1. Зарождение экономической мысли

Вид материала

Реферат

Содержание 1. Зарождение экономической мысли 2. Меркантилизм — первая школа политической экономии 3. Эволюция рыночной экономической теории в эпоху классической политической экономии 4. Формирование неоклассической экономической теории 5. Институционально-социологическое направление 6. Эволюция теорий государственного регулирования экономики

Подобный материал:

• Тема введение в экономическую теорию. Основные принципы функционирования рыночной экономики., 213.71kb.
• «История экономической мысли», 124.08kb.
• История экономической мысли россии (конец XIX хх век), 78.96kb.
• Программа дисциплины «экономичесКАя теория разделы: Микроэкономика и макроэкономика», 231.74kb.
• План введение (5 минут) Учебные вопросы: Зарождение и развитие криминологической мысли, 261.83kb.
• Этапы развития экономической географии, 117.63kb.
• Темы рефератов по курсу «История управленческой мысли», 54.57kb.
• Человек в зеркале экономической теории (Очерк истории западной экономической мысли), 2582.51kb.
• Программа спецкурса история экономической мысли в россии (XX век), 278.96kb.
• Задачи криминологии в настоящее время. Зарождение и развитие криминологической мысли, 43.28kb.

Содержание


Введение……………………………………………………………………3

1. Зарождение экономической мысли…………………………………….4

2. Меркантилизм – первая школа политической экономии……………..7

3. Эволюция рыночной экономической теории в эпоху

классической политической экономии……………………………....12

4. Формирование неоклассической экономической теории…………...16

5. Институционально – социологическое направление………………..21

6. Эволюция теорий государственного регулирования экономики…...28

Заключение………………………………………………………………..31

Список использованной литературы…………………………………….32


Введение


Экономической наука родилась и начала формироваться как самостоятельная отрасль знаний в эпоху первоначального накопления капитала, в период детства капиталистической систе­мы. Она затем прошла с этой системой долгий путь, разделяя ее успехи и неудачи, научившись искать и находить методы обеспечения ее эффективности и в целом — жизнеспособности.

Отвечая на двоякого рода потребности общества - с одной стороны, на нужды частного хозяйства и госу­дарственного регулирования экономики, с другой, — на требования философского осмысления процессов, происходивших в нем,— экономическая наука посте­пенно заняла свою нишу в общественной жизни. Она стала теоретической основой экономической политики государства и крупных корпораций, важной сферой идеологического обеспечения рыночной системы. Ис­тория больших успехов и немалых неудач экономистов весьма интересна и очень поучительна, особенно для тех, кто задумывается над проблемами и трудностями экономики своей страны.

Объект работы – теории экономических учений, предмет работы - история развития экономических учений.

Цель работы – охарактеризовать этапы развития экономических учений. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- выделить этапы развития экономических учений;

- дать характеристику каждому этапу развития экономических учений.


1. Зарождение экономической мысли


Экономическая мысль — явление весьма древнее. С тех пор как человек начал осваивать природу в хозяйственных целях, он стал задумываться над экономическими вопросами, собирать и обобщать факты. Сначала это были скорее технологические и технические вопросы, которые затем по мере обобщения фактов стали наталки­вать на анализ социально-экономических сторон хозяйственной жизни.

Первые экономические трактаты мы находим в религиозных книгах Древнего Востока, в иудейских, христианских и мусульман­ских канонических текстах. На Древнем Востоке доста­точно развитыми были товарные и денежно-кредитные отношения. В документах, относящихся к эпохе Ново-Вавилонского царства (VII—VI вв. до н.э.), упоминаются арендные контракты, купчие, расписки, накладные. Дошли до нас бухгалтерские счета и векселя той эпохи. В Ново-Вавилонском царстве не было еще монеты, деньги представляли собой простые серебряные слитки, ценностное содержание которых определялось их весом, но уже существовали настоящие банки, «деловые дома», осуществлявшие все главные банковские операции: принимались вклады, выдавались кредиты, производился учет векселей, оплата чеков, велись безналичные расчеты, финансировалась внутренняя и внешняя торговля.

Взлет экономической мысли, связанной с товарно-денежными отношениями, произошел в античном мире. У истоков экономи­ческой науки, как и многих других общественных наук, стоят ги­гантские фигуры греческих ученых Ксенофонта (445—355 до н.э.), Платона (427—347 до н.э.) и особенно Аристотеля (384—322 до н.э.).

Ксенофонт, видимо, первый в истории написал специальные экономические работы «Экономикос» и «О доходах». Он жил и работал в кризисный для гре­ческого рабовладельческого строя период, когда у свободного на­селения греческих полисов не осталось надежд на восстановление хозяйства посредством демократии и появилась тяга к деспотиче­ским режимам.

Ксенофонт — безусловный сторонник крупного рабовладель­ческого сельского хозяйства, отрицательно относящийся к ремес­ленникам и торговцам. Но добросовестность ученого заставляет его с уважением относиться к деньгам как орудию обмена и накоплен­ному сокровищу. Признавая тезаврацию денег, он одновременно осуждает применение денег в качестве ростовщического и купече­ского капитала. Но самое примечательное заключается в том, что этот принципиальный противник рыночных отношений прекрасно понимает роль разделения труда в процессе развития рыночных связей (и, напротив, значение объема рынка для развития разделе­ния труда). Таким образом, Ксенофонт в зачаточной форме высказывал идеи, детально разработан­ные через 2200 лет Адамом Смитом¹.

Парадоксальна судьба философских трудов Платона. Ортодоксаль­ный консерватор, сторонник олигархического строя, он одновре­менно создал гипотетическую модель общества, которая в будущем использовалась в качестве примера... европейскими социалистами, Рассматривая рыночные связи, он обратил внимание на то, что рынок разделяет людей (в силу разделения труда), но одновремен­но и связывает их в некое общественное единство. Но рыночные отношения — удел низших сословий: ремесленников, торговцев, свободных земледельцев. Высшие же сословия, прежде всего ин­теллектуальная элита, аристократия и военные, должны быть осво­бождены от хозяйственных забот. Они должны жить замкнутыми общинами, не иметь частной собственности, семьи, каких-либо частных интересов. Правда, содержать элиту должны рабы и сво­бодные трудящиеся, но зато внутри аристократической общины жизнь должна идти вполне «по-социалистически», по общему рас­порядку, планомерно и на общую (аристократии) пользу².

Однако, если говорить о проблематике товарного общества, то наибольший вклад в исследование рыночных процессов внес Ари­стотель.

В обществе, полном неравенства, он, исследуя товарные связи, обнаружил, что в основе эквивалентности обменов лежит нечто, что делает товары равными и соизмеримыми. Это нечто он видел в деньгах. Сами по себе деньги не могут быть предметом собственности, ибо это всего лишь удобное орудие обмена, но поскольку они все же становятся объектами частной собственности, это обстоятель­ство и делает общество безнравственным.

С Аристотеля начинается традиция поиска источника обще­ственного богатства. Подходя к экономике с этической точки зре­ния, Аристотель обнаруживает две формы богатства — нравствен­ную (экономику) и безнравственную (хрематистику). Экономика есть хозяйствование, под которым он понимал натуральный произ­водственный процесс, имеющий своим результатом потребительную стоимость, вещь, годную для потребления. Хрематистика же — это искусство делать деньги, это обогащение с помощью купли и про­дажи товаров, что, по мнению Аристотеля, есть неестественный источник богатства. Аристотель не со­мневается в том, что нравственно обогащаться благодаря затратам труда и безнравственно — благодаря купле и продаже результатов труда.

Если для Аристотеля физический труд хоть и нравственен, но удел низших классов общества и рабов, то уже для средневековой религиозной литературы характерна апология трудовой деятельности. Для Фомы Аквинского (XIII в.) трудовое происхождение не только богатства вообще, но и ценностного богатства — уже общее место.

Однако сколь бы ни были гениальны догадки мыслителей Средневековья по поводу происхождения богатства, в целом они оставались на позициях натурально-вещественного понимания этого богатства.


2. Меркантилизм — первая школа политической экономии


Экономическая теория как наука, т. е. система знаний о категориях и законах, начала оформляться в период становления капитализма (конец ХVI-начало XVII в.). Буржуазия первоначально действует не в производстве, а в сфере обращения, где она занимается торговлей и операциями с деньгами, которые стали олицетворением богатства. Поэтому первым экономическим учением стал меркантилизм. Сущность меркантилизма: богатство — это прежде всего золото, на которое можно все ку­пить. Ею приносит торговля, главным образом — внешняя, зна­чит, золото следует ввозить, не допуская вывоза, а потому иссле­довать надо только сферу обращения.

Меркантилизм возник как попытка теоретического обоснования политики, отстаиваемой купцами.

Еще в конце XIV в. английский король Ричард II обратился к лон­донским купцам с вопросом о том, что нужно сделать для спасения Ан­глии от финансовой гибели. Купцы ему ответили: «Мы должны ста­раться покупать у иностранцев меньше, чем продавать». Этот принцип сделался основным как для политиков, так и для теоретиков меркантилизма³.

Понятием, близким меркантилизму, является камералистика. Камералистика — это направление в развитии германской экономической мысли ХVП-ХVШ вв., предшествовавшее немецкой буржуазной политической экономии и представлявшее собой совокупность административных и хозяйственных знаний по ведению камерального (дворцового, в широком смысле - государственного) хозяйства. С середины XVIII в. в германских уни­верситетах стал читаться курс камеральных наук. Во второй половине XIX в. камералистика преподавалась и в русских университетах.

Меркантилистическая политика государства прошла два истори­ческих этапа. Ранний период (ХV - начало XVI в.) был связан с перво­начальным накоплением капитала, когда выяснилось, что исходным пунктом всякого предпринимательства являются деньги, на которые нанимаются рабочие и покупаются необходимые для бизнеса товары. Поэтому экономическая политика правителей на этом этапе состояла в привлечении в страну денег, драгоценных металлов и их носителей — заморских купцов, «гостей», для которых строились специальные складские помещения, так называемые гостиные дворы, до сих нор украшающие многие города мира. На втором этапе (ХVП-ХVШ вв.) правители и их советники поняли, что самый надежный способ при­влечь деньги в страну — развивать производство экспортных товаров. Поэтому государственная власть стала насаждать промышленное про­изводство, покровительствовать мануфактурам.

Этим двум стадиям в политике меркантилизма соответствуют и две стадии в развитии теории меркантилизма. На раннем этапе он высту­пал в форме монетаризма, для которого ха­рактерна идеализация серебра и золота как единственной формы бо­гатства. Монетаристы выдвинули теорию «денежного баланса», в соответствии с которой они рекомендовали запретить вывоз денег из страны.

На втором этапе меркантилисты обратились к исследованию сфе­ры не денежного, а товарного обмена. Была разработана теория «тор­гового баланса».

В отличие от ранних поздние меркантилисты не запрещали вывоз денег ил страны, рекомендуя увеличить экспорт промышленных това­ров, обложить иностранные товары высокими пошлинами, покрови­тельствовать национальной экономике, т. е. осуществлять политику протекционизма⁴.

Представителями меркантилизма являются Т. Мен, А. Монкретьен, У. Стаффорд, Кольбер; в России — Ордин-Нащокин (1605-1680), Петр I (1672-1725), И. И. Посошков (1632-1726) и др.

Особого внимания среди меркантилистов заслуживает человек, который ввел в научную литературу термин «политическая экономия». Это был французский подданный Антуан Монкретьен де Ваттевиль (1575-1622), живший во времена Людовика XIII. Познакомившись в Англии с учением меркантилистов и став свидетелем бурного разви­тия английского хозяйства, торговли, ремесел, Монкретъен сделался активным сторонником развития во Франции национальной промыш­ленности и создания гоосударственного хозяйства, в чем пытался убе­дить и короля. С этой целью в 1615 г. он опубликовал свое единствен­ное экономическое произведение «Трактат политической экономии для короля и королевы», посвятив его молодому Людовику XIII и ко­ролеве-матери. Как все меркантилисты, Монкретьен ратует за стиму­лирование вывоза товаров и за ограничение их ввоза. Иностранных купцов он сравнивает с насосом, который выкачивает из страны ее бо­гатство. В то же время у него встречается более глубокий взгляд на природу богатства, чем простое отождествление его с золотом, что нашло отражение в самом названии его книги. Как же толковать это название?

Слово «экономия» (законы домоведения) заимствовано им у древних греков. «Политейя» в переводе с греческого — обществен­ное устройство. Значит, «Трактат политической экономии» можно пе­ревести как «Трактат о законах общественного хозяйства». Вряд ли Монкретьен предполагал, что дает название новой науке. Однако тер­мином «политическая экономия» он явно хотел подчеркнуть важ­ность для Франции создания национального хозяйства. Заслуга А. Монкретьена не только в том, что он дал своей книге такое удачное имя. Главное — в другом: это было одно из первых в Европе сочинений, спе­циально посвященных экономическим проблемам. В нем выделялся осо­бый предмет исследования, отличный от предмета других обществен­ных наук.

Политическая экономия объявлялась наукой о законах развития общественного хозяйства.

С выходом в свет книги Монкретьена экономическая наука более 300 лет развивалась как политическая экономия. И лишь в последнее столетие появилась альтернативная терминология: «экономикс», мейнстрим, экономическая теория и др.

В России капитализм начал развиваться позже, чем в странах За­падной Европы. Поэтому русский меркантилизм возник лишь во вто­рой половине XVII в. и не существовал в «чистом» виде.

Так же как западноевропейские меркантилисты, первые русские политэкономы заботились об увеличении товарооборота внутри стра­ны, стремились устранить конкуренцию иностранных купцов, вводя высокие таможенные пошлины. Но в отличие от западных русские меркантилисты не ограничивали свои наблюдения сферой обраще­ния, не отождествляли богатство только с деньгами. Внешнюю тор­говлю они рассматривали как средство развития промышленности и сельского хозяйства. Первым защитником этих идей выступил госу­дарственный деятель А. Л. Ордин-Нащокин (1605-1680). Экономи­ческая программа Ордин-Нащокина предшествовала реформам Пет­ра I, которые строились на теории меркантилизма, но имели значительные отличия от нее, обусловленные особенностями России. Своеобразной «программой» этих реформ явилась «Книга о скудости и богатстве» И. Т. Посошкова (1652-1726), которая принадлежит к числу выдаю­щихся произведений не только русской, но и мировой экономической литературы. Не сводя богатство к деньгам, Посошков различал богат­ство вещественное и невещественное. Под вещественным богатством он разумел богатство государства (казны) и богатство) народа. Под невещественным — «истинную правду», т. е. законность, правовые усло­вия, хорошее управление страной, — те ценности, которые сегодня мы называем «институтами». Поэтому Посошкова можно назвать пред­течей российского институционализма. Источником богатства он на­зывал производительный труд, а причинами скудости - отсталость сельского хозяйства, недостаточное развитие промышленности, не­удовлетворительное состояние торговли. Для уничтожения скудости и достижения богатства Посошков предлагал два условия: 1) унич­тожить праздность и заставить всех людей прилежно и производи­тельно работать; 2) решительно бороться с непроизводительными за­тратами, осуществлять строжайшую экономию. В лице Посошкова русская экономическая мысль конца ХVП - начала XVIII вв. прочно стояла на уровне мировой экономической мысли того времени⁵.

Оценивая меркантилизм в целом, можно сделать следующие вы­воды:

1. Источник богатства меркантилисты видели в деньгах. Их теоре­тические попытки объяснить погоню за деньгами сыграли важ­ную роль в возникновении классической политической эконо­мии. Сам же меркантилизм еще не стал действительной наукой. Его можно назвать предысторией буржуазной политической эко­номии.

2. Действительная наука началась с тех исследований, которые пе­решли от анализа обращения (торговли) к анализу производства. Меркантилизм исторически изжил себя в новой эпохе, когда в эко­номике стал господствовать не торговый, а промышленный капитал.


3. Эволюция рыночной экономической теории в эпоху классической политической экономии


Разложение меркантилизма усилила нарастающая тенденция ограничения прямого государственного контроля над экономиче­ской деятельностью. В результате «доиндустриальные условия» утратили 6ылую значимость и возобладало «свободное частное предпринимательство", которое, по словам П. Самуэльсона, при­вело «к условиям абсолютного не­вмешательства государства в деловую жизнь», и только «...с конца XIX в. почти во всех странах происходило неуклонное расширение экономических функций государства»⁶.

В действительности период абсолютного не­вмешательства государства в деловую жизнь стал девизом нового направления экономической мысли — классической полити­ческой экономии, а ее представители развенчали меркантилизм и пропагандируемую им протекционистскую политику в экономике, выдвинув альтернативную концепцию экономического либерализ­ма. Классики обогатили экономическую науку многими фундамен­тальными положениями, во многом не потерявшими свою актуаль­ность и в настоящее время. Но прежде рассмотрим сущность «клас­сической школы», охарактеризуем главные этапы ее развития.

Первый этап охватывает период с конца XVII в. до начала второй половины XVIII в. Это этап существенного расширения сферы рыночных отношений, аргументированных опровержений идей меркантилизма и его полного развенчания. Главные предста­вители начала данного этапа У. Петти и П. Буагильбер безотноси­тельно друг от друга первыми в истории экономической мысли вы­двинули трудовую теорию стоимости, в соответствии с которой ис­точником и мерилом стоимости является количество затраченного труда на производство той или иной товарной продукции или бла­га. Осуждая меркантилизм и исходя из причинной зависимости экономических явлений, основу богатства и благосостояния госу­дарства они видели не в сфере обращения, а в сфере производства.

Завершила первый этап классической политической экономии так называемая школа физиократов, получившая распространение во Франции в середине и начале второй половины XVIII в. Веду­щие авторы этой школы Ф. Кенэ и А.Тюрго в поисках источника чистого продукта (национального дохода) решающее значение на­ряду с трудом придавали земле. Критикуя меркантилизм, физиок­раты еще более углубились в анализ сферы производства и рыночных отношений, хотя и в основном по проблемам сельского хозяй­ства, неправомерно отдаляясь от анализа сферы обращения⁷.

Второй этап развития классической политической экономии охватывает период последней трети XVIII в. и связан с именем и трудами Адама Смита — центральной фигуры среди ее представите­лей. Его «экономический человек» и «невидимая рука» провидения убедили не одно поколение экономистов в естественном порядке и неотвратимости независимо от воли и сознания людей стихийного действия объективных экономических законов. Во многом благодаря ему вплоть до 30-х годов XX столетия неопровержимым считалось положение о невмешательстве правительственных предписаний в свободную конкуренцию.

Классическими по праву считаются и открытые А.Смитом (по материалам анализа булавоч­ной мануфактуры) законы разделения труда и роста его производительности. На его теорети­ческих изысканиях в значительной мере основываются также со­временные концепции о товаре и его свойствах, деньгах, заработной плате, прибыли, капитале, производительном и непроизво­дительном труде и другие.

Третий этап эволюции «классической школы» политической экономии приходится на первую половину XIX в., когда в ряде развитых стран завершился промышленный переворот. В течение этого периода последователи, и в том числе ученики А.Смита, подвергли углубленной переработке и переосмыслению основные идеи и концепции своего кумира, обо­гатили школу принципиально новыми и значимыми теоретически­ми положениями. Среди представителей данного этапа следует осо­бо выделить французов Ж. Б. Сэя и Ф. Бастиа, англичан Д. Рикардо, Т.Мальтуса и Н. Сениора, американца Г. Кэри и др. Хотя эти авто­ры, следуя, как они утверждали, А.Смиту, стоимость товаров и услуг рассматривали как количество затраченного труда либо как издержки производства, все же каждый из них оставил в истории экономиче­ской мысли и становления рыночных отношений довольно замет­ный след.

Так, Ж. Б. Сэй в своем догматичном с позиций современной экономической теории «законе рынков» впервые «ввел» в рамки экономического исследования проблематику равновесия между спросом и предложением, реализации совокупного общественного продукта в зависимости от конъюнктуры рынка. В основу этого «закона», и Ж. Б. Сэй, и другие классики вкладывали положение о том, что при гибкой заработной плате и подвижных ценах процен­тная ставка будет уравновешивать спрос и предложение, сбереже­ния и инвестиции при полной занятости.

Д. Рикардо более других своих современников полемизировал с А.Смитом. Но, разделяя всецело взгляды последнего о доходах «главных классов общества», он впервые выявил закономерность имеющей место тенденции нормы прибыли к понижению, разра­ботал законченную теорию о формах земельной ренты. К его за­слугам необходимо отнести также одно из лучших обоснований за­кономерности изменения стоимости денег как товаров в зависи­мости от их количества в обращении.

К триаде экономистов-классиков — последователей смитовской политической экономии — правомерно наряду с Д. Рикардо и Ж. Б. Сэем отнести Т. Мальтуса. Этот ученый, в частности, в разви­тие несовершенной концепции А.Смита о механизме общественно­го воспроизводства выдвинул теоре­тическое положение о «третьих лицах», в соответствии с которым обосновал реальное участие в создании и распределении совокупно­го общественного продукта не только производительных, но и непроизводительных слоев общества. Т. Мальтусу принадлежит также не потерявшая и в наше время свою актуальность идея о влиянии на благосостояние общества численности и тем­пов прироста населения, что свидетельствует одно­временно и о взаимозависимости экономических процессов и при­родных явлений.

Четвертый, завершающий этап развития классической полити­ческой экономии охватывает вторую половину XIX в., в течение которого упомянутые выше Дж. С. Милль и К. Маркс обобщили луч­шие достижения школы. С другой стороны, к этому времени уже обретали самостоятельное значение новые, более прогрессивные направления экономической мысли, получившие впоследствии на­звание «маржинализм» (конец XIX в.) и «институционализм» (начало XX в.). А что касается новаторства идей англичанина Дж. С. Милля и К. Маркса, писавшего свои труды в изгнании из родной Германии, то эти авторы «классической школы», будучи строго привержены положению об эффективности ценообразова­ния в условиях конкуренции и осуждая классовую тенденциозность и вульгарную апологетику в экономической мысли, все же симпа­тизировали рабочему классу, были обращены «к со­циализму и реформам». Причем К.Маркс, кроме то­го, особо подчеркивал усиливающуюся эксплуатацию труда капи­талом, которая, обостряя классовую борьбу, должна была, по его мнению, неизбежно привести к диктатуре пролетариата, «отмира­нию государства» и равновесной экономике бесклассового обще­ства⁸.


4. Формирование неоклассической экономической теории


Неоклассическое направление возникло в 70-80-х гг. XIX в., когда произошел существенный скачок в движении экономической теории, который можно охарактеризовать как разрыв постепенности и нарушение преемственности развития. Начало этого скачка принято связывать с именем У. С. Джевонса, которого впоследствии поддержали те, кого сегодня называют основателями неоклассического направления. — Л. Вальрас, В. Парето, И. Фишер и др.

Отличительной характеристикой этой плеяды исследователей является активное внедрение формально-матема­тических методов в экономическую теорию. Стремление внести в экономическую теорию формальные методы объяснялось желанием, во-первых, превратить ее в точную науку, свободную от неопределен­ных суждений, которыми характеризовалась политическая экономия со времен А. Смита, во-вторых, сделать ее в отличие от марксизма со­циально нейтральной.

Неоклассическое направление включает в себя целый ряд школ: австрийскую (математическую), кембриджскую, чикагскую и др.

Особый интерес представляет австрийская школа. Австрийская школа — это субъективно-психологическое направ­ление в политэкономии, разработавшее в борьбе с теорией трудовой стоимости потребительскую версию ценообразования в фор­ме теории предельной полезности.

Австрийская школа пыталась преодолеть односторонность теории трудовой стоимости, не давшей анализа роли потребителя (покупате­ля) в процессе формирования рыночной стоимости и цены товара. По­ворот от господствовавшей в классической и марксистской школах до 80-х гг. XIX в. «производственной версии» ценообразования был столь значительным, что он получил в экономической литературе наимено­вание маржиналистской революции⁹.

Авторы данной концепции для исследования экономических про­цессов стали использовать особый инструментарий — изучение так называемых предельных величин: предельной полезности, предель­ной производительности, предельного продукта и т. д.

Дальнейшее развитие теория предельной полезности получила в трудах А. Маршалла, Е. Бем-Баверка, Ф. Визера.

Маржиналисты задачу политической экономии видели в поиске наиболее эффективных способов распределения ограниченных ре­сурсов и рационального хозяйствования. Чтобы подчеркнуть соци­альную нейтральность своих исследований, они даже отказались от самого термина «политическая экономия» в пользу «экономикс». Первым это сделал У. Джевонс, а затем независимо от него А. Мар­шалл (1842-1924), издавший книгу «Принципы экономики».

Особое внимание австрийская школа обращает на исследование роли потребителя в процессе ценообразования. Все экономические явления эта школа исследует с точки зрения примата сферы потребле­ния по отношению к сфере производства. Теория субъективной цен­ности и предельной полезности ставит ценность хозяйственных благ, а в конечном счете и их цены в зависимость от степени удовлетворе­ния потребностей человека в этих благах. Именно потребители на рынке своим выбором определяют, какой труд товаропроизводителей является общественно необходимым, а какой нет. Если товаров про­изведено больше, чем это необходимо для потребителя, труд, пошед­ший на их изготовление, не становится общественно необходимым и не образует стоимости.

Вместе с тем, абсолютизируя роль потребителей и фактически иг­норируя значение труда товаропроизводителей в процессе ценообра­зования, австрийская школа дает односторонние знания стоимости и цены.

С маржиналистской революции начался пересмотр предмета эко­номической теории. Если в центре классической теории стояла задача изучения роста общественного богатства, то в центре неоклассиче­ской теории оказалось изучение поведения отдельной фирмы, макси­мизирующей свою прибыль, и отдельного потребителя, «экономиче­ского человека», который в своей деятельности руководствуется только личным интересом: максимизировать доход и минимизировать затраты.

Такой подход получил название микроэкономического.

В рамках неоклассического направления появилось и развивается множество различного рода теорий: либерализм, монетаризм, теории «экономики предложения», «рациональных ожиданий», «экономи­ческого роста», «общего экономического равновесия», «экономики благосостояния» и др.

Обратимся к двум из них.

Либерализм — это экономическая доктрина, утверждающая, что лучшей экономической системой является та, которая основана на частной собственности на средства производства и гаранти­рует свободу личной инициативы экономических субъектов.

Либерализм возник как теория, отвергающая необходимость широ­кого вмешательства государства в экономическую жизнь. Он родился еще в XVIII в. в условиях промышленной революции и стал офици­альной доктриной государств, вставших на путь промышленного развития. Главными теоретиками концепции современного либерализма (неолибералнзма) являются Л. Мизес (1881-1973) и Ф. Хаек (1899-1992). В отличие от своих предшественников неолибералы оценивают процессы хозяйственной жизни не с микроэкономических позиций, а с точки зрения национальной экономики в целом (макроэкономика). Неолиберализм оставляет государству только те функции, которые ры­нок не может осуществлять (например, производство общественных благ), а также функции, необходимые для создания структуры, в рам­ках которой частные предприятия и рынки могли бы эффективно функ­ционировать (например, законодательство, определяющее права соб­ственности и юридически закрепляющее антимонопольную политику).

На позиции либерализма медленно, но неуклонно переходит совре­менная Россия.

Монетаризм — это экономическая теория, в соответствии с ко­торой денежная масса, находящаяся в обращении, играет опреде­ляющую роль в стабилизации и развитии рыночной экономики.

Основоположник монетаризма — создатель Чикагской школы, лау­реат Нобелевской премии по экономике за 1976 г. американский уче­ный Милтон Фридмен. Его рекомендации использовались в 1960-1970-е гг. в США, Великобритании, ФРГ, Чили и других странах. В России неудачные монетаристские преобразования в начале 90-х гг. XX в. предпринимались Е. Гайдаром. Монетаристы допускают вмеша­тельство государства в экономику, но роль его сводят только к контро­лю над денежной массой.

Теоретические постулаты неоклассической школы можно подыто­жить несколькими выводами:

1. Отвергнув марксистский, классовый подход в изучении эконо­мики, неоклассики стремились исследовать «чистую экономи­ку», отвлекаясь от характера общественных отношений, в рамках которых она организована.

2. Отошли от изучения объективно действующих законов, сконцен­трировав внимание на изучении внешних форм проявления этих законов, их поверхностного среза. К примеру, неоклассики из­учают количественные пропорции между спросом и предложе­нием, которые есть не что иное, как внешнее проявление закона стоимости, открытого представителями классической школы.

3. Используя принцип А. Смита невмешательства государства в экономику, неоклассики ратовали за рыночный, а не государственный механизм установления равновесия между производством и по­треблением, выступали за свободу частного предприниматель­ства.

4. Используя микроэкономический подход к описанию экономики, они перешли от трудовой оценки стоимости товара к субъектив­ной теории предельной полезности, поставив в центр своих ис­следований субъективно-психологические мотивы поведения от­дельных хозяйствующих субъектов.

5. Неоклассики заложили базу для более поздних теорий, которые ныне составляют «новый классический экономикс», лежащий в основе курса, преподаваемого во всех университетах мира под на­званием «мейнстрим».

6. Маржиналистский подход неоклассиков имеет существенное негативное качество: он излишне математизирован, переполнен аб­страктными рассуждениями, перегружен графиками, формула­ми. А главное — несоциален.

Интерес к неоклассической теории, отстаивающей свободу пред­принимательства и ограничивающей вмешательство государства в экономику, волнообразен: усиливается в периоды поступательного развития экономики и затухает в периоды экономических неурядиц. «Первые звонки» о своей несостоятельности неоклассические идеи получили в период мирового экономического кризиса 1929-1933 гг.¹⁰

Как реакция на неспособность неоклассической теории ответить на вопрос о причинах кризиса и путях стабилизации экономики появляется кейнсианство.


5. Институционально-социологическое направление


Термин «институционализм» происходит от слова «институт» или «институция», под которым понимается определенный обы­чай, порядок, принятый в обществе, а также закрепление обычаев в виде закона или учреждения. Идеологи институционализма от­носили к институтам как социальные, политические, так и эконо­мические явления: государство, семью, частную собственность, корпорации, систему денежного обращения и др. Расплывчатое понятие «институт» тем не менее носило уже отмеченную идейную нагрузку: оно означало стремление к расширению предмета эко­номической науки, включение в анализ неэкономических явлений и учреждений.

Институционализм зародился в США на рубеже XIX и XX вв. Два крупных экономиста стоят у его истоков: Торстейн Веблен (1857—1929) и Джон Коммонс (1862—1945). Они же определили и два течения внутри институционализма. Общим для всех институционалистов является отрицание ортодоксальных теорий по сле­дующим положениям:

• жизнь дискредитировала гедонистический мотив человече­ского поведения, т.е. поведения, направленного на получение наслаждения и удовольствия, что было характерно, с легкой руки Джевонса, для маржинализма;

• основной постулат классической политэкономии об индиви­дуалистической конкуренции неверен и неточен, что особенно ярко видно в США в условиях развития корпоративной соб­ственности и господства монополий;

• центральная проблема политической экономии об определе­нии условий экономического равновесия, традиционно раз­решаемая в духе А. Маршалла, основана на недоразумении, которое отождествляет экономическую науку с физикой и предполагает статический взгляд на экономику и на органи­зацию производственного процесса в отличие от действитель­ного развития.

Отказываясь изучать «личные интересы» субъектов экономиче­ских отношений, институционалисты подчеркивали общественные мотивы в поведении людей, критиковали концепции автоматиче­ского регулирования экономики и являлись своеобразными пред­течами кейнсианства, обращая внимание на необходимость госу­дарственного регулирования.

Т. Веблен создал технологический вариант институционализма. Основным противоречием капитализма начала XX в. он считал «дихо­томию» (разделение, раздвоение) между «индустрией» и «бизнесом». Бизнес подчинил производство своим финансовым интересам. Индустрия, т.е. сфера функционирования реального капитала, не имеет сама по себе социальных антагонизмов. Противоречия и кон­фликты связаны с функционированием капитала в финансовой сфере и с фиктивным капиталом, т.е. с бизнесом и его давлением на индустрию.

Паразитический характер бизнеса для Т. Веблена несомненен. В своей лучшей книге «Теория праздного класса» он показал связь расточительного и демонстративного потребления с интересами бизнеса, мотивами максимизации прибыли. Коллективные же ин­тересы общества непосредственно совпадают с интересами беспре­пятственного повышения производительности труда, его эффектив­ности. Носителями общественных интересов выступают инженеры, специалисты, квалифицированные рабочие, занятые в промышлен­ности. Все они — однородный класс, социальное сознание которого проявляется в нетерпимом отношении к расточительству, ограни­ченному и уродливому использованию возможностей современной техники. Будущее человечества принадлежит индустрии, инжене­рам и специалистам, а не бизнесу. Таков прогноз Т. Веблена¹¹.

С Веблена начинается институционалистская традиция тяготе­ния к социологическим методам анализа, к объяснению поведения человека в соответствии с правилами. Веблен считал, что задачей экономистов является изучение норм, обычаев, привычек, а также их эволюции для объяснения решений, которые принимают эко­номические агенты в разное время и в разных обстоятельствах. Но именно в этом пункте обнаруживается и некоторая слабость институционализма: исследователи этого направления так и не смогли объяснить поведения человека, нарушающего правила. А это об­стоятельство — важный аспект экономической действительности, особенно в наше время в России.

Дж. Коммонс создал правовой вариант институционализма. Для него «институции» — это прежде всего нормы права. Он много внима­ния уделил такой своеобразной экономическо-правовой категории, как сделка, которая в различных ее проявлениях рассматривается как всеобщая экономическая категория и становится исходным пунк­том всей теории капитализма. Особая форма сделки — отношения труда и капитала, которые сводятся к коммерческой сделке равно­правных сторон и юридической подчиненности рабочего капита­листу. Отношения труда и капитала, таким образом, выступают как коммерческие и правовые, а возникающие конфликты рассматри­ваются как чисто юридические, подлежащие урегулированию со стороны государства.

В книге «Экономическая теория коллективных действий» Ком­монс подчеркивал, что социальные конфликты не носят антагони­стического характера. Социальные конфликты ~ необходимый динамизирующий фактор общественной эволюции, социального прогресса. Разрешение конфликтов должно осуществляться посред­ством создания определенных «третейских судов», правил, законо­дательных мер.

Путь к созданию «разумно организованного капитализма» Коммонс связывал с добровольными компромиссными соглашениями, которые должны обеспечить взаимопонимание и сотрудничество между организованными в профсоюзы рабочими и объединениями предпринимателей.

Как идеолог и участник движения за реформы, Дж. Коммонс приобрел многочисленных сторонников и последователей. Он ак­тивно работал в профсоюзных объединениях, его идеи частично во­плотились в «Новом курсе» Ф.Д. Рузвельта, в рабочем законодатель­стве, в движении за создание «государства всеобщего благоденствия».

Правовой аспект экономических исследований и сегодня — важ­ная методологическая черта институционализма. «Я полагаю, — пишет Р. Коуз, — что вы можете больше узнать, как работает экономическая система, читая книги по праву и рассматривая конкретные ситуа­ции, чем изучая, экономические работы, потому что вы получаете описание реальной деловой практики, которую трудно объяснить»¹².

Хотя после Второй мировой войны институционалистские ис­следования оказались несколько в стороне от магистрального на­правления развития науки, вызванного многолетней полемикой между кейнсианцами и неоклассиками, они вскоре возродились благодаря трудам американского ученого Джона Кеннета Гэлбрейта (родился в 1909). Его работа «Новое индустриальное общество» имела успех на уровне бестселлеров.

Гэлбрейт исходил из технологического детерминизма всех про­исходящих в экономике и обществе процессов. Один из важнейших объектов изучения Гэлбрейта — крупная (или «зрелая») корпорация с таким сложным процессом управления, что оно становится недо­ступным капиталистам-акционерам. Благодаря существованию зре­лой корпорации современная экономика делится на два неравно­значных сектора: на «планирующую систему» и «рыночную систему».

Главная категория его учения — это «техноструктура», т.е. узкая и замкнутая прослойка квалифицированных специалистов — уче­ных, конструкторов, менеджеров, экономистов, маркетологов, спе­циалистов по финансам и рекламе. Техноструктура имеет свои груп­повые интересы, отличающиеся и от интересов собственников корпораций, и от интересов общества. Преследуя свои интересы, связанные с творческим самовыражением, соображениями престижа и карьеры, роста корпорации и своей власти в ней, эти специалисты становятся фактическими владельцами корпораций, их действи­тельными руководителями, хотя формально и не являются собст­венниками и даже могут не входить в состав акционеров. Интересы максимизации прибыли в данном случае отходят на второй план. При этом крупная корпорация, определяющее лицо современной экономики, вынуждена планировать свою деятельность на годы вперед хотя бы потому, что осуществляет крупные инвестиции, от­дача от которых начинается через несколько лет. С этой плановой работой не могут справиться акционеры, и это тоже удел специа­листов. Речь идет о планировании в широком смысле слова: надо не только предусмотреть выпуск определённой продукции в опре­деленных объемах, но и заранее готовить рынки для товаров, воздействовать на рыночный спрос. Эта задача по силам только круп­ной организации. Чтобы результаты корпоративного планирования соответствовали намеченным целям, корпорации вступают в мно­гообразные и долго временные договорные связи. Рынок становится стабильным и предсказуемым, а модели совершенной конкурен­ции — анахронизмом.

Конечно, такая позиция Гэлбрейта вызывала резкую критику представителей неоклассического направления и даже коллег-институционалистов, обнаруживающих иные — противоположные — тенденции а экономике. Но это лишнее доказательство того, что экономическая жизнь сложна и неоднозначна, а в науке нет и не может быть «одной правды».

В 1986 г. произошло событие, ставшее сигналом признания ре­зультативности институционалистских исследований: американский экономист Джеймс Бьюкенен, автор теории общественного выбора, получил Нобелевскую премию. Вслед за ним Нобелевскими лауре­атами стали: в 1991 г. Рональд Коуз, автор статей «Природа фирмы» и «Проблема социальных издержек»; в 1993 г. — Дуглас Норт.

Основная предпосылка теории общественного выбора Дж. Быокенена состоит в том, что люди действуют в политической сфере, преследуя свои личные интересы, и что нет непреодолимой грани между бизнесом и политикой. Эта теория последовательно разоб­лачает миф о государстве, у которого нет никаких иных целей, кроме заботы об общественных интересах. Теория общественного выбора - это особая отрасль науки, изучающая различные способы и методы, посредством которых люди используют правительственные учреж­дения в своих собственных интересах. «Рациональные политики» поддерживают прежде всего те программы, которые способствуют росту их престижа и повышают шансы одержать победу на очередных выборах. Таким образом, теория общественного выбора пытается последовательно провести принципы индивидуализма, распро­странив их на все виды деятельности, включая государственную службу. Ясно, что пафос этих исследований направлен как против кейнсианского преувеличения целей и возможностей государственного регулирования экономики, так и против основных идей Гэлбрейта¹³.

Рональд Коуз, используя институционалистскую методологию, задался целью объяснить причину возникновения фирм. Внутри­фирменная деятельность протекает не на рыночных основаниях, здесь велика роль приказов и исполнений, движущихся по верти­кальным управленческим структурам. В то же время внефирменная деятельность осуществляется на рыночных принципах с уче­том свободных рыночных цен. Почему же внутри фирмы между различными подразделениями не могут сложиться рыночные от­ношения?

Исследования Коуза показали, что если все отношения будут строиться на рыночных основаниях, то резко возрастут трансакционные издержки, т.е. затраты на заключение сделок. Если прямое директивное управление экономит трансакционные издержки, то возникает фирма. Но и представить всю национальную экономику в виде одной фирмы тоже невозможно, ибо управление крупной организацией из одного центра тоже чревато ростом издержек, ко­торые при значительном росте предприятия делают его неуправляемым. Отсюда возникает необходимость определения оптимального размера фирмы, когда издержки рыночной координации равны издержкам централизованного контроля.

В наше время институционализм эволюционирует в сторону синтеза с неоклассическим направлением. В исследованиях этого направления выделяются три уровня анализа. На первом уровне исследуются индивиды, или экономические агенты, их рыночное поведение. Здесь возникает относительно большой простор для применения неоклассической методологии. На втором уровне изу­чаются различные институциональные соглашения в виде рынков, фирм, договоров между хозяйственными единицами, которые определяют способы кооперации и конкуренции. А на третьем уров­не — собственно институциональная среда, определяющая правила игры, т.е. совокупность основополагающих политических, соци­альных и юридических правил, которые образуют основу для про­изводства, обмена и распределения. В то же время экономисты ин­ституционального направления по-прежнему отдают предпочтение исследованиям факторов, воздействующих на экономику, но лежа­щих за пределами самой экономики. В своих работах они опира­ются на экономическую историю, право, социологию, политоло­гию, организационную теорию¹⁴.


6. Эволюция теорий государственного регулирования экономики


Одно из ведущих направлений современной экономической теории — кейнсианство. Название это направление получило от имени известного экономиста Дж. Кейнса, который считал, что без активного вмешательства государства в развитие социально-экономических процессов, без важного расширения функций государства капитализм бессилен будет существовать, не сможет «избегнуть полного разрушения существующих экономических форм». Кейнс один из первых в западной экономической науке обосновал макроэкономический подход к анализу социально-эко­номических процессов, оперируя такими глобальными категори­ями, как национальный доход, совокупные инвестиции, потребле­ние, занятость, накопление и др. Эти категории он рассматривал в их взаимодействии и функциональных связях, а также исследо­вал количественные функциональные аспекты закономерностей расширенного воспроизводства, опираясь на отдельные положе­ния теории воспроизводства Маркса.

В отличие от некоторых своих предшественников, Кейнс ут­верждал, что достичь равновесия в экономической системе через механизм свободной конкуренции, подвижность капитала и т. п. невозможно и равновесие — редчайший случай в экономике. Что­бы приблизиться к равновесию, по Кейнсу, необходимо прежде всего регулировать спрос через повышение эффективности инве­стиционных процессов со стороны предприятий и государства (главную роль в этом процессе он отводил государству — эффект мультипликатора). Следовательно, в теории Кейнса решающая роль принадлежит инвестициям. Расширение функций государ­ства, по мнению Кейнса, необходимо для борьбы с ростом безра­ботицы, кризисами, для рационального использования трудовых ресурсов. Увеличение частных инвестиций государство должно регулировать удешевлением кредита. От общей суммы инвести­ций зависят: объем национального дохода, занятость, равнове­сие спроса и предложения. Поэтому Кейнс считал целесообраз­ным увеличение государственных затрат на общественные рабо­ты и даже на воинские цели.

Важнейшим средством регулирования совокупного спроса, по Кейнсу, является бюджетное регулирование, поскольку во время кризиса снижение процентной ставки незначительным образом влияет на уровень инвестиций¹⁵.

Посткейнсианство — один из этапов эволюции кейнсианства, которое рассматривает теорию Кейнса лишь как элемент новой системы экономических взглядов наряду с взглядами представи­телей институционального направления (их теорий рынка и це­нообразования), с некоторыми положениями теории Маркса по проблемам воспроизводства капитализма.

Известнейшими экономистами этого направления являются А. Лейонхувуд (США), Дж. Робинсон (Англия), Л. Пазинетти (Италия). Критикуя положения неоклассической школы, утверждая невозможность рыночной системы обеспечить стабильный экономический рост и решить социальные проблемы, они стараются разработать такую теорию производства и распределения продуктов, в которой темпы экономического роста, норма накопления капитала зависят от распределения национального дохода между трудом и капиталом.

Значительную роль посткейнсианцы отводят деньгам и денеж­но-кредитным институтам, образованию и нестабильности денеж­ного спроса, которые способны влиять на процесс воспроизводства. Инфляцию они объясняют особенностями монополистического ценообразования и другими факторами, связанными с затратами производства, а финансовую нестабильность — с ожиданиями в условиях неопределенности, которые влияют на динамику процентных ставок, на оценку будущих прибылей и цен разных финансовых активов.

Немало приверженцев этого направления выступают за раз­работку срочной стратегии регулирования экономики, проведе­ния глубоких структурных реформ, за внедрение системы национального планирования экономики с целью активного вмешательства государства в макроэкономические процессы.

Эти идеи в посткейнсианстве получили название левого кейнсианства. Его представители (П.Сраффа, Л. Пазинетти и другие) выступают за ограничение власти монополий и их прибылей, уменьшение воинских затрат и соответственно расширение социальных программ (развитие образования, здравоохранения, социального страхования, жилищного строительства), за справедливое распределение и перераспределение национального дохода, за эффективную антикризисную и антициклическую полити­ку государства и т. п. Такая политика должна осуществляться, прежде всего, за счет госбюджета с использованием стабилизато­ров (налогов, выплат на социальное страхование и т. п.).


Заключение


На страницах истории экономической науки запе­чатлена, по сути, вся история формирования рыноч­ного механизма, рыночных институтов и организаций, потребовавшая нескольких столетий. Позна­комившись с ней, можно составить определенное представление о закономерностях этого процесса, предусмотреть многие возможные препятствия и труд­ности на этом пути.

Особенно это относится к сложным и противоре­чивым отношениям государства и рынка. Опыт свиде­тельствует — на разных этапах развития системы они складывались по-разному. И эко­номическая наука, многие выдающиеся экономисты приложили немало усилий, чтобы найти для каждого этапа необходимый оптимум в сочетании стихийного, рыночного, и сознательного, государственного, регу­лирования хозяйства. Поэтому изучение истории эко­номической мысли дает бесценный материал для по­иска социальных альтернатив, для определения госу­дарственной экономической политики.

В последние десятилетия в науке возник­ли новые теории, позволяющие сделать вывод о гряду­щих больших изменениях в системе экономических знаний.


Список использованной литературы

1. Гукасьян Г. М. Экономическая теория. – СПб.: Питер, 2004.
   
2. Гусейнов Р. М. Экономическая история. История экономических учений. – М.: Омега-Л, 2006.
   
3. Современные экономические теории Запада / Под ред. А. Н. Марковой. – М.: АО «Финстатинформ», 2000.
   
4. Фомишин С. В. Эеономическая теория. – Ростов н/Д: Феникс, 2006.
   
5. Ядгаров Я. С. История экономических учений. – М.: Экономика, 2000.