Geum.ru

И. А. Муромов введение вэтой книге рассказ

Вид материалаРассказ

Содержание


Барт генрих
100 Великих путешественников
65. Валлин георг август
100 Великих путешественников
100 Великих путешественников
Подобный материал:
1   ...   38   39   40   41   42   43   44   45   ...   72

"Кочующие берега" (выражение Барта) объяснялись особенностью питания озера и

режимом впадающих в него рек. Было открыто верхнее течение полноводной реки

Бенуэ, собрано множество разнообразных материалов о природе и населении

областей, расположенных к югу от Центральной Сахары в неизвестной еще европейцам

части Африки. При этом Барт фиксировал не только виденное и исследованное им и

его спутниками, но и стремился собирать представлявшиеся ему достоверными

сведения о других областях Центральной Африки, куда не дошли маршруты

экспедиции. Так от одного уроженца Дарфу-ра - Фако Самби, образованного

мусульманина, знавшего по арабским источникам даже труды Аристотеля и других

античных ученых, Барт узнал об очень широкой реке, текущей с востока на запад

далеко на юге от Судана. Самби побывал на берегах этой реки еще в 1824 году,

участвуя в экспедиции дарфурских охотников за рабами. Река называлась Кубанда.

Под этим названием европейцы впервые узнали о крупнейшем правом притоке реки

Конго - Убанги.

Обладавший недюжинным здоровьем и неиссякаемой энергией, Барт не собирался

прекращать исследование Судана. В конце 1852 года он решает пройти из Кукавы на

запад до Томбукту и изучить бассейн среднего течения Нигера. Уже известным Барту

путем Офервега он достиг Зиндера, где получил доставленные для экспедиции

деньги. Благодаря долгожданной материальной поддержке Барт смог более уверенно

осуществлять свои новые исследовательские замыслы. Из Зиндера он прошел через

Кацину на Сокото и вышел летом 1853 года на Нигер несколько южнее широты Ниамея.

Переправившись через реку и продолжая двигаться в северо-западном направлении,

Барт первым из европейцев пересек внутренность "Петли Нигера". В сентябре 1853

года он становится третьим европейским исследователем после Лэнга и Кайе,

достигшим легендарного Томбукту.

Бывшая "королева пустыни" выглядела именно так, как ее описывал Кайе: оживленный

торговый город, но от былых знаменитых ремесленных мастерских, школ и дворцов не

осталось и следа. Здесь "Слуга Всемилостивейшего" нашел Тарик-эс-Судан и другие

ценные рукописи. Барт делал выписки из этих рукописей, ночи напролет

дискутировал со вспыльчивыми мусульманами. Лишения

БАРТ ГЕНРИХ

399

многолетних странствий все же сказались на его здоровье. В Томбукту он долго и

тяжело болеет лихорадкой и дизентерией. Жизнь его все время в опасности и из-за

враждебности многих жителей Томбукту - фанатиков-мусульман. Однако Барт умел

находить в Африке и друзей. Его непримиримое отношение к работорговле озлобляло

одних, но не раз ослабляло недоверие к чужеземцу среди угнетенных опасностью

рабства племен. Образованные мусульмане не могли не признать блестящего знания

Корана Бартом. Многие местные властители стремились извлечь личную выгоду и

завязать торговлю с европейскими купцами благодаря посредничеству смелого

путешественника.

После почти восьмимесячного пребывания в Томбукту, в апреле 1854 года он

отправился в обратный путь. На этот раз он пошел вдоль Нигера и смог нанести на

карту значительный участок среднего течения великой реки. Барт лично убедился в

судоходности среднего Нигера. Через Кано Барт вернулся в Кукаву, пересек Сахару

с юга на север и дошел до Триполи в августе 1855 года, вновь пройдя через всю

Центральную Сахару, но теперь уже с юга на север.

В сентябре 1855 года, после шести лет, проведенных в почти непрерывных

странствиях по Африке, Барт вернулся в Лондон. Он незамедлительно занялся

обработкой и систематизацией собранных материалов и в 1857-1858 годах выпустил

пять томов, озаглавленных "Путешествия и открытия в Северной и Центральной

Африке в 1849-1855 гг.". В своем труде Барт отметил, что он ознакомился с

огромной территорией Сахары и Судана. Было установлено, что Бенуэ не вытекает из

озера Чад, и прослежена речная сеть Адамауа и Багирми. Кроме того, было сделано

множество открытий в области лингвистики, этнографии, истории и других отраслей,

благодаря которым, по словам Александра Гумбольдта, Барт открыл для Европы

континент. Доклады, сообщения и публикации Барта подчеркивали реальные

возможности для европейцев достигать глубинных районов Северо-Западной и

Западной Африки, в частности плодородных земель бассейна Нигера. Это во многом

способствовало росту интереса к исследованию внутренних областей в разных частях

Африки.

Барт умер в 1865 году, но ему довелось еще при жизни прочитать свой некролог,

опубликованный накануне его возвращения в Европу, где распространился слух о его

гибели. С этим эпизодом связана еще одна страница в истории исследования Судана

и некоторых областей Западной Африки. До конца 1852 года участникам "научно-

торговой экспедиции" удавалось время от времени через торговые караваны, шедшие

на север, пересылать сообщения, достигавшие Англии и Германии. В Европе стало

известно о смерти Ричардсона, а затем и Офервега и о том, что Барт решил

направиться из Борну в Томбукту. Но после этого сообщения от Барта не поступали,

и, естественно, возникла тревога за судьбу последнего оставшегося в живых

участника экспедиции Ричардсона.

В Англии было решено направить помощь Барту. Новую экспедицию из Триполи в Судан

поручили возглавить соотечественнику Барта Эдуарду Фогелю. К тому времени, когда

Фогель смог подготовиться к выезду в Африку, дошел слух о гибели Барта. В связи

с этим Фогелю было поручено выяснить судьбу Барта, продолжить дело его

экспедиции, занявшись изучением путей между За-

400

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

401

падным и Восточным Суданом. В ноябре 1854 года Фогель был уже недалеко от Кано,

когда он неожиданно встретился с караваном, с которым Барт возвращался из

Томбукту в Кукаву. Встреча путешественников была короткой, Барт не хотел

отставать от торопившегося каравана. Фогель после этой встречи решил сразу же

приступить к выполнению поставленной перед ним исследовательской задачи. Он

повернул на восток, достиг области Вадаи, но был там убит из-за подозрительности

местного правителя.

Поиски Барта породили еще одну, но более удачную и результативную в научном

отношении экспедицию, проникшую в глубь Западной Африки. В 1853 году по указанию

британского правительства из дельты Нигера вверх по реке на пароходе "Плеяда"

была отправлена "научно-торговая экспедиция" под начальством капитана Уильяма

Балфура Бейки. В нее входило много европейцев, в том числе Хатчинсон, Мей,

Кроузер и другие англичане. Эта экспедиция должна была соединиться с Бартом,

пройдя в глубь Африки от Атлантики до Судана водным путем по Нигеру и Бенуэ.

Экспедиция добралась по этим рекам почти до Иолы, и таким образом была

окончательно доказана возможность относительно простого продвижения от

Атлантического побережья в те глубинные районы Западной Африки, куда с таким

трудом дошел Барт, двигаясь через пустыню с севера.

65. ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

(1811-1852)

Финский путешественник. В 1844-1846 и 1847-1848 годах совершил путешествия в

глубь Аравийского полуострова. Исследовал также Верхний Египет, Нубию, Сирию,

Палестину, Ирак, Иран. Автор записок о языке, культуре и нравах народов этих

стран.

Восточные музыканты

Когда Георгу исполнилось семь лет, его отец получил должность в тогдашней

столице Финляндии городе Або. Здесь мальчика отдали в школу, но в одном из

старших классов, возмущенный какой-то несправедливостью школьного начальства, он

покидает ее и самостоятельно готовится к поступлению в университет. Восемнадцати

лет, выдержав трудный вступительный экзамен, юноша становится студентом

филологического отделения Гельсингфорсского университета.

Обладая феноменальными способностями, Валлин уже через два года в подлиннике

читал Горация и Шекспира, Руссо и Гете. Но наибольшее его внимание привлекли

восточные языки - арабский и персидский. Успехи Валлина в изучении восточной

филологии были отмечены уже при окончании первого курса университета.

Одновременно юноша занимался музыкой, увлекался парусным спортом, а в 1832 году

стал членом Финского литературного общества.

Через семь лет он получил степень магистра и был оставлен сверхштатным

ассистентом при университетской библиотеке, а еще через три года блестяще

защитил так называемую академическую диссертацию и стал сверхштатным же доцентом

восточной литературы. Сверхштатным - это означало, что лекции университетом не

оплачивались. Между тем в это время умирает его престарелый отец, и Георгу

приходится задуматься о самостоятельном заработке. Не желая отвлекаться от

научной работы, Валлин перебивается уроками музыки, временной работой в школе и

начинает подумывать об отъезде в Петербург и поступлении на русскую службу.

Когда в 1840 году на берегах Невы появилась колоритная фигура ученого египтянина

шейха Мухаммеда Айяда эт-Тантави, приглашенного преподавателем в учебное

отделение при Министерстве иностранных дел, Валлин добился откомандирования в

Петербург для изучения восточных языков "на практике". Обладая серьезной

подготовкой, молодой арабист, по отзыву своего учителя, уже через год приобрел

необычайную способность с легкостью читать, писать и говорить по-арабски. Тем не

менее он оставался в России до 1842 года, продолжая занятия арабским языком у

Тантави и персидским у Мирзы Исмаила на Восточном отделении Петербургского

университета.

Именно здесь, в петербургской востоковедческой среде, у Валлина укрепилось

давнишнее желание побывать на Востоке. Но его мало соблазняет обычная

командировка в научные центры Египта или Сирии. Его заветное желание -

проникнуть туда, где не побывал еще ни один европейский ученый - в самое сердце

Аравии. Видеть арабов на их древней родине, услышать самый чистый арабский язык

и, главное, собрать и изучить загадочные надписи химьяритов - создателей одной

из древнейших арабских цивилизаций в южной части полуострова. Но Валлин не

только мечтал. Уже в петербургские годы он тщательно продумал организацию своего

будущего путешествия. Надо было обеспечить себе хороший прием со стороны

местного населения, и молодой ученый, решив выдать себя за странствующего врача,

вскоре прошел в клинике полный курс практической медицины.

1843 год принес Валлину радостное событие: Гельсингфорсский университет

согласился предоставить подающему надежды доценту стипендию для научной

402

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

403

поездки на Восток. Начало 1844 года застало его уже в Египте, где он решил

пройти последний этап подготовки к путешествию в Аравию.

Валлин хорошо знал, какие трудности сулит ему это путешествие. На землю

внутренней Аравии не ступала нога еще ни одного европейца. Купцы и миссионеры,

политические агенты и немногочисленные ученые до сих пор осмеливались посещать

только захваченные турками прибрежные области этого огромного полуострова, в те

времена в глазах европейцев еще более "девственного", чем внутренняя Африка Зато

как много рассказывали ездившие в Аравию египтяне, сирийцы и персы о пережитых

ими ужасах! Внезапные смерчи, заносящие песком целые караваны, кости людей и

верблюдов, белеющие у пересохших колодцев, набеги кочевников-бедуинов... В

каждом иностранце здесь видели врага и шпиона, а иностранец-христианин

подвергался особой опасности: его могла встретить смерть от руки фанатика-

ваххабита.

Понятно, что в этих условиях проникнуть в Аравию мог только мусульманин, и

молодой финн решился на отважный и гигантски трудный шаг. Он должен был не

просто в совершенстве овладеть арабским языком, изучить обычаи и религиозные

обряды, но поистине "перевоплотиться". Валлин исчез. Появился мусульманин Абд-

уль-Вали, изучавший арабскую филологию у известного каирского грамматика Али

Нида аль-Баррани, - бедный студент, подобный сотням других студентов, со всех

концов мусульманского мира съезжавшихся приобщиться к мудрости знаменитой

каирской академии Аль-Азхар.

Более года прожил Валлин в Каире, и все это время он общался только с арабским

населением, преимущественно с простым народом. Валлин старался совсем не

встречаться с европейцами, если не считать редких посещений русского консульства

для получения денежных переводов и писем.

Уже самое это "перевоплощение" финского ученого, и к тому же за ничтожно

короткий срок, было подвигом.

Каир был лишь его штаб-квартирой. Отсюда он летом 1844 года предпринял поездку

по дельте Нила, осенью того же года совершил путешествие по Верхнему Египту и

Нубии. Плавая по Нилу на небольшой арабской барке, он знакомился с жизнью

матросов, феллахов, рыбаков, с шумной сутолокой больших городов и однообразными

буднями маленьких деревушек. Весной 1845 года Валлин наконец счел себя

подготовленным к опасному путешествию. Из пущей осторожности, чтобы не

появляться в Аравии непосредственно из Каира - резиденции ненавистного

ваххабитам паши, он прошел через Синайский полуостров на север и добрался до

небольшого городка Маан на территории нынешней Иордании. Отсюда лежал прямой

путь в Аравию.

В начале мая, покинув Маан, путешественник вступил на каменистую почву первой

аравийской пустыни Валлин ехал на верблюде, делая 50-60 километров за дневной

переход, а чтобы не быть ограбленным и убитым, он должен был неделями дожидаться

случайных попутчиков Только на отдельных отрезках своего путешествия из Египта в

Неджд исследователь мог позволить себе нанять платного проводника. К услугам

такого проводника "рафика" позднее прибегало большинство путешественников по

Аравии. По законам пустыни рафик давал

чужеземцу "свое лицо" - такую же неприкосновенность среди соплеменников, какой

пользовался он сам. Но пересекая земли все новых и новых племен, надо было

нанимать сменных рафиков, а это стоило немалых денег, которых у Валли-на не

было.

С первого же дня пути Валлин начал делать разнообразные научные наблюдения -

географические, этнографические, археологические.

Путешественник имел при себе только часы, компас и термометр - на скудную

университетскую стипендию и небольшие денежные суммы, присланные друзьями,

нельзя было купить дорогих научных приборов. Приходилось ограничиваться

заметками о расстояниях между колодцами - этими главными вехами в пустыне - и

редкими селениями, встречавшимися на пути. Можно было также отмечать направление

отдельных возвышенностей, русел временных дождевых протоков - вади, караванных

путей, и Валлин проделывал это со всей тщательностью.

Ученого живо интересовали развалины древних замков и особенно древние надписи на

скалах и могильных плитах. Но он не мог позволить себе отклониться от пути

своего каравана; это значило бы остаться одному в пустыне. Приходилось

ограничиваться попутными находками, а их было так мало ..

Зато ничего не мешало наблюдать быт населения - кочевников, оседлых крестьян,

горожан. Правда, записи в дневнике приходилось делать с большой опаской. Зачем

бы странствующему врачу Абд-уль-Вали записывать все виденное и слышанное? Но,

решившись на главный риск - путешествие в страну ваххабитов, Валлин не

останавливался и перед этой опасностью: расспрашивал, рисовал, измерял,

записывал.

Первоначально его путь лежал на север и затем на восток от Маана через земли

кочевых племен Хувейтат, Шарарат и Аназа. Здесь в раскинутых у колодцев шатрах

состоялось первое знакомство исследователя с бытом и нравами бедуинов Аравии. Он

описывает священный закон пустыни - обычай гостеприимства, оказываемого в

течение трех дней и еще четырех часов всякому путнику, будь то даже враг,

успевший войти в шатер и приветствовать его обитателей.

Он рассказывает об исключительном праве каждого бедуинского племени на

пользование занимаемой им территорией, об оживленном торговом обмене между

земледельцами и скотоводами, о том, как сильные бедуинские шейхи грабят,

облагают данью и притесняют своих соседей - жителей деревень и слабые

малочисленные племена полукочевников.

Более трех недель продолжался этот первый этап путешествия, закончившийся в Эль-

Джауфе, многолюдном оазисе в глубине Сирийской пустыни.

Старейшины Эль-Джауфа радушно приняли искусного врача, который провел здесь

около четырех месяцев, изучая город и оказывая медицинскую помощь его населению.

Джауфцы, по словам Валлина, считают, что их город расположен в самом центре

мира. И действительно, расстояние отсюда до всех сопредельных культурных стран,

лежащих за песками пустыни, почти одинаково: Дамаск в Сирии, Эль-Керак в

Палестине, Эн-Неджеф в Ираке, Эр-Рияд в Неджде, Медина в Хиджазе - до всех этих

городов можно доехать за неделю. Основание Эль-

404

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

ВАЛЛИН ГЕОРГ АВГУСТ

405

Джауфа относится к древним временам - легенда приписывает это мудрому повелителю

джинов царю Соломону. Напоминанием об этих временах считаются каменная башня

Эль-Марид и остатки погребенных в земле каменных акведуков.

К югу от Эль-Джауфа лежала вторая, самая трудная часть пути - через песчаную

пустыню Нефуд во внутреннюю Аравию. Переход через Нефуд с его единственной

группой колодцев Сакик, расположенной немного южнее Эль-Джауфа, и

многокилометровым безводным пространством остального пути ужасал и позднейших

путешественников, снаряженных много лучше, чем Валлин. В летние месяцы отсюда

уходят даже бедуины, караван же может идти только ночью. Поэтому о Нефуде

путевой журнал Валлина рассказывает скупо: высокие барханы, необозримые песчаные

пространства, узкая караванная тропа, местами совсем занесенная песком.

Только через пять дней пути от колодцев Сакик маленький караван добрался до

первого селения центральной Аравии - Джуббы. Валлин подробно описывает этот

небольшой оазис на самом краю пустыни, где он вновь должен был задержаться в

ожидании попутного каравана. Все пять кварталов селения состоят из сырцовых

домов, некоторые дома по своей архитектуре отчасти напоминают древнеегипетские

храмы. При каждом доме - фруктовый сад с колодцем, откуда с помощью верблюда

достают необходимую для орошения воду.

В окрестностях Джуббы Валлин посетил гору Джебель Муслиман и нашел здесь много

древних надписей и наскальных рисунков - верблюдов, всадников, вооруженных

длинными копьями, диких животных. На одном из изображений он увидел запряженную

парой верблюдов четырехколесную телегу - вид транспорта, в новое время в Аравии

совершенно неизвестный.

Еще несколько дней пути, и, пройдя ряд небольших селений, путешественник вступил

в Хаиль - столицу сильнейшего в те годы эмирата внутренней Аравии Джебель

Шаммара.

И сейчас человека, путешествующего по Аравии, поражает контраст между бесплодием

ее песчаных и каменистых пустынь и сравнительным изобилием лежащего за ними

внутреннего нагорья. Валлин же был первым европейцем в Джебель Шаммаре.

В Хайле Валлин прожил два месяца. Из осторожности стараясь держаться подальше от

эмирского дворца, он все это время'проводит в самой гуше народной жизни,

знакомится с местным арабским наречием, обычаями, нравами. Он подробно описывает

столицу Шаммарского эмирата - один из самых молодых городов в стране, население

которого пока не превышает и полутора тысяч, но быстро растет.

Резиденция всесильного эмира Абдаллаха ибн Рашида отличается от других домов

лишь своей величиной. Этого требует не только многочисленность его семейства,

рабов и других служителей. "Каждый приезжий, не имеющий в городе близких или

друзей, останавливается во дворце правителя в полной уверенности, что его здесь