Geum.ru

С. А. Ганнушкиной Оположении жителей Чечни в Российской Федерации июнь 2004 г июнь 2005 г



СодержаниеIII. Кампания по фабрикации уголовных дел об исламском экстремизме
Подобный материал:

1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   16

III. Кампания по фабрикации уголовных дел
об исламском экстремизме
В течение последнего года стало очевидным, что в условиях резкого роста ксенофобии в стране российские спецслужбы начали разыгрывать новую и чрезвычайно опасную карту. Речь идет о преследованиях мусульман, якобы входящих в экстремистские исламские организации, далеко идущие политические цели которых заключаются, в частности, в том, чтобы положить ислам в идеологическую основу государственного устройства. Одновременно, в контексте борьбы с «международным терроризмом», проводится массированная пропагандистская кампания в СМИ об опасности, которую представляет собой для населения России «радикальный ислам». Сегодня уже можно утверждать, что цель этой «промывки мозгов» в изрядной степени достигнута: преследование мусульман воспринимается обществом с пониманием, зачастую — с одобрением, и крайне редко вызывают протест, несмотря на то, что носят очевидно идеологический характер.

Юридической основой этих преследований во многих случаях стало принятое на закрытом заседании и не опубликованное решение Верховного суда РФ от 14.02.2000 г. о признании террористическими 15 мусульманских организаций и запрете их на территории России. В этот список попала, в частности «Партия исламского освобождения» — «Хизб ут-Тахрир аль ислами», за 50-летнюю историю существования которой не зафиксировано ни одного факта причастности ее к террористической деятельности. Именно члены этой партии или лица, подозреваемые в членстве в ней, стали основным объектом внимания правоохранительных органов.

Комитет «Гражданское содействие» совместно с ПЦ «Мемориал» проводит
мониторинг судебных процессов, связанных с обвинениями мусульман в экстремизме и терроризме. В феврале 2005 г. ПЦ «Мемориал» опубликовал обзорный доклад
«Россия: спецслужбы против исламской партии «Хизб ут-Тахрир»» (), в котором описано множество случаев привлечения людей к уголовной ответственности, как по идеологическим мотивам, так и по сфабрикованным обвинениям.

Мусульманам, которые подозреваются в принадлежности к «Хизб ут-Тахрир», предъявляются обвинения в вовлечении в террористическую деятельность, на том лишь основании, что они вместе изучают ислам, распространяют листовки с информацией об арестах и осуждении своих единомышленников в разных регионах России и о том, что «Хизб ут-Тахрир» действует способом убеждения и не приемлет террористических методов. Во время обысков изымается религиозная литература, легально изданная в России и приобретенная в свободной продаже. В порядке вещей стало изъятие при обысках Корана и приобщение его к материалам уголовных дел. В судах со стороны государственного обвинения уже неоднократно звучали слова о «запрещенной литературе», изъятой у подсудимых.

Характерным примером может служить осуждение к 2 годам условно за членство в запрещенной организации жителя г. Нижневартовска (Ханты-Мансийский автономный округ) Эдуарда Хусаинова, заявившего о своем выходе из «Хизб ут-Тахрир» после того, как следователь ознакомил его с решением ВС. Обвинение основывалось на том, что Хусаинов приносил в органы государственной власти и на местный телеканал текст своего обращения к Генеральному прокурору РФ и председателю Верховного Суда РФ о несогласии с запретом и просьбой предоставить ему текст решения, чтобы оспорить его в установленном законом порядке (ответов он не получил), а также по просьбе журналиста дал интервью местному телеканалу.

Сотрудники спецслужб, а с их подачи и журналисты многих СМИ, по своему усмотрению оперируют, а иногда и манипулируют исламской терминологией, как правило, не вникая в значение тех или иных слов. Так, журналист местной газеты г. Альметьевска в разговоре с сотрудницей Комитета «Гражданское содействие» Е.Рябининой, квалифицировал листовку «Хизб ут-Тахрир» как экстремистскую, мотивируя это тем, что в ней несколько раз упомянуто слово «джамаат» (тогда как
джамаат — это всего лишь сообщество людей, совместно совершающих намаз).

Широко используется манипулирование не только специфической религиозной терминологией, но и фактами. 24 февраля 2005 г. прокуратура Оренбургской области подала в суд исковое заявление о ликвидации медресе «Аль-Фуркан», которым руководил муфтий Исмагил Шангареев. «Для того чтобы обвинить нас в связях с террористами, сотрудники спецслужб иногда подтасовывают факты, — рассказал он. — Например, в справке Управления ФСБ РФ по Оренбургской области говорится, что бывшие учащиеся медресе Хамзат и Тимур Цокиевы опознаны среди трупов террористов, осуществивших захват школы в г.Беслане. Однако Тимур Цокиев в нашем медресе никогда не обучался, а Хамзат Цокиев в опубликованном списке погибших в Беслане террористов не значится». «В марте 2005 г. прокурор Бугурусланской межрайонной прокуратуры Николай Светлов прямо говорил мне, что есть указание сверху сделать из меня ваххабита», — заявил Шангареев.

Обвинение в ваххабизме (часто, если не в большинстве случае, безосновательное) служит средством для решения споров о приоритете того или иного Духовного управления мусульман в среде верующих. При внимательном же рассмотрении, как правило, выясняется, что причиной борьбы за этот приоритет являются такие прозаические мотивы, как владение собственностью религиозных общин (мечетями) и большая или меньшая близость к структурам государственной власти. Ярлык «ваххабита» оказывается достаточным для того, чтобы на человека пало подозрение в террористических намерениях и при первом же удобном случае он был задержан для предъявления обвинения. В Астраханской области результатом борьбы за главенство в мечети между двумя имамами, подчиняющимися разным Духовным управлениям, стало задержание предпринимателя Мансура Шангареева, который поддерживал одного из них. Против М. Шангареева было сфабриковано уголовное дело по статьям о мошенничестве, незаконном хранении оружия и наркотиков. Ранее из-за обвинений в «ваххабизме» ему даже пришлось взять справку у муфтия Ульяновской области Алиуллова о том, что он является «правоверным мусульманином, исповедующим традиционный ислам, преподаванием не занимался, молился и ходил в мечеть как все прихожане». «Не исключено, что завтра наркотики и взрывчатку “найдут” у меня или у кого-то из моих родственников, — заявил брат Мансура, муфтий Оренбургской области Исмагил Шангареев. — Никто из мусульман не застрахован от провокаций».

Повсеместно распространено задержание женщин в хиджабах и просто в характерно повязанных платках и длинных платьях, слежка, прослушка телефонов, давление на работе и в учебных заведениях с требованиями снять платок. Есть случаи избиения мужчин-прихожан прямо в мечетях. Верующие напуганы так, что сжигают исламскую литературу, которая свободно продается в мечетях. Во многих местах были разогнаны пикеты, на которых люди протестовали против религиозных преследований. Часто подозреваемым на следствии угрожают изнасилованием их жен и их самих. Граждан стран СНГ (Узбекистана, Таджикистана, Киргизии) шантажируют депортацией в случае отказа сотрудничать с ФСБ. Граждане жалуются в правозащитные организации на то, что им запрещают посещать мечети. Показательно, что такие запреты, сопровождающиеся угрозами посадить в случае неподчинения, они получают не только от милиции, но и от имамов — с обвинениями в искажении ислама и угрозами вызова ОМОНа.

Во многих случаях при задержаниях подбрасывают боеприпасы и взрывчатку, и тогда следуют обвинения в подготовке террористических актов. В правозащитные организации потоком идут жалобы на всевозможные нарушения закона: сначала — при задержаниях подозреваемых, потом — на стадии предварительного следствия, и, как закономерный итог сфабрикованных дел, — во время судебных процессов.

С 27.04.2005 в Уфе идет суд над 9 мусульманами, обвиняемыми в принадлежности к «Хизб ут-Тахрир». Несмотря на то, что дело рассматривается в открытом судебном заседании, родственников и знакомых подсудимых в зал суда не допускают. Обвинения предъявлены по статьям об участии в деятельности экстремистской организации, вовлечении в совершение преступлений террористического характера, организации преступного сообщества или участии в нем и за незаконное приобретение и хранение оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Имеются заявления обвиняемых о применении пыток к некоторым из них, а от одного — об изнасиловании его в камере СИЗО. О качестве и допустимости вещественных доказательств по делу свидетельствует такой факт: на допросе в судебном заседании понятые, присутствовавшие при «изъятии» у одного из подсудимых взрывчатки, на вопрос о том, как он отреагировал на их обнаружение, ответили: «Он заявил, что эти наркотики ему подбросили».


Кампания по обвинению мусульман в экстремизме и терроризме захватила практически все регионы России, среди населения которых граждане, исповедующие ислам, составляют значительную часть. Это, в первую очередь, Татарстан и Башкирия, а также Удмуртия и Чувашия, в Поволжье — Астраханская и Самарская области и Нижний Новгород, на Южном Урале — Оренбург и Челябинск, в Сибири — Тюменская область, Ханты-Мансийский автономный округ. На Северном Кавказе распространены обвинения в ваххабизме, что в этом регионе уже само по себе является своеобразной «черной меткой». Столица страны не стала исключением — в ноябре 2004 г. Московским городским судом вынесен первый в России обвинительный приговор члену организации «Хизб ут-Тахрир» Ю.С. Касымахунову и его жене — принявшей ислам русской молодой женщине А.Ю. Дроздовской, не вступившей в эту партию, но, тем не менее, признанной судом виновной.

Приведенный здесь перечень регионов неполон — информация о новых арестах мусульман и возбуждении против них уголовных дел об экстремизме и терроризме приходит в правозащитные организации постоянно.

Независимо от того, является ли такая политика недальновидной или намеренно провокационной, следствием ее неминуемо станет еще большая нетерпимость одних слоев населения России к другим, обострение межрелигиозной и межнациональной вражды в российском обществе.