Geum.ru

Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах сочинения том десятый 1898-1903    Содержание       рассказы и повести 1898 1903 гг.       Узнакомых (рассказ)

Вид материалаРассказ

Содержание


Monte Pincio
Из записной книжки ивана иваныча
Подобный материал:
1   ...   23   24   25   26   27   28   29   30   31
Monte Pincio (итал.: холм Пинчо) -- холм в центре Рима.

  

  

КАЛЕКА

  

   Впервые -- "Русская мысль", 1905, No 1, стр. 152-153.

   Печатается по черновому автографу (ГБЛ).

  

   Автограф занимает одну страницу двойного листа писчей бумаги большого формата. Почти весь текст написан необычным для Чехова толстым пером -- с нажимом (типа "рондо"). В трех случаях различается второй слой рукописи благодаря исправлениям, сделанным тонким пером. Почерк -- последних лет жизни Чехова. В тексте много исправлений за исключением первого абзаца и следующей за ним фразы, написанных без помарок.

   Сохранились предварительные наброски к повести (ЦГАЛИ) (см. ниже).

   В письмах Чехова есть упоминание темы, совпадающей с темой, означенной в заглавии автографа. Прочитав рукопись рассказа Е. М. Шавровой, в которой большое место занимало изображение больных и болезней, Чехов писал ей 28 февраля 1895 г.: "Лично для себя я держусь такого правила: изображать больных лишь постольку, поскольку они являются характерами или поскольку они картинны <...> Предоставьте нам, лекарям, изображать калек и черных монахов".

   К этому времени в творческом опыте Чехова был, не считая душевнобольных в "Палате No 6" и "Черном монахе", один случай изображения "калеки" в собственном, физическом смысле: в неопубликованном рассказе "Письмо", относящемся к концу 1880-х -- началу 1890-х годов, речь идет о больном человеке, который лишен способности двигаться (врач настаивает на операции, а он не соглашается). "...Не забывайте сердечно любящего и искренно преданного Вам калеку Игнатия Баштанова", -- так заканчивается письмо героя. Хотел ли Чехов вернуться в рассказе "Калека" к ситуации этого отрывка (связанного с замыслом романа, над которым он работал в 1887--1889 гг.), неизвестно. Возвращение к мотивам болезни и обреченности больного в последние годы жизни Чехова не единично (ср.: "Архиереи", "Невеста", "Расстройство компенсации"). Любопытно, что во время серьезного обострения болезни в марте 1897 г. Чехов одно из писем к Шавровой подписал, подобно герою "Письма": "Ваш калека А. Чехов" (26 марта 1897 г.); "калекой" назвал он себя и в письме к Н. М. Линтваревой от 1 мая 1897 г.

   Одно обстоятельство в начатом сюжете сходно с событиями, описанными в рассказе "У знакомых" (1898): герой едет за город, где его ожидают разговоры о девушке, которую все считают его невестой (см.: З. С. Паперный. Записные книжки Чехова. М., 1976, стр. 328). Эта ситуация повторена также в "Вишневом саде" в варианте, еще более близком к рассказу "У знакомых": все считают, что Лопахин хочет жениться на Варе, а он так и не делает ей предложения. Возможно, что, собираясь писать повесть "Калека", Чехов плохо помнил рассказ "У знакомых" (см. стр. 361) и невольно повторил схему его начала.

   Среди сохранившихся записей Чехова на отдельных листках есть следующая:

  

   "Калека

   Оля Прозорова

   Ганов" (ТМЧ).

  

   Соседство имени героини "Трех сестер" с названием начатого произведения не случайно. Предварительные записи к пьесе, над которой Чехов работал в 1900 году, также перемежаются с записями к "Калеке" (ЦГАЛИ; ПССП, т. XII, стр. 308-309, (Записи на отдельных листках), л. 13, записи 48-64). Все это свидетельствует о том, что замысел "Калеки" складывался в процессе работы над "Тремя сестрами".

   Большая часть записей, хранящихся в ЦГАЛИ, сделана пером "с нажимом", как и черновой автограф "Калеки", и, как там, среди записей есть сделанные тонким пером ("быть праздным значит поневоле прислушиваться ~ обречен на больную, одинокую, праздную жизнь" -- записи 55-62).

   В этих записях упоминаются дети сестры: "У сестры каждый год рождались дети" (ср. в "Калеке", -- стр. 232, строки 10, 15-18). Названо имя одного из сыновей сестры -- Глеб. Есть фраза с упоминанием мужа сестры героя -- Сергея Николаевича. Намечен отсутствующий в начатом тексте мотив "калеки", пострадавшего от невежества врача и обреченного на одиночество и вынужденную праздность.

   Мотив оторванности героя от жизни, который вполне был бы естествен в повести о "калеке", звучит особенно сильно в записи: "Л. училась, все учились -- он же, остановившийся в своем развитии, не понимал ни ее, ни молодежи". Сходное переживание схвачено в сцене на катке, где герою хотелось догнать Л., "и казалось, что он это хочет догнать жизнь, ту самую, которой уже не вернешь, и не догонишь, и не поймаешь, как не поймаешь своей тени" (см. т. XVII Сочинений).

   Некоторые из этих записей родились в процессе обдумывания "Трех сестер". Врачебная ошибка как источник человеческого несчастья ("пострадал от невежества доктора") -- этот мотив близок переживаниям Чебутыкина (ср. его слова в действии III: "В прошлую среду лечил на Засыпи женщину -- умерла, и я виноват, что она умерла"),

   О работе Чехова над повестью "Калека" в 1900 г. сохранились свидетельства современников. В конце июня 1900 г. Б. А. Лазаревский был в Ялте. 11 июля 1900 г. он сделал запись в дневнике -- о дне, проведенном с Чеховым, 30 июня: "В кабинете мне бросилась в глаза начатая и, вероятно, оконченная, потому что на ней уже было заглавие, рукопись -- "Калека"" (Б. А. Лазаревский. Дневник 1900--1901 гг. -- ГБЛ; "Литературное наследство", т. 87. М., 1977, стр. 329). Единственная страница автографа была заполнена почти полностью и могла произвести впечатление первой страницы рукописи.

   В конце июля (по 2 августа) в Ялте был М. О. Меньшиков, тогда еще редактор газеты "Неделя" и журнала "Книжки Недели". 12 августа он напоминал Чехову про его обещание -- прислать рассказ для "Книжек Недели": "Издатели наши просили передать Вам глубокую благодарность за Ваш прекрасный рассказ, которому единственно чего недостает -- быть присланным для печати. В самом деле, что же с "Калекой"? Жду -- не дождусь, и уже начинаю тревожиться" (ГБЛ). По-видимому, Чехов не только сообщил ему в Ялте название будущей вещи, но и рассказал примерное ее содержание.

   В это время Чехов был занят корректурой третьего тома марксовского издания. Сосредоточиться на новых художественных замыслах не удавалось также по нездоровью и из-за многочисленных гостей (см., например, письма к О. Л. Книппер и М. П. Чеховой за август 1900 г.). С трудом подвигалась работа над пьесой "Три сестры" для Художественного театра, и вовсе не двигались рассказы, обещанные "Журналу для всех", "Жизни" и "Ниве". Осенью 1900 г. Чехов обещал также написать статью об И. И. Левитане для журнала "Мир искусства" и для отдельного издания книги о Левитане (см.: Из архива Чехова, стр. 209), но так и не приступил к ней.

   Не дождавшись "Калеки", Меньшиков телеграфировал Чехову 1 сентября: "Очень тревожимся нет рассказа" (ГБЛ). "Повремените немножко", -- просил в ответной телеграмме Чехов (2 сентября). 13 сентября Меньшиков вновь просил "написать хоть кратко, в каком положении рассказ", и выражал готовность приехать из Петербурга для переговоров в Москву "на полчаса", если Чехов будет там. Ссылаясь на нездоровье, Чехов все же обещал: "Вам пришлю, тщусь прислать повесть и пришлю к ноябрю. Не сердитесь, ради создателя" (17 сентября). Приняв это обещание за весть о продолжении работы, Меньшиков радовался: "Как это хорошо, что рассказ пишется" (22 сентября).

   Распространился слух, что повесть уже написана. "Слышу, что Вы дали повесть в "Неделю"", -- писал Чехову с обидой 8 сентября 1900 г. В. С. Миролюбов (ГБЛ), который получил от него обещание дать рассказ в "Журнал для всех" еще осенью 1899 г.

   В начале октября Меньшиков был в Ялте, но не успел поговорить с Чеховым -- "расспросить о судьбе обещанной "Неделе" повести", о чем писал ему 9 октября 1900 г. Ответил ли Чехов на это письмо, неизвестно.

   Намерение Меньшикова опубликовать чеховскую повесть в "Книжках Недели" перед подпиской на 1901 год не осуществилось. А весной 1901 г. Меньшиков сообщил Чехову о финансовом крахе газеты "Неделя" и о прекращении издания "Книжек Недели" (20 марта и 29 апреля 1901 г. -- ГБЛ).

   За время работы над "Калекой" Чехову удалось, судя по автографу, добавить к начатому произведению лишь одну фразу. Тем не менее тот факт, что он сохранил автограф и не зачеркнул своих предварительных заметок к повести, говорит о его намерении возвратиться к повести или использовать начатое в другом произведении.

   Отослав свой последний рассказ ("Невеста") в редакцию, Чехов писал 1 марта 1903 г. Книппер: "...другой рассказ начат, третий тоже начат...". Осенью того же года он сообщал: "Завтра сажусь писать рассказ..." (к Книппер, 14 октября 1903 г.). Какой из замыслов он хотел осуществить, неизвестно, но скорее всего это были уже начатые произведения.

  

  

ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ ИВАНА ИВАНЫЧА

(Мысли и заметки)

  

   Впервые -- Чехов, 2, т. XXII (1911), стр. 97-98, 123-125, 145 и 112 -- тексты рассказов, исправленные Чеховым для данного замысла: "Письмо к репортеру", "О женщинах" и "(Донесение)", а также один афоризм из "Плодов долгих размышлений" ("Можно сказать: "я друг этого дома"..."); "Неделя", 1963, No 14, 31 марта -- 6 апреля (с сокращениями).

   Печатается по исправленному Чеховым тексту журнальных вырезок (ЦГАЛИ).

  

   "Мысли и заметки" составлены Чеховым из рассказов и мелочей (полностью и в отрывках), которые были напечатаны в "Осколках" в 1883--1886 гг. за подписью "Человек без селезенки". В подборке использовано 17 произведений: "О женщинах", 1886; "Майонез", 1883; "Краткая анатомия человека", 1883; "Жизнь прекрасна (Покушающимся на самоубийство)", 1885; "Грач", 1886; "Репка (Перевод с детского)", 1883; "Статистика", 1886; "Новейший письмовник", 1884; "О бренности (Масленичная тема для проповеди)", 1886; "Плоды долгих размышлений", 1884; "Сказка (Посвящ. балбесу, хвастающему своим сотрудничеством в газетах)", 1886; "<Донесение>", 1885; "Предписание (Из захолустной жизни)", 1884; "Затмение Луны (Из провинциальной жизни)", 1884; "Письмо к репортеру", 1884.

   Вырезки наклеены на одной стороне половинных листов писчей бумаги большого формата. Страницы пронумерованы Чеховым: 101-111. Правка не завершена. Форма "заметок" выдержана в подборке из тринадцати рассказов и мелочей (заголовки сняты):

   1. "Женщина с самого сотворения мира ~ по мордасам". -- "О женщинах" ("Осколки", 1886, No 17, 26 апреля). См. том V Сочинений.

   Рассказ использован полностью. Исправления сделаны в соответствии с характером автора записной книжки -- степенного, самоуверенного обывателя, воспитанного на чинопочитании. Одно из преимуществ мужчины перед женщиной развернуто Иваном Иванычем в несколько ступеней "научного роста" мужчины: "Мужчины, даже неразвитые и недалекие, изучают науки, по окончании курса наук получают чин и некоторые из них занимают кафедры..." Вместо упоминания чиншевиков (одна из тем, на которую с женщиной нельзя "потолковать") введена другая тема, более близкая кругозору Ивана Иваныча: "о движении по службе". Уменьшено число сатирических выпадов против мужчин, снято упоминание Квазимодо.

   2. "Астрономы сильно обрадовались ~ не свинья ли он после этого?" -- "Майонез" ("Осколки", 1883, No 38, 17 сентября). См. том II Сочинений.

   Использованы первый и третий отрывки из "Майонеза"; не помещены -- второй и четвертый, посвященные теме взятки. Поправок в тексте нет.

   3. "Одного семинариста ~ бегущего с поля брани". -- "Краткая анатомия человека" ("Осколки", 1883, No 34, 20 августа). См. том II Сочинений.

   Исключены характеристики скелета, лица (с выпадом против духовенства, называющего лицо "физиогномией" и "лицем"), глаз (названных "полицеймейстерами головы"), носа, ушей (как органов для подслушивания чужих разговоров), рук ("ловят, берут, ведут, сажают, бьют..."), талии (с фривольными подробностями, которые были бы также не свойственны "солидному" автору "Записной книжки"). В пояснениях к языку цитата из Цицерона: "hostis hominum et amicus diaboli feminarum que" {Враг людей и друг дьявола и женщин (лат.).} заменена: "Язык дан для того, чтобы скрывать свои мысли; но и мыслительная способность дана для того, чтобы уметь прятать свой язык". Из пояснений к сердцу исключено: "У женщин -- постоялый двор: желудочки заняты военными, предсердия -- штатскими, верхушка -- мужем". В аннотации к ногам исключено упоминание должников.

   4. "Жизнь пренеприятная штука ~ из сплошного ликования". -- "Жизнь прекрасна! (Покушающимся на самоубийство)" ("Осколки", 1885, No 17, 27 апреля). См. том III Сочинений.

   В тексте: "Радуйся, что в данную минуту ~ с Турбой" сняты специфические для журнальной среды слова. (В. П. Турба -- издатель журнала "Иллюстрированный мир".) Исключена фраза с выпадом против "Гражданина".

   5. "Грачи прилетели ~ И улетел". -- "Грач" ("Осколки", 1886, No 13, 29 марта). См. том V Сочинений.

   Рассказ значительно сокращен. Сняты слова рассказчика, из которых видно, что он журналист. Исключена назидательная фраза грача ("Ум дается, г. человек, не многолетием, а воспитанием и образованием") и подтверждающие это назидание слова о Китае, который "остался таким же балбесом, каким был и 1000 лет тому назад", а также вся его финальная реплика по поводу того, что жизнь человеческая хуже и порочнее жизни грачей. "А плевать я хотел на ваш миллион!" -- так реагирует теперь грач на соблазнительные цифры, которые рассказчик приводит ему в доказательство того, что грач по глупости упустил богатство. В свете заметок Ивана Иваныча презрение к богатству и в самом деле "глупо".

   6. "Жили-были себе ~ И Серж стал статским советником". -- "Репка. (Перевод с детского)" ("Осколки", 1883, No 8, 19 февраля). См. том II Сочинений.

   В тексте рассказа исправлений нет.

   7. "Некий философ сказал ~ Канта или Спинозу!" -- "Статистика" ("Осколки", 1886, No 42, 18 октября). См. том V Сочинений.

   В подборку включен первый абзац рассказа -- как вступление к тексту "Новейшего письмовника". При этом сделаны сокращения (исключены слова о прибавке жалованья почтальонам, снят эпитет в словах о "скабрезном описании кутежа" и исключены просьбы: "не попадаться, иначе я тебе в морду дам!" и поздравить "Анюточку -- с днем рожденья!".

   8. "Что такое письмо? ~ Такой-то". -- "Новейший письмовник" ("Осколки", 1884, No 48, 1 декабря). См. том III Сочинений.

   Текст "Новейшего письмовника" следует непосредственно за отрывком из "Статистики", без пробела между ними -- как продолжение рассуждений Ивана Иваныча. Возможно, имя Иван Иваныч восходит к нравоучениям "Новейшего письмовника": "...в письмах <...> к старшим надлежит <...> руководствоваться табелью о рангах, предпосылая имени адресата его полный титул, например, "Ваше превосходительство, отец и благодетель, Иван Иванович! Просвещенное внимание Ваше и проч. ...""

   Первый абзац "Новейшего письмовника" помещен без изменений, следующая фраза -- о литераторах, артистах и художниках -- опущена. В образцы писем внесены исправления. "Вредное и пагубное" письмо заменено на "Непочтительное", а последние два абзаца ("Ругательное" и "Письмо к литератору") остались неиспользованными. В письме "К начальнику" из доноса на Пересекина исключены слова о людях, которые "по легкомыслию не могут оценить благ" начальника. "Вашество" везде изменено на "Ваше превосходительство!"

   "Непочтительное" письмо стало резче. Обращение "Вашество!" здесь изменено на "Милостивый государь!". О своей жене автор письма говорит прямо: "которая обманывала меня вместе с Вами". Вместо скромной просьбы о переводе на другую службу вставлено: "Служить у вас я больше не желаю и буду очень рад, если больше не увижу вашей рожи, весьма противной. Жену мою можете взять себе и не возвращать".

   9. "Тема для масленичной проповеди ~ апоплексический удар". -- "О бренности (Масленичная тема для проповеди)" ("Осколки", 1886, No 8, 22 февраля). См. том IV Сочинений.

   Сделано одно добавление в начале текста (перефразировка прежнего заглавия: "Тема для масленичной проповеди. О бренности всего земного").

   10. "Старшие -- те же мертвецы ~ нужно скрывать их качества". -- "Плоды долгих размышлений" ("Осколки", 1884, No 15, 14 апреля). См. том II Сочинений.

   Из восьми афоризмов использовано семь (опущен последний, с выпадом против "Иллюстрированного мира"), снято упоминание адвоката А. В. Лохвицкого в афоризме о прочности и постоянстве законов природы. В афоризме о качестве предметов вместо: "нужно скрывать их качества" стало: "иногда бывает нужно скрывать их качества".

   11. "По мнению начитанных гувернанток ~ не соглашаться с этим". -- "Несколько мыслей о душе" ("Осколки", 1884, No 15, 14 апреля). См. том II Сочинений.

   Использован первый абзац. Исправлений нет.

   12. "Один умный ~ не кичится своей силой". -- "Самообольщение (Сказка)" ("Осколки", 1884, No 20, 19 мая). См. том III Сочинений.

   В реплике участкового пристава, хваставшегося своей силой, зачеркнуто: "Могу и Карфаген разрушить и гордиевы узлы мечом рассекать. Вот какой я!" Из восхвалений, расточаемых человеческому уму стариком брандмейстером, исключен мотив взятки ("и с мертвого взятку взять"). Сделано также несколько стилистических исправлений.

   13. "Некая муха ~ газетный лист". -- "Сказка (Посвящ. балбесу, хвастающему своим сотрудничеством в газетах)" ("Осколки", 1886, No 18, 3 мая). См. том V Сочинений.

   Исправлений в тексте нет.

  

   Остальные четыре вырезки представляют собой произведения, написанные в форме канцелярской бумаги: "<Донесение>" ("Осколки", 1885, No 13, 30 марта), "Предписание (Из захолустной жизни)" ("Осколки", 1884, No 52, 29 декабря), "Затмение Луны (Из провинциальной жизни)" ("Осколки", 1884, No 39, 29 сентября) или частного письма: "Письмо к репортеру" ("Осколки", 1884, No 23,9 июня). См. т. III Сочинений. Каждое из них подписано именем лица, составившего бумагу или письмо. В трех последних вырезках сохранены заголовки. В "Предписании" снят подзаголовок. Тексты "<Донесения>" и "Письма к репортеру" выправлены. Рассказ "Затмение Луны" совсем не правился: текст перечеркнут карандашом; очевидно, Чехов хотел исключить его из подборки.

   Большой интервал между последним рассказом основного "цикла" -- "Сказка" -- и "<Донесением>", по-видимому, свидетельствует о том, что Чехов еще не решил, в какой форме включить в подборку последние четыре рассказа. Не исключено, что он собирался создать из них новый "цикл".

  

   Мысль о переиздании юмористических рассказов возникла у Чехова в конце 1890-х годов и предшествовала решению выпустить в свет собрание сочинений. Еще до конкретных переговоров с Сувориным о собрании сочинений Чехов писал ему: "Я собираю свои юмористические мелочи, хочу издать толстенькую книжку под названием "Мелочь"" (12 июня 1898 г.). "Я вырезал из "Осколков" свои мелкие рассказы и продал их Сытину на десять лет", -- писал Чехов Л. А. Авиловой в конце июля (между 23 и 27), Возможно, что именно для этой книжки и была начата работа над замыслом: "Из записной книжки Ивана Иваныча".

   Но еще через месяц Чехов потерял интерес к изданию сборника юмористических рассказов. 24 августа 1898 г. он писал Суворину: "Сытин покупал мои юморист<ические> рассказы не за три, а за пять тысяч. Соблазн был велик, но я все-таки не решился продать; душа моя не лежит к книжке с новым названием. Выпускать каждый год книжки и давать им всё новые названия -- это так надоело и так беспорядочно <...> рано или поздно придется издавать рассказы томиками и называть их просто так: первый, второй, третий... т. е., другими словами, издавать собрание сочинений. Это вывело бы меня из затруднения, это советует мне Толстой. Юморист<ические> рассказы, которые я теперь собрал, составили бы первый том". Так замысел сборника "Мелочь" привел Чехова к необходимости издать собрание сочинений.

   Для первого тома предполагавшегося собрания сочинений Чехов послал рассказы Суворину в октябре 1898 г., а в январе 1899 г. уже читал "первую корректуру" (письмо к М. П. Чеховой от 9 января 1899 г.). Немного позднее, уже по договоренности с Марксом, посылая ему "около двухсот рассказов новых, т. е. еще не помещенных в сборниках", он "почти столько же" отбросил "за негодностью" (письмо к Суворину, 16 мая 1899 г.). Первоначальное намерение Чехова издать максимально полное собрание своих ранних рассказов не было осуществлено.

   Ввиду того, что подборка "Из записной книжки Ивана Иваныча" осталась неоконченной, трудно предположить, чтобы она была предназначена для набранного уже первого тома несостоявшегося суворинского издания. Авторская пагинация на вырезках, которые должны были составить этот "цикл" (стр. 101-111), свидетельствует скорее всего о том, что это была часть вырезок из "Осколков", которые он делал для сборника "Мелочь".

   После смерти Чехова все его неопубликованные произведения должны были перейти в собственность издательства Маркса. При подготовке дополнительных томов второго марксовского издания (т. XVI-XXII) библиограф П. В. Быков, сотрудничавший в "Ниве", по поручению Л. Ф. Маркс, вдовы А. Ф. Маркса, обратился с просьбой к М. П. Чеховой прислать сохранившиеся у нее рассказы Чехова с его правкой. "Некоторые из рассказов, собранных самим Антоном Павловичем, правлены его рукою, но Вы пишете, что и у Вас есть кое-что из рассказов Антона Павловича в исправленном виде", -- писал он 7 апреля 1910 г. (ГБЛ). Тогда-то, очевидно, и попали в издательство вырезки из "Осколков", подготовленные для "цикла" "Из записной книжки Ивана Иваныча". В 1911 г. в томе XXII второго марксовского издания, в составе статьи А. Измайлова "Первые шаги Антоши Чехонте", но тексту этих вырезок были опубликованы: "Письмо к репортеру", "О женщинах", "<Донесение>", а также один афоризм из "Плодов долгих размышлений); ("Можно сказать: "я друг этого дома..."").

   В 1934 г. эти вырезки были переданы в ГЛМ А. Е. Розинером, братом Л. Е. Розинера, бывшего при Чехове управляющим конторой журнала "Нива". С 1941 г. они хранятся в ЦГАЛИ.