Что в каждой точке мир весь мир сосредоточен

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 43

зрения здравого смысла заключается в том, что введение понятий

абсолютных пространства и времени обусловлено именно их

относительным характером (который был для Ньютона самим собой

разумеющимся фактом). Зачем потребовалось введение

дополнительных абсолютных понятий -- хорошо показано, к

примеру, в комментариях Дж. Ламора к уже упоминавшейся книге

Максвелла. Комментатор, исходя из новейших физических

представлений, -- в том числе и теории относительности,

поясняет, что поскольку пространственно-временные параметры

материальных тел всегда относительны (то есть "всегда бывают

отнесены к какой-нибудь другой системе"), постольку Ньютон

задался целью искусственно выделить некоторую основную всеобщую

"систему референции", к которой можно было бы отнести все

наблюдаемые величины. В соответствии с этим замыслом Ньютон и

построил "систему абсолютного пространства и времени,

относительно которых должны определяться движения и силы в

природе"*.

Итак, абсолютное, по Ньютону, -- это прежде всего

абстрактно-математическое, а относительное --

чувственно-реальное**. Другое дело, какой смысл вкладывали в

данные понятия последующие интерпретаторы -- философы или

естествоиспытатели. Современная физика отказалась от

ньютоновской "системы референции" и изобрела новую: в

специальной теории относительности, к примеру, в этой роли

выступает универсальная световая константа. Вместе с тем

ньютоновский подход послужил известным толчком для позднейшей

традиции в разработке концептуальных моделей пространства и

времени, с разных сторон и в различных аспектах описывающих

собой обычные абстракции, действительные материальные корни

которых обнаруживаются только при сопоставлении с отображенной

в них реальностью. В этом смысле материальность пространства и

времени выражается в том, что данные коренные формы бытия не

существуют независимо от реальных вещей и процессов.

Принцип монистического Всеединства помогает выявить и

объективные основания развития пространственно-временных

представлений. Главным источником непрерывного обогащения

знаний о пространстве и времени является открытие новых

природных явлений и познание их в неразрывной связи с ранее

известными фактами. Тем самым обнаруживаются новые, ранее

неизвестные отношения, требующие либо отображения в новых

понятиях, либо учета в старых (в результате традиционные

понятия подвергаются уточнению, корректировке и дальнейшему

развитию). Знание о существовании объекта мало что дает, кроме

констатации его пространственно-временной определенности.

Поэтому такое знание -- бедное, ограниченное, хотя одновременно

и коренное, существенное, составляющее ядро развивающихся

представлений о пространстве и времени. Зато познание

многообразных пространственно-временных отношений поистине

неограниченно: здесь и неисчерпаемые внешние отношения каждой

вещи или системы с любой другой, и отношение внутри системы, и

сложные комбинации различных отношений, находящих оригинальное

отображение в математических понятиях. Вот почему в

естественно-математических науках существуют различные,

казалось бы, совершенно несходные понятия пространства и

подходы к определению времени. Однако сколько бы ни было таких

понятий и подходов -- в конечном счете в них отображена одна и

та же пространственно-временная реальность как неотъемлемый

атрибут Вселенной.

В научной литературе обсуждалась гипотеза, согласно

которой на определенном уровне микромира пространственность и

временность исчезают и что будто бы вполне допустимо говорить о

"внепространственных" и "вневременных" формах существования

материи. Такой вывод вытекает, к примеру, у известного

американского физика-теоретика Джеффри Чу. Затем эта идея была

воспринята и получила известное распространение и в

отечественной литературе*.

В чем же причина увлечения столь экстравагантной идеей

"внепространственных" и "вневременных" форм материй? Все в том

же: в отождествлении пространства и времени с определенными

пространственно-временными отношениями. Отсюда и получается,

если в ходе исследования возникает такая ситуация, когда от

отношений приходится перейти к тем материальным элементам,

которые данные отношения образуют, то (по условиям подхода,

ограничивающего пространственность и временность отношениями) и

выходит: раз нет отношений, значит, исчезли и пространство и

время. В.С. Барашенков -- первоначально горячий сторонник и

пропагандист "внепространственности" и "вневременности" на

уровне микромира -- в дальнейшем смягчил категоричность своей

позиции и сам же показал ее бесперспективность. В обстоятельной

монографии, специально посвященной пространству и времени в

микромире, он скрупулезно проанализировал основные аргументы

"за" и "против" и пришел к выводу, что ни один из известных

фактов "в действительности не может служить доказательством

существования внепространственных и вневременных форм

материи"*. Однако общая реляционистская позиция автора осталась

прежней.

Таким образом, конкретное применение принципа

монистического Всеединства при анализе общенаучной проблемы

пространства и времени вновь и вновь показывают: любые уровни

организации материи (все вместе или каждая в отдельности) не

могут существовать иначе как в пространстве и во времени.

Всюду, куда бы ни проникло человеческое познание, движение

материи выражается в возникновении конечных вещей или

образовании определенных систем и в их уничтожении или распаде.

Исходный и завершающий моменты существования любого из конечных

материальных объектов и служат реальными границами их

объективной длительности: с возникновением вещи начинается

длительность ее существования, с исчезновением вещи обрывается

и конкретная длительность. Аналогичным образом обстоит и с

протяженностью, пространственные границы которой обусловлены

самим существованием вещи.

Реляционный аспект пространства и времени абсолютизируется

самыми разнообразными способами. Иногда рассуждают следующим

образом: на протяжении всей истории науки известны две основные

концепции пространства и времени -- реляционная и

субстанциальная. Последняя, представлявшая пространство и время

в виде неких самостоятельных субстанций, не выдержала испытание

временем и рухнула под напором научных фактов. Развитие науки

полностью подтвердило правильность реляционной концепции,

триумф которой как раз приходится на ХХ век.

При подобном рассуждении по принципу "или-или" неизбежна

деформация в понимании самого существа пространства и времени.

Во-первых, все, что не вмещается в прокрустово ложе реляционной

концепции, связывается с ненаучной точкой зрения и

отбрасывается якобы за ненадобностью. Во-вторых,

абсолютизированная реляционная концепция неправомерно

отождествляется с научным решением проблемы пространства и

времени. Так, профессор Мичиганского университета Л. Склар

утверждает, что согласно реляционной концепции в мире реальны

лишь физические объекты и события, а пространство и время

представляют собой только их отношения. Тем самым, в-третьих,

из поля зрения истолкованной в упомянутом смысле реляционной

концепции опять-таки выпадает экзистенциальный аспект

пространственности и временности, то есть все, что относится к

протяженности и длительности существования материальных вещей и

процессов.

Истина же состоит не в отбрасывании одного или нескольких

из правомочных научных подходов, не в их противопоставлении, а

в монистическом синтезе самих подходов и результатов,

полученных при их использовании. В этом смысле одинаково

необходимо и плодотворно исследование как внешних, так и

внутренних пространственно-временных отношений. В свою очередь,

реляционный подход (в единстве всех своих аспектов) не

исключает, а дополняет и дополняется сам познанием бытийных

(экзистенциальных) сторон пространства и времени.

Первоначально, на заре формирования

пространственно-временных абстракций, пространство, собственно,

и не означало ничего иного, кроме протяженности, как и время не

означало ничего, кроме длительности. Ни то, ни другое не могло

означать ничего иного по той простой причине, что понятие

пространственности формировалось на основе ощущений и

восприятий протяженности конкретных тел и явлений, а понятие

временности возникло на той же основе восприятий и ощущений

реальной длительности конкретных процессов и событий. В

дальнейшем с возникновением теоретического знания, в

особенности в результате развития геометрии (и всей математики

в целом), механики, астрономии и философии, содержание понятий

пространства и времени значительно расширилось. Пространство

стало абсолютным, бесконечным, трехмерным, пустым (как,

например, в античной атомистике или в ньютоновской физике),

независимым от природы вещей вместилищем материальных тел, -- в

то время как о протяженности стали больше говорить как о

характеристике геометрических и механических объектов.

Аналогичным путем шло развитие категории времени. Однако в

большинстве случаев (за исключением, разумеется,

субъективно-идеалистического подхода) пространство и время

оставались твердым оплотом мировоззрения, опирающегося на

принцип монистического Всеединства.

Позиция космистской философии по вопросу пространства и

времени проста и понятна; она позволяет, исходя из реальной

протяженности и длительности, присущей всем без исключения

объектам природной и социальной действительности, установить:

каким именно образом различные отношения протяженно-длительных

вещей и процессов приводят к появлению разнообразных

пространственных или временных характеристик, таких как

направление, расположение, расстояние, интервал и более общих

-- координация, субординация, последовательность,

упорядоченность и т.п.

Существует мнение, что протяженность и длительность

выражают исключительно метрические свойства пространства и

времени и связанны в первую очередь с их количественным

аспектом. Чтобы разобраться, насколько данное утверждение

правильно, необходимо рассмотреть вопрос об измерении

пространственных и временных величин. В повседневной практике

человек пользуется понятием пространственности не иначе как

выраженным в каком-то измерении. Суть измерения -- в

сравнивании; в нем проявляется и объективность измерения,

поскольку сравниваться могут лишь реальные объекты, находящиеся

в отношениях, какое бы преломление они ни претерпевали,

отражаясь в тех или иных понятиях.

Измерение может быть как однопорядковым (например,

измерение пространства в единицах протяженности или измерение

времени в единицах длительности), так и разнопорядковым

(например, объективно понятию скорости соответствует выражение

протяженности через длительность)*. Потребности практики

обусловило и то, что до XIX в. человечество вполне

удовлетворяли три вида пространственных измерений: одномерное

(линия), двухмерное (плоскость) и трехмерное (объем).

Впоследствии возникла (прежде всего в математике, затем в

физике) теория так называемых многомерных пространств.

Объективная природа пространства не меняется в зависимости

от того, в скольких измерениях оно будет выражено.

Действительная основа линии, площади, объема, а также какого бы

то ни было многомерного пространства одна и та же -- реальная

протяженность вещей и процессов материального мира. Возможность

же измерения пространства-времени каким угодно образом и

соответствующего выражения любым числом измерений обусловлена

конкретными зависимостями между внутренними и внешними

материальными отношениями, в которых могут находиться реальные

объекты, обладающие пространственностью и временностью.

Стандартная буханка хлеба имеет около 20 см в длину, примерно

10 см в ширину и столько же в высоту -- всего 2000 см3. Таково

ее пространственное бытие в трех измерениях. (Заметим в

скобках, что длительность временного существования обычной

буханки хлеба как пищевого продукта -- около суток с момента

выпечки до полного съедения. Но для последующего анализа

временная координата не потребуется.) Спрашивается: почему

пространственный объем буханки (или пространство, ее

окружающее) имеет три измерения -- не больше и не меньше? Этот

простой вопрос в действительности один из сложнейших в науке,

имеет длительную теоретическую судьбу, скрестившую усилия

философов, математиков, естествоиспытателей.

Чтобы понять, почему пространство трехмерно, попробуем

вначале выяснить, почему расстояния между объектами или длины

физических тел принято выражать в одном измерении. Ведь

расстояния определяются на поверхности Земли, которая сама по

себе объемна. Расстояние между объектами на Земле или в Космосе

-- это ведь тоже расстояние между объемными физическими телами.

А вот математические точки и линии -- абстракции, в "чистом

виде" в природе не встречающиеся. Точку и линию можно получить

путем соприкосновения или наложения объемных предметов (линеек,

циркулей, карандашей, рейсфедеров, бумаги и т.п.).

Метр как единица длины в первом определении был равен

1-10--7 части четверти длины парижского меридиана (то есть

воображаемой линии на поверхности объемного земного шара). В

современном определении метр -- длина, равная 1650763,73 длины

волны в вакууме излучения, соответствующего переходу между

строго определенными уровнями атома криптона 86. Излучение

происходит в объемном пространстве между электронами, которые

также занимают хотя и невообразимо маленький в сравнении с

привычными макроскопическими человеческими мерками, но все-таки

объем. Таким образом, реальные вещи, тела, процессы, с которыми

сталкивается человек в практической деятельности, объемны. По

существу, объемность (или емкость) и представляет собой

реальную пространственную протяженность*.

Измерение -- процесс достаточно произвольный. В популярном

детском мультфильме длину удава измеряют в попугаях. В

повседневном быту тоже допустимо забыть о метрах и измерить

длину или площадь в толщине пальцев или ширине ладони, в

горстях песка или мешках картофеля. В прошлом вполне обходились

частями человеческого тела и отношениями между ними, откуда и

пошли все сажени, локти, шаги, футы, дюймы и т.п. Лишь на

известном этапе развития науки и техники были введены эталоны,

сделавшие устаревшими прежние способы измерений.

В далеком прошлом, на заре математики, практические

потребности пастушества и земледелия вывели на первое место

измерение длин и расстояний (а не, скажем, объемов и емкостей).

Развитие строительной и землемерной практики обусловили переход

к измерению углов и поверхностей. Абстрактная геометрическая

наука, отражая логику развития практики и производства,

двигалась от изучения линии через поверхность -- к объему. Одно

измерение прибавлялось к другому, в результате в классической

Евклидовой геометрии объем оказался трехмерным (и

соответственно плоскость -- двухмерной, а линия -- одномерной).

Однако в повседневной практике долго еще оставались

измерения с помощью реальных объемных тел. Так, у древних

индийцев одной из наиболее употребительных мелких единиц

измерения (причем одновременно -- веса и длины) выступала

величина ячменного зерна (привлекались и еще более мелкие, по

существу мельчайшие из видимых частицы -- например, пылинка в

солнечном луче). Длины измерялись в следующих единицах: восемь

ячменных зернышек приравнивались к толщине пальца, четыре

пальца -- к объему кулака, а двадцать четыре -- составляли

"локоть", четыре локтя -- величину индийского лука и т.д. --

вплоть до мили, содержавшей четыре тысячи локтей*. Современные

каменщики, как еще строители в Древнем Египте, измеряют толщину

кладки в кирпичах (так, толщина стен оценивается в полкирпича,

в кирпич, полтора, два и т.д.). И кирпич, и ячменное зерно

используются в обоих приведенных случаях, как одномерные (то

есть недифференцированные по измерениям) объемы для измерения

одномерной же длины, ширины, толщины. Понятно, что в тех же

"одномерных единицах" можно измерить площадь или емкость

(например, кувшина, мешка -- с помощью ячменя, а вагона, кузова

-- с помощью кирпичей).

Принципиально допустимо, опираясь на понятие одномерного

объема, построить сколько угодно -мерную воображаемую

геометрию, где площади и длины будут определяться в порядке,

обратном логике геометрии Евклида. Фундаментальным,

основополагающим понятием геометрической науки могли стать по

линии и плоскости, а объем как непосредственное отражение

реальной пространственности.

Например, говорят: такая-то комната (зал, дом, резервуар и

т.п.) больше, чем другая; или: новый прибор (машина) более

компактен и занимает меньше места (меньшее пространство), чем

прежняя модель. При всей приблизительности приведенных

сравнений реальная пространственная объемность выражена здесь в

одном измерении -- в отношении "больше -- меньше". Разве при

измерении линейкой поверхности стола одномерная линия

получается не при помощи операций с двумя объемами (поскольку

объемны и линейка, и стол, поверхность которого как сторона

реальной объемности подвергается измерению)? Полученная линия и

измеренная длина, а также их численные величины и являются

результатом определенного сопоставления реальных объемных

предметов.

Если бы в результате аналогичных сравниваний были

выработаны единицы измерений одномерных объемов, а само понятие

одномерного объема было положено в основание геометрии, -- то в

этом случае понятие линии естественно могло бы быть

представлено в виде научной абстракции, вытекающей из

одномерного объема, а именно: как кубический корень из единицы

одномерного объема. Гипотетическая геометрия, построенная на

таком основании, была бы отнюдь не менее полной, чем

традиционная Евклидова, и так же бы отражала объективные

свойства пространства. Однако представлять одномерность в этом

случае в качестве сущности реальной пространственной объемности

было бы так же недопустимо, как и отождествлять с

пространственностью трехмерность и четырехмерность.

Пример того, как одни и те же математические понятия

выражаются в различном числе измерений, можно найти, сравнивая

традиционную геометрию с аналитической. В аналитической

геометрии точка описывается в системе координат на плоскости --

двумя числами (абсциссой и ординатой), а в пространстве --

тремя числами (абсциссой, ординатой и аппликатой), -- в

результате чего точка может выступать и как двухмерная, и как

трехмерная точка. Дополнив три координаты четвертой (временем),

Г. Минковский сформулировал понятие мировой точки, выразив ее в

четырех измерениях. При этом она не просто стала четырехмерной,

но и обрела движение, превратившись в мировую линию. Открытие

Минковского, сыгравшее значительную. роль в развитии физики,

вовсе не явилось открытием четырехмерной сущности материального

мира, но выступило одним из возможных опытов построения

четырехмерной геометрии и описания в понятиях такой геометрии

пространственности реальных вещей.

Как видим, именно принцип монистического Всеединства

играет решающую роль при выявлении экзистенциального аспекта

Blog

Что в каждой точке мир весь мир сосредоточен