Аннотация издательства
Вид материала | Документы |
СодержаниеТайная дипломатия вермахта. — III |
- Механизм воздействия инфразвука на вариации магнитного поля земли, 48.07kb.
- Редактор издательства Н. Ф. Лейн, 4302.82kb.
- Аннотация издательства, 2859.12kb.
- Аннотация издательства: Роман, 6753.18kb.
- В. Е. Хализев Теория литературы Рекомендовано Министерством общего и профессионального, 9950.68kb.
- Генерал Сайт «Военная литература», 4163.66kb.
- Елисеев Фёдор Иванович Казаки на Кавказском фронте (1914-1917) Сайт Военная литература, 4016.41kb.
- Кузнецов Н. Г. Курсом к победе, 8281.83kb.
- Программа модуля повышения квалификации «Методические аспекты преподавания химии, 158.7kb.
- Адрес издательства: Адрес коммерческой службы, 29.25kb.
Тайная дипломатия вермахта. — III
Если бы автор ставил себе целью написание исчерпывающей истории второй мировой войны и действий в ней германского генералитета, то он, разумеется, был бы обязан кропотливо анализировать все основные операции и сражения. Однако, не беря на себя столь обширной задачи, мы продолжаем рассмотрение некоторых специфических сторон деятельности германской военной клики, в том числе и тех, которые имеют значение для понимания стратегии и тактики сегодняшнего западногерманского милитаризма.
Что имеется в виду? Уже в первых частях книги мы ввели разделы, именуемые «Тайная дипломатия вермахта». В них мы пытались осветить тот род деятельности германского милитаризма, который был связан с его непосредственным воздействием на международные отношения вообще и на политическую ситуацию в Европе в предвоенные годы в частности. Мы видели, что германский генералитет влиял на эту ситуацию не только косвенно, составляя свои планы и помогая Гитлеру. Нет, он прямо вмешивался во внешнеполитические дела. Ведя закулисные переговоры и зондажи, агентура генералитета значительно укрепляла позиции фашизма в Германии и преследовала самые архиреакционные внешнеполитические цели.
Эта деятельность не прекращалась и после 1941 г. Более того. Именно в этот период глубоко реакционная направленность внешнеполитических замыслов германского милитаризма нашла свое наиболее законченное выражение. В течение всех лет войны против Советского Союза дипломатическая агентура генштаба всеми силами старалась взломать великую антигитлеровскую коалицию свободолюбивых народов и сколотить единый блок «Германия — западные державы», направленный против Советского Союза. Не будет преувеличением сказать, что зловещий замысел НАТО в военные годы уже вызревал в умах некоторых германских генералов и их американских единомышленников.
Вот почему мы на некоторое время снова переносим фокус исследования с военных операций на закулисные действия [279] германских милитаристов, на операции «министерства иностранных дел» генштаба. У них была своя особенность: на фронтах руководили боями и истреблением мирного населения сотни генералов и десятки тысяч офицеров. «Тайной дипломатией» занимались несколько генералов и небольшое число офицеров, десяток тайных агентов.
Мы оборвали свое наблюдение за тайной дипломатией немецкого генералитета днем 22 июня 1941 г. В Англии и США летом 1941 г. оживились реакционные политические группировки, которые в глубине души (а подчас и публично) приветствовали решение Гитлера начать осуществление плана «Барбаросса». «Клайвденская клика» в Лондоне, группа Гувера — Линдберга в США уже предвкушали близкую наживу, о чем с такой откровенной наивностью и сказал тогдашний сенатор Гарри Трумэн: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше». Эту установку превосходно понимали, в Берлине. Немецкий дипломат, первый секретарь посольства в Вашингтоне Герберт фон Штремпель в таких словах определял настроения американских правящих кругов, как их воспринимал Берлин:
— Политическая тенденция американской политики состояла в том, чтобы нацисты и Советы в ходе многолетней войны истощили друг друга...
Эту оценку Штремпель высказал 15 февраля 1946 г., стоя перед американскими следователями. Разумеется, у него были все основания оставаться сдержанным. Но тем не менее и в такой обстановке Штремпель говорил, что в США ожидали «таких преимуществ: на международной арене оказались бы в высшей степени истощенная Советская Россия, истощенная Германия, ослабленная Англия и весьма могущественные Соединенные Штаты...»
То, о чем делал свои умозаключения Штремпель, было секретом Полишинеля для самих американских политиков. Сэмнер Уэллес в книге «Час решения» констатирует, что в 1941 г. многие руководящие деятели США ни в коей мере не рассчитывали на успех обороны Советского Союза. «Высшие военные власти США и Англии, — свидетельствовал Уэллес, — не предполагали летом 1941 г., что Россия окажется способной сопротивляться нападению Германии сколько-нибудь продолжительное время»ссылка скрыта.
А вот и другие, не менее авторитетные американские прогнозы:
«Германия будет основательно занята минимум месяц, а максимально, возможно, три месяца задачей разгрома России» (письмо военного министра Стимсона на имя Рузвельта вскоре после нападения Германии на СССР)ссылка скрыта.
«Лучшее предположение, которое я могу сделать, сводится к тому, что Гитлеру потребуется от шести недель до двух месяцев, чтобы разделаться с Россией» (письмо морского министра Нокса на имя Рузвельта)ссылка скрыта.
«Возможно, что первый этап, включая оккупацию Украины и Москвы, потребует самое меньшее три, а самое большее шесть недель...» (оценка английских военных властей, присланная на имя помощника президента Рузвельта Гарри Гопкинса)ссылка скрыта.
«Конец русского сопротивления не за горами» (донесение американского военного атташе майора Итона из Москвы от 10 октября 1941 г.)ссылка скрыта.
А поскольку не было расчета на обороноспособность Советского государства и советского народа, то в соответствии с этим строились некоторые политические и стратегические планы США. Об этом знали в Берлине. Хотя Англия и находилась с 3 сентября 1940 г. в состоянии войны с гитлеровской Германией, а 8 декабря 1941 г. США вступили в войну с Германией, на Бендлерштрассе полагали вполне возможным добиться «поворота фронта» со стороны западных держав даже после июня 1941 г.
Еще рано составлять полную хронологию тайной дипломатии вермахта в 1941–1945 гг., еще слишком много документов осталось в сейфах американской и английской секретной службы; еще слишком много участников подобных тайных встреч остаются в живых и занимают влиятельные посты в Англии, Соединенных Штатах Америки и Федеративной Республике Германии. Нам известна лишь часть фактов. Но и по ним можно создать определенную картину.
Сентябрь 1941 г. Агент СС некий Данфельд является к швейцарскому посреднику между Германией и Англией профессору Буркхардту и сообщает, что в окружении Гиммлера «очень озабочены поисками выхода»ссылка скрыта. [281]
Но активна не только германская сторона. В сентябре же в Лиссабоне встречаются венгерский дипломат Густав фон Кевер и будущий депутат английского парламента Эйткенссылка скрыта. Кеверу ставится вопрос: «Нельзя ли было бы использовать наступающие зиму и весну для того, чтобы за кулисами обсудить возможности мира?»ссылка скрыта. В том же месяце американский делец Сталлфорт предлагает ведомству Риббентропа организовать встречу с каким-либо «видным» американским дельцом или дипломатомссылка скрыта.
Ноябрь 1941 г. Группа Герделера — Бека направляет в США меморандум с запросами об условиях сепаратного мира. Посредником служит американский журналист Луис Лохнерссылка скрыта.
Декабрь 1941 г. Агент-двойник Карл Лангбен (он работал и на Гиммлера, и на Канариса) в Стокгольме встречается с представителем американской разведки Брюсом Хопперомссылка скрыта.
Февраль 1942 г. Разгар советского контрнаступления. Отчаянные попытки Гитлера спасти положение на фронте, смещение генералов одного за другим. В этот момент дипломат вермахта Хассель снова появляется в Швейцарии и наносит визит Карлу Буркхардтуссылка скрыта.
Апрель 1942 г. К этому времени активизируется один из главных деятелей «подпольной дипломатии» — Карл Герделер. Начало войны против Советского Союза застало его в стадии разработки очередной серии планов устройства Германии и всей Европы. Как опытный представитель германской буржуазной мысли, Герделер в течение длительного времени готовился к будущим политическим переговорам с Западом. В отличие от «практиков-разведчиков» типа Лангбена и Мюллера Герделер выполнял более серьезную функцию: он был руководителем «бюро планирования» немецкого генштаба и крупных монополий. [282]
К середине 1941 г. из-под пера Герделера выходит обширный меморандум, коротко озаглавленный автором «Цель». Это — набросок некоторых внутриполитических реформ, которые Герделер считал необходимым провести в Германии. Их смысл сводился к введению в стране сословно-корпоративной системы («без марксистских партий») и возможной реставрации монархии Гогенцоллернов. Эти идеи настолько занимали в тот период Герделера, что он счел необходимым довести их до сведения английского правительства. Что касается внешнеполитических проблем, то Герделер выдвинул в своем меморандуме лишь одно кардинальное обвинение против Гитлера. Оказывается, Гитлер «пропустил возможность избавить русский народ от большевизма»ссылка скрыта.
В этом документе довольно ясно выступают истинные цели тайной дипломатии вермахта. Герделер рисует такую картину будущего Европы. Ведущую роль в ней должна играть, разумеется, Германия. «Центральное положение, численность и высокая производительность призывают Германию к руководству европейским блоком» — вот основной тезис Герделера. В его планах центральное место занимает «Европейский союз», который должен быть «объединением антибольшевистских сил». Германия берет на себя ведущую роль в этом объединении при условии сохранения «достаточно сильного вермахта». Последний должен стать «ядром европейских вооруженных сил». Россию Герделер был готов включить в «Европейский союз» при условии ликвидации в ней «безбожного коллективизма» и «большевистской диктатуры».
Этот документ говорил сам за себя. Отвергая на словах гитлеровскую диктатуру, Герделер предлагал ту же гитлеровскую программу, лишь слегка причесанную на англо-американский манер. Меморандум «Цель» — это поистине удивительная смесь идей нацизма, прусского консерватизма, предложений Уэллеса (европейский экономический союз), Галифакса, Чемберлена — и все под решающей окраской планов немецкой военной клики.
В апреле 1942 г. Герделер решает установить более твердый контакт с англосаксонскими державами. На помощь ему приходят те связи, которые всегда спасали любых буржуазных эмиссаров, — коммерческие связи. Герделер — лицо, близкое к Круппу и находящееся на службе концерна «Бош», — избирает в качестве своих доверенных лиц двух шведских банкиров — Якоба и Маркуса Валленбергов.
Появление Валленбергов на сцене тайной дипломатии было чрезвычайно знаменательно. Братья возглавляли один из крупнейших шведских банков — «Стокгольме Эншильда банкен», обладавший акционерным капиталом в 45 млн. крон. Но особенностью банка Эншильда были его давние международные связи. Якоб и Маркус Валленберги в полной мере воплощали эти особенности. Оба они входили в состав правлений и наблюдательных советов почти 50 шведских фирм. Среди них находился ряд фирм, которые были либо филиалами соответствующих американских компаний, либо находились в тесной связи с США, например «Гудиир», «Интернейшнл харвестер компани», «Свенска — Америка-лайн», «Мексико телефон Эриксон»ссылка скрыта. В то же время Валленберги поддерживали теснейший контакт с немецкими монополиями, в том числе с «ИГ Фарбениндустри», «Бош» и др. В частности, совместно с «ИГ Фарбен» и еще одной шведской фирмой они владели в Норвегии важнейшими предприятиями — заводами «Норск алюминиум компани», занимавшимися производством «тяжелой воды». Маркус Валленберг был специалистом по англо-шведской торговле, Якоб — членом шведско-германской торговой комиссии. Это сочетание было особенно удобно для Герделера.
Итак, в апреле 1942 г. Карл Герделер обращается к Якобу Валленбергу с просьбой в очередной раз осведомиться в Лондоне, каковы были бы «обещания» в случае возможного государственного переворота в Германии.
Этот «вопрос» Герделер задает и через другой канал. В мае 1942 г. в Стокгольм прибывает на очередной церковный съезд пастор Ганс Шенфельд, близкий к Герделеру. Ему удается при посредничестве шведских протестантских деятелей связаться с епископом Чичестерским д-ром Беллом, который был известен как лицо, имеющее вход в английские правительственные круги. Шенфельд встречается с Беллом. Д-р Белл в то время был президентом Всемирного совета церквей — влиятельной международной церковной организации, в правлении которой находились не только проповедники, но и политики, например Джон Фостер Даллес. Немецкая протестантская церковь также входила в этот совет.
Три дня продолжались переговоры между епископом Чичестерским и пастором Шенфельдом. В них принял участие также посланный Канарисом из Берлина агент абвера Дитрих Бонхефер, брат которого Клаус был главным директором крупнейшей пемецкой авиатранспортной компании «Люфтганза» (заметим, что одним из членов наблюдательного совета «Люфтганзы» был ближайший соратник Геринга — генерал-фельдмаршал Мильх).
Шенфельд и Бонхефер изложили д-ру Беллу свою программу, точнее, программу Бека — Канариса — Герделера. Центральным ее пунктом было предложение начать сепаратные переговоры между Германией и западными союзниками. Д-р Белл немедленно довел это до сведения английского посла в Швеции Виктора Маллета и обещал немецким представителям проинформировать Черчилля и Идена.
Пока в Лондоне изучали меморандум епископа Чичестерского, Герделер в ноябре 1942 г. встретил Якоба Валленберга, приехавшего с очередным деловым визитом. В ответ на вопросы Герделера шведский банкир не без иронии посоветовал немецкому коллеге: если он собирается действовать, то не надо отягощать бесконечными запросами Лондон. Разумеется, Герделер и не думал действовать, он лишь составил новый меморандум. Поведение Валленберга и Лондона он, по-видимому, истолковал как более высокий «запрос в торге».
Однако весьма удивителен тот факт, что подобные предложения выслушивались в Лондоне теми ответственными лидерами, которые публично клялись в своей верности идее борьбы с гитлеризмом. 20 мая 1942 г. было подписано англо-советское соглашение о взаимопомощи и военном сотрудничестве. В нем содержался и пункт, в котором обе стороны торжественно обязывались не вести сепаратных переговоров с противником. Премьер-министр Черчилль в своих телеграммах на имя Председателя Совета Министров СССР буквально рассыпался в заверениях своей преданности и восхищения героическим сопротивлением Советской Армии.
А за кулисами... За кулисами летом и осенью 1942 г. продолжались переговоры через Буркхардта, епископа Чичестергкого, Валлеибергов и многих других. Ведь тот же достопочтенный епископ, поспешивший проинформировать американского посла в Лондоне, не поторопился посетить советского посла. А мировая общественность узнала об этих переговорах лишь через три года — в конце 1945 г., после окончания войны.
Поражение на Волге поставило крест на всех надеждах на победу вермахта. Эта ситуация предвещала весьма существенные трудности для деятельности обеих сторон — и немецких эмиссаров, и представителей реакционных групп Англии и США, которые искали связей с немецкими генералами. Именно с этого момента часть генералов в ставке и па фронтах начинает задумываться о том, что война Гитлера не приносит осуществления [285] тех далеко идущих замыслов, которые так заманчиво выглядели весной 1941 г. и в первые месяцы войны на Востоке. Не оправдались ни военные, ни военно-экономические расчеты. Для «тайных дипломатов» генштаба стало абсолютно ясно, что война проиграна. Именно с этой констатации начинался очередной меморандум Герделера, составленный им 26 марта 1943 г., т. е. через два месяца после окончания сражения на Волге. Этот документ был специально предназначен для генералитета и представлял собой развернутую программу, согласно которой Герделер предлагал действовать в ближайшее времяссылка скрыта.
Герделер нарисовал перед генералами весьма тревожную картину, хотя и заявлял, что «верит в превосходство нашего (немецкого. — Л. Б. ) оружия, как в евангелие». Война находится в безнадежной стадии. Силы армии и нации истощаются. Продовольственное положение ухудшилось. Военная промышленность топчется на месте. Население недовольно. Германии грозит «практическая большевизация». Гитлер не проявил себя настоящим полководцем. Союзники Германии не верят в ее победу и готовятся к сепаратному миру. «Прежними методами, — предупреждает Герделер, — войну выиграть нельзя».
Возможность выиграть войну, продолжает Герделер, лежит в другой области. Еще возможно «достичь ведущего положения Германии на континенте». Но как? Ответ все тот же — в блоке с Соединенными Штатами и Англией. Герделер поясняет: «Обе англосаксонские державы, как и Германия, жизненно заинтересованы в том, чтобы большевизм не проник дальше на Запад. Только Германия может сдержать большевизм». Политику блока с США и Англией должно осуществить новое правительство монархического типа, опирающееся па вермахт. Войну на Востоке следует продолжать, ибо разрядка в отношениях с западными державами «облегчит... сосредоточение всех военных сил немецкого народа на Востоке». Оккупационные области передаются под власть чисто военных органов. Польша превращается в «союзное государство», ищущее экономического и политического аншлюса с Германией. Судеты и Австрия остаются в рейхе. Эльзас и Лотарингия делятся по «языковой границе». Германия получает Южный Тироль. Лишь от колоний придется отказаться. Таким образом, перед нами совершенно отчетливо сложившаяся программа, ориентирующаяся на раскол антигитлеровской коалиции.
Было ли это случайное мнение Герделера? К сожалению, подлинных свидетельств о характере внешнеполитических планов [286] группы Бека — Герделера не так уж много. Вот почему большой интерес вызвала публикация протоколов, которые велись созданной Кальтенбруннером следственной комиссией СС по делу заговора 20 июля 1944 г. Почти каждый день Кальтенбруннер доносил о результатах следствия Борману, а тот докладывал Гитлеру. Так, в донесении 21 ноября 1944 г. указывалось, что «под влиянием Бека и Герделера, которые имели наибольший вес как будущие имперский наместник и имперский канцлер, со временем все сильнее определялось так называемое западное решение, имевшее целью создание фронта против Востока... Они надеялись на возможность союза с Англией и Америкой против России»ссылка скрыта.
Один из близких к Герделеру деятелей заговора, Леттерхауз, показывал: «По моему мнению, главной целью внешней политики должно было быть следующее: заинтересовать западные державы борьбой против Москвы». А Тротт цу Зольц добавлял: «Совместно с одним из генералов (вероятно, Фалькенхаузеном) я должен был отправиться в Англию, вести переговоры с целью совместной акции против Советского Союза». Мнение Леттерхауза и Тротта подтверждал не кто иной, как сам адмирал Канарис. «Мы обсуждали возможности заключения мира, — говорил он на допросе. — В первую очередь говорилось о том, чтобы заключить мир с западными державами и вместе с ними вести борьбу с большевиками»ссылка скрыта. А на какой базе? Фельдмаршал Клюге рассказал Канарису, что программа должна была быть примерно такой: на Востоке — границы 1914 г. плюс объединение Литвы с Польшей в «антибольшевистский» союз; оставление Австрии, Судетской области, Южного Тироля в составе рейха; отказ Запада от репараций и «экономическое объединение европейских государств без России».
Можно отметить парадоксальный факт: по сравнению с 1939 или 1941 гг. программа Бека — Канариса — Герделера не только не стала скромнее, но, наоборот, стала еще более вызывающей. Почему? О подлинных причинах в их полном объеме трудно догадаться. Но одно безусловно: линия английских и американских эмиссаров вдохновляла немецких генералов и дипломатов.
С тем большей жадностью тайная дипломатия вермахта искала себе партнеров в лагере западных держав. [287]