Георгий Гурджиев встречи с замечательными людьми содержание

Вид материала

Реферат

Содержание Часть vi. князь юрий любовецкий

Подобный материал:

• Георгий Иванович Гурджиев объективно-беспристрастная критика жизни человека или рассказ, 41696.34kb.
• Георгий Грачев,  Игорь Мельник, 3052.73kb.
• Георгий Грачев,  Игорь Мельник, 3052.83kb.
• Георгий Грачев,  Игорь Мельник, 3074.3kb.
• Неожиданно дарит нам встречи с интересными людьми, которые, в недавнем прошлом, были, 61.18kb.
• «Дом, в котором живём мы», 155.12kb.
• Богомолов В. О. Иван. Зося: Повести / Предисл. И. Дедкова; Рис. И. Година переизд, 56.31kb.
• Мои встречи, 38.65kb.
• Косаченко Денис Сергеевич- выпускник 2003 года После окончания Академии я был приглашен, 174.32kb.
• «Цена победы. Когда закончилась война. Герой Советского Союза А. И. Лизюков», 244.5kb.

ЧАСТЬ VI. КНЯЗЬ ЮРИЙ ЛЮБОВЕЦКИЙ

Русский князь Юрий Любовецкий был одним из самых интересных людей, с которыми меня сводила судьба. В течение многих лет он оставался моим старшим товарищем и близким другом.

Трагические обстоятельства, при которых оборвалась жизнь его горячо любимой жены, привела к нашей встрече и длительным дружеским отношениям. В молодости, будучи гвардейским офицером, князь встретил юную прелестную девушку, которую горячо полюбил. Став мужем и женой, они жили душа в душу, пока смерть молодой женщины во время родов не прервала эту идиллию. Не находя утешения в своем горе, князь стал посещать спиритические сеансы, питая надежду вступить в общение с душой трагически умершей жены, и с течением времени все больше и больше погружался в изучение оккультных наук и поиски смысла жизни. Он полностью отказался от обычных светских развлечений и земных привязанностей, не принимая у себя никого и почти не выходя из дому, дни и ночи проводя в библиотеке.

Однажды его добровольное затворничество было нарушено визитом неизвестного старого человека, к удивлению всех домочадцев, немедленно допущенного к князю. Запершись в библиотеке, они долго о чем-то беседовали, после чего князь вскоре покинул Москву и почти всю оставшуюся жизнь провел в Африке, Индии, Афганистане и Персии, возвращаясь в Россию только в случаях крайней необходимости и на очень короткое время.

Князь был очень богатым человеком, но тратил все свои деньги не на обеспечение своего комфорта, а на организацию специальных экспедиций в места, где он надеялся найти ответы на мучившие его вопросы. Он подолгу жил в монастырях, общаясь с людьми, которые разделяли его воззрения.

Когда я впервые встретился с князем, он был уже немолод, но несмотря на значительную разницу в возрасте мы с тех пор и до его смерти поддерживали тесные отношения друг с другом.

Наша первая встреча произошла в Египте, вскоре после моего путешествия с Погосяном. Я приехал сюда из Иерусалима, где зарабатывал на жизнь, показывая туристам, в основном приехавшим из России, местные достопримечательности. Одним словом, я работал профессиональным гидом.

В Египте я решил заняться тем же, так как в достаточной мере владел арабским, греческим, а также итальянским, в те времена совершенно необходимым при общении с европейцами. За несколько дней узнав все, что необходимо было знать профессиональному гиду, я начал вместе с одним молодым и очень ловким арабом дурачить наивных туристов. Мне необходимо было заработать некоторую сумму денег, чтобы приступить к осуществлению собственных планов.

Однажды я был нанят одним русским, который оказался профессором археологии по фамилии Скридлов. Когда мы, побывав у Сфинкса, направлялись к пирамиде Хеопса, мой клиент был окликнут одним седым господином. В шутку назвав археолога осквернителем праха, седой джентльмен вступил с ним в беседу. Они говорили по-русски, не зная, что я владею этим языком. Скридлов обращался ко мне на ломаном итальянском. Они присели у подножия пирамиды, а я устроился невдалеке, чтобы слышать, о чем они будут говорить. Седой господин, который оказался русским князем, спросил своего знакомого, зачем тот тревожит останки давно умерших людей и коллекционирует предметы домашнего обихода, которыми кто-то пользовался в своей жалкой жизни.

"А почему бы и нет, - ответил профессор. - По крайней мере, это нечто реальное и осязаемое в отличие от того эфемерного, чему вы посвятили свою жизнь. Вы занимаетесь тем, что могут позволить себе только богатые бездельники. Моя же деятельность, даже если она не приносит мне морального удовлетворения, все же позволяет мне зарабатывать себе на жизнь". Вскоре собеседники попрощались, договорившись о встрече в Тибете. Следует упомянуть, что все свое свободное время я тратил на то, чтобы обследовать эти места с помощью своей карты, надеясь разгадать загадки Сфинкса и других монументов.

Через несколько дней после встречи с князем я сидел у подножия одной из пирамид, рассматривая карты и погрузившись в свои мысли. Внезапно я почувствовал, что кто-то стоит возле меня, и, инстинктивно прикрыв карту, оглянулся. Это был недавний собеседник профессора археологии. Он взглянул на меня с нескрываемым удивлением и спросил, где я раздобыл эту карту. Интерес, проявленный этим человеком к моей карте, внезапно натолкнул меня на мысль, что это тот самый незнакомец, описанный армянским священником, который заплатил большую сумму за копию этого древнего документа. Я спросил его об этом и получил утвердительный ответ. Пораженный таким удивительным совпадением, князь присел рядом со мной, и мы разговорились. Через некоторое время он предложил мне отправиться в его апартаменты в Каире и продолжить нашу беседу в более подходящей обстановке.

С тех пор, благодаря общности наших интересов, мы часто встречались с князем и подолгу беседовали. Наша дружба продолжалась почти сорок лет, до самой смерти этого удивительного человека. За эти годы мы с ним побывали в Тибете, Индии и различных областях Средней Азии.

Последний раз мы встретились с князем в Константинополе, в его доме, расположенном недалеко от российского посольства. Здесь князь жил подолгу. Наша встреча произошла при следующих обстоятельствах. Я возвращался из Москвы в обществе нескольких бухарских дервишей, с которыми я недавно познакомился. Направляясь в Тифлис через Константинополь, я собирался затем заехать в Александрополь, чтобы повидаться со своей семьей, и после этого вместе с дервишами отправиться в Бухару. Но этим планам не суждено было осуществиться. В Константинополе я узнал, что наш пароход простоит здесь шесть-семь дней, что сильно меня раздосадовало. Провести неделю в праздности - не лучшая перспектива для такого человека, как я. Чтобы не терять времени зря, я решил встретиться со знакомым дервишем в Бруссе и заодно посетить знаменитую мечеть. Когда я шел по берегу Галаты, мне пришла в голову мысль снова зайти в дом князя и привести себя в порядок после долгого пути, а также повидаться с мажордомом князя, старым армянином Мариамом Бадьи, с которым у меня завязались дружеские отношения.

Как следовало из последнего письма, которое я получил от князя, он должен был находиться в это время на Цейлоне, но, к своему удивлению, я застал его в Константинополе. Ведя оживленную переписку, мы не виделись с князем уже два года, и эта встреча оказалась приятным сюрпризом для обоих. Мне пришлось отложить свою поездку в Бруссу и отказаться от запланированного путешествия на Кавказ, чтобы выполнить просьбу князя сопровождать в Россию одну молодую даму, из-за которой князь сейчас находился не на Цейлоне, а в Константинополе. Приведя себя в божеский вид, я вечером ужинал с князем, и во время ужина узнал историю дамы, провожатым которой согласился стать.

Судьба этой замечательной женщины сложилась так необычно, что я считаю необходимым посвятить ей несколько страниц моей книги.

Я не только повторю ее историю, рассказанную мне в тот вечер князем, но и опишу ее дальнейшую жизнь, известную мне благодаря нашим добрым отношениям, тем более что оригинал рукописи, в которой судьбе этой женщины было уделено гораздо больше внимания, остался в России и был утерян вместе со многими другими моими рукописями.