Geum.ru

Новости 10

Вид материалаДокументы

Содержание


ДВАЖДЫ БЕЗДОМНЫЕ Мир новостей, 30.06.2009
Бродяга, судьбу проклиная...
Человек - это звучит горько
Подобный материал:
1   ...   29   30   31   32   33   34   35   36   37

ДВАЖДЫ БЕЗДОМНЫЕ

Мир новостей, 30.06.2009


В России людей, не имеющих крыши над головой, по самым скромным подсчетам, более полутора миллиона. На самом же деле эта цифра в несколько раз больше. Как решить эту проблему - вопрос открытый. В конце концов заговорили, что это скорее медицинская проблема, психологическая, эти люди просто не хотят исправляться и прочее. Однако, оказалось, хотят. Если найти правильный подход. И он есть, и есть продвигающие его люди. Только почему-то над их начинанием висит дамоклов меч. В редакцию "МН" пришло письмо с просьбой о помощи: "Под Тулой хотят закрыть строящийся по инициативе православного храма приют для малообеспеченных людей". Мы решили лично разобраться, кому и почему могло помешать благое дело. В деревню Андреевка, что в самой глубинке Тульской области, мы добирались несколько часов. Блуждали. Потому как нет ее на карте. Людей же, из-за которых в тихой деревне разыгрались нешуточные страсти, тоже как будто на свете нет. Нет дома, нет паспорта, нет имени - и когда "засосала опасная трясина", не вспомнит уже сам. По стечению странных обстоятельств и паспорта, и имена появились у некоторых из них уже в этом затерянном месте.

- Есть вода, Алексей?

- Есть, батюшка Емельян, только мало. Солнце ее изжарило.

Голос Алексея раздается из-под земли. Потом на поверхности рядом с кучей земли появляется взлохмаченная, с чубом голова. Так тут - вручную - парни роют колодец.

- Мы прокопали уже 2 метра вглубь. Человека опускаем туда, он копает, потом поднимаем, - объясняет Емельян. - Докопались уже до песчаной подушки, дошли туда, где все заилилось, но воды, видимо, из-за жаркой погоды все нет.

Емельян, хоть тут все и зовут его батюшкой, не священник. В Никольском храме подмосковного города Красногорска, инициировавшем строительство приюта для бездомных тут, в Андреевке, он отвечает за церковную благотворительность. Но что церковный человек, видно сразу: и по открытому лицу, и по разговору, и по нательному кресту на груди. А вот то, что явившийся из-под земли Алексей - вчерашний бомж, годами обживавший московские вокзалы, уже не скажешь. Выглядит он как нормальный человек. Да и другие местные жители ни видом, ни запахом не пугают. Люди как люди. Все они заняты делами, так что не обращают на нас внимания. Кто пропалывает огород, кто кормит кур, кто сажает рассаду. Обычный дневной труд жителей на деревенском подворье. Даже сложно себе представить, что мимо любого из них в Москве пришлось бы пробегать, одной рукой закрывая нос, другой придерживая кошелек Тем не менее у каждого за плечами еще недавно - до приюта - была такая жизнь.

- Вот видите, девушка пропалывает огород? Это Светлана, - показывает Емельян. - Когда она пришла к нам с Казанского вокзала, пришлось долго ее отмывать. Вши по ней бегали с ладонь. Ничего не умела, однажды прополола всю петрушку, приняв ее за сорняк.

И такое можно рассказать про каждого из двух десятков нынешних селян - вчерашних бродяг. И про Ивана, у которого в его 40 лет два ножевых ранения и проломленная голова. И про Сергея, про которого долго гадали, как до приюта дошел. Все ноги были в гнойных мозолях - одно слово, бродяга...

БРОДЯГА, СУДЬБУ ПРОКЛИНАЯ...

Идея создать приют для бомжей пришла к прихожанам Никольского храма в Красногорске несколько лет назад. Больно уж много подобного люда шло в храм за помощью.

- Все бомжи, они где-то начитались и наслушались, что если христиане, то должны помогать. Не важно как. А раз "я пришел", то "все должны". И мы помогали. И денег давали, и даже дома кому-то покупали, - вспоминает Емельян. - Пока не выяснилось, что из того, что они рассказывают, 99 процентов просто вранье. Глаза открыл отец Федор из Тверской области, который в свое время тоже создал приют. Он сказал: "Вы что, всем верите? У нас же каждого бомжа нужно допрашивать".

Начали допрашивать и выяснили: действительно врут. Мало того, некоторые забывают, что в этом храме уже были и уже врали, приходят с другой историей по второму разу. В храме начали по каждому проводить расследование, завели картотеку.

- Вот пришла женщина, рассказывает: у меня дом сгорел, муж погиб, четверо детей осталось... И за неделю я про нее выяснил, что и муж живее всех живых, и дом есть, и детей нет. А вот пьют вдвоем по-черному, - рассказывает Емельян. - А потом вообще узнал, что на трех вокзалах информацию о нашем "добром" батюшке бомжи-ветераны бомжам-салагам продают. Учит: ты скажи, что паспорт потерял, надо восстанавливать, попроси 2 тысячи на билет домой, он даст, одну - мне за посредничество.

Раз так, чтобы не поощрять вранье, "лавочка закрылась". Но, поскольку поток страждущих не иссяк, решили действовать по-другому - создать приют. В 2008 году нашли подходящее место. На пожертвования прихожан купили два дома в самой глубинке Тульской области. Завели хозяйство. И... концепция изменилась.

- Теперь проверять их надобность отпала, - объясняет Емельян. - Условия два: не пить и работать. Работает человек - дадут ему денег на билет. Не работает, ищет возможность напиться - тут же выгоняют. Так людей сразу же видно.

Только вышло иначе, чем было задумано. Многим, оказалось, билеты-то и не нужны. Потому что ехать некуда. Так и получилось, что осели в новосозданном приюте около двадцати человек - мужчин, женщин и детей. И остались жить как община. Только уже не бомжевой компанией, а возделывая свою землю, свой новый дом. И... трудотерапия сделала свое дело. Бывшие бродяги стали земледельцами, скотоводами - крестьянами, одним словом. А на земле место каждому есть. И труд по каждому найдется. И хромому - он пасет гусей, и слепому - он сжигает мусор. Разве плохо?

ЧЕЛОВЕК - ЭТО ЗВУЧИТ ГОРЬКО

И люди теперь на бродяг не похожи, и дома человеческие. Вовсю кипит стройка - рушат старую печь, строят трапезную. На заборе сушатся одеяла.

- К дому мы коровник пристроили, у нас три коровы дойные, бык и десять телят - все это покупали на деньги прихожан, - проводит нас по задворкам Емельян, - телята, если их растить год, могут принести 100 процентов прибыли. А главное - три человека при деле. А это у нас и склад, и - половина - курятник. Цыплята свои, инкубаторские. Купили два инкубатора и вывели 240 цыплят. Семейство индоуток.

Вокруг - засеянные поля, 2 гектара, а если засевать до оврага, то и все пять. Наняли трактор, а дальше все вручную - пропалывание, окучивание. Зато картошка, помидоры, лук, зелень свои. В этом году женщины закрыли 168 банок овощей. Всего этого вполне достаточно, чтобы не голодать: живут ведь натуральным хозяйством, денег тут нет даже из профилактических соображений. Только продлилась деревенская идиллия недолго. Не понравились новые поселенцы местной администрации. Да дело и не только в этом. Оказывается, вернуться к нормальной жизни человеку не так-то просто. Будто весь мир против него.

Первым напрягся участковый. Так и заявил: "Мне тут проблемы не нужны, жить вы тут не будете". - Начал составлять протоколы, не выдавая копии, чтобы не смогли обжаловать, заставляя людей подписывать пустые протоколы... - перечисляет Емельян. На нормально ведущую себя общину одна за одной посыпались проверки. И из городской администрации, и из прокуратуры. И оружие с наркотиками искали, и видеонаблюдение выставляли. И протоколы составили даже на местных дворняжек за то, что разгуливали по двору без цепи. Но если позицию участкового в принципе понять можно, то второй непреодолимой стеной стал паспортный стол.

- Восстановление документов - это первое, с чего начинается реабилитация, - говорит Емельян. - Но тут я столкнулся с таким непониманием! Удивительно, но чиновники в паспортных столах будто специально делают все, чтобы люди не знали существующего закона: любой гражданин России может восстановить паспорт в любом паспортном столе!

Эта проблема сдвинулась с места после того, как прихожане начали писать подряд во все инстанции - в управление паспортных столов Тульской области, России, в Госдуму. С тех пор удивительным образом удалось восстановить аж 5 паспортов и 6 на восстановлении.

Ну и, конечно, не обрадовались бывшим бродягам местные эскулапы. Впрочем, клятва Гиппократа и так давно в нашей стране притча во языцех, если нет медицинского полиса. А что уж говорить о тех, у кого и имени-то нет...

ИМЯ РОЗЫ

- Два раза мы вызывали сюда "скорую", которая не приехала, - рассказывает Емельян. - Потом был случай, когда Алексею-скотнику корова ногу раздавила. Что там - перелом? Заражение? Мы же не знаем! Привезли его сами на машине своей в больницу. А врач говорит: "У него есть полис? Нет? Все, увозите". Хотя это на языке медицины так называемая цитовая ситуация, когда обязаны сделать все бесплатно. Что делать, пришлось платить. Правда, после письма из Совета Федерации ситуация изменилась к лучшему.

- В Москву я попала в 2000 году как беженка из Чечни. Квартиру разбомбили, меня задело осколком, - Роза показывает искореженную руку. Здесь, в приюте, она живет со своими четырьмя детьми. - А сыну осколком повредило глаз. Он потерял зрение, когда Ахмад Кадыров выдал нам записки вместо документов и сказал, чтобы мы ехали в Москву. Там беженцев встретит и поможет Малик Сайдулаев. Нас никто не встретил, ехать обратно было не на что...

Несколько лет Роза с детьми скиталась по вокзалам и приютам, просила подаяния. Пока наконец не набрела на доброго батюшку в Никольском храме. Теперь она руководит приютом, паспорт, которого у нее не было 15 лет, ей восстановили на днях. Ребенка подлечили. Его и других детей устроили в местную школу. И имя Розе дали новое: после крещения в православную веру она стала Раисой. В шесть утра Роза-Раиса лихо командует взрослыми мужиками, распределяя меж ними работу, в восемь вечера, принимая работу, расписывается в специальной тетради. Не работаешь - выгонит, как и за самый страшный в приюте проступок: если кто сбегает к местным и купит традиционного здешнего напитка - спирта с димедролом. Сразу видно - хозяйка. Но...

- Чужие мы здесь, устала уже слышать, что чурки. И нет никаких у нас прав, - вздыхает Раиса, рассказывая горькую историю о том, как местный парень переехал одного из приютских мальчиков на иномарке. Ребенок стал растением, а водителю присудили лишь год условно. - А нам же больно, мы - люди...

И я, глядя на них и слушая Розу, думала. Безусловно, понятно отношение общества к опустившимся людям. Понятны и страх перед ними, и желание отмахнуться. Безусловно, многие из них сами виноваты в том, что так опустились. Но правда и в другом: именно на них, опустившихся, лучше всего видно отношение системы к людям. Которые пусть и без паспорта, и без полиса, и со вшами, но не перестают быть людьми. И все же могут, поверьте, хотеть вернуться к нормальной жизни. И если им в этом не может помочь государство, почему же не поддержать тех, кому это удается? Или хотя бы не мешать? И почему местная администрация грозит этим - уже ставшим на путь исправления - людям погрузить их в автобус и отправить обратно на площадь трех вокзалов? Это вопрос уже, пожалуй, философский. Тем более что не надо зарекаться. В России, как известно, от сумы и тюрьмы никто не застрахован. Как, впрочем, и от равнодушия. И что хуже - вопрос.

Марина Алексеева, фото Николая Федорова

Фото:

- В приюте бывшие бомжи научились сами печь хлеб...

- ...и заниматься строительством

- А для многих детей приют стал первым домом

- У некоторых обнаружились таланты. Например, скотника

- Только почему-то их снова хотят лишить крыши и отправить на вокзал

Алексеева Марина