Iv изучение эстетической сферы функционирования значимых единиц языка т. А. Муллинова (Краснодар) поле эмотивности как способ организации эмотивной лексики в художественном тексте

Вид материала

Подобный материал:

РАЗДЕЛ IV

ИЗУЧЕНИЕ ЭСТЕТИЧЕСКОЙ СФЕРЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ

ЗНАЧИМЫХ ЕДИНИЦ ЯЗЫКА

Т. А. Муллинова (Краснодар)

ПОЛЕ ЭМОТИВНОСТИ КАК СПОСОБ ОРГАНИЗАЦИИ ЭМОТИВНОЙ ЛЕКСИКИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ

(на материале романов А. Белого «Крещёный китаец» и «Котик Летаев»)

Известно, что ведущим структурным принципом организации естественного языка является полевый. В современном языкознании термин «поле» обозначает одновременно как лексическую группировку, так и принцип организации этой группировки, то есть наличие полевой структуры. Метод семантического поля опирается на принцип системности и выдвигает на первый план связь языка с действительностью, соотнесенность его с внеязыковой реальностью.

Языковые поля признаются системными образованиями с характерными для любой системы связями и отношениями и вместе с тем обладающими собственными специфическими чертами [9, с.4]. Одним из важнейших признаков языкового поля является его специфическая структурная организация, которая определяется разграничением ядерной и периферийной зон. Ядро характеризуется максимальным сосредоточением полеобразующих признаков. Переход от ядра к периферии происходит постепенно, при этом по мере удаления от ядра происходит ослабление интенсивности или даже исчезновение части полеобразующих признаков. Периферийная же зона поля обычно оказывается значительно больше ядерной [9, с.182].

Особенности лексико-семантических полей исследователи видят в том, что они более обширны и разнообразны по составу, чем, например, лексико-семантические и тематические группы. Понятийное основание лексико-семантического поля позволяет включать в его состав номинации, имеющие разное лексико-грамматическое оформление в языке, таким образом, семантическое поле может формироваться из слов как одной, так и нескольких частей речи.

Мы опираемся на точку зрения Л.А. Новикова, который рассматривает семантическое поле как иерархическую структуру «множества лексических единиц, объединенных общим (инвариантным) значением и отражающих в языке определенную понятийную сферу» [8, с.3].

В концепции поля разрабатывается структурно-семантический аспект функционирования языка: от какой-либо семантической категории – к языковым средствам ее выражения. При широком подходе в качестве таких средств рассматриваются единицы разных языковых уровней, при узком – единицы одного уровня. Ограничение средств выражения категории эмотивности лишь лексическим уровнем проводится на основании предположения об относительно автономном существовании систем синтаксиса и систем номинации в сознании говорящих [7, с.94].

Языковые поля представляют функциональность лишь в потенциале – как возможность выбора из арсенала языковых средств, который говорящий может осуществить в соответствии со своей языковой компетенцией и интенцией. Аспект актуальной функциональности предполагает «замыкание» парадигматических группировок в рамках конкретного текста, отражение его смысловой структуры и прагматики [2]. Функционально-семантическое поле, с одной стороны, представляет осуществленный выбор в авторской речи, с другой – абстрагируется от условий и смысла отдельного текста. Функционально-семантическое поле представляет собой развертывание определенного концепта в авторизованной картине мире.

Семантическое поле художественного текста – это особая категория, основным компонентом которой является авторский замысел. Семантическое поле художественного текста – это сложная, иерерхически организованная система семантических микрополей, образующих единое семантическое поле текста. Объединение семантического поля в структуре художественного текста обусловлено коммуникативными установками автора [1, с.203].

Художественный текст как сложно организованная система включает функциональные лексико-семантические сегменты – семантические поля, микрополя, формально и семантически организующие текст. Поле художественного текста синтетично по своей природе и интегрирует в себе комплекс разноуровневых, различающихся характером принадлежности полей, сконцентрированных вокруг генерализованных смыслов [1, с.206].

Семантическое поле художественного текста изоморфно семантической системе языка, опирается на нее, при этом зависит от творческого замысла писателя. Оно сочетает в себе и проявляет свойства искусственного и естественного, индивидуального и универсального.

Выявление семантического поля в художественном тексте позволяет не только дифференцированно исследовать микро- и макроструктуру художественного текста, но и «вернуться» к единому художественному целому, понимая его как результат реализации авторского замысла.

Авторская мысль, развиваясь из первоначального образа-идеи, находит вербальное воплощение в семантическом поле, каждое из которых является носителем смысла, частицей единого художественного целого. Семантическое поле, интегрируя в единое семантическое поле текста, способствует максимальному выражению коммуникативных установок автора художественного текста [1, с. 207-208].

Под функционально-семантическим полем эмотивности в художественном тексте мы понимаем единство семантических и функциональных характеристик структурированного межчастеречного множества лексических единиц языка, выделенных на основе общего (интегрального) семантического признака – эмотивности.

Единицы функционально-семантического поля эмотивности объединяются на основе абстрактной категориально-лексической семы эмотивности, которая содержится в значении всех членов поля.

В рассматриваемое нами функционально-семантическое поле эмотивности включаются:

- лексико-фразеологические единицы, непосредственно обозначающие эмоциональные состояния, переживания субъекта;

- наименования таких эмоций, как любопытство, удивление и т.п., которые могут рассматриваться как интеллектуальные.

За его пределом оказываются лексические единицы со значением качества (стеснительный, добрый и т.п.); лица, обладающего эмоциональным качеством (злюка и т.п.) или каузирующего эмоцию (обидчик и т.п.); такие сложные эмоции, как надежда, чувство юмора, чувство прекрасного и т.п.; средства обозначения волевой сферы человека (держать себя в руках и т.п.); лексические единицы типа плакать и т.п., которые для передачи более точного эмоционального состояния требуют в контексте конкретизатора.

Функционально-семантическое поле эмотивности в художественном тексте рассматривается нами как межчастеречное поле, которое включает в себя слова (словарные и окказиональные) разной лексико-грамматической отнесенности (глаголы, слова категории состояния, существительные, прилагательные, наречия) и сочетания устойчивого характера (фразеологические единицы).

Организация функционально-семантического поля эмотивности представляет собой выделение семантических классов эмотивов, которые различаются по семантическому признаку «форма эмоционального явления». Так, например, Л.М. Васильев [4, с. 97] выделяет 3 класса глаголов чувств: 1) предикаты эмоционального состояния (сердиться, радоваться); 2) предикаты эмоционального переживания (мучиться, страдать); 3) предикаты эмоционального отношения (любить, ненавидеть). Однако семантическая и формальная близость глаголов эмоционального состояния и переживания, характеризующихся лишь «иным акцентом обозначения» эмоций [4, с. 123], позволила другим исследователям объединить такие лексические единицы в класс эмоционального состояния.

В романах А.Белого «Крещеный китаец» и «Котик Летаев» нами выделено 2 класса лексических единиц, обозначающих эмоции и чувства: 1) эмотивы со значением состояния; 2) эмотивы со значением отношения. Противопоставление семантики лексических единиц эмоционального состояния и отношения имеет понятийную основу и выявляется на уровне элементарных имен эмоций (страх – состояние, уважение – отношение). Номинации эмоционального состояния обозначают актуальные реакции субъекта на конкретное событие; предметом оценки в них обычно является какой-либо аспект целого. Номинации эмоционального отношения обозначают устойчивое отношение к кому / чему-либо; предметом оценки в них является факт или событие в целом [6, с.11]. Такое смысловое противопоставление получает выражение и на формальном уровне: глаголы эмоционального отношения в предложении имеют обязательную валентность объекта-источника, ср. уважать кого-либо.

Однако, по мнению некоторых исследователей, граница между эмотивами состояния и отношения неустойчива. Так, например, Р.М. Гайсина относит такие глаголы (ненавидеть, презирать) к зоне, переходной между состоянием и отношением [5]. Их переходный характер проявляется и в высказывании: иногда предикаты эмоционального отношения реализуют семантику состояния: «Это – яд; это – сладостный яд Возрождения, где выступают поступком, взирают решением, любят и губят без правила…» [3, с. 512] (незаполненная валентность объекта-источника акцентирует внутреннее состояние субъекта). Это позволяет исследователям сделать вывод о том, что семантика состояния у эмотивов, будучи более элементарной, присуща всем таким номинациям, а семантика отношения как бы «надстраивается» над нею в лексических значениях некоторых эмотивов и поэтому оказывается более «слабой» в контексте.

Каждый из рассматриваемых классов представляет собой «группу слов, имеющих один общий семантический признак и отличающихся друг от друга другими признаками» [10, с.47]. Элементы этих классов содержат в своем значении инвариантную сему эмотивности и дифференцирующие семы «эмоциональное состояние», «эмоциональное отношение».

На следующем этапе дифференциации функционально-семантического поля эмотивности в каждом классе исследуемых лексем выделяем эмотивные микрополя, элементы которых противопоставляются по семантическому признаку «субъективное содержание эмоций».

Семантическое микрополе художественного текста – это фрагмент системы языка писателя, представляющий упорядоченное множество лексических единиц, группируемых вокруг семемы, представленной единицами в их основном словарном значении, поэтическое употребление которых мотивировано «опрокинутостью» в авторский замысел. Термин «микрополе» подразумевает внутритекстовые отношения полей, их связь друг с другом в границах поля данного текста, а не указывает на их размеры и состав. Такие микрополя могут быть довольно сложными, объемными и содержательными или, наоборот, элементарными; они могут включать языковые единицы разных уровней или состоять из повторяющихся употреблений небольшого числа слов и т.п. [1, с.203].

В процессе анализа эмотивной лексики в романах А.Белого «Крещеный китаец» и «Котик Летаев» мы обнаружили эмотивные микрополя разного объема (при перечислении нами используется количественный – по степени убывания словоупотреблений – критерий). Названия микрополей являются условными, так как в них включаются обозначения близких, но не тождественных друг другу по содержанию эмоций. Так, например, в классе эмотивов со значением состояния выделены следующие микрополя: страха, раздражения, печали, удивления, радости, волнения, страдания, спокойствия, обиды, смущения. В класс эмотивов со значением отношения – любви, ненависти, интереса, уважения, равнодушия.

Важно также отметить, что исследуемые эмотивы, являющиеся устойчивыми номинативными единицами, называют «стандартные», типизированные чувства. Индивидуальные смысловые модификации у таких лексических единиц возникают только во взаимодействии с контекстом. Наиболее яркой особенностью их функционирования являются эмотивные «цепочки» – соседство в ближайшем контексте нескольких эмотивов. Они являются сложными номинациями, обозначающими спектр амбивалентных эмоций. Например, «А он, – «удивление, боль и досада теперь написались под папиным носом, под папиным носом»…» [3, с.586].

Характер смысловых отношений в эмотивной цепочке определяется спецификой передаваемой ситуации, системными отношениями эмотивных лексических единиц, особенностями тезауруса языковой личности. Часто в романах А. Белого «Котик Летаев» и «Крещеный китаец» соседствуют номинации недовольства и страха, любви и радости, удивления и досады. Такие факты иллюстрируют определенные «языковые пристрастия», присущие любой языковой личности.

В эмотивных цепочках может происходить либо сближение смыслов эмотивных лексических единиц, либо их противопоставление, при котором ослабевают общие семы эмотивов и актуализируются их дифференциальные семы.

Таким образом, функционально-семантическое поле эмотивности представляет собой межчастеречное множество лексических единиц, объединенных на основе общности категориально-лексической семы эмотивности. В нем выделяется два класса эмотивов: эмотивы со значением состояния, эмотивы со значением отношения, каждый из которых состоит из определенного количества микрополей. Ядро функционально-семантического поля эмотивности составляют лексические единицы, обозначающие непосредственно сами эмоциональные явления. Периферийную зону образуют единицы, пересекающиеся с рядом смежных полей: полем волевой сферы, движения, поведения, речи и т.д. (взорваться, грызться, резвиться, просиять и др.) и сочетания устойчивого характера (как ошпаренный, душа в пятках).

Список литературы

Абрамов В.П. Семантические поля русского языка. – М.; Краснодар: Акад. пед. и соц. наук РФ, Кубанского гос. ун-та, 2003.
Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. – Ростов-на-Дону, 1993.
Белый А. Крещеный китаец // А.Белый. Серебряный голубь. – М., 1990.
Васильев Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли, речи // Очерки по семантике русского глагола. – Уфа, 1981.
Гайсина Р.М. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в современном русском языке. – Саратов, 1981.
Иорданская Л.Н. Попытка лексикографического толкования группы русских глаголов со значением чувства // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып.13. – М., 1970.
Кубрякова Е.С. Обеспечение речевой деятельности и проблемы внутреннего лексикона // Человеческий фактор в языке: Язык и происхождение речи. – М., 1991.
Новиков Л.А. Семантическое поле как лексическая категория // Теории поля в современном языкознании: Тезисы докладов. – Уфа, 1991. – ч.1.
Полевые структуры в системе языка. – Воронеж, 1989.
Филлмор Ч. Об организации семантической информации в словаре // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.14. – М., 1983.

Blog