Лео Таксиль Священный вертеп

Вид материала

Документы

Содержание Массовое избиение еретиков Потасовка хищников и бандитов

Подобный материал:

• Лео Таксиль. Священный вертеп, 2498.18kb.
• Лео Таксиль Священный вертеп, 6268.27kb.
• Лео Таксиль священный вертеп святые распутники, 6103.7kb.
• Лео Таксиль, 5158.52kb.
• Лео Таксиль, 4782.8kb.
• Лео Таксиль, 6284.65kb.
• Первые шаги 5 Избавил ли Иисус от наследственных болезней (Дмитрий Лео), 42.95kb.
• Темы рефератов по дисциплине: Происхождение театра, 19.28kb.
• Шестое санкт-петербургское собрание вертепных театров, 31.53kb.
• Программа 18 февраля, 15. 00-18. 00 Вступительное слово: Бокерия Лео Антонович академик, 114.28kb.

Массовое избиение еретиков

Григорий одиннадцатый был таким же тираном и вымогателем, как и его предшественники. Еретики отправлялись на костер, а их имущество конфисковалось в пользу папы.

Первой сектой, подвергшейся гонению, была секта тюрлепенов. Старая поговорка: «Когда хотят убить собаку, говорят, что она бешеная», видимо, была придумана в связи с религиозными гонениями. Как бы там ни было, церковников никак нельзя упрекнуть в недостатке воображения, когда дело касалось приумножения их казны.

По всей Франции запылали костры. Число жертв папской алчности и королевского фанатизма было столь велико, что во многих городах пришлось строить новые тюрьмы. Вся секта тюрлепенов была истреблена целиком, а сундуки папской казны ломились от золота.

Григорий одиннадцатый отнюдь не спешил покинуть Авиньон, где его пребывание превратилось в сплошной праздник. Дворцы папы и кардиналов, обставленные с царственной роскошью, были забиты куртизанками, музыкантами, танцовщицами и шутами. Один из епископов, которому папа приказал вернуться в Рим, позволил себе заявить:

«Ты хочешь заставить пастыря жить среди своей паствы? Так почему же ты сам не возвращаешься в Рим? Не потому ль, что твой новый дворец сверкает золотом и пурпуром и население города, в котором ты пребываешь, рукоплещет твоей разнузданной свите? Не потому ль, что ты можешь безнаказанно совершать здесь прелюбодеяния, насилия и прочие преступления? Что ж, и мы, подобно тебе, хотим приносить жертвы богам, которые ты здесь воздвиг».

Святой отец, терпеливо выслушав тираду, с улыбкой ответил: «Наш дорогой епископ провел ночь в таверне, и пары винных бочек, видимо, повлияли на его рассудок».

Роскошная жизнь авиньонского двора обходилась папе очень дорого.

Постоянно нуждаясь в деньгах, он предложил своим легатам в западноевропейских государствах добиться новых взносов в папскую казну. Но на этот раз легаты натолкнулись на упорное сопротивление правителей и потерпели полное поражение.

Григорий одиннадцатый испытал еще одно фиаско: английский ученый богослов Уиклиф, проповедовавший независимость британского духовенства от римской курии, давно досаждал папе. Григорий направил лондонскому архиепископу послание, в котором приказывал арестовать еретика Джона Уиклифа и подвергнуть его пытке.

Но Уиклифа поддержали Оксфордский университет и сам король, и он продолжал в своих речах и сочинениях разоблачать жестокость инквизиторов, преступления и скандальные дела папского двора. Это было чувствительным ударом для Григория одиннадцатого и, возможно, ускорило его смерть.

Потасовка хищников и бандитов

Борьба между Римом и Авиньоном последовала тотчас после смерти Григория одиннадцатого. С этого момента начинается «великий раскол» христианской церкви, продолжавшийся полсотни лет. Христиане раскололись на две части, каждая из которых признавала своего папу. Соперники вели между собой ожесточенную борьбу, стоившую больших жертв народам Европы.

Французские и итальянские папы состязались между собой в бесчинствах и злодеяниях. Иезуит Мэмбур пишет по этому поводу: «В течение тринадцати веков ни одна схизма не была ужаснее этой. Раскол был страшен не только тем, что в течение пятидесяти лет церковь не имела законного папы, а еще и теми жестокостями и преступлениями, которые совершались с обеих сторон».

Преемником Григория одиннадцатого был избран Урбан шестой. Через два месяца после его вступления на престол стало известно, что французские кардиналы, собравшись в Ананьи. избрали другого папу. Им удалось подкупить одного из приближенных Урбана шестого, который тайком вывез из Рима тиару, ключ святого Петра, пастырский перстень и прочие знаки папского достоинства.

Разъяренный Урбан поспешно собрал армию и отправился в Ананьи, рассчитывая без труда угомонить французских кардиналов. Однако он ошибся: ему пришлось иметь дело с солдатами, тогда как он думал, что встретится только с клириками. Вернувшись в Рим, он узнал, что у него появился конкурент, чье имя Климент седьмой. Взбешенный Урбан приказал перебить всех французов, проживавших в вечном городе, не щадя ни детей, ни женщин, ни стариков.

Климент седьмой был вполне достоин Урбана. Вот что пишет о нем иезуит Мэмбур: «Роберт Женевский (таково было мирское имя папы) на 36-м году жизни был избран на престол. У него были наклонности и повадки императора. Он не жалел никаких средств на приемы; герцогов, посланников и сеньоров он принимал по-царски. Он совершенно был не способен серьезно заниматься делами. Главным его пороком было безмерное сладострастие; любовниц и фаворитов он выбирал среди родственников, осыпая их почестями и подарками».

Как только Климент седьмой обосновался в Авиньоне, среди верхов римского духовенства началось сильное волнение. Епископы и кардиналы стали перебегать к молодому и распутному папе, который собирался восстановить придворные нравы эпохи Климента шестого. Скоро Ватикан опустел. Между наместниками Христа развернулась ожесточенная борьба, в которой приняли участие все бандиты Италии и Франции — климентисты и урбанисты.

Но положение дел не улучшилось и после смерти Урбана шестого. Римские кардиналы могли бы покончить с расколом, если бы признали папой Климента седьмого, но они опасались французского влияния и выбрали из своей среды нового папу, принявшего имя Бонифация девятого.

Бонифаций был скопидомом, Климент седьмой — мотом. Первый копил золото и наслаждался тем, что обладал им. Второй видел в золоте средство для удовлетворения своих страстей. Но в одном папы сходились: оба, не задумываясь, обогащались любыми средствами.

Парижский университет еще в 1380 году делал попытки прекратить раскол. Он возобновил их после избрания Бонифация девятого, направив Клименту седьмому весьма энергичное послание, которое произвело на папу столь сильное впечатление, что он умер.

Авиньонские кардиналы, по примеру римских, поспешили выбрать преемника умершему папе, несмотря на протест Парижского университета. Но прежде чем приступить к выборам, каждый кардинал дал клятву, что, если его сделают папой, он в случае надобности во имя объединения церкви сложит с себя сан. Выбор французских кардиналов пал на хитрого и упрямого Бенедикта тринадцатого.

Бенедикт клялся отказаться от власти, если это будет признано необходимым, но и не подумал исполнять свое обещание. Когда французский король категорически поставил перед ним вопрос об отречении, Бенедикт заявил послу монарха:

«Я не отрекусь! Пусть ваш властитель знает, что я избран верховным первосвященником по воле бога и никогда не подчинюсь воле человека!»

Предвидя, что подобный ответ папы вызовет осложнения, кардиналы поспешно покинули Авиньон. Их страхи оказались не напрасны. Через несколько дней город был окружен королевскими войсками, потребовавшими выдачи папы. Власти и граждане Авиньона категорически отказались защищать Бенедикта тринадцатого, и ему ничего не оставалось, как самому из своего дворца командовать гарнизоном.

Положение его казалось безнадежным, но с помощью одного командира королевских войск Бенедикт бежал из Авиньона и укрылся в крепости, которая считалась неприступной. Оттуда он сообщил королю, что «с помощью бога, ангелов и архангелов и всего воинства небесного одержит победу над князьями и сенаторами, во имя торжества святой церкви».

Король отказался бороться с противником, которого поддерживает само небо: он заключил мир с Бенедиктом, и тот торжественно возвратился в Авиньонский дворец.

Зная о безграничной алчности Бонифация девятого, Бенедикт попытался с помощью денег добиться того, чтобы его соперник отказался от папского звания, и отправил в Рим делегацию для переговоров. Бонифаций девятый торжественно выслушал представителей своего конкурента и попросил, чтобы ему дали время подумать.

На следующий день он тайно вызвал иностранных послов, кардиналов, епископов, а также военных и гражданских представителей Рима, а затем пригласил депутатов Бенедикта. Когда делегаты вошли в зал, Бонифаций, восседая на троне в позе триумфатора, заявил: «Я обвиняю антипапу, называющего себя Бенедиктом тринадцатым, в том, что он осмелился предложить мне позорную сделку, обещав 10 миллионов золотых флоринов за папскую тиару. Я предлагаю его агентам засвидетельствовать правильность моих обвинений».

Делегаты авиньонского папы, однако, не были застигнуты врасплох, так как, видимо, ожидали любого трюка со стороны первосвященника. Они клятвенно заверили, что не Бенедикт тринадцатый, а сам Бонифаций предложил им столь гнусную сделку. Разъяренный папа приказал арестовать представителей Бенедикта и подвергнуть их допросу, чтобы заставить сознаться во лжи. Но делегаты не струсили и сослались на неприкосновенность парламентеров.

Все это подкосило и без того подорванные распутным образом жизни силы Бонифация. Через несколько дней после описанного события, когда его святейшество искал забвения в объятиях одной из своих возлюбленных, у него началось сильнейшее кровотечение, которое не удалось остановить. Делегаты авиньонского папы не успели еще покинуть Рим, как похотливый Бонифаций девятый отдал душу... Венере.

Об этом папе с большим правом, чем о многих других мучениках, которых так восхваляет церковь, можно сказать, что он пролил свою кровь за веру.

Узнав о смерти Бонифация, делегаты Бенедикта задержались в городе и стали раздавать деньги направо и налево, надеясь склонить кардиналов к признанию авиньонского папы. Положив щедрые подношения в карман, кардиналы тем не менее выбрали преемником Бонифация Иннокентия седьмого.

Итальянское духовенство в большинстве своем признало Иннокентия седьмого, гражданское же население поставило перед новым папой ряд условий. Прежде всего, римляне потребовали, чтобы городские дела находились в ведении народа. Папа ответил кратко и выразительно — он прогнал народную депутацию. Римляне возмутились и с оружием в руках выступили против первосвященника. Ватикан был захвачен, и папе пришлось бежать из Рима.

Узнав об этом, неуемный Бенедикт тринадцатый тотчас собрал войско и направился в Италию. Он высадился в Генуе, где добился признания его законным папой. Но пока Бенедикт находился в пути, Иннокентий седьмой с помощью интриг и подкупов торжественно возвратился в Рим. Тогда Бенедикт отправил в вечный город своих агентов, которые, подкупив приближенных римского папы, отравили Иннокентия.

Но и это не помогло Бенедикту тринадцатому. Римские кардиналы, понимая, что авиньонская курия будет чинить им препятствия в выборах, не дожидаясь погребения Иннокентия, избрали ему в преемники Григория двенадцатого.

Но как ни упорствовали римские и авиньонские папы, раскол не мог продолжаться вечно. Светские властители начали обнаруживать явное нетерпение. Содержание двух папских дворов вместо одного плюс расходы, связанные с борьбой этих пап, начали их сильно тревожить. Григорий двенадцатый и Бенедикт тринадцатый, почуяв опасность, срочно разыграли комедию: оба изъявили желание встретиться, чтобы положить конец взаимной конкуренции.

Вся Европа попалась на эту удочку. Но вскоре стало ясно, что папы договорились сохранять прежнее положение.

Возвратившись в свою резиденцию, Григорий двенадцатый в назидание своей возлюбленной пастве конфисковал имущество тех церковников, которых подозревал в стремлении положить конец расколу. Кроме того, он учредил цензурный комитет для надзора за проповедями. Мера эта вызвала протест даже у кардиналов. Многие из них покинули двор Григория. И хотя он обрушился на них с анафемой и велел изловить и подвергнуть пытке огнем, большинству удалось бежать в Пизу.

Очутившись в безопасности, кардиналы Григория опубликовали очень резкий манифест против папы. К итальянскому духовенству присоединились и авиньонские кардиналы, которые готовы были отказаться от повиновения Бенедикту. Французский король Карл шестой предупредил Бенедикта тринадцатого, что, если раскол не прекратится, папе будет запрещен въезд в королевство.

В ответ Бенедикт разразился посланием: «Верховный отец верующих, Бенедикт тринадцатый, объявляет: если в течение 20 дней Франция не покорится ему, он наложит общий интердикт на все французские владения и освободит верующих от присяги королю. Кроме того, он передаст корону монарха тому, кто будет предан делу святой церкви».

Подобное послание привело Карла шестого в ярость. Поведение обоих пап переполнило чашу терпения и светских князей. Дело кончилось тем, что, пока Бенедикт и Григорий метались из города в город, вербуя сторонников, в Пизе открылся собор, который низложил обоих первосвященников и провозгласил папой Александра пятого.

Оба разбойника, Бенедикт и Григорий, отказались подчиниться решению собора, и вместо двух пап оказалось три. Таким образом, возникло троепапство. Понтификат Александра пятого продолжался немного меньше года. Все это время фактически главой церкви был Балтазар Косса, один из фаворитов папы. Балтазар с первых же дней понтификата Александра стремился завладеть тиарой.

После долгих интриг он подговорил лейб-врача папы отравить его, и вскоре Балтазар Косса взошел на святой престол под именем Иоанна двадцать третьего.