Олдскульщик
| Вид материала | Документы |
Не знаю как вам, а мне нравится пить пиво из стакана. Ничего другого из стакана не пью, а вот пиво нравится. Может, это не очень мужественно и вообще не басяво, но ничего не могу с собой поделать, нравится и все. И футбол нравится. Всегда нравился. Впрочем, это я уже говорил... Минуточку.
Наполняет стакан до половины и выпивает его в пять глотков.
Так-то лучше. Как, вы разве не считаете глотки? Я лично всегда глотки считаю. То есть не всегда конечно, только когда пью. Уж не знаю, откуда во мне такая привычка, но это так. И знаете, она, привычка эта, даже полезная. Да-да, помогает со вниманием относиться к тому, что пьешь. А организм, уж поверьте, в долгу не останется. Доброе слово, как говорится, и кошке приятно. Хотя почему именно кошке? Вот же странно, разве кошка сухарь какой? Конечно, ей приятно. Кошки они вон как ласку любят, я по Дискавери видел. Или по Энимал Плэнет? Да где только этих кошек не показывают! Даже у Башкатова кошка есть. Вечно о ноги трется, неловко порой даже. И кто эти поговорки сочиняет? Нет, серьезно, неужели кого другого вместо кошки придумать сложно было? Улитку там или барсука. О чем это я? А. Пиво я начинаю пить с пяти глотков. Вот, смотрите.
Запрокидывает голову и считает, загибая пальцы:
- ...Четыре, пять. Уф, холодненькое! Мозг прочищает что надо. Теперь можно и о законах поговорить. Так вот, секрет Бразилии. Бразильцы это все равно что дельфины. Другие с мячом мучаются, а эти – хлебом не корми – дай поатаковать. Так скажу вам: бразильцы в атаке отдыхают. Совсем как в дельфинарии: ныряют, резвятся, отдыхают после защиты. Да и лица у них, как у дельфинов: умытые, довольные. Конечно, потому как в отборе играть для них все равно, что под водой плыть, тяжко в общем. Отсюда и мой закон. Больше мячом владеешь – больше отдыхаешь, меньше атакуешь – больше пашешь. Какой отсюда вывод? Правильно, футбол – не пашня, так что бери мяч и отдыхай. А соперник пусть отбирает. О, как! И что, спросите? А чего еще надо? Вы как хотите, а по мне так это и есть закон жизни. Гармонии то есть: природе не сопротивляться, а удовольствие получать, как дельфины. Вот такой футбол.
Отпивает пиво.
Что вы говорите, букмекеры? Я не делаю ставки, нет. Знаете, в этом деле надо быть конформистом. Вот кто в силах задать перцу всем этим букмекерам! А что? Они же, конформисты то есть, этот чувствуют, как его... мне Любка говорила. Тренд, вот! А это, скажу вам, серьезная штука, тренд чувствовать. Я вот этот тренд совсем не чувствую. То есть абсолютно, ноль. А Любка да, она всегда в тренде. Она весь это олдскул на дух не переносит, представляете? Хотя причем тут дух? В общем, сами судите. Говорю я ей как-то: «Послушай Masterboy, хорошее техно». «Не люблю, отвечает, я твои 80-е». «Это ж, говорю, 90-е?». А она: «Не люблю 90-е, которые похожи на 80-е!». Сказала, как отрезала. Хотя что отрезала? Не колбасу ведь? Правильно сказала, в общем. Такая она, Любка! Трендовая. Хоть и не конформист. Бывает же такое! Но и я не конформист, не подумайте. Если я не высовываюсь, значит, я как все? Нет, конечно. Я и по линейкам никогда писать толком не мог. Вообще непростая это штука. С одной стороны я – последняя буква алфавита. Так нас в школе учили. Факт, не поспоришь. Но с другой, Аз ведь первая. Точно вам говорю, я у Любки спрашивал. Значит, раньше по-другому было? Иначе в школах учили? Не знаю. Я вообще в этих азбуках не очень. Странные они, не логичные, почти как поговорки. Нет, серьезно. По какому такому блату буквы в алфавит попадали? Почему А везде первая, а Б всегда за ней? Почему из-за них «вэшки» страдать должны, в самом деле! Я же «вэшка», я не говорил? Ну, то есть в «в» учился. Помню, классе в шестом половина «ашек» металлисты были, половина «бэшек» - брейкеры, а «вэшки» не пойми кто. И почему «вэшки» вечно третьими должны быть?.. Или вот еще загадка: почему все звонкие согласные - б в г д ж з впереди глухих стоят? Нет, это еще можно понять: ущербные завсегда в ущемлении, но отчего, скажите, я в конце плетется? Из-за какого такого альтруизма, а? Фуф, ну и разошелся! «Альтруизм» - слыхали? Как о школе заговорю – прямо несет меня! Да, какой из меня конформист! Сами видите – никакой. У конформистов ведь что главное? Не выпендриваются они, вот что. Выпендреж – главный враг в деле прогнозов, это я по себе знаю. Да, вечно хочу выделиться. Всегда ведь хочется сенсацию напророчить, правда? Или у вас не так? Так, конечно. А вообще выиграть на ставках просто: ставь себе на фаворитов по маленькой, и не умничай. Эх, был бы я конформистом – обязательно так и делал бы. Да куда там! Что, казино? Конечно, играю. На приставке у меня, Цезарьс Пэлас. Ох и игра! Ну и пусть старая. Старые игры – самые лучшие. В Ножички, например, или в Пекаря. Ну, в банки то есть. Да хоть вышибалы те же! Сейчас их разве во дворе увидишь? То есть увидишь, конечно, возле клубов всегда стоят, только не те это вышибалы. Совсем не те, не перепутайте.
Качает головой.
По правде говоря, я современных игрушек не понимаю. Какие-то монстры и прочая фантастика. Как Макрон, только хуже. А Макрон это была вещь. Я даже всех художников помню. Нет, серьезно! Не верите? Акира Шигино, Юрифузи Ямогуши и Шигинори Кагияма. Ага, что я говорил! Отличный был сериал. Почти как «Капитан Пауэрс и солдаты будущего». Круче только робот Вертер. Факт. А из игрушек мне Лари Лафер нравится. Ну морячок такой, знаете? Лафер, бабник по-нашему. Бродилка с мультяшкой. Что, я бабник? Опять вы за свое? Скажете тоже! Знаете, все эти блондинки, брюнетки – от лукавого. Мне всегда нравились бродилки. Я вообще только в бродилки играю и только с мультяшками. Точнее, раньше играл, когда у меня компьютер был. Ну, тогда, в офисе. Сейчас только на Денди иногда. Ну, знаете, приставка такая со слоником? И то нечасто, в Марио только. Нет, танчики как-то не по душе. Что, тамагочи? Нет, тамагочи нет, и не было. У меня вместо тамагочи камбуча, ну гриб такой в банке, знаете? Медузный. Ему то сахара подсыпать нужно, то чая подлить – вот вам и тамагочи. А еще его пить можно! Я и пью, вместо пива.
Пьет.
А слово-то какое – бродилка! Мне лично очень нравится. И играть нравится: бродишь себе, никуда не торопишься, собираешь чего-нибудь... Я вообще коллекционировать люблю. Раньше все чего-нибудь собирали: крышки бутылочные, пачки табачные, коробки... Инструкция какая была, что ли?.. Да нет, не было инструкций, никто не заставлял ведь! Чудеса. А ставок я не делаю. Вы не подумайте, что я белая ворона какая-нибудь. Я не белая ворона, нет. Просто хочется быть умнее других. И что меня вечно черт дергает? А ведь я не то чтобы совсем недалекий. Нет, даже в каком-то смысле… Далекий, так что ли выходит? Странное это слово, скажу вам: недалекий. Что они там все имеют в виду? Поди разбери. Но в викторинах всегда лучше игроков отвечаю. И кроссворды я хорошо разгадываю, факт. Всегда. Кроссворды это мое, это у меня с детства.
В бабушкином серванте, под эмалированной жестянкой с чудными вечно мятными пряниками хранилась стопочка заботливо вырезанных из газеты кроссвордов. Еще вопрос, куда было приятнее лазить: в жестянку или же под нее. Он хватал пару пряников и отбирал из стопки кроссворд, в котором было побольше вопросов из географии. Вооружившись атласом, энциклопедией и бабушкой, такую сетку можно было заполнить почти на четверть. Атлас помогал с реками и горами (столицы он и сам знал наизусть), словарь спасал с балетами и химическими элементами, ну а бабушке доставались ткани и танцы. Он старательно заполнял ячейки печатными буквами, непременно простым карандашом, чтобы можно было стереть неверный ответ ластиком. Самым интересным было догадывать за дядей: после него в сетке оставалась пустой всего пара слов. Дядя мог вписывать слова подряд: сначала по горизонтали, потом по вертикали. Ему незачем было даже обводить отгаданные слова кружочками. Как же хотелось оказаться умнее дяди! Но это никогда не выходило. Только один раз ему удалось закрыть последнее слово за взрослыми, так что этот случай запомнился ему на всю жизнь. Это был крокодильский – тот, что из газеты «Крокодил» - кроссворд для взрослых, его отгадывал дядя и оставил на столе на даче.
Он во что бы то ни стало решил переиграть взрослых на их же поле и кинул все свои умственные силы на последнее задание: «Место, которое никому не показывают», шесть букв, пятая и шестая: «ик». Он взялся за этот вопрос всерьез: перетряхнул все свои знания интимной жизни взрослых, затем перебрал все буквы по одной и, когда это не помогло, мудро поставил себя на место загадывающего: Что я не показал бы никому? Ответ пришел во всей своей простоте и очевидности. Он подошел к бабушке и, краснея, прошептал, показывая на газету:
- Трусики.
Та с удивлением уставилась на сына.
- Ну да, трусики. Их же не показывают. Только там одной буквы не хватает, они забыли один квадратик последний допечатать, так ведь бывает?
- Ну конечно бывает!
- Ура!
Довольный ребенок отправился спать. Сон, однако, не шел к нему: нечестность победы бередила его душу, а перевозбужденный мозг продолжал искать истинно верный ответ. Только спустя полчаса уже дремлющее сознание было разбужено гениальным озарением. Эврика! Он слетел с кровати и снова понесся в спальню бабули:
- Тайник! Тайник, вот что никому не показывают! Ба, неси скорее ластик.
Трусики были начисто стерты и на их месте жирно был выведен тайник. Сетка приобрела совершенный вид, и ребенок уснул с мыслью, как часто в мире взрослых заставляют думать о трусах вместо кладов с сокровищами.
Так что кроссворды я люблю. Только такие, знаете, серьезные, с правильными вопросами: «садовый цветок астра», или «осадочная порода овец», или «чукотский советский читатель». А то, знаете, развелось сейчас всяких разных шуточных – голову сломаешь, их отгадывать. Или японские кроссворды. Вот чего не понимаю, того не понимаю! Вы не подумайте, решать я их умею, но не понимаю. Это же как Дискавери по радио смотреть – ничего нового не узнаешь. То ли дело викторины. Викторины я всегда смотрю. Все. Я даже первый выпуск «Поля Чудес» видел, представляете? Там еще женщина в суперигре «Место встречи изменить нельзя» отгадала. Без единой буквы! Хотите верьте, хотите нет. А я это видел, своими глазами! Наткнулся случайно, но понял сразу: мое это. С тех пор ни единой викторины не пропускаю. А ставки нет, это не для меня. Пожалуй, выпью еще. Хотя нет, что-то я увлекся с вами. Выпью лучше воды. Вода, она, конечно, не то, что пиво, но по мне так оно и лучше. Думаете, я пиво пью, чтобы окосеть? Вот уж ошибаетесь! Оно, знаете, аппетит пробуждает. А я все люблю с аппетитом делать. Другое дело, что оно и волю ослабляет, а вода нет. Она наоборот укрепляет. Нет, серьезно. Вода все точит, хочешь камень, хочешь волю Так что сами решайте, какая вам воля нужна. Мне лично – крепкая. Да и нет его пива-то. Футбол не начался, а оно кончилось. То есть совсем, йок. Это Башкатов меня угостил.
Идет на кухню. Слышен звук воды и приближающиеся шаги.
Спорим, вы думали, что я жирный? Признайтесь, так ведь и подумали? Еще бы: сидит дома целый день, пиво хлещет... На вашем месте я бы так и подумал. Но нет. Я не жирный. Можно даже сказать стройный. Да что там, я стройняшка! Худобыр, как у нас говорили. Рыбодух, это с конца если. Извините... Да сами, в общем, видите. Как у меня это вышло? Во-вторых, как говорится, конституция. Ну да, конституция. Не склонен я к полноте. Но это не главное, не во-первых. А во-первых, у моей конституции есть гарант. У каждой конституции есть ведь свой гарант, верно? Так вот, гарант моей конституции это образ жизни. Что? Нет, мне не по душе слово «здоровый». Не знаю почему, слишком много в нем... джунглей, что ли? Назовем мой образ жизни гармоничным. Не от слова гармонь, но от слова «гармония», не перепутайте Послушайте сами: гар-мо-ния. Гармонично звучит, правда? Что, какие кубики? А, нет, чего нет, того нет. Конституция не та. Не подумайте, что я оправдываюсь, тем более и оправдываться мне не в чем. Я ведь уже сказал, что не толстый. Просто нет у меня кубиков, нет и не было. Не завезли.
Смеется.
Знаете, а я ведь был толстым. Не то чтобы совсем Довганем, но животик был, да. Когда в старые брюки ныряю, прямо поражаюсь, каким я был толстым. А все тогда, до кризиса, в тучные годы. Годы тучные и люди тучные. Ну, вы понимаете. Но сейчас совсем не то. Если б не конституция и кубики были бы. Точно вам говорю. А все потому что гармония. Знаете, просто в один момент захотелось жить в гармонии. С кем? Не знаю, со всем, с собой, со своим телом. Как кризис грянул – словно глаза раскрылись. Глаза открылись, а рот закрылся. Никудышный каламбур, извините. Но худеть сразу начал, факт. И ел ведь все то же самое, представьте себе!
Шепчет.
Скажу вам по секрету, даже в Макдональдсе ел. Да, что вы! Ел и даже больше, чем раньше. А что вы хотели, кризис. Как грянул, только там и стал питаться. И все равно худел. Бывает же такое! Так что все эти предубеждения против американской еды полная ерунда. Так и напишите: ерунда полнейшая. Пафня. Против Америки вообще много предубеждений, и все они зряшные. Главное не что ты ешь, а как. Как? Как-как, в гармонии. Посмотрите на меня, и вы все поймете. Тут главное почувствовать. Что? Да тело, гармонию ощутить. Тело оно как женщина, внимание любит, ласку. Впрочем, я это уже говорил... Так скажу вам: гармония – это когда чувствуешь, что тело хочет. А как почувствовал – можешь сложа руки сидеть, вот как я точно. Можешь-можешь, потому что ничего плохого телу ты уже не сделаешь. Еще бы, ты же с ним подружился! Мизинцами, можно сказать, обменялся. Ну, знаете, как говорят: мирись-мирись-мирись и больше не дерись. Вот я и не дерусь. Сижу себе, худею. Ходить, правда, стал больше. Как перестал в машине ездить, так и стал. Кто по городу не ходит, тот четыре кона водит. Так у нас говорили. В общем, ходить стал, в Макдональдс тот же. Но это раньше. Сейчас просто хожу. До метро и обратно. С собакой Башкатовской гуляю. О, матч начинается.
Подпевает слова гимна.
Не знаю, как вам, а мне наш гимн нравится. Это, скажу вам, музыка! Не то что у американцев каких-нибудь. Нет, серьезно! У американцев что? Хэппи Бездей, а не гимн, честное слово. Да что гимн. Если уж совсем начистоту, мне и Петр I нравится. Не в смысле, что царь, хоть и царь тоже, но памятник. Тот самый. А что, большой, внушительный, смотреть приятно. Во все глаза вглядывался – уродства в нем не вижу, хоть убей. Те, кто его страшным называют, наверно питерского Петра не видели. Того, что на лавке. Лысый такой, неужели не помните? Его часто по телеку показывают. Вот где страх-то! А этот очень уважительный. Да мне вообще, если уж на то пошло, все памятники нравятся. Да, все. Даже тот, на лавочке. Есть в памятниках какое-то, знаете, достоинство. Не зря же их лепили, устанавливали. А громадина такая, попробуй дотащи! А что, небось установить памятник тоже подвиг. Извините, как говорится, за высокий штиль. Хотя как штиль высоким быть может? Он же не памятник? Белиберда какая-то. И как их ставят, ума не приложу! Я бы тем кто памятники ставит, тоже памятники ставил. Прямо рядом, только маленькие. А сносить... Это же варварство форменное, вот что это такое! По мне так неважно, какой человек был, но раз ему памятник поставили, значит помнить должны. Потому как история, ничего не попишешь.
Наблюдает за игрой. Делает глоток из чашки.
А футбол все же вне конкуренции. Волейбол или там бокс тоже конечно ничего, но до футбола им, как до звезд. Далеко, даже Бумеру не дотянуться. Легкая атлетика? Тоже хорошо, можно посмотреть. Если олимпиада или чемпионат мира. Но «королева спорта» это чересчур. Комплимент конечно царский, но комплимент он и есть комплимент. Футболу комплименты не нужны. И корона не нужна. Или вы считаете иначе? Да нет, конечно. Или баскетбол взять, «лучшая игра с мячом». Нет, я не спорю, хорошая игра, но не лучшая. «Лучшая игра с щитом». Вот так будет точнее. В общем, нет у футбола конкурентов. Формула 1? Вот уж нет! Я, знаете, все эти гоночки-машинки не люблю. Нет, ну какой это спорт? Я голосую против.
Достает красную карточку и машет ей, как флагом на гонках. Отпивает еще воды.
Знаете, а я сейчас понял, откуда у меня это. В смысле привычка глотки считать. От Арнольда! Нет, серьезно, я ведь не только глотки считаю: шаги, ступеньки – все движения. А потому что Арнольда в Энциклопедии так и говорит: считай движения. Вот я и считаю. Считаю правильным – и считаю. Никудышный каламбур, извините. Но привычка хорошая. Нет, серьезно. Сначала повторения считал, в смысле движения с гантелями или штангой, а теперь уж все считаю, даже когда штанги в руках нет. Представьте себе. Хотя у меня и тогда штанги не было. Конечно, это ж когда было, сто лет назад, да еще на даче. Откуда там штанга? Повесил на лом ведра, проволокой кое-как обмотал и кирпичами наполнил – вот вам и штанга. Да, это скажу вам был бодибилдинг! Немного странное слово, американское, но правильное. У Арнольда на обложке так и было написано: «Энциклопедия бодибилдинга». А если Арнольд написал – так оно и есть. Это вам не фитнесс какой-нибудь. Фу, даже слышать не могу. Эти, знаете, хромированные ручечки, дорожки, это все для девочек. А у нас была качалка. Факт. А все из-за него, из-за Шварца. Что? Какое обыкновенное чудо? Я про Арнольда говорю. А как же! И фотография с Конаном у меня была, и значок с Терминатором, и Командо я четырнадцать раз смотрел. Ну может и меньше, но если «В зоне особого внимания» посчитать – точно не меньше. И Хищника... Нет, Хищника только один раз и то сквозь пальцы. Не в смысле спустя рукава, а в прямом смысле сквозь пальцы. Потому что страшный он - Хищник. Не такой страшный, как «Заклятье долины змей» или «Десять негритят», но все равно страшный. И журналы с качками у меня были, все было. Но это раньше. Сейчас-то я понимаю, что мистер Вселенная это все обман. Сами посудите, если там только земляне выступают, какая ж это Вселенная? Обман, не иначе.
Качает головой.
Да что говорить, я даже детей назвать хотел: Арнольд и Сильвестр. Сильвестр это в честь Сталлоне. Да вы, наверно, догадались. В честь кого же еще? Сталлоне он тоже молодец, мужик. Не такой накачанный, как Арнольд, зато боксер. Рокки смотрели? Ну про боксера. Я его в видеосалоне смотрел. Первый фильм, да. Как сейчас помню. Или первым «Сожжение» был? Нет, тот слишком страшный. Вы не смотрели? После него «Омен» как комедия смотрится. Ну, Омен. Немо, это с конца если. Извините. Нет, не могло «Сожжение» первым быть, после него я бы вообще в видеосалон не пошел. А может «Безумный макс»? Нет, Макса я позже смотрел. Тоже в видеосалоне, но в Туле - ездил к каким-то родственникам. Вот же странный город: везде чисто, а в Кремле помойка! Все наоборот. Или «Горячая жевательная резинка»? Нет, на нее детей не пускали. Все-таки Рокки 4, точно. Это где он с русским дерется, с Иваном Драго. Это уже Дольф Лундгрен. Тоже хороший актер. И Ван Дамм хороший, помните, как они с Дольфом в «Универсальном солдате» дубасились? У, что вы! Не то что бы «Пираты XX века», конечно, но тоже хорошо. А Сталлоне все-таки круче Дольфа. Конечно круче, если про него даже в «Крокодиле» писали. Честное пионерское! Крокодил – газета серьезная, про черт те кого писать не станет. А вот про Сталлоне написал! Можете мне верить, я все «Крокодилы» читал. Помню, когда у бабули гостил – всегда в библиотеку ходил. Прямо по дедову пропуску. Хотите верьте, хотите нет. А там, в читальном зале целая стопка «Крокодилов» всегда лежала, такой бечевкой еще связанных. Не животных конечно – журналов. Да вы, наверно, поняли. Я ее сразу брал и шел за столик читать. Часа три мог читать – не надоедало! А потому что газета серьезная. Даже и не знаю, зачем еще в библиотеку ходить. Не за Пушкиным же? Вы как считаете? А про Сталлоне там в самом конце было. «Ба, знакомые все лица!» Рубрика такая была. На название не обращайте внимания, оно непонятное. Я у своей ба спрашивал, что за название такое – она тоже не знает. А сама рубрика хорошая. Там про какого-нибудь известного человека стихотворение было и портрет его нарисованный прилагался. Очень удобно. Всегда можно было все о человеке узнать: и как выглядит, и что вообще за человек. Я лично так об известных людях и узнавал. Нет, Сталлоне я и без «Крокодила» знал. Но про какого-нибудь Громыко или Ростроповича – как раз оттуда. Что, стих? Кто стих? А, стих! А я подумал, кто-то стих. А стих такой: Считают женщины Сталлоне, Мужских достоинств эталоном, Но чтоб тягаться со Сталлоне Нельзя питаться на талоны. Наизусть рассказал! Никуда не подглядывал, вы заметили? Я его с первого раза запомнил. Да. Потому что хороший стих, серьезный. Не Пушкин какой-нибудь. Факт. Там еще анекдоты были, в «Крокодиле». Но анекдоты не ахти. На любителя анекдоты, прямо скажем. Непонятные, да и несмешные. То ли дело у нас в лагере: «Я машина Бибиси. Метр еду, сто неси». Или: «А мы пингвинчики, а нам не холодно». Это, скажу вам, анекдоты! А в «Крокодиле» не, несмешные. Но я их все равно читал. Все. У меня вообще так с юмором дела обстоят: если не смешно, все равно смотрю, до конца. Просто не могу оторваться. Даже «Кривое зеркало» смотрю. И Измайлова. Представьте себе! А вообще я за КВН. Потому что у него название самое честное. Нет, серьезно. Сначала он находчивым был, потом, в 80-е, клубом, а сейчас веселый. Хотя я помню времена, когда Петросян был смешнее КВНа. Да много чего помню, что греха таить. Помню даже снегирей и синиц на улице. Да. А сейчас разве живность на улице увидишь? Крокодилов разве только.
Смеется.
Помню, в «Крокодиле» такой анекдот прочитал: «- Где у вас ближайшее кабаре со стриптизом? - В Стокгольме». Ну и что? Что смешного? Да и что это вообще такое: кабаре, стриптиз... Мне в лагере потом конечно объяснили, но смешнее от этого не стало. Ничуточки! То ли дело русский, поляк и немец. Вы никогда не задумывались, почему именно русский, поляк и немец? Кто это – Куликов, Ярузельский и Гофман? Что за Ярузельский? Да откуда ж мне знать. Но поляк точно. Его так в новостях и называли: поляк Войцех Ярузельский. Их много в новостях было: Перес Декуэллер, Херосон Акино, Кипрас Мажейка, Сейфуль Мулюков, Наджи Була. Странные имена у них – тех, про кого в новостях говорят. Страннее только у пионеров-героев. Ну, знаете: Марат Казей, Валя Котик, Муся Пинкензон. Да знаете, про них еще такие книжки специальные были. А в новостях про них не говорили, нет. И в анекдотах не говорили, какие там анекдоты! У них просто фамилии странные, как и у тех, из новостей. Может, потому и запомнил? А кто из них кто – бог его знает. В общем, почему именно русский, поляк и немец, ума не приложу. Но у нас были именно они. Точно. Еще Рейган, Горбачев и Тэтчер были. Но Тэтчер это не поляк, а Рейган не немец. Факт.