Открытие америки и «южного моря»

Вид материала

Документы

Содержание Маршрут путешествия Г. Стэнли. Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский. Маршруты путешествий П. П. Семенова-Тян-Шанского. Маршруты путешествий II. М. Пржевальского. Петр Кузьмич Козлов. Маршруты путешествий П. К. Козлова. Григорий Николаевич и Александра Викторовна Потанины.

Подобный материал:

• Программа проведения IX окружной августовской конференции работников образования Южного, 51.33kb.
• Предотвращение загрязнения нефтью с судов при плавании в особых районах, 73.46kb.
• Преимущества косметических продуктов Мертвого моря, 2014.54kb.
• Тесты и задания для проверки: Найдите черты сходства и различия в географическом положении, 197.95kb.
• Страны Латинской Америки в мировой экономике; Страны Латинской Америки в системе вто;, 67.73kb.
• Пять дней на "каледонии", 240.65kb.
• Страсть Латинской Америки!, 27.13kb.
• Конвенция о защите черного моря от загрязнения (Бухарест, 21 апреля 1992 г.) Преамбула, 660.73kb.
• Программа развития Южного федерального университета на 2011 2021, 5431.21kb.
• Программа страхования заемщиков ОАО банк «открытие», 579.98kb.

Азия

Вплоть до середины XIX в. Центральная Азия¹ изображалась на картах по древним и средневековым китайским источникам. Это бы­ли нередко хорошие для своего времени кар­ты, но они давали все же лишь приблизитель­ное представление о сложных горных систе­мах, занимающих .значительную часть террито­рии Центральной Азии. Горы на китайских нартах изображались «холмиками», разбросан­ными по всей Центральной Азии. Местами там,



Маршрут путешествия Г. Стэнли.

где проходят горные цепи, эти «холмики» сбли­жены. Было много неточностей в изображении рек и озер, а часть их вообще отсутствовала на картах.

Все имевшиеся к середине XIX в. европей­ские, в том числе и русские, карты Центральной Азии — показывают во внутренней части матери­ка многочисленные несуществующие горные хребты, реки, озера. Некоторые из них были нанесены на карты по рассказу Марко Поло, путешествовавшего в Китай еще в XIII в. (см. стр. 289); Ведь его книга «История чудес мира» была переведена на многие европейские языки. Даже на карте горных цепей и вулканов Цен­тральной Азии знаменитого немецкого геогра­фа А. Гумбольдта были ошибки. Некоторые выводы Гумбольдта в его книге «Центральная Азия», например, о существовании вулканов в Центральной Азия оказались неверными.

Создание достоверной карты Центральной Азии неразрывно связано с организацией в Пе­тербурге Русского географического общества. Необходимость такого научного центра ясно ви­дели передовые представители русской науки и культуры, возглавляемые автором знаменитого «Толкового словаря живого русского языка» Владимиром Ивановичем Далем. В организации Общества приняли участие крупнейшие ученые — академики Э. X. Ленц, К. И. Бэр и такие прославленные мореплава­тели, как И. Ф. Крузенштерн, Ф. Ф. Беллинсгаузен, Ф. П. Литке.

19 сентября 1845 г. на квартире Даля состоя­лось собрание учредителей Общества, избрав­шее 51 действительного члена. Вице-председа­телем единодушно был утвержден Ф. П. Литке.

¹ Границы ее следующие: на севере западе — государственная граница СССР, на востоке — хребет Большой Хинган, на юге — Великая китайская стена до г. Ланьчжоу и подножие хребта Куньлунь.

332


Председателем Географического общества до Октябрьской революции был член царской фами­лии, а фактически им руководил избираемый вице-председатель. Литке заслужил огромный авторитет не только своими знаменитыми пла­ваниями, Но и активной научной деятель­ностью в Академии наук.

Литке руководил Обществом свыше 20 лет, оставив лишь на время пост вице-председателя в связи с Крымской войной. В это время он был назначен главным командиром и военным губернатором Кронштадтского порта. Органи­зованная под его руководством оборона заста­вила английский флот отказаться от всяких по­сягательств на Петербург и балтийские владе­ния России. За эти боевые заслуги Литке получил чин полного адмирала. В 1857 г. Лит­ке вернулся к руководству Обществом. В 1864 г. он стал одновременно и президентом Академии наук и во многом способствовал ее успешной деятельности.

Географическое общество за первую четверть века своей работы достигло огромных успехов в исследованиях. В этом немалая заслуга Лит­ке, отдававшего Обществу все свои знания и опыт. Он поддерживал смелые предложения путешественников и привлекал к исследованиям людей с передовыми взглядами. Так, он не побоялся нареканий царского двора и привлек к работе в Сибирский отдел Общества полити­ческих ссыльных, участников польского восста­ния 1863 г. И. Д. Черского, В. И. Дыбовского, В. Годлевского, А. Л. Чекановского. Эти выдающиеся исследователи впоследствии при содействии Литке получили амнистию. Доб­рожелательное отношение к людям было харак­терной чертой замечательного ученого и море­плавателя. Еще перед началом своего кругосвет­ного плавания на «Сенявине» в 1826—1829 гг. Литке, собрав в кают-компании офицеров, ска­зал им: «Я полагаю, что мы можем обойтись без применения рукоприкладства и телесных наказаний. Как просвещенные начальники, вы всегда найдете в каждом отдельном случае для провинившихся культурные меры воздействия, кои, несом­ненно, принесут больше пользы, нежели грубое и унижающее человека Наказание». Чтобы оценить значение этих слов, на­до вспомнить, что они были сказаны в эпоху царствования Николая I, когда палочная дисциплина и телесные наказания были обычным явлением.

В возрасте 75 лет Литке уже не мог одновре­менно руководить Академией наук и Геогра­фическим обществом. Пост вице-председателя Общества он передал Петру Петровичу Семенову-Тян-Шанскому, с именем ко­торого связаны наиболее блистательные стра­ницы истории русских географических открытий второй половины XIX в.

Семенов-Тян-Шанский окончил Петербург­ский университет и в 1849 г. был избран в члены Географического общества. Ему по­ручили перевести на русский язык труд из­вестного немецкого географа Карла Риттера «Землеведение Азии». Это сочинение обобщало все имевшиеся в то время сведения об Азии. Молодой ученый увидел существенные пробелы этого добросовестного, но чисто кабинетного труда. Он стал мечтать об экспедиции в Тянь-Шань. «Притягивали меня к себе горы, которых я, изучивши географию вполне в теории, не видал в своей жизни»,— вспоминал он впо­следствии. Чтобы подготовиться практически к исследованиям гор, ученый путешествует в Альпах, затем по Италии, где 17 раз подни-



Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский.

333


мается на Везувий. Одно из этих восхождений во время извержения 1854 г. едва не стоило ему жизни.

В декабре 1855 г. Семенов-Тян-Шанский вер­нулся в Россию и представил в Географическое общество законченный перевод первого тома «Землеведения» с дополнениями, составившими половину этой объемистой книги. Перевел он и последующие два тома. Чтобы пополнить их новыми достоверными сведениями, Географи­ческое общество весной 1856 г. отправило экспедицию во главе с Петром Петровичем на Тянь-Шань.

В конце августа он прибыл в поселок Вер­ный (ныне Алма-Ата), основанный за два года до этого у подножия Заилийского Алатау — преддверия Тянь-Шаня. Верный стал исходным пунктом маршрутов путешествия.

В начале сентября ученый выступил на ло­шадях через не хоженные европейцами кручи Кунгей-Алатау. Неделю спустя его отряд про­ник к восточной оконечности оз. Иссык-Куль и отсюда, с берегов этого «Теплого озера» (в пере­воде с киргизского), Петр Петрович увидел на­конец свою мечту — «Небесные горы».

В конце сентября он прошел к западному берегу озера и установил, что р. Чу берет на­чало не из озера, как полагали раньше, а в од­ной из долин со склонов Тянь-Шаня.

В июне следующего года исследователь про­ник в глубь Тянь-Шаня. По долинам Джеты-Огуз и Заукинской он достиг сыртов — об­ширных холмистых нагорий с роскошной аль­пийской растительностью и открыл несколько теплых источников. Однако признаков недав­него вулканизма в горах не обнаружилось. Отряд экспедиции пересек эту внутреннюю область Тянь-Шаня, которую китайцы назвали Цунь-линь, т. е. Луковые горы, и открыл верховья р. Нарына — истока Сыр-Дарьи. По­следний поход в июле 1857 г. увенчался еще большим успехом. Через перевал Кок-Джар Петр Петрович проник в самое сердце «Небес­ных гор» и вышел к их главному хребту с пиком Хан-Тенгри («Властелин неба»). Затем он до­стиг крупнейшего ледника этих гор Сарыджаза (позже назван его именем) и установил, что веч­ные снега на Тянь-Шане лежат значительно выше, чем на Кавказе и в Альпах. Ученый правильно объяснил, что это результат не­большой влажности воздуха внутренних об­ластей Азии, отдаленных от океанов. Он дока­зал, что Тянь-Шань — не молодые вулканиче­ские, а очень древние складчато-сбросовые горы. В Тянь-Шане оказалось много ледников. В горах путешественник увидел ясно выраженную вертикальную поясность климата, растительно­сти, почв. На основе собранных материалов Петр Петрович составил схему строения релье­фа Тянь-Шаня. Он изучил более 20 горных проходов, собрал богатые коллекции горных пород, растений, животных.

В Петербург Семенов-Тян-Шанский вер­нулся с уже готовым планом новой экспедиции, но его на долгие годы захватила деятельность, связанная с подготовкой реформы 1861 г. об отмене крепостного права. Однако он продол­жал активно участвовать в работе Географиче­ского общества. В 1860 г. Петра Петровича избирают председателем отделения физической географии, а в 1873 г. — вице-председателем Географического общества. Этот пост он за­нимал до своей смерти в 1914 г. Под его руковод­ством был составлен пятитомный «Географическо-статистический словарь Российской импе­рии» и издано 11 томов полного географического описания России. Заслуги исследователя в изу­чении Тянь-Шаня были настолько велики, что



Маршруты путешествий П. П. Семенова-Тян-Шанского.

334




с 1906 г. (в ознаменование полувекового юби­лея его выдающегося путешествия) к его фами­лии Семенов добавили слово «Тян-Шанский».

Мировую славу русской географической на­уке принесли путешествия Николая Ми­хайловича Пржевальского. Окон­чив в Петербурге Академию Генерального шта­ба, Николай Михайлович стал преподавать географию и историю в Варшавском военном училище. В учебнике географии, которым он пользовался, было много пробелов. Так, напри­мер, о природе Центральной Азии говорилось, что она не исследована. Это и натолкнуло Прже­вальского на мысль об экспедиции. Он разра­ботал план путешествия в Центральную Азию и обратился за помощью в снаряжении экспе­диции в Географическое общество. Ему, еще не искушенному в путешествиях, было отка­зано.

Но Семенов-Тян-Шанский понял, что из Пржевальского может выйти незаурядный ис­следователь и посоветовал для начала заняться изучением Дальнего Востока.

Николай Михайлович добился перевода в Восточно-Сибирский военный округ. Он бле­стяще оправдал надежды Семенова-Тян-Шанского: самостоятельно выполнил в 1867—1868 гг. исследования на Дальнем Востоке, о которых написал интересную и ценную для науки книгу «Путешествие в Уссурийском крае». После этого Географическое общество согласилось коман­дировать Пржевальского в Центральную Азию.

В период с 1870 по 1885 г. Пржевальский совершил 4 больших путешествия, продолжав­шихся в общей сложности около 8 лет. О тяже­лых испытаниях и великих радостях научных открытий, выпавших на долю путешественника и его верных спутников, он увлекательно расска­зал в своих книгах. Каждая из них посвящена одной из его экспедиций: «Монголия и страна тангутов», «Из Зайсана через Хами в Тибет и на верховья Желтой реки», «От Кульджи за Тянь-Шань и на Лобнор», «От Кяхты на истоки Желтой реки». Эти сочинения были переведены на многие языки, переиздаются в наше время и представляют интерес не только для ученых, но и для широких кругов читателей.

Протяженность всех маршрутов Пржеваль­ского по Центральной Азии составила 32 тыс. км, т. е. близка к длине окружности Земли, а площадь территории, положенной им на карту, превысила 7 млн. км², т. е. равна Австралии.

335




Маршруты путешествий II. М. Пржевальского.

Путешественник сделал первое подробное опи­сание великой пустыни Гоби и других пустынь Центральной Азии. Он установил, что Гоби, окруженная высочайшими горами, напоминает громадную чашу, наполненную песками, каме­нистыми и глинистыми отложениями. Прже­вальский первым посетил и описал громадные хребты Куньлуня. Он установил, что Нань-Шань не один хребет, а горная система, и впер­вые правильно нанес на карту многие высочай­шие горные цепи Центральной Азии.

Пржевальский достиг верховьев великих китайских рек Янцзы и Хуанхэ, описал самую крупную бессточную реку Центральной Азии — Тарим, исследовал и правильно нанес на карту оз. Лобнор и много других озер и рек.

Исследователь собрал громадный гербарий, в котором насчитывалось свыше 15 тыс. расте­ний. Среди растений оказалось 218 видов, ранее неизвестных науке. Очень ценны были зоологиче­ские коллекции Пржевальского. Путешественник привез из экспедиций десятки новых видов животных, в их числе дикого верблюда и дикую лошадь, названную лошадью Пржевальского.

Таковы основные итоги исследований Прже­вальского в Центральной Азии, сделавшие его самым прославленным путешественником XIX в. Его избрали почетным членом многих науч­ных русских и иностранных обществ. По реше­нию Академии наук в честь Н. М. Пржевальско­го была выбита золотая медаль с надписью:

«Первому исследователю природы Центральной Азии».

Путешественника ждали новые открытия, но за день до выступления из г. Каракола (ныне Пржевальск) в пятое путешествие он почувст­вовал себя плохо и 20 октября 1888г. скончался на руках своих помощников. Исполняя послед­нюю волю Пржевальского, его похоронили на берегу Иссык-Куля, вблизи города, ныне нося­щего его имя. На могиле Николая Михайлови­ча сооружен красивый памятник: на гранитной скале — бронзовый, распростерший крылья орел. В клюве гордой птицы оливковая ветвь — символ мирных целей научных исследований. У ног орла — карта Азии с маршрутами путе­шествий Пржевальского.

После смерти Н. М. Пржевальского иссле­дования Центральной Азии продолжил Миха­ил Васильевич Певцов. Еще в 1876 г. он впервые обследовал Джунгарию между Булун-Тохоем и Гучэном, а в 1878— 1879 гг. прошел 4 тыс. км по неизвестным рай­онам Монголии и Гоби.

Певцов оказался достойным преемником Пржевальского. В 1889—1890 гг. экспедиция под его руководством прошла маршрут в 10 тыс. км по обширной области, примыкающей к Куньлуню, которая на карте четвертого путе­шествия Пржевальского обозначена как «мест­ность совершенно неизвестная». На месте «бе­лого пятна» на карте появились изображения новых хребтов, рек, озер и знаменитой Тур-

336


фанской впадины, дно которой расположено на 154 м ниже уровня океана. Почти одновре­менно с Певцовым к ней с другой стороны про­никла еще одна экспедиция Географического общества, возглавляемая Г. Е. Грумм-Гржимайло. Было установлено, что эта величайшая бессточная котловина Центральной Азии простирается на 200 км в длину и 70 км в ширину.

В результате всех этих экспедиций почти все «белые пятна» на карте Центральной Азии были заполнены.

В 1893—1895 гг. самостоятельную экспеди­цию совершил участник третьего и четвертого путешествий Пржевальского Всеволод Иванович Роборовский. Он про­шел по горам Восточного Тянь-Шаня, Нань-шаня, Северного Тибета. Этот путь по «неве­домой высокой Азии» для Роборовского закон­чился трагически — его разбил паралич. Ру­ководить экспедицией стал Петр Кузь­мич Козлов, также ученик Пржеваль­ского и его спутник в четвертом путешествии по Центральной Азии.

В 1899—1901 гг. Козлов возглавил новую Монгольско-Тибетскую экспедицию. Она откры­ла большой горный хребет, получивший имя Русского географического общества.

Мировую славу принесло Козлову путеше­ствие 1907—1909 гг., во время которого на се­верной окраине пустыни Алашань он нашел древний погребенный в песках город Хара-Хото («хара» — черный, здесь в смысле «мерт­вый», «хото» — город). Раскопки Хара-Хото дали интересные материалы.

Из-под развалин и песков были извлечены обрывки тканей, черепки посуды, оружие, мно­го монет, первые в мире китайские бумажные деньги XIV в. и, что особенно важно, библиоте­ка, насчитывающая две тысячи томов. Эти кни­ги поведали о волнующих событиях истории народов, населявших Центральную Азию в XI — XIII вв. Оказалось, что Хара-Хото был одним из центров государства Си-ся, разгромленного в 1226 г. ордами Чингисхана. Изучение найден­ных Козловым документов позволило судить о высоком уровне материальной и духовной культуры этого государства, а также об уходя­щих в глубь веков связях между странами Во­стока и Запада.

Свою последнюю экспедицию Козлов совер­шил уже в советское время, в 1923—1926 гг., во время которой в районе столицы Монголии Улан-Батора обнаружил курганы-могильники гуннов двухтысячелетней давности.



Петр Кузьмич Козлов.

Крупнейшим после Пржевальского иссле­дователем Центральной Азии был Гри­горий Николаевич Потанин. С 1876 по 1899 г. он совершил пять выдающих­ся путешествий по Монголии, Северному Ки­таю, Большому Хингану. Григорий Николае­вич собрал самый обширный гербарий Цен­тральной Азии и открыл несколько десятков видов новых растений. Но наиболее ценными оказались собранные Потаниным материалы о многих тюркских и монгольских племенах. Таким успехом он обязан прежде всего помощ­нику и другу — жене Александре Вик­торовне. Ведь в странах, где господствуют феодальные и патриархально-родовые отноше­ния, где удел женщин — самый тяжелый труд и бесправие, женщине было намного легче озна­комиться со многими сторонами уклада жизни

337




Маршруты путешествий П. К. Козлова.

семьи, чем мужчине, особенно чужеземцу. Для Потаниной, с ее отзывчивостью и добротой, путь на женскую половину дома был всегда открыт. В истории географии Потаниной при­надлежит особое место — она была не только помощником мужа, но и самостоятельным иссле­дователем и оказалась первой женщиной, на­гражденной за научные труды золотой медалью Русского географического общества.

В начале XX в. последние, наиболее трудно­доступные районы Центральной Азии были прой­дены и ее природа в значительной мере изучена. В этом великая заслуга наших путешественни­ков и Русского географического общества.

Америка

К началу XIX в. внутренние области Южной Америки продолжали в значительной мере оста­ваться неизвестными. На картах pp. Амазонка и Ориноко, бассейн Ла-Платы, а также Анды изображались неточно.

Начало всестороннему географическому по­знанию внутренних областей Южной Америки положило путешествие немецкого географа Александра Гумбольдта и фран­цузского ботаника Эме Бонплана. В ию­ле 1799 г. они высадились на берег Венесуэлы в порту Кумана, а оттуда переехали в Каракас. Затем путешественники направились на юг к р. Апуре. По ней они спустились на пироге до р. Ориноко. Потом исследователи поднялись вверх по Ориноко до места, где от реки отходит на юго-запад ее рукав Касикьяре, по словам Гумбольдта, «не уступающий, по ширине Рейну». Путешественники спустились по Касикьяре и установили, что эта река впадает в Риу-Негру, приток Амазонки. Тем самым было доказано, что р. Ориноко в верхнем течении разделяется на две ветви, принадлежащие к разным бассейнам. Это интересное явление, впервые описанное Гумбольдтом, получило на­звание бифуркации рек.

В ноябре 1800 г. путешественники покинули Венесуэлу и несколько месяцев путешествовали по Кубе, бывшей в то время главным опорным пунктом испанских владений в Америке.

В марте 1801 г. они снова прибыли на ма­терик и путешествовали по р. Магдалене. Затем они исследовали горную систему Анд и ее вул­каны. Гумбольдт совершил восхождение на вул­кан Чимборасо, считавшийся тогда высочайшей точкой Земли (6272 м). До вершины он не дошел около 500 м, но все же установил мировой рекорд восхождения.

В Андах Гумбольдт подметил, что по мере подъема в горы растительные пояса сменяют друг друга.

Гумбольдт во время этого путешествия со­брал огромный гербарий, насчитывающий 6200 видов, многие из которых не были извест­ны науке. При изучении флоры Гумбольдт занимался не только ее систематикой; он впервые установил зависимость распростра­нения различных видов и форм растений от широты места, высоты над уровнем моря и дру­гих природных условий. Это позволило ему по возвращении из путешествия написать книгу «География растений» и тем самым заложить основы новой ветви географической науки.

Характерным для Гумбольдта было стрем­ление выявить закономерности в природных процессах. Для этого он сопоставлял различ­ные явления природы, что помогало ему отыс­кивать сложные взаимосвязи между ними. Такой метод сравнения стал после него ведущим мето­дом исследований в географии.

338




Григорий Николаевич и Александра Викторовна Потанины.

В январе 1803 г. Гумбольдт и Бонплан из Кальяо морем направились в порт Г'уаякиль. В пути Гумбольдт заметил, что они продвига­ются на север быстрее, чем это можно было ожидать от попутного ветра, наполнявшего паруса их судна. Так было открыто холодное течение, впоследствии получившее имя Гум­больдта (ныне Перуанское).

Из Гуаякиля путешественники по морю направились в гавань Акапулько, а затем су­шей в г. Мехико. В Мексике Гумбольдт много внимания уделил изучению вулканов и пришел к выводу о связи распространения вулканов с геологическим строением земной коры; он указал, что вулканы распространены линейно вдоль трещин земной коры, т. е. прежде всего там, где глубоководные океанские впадины протянулись у прибрежных хребтов.

В Мексике Гумбольдт продолжал измерение высот. На основе своих многочисленных, почти ТОО определений высот Гумбольдт впервые в науке начертил профиль поверхности Анд и Мексиканского нагорья. Вскоре способ профи­лей получил широкое применение в географии.

В августе 1804 г. путешественники верну­лись в Европу. В обработке громадного количества собранных ими коллек­ций приняли участие видней­шие ученые — Кювье, Лаплас, Гей-Люссак, Ламарк и др. Со­чинение о научных результатах экспедиции составило 32 тома и потребовало от Гумбольдта четверть века упорной работы, захватившей его настолько, что он уже новых больших путе­шествий совершить не смог. За всю свою поч­ти девяностолетнюю жизнь Гумбольдт написал 636 научных сочинений; многие из них пред­ставляют большие тома по нескольку сот стра­ниц. Все его научные работы пронизаны одной центральной идеей — взаимосвязи всех явле­ний природы. Особенно полно взгляды Гум­больдта на единство природы отражены в его грандиозном пятитомном труде «Космос». Над этим произведением он работал всю жизнь, но все же не успел закончить. Ученый рассматри­вает в «Космосе» взаимосвязь всех известных ему явлений в природе. Многое из того, что высказал Гумбольдт, устарело еще в XIX в. Но в целом его идеи оказали огромное влия­ние на развитие естествознания и особенно географии.

Имя Гумбольдта навсегда останется в науке. Оно увековечено на географической карте, в названиях растений, животных, минералов, даже на Луне есть «кратер», носящий имя Гум­больдта.

Из русских путешественников важные иссле­дования в Америке провел Григорий Иванович Лангсдорф, экспедиция которого в 1821—1828 гг. подробно обследо-