Geum.ru

Набережная "Рассказы" задачка

Вид материалаРассказ

Содержание


Рыба — адреналин
Подобный материал:
Набережная

"Рассказы"

ЗАДАЧКА


Из города А и из города Б, расстояние между которыми равно двумстам километрам, выехали почти одновременно навстречу друг другу два автомобиля. Автомобиль, выехавший из города А, был черной «Волгой», а автомобиль, выехавший из города Б, был белой «Волгой». Город Б расположен на берегу моря, а город А уютно устроился среди невысоких живописных холмов.

Черная «Волга» плавно двигалась со средней скоростью пятьдесят километров в час. Утренний туман стелился над шоссе, и теплые лучи восходящего солнца потихоньку завтракали этим туманом, земным, молочным и нежным. Пахло молодыми яблоками, они зеленели в корзинке на заднем сидении. Рядом с яблоками расположился большой термос, пакет с домашними пирожками, худощавый мальчик восьми лет и трехлетняя девочка. Девочка спала, свернувшись калачиком. Вел машину красивый молодой мужчина, а рядом с ним сидела его жена. Когда машина проезжала мимо садов, пассажирам было слышно, как поют птицы. Дорога прямой стрелой летела к городу Б.

Белая «Волга» двигалась со средней скоростью семьдесят километров в час. Вокруг автомобиля и внутри него пахло солью и йодом. Прохладное море тянулось вдоль шоссе и быстро меняло свой цвет с зеленого на голубой. Создавалось впечатление, что раннее солнышко завтракает желтой краской, потому что зеленый цвет получается тогда, когда к голубому прибавляют желтый, значит, если зеленое море превращается в голубое, то солнце поедает из него желтый цвет. За рулем автомобиля сидел стройный юноша с длинными волосами, рядом с ним сидела красивая девушка. Сзади за девушкой развалился, широко расставив колени, упитанный молодой человек похожий на боксера-тяжеловеса. В углу салона сидела, поджав под себя ноги, миниатюрная юная брюнетка, от которой пахло коньяком. Сытое солнце начало припекать, а море превратилось в узкую полоску. Дорога по параболе уходила в сторону города А.

Спрашивается, на каком расстоянии от города А или от города Б, что абсолютно все равно, черная и белая «Волги» встретятся? Чтобы решить эту простую задачку, нужно интересующее нас расстояние принять за «Х» и составить уравнение. Но это слишком скучно. Послушаем лучше сначала, о чем разговаривают люди внутри автомобилей.


Диалог в черной «Волге».

— Мама, долго я еще должен Женьку придерживать? Пусть она просыпается.

— Никита, ты старший брат и должен заботится о сестре.

— Танюша, может, действительно стоит разбудить Женечку?

— Остановимся на перекус, тогда и разбудим. Как здорово, что мы едем к морю на целых три дня!

— Папа, а правда, что на пляже можно будет покататься на водном велосипеде?

— Конечно, правда. Таня, я вот о чем подумал, давно мы с тобой не навещали могилы родителей

— Да, Игорь, ты прав. В следующие выходные обязательно сходим на кладбище. Как горько, что родителей уже нет. Дети растут без бабушек и дедушек.

— Не грусти, Танюша, судьбу не изменишь.

— Мама, разреши мне пересесть вперед.

— Никитушка, дети не должны сидеть впереди.

— Почему?

— Потому что. Потом объясню.


Черная «Волга» съехала на обочину, и счастливое семейство принялось за скромный завтрак.

— Хороший у тебя начальник, — сказала Татьяна мужу, — дал машину на целых три дня, не пожадничал.

— Таня, я у него тоже хороший специалист, так что все нормально.

— Скорее бы доехать, похоже, что Женю немного укачивает.

— Никита, допивай сок и поехали.


Игорь вывел машину на почти пустынную дорогу и увеличил скорость до шестидесяти пяти. Впереди показалось большое село.

— Дети, посмотрите направо. На окраине села дом с гнездом аиста на крыше.

— Где, где?

— Да вон же, смотрите внимательно!

— Как здорово, там аист в гнезде!

Черная «Волга» спокойно катила навстречу морю и палаточной романтике с вечерними кострами. Стрелка спидометра дрожала около цифры семьдесят.


Диалог в белой «Волге».


— Дженни, какого черта ты уселась впереди рядом с моим Гариком?

— Яна, успокойся, тебя Кит грузил в авто прямо из палатки. Ты, вообще, что, уже проснулась?

— Яна, — откликнулся Гарик, — не наезжай, а то буду называть тебя Танюшей.

— Танюшу, придурок, поищи в деревне. Достали, блин, все меня. Забыли, кто мой папик и в чьей тачке вы сейчас катитесь. Кит, ты что, глаза потерял? Твоя ненаглядная Дженни западает на моего пацана. Если они оба такие хитрые, давай мы с тобой тоже трахнемся, можно прямо сейчас.

— Яна, — промямлил Кит, играя бицепсами, — я могу трахнуть и тебя и твоего папашу.

— Ах ты, падаль спортивная, — пошипела Яна, — забыл в чей зал ходишь на свои вонючие тренировки.

— Яна, — покраснела Дженни, — оставь Кита в покое. Какого черта ты с утра нализалась?

— Послушай, подруга ненаглядная, не выступай, а то быстренько из вуза вылетишь.

Яна достала из бокового кармана рюкзака плоскую бутылку с коньяком и отхлебнула большой глоток. Гарик остановил машину и повернулся к Киту.

— Кит, забери у нее пойло, у меня нервы кончаются.

— Сам забирай. Мне ее трескотня по барабану.

— Мальчики, — заныла Дженни, — поехали, у меня мама заболела, она меня и так еле отпустила. Вы как будто первый раз видите пьяную Янку. Отрезвеет, извиняться будет. Не заводитесь.

Гарик обматерил белую «Волгу» и резко сорвал ее с места. Машина уверенно двигалась по шоссе со скоростью около восьмидесяти пяти километров в час. Пассажиры замолчали и немного расслабились. Яна, кажется, задремала. Минут через двадцать она вдруг резко выпрямилась и заявила, что хочет сесть за руль.

— Яна, у тебя едет крыша, — сказал Гарик.

— Ты меня трахал, — огрызнулась Яна, — а теперь я желаю трахнуть всех вас и этот дебильный автомобиль! Я сто раз могу всех вас поиметь, потому что у меня есть мой папик! Уроды!

Дженни пыталась заглушить ссору и вспоминала, что скоро они доедут до деревенского дома с гнездом аиста на крыше. Кит сидел с закрытыми глазами и мысленно представлял себе тихую широкую реку с желтыми кувшинками у берега. До Дженни дошло, что она давно уже хочет в туалет. Когда вдалеке у дороги показался высокий кустарник, она приблизила губы к уху Гарика и что-то ему шепнула. Сзади Яне было видно, как белокурые локоны подруги на несколько секунд живописно переплелись с темными волосами Гарика, и Яну захлестнула давняя досада на свои редкие прямые черные волосы и на надоевшую с детства вынужденную стрижку «под мальчика». Внезапно Яна прыгнула на Гарика, широко раскинув руки, крепко вцепилась в руль и начала судорожно его дергать с воплем: «Теперь я порулю!». От неожиданности Дженни ухватилась за рычаг и переключила скорость. Белая «Волга», безобразно вильнув, вылетела на встречную полосу. Кит, пытаясь предотвратить неизбежное, резко наклонился вперед к Дженни и тем самым решил свою участь.

Две «Волги», белая и черная, столкнулись не полупустом шоссе в прямом ударе с суммарной скоростью сто восемьдесят километров в час. Из восьми человек, ехавших в двух автомобилях, шестеро погибли.

Второклассник Никита спас себя и трехлетнюю Женьку по закону больших чисел. У Никиты поврежден позвоночник, а у Женьки, кроме множества ушибов, сильно поврежден красивый синий глаз. «Скорая» увезла детей в ближайшую районную больницу.

Некогда простая скучная задачка потеряла свое первоначальное условие, в результате чего сильно видоизменился вопрос в конце задачки. Теперь он звучит так: «Кто заберет Женьку и Никиту из больницы, когда они, по заключение врачей, поправятся настолько, что содержать их в больнице сделается невозможным?»

Учебник элементарной математики объясняет, что неизвестную искомую величину удобно обозначать привычной буквой «Х».


РЫБА — АДРЕНАЛИН


Он так и не сумел жениться, хотя ему было всего тридцать пять. Жил в маленькой квартирке бывшего малосемейного общежития. Когда-то давно он окончил техникум, факультет промышленной автоматики, после распределения работал на заводе наладчиком шестого разряда. Инженеры, можно сказать, носили его на руках. Начальник цеха уважительно здоровался за руку.

Тогда, давно, у него была любимая девушка. Ее звали Наташей. Они вместе ходили в кино, часто ужинали в кафе, а когда в общаге на выходные образовывалась пустая комната, они любили друг друга без обещаний и клятв. Потом Наташа уехала, у нее возникли проблемы после смерти родителей.

Зарабатывал он на заводе неплохо, но откладывать деньги не умел и о будущем не задумывался. Слишком много места в его голове занимали электросхемы промышленных установок.

Потом началась неразбериха. Советские деньги заменили купонами, то есть бумажками. На много лет растянулась дикая полоса экономического хаоса. Но завод еще работал, и можно было поесть досыта. Когда завод оказался на грани банкротства, один хороший начальник в последний момент выбил для него отдельную квартирку в малосемейке. Просто из уважения и на память.

Он видел, как разваливается и грязно умирает его большой любимый цех. Советские, венгерские и немецкие установки варварски разбирали на части и разворовывали сначала по ночам, а потом и днем. Большие металлические панели многофункциональных электронных красавиц главный инженер и приближенные увозили на свои дачные участки. Из гладких панелей строили оригинальные туалеты. На его глазах идеально чистый цех превратился в страшную свалку.

Он продолжал работать на должности наладчика, но теперь уже не настраивал нежную автоматику и электронику, а занимался демонтажем. Потом перестали платить зарплату, и он уволился. Пошел торговать на вещевой рынок. Там было очень много заводских. Вместе пили вино на завтрак и вспоминали производственные подвиги.

Однажды у него украли сумку с товаром. Почти полгода он работал бесплатно на хозяйку, чтобы возместить пропажу. На базаре приятели подкармливали пирожками. По вечерам ел хлеб. Добрые соседи наливали вино, когда он что-нибудь чинил, привинчивал или настраивал. Когда окончательно расплатился за украденные шмотки, возненавидел рынок и сразу ушел с этой грязной работы.

Случайно встретил на улице кореша, и тот помог ему устроиться курьером в частную торговую фирмочку. Работа оказалась тупой, но напряженной. Целый день мотался на ногах по городу. Начальник-жмот платил мало, и он начал голодать.

В первое время он не врубился, почему перестал улыбаться, а потом понял. С зарплаты отдавал долг пошатнувшемуся государству за электроэнергию, на оставшиеся деньги на протяжении двадцати дней ел колбасу, сдобные булки, по утрам пил растворимый кофе с бутербродами, по вечерам наслаждался пивом и картошкой в мундире. Но на последние десять дней жизни перед новой зарплатой бабок уже не хватало.

Во время рабочего дня шагал по городу длинными стройными ногами и задумчиво смотрел на людей, покупающих горячие жареные пирожки. Завидовать никогда не умел, просто прикидывал в уме, что лучше, три пирожка сразу или хлеб с пивом перед телевизором на ужин. Почти всегда сглатывал слюну и выбирал второй вариант.

Летом научился варить суп из овощей. Оказалось, что это очень просто, особенно если заранее запастись бульонными кубиками.

Однажды купил на ужин банку консервов «Килька в томатном соусе». Шел домой и радовался, вспоминал студенческую «Кильку» в ярко-красной подливе с кубиками моркови. Когда пришел домой, не стал сразу открывать банку, а дождался начала художественного фильма с Олегом Борисовым «Остановился поезд». Вылил в кружку остатки вчерашнего пива. Разрезал жесть крышки консервным ножом. Килька оказалась серой в сером соусе. Плавающие рыбьи глаза окончательно отбили аппетит.

С этого вечера он не мог отделаться от желания поесть настоящей вкусной теплой жареной рыбы. Он любил рыбу с детства намного больше, чем мясо, потому что вырос рядом с большой щедрой рекой. Он вспоминал, как идиот, что еще несколько лет назад вместе с товарищами-наладчиками шел после первой смены в магазин «Океан». Там, в отделе кулинарии, веселые парни покупали два килограмма жареного жирного палтуса и отправлялись в общагу ужинать. Похожую рыбу его глаза видели в кулинарном отделе супермаркета, когда он заходил в этот большой гастроном за свежим хлебом, но блуждающий взгляд самостоятельно уплывал от витринного великолепия с непомерными ценами.

Он придумал план, основанный на клипах многочисленной рекламы местных ресторанов. Без напряжения запомнил адреса едабельных заведений, в которых подают фирменные рыбные блюда и вечером следующего дня отправился на разведку.

Выбрал ресторан, расположенный на первом этаже здания. Не спеша прогуливался перед окнами, рассмотрел прикид официантов и установил время подачи горячих блюд.

Еще через день он облачился в свой старый, но приличный костюм, положил в карман купленный сто лет назад без особой надобности галстук-бабочку и двинулся к ресторану.

Три минуты объяснял швейцару, что ему срочно нужно в туалет, что на улице ждет почти невеста, что вопрос туалета – это вопрос жизни и смерти, сунул швейцару мелкую купюру, и швейцар-охранник пропустил его внутрь заведения.

Далее нужно было почти одновременно усадить на шею «бабочку», расстегнуть пиджак и проскочить в зал. Благодаря громкой музыке и случайному чужому перекуру ему удалось это сделать. Оказавшись в зале, он интуитивно двинулся к пустому столику на четыре персоны. Похоже, что временные хозяева столика самозабвенно отплясывали, а на белой скатерти красовались большие плоские тарелки с почти не тронутой вожделенной рыбой. Он быстро схватил одну тарелку, наклеил на лицо выражение деловитого официанта и двинулся в сторону туалета, стараясь по ходу движения прикрывать блюдо полой пиджака.

Удача сопутствует безумцам. Кто-то пьяный и выходящий распахнул дверь интимного заведения, свободных кабинок оказалось достаточно, он влетел в крайнюю, сохранив в руке драгоценную ношу, и уселся на унитаз.

Сначала съел веточку петрушки. Затем по одному отравлял в рот ломтики картошки-фри, а только после этого приступил к медленному поеданию большого нежного куска какой-то удивительно сочной, янтарно светящейся рыбы в кляре. Это было так вкусно, что напомнило счастливое детство и веселые пирушки с коллегами-наладчиками электронного оборудования.

Он тихо поставил пустую тарелку на пол, снял галстук-бабочку, застегнул пиджак и дождался очередного шумного перекура в холле у входа.

Он вышел, опустив голову вниз, удачно миновал уставшего швейцара и, улыбаясь кому-то внутри себя, шагнул в темное пространство прохладной ночи и сытого желудка.