Geum.ru

Бат Йеор «зимми»

Вид материалаКнига

Содержание


Зимми — козел отпущения
Принудительное обращение в ислам греческих христиан и евреев (1843 1845)
Принудительное обращение в ислам и положение евреев (1850)
Подобный материал:
1   ...   30   31   32   33   34   35   36   37   ...   45
ЗИММИ — КОЗЕЛ ОТПУЩЕНИЯ


Здешнее гетто (в Вазане) не слишком обширно, хотя евреев здесь преследуют меньше, чем и большинстве городов Марокко. Они, разумеется, обязаны запираться в своем квартале после захода солнца, носить особое платье и ходить босиком, но в прочих отношениях жизнь их сравнительно недурна, и внешний их вид показался нам менее жалким и унылым, чем в других местах (с. 57).

Им строжайше предписано возвращаться в свой квартал после захода солнца, когда ворота накрепко запираются; выходить наружу они могут только босиком, а некоторые улицы для них вообще закрыты. Они обязаны носить черную шапку и особое платье; и им запрещено иметь синагоги и места общественного богослужения: обращаясь к мусульманину, они должны соответственно называть его.

На счастье, в Триполи нашлись судьи, а у евреев — деньги. По счастливой случайности, у евреев имеется документ, доказывающий, что синагога стояла на своем месте еще за пятьсот лет до основания мечети, то есть семь или восемь веков назад.

Ссылаясь на право первенства, власти сумели решить дело в пользу синагоги, к безмерной радости евреев. В этом святилище я нашел, между прочим, табличку, датированную 5359 годом, которой 348 лет. Нет сомнения, что евреи, заброшенные судьбой в пески Сахары, заслуживают лучшей участи.


ПЕРСИЯ



ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ОБРАЩЕНИЕ В ИСЛАМ ГРЕЧЕСКИХ ХРИСТИАН И ЕВРЕЕВ (1843 1845)


В Трапезунде, помимо турок, обитают армянские и греческие, а также известное число европейских христиан. Вокруг же Трапезунда расположено множество деревень, заселенных греками, которые по видимости придерживаются магометанской религии, но втайне исповедуют христианство. Так они живут с тех пор, как ислам воцарился в Константинополе. У них есть свои пастыри, тайно посвящаемые в сан патриархом Константинополя и епископом греческой церкви в Трапезунде.

В Мерве всем евреям, которых вынудили к обращению в магометанство в иных частях Персии, позволено вернуться к древним своим обрядам и верованиям. Но вот что замечательно: в Мерве имеются евреи, которые приняли мусульманскую веру и превратились в туркмен; а в Хиве, рассказывали мне, есть и такие, что оставаясь евреями, переженились с узбечками. И не поразительно ли, что самое надежное покровительство евреи находят у диких жителей пустыни? Итак, евреи, притесняемые и Бухаре и Персии, спасаются бегством в пустыню, в Мерв, Сарах, Ахаул и в Хазарах в Афганистане. Это происходит даже и в Марокко, где они нередко бегут от султанской тирании к пустынным жителям Тафилла Лета. А в Месопотамии они убегают из Багдада и Мосула в Йесид, что в диких горах Санджара.


ПРИНУДИТЕЛЬНОЕ ОБРАЩЕНИЕ В ИСЛАМ И ПОЛОЖЕНИЕ ЕВРЕЕВ (1850)


Всего лишь два десятка лет назад в этом некогда прекрасном городе жило до 3000 евреев. Притесняя и всячески унижая их, мусульмане вынудили более чем 2 500 перейти в мусульманскую секту Али (шиитов). Большинство этих семей хранят в душах веру отцов, и даже ухитряется тайно обрезать своих младенцев. Девять синагог города свидетельствуют о былом величии еврейской общины; теперь они, увы, почти все заброшены. Евреи Шираза говорят на иврите почти как ашкенази — немецкие евреи.

По прибытии в город я застал и нем волнения и беспорядки по случаю перемен в Тегеране. На улице шли яростные схватки, которые начали стихать лишь к вечеру. Вице консул принял меня на ночлег у себя в доме и дал мне проводника (глава еврейской общины), он же Мулло Исраэль. Этот наси, чрезвычайно почтенный старец, принял меня с величайшей теплотой и, по восточному обычаю, предложил мне свое гостеприимство. Я остановился у его сына Исаака.

Весть о моем присутствии быстро разнеслась меж братьями по вере, и меня вскоре посетили виднейшие из них. С утра до вечера меня разрывали на части, прося моего совета и помощи во множестве дел, и слушали меня, словно оракула. В один прекрасный день комната моя наполнилась женщинами в белых покрывалах, которые одна за другой стали подходить ко мне. Поскольку еврейским женщинам дозволяется носить лишь черные покрывала, дабы отличить их от прочих, я обеспокоился этим визитом, воображая, что на дом напали бунтовщики. По меня успокоили, сказав, что все эти женщины принадлежат к семьям, по принуждению принявшим ислам, но тайно придерживающимся веры отцов. Мои посетительницы приподняли свои покрывала и стали целовать меня в лоб и в руку. Я обратился к женщинам с несколькими словами об их вероотступничестве, в ответ на что они стали горько рыдать. Один из бывших здесь мужчин вышел вперед и сказал: «Мы знаем, в каких ужасных обстоятельствах мы были вынуждены изменить своей вере; мы сделали это, дабы избежать угнетения и смерти. И все же, несмотря на наше видимое отступничество, мы по прежнему всей душой преданы вере наших отцов, чему свидетельством наше присутствие здесь сегодня. Если это станет известно, все мы наверняка погибли!» Слова эти сильно поразили меня; я старался их утешить… (ее. 184 186).

Среди персидских евреев некоторые весьма богаты, И богатство их служит источником таких опасностей, что они вынуждены скрывать его, как преступление. Гонения, которым они подвергаются, состоят в следующем:

1. По всей Персии евреи обязаны жить в особом квартале, отделенном от прочих обитателей, ибо они считаются нечистыми созданиями, распространяющих отвращение у одним своим присутствием.

2. Они не имеют права торговать текстильными товарами.

3. Даже в собственном своем квартале им запрещено держать лавки. Они могут продавать лишь специи и лекарства да заниматься ювелирным ремеслом, в котором они достигли большого совершенства.

4. Считая их за нечистых, мусульмане обращаются с ними весьма жестоко, и если еврею случается показаться на мусульманской улице, мальчишки и чернь забрасывают их камнями и грязью.

5. Под этим же предлогом им запрещено выходить на улицу во время дождя, ибо, говорят мусульмане, дождь может смыть с них грязь, которая осквернит мусульманина.

6. Если на улице в прохожем узнают еврея, его осыпают величайшими оскорблениями. Ему плюют в лицо и порой избивают столь немилосердно, что он не в силах сам добраться до дому.

7. Если персиянин убьет еврея, и семья убитого представит тому двух свидетелей мусульман, убийцу накажут штрафом в 12 туманов (600 пиастров): если же двух таких свидетелей не найдется, преступление останется ненаказанным, хотя бы и совершилось принародно, и было всем известно.

8. Мясо животных, забитых по еврейскому обычаю, но объявленных трефными (запрещенными законом Моисея), нельзя продавать мусульманам. Резники вынуждены закапывать это мясо, ибо даже христиане не решаются покупать его, опасаясь насмешек и издевательств персиян.

9. Если еврей заходит в лавку, желая что нибудь купить, ему запрещается рассматривать товары. Он должен остановиться на почтительном расстоянии и спросить цену. Если же рука его неосмотрительно коснется какого либо товара, он обязан купить его за любую цену, названную продавцом.

10. Порой персияне вторгаются в жилища евреев и присваивают себе все, что им приглянется. При малейшем движении владельца в защиту своей собственности он рискует поплатиться жизнью.

11. При малейшей размолвке между евреем и персом первого немедленно тащат к судье и, если истец приводит с собой двоих свидетелей, еврея приговаривают к непосильному штрафу. Если же осужденный слишком беден и не может платить, его раздевают до пояса, привязывают к столбу и дают до сорока палочных ударов. Стоит ему хоть раз вскрикнуть от боли, прежние удары не засчитываются, и наказание начинается сначала.

12. Точно так же и еврейских детей, если им случается поссориться с мусульманскими детьми, тут же отводят к судье и наказывают палками.

13. Путешествуя но Персии, еврей платит пошлину на каждом постоялом дворе. Стоит ему даже слегка замешкаться с уплатой поборов, на него набрасываются и избивают.

14. Еврей, осмелившийся появиться на улице во время трехдневного траура по персидскому основателю религии, наверняка будет убит.

15. Ежедневно и ежечасно изобретаются все новые обвинения против евреев, дабы получить основания к новым вымогательствам, корыстные цели всегда есть главный стимул фанатизма.

Вышесказанное дает ясное понятие о жалком положении евреев в стране, где не так уж давно одна из их женщин Эстер была женою царя, а одни из их единоверцев (Мордехай) — первым министром.