У. К. Читтик "В поисках скрытого смысла", составитель М. Т. Степанянц, Научно-издательский центр "Ладомир", Москва, 1995г. Содержание [42-134] Книга

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   20   21   22   23   24   25   26   27   28
Перев.) (Д, 2996).

Как мне не умереть перед такой дарующей дух Красотой? Как мне не сойти с ума и не оказаться в плену Твоих, подобных цепям,локонов?
Когда я пью Твое вино, как мне не погибнуть? Ты - вино, а я - вода. Ты - мед, а я - молоко.
Открой Свои уста, эту бесконечную сладость. Если Ты принимаешь мои извинения, ну что же, я принимаю Твои упрашивания!
Знаешь ли Ты, почему я смеюсь? Из-за моего высокого вожделения: в городе Твоей Любви я - принц влюбленных!
Я и вечная Любовь рождены в мир из единой утробы. Хотя я и кажусь новым влюбленным, ей-богу, я очень древний.

377

Если ты откроешь свой собственный глаз, ты приноровишься только к самому себе. Но если ты откроешь это видение, ты узнаешь, что я бесподобен.
Подобно Мужам, я возжигаю очаг всех тех, кто замерз; и внутри очага теплых духов мое тесто испека-ется до наивысшего совершенства!
В моем мягкосердии я подобен молоку - я никогда не застреваю в горле. Не делай ошибок, будь я даже соленым, как сыр!
В моей любви к Шамсу Тебризскому я - султан, несущий корону, но, когда он подходит к престолу, я - его визирь (Д, 1695).

Этот караван не несет нашего груза - у него нет ничего от огня нашего Друга.
Хотя все деревья зазеленели, они не обрели аромата нашей весны.
Твой дух может быть розарием, но его сердце не было ранено нашим шипом.
Твое сердце может быть океаном реальностей, но его кипение не может сравниться с кипением нашего берега.
Хотя горы и очень прочны, ей-богу, у них нет нашей прочности.
Дух, опьяневший от утреннего вина, ,не учуял даже, что мы хмельные.
Сама Венера, менестрель небес, не способна выполнить нашу работу.
Спроси нас о Божьем льве - не всякий лев имеет наш хребет (т. е. твердый характер.- Перев.).
Не показывай монету Шамса Тебризского тому, кто не имеет нашего совершенства (Д, 695).

Как знать тебе, какие мы птицы или что мы повторяем ежеминутно вполголоса?
Как может кто-либо взять нас в руки? Мы иногда - клад, а иногда - руины!
Небеса вращаются ради нас. Вот почему мы вертимся, как колесо.
Как можем мы остаться в этом доме? В этом доме мы все - гости.
Хотя по форме мы нищие на дороге, зри наши атрибуты! И тогда ты увидишь, какого рода султаном мы являемся!

378

Раз завтра мы будем царем всего Египта, так к чему же нам печалиться оттого, что сегодня мы в тюрьме? Пока мы были в этой форме, никто нас не беспокоил и мы никого не беспокоили.
Когда Шамс Тебризский становится нашим гостем, мы умножаемся в сотни миллионов раз! (Д, 1767).
Как можешь ты знать, какого рода Царь мой внутренний сподвижник? Не смотри на мое желтое лицо, ведь у меня железные ноги!
Я полностью повернулся лицом своим к тому Царю, который принес меня сюда, у меня тысяча восхвалений Тому, кто сотворил меня.
В один момент я - Солнце, в следующий - океан жемчугов. Внутренне я обладаю величием сферы, внешне - низостью земли.
В этом сосуде мира я блуждаю, словно пчела. Не слушай моего печального жужжания, ведь я обладаю домом, полным меда!
О сердце, если ты ищешь нас, поднимись к синему куполу - моему месту. Это - крепость, которая дает мне безопасность.
Как устрашающа вода, вращающая жернова небес! Я - водяное колесо. Вот понему мои крики столь сладостны!
Раз ты видишь, что дьяволы, люди и джинны - все повинуются моей команде, так неужели ты не можешь уразуметь, что я - Соломон и что на моем кольце - печатка?
Почему бы мне засохнуть? Каждая частица моя в цвету! Почему бы мне быть рабом осла? Я гарцую на Бураке!
Почему бы мне быть меньше Луны? Ни один скорпион не укусил меня за ногу! Почему бы мне не вылезти из этого колодца? Я схватился за сильный канат!
Я выстроил дом для голубей духа.- Лети в этом направлении, о птица духа, ведь я владею сотней недостижимых крепостей!
Я - луч Солнца, хотя скитаюсь по всем этим домам, я - колчедан, золото и рубины, хотя и был рожден из воды и глины!
Какой бы жемчуг ты ни увидел, ищи другой внутри

379

его! Всякая пылинка говорит: "Внутренне я - клад!"
Каждая драгоценность говорит тебе: "Не удовлетворяйся моей красотой, ведь свет на моем лице проистекает от свечи моей осведомленности!"
Я буду молчать, потому что ты не обладаешь разумом, чтобы понять. Не кивай головой, не пытайся обмануть меня, ведь я обладаю глазом, распознающим разумность (Д, 1426).

Смотри на меня! Если ты глазеешь на кого-то другого, безусловно, ты не ведаешь Любви к Богу!
Зри лик, возымевший сияние свое от Бога! Может быть, совсем неожиданно ты обретешь счастье.
Поскольку разум - это твой отец, а твое тело - мать, зри красоту отцовского лика! Покажи, что ты его сын!
Знай, что с головы до ног шейх есть не что иное, как Божьи Атрибуты, даже если ты видишь его в человеческом облике.
В твоих глазах он. подобен пене, но он описывает себя как Океан; в глазах людей он стоит недвижно, но на самом деле он движется каждое мгновенье.
Тебе все еще трудно понять состояние шейха, хотя он и проявляет тысячу Божьих величайших знаков. Как ты туп!
Духовная Форма, очищенная от элементов, достигла сердца Марии из Божьего Двора -
Проходящий посланец оплодотворил сердце дыханием, скрывающим таинство духа.
О сердце, забеременевшее от того Царя! Когда ты освободишься от своего бремени, непременно взгляни. на него!
Когда Шамс Тебризский придаст этому бремени форму, ты станешь как сердце и, как сердце, ты полетишь к Невидимому! (Д, 3072).

Я не бросил твоего дела - я всегда занят им;
с каждым мгновением ты становишься мне дороже.
Клянусь моей собственной чистой сущностью и Солнцем моего царства! Я не дам тебе уйти, я подниму тебя с нежностью.
Я освещу твое лицо моим собственным сиянием

380

и проведу по твоей голове десятью пальцами прощения!
Тысяча облаков благоволения заполнили небо Божьего доброго воления. Если бы я мог позволить излиться их дождю, я бы дал пасть ему на твою голову.
Я облек львов моего мягкосердия утешать тебя, ведь ты видел блага моего утешения и единения.
Тысяча целительных зелий вскипало в Любви в ту ночь, когда ты сказал мне: "Я болен".
Подойди, чтобы я смог наложить на глаза твои новую мазь. Может быть, они станут столь ясными, что смогут постичь мои тайны.
Разве могу я лишить своего мягкосердия моего собственного избранника? Ведь в совершенстве моей щедрости я протягиваю руку помощи также и другим.
Я схватил тебя, как вора, и передал тебя охранникам, потому что чаша моего клада была обнаружена в твоей переметной суме.
Ты потрясен моей суррвостью и лишен возможности говорить. Хотя я и страшно жесток, тысяча мягкосердий скрыты в моей суровости.
Разве Вениамин не нашел своего Иосифа через тот удар? Различай только мягкосердие во всех моих действиях!
Иосиф отвел его в сторону и объяснил, что случилось: "Я бы не навлек боли страданья без нужды".
Я буду молчать, чтобы ты мог быть один, но никогда не думай обо мне плохо, о мой пленник! (Д, 1723).

О влюбленные! О влюбленные! Я превращаю пыль в драгоценные камни! О менестрели! О менестрели! Я наполняю ваши тамбурины золотом!
О жаждущие души! О жаждущие души! Сегодня я даю испить воду! Я превращу мусорную яму в рай, в созвездие.
О беспомощные люди! О беспомощные люди! Помощь подоспела! Я превращаю каждого с раненым и больным сердцем в султана Санджара.
О эликсир! О эликсир! Посмотри на меня, ведь я превращаю сотню монастырей в мечети, сотни виселиц в кафедры проповедников!

381

О неверующие! О неверующие! Я расстегиваю пряжки на ваших ремнях - ведь я абсолютный правитель: я делаю одних людей верующими, других - неверующими!
О господин! О господин! Ты - воск в моих руках! Если ты станешь саблей, я превращу тебя в чашу; если ты станешь чашей, я превращу тебя в саблю.
Ты был каплей спермы и стал кровью, затем ты обрел эту гармоничную форму. Приди ко мне, о сын Адама! Я сделаю тебя еще более прекрасным.
Я превращаю горе в радость и направляю потерянного, я превращаю воина в Иосифа, а яд - в сахар!
О виночерпий! О виночерпий! Я раскрыл уста свои, чтобы поженить каждую сухую губу с губой чаши!
О розарий! О розарий! Возьми розы из моего сада! Тогда я расположу твои сладкие травы рядом с лотосом.
О небо! О небо! Ты станешь еще более смятенным, чем нарцисс, когда я превращу пыль в серую амбру, колючки - в жасмин.
О Универсальный Разум! О Универсальный Разум! Что бы ты ни сказал - истинно. Ты - правитель, ты необычайно щедр. Позволь мне больше не говорить (Д, 1374).

Я вернулся, словно новый год, чтобы взломать замки тюрем и разбить клыки и зубы этих людоедских сфер.
Семь безводных планет пожирают земные твари. Я брошу воду в их огонь и успокою их ветры.
Я прилетел от не имеющего начала Царя, словно сокол, для того, чтобы убить сов этого разрушенного монастыря, поедающих попугаев.
Сначала я договорился принести Царю в жертву свой дух. Пусть будет сломана спина моего духа, если я нарушу свой обет и договор!
Сегодня я - Асаф, визирь Соломона, сабля и фирман в руке. Я сломаю шею всякому, кто высокомерен по отношению к Царю.
Если ты увидишь сад непослушных день или два цветущим, не печалься! Потому что я срежу их корни со скрытой стороны.

382

Я ничего не уничтожу, кроме несправедливого или злонамеренного тирана. Быть мне неверующим, если я разрушу что-то, имеющее хоть крупицу привлекательности!
Где бы ни появился мяч при игре в поло, его гонит молоток Единого. Если мяч не покатится по полю, я ударю его своим молотком.
Я теперь пребываю на Его пиру, ибо вижу, что Его намерение - Мягкосердие. Я стал самым малым слугой Его, чтобы перебить ноги сатаны.
Я был одиноким самородком золота, но, когда рука Султана схватила меня, я стал рудником. Если положить меня на весы, я сломаю их.
Когда ты допускаешь в свой дом сокрушенного и пьяного человека, подобного мне, знаешь ли ты, по крайней мере, что я разобью и то и другое?
Если сторож закричит: "Эй" - я вылью ему на голову чашу вина, а если привратник схватит меня, я сломаю ему руку.
Если сферы не будут вращаться вокруг моего сердца, я притяну их за корни, если небеса будут действовать злодейски, я разобью вращающиеся небеса.
Ты разостлал скатерть Щедрости и пригласил меня на обед. Так почему же Ты упрекаешь йеня, когда я разламываю хлеб?
Нет, нет, я сижу во главе Твоего стола, я главный Твой гость. Я вылью одну-две чаши вина на гостей и сломаю их стыдливость.
О Ты, кто вдохновил мой дух поэзией! Если бы я отказался и оставался молчаливым, боюсь, что. тем самым я бы нарушил Твой приказ.
Если бы Шамс Тебризский послал мне вина и привел меня в опьянение, я бы освободился от забот и разрушил столпы Универсума! (Д, 1375).

Посмотри на меня! Я буду твоим ближайшим дру--гом в могиле, в ночь, когда ты перейдешь туда из лавки и дома.
Ты услышишь мои "саламы" из могилы и тогда узнаешь, что ты никогда не исчезал из поля моего зрения.
За твоей завесой я подобен твоему разуму и осведомленности

383

во времена радости и счастья, во времена страдания и немощи.
Когда ты услышишь, голос друга в ту одинокую ночь, ты будешь освобожден от укуса змей и страха муравьев.
Хмель Любви принесет тебе подарки в могилу: вино, свидетелей, свечи, сладости и фимиам.
Когда мы зажжем светильник разума, какой крик и рев поднимут мертвые в могилах!
Пыль кладбища будет сметена криком и ревом, звуком барабана Воскресения, необычным звуком Вознесения.
Тот, чей саван будет разорван на части, закроет в страхе уши свои. Но что мозг и уши рядом со звуком Трубы?
Куда бы ты ни взглянул - на себя или на шум и сумятицу,- ты увидишь мою форму.
Беги от искаженного видения и исправь косоглазие свое. Ведь в тот день злой глаз будет далек от моей красоты!
Остерегайся! Остерегайся! Не вглядывайся в мою человеческую форму! Не ошибайся, ведь дух невероятно нежен, а Любовь - невероятно ревнива!
Что это за место для формы?! Будь даже сотня завернутых покрыта войлоком, сияние духовного зеркала покажет свое знамя.
Бей в барабаны и прокладывай свой путь к менестрелям в городе. Юноши, идущие по пути Любви, соблюдают день очищения.
Если бы слепцы искали Бога, а не вкусную еду и деньги, ни один из них не был бы оставлен сидящим на краю рва.
Зачем ты открыл в нашем городе дом сплетника? Будь сплетником с закрытым ртом, как свет! (Д, 1145).

Хотя глаз разума и компетентности видит меня сумасшедшим, я владею многими искусствами в кругу влюбленных.
Любовь сделала меня Соломоном, а мой язык - Асафом. Разве могу я быть привязанным ко всем этим лекарствам и заклинаниям?
Подобно Аврааму я никогда не отвернусь от Каабы. Я пребываю в Каабе, я - ее столп

384

Тысяча Рустамов не могут подступить ко мне. К чему же мне подчиняться изнеженному эго?
Я беру в руки кровавую саблю. Я - мученик Любви в средоточии своей собственной крови.
В этой равнине я - Всемилосердный соловей. Не ищи моей границы и предела - у меня нет пределов.
Шамс Тебризский вскормил меня любовью. Я более велик, чем Святой Дух и Херувим (Д, 1747).

Приближается день, когда эти слова мои будут свидетельствовать против тебя:
"Я звал тебя - Я, Живая Вода,- но ты был глух" (Д, 25658).