую программирует катастрофичность будущего и делает его более вероятным. Известны и поговорки на эту тему: «Накликать беду», «Не буди лиха, пока тихо», «Что посеешь, то и пожнешь». Всмотритесь в новостные программы, и вы увидите алгоритмы прямого нейролингвистического программирования катастроф. За неделю до какого-нибудь юбилея ввода войск в Чечню или иного события начинается ежедневная истерия по схеме «накликать беду». «По данным, имеющимся у нас, в день юбилея боевики готовят серию террористических актов...» и т. п. После одного-двух десятков таких сообщений не произойти этого уже просто не может, поскольку эта информация раскачивает и приводит в действие эгрегор, под водительством которого находится психика организаторов, участников и жертв терактов.

Достаточно часто предпринимаются попытки представить телевидение не более чем зеркалом, объективно отражающим происходящее. Мы не согласны с этим, и вот почему. За все смутное время перестройки нам не удалось увидеть в реальной жизни ни одного серьезного случая жестокого насилия, а вот в телевизионной действительности они представлены в любой новостной программе. А вот тысячи других, важнейших для жизни города и страны событий, связанных с добром и созиданием, не представлены вообще. Вспомните, когда в последний раз вы видели на экране лица тех, кто выращивает хлеб, варит сталь, одевает и обувает работников прессы в том числе. А вот в повседневной жизни мы повседневно видим именно эти благородные добрые мужественные лица. Так что кривым выглядит скорее все-таки само зеркало.

Телевидение в большей степени напоминает синхрофазотрон ужаса. Бесконечное воспроизведение катастрофы, смакование ее деталей увеличивает ее масштабы, последствия в душах людей в миллионы раз, нанося невосполнимый психический ущерб. Исследование последствий такой телевизионной накачки показывают, что до 67% населения страны испытывали страх, шок, потрясение. Более того, не взрывчатка и оружие являются важнейшим атрибутом террора, а именно средства массовой информации. Это прекрасно понимают и сами террористы. Когда подельника Мовсара Бараева спросили по поводу произошедшего на Дубровке, почему они выбрали это место, ответ был более чем красноречив: «Центр города, нас все увидят».

Эта ключевая фраза и дает пояснение по мотивации террора. Сценаристы идут на это исключительно ради воздействия на миллионы, а то и на миллиарды зрителей, а вовсе не на горстку заложников, выбранных в этом кровавом спектакле в качестве актеров-невольников. Представьте себе, что миропонимание и нравственность работников прессы оказались бы таковы, что они, разобравшись в ситуации, отказались бы от широкомасштабного информирования населения об акте террора, то есть фактически от рекламы террористов. Финансирование такого акта мгновенно утратило бы всякий смысл, а, следовательно, он бы просто не состоялся.

В нашей действительности средства массовой информации выступают в качестве основного спонсора террористической деятельности. Ведь спонсировать можно как деньгами, так и товаром, услугами, оружием, взрывчаткой. Но это копейки, сущие мелочи на фоне прямой несметной спонсорской помощи услугами СМИ. Те, кто пытался выйти в эфир с десятиминутной содержательной информацией, могут себе представить, каким денежным суммам эквивалентно то круглосуточное эфирное время, которое выделяется под рекламу террора, завуалированную под якобы необходимую зрителям, а не самим террористам. Если быть честным, то все эти картинки и тексты как на телевидении, так и в газетах должны подаваться под рубрикой «На правах рекламы» с указанием этого невидимого заказчика эфира, самого рекламодателя. Ведь бесплатным бывает только сыр, да и то в мышеловке. Кто-то мне может возразить: «Но ведь это разоблачение и критика террора, а не реклама». Смею заверить, что публичные разносы и критика в СМИ — это самая эффективная разновидность рекламы, в том числе и политической.