Смертельное оружие
| Вид материала | Документы |
- И Д. Гловер в фильме Смертельное оружие 2' ричард доннер: мастер рассказ, 59.63kb.
- Оружие и протест 8 За легалайз! 9 Днем в Москве маньяк порезал 12 человек, 2046.06kb.
- Марк сейфер абсолютное оружие америки, 7206.65kb.
- «Атомное и термоядерное оружие», 372.54kb.
- О проведении операции "оружие" по добровольной, 56.74kb.
- Третьего Рейха «Оружие возмездия», 947.3kb.
- Сестрорецкий инструментальный завод, 224.66kb.
- Христианский контекст романа Э. Хемингуэя Прощай, оружие, 344.01kb.
- На войне опасность подстерегает людей повсюду, 2718.68kb.
- Период полураспада: смертельное наследие радиоактивных отходов Америки, 249.26kb.
Слава молча смотрел на нее, думая, что слишком дорогой ценой далось это понимание.
Разумеется, каждый вправе распоряжаться своей жизнью. Но ведь он не один на свете. Если этот человек никому не нужен, быть может, человечество ничего не потеряет, если он зайдет слишком далеко и в итоге погибнет.
Но к Алле это не относится. За сутки, пока врачи боролись за ее жизнь, десятки подруг пролили море слез. И не только они. Не могли сдержать скупых мужских слез даже ее друзья-мужчины, не желая верить, что верная боевая подруга погибнет, и одновременно страшась, что это случится.
Но Слава не хотел говорить этого Алле. Зачем слова? Она и так все поняла.
И все же он был уверен, что если возникнет ситуация, когда потребуется ее помощь, то его любимая женщина не останется в стороне. Слава давно уже понял, что ею движет отнюдь не стремление к риску. Алла никогда не совершала бессмысленных поступков всего лишь ради острых ощущений. Да, ей нравится рисковать, но она не лезет на рожон. Будь она глупа и безрассудна, ее давно бы уже не было в живых – разве мало ситуаций представляли реальную угрозу для ее жизни? Однако, будучи хорошим стратегом и тактиком, к тому же, неплохим психологом, боевая подруга умела мгновенно все просчитать и даже, казалось бы, проигрышную ситуацию обернуть выигрышем. Неплохие качества для мужчины, если он избрал соответствующее поприще, но этими качествами обладает женщина. Сожалеть ли об этом или восхищаться ею? Слава не раз отговаривал ее от участия в рискованных делах, но прекрасно понимал, что Алла не станет прислушиваться к его доводам - она привыкла жить своим умом.
Глядя на любимую женщину, казавшуюся в данный момент безмятежной, Слава осознал, что недавно сказанные ею слова, - всего лишь слова.
Алла все равно будет ввязываться в опасные ситуации. И рисковать жизнью. Верная боевая подруга.
...Все последующие шаги предпринимала Регина. А Серафима предпочла бы ничего не знать. Она, как всегда, находила Гоше оправдания, не желая примириться с реальностью. Не признаваясь в этом даже самой себе, Сима тешилась надеждой, что все обстоит именно так, как обрисовал муж в их предпоследнюю встречу. Она уговаривала дочь не выспрашивать об отце - зачем портить ему репутацию? Что могут знать о нем посторонние люди?!
И еще одна надежда грела Симину душу - муж не может не ценить все, что жена делала для семьи в течение двадцати девяти лет брака. Ведь они всегда жили душа в душу! Ни разу крупно не поссорились, ни разу у них не возникало мысли о разводе. Мелкие стычки случались, - а в какой семье их не бывает?! Гоша отходчив, да и она не любительница скандалить. Они прекрасно ладили и понимали друг друга, им было хорошо вместе.
«Гоша просто увлекся молодой женщиной и потерял голову. Нагуляется, соскучится и вернется ко мне», - обманывала себя Серафима.
Но дочь думала иначе.
- Мамуль, если вы с папой опять будете вместе, то я обеими руками “за”. Ехидничала лишь в воспитательных целях - чтобы он осознал, как смешон. Можно понять мужика, будь любовница интересной особой. Но Катька... Ты же видела ее - драная кошка. Сейчас-то приоделась, видно, папик деньги дает, а в институте выглядела деревенщина деревенщиной и была всеобщим посмешищем. Мордаха-то у нее смазливая, да только мозгов и женской гордости ни на грош. Под любого ложилась – мужа искала, а находила лишь приключения на собственную задницу. У нее даже не хватало ума скрывать, что мечтает выйти замуж за богатого. С ее-то минус-интеллектом - и такие непомерные амбиции! Излюбленный прием Катерины, древний, как ее вторая профессия, - забеременеть и шантажировать будущим ребенком. А наши ребята ржали: “Да это ж сын полка!” На первом курсе она пыталась прибиться ко мне, да Линка ее отвадила, - моя бывшая подруга не терпела никого рядом со мной. А я, честно говоря, жалела Катьку - иногородняя, ютится в общаге, денег вечно нет, парни ее пользуют, да еще и смеются над ней. Не хотела говорить тебе раньше, но сейчас признаюсь: перед госэкзаменами Катерина подошла ко мне и слезно умоляла помочь трудоустроиться. В Москве эта дурында связями не обзавелась, а возвращаться в родной Мухосранск не желала. Ну, я и попросила отца взять ее на работу. Попасть в твой отдел ей не светило - зачем вам юрист без стажа! Папа дал команду начальнику по кадрам, и Катьку приняли на должность референта. А эта дуреха, видать, даже с такими обязанностями не справилась, ее потолок – должность секретутки. Но не растерялась, сучонка, сумела окрутить папика. Так что, мамуль, я в определенной мере виновата в случившемся, раз помогла Катьке пролезть в вашу фирму. А потому предприму определенные меры, чтобы исправить свою ошибку и вернуть отца в лоно семьи. Мне нужно выяснить, чем Катька его взяла. Предполагаю, что раньше отец тебе не изменял, а когда эта шлюха под него легла, вошел во вкус. Мы должны быть во всеоружии, чтобы знать, к чему готовиться.
Лина смотрела на телеэкран, краем глаза следя за мужем. Сегодня суббота - значит, он опять отправится на свидание со своей пассией, наврав, будто намерен навестить родителей.
“Как же я ее ненавижу!” - думала она, глядя, как киношный маньяк душит очередную девушку и представляя на месте жертвы бывшую подругу.
Кирилл достоин лишь презрения - что взять с этого тюфяка! - пляшет под дудку своей любовницы, как комнатная собачка.
Лину распирало от злобы, но отвести душу скандалом нельзя - стоит ей сейчас перегнуть палку, муж подаст на развод. Зря, что ли, она терпела более трех лет, спала с ним, родила от него! Не-ет, Кирилл за все заплатит сполна.
Ее мечта стать богатой непременно сбудется.
...Регина встретилась со всеми деловыми партнерами родителей и в итоге выяснила, что “Атлант” - это тот же “Новатор”, сменились лишь название фирмы и офис, а хозяин прежний, Георгий Натанович Новицкий.
Один из старых партнеров четы Новицких, Всеволод Андреевич Емельянов, не раз бывавший в их загородном доме и в свое время ухаживавший за Региной, поделился своими соображениями:
- Борис Бортник - подставное лицо. Так делают многие фирмы, чтобы уйти от налогообложения или аудиторской проверки - меняют название, тасуют руководящий состав. Истинный хозяин может вообще не числиться, однако всем известно, что решающее слово за ним, а все остальные лишь выполняют техническую работу.
- Так значит, “Новатор” не обанкротился? - уточнила дотошная Регина.
- Нет, конечно. С чего ему разоряться? Процветающая фирма, неуклонно идет в гору.
- А рисковые игры на рынке ГКО?
- Ну, это было давно. Да и Георгий не тот человек, чтобы бездумно рисковать. Он играл, как и многие, и неплохо поимел на этом. С его связями не составило труда заблаговременно узнать, что облигации пора сливать. И он не остался внакладе, как раз наоборот – крупно заработал.
Регина встретилась и с Борисом Бортником - давнего приятеля отца она хорошо знала. Тот говорил уклончиво, но умная девушка вытрясла из него максимум информации и сделала правильные выводы даже из того, о чем он умолчал.
Выяснив все, она ошарашила мать новостью:
- Мам, папа обвел тебя вокруг пальца. У него теперь новая фирма. На самом деле “Новатор” просто сменил вывеску и теперь называется “Атлантом”.
Но идеалистка Серафима отказывалась верить. Как же так? Гоша говорил, что сделал все для того, чтобы обезопасить семью...
- Нет, доченька, - попыталась она защитить мужа. - Ты не знаешь всего. Твой отец взял большой кредит и теперь вынужден скрываться.
- Да никуда он не скрывался! Сидит в шикарном кабинете, но делает вид, будто сир и нищ. Мол, всего лишь наемный работник. Папик не только не разорился на ГКО и не брал кредитов, как раз наоборот, еще больше разбогател, а фиктивным хозяином посадил Борьку Бортника.
- Может быть, Борису и в самом деле принадлежит новая фирма, - продолжала Серафима цепляться за соломинку.
- У этого голодранца никогда лишней сотни не было, - презрительно скривилась дочь. - Борька вечно в долгах, а теперь вдруг стал хозяином крупной строительной компании! Да все говорят, что Бортник - типичный Фунт.
Но Сима все равно не верила.
- Мамуль, нам нужно провести расследование, - заявила Регина. - Наймем частных сыщиков, сведущих в области экономики, и они все раскопают. Предстоят расходы, дай мне денег.
Подавленная Серафима отправилась в спальню, где лежали наличные на каждодневные траты. Госпитализация в гинекологическую клинику, операция и лечение обошлись дорого, а потому в домашнем сейфе оказалась мизерная сумма. Обычно деньги туда клала Сима, но из-за болезни ей стало не до этого, а супруг не озаботился пополнить запас наличности.
- Надо съездить в банк, - обратилась Сима к стоящей рядом дочери.
- Поехали, - согласилась Регина.
В банке их ожидала убийственная новость - на счете четы Новицких не оказалось ни рубля. Ни единого доллара не осталось и на валютном счету. Регина попросила кассира сделать распечатку прихода-расхода и обнаружила, что отец снял все деньги в те дни, когда ее мать лежала в больнице.
- Вот это да! - качала головой ошеломленная девушка. - Здорово папик нас обжулил. И что самое подлое - проделал все это перед твоей операцией... Представляешь - навещал тебя, приносил передачи, а сам в это время обтяпывал свои делишки... Мало того, что захапал себе фирму, так еще и все снял со счетов... Не такие уж большие здесь были деньги, мог бы и не жидиться, раз уже урвал такой жирный кусок. Мам, разве раньше отец был мелочным?
- Нет... - Растерянная Серафима не вполне отчетливо воспринимала происходящее. - Мы ведь зря денег на ветер не бросали, старались все средства пустить в дело.
- Оказывается, я совсем не знаю собственного отца. Надо же - прожила с ним двадцать три года, уважала и любила, а он, выходит, человек алчный и расчетливый. И жестокий. Ведь не чужих людей обокрал, а родных детей и жену. Свои ранят больнее…
Губы Серафимы дрожали, она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Не потеря денег ее расстроила, а слова дочери. До сих пор не хотелось верить, что муж так некрасиво поступил с ними.
- Мам, надо обязательно провести расследование, - твердо заявила Регина. Она снова выглядела собранной и деловой. - Мне нужно точно знать, кто мой отец - подлец или нет. Ты можешь занять денег у своих знакомых?
- Могу, - прошептала Сима.
- Поехали к тому, кто наверняка даст.
Достав записную книжку, Серафима пролистала ее и остановилась на кандидатуре Валерия Романовича Шенгелия - тот был другом ее покойного отца, они вместе трудились в одном НИИ, а теперь он сменил профессию и стал состоятельным человеком.
Без лишних расспросов Валерий Романович ссудил им десять тысяч долларов - все, что оказалось в его сейфе, - и пообещал в случае необходимости добавить.
- Валерий Романович, не могли бы вы по своим каналам выяснить теперешнее финансовое состояние отца? - спросила Регина.
- Мне это и так известно. Георгий Новицкий - фактический владелец фирмы “Атлант”, весьма небедный человек.
- Вы совершенно уверены, что на нем не висит долг, и он не разорился? - уточнила она.
- Абсолютно, - подтвердил тот. - В деловом мире такие сведения сразу становятся известны, никто не будет иметь дело с банкротом.
Выйдя на улицу, Регина оповестила:
- Мам, я не собираюсь сдаваться. Поверь, расследование необходимо.
- Дочуля, нам теперь придется экономить, а услуги частных детективов стоят немало, - возразила Серафима. Но дело было не в деньгах. Не хотелось ей, чтобы кто-то копался в жизни ее мужа - она по-прежнему называла Гошу мужем и мысленно, и вслух, - и выяснял то, что его не красит. Да и сама Сима не желала знать неприятной правды.
Но ее решительную дочь не заставить отказаться от намеченной цели - папины гены.
- Тогда я продам свою машину и на эти деньги найму детективов.
- Стоит ли, Региночка?
- Стоит, мам. - Дочь была настроена весьма воинственно. - Если все подтвердится, мы подадим в суд. По закону тебе положена половина. Да и по моральным критериям тоже - ведь вы вдвоем с нуля создали фирму. Он тебя обманул? Обманул. Обокрал? Обокрал. Неужели ты это спустишь?
- Дочуля, не хочу я судиться с твоим отцом. Пойми, он все равно не чужой мне человек. Да ведь и тебе не чужой.
- А как же родной человек мог так с нами поступить?! Я работаю в бюджетной организации, получаю три тысячи рублей, ты вообще осталась без работы, Сережке учиться еще два года. На что мы будем жить? Втроем на мои три тысячи?
- У нас три машины...
- Хорошо, продадим все три машины. Проедим мы их довольно быстро. А дальше что? Я выйду замуж, Серега женится - и мы с ним приведем суженых в наш дом? Устроим коммунальную квартиру и будем все тереться на одной кухне? Я начну лаяться с Сережкиной благоверной, а та - спать с моим мужем - так?
- Давай сделаем по-другому - ты все выясни, а потом мы поговорим с твоим отцом. - Сима и в самом деле надеялась, что если с Гошей поговорить по-хорошему, он поступит как любящий муж и отец.
- И ты надеешься его разжалобить? - скептически отозвалась дочь. - Мне он, глядя в глаза, врал, будто фирма не его. А тебе “благородно” оставил квартиру твоих родителей, прибрав к рукам наш загородный дом, который стоит ровно в пять раз больше. Да и его “Линкольн” существенно дороже твоего скромного “Пежо”. Ты не замечала, мам, что папа всегда покупал все самое лучшее? У него рубашки и галстуки за двести-триста долларов, а ты ходишь в сторублевых колготках “Леванте”. Он покупает за границей костюмов на десятки тысячи баксов, а ты отовариваешься в местных шопах за сто-двести долларов.
Серафима подавленно молчала. Это и в самом деле было так. Привыкнув смолоду экономить, она, скрепя сердце, покупала себе двухсотдолларовые костюмы. И то лишь потому, что деловой даме не пристало ходить в барахле с вещевого рынка. А любимого мужа Сима никогда не контролировала в тратах - в конце концов, он генеральный директор и лицо фирмы, а она всего лишь руководитель юридического отдела.
«Теперь я уже никто... - грустно подумала Серафима. - И моего отдела уже нет, и фирмы тоже...»
- Может быть, мне устроиться на работу? - без особой надежды спросила она.
- Ты пока займись своим здоровьем, а когда поправишься, тогда видно будет, - ответила Регина, подумав, что ее мать, которая сейчас выглядит на все шестьдесят, вряд ли найдет приличную работу.
Регина продала свой “ниссан” и наняла частных детективов. В итоге выяснилось следующее.
Екатерина Зинчук стала оказывать шефу секс-услуги практически сразу же, как только ее приняли на работу в “Новатор” - вот так она “отблагодарила” Регину Новицкую, составившую ей протекцию. В то время супруга генерального директора больше времени проводила на больничной койке, чем дома, и Георгий Новицкий предпочел немолодой, больной жене молодую и здоровую красотку. Но это бы еще полбеды - мужчина на шестом десятке лет нередко предпочитает свежее мясцо. Беда в том, что безжалостный супруг решил воспользоваться ситуацией - скормить законной супруге легенду о крахе семейной фирмы и добиться скорейшего развода, оповестив: “У меня есть другая женщина”. В итоге он обманул и, по сути, ограбил свою семью.
Пока жена лежала в больнице, Георгий Новицкий уволил заместителей и бухгалтеров - они много лет работали с Серафимой и не стали бы участвовать в грязной сделке, - и в рекордно короткие сроки проделал все, что ему требовалось: открыл новую фирму “Атлант”, перевел на ее счета все средства “Новатора”, оформил все нужные документы так, будто бы прежняя фирма разорилась, и объявил ее банкротом.
Теперь Серафима поняла, почему муж так спешил объявить, что уходит к другой женщине, - он еще не успел провернуть все дела, а реализовать подобный план, живя с женой под одной крышей, вряд ли способен даже такой подлец. А ее любимый Гоша проявил себя именно подлецом.
Все два месяца, что он от нее скрывался, муж лихорадочно прятал концы в воду и переводил деньги, организовав несколько фирм-фантомов.
Частные сыщики установили, что никаких долгов на нем не было и нет. Георгий Новицкий заранее договорился об этой легенде с Борисом Бортником, - тот махинатор под стать своему приятелю, - чтобы развязать себе руки. Финансовые операции требуют определенного времени. Когда закрывается, а тем более, банкротится крупная фирма, налоговая инспекция проводит аудиторскую проверку, - это длительный процесс. Да и чисто техническая сторона тоже занимает не один день. За два месяца мнимобанкрот снял новое помещение, вывез туда мебель, оргтехнику и документацию из здания, взятого “Новатором” в долгосрочную аренду, нашел новых арендаторов для субаренды опустевшего особняка, уволил всех прежних сотрудников, чтобы избежать утечки информации, и набрал новых, оповестил поставщиков и заказчиков, что договора будут перезаключены на тех же условиях с новой фирмой “Атлант”.
В общем, работа кипела, если только можно назвать это работой. И все ради чего? Ради того, чтобы не делиться с женой!
Больше всего Серафиму угнетала мысль, что ее бывший муж не обеднел бы, поделив все поровну. Он стал бы наполовину менее богатым, но все же очень состоятельным человеком. Но алчный Георгий Новицкий не пожелал терять часть денег.
Сима, гордившаяся тем, что они не обзавелись новорусскими хоромами, узнала еще одну ошеломляющую новость - муж втайне от нее купил именно такую квартиру, которой непременно обзаводятся нувориши. За время долгой болезни Серафима уже не могла досконально вникать в дела, и супруг имел возможность тратить значительные суммы, не ставя ее в известность. В новых апартаментах он поселил любовницу и именно в ней обосновался, уйдя от жены. И вовсе не скрывался от кредиторов, а занимался новой фирмой, встречался с деловыми партнерами, оповестив всех, что фирма осталась той же, лишь сменила название и местоположение.
Серафима, узнававшая все новые и новые подробности подлых деяний бывшего мужа, ощущала себя морально раздавленной. Столько лет делить постель и кров - и так подло поступить с самым близким человеком...
Серафима и в семнадцать лет была слепа, и на пятом десятке не прозрела. Даже сейчас обманутая жена не осознала, что Гоша лгал всю жизнь, что он совсем не тот, каким она его себе придумала, что своим попустительством и самооправданиями: “Я его люблю, а недостатки есть у каждого”, - она культивировала его эгоизм и иждивенческие наклонности.
Все началось буквально с первых дней их знакомства, а потом стереотип закрепился. Во всем, что не касалось его лично, Гоша предпочел роль стороннего наблюдателя, а чаще - потребителя. Вначале он был сексуальным потребителем, - влюбленная девушка безотказна, - а позже стал типичным захребетником. Жил в свое удовольствие, жена его обслуживала, а свои проблемы решала самостоятельно. В итоге Серафима создала мужу домашний оазис, полностью избавив от каких-либо проблем. Зачем Гошеньке перенапрягаться? Ведь он саменький любименький, все лучшее - ему. А она, Сима, сильная (понимай - двужильная) и может все!
Георгий Новицкий - элегантный денди под два метра ростом, в дорогом костюме и галстуке. А его хрупкая жена Серафима, помимо профессиональных обязанностей, взвалила на свои плечи дом, детей и мужа-денди в дорогом костюме и галстуке.
Алла, как по открытой книге, прочла по Славиному лицу всю динамику его чувств: вначале он думал, что это конец их отношениям, а теперь опять воспрянул духом.
«Какая же я бессердечная эгоистка, - укорила она себя. - Третировала Славку, бравировала тем, что в любой момент могу его послать. Вытирала об него ноги, насмехалась, а он терпел мои безобразные выходки. А я-то, понтяра, радовалась, что так обломала крутого Мирона - мол, верчу им, как хочу... А ведь он страдал...»
- Слав, прости меня за прежнее безобразное поведение, - тихо попросила Алла, взяв его руку.
Слава чуть дар речи не потерял. Замер, не в силах вымолвить ни слова. Чтобы своенравная и капризная Алла просила прощения... Нет, такого никогда не бывало.
- Что - удивляешься? - улыбнулась она. - Да я и сама на себя дивлюсь. Многое осталось в прошлой жизни, Слав, - немалая польза от того, что я побывала за гранью.
- Слишком дорогая цена, - покачал он головой.
- Да ладно, был бы товар хорош, а цена значения не имеет, - беспечно отмахнулась лихая боевая подруга.
...Наконец-то Сима поняла, почему Гоша приехал к ней днем, когда Регины с Сережей не было дома, с букетом желтых тюльпанов, - хотел напомнить о былом и усыпить ее бдительность. И добился своего. После этого она расчувствовалась и охотно съела всю его ложь. А ему было нужно, чтобы жена пришла на судебное заседание одна, согласилась на развод и подтвердила, что имущественных претензий к мужу не имеет. И это черным по белому записано в протоколе: ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПРЕТЕНЗИЙ НЕТ.
Когда-то Серафима считала себя счастливой женщиной. У нее было то, о чем они по прежней бедности даже не мечтали. И вот в одночасье все рухнуло.
С момента ухода супруга и до развода, Серафима Николаевна Новицкая, юрист со стажем, ощущала себя несчастной, брошенной женой и не задумывалась о том, как защитить свои интересы и интересы детей, мечтая лишь вернуть любимого мужа. Симе и в голову не пришло, что он может лишить ее всего, вышвырнув из фирмы и из своей жизни.
Раньше Серафима несла на своих плечах двойной груз обязанностей, а потеряв здоровье, утратила трудоспособность, к тому же, не могла удовлетворять сексуальные потребности мужа. И он безжалостно избавился от нее. Больная жена ему уже была не нужна ни в каком качестве. Как старая вещь, сослужившая свою службу и уже ни на что не годная....
По требованию дочери Серафима все же подала исковое заявление. На суд Гоша не явился. Пришел его адвокат, представивший документы, что Георгий Натанович Новицкий в настоящий момент никакой собственностью не владеет, личных счетов ни в одном банке не имеет, работает генеральным директором ЗАО “Атлант” с окладом в двадцать тысяч рублей, а принадлежавшая ему некогда фирма “Новатор” по результатам аудиторской проверки объявлена банкротом.
Все, поезд ушел! Пишите письма. Или кусайте локти.
Наконец настал благоприятный момент для разговора о делах. С каширскими проблемами укротительница мальчишей-плохишей в общих чертах разобралась: Леня Кудрявцев и его друзья на свободе, а Руслан с дружками - в СИЗО, так что все идет свои чередом. Об этом Алла решила пока умолчать. А вот с Яковом Паршиным еще не закончено.
- Я познакомилась с одной девчушкой, с которой по-свински обошелся муж. Ей еще и восемнадцати нет, он соблазнил ее в шестнадцать, а потом вышвырнул без гроша, беременную, ребенка не признал и алиментов платить не желает. А у нее ни работы, ни жилья, ни денег. И сынишка болен.
- Ты хочешь помочь ей материально?
- Помогла бы, да Роза отказалась.
- Решила вразумить ее мужа?
- А что бы ты сделал на моем месте?!
- Давай я сам с ним поговорю, - предложил Слава. - Мои ребята выяснят, кто он таков, каким имуществом владеет, а потом я с ним встречусь.
- Да имуществом-то этот сучонок владеет, и немалым... - сердито произнесла «робингуд в юбке». - Бизнесмен, етит его мать! Не обеднел бы, выплачивая на сына алименты и обеспечив Розу жильем.
- Если он в бизнесе, может быть, я его знаю?
- Вряд ли... Лично мне его фамилия - Паршин - ни о чем не говорит. Видно, не нашего полета птица.
- Как его зовут?
- Яков Борисович.
- Наслышан.
- Да ну? И что ты знаешь об этом паршивце по фамилии Паршин?
- Редкостный подонок.
- Так я и думала.
- Яков Паршин - специалист по “кидалову”. Помнишь ситуацию, когда мошенники из фирмы “Заря” обманули Ларису?1
- А то! Это был наш первый печальный опыт в джунглях бизнеса. И что - Яшка в этом поучаствовал?
- Да, он был одним из тех, кто “кинул” Ларису.
- Что ты говоришь! Ты гляди, как мир тесен! Я ведь знать не знала, что Ларкин обидчик по-прежнему телепается в бизнесе. Думала, сучонок получил хороший урок, когда ты заставил его выплатить долг, да еще с солидными процентами. А Яшка, оказывается, продолжает развлекаться “кидаловом”. Хорошенько проучить паршивца Паршина - это же мне бальзам на сердце, Славик!
- Аллочка... - укоризненно произнес он.
- Нет, Слав, - решительно заявила укротительница мерзавцев всех мастей, - этот тот самый случай, когда я не могу остаться в стороне. - Из-за подонка Яшки Лариса стенокардию заработала, так что пощады ему не будет.
- Я заставлю Паршина обеспечить жену и ребенка.
- А Ларкины переживания сойдут ему с рук? Нет уж, Славик. Это дело чести. Моей чести. На крайнее зло – крайние меры!
- Что ты задумала? - встревожился Слава.
- Не боись, - улыбнулась она. - Мерзавец останется жив, но вряд ли здоров. И даже не пытайся меня отговорить.
- Ну ладно, - сдался он. - Но я дам тебе в помощь своих ребят.
- Да зачем на деликатное дело идти целой толпой! Мне и Толяна хватит.
- Ты обещаешь, что Толик будет с тобой?
- Обещаю, - твердо сказала боевая подруга. - Верный оруженосец теперь всегда при мне. Я слегка видоизменила свой девиз: “Женщины МОГУТ все, но не ДОЛЖНЫ делать все”. И если есть возможность привлечь мужчину, то почему бы женщине этим не воспользоваться? Зачем нам взваливать на свои хрупкие плечи то, что ДОЛЖЕН делать сильный пол? Верно я мыслю?
- Верно. А что ты намерена сделать с Яковом Паршиным?
- Да ничего особенного, - с честнейшим видом ответила Алла. - Поговорю с ним, сошлюсь на тебя, хорошенько пригрожу и заставлю поделиться. Вот и все.
- Но только в присутствии Толика, - еще раз предупредил Слава.
- Я же обещала. - Она произнесла это столь убедительно, что любовник не усомнился.
“Все равно буду делать то, что считаю нужным, - мысленно усмехнулась «крутая Уокерша». - А Славку привлеку по мере необходимости. Женщины могут ВСЕ, но не обязаны ВСЕ делать сами!”
...Три года назад Серафиму особенно угнетало, что по вине бывшего мужа им пришлось резко изменить образ жизни. К хорошему привыкаешь быстро, а отвыкать тяжело. Годами покупая качественные продукты в супермаркете, нелегко в одночасье перейти на дешевые сосиски. После машины мало радости ездить на общественном транспорте, а особенно когда плохо себя чувствуешь. Деньги требовались постоянно, и немалые. Врачи рекомендовали Симе санаторное лечение, но у нее не осталось ни копейки. Ей назначали импортные препараты, а каждая упаковка стоила не менее пятидесяти долларов. Консультация специалиста - минимум сто долларов. Обследование - уже не одна сотня, а стационарное лечение в десятки раз дороже.
Новости, свалившиеся на Серафиму, вконец подорвали ее здоровье. У нее и раньше поднималось давление - сердечно-сосудистая патология часто сопутствует занятию бизнесом, - но Сима относилась к этому как к должному: стрессов у коммерсантов немало, да и возраст.
Теперь болезни будто сговорились. Давление то подскакивало до 240/160, и у Симы нестерпимо ломило затылок, перед глазами мелькали черные мушки, кружилась голова, то вдруг падало до 90/60, и тогда бедной женщине казалось, что она потеряет сознание. Лечащий врач никак не мог подобрать препараты - стоило пациентке начать прием гипотензивных средств, как давление резко падало. Вдобавок у Серафимы, как и у ее покойной матери, сердечно-сосудистая недостаточность и стенокардия.
Помимо этого, у Симы обострился тромбофлебит - частое осложнение после операции на малом тазу, - под коленями набухли варикозные узлы, которые нестерпимо болели. А оперироваться нельзя - сердце не позволяет. Вот и попала Серафима в заколдованный круг. Болезней много, а лечить их трудно.
Ходить она не могла, да и лежать было тяжело. И вообще ей было очень плохо.
Больную Симу пичкали успокоительными, она перепутала день с ночью: до утра не могла уснуть, мучаясь тяжкими мыслями, а днем, обессиленная, дремала.
“Региночка в точности как я в ее возрасте, - убивалась Серафима. - Родители болели, денег не было, а я разрывалась на части...”
Дочь крутилась, как белка в колесе, чтобы оплатить лекарства, лечение и платные консультации. Сергей - студент, его стипендии хватало лишь на сигареты.
Спустя полгода, наплевав на собственную гордость, Регина пошла к отцу и рассказала, что мать тяжело больна и им очень нужны деньги.
- Мне нечего тебе дать, - развел руками тот. - Ты же знаешь, что у меня ничего нет.
Она молча смотрела на него, наливаясь мстительной злобой.
Благодаря проведенному частными сыщиками расследованию, Регина знала, что уже спустя месяц после развода отец женился на своей любовнице - та принесла в ЗАГС справку от гинеколога, что у нее двадцатинедельная беременность, и брак зарегистрировали в ускоренные сроки. Сейчас свежеиспеченная семья Новицких живет в шикарных апартаментах площадью в четыреста двадцать квадратных метров, на улице Тверской-Ямской. Для того, чтобы получились такие хоромы, Георгий Новицкий объединил четыре квартиры и теперь занимает весь этаж. Официальной владелицей является Екатерина Савельевна Новицкая. Только полнейший идиот может поверить, что на секретарское жалованье дочь неимущих родителей Катя Зинчук сумела приобрести квартиру из двенадцати комнат в самом центре Москвы, сделать в ней дорогостоящий евроремонт и обставить эксклюзивной мебелью и прибамбасами из элитного салона “Престиж”, в котором кухонная поварешка с личным автографом модного дизайнера стоит две сотни долларов, а мебельные гарнитуры - свыше ста двадцати тысяч зелени. А во сколько обойдется меблировка двенадцати комнат и нежилых помещений?..
Регина идиоткой не была и сейчас, глядя на невозмутимого отца, испытывала самую настоящую ненависть и к нему, и к мадам Новицкой номер два. За восемь месяцев по вине этой парочки ее мать из цветущей, энергичной женщины превратилась в развалину, у которой все болит, нет сил и желания жить. Ей можно помочь - любая болезнь лечится, - но хорошие специалисты стоят дорого. Дорого в их теперешнем понимании, когда они вынуждены экономить на всем, зная, что денежных поступлений ждать неоткуда. Но для отца несколько тысяч долларов, которые нужны для спасения ее матери, - сущая безделица, стоимость очередного Катькиного сногсшибательного туалета или какой-нибудь козетки с финтифлюшками в ее будуаре. И как смеет отец смотреть с таким самодовольным видом на родную дочь и так нагло врать, что ему нечего ей дать! Ведь в то, чем он и его молодая бездельница жена владеют, вложены пот и кровь, силы и здоровье ее матери!
“Неужели папаша полагает, что он один умный, а все остальные, и в первую очередь, мама, деловая женщина, его правая рука, и я, плоть от плоти его, - наивные простофили, готовые поверить топорно сляпанным махинациям!” – недоумевала Регина.
Разглядывая сидящего перед ней беспардонного лжеца и махинатора, девушка обнаруживала в его лице черточки, которых ранее не замечала, и все больше убеждалась - нет, ее отец вовсе не умен. Во всяком случае, не так умен, каким она его себе представляла, и каковым он считает себя сам. Ее родитель самоуверен и самодоволен, ставит себя выше всех и абсолютно убежден в собственной правоте, а человека с такими качествами легко обмануть. Он может и сам ошибиться, а в силу чрезмерной самоуверенности не увидит просчета и не сумеет его исправить. Ее папаша - законченный эгоист, а это тоже свидетельство ограниченности. Он совершенно некритичен к себе, а потому не способен измениться. Свою фирму оформил на нищего Бориса Бортника, и теперь любому сведущему человеку понятно, с какой целью. Был бы отец дальновиднее, подобрал бы более достойную кандидатуру, чтобы комар носу не подточил. Но он выбрал Бортника, потому что тот управляем и целиком зависит от его щедрот. Дурость! А папаша упивается своей изворотливостью, весьма доволен, что обвел вокруг пальца жену и детей. И счастлив, женившись на потаскухе Катьке, готов осыпать ее деньгами, не подозревая, что та его просто-напросто одурачила.
Регине было известно, что отец уже продал “Линкольн” и приобрел новенький “Ягуар” - по желанию молодой жены и тоже на ее имя. Ловко? Ловко. Ай да Катерина! Ай да царица спальни из Мухосранска!
Не только квартира, которая со всей начинкой тянет на полтора миллиона долларов, но и их загородный дом теперь по документам принадлежит Екатерине. Сказав: “Я его переоформлю на другого человека”, - ее отец не соврал, просто не упомянул - на какого именно человека. Откуда у него уверенность, что, отдав собственность на два миллиона, он потом вернет ее? Или ему заложило уши, когда дочь просветила его о беспутной жизни Кати Зинчук? Только неумный и самонадеянный человек может убедить себя, что шлюха будет с ним честна. Невозможно сохранить чистой душу, давая напрокат тело любому желающему: в позиции «раком» совесть изнашивается. А может быть, папаша обольщается, что, вытащив Катерину из грязи, обеспечился ее благодарностью на всю оставшуюся жизнь? Тогда он вдвойне болван. Облагодетельствованный человек зачастую ненавидит благодетеля и при первой же возможности постарается порвать отношения, не забыв, однако, прихватить щедрые дары.
И ради чего ж ее отец так рискует? Увы, ни великой любовью, ни благими намерениями спасти заблудшую овечку тут и не пахнет. Все гораздо прозаичнее. Самоуверенный Регинин родитель убежден, что Екатерина полностью управляема и не опасается ее, а потому проделал манипуляции с недвижимостью с единственной целью: захапать все себе и ничего не дать жене и детям.
- Я не сомневаюсь, что отольются кошке мышкины слезы, и ты за все поплатишься, - отчеканила Регина. - Подохнешь в нищете, умываясь кровавыми слезами и шамкающим ртом умоляя подать тебе судно. Но скорее всего, твоя паскуда наймет киллера, и все, что ты у нас украл, достанется ей. Беспредел творит новый беспредел. Посмотри на себя, отец. Твои жалкие попытки держаться в форме безуспешны - живот свисает над брюками! И ты считаешь себя привлекательным для ровесницы своей дочери? Неужели ты думаешь, что двадцатитрехлетняя распутница, которую сотни крепких парней имели во все естественные отверстия, прельстилась твоим сморщенным «достоинством»? Ей твои деньги нужны, а не увядшее и оплывшее тело.
- Регина, не забывайся! - не выдержал отец, медленно багровея.
- Да я-то не забываюсь, - усмехнулась она, сохраняя спокойствие. Теперь ее ненависть перешла в другую фазу. - Это ты забыл о чести и порядочности. Наверное, их у тебя никогда не было. Мне стыдно, что у меня такой отец. И если Катька тебя «закажет», - туда тебе и дорога. А все твое богатство, ради которого ты совершил подлость, достанется такой же подлюке, как и ты, твоей теперешней жене. Вы друг друга стоите, и ты заслуживаешь той участи, которая тебе уготована.
Раздался вежливый стук в дверь, и в палату вошла высокая медсестра с небольшим пластмассовым подносом, покрытым белой салфеткой. Ее лицо скрывали марлевая маска и белая шапочка, надвинутая по самые брови. Но глазки хороши, а стреляет ими деваха очень бойко. Да и фигуристая, в теле.
Яков сразу оживился, решив, что вечерком пригласит эту сестричку к себе в палату. А вдруг к нему и впрямь подселят вонючих старикашек, которые будут ходить на судно и храпеть ночами! И тогда с симпатичной девицей уже не развлечешься.
А эта просто супер! Формы оч-чень аппетитные. Со сломанной ногой не порезвишься, но за сотню рублей краля наверняка не откажется его ублажить.
- Добрый день, - милым голоском прощебетала медсестра, подходя к его кровати и поставив поднос на тумбочку.
Яша растянул щербатый рот в довольной улыбке. Эта милашка точно не откажется навестить его вечерком - по повадкам видно, что потаскушка из категории «хоть куда». Да и заработать, видать, не прочь. Для местных шлюшек сотня «деревянных» за пятнадцать минут работы ртом - подарок судьбы.
- Сейчас сделаем укольчик, - томно ворковала медсестра.
- А что за укольчик? - игривым тоном осведомился беззубый ловелас, погладив ее по крутому бедру.
Медсестра кокетливо погрозила ему пальчиком, но придвинулась ближе, наклонилась, и он увидел такую грудь, что его организм тут же выдал соответствующую физиологическую реакцию.
- Слушай, запри дверь, а? - охрипшим голосом попросил Яша, запуская руку в вырез ее халата.
- Какой вы шалун... - Девица заигрывающе улыбнулась и убрала его руку, но по всему было понятно, что она вовсе не против продолжения.
- Ну, чего ты ломаешься... - Он ухватил ее за полу халата и попытался подтянуть поближе.
- Врач еще не ушел... - Медсестра непроизвольно оглянулась на дверь, потом перевела на него откровенно манящий взгляд.
- Придешь, когда он уйдет?
- Приду. - По лукавым синим глазам было видно, что она улыбается. Значит, сама не прочь, и ему даже платить не придется. - А пока я сделаю вам укольчик, чтобы вы побыстрее встали на ноги.
- Ну давай, коли, - благодушно разрешил Яша. - Только я повернуться не могу.
- И не надо. Я вас в бедро уколю. Будет немного больнее, чем в ягодицу, но для настоящего мужчины это пустяк, - как комарик укусил, верно? Лежите тихонько и не трогайте меня, ладно? А то нечаянно дернитесь и сместите систему вытяжения.
- Но потом-то я тебя трону, - пообещал шепелявый донжуан.
- Потом - пожалуйста, - подмигнула ему медсестра.
Яша довольно хмыкнул, подумав, что не так уж, оказывается, и плоха эта деревенская больница. По крайней мере, в Москве вряд ли найдешь таких сговорчивых сестричек, готовых обслужить «за так». А у этой такие буфера...
Предаваясь приятным размышлениям о ее пудовой груди, скупой сластолюбец даже не почувствовал укола.
- Вот и все, - весело оповестила медсестра. Подхватив поднос, она танцующей походкой направилась к двери, а Яша спохватился:
- Эй, ты куда?
- Меня другие пациенты ждут.
- А когда зайдешь?
- Сейчас двоим лежачим сделаю уколы и приду. - Медсестра кивнула на поднос с двумя наполненными шприцами.
- Да ладно, потом сделаешь, - вальяжно распорядился Яша, считавший себя VIP-пациентом. - Ничего с этим старичьем не случится.
- Вы хотите, чтобы я побыла с вами? - Медсестра склонила голову на плечо и бросила на него взгляд искоса.
- Побудь, а то я тут скоро с тоски завою.
- Хорошо, я через минутку, - согласилась она и пояснила, сопроводив свои слова выразительным взглядом: - Узнаю, ушел ли Алексей Петрович.
Поставив поднос со шприцами на тумбочку, кокетка со значением подмигнула и вышла, бросив на ходу:
- Не скучайте. Скоро я вас развеселю.
Серафима курила, прислонившись к стене, и ждала, когда ее позовут. И опять нахлынули мысли и воспоминания.
С тех пор, как Регина сказала, что будет работать у отца, пошла вторая неделя, но Сима все никак не могла забыть этот разговор. Неужели и дочь ее предала?
...Три года назад Регина была совсем другой. Она преданно ухаживала за матерью, проявив удивительную самоотверженность и терпение. Тогда Серафиме не хотелось жить, и в конце концов врачи сказали, что именно в этом все дело - больная совершенно не хочет излечиться, пассивна, ко всему безучастна, и лекарства бессильны. По крайней мере, терапевтические средства.
- Проконсультируйте ее у психиатра, - посоветовал невропатолог.
Регина так и сделала. А Серафиме было все равно. Ее смотрели уже столько врачей, одним больше, одним меньше...
Через два месяца депрессия у нее прошла, сердце перестало болеть. Давление, правда, иногда повышалось, но терапевт подобрала ей оптимальный курс, и с этим тоже удалось справиться. Серафима уже могла самостоятельно ходить, сама ездила на прием к психиатру. Как-то раз, сидя возле кабинета врача, она познакомилась с женщиной по имени Рита. Их истории были во многом схожи - Риту тоже бросил муж, она полгода страдала депрессией и даже пыталась покончить с собой, потом посещала психиатра.
- Сейчас, благодаря лечению и подругам из “Клуба одиноких сердец” я уже почти пришла в норму, - поведала Рита.
- А что это за клуб? - заинтересовалась Серафима.
- Давайте я вас туда приведу, и вы со всеми познакомитесь. Они помогают таким, как мы с вами, - женщинам, которых обидели мужья.
На следующий день они пришли в квартиру Ирины Кузнецовой, основательницы “Клуба одиноких сердец”. Оказалось, что все присутствующие пережили драматические ситуации. Положение Серафимы было еще не худшим - все ж у нее есть жилье, да и дети уже взрослые. И тем не менее, члены клуба не унывали. Имущие сдавали взносы в общий фонд, а потом все вместе решали, кому в первую очередь помочь. Находили приличную работу тем, кто ее потерял, помогали оплачивать аренду квартиры, если у женщины не было своего жилья. Члены клуба решали и глобальные задачи, заставляя бывших мужей, обманувших жен при разводе, выплатить все, что положено по закону.
И Сима поняла, что у нее есть надежда. Сколько можно сидеть на шее у дочери!
Бизнес-леди Серафима Николаевна Новицкая могла бы обратиться к деловым партнерам, чтобы те нашли работу, соответствующую ее квалификации, но она категорически не хотела возвращаться в бизнес. А еще больше не хотела видеть бывшего мужа. Все, эта страница ее жизни закрыта навсегда.
«А может быть, Гоша все точно рассчитал? - задумалась Сима. Поразмыслив, задала себе еще один вопрос: - Неужели он сознательно меня убивал?»
И ответила утвердительно.
Муж прекрасно знал, как отразится на ней известие о разводе. Ему известно, что у покойной тещи было больное сердце, а сердечно-сосудистая патология нередко передается по наследству. У Серафимы стенокардия с сорокадвухлетнего возраста, а гипертоническая болезнь обнаружилась еще раньше. От всех этих потрясений у нее мог случиться инсульт или инфаркт. Сильное эмоциональное потрясение для сосудистых больных - смерти подобно. Значит, Гоша все сделал осознанно.
Едва она выписалась из больницы после операции, он обрушил на нее новость, что уходит к другой, хотя любой порядочный человек не поступил бы так с еле живой женой. Еще через месяц, когда Сима вернулась после повторного стационарного лечения, Гоша явился в тот же день и намеренно вел себя как холодный, бездушный эгоист, видимо, надеясь, что это станет для супруги тяжелым эмоциональным потрясением, и у нее будет сосудистый криз. А когда и это не удалось - добил ее другим способом, лишив даже средств на лечение. Для того он и забрал все деньги с общих счетов, чтобы Серафима не могла получить квалифицированную медицинскую помощь. Ничем иным объяснить такой поступок невозможно. Эта сумма для него - мизер, а для больной Симы - вопрос жизни. И Гоша добился желаемого: она умерла, пусть не в физическом смысле, а морально - выпала из обоймы. Кому нужен компаньон, который по году болеет! Бизнес - занятие для людей с лошадиным здоровьем, а не для сердечников-гипертоников.
И тогда все стало на свои места. Гоша обдуманно, хладнокровно и планомерно уничтожал ее, - как личность, как женщину, как бизнесмена. И она его тоже уничтожит, обдуманно и хладнокровно.
Доморощенный сердцеед заскучать не успел – медсестра вернулась.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Алла, - ответила та, стягивая маску.
Яков аж обмер. Это ж надо - такую красоту прятать под куском марли! Вот дуреха-то!
- Слышь, да ты красотка! – одарил ее корявым комплиментом неумелый ухажер. – На фиг тряпку-то нацепила?
- Сюрприз, - усмехнулась она, но обалдевший Яша не заметил новой интонации.
- Нарочно, что ли? Чтобы потом снять?
- Именно, - подтвердила Алла, уже откровенно насмехаясь. - Ну и как я тебе?
- Годишься, - одобрительно кивнул он, не придав значения тому, что медсестра перешла на “ты”.
Она подошла к его кровати, оперлась на противоположную от изголовья спинку правой рукой, положив на нее роскошную грудь, и некоторое время иронично разглядывала его.
- Ты чего так смотришь? - удивился Яша.
- Любуюсь.
- Что, нравлюсь?
- Да, пожалуй, нет.
- Ты это брось, - нахмурился он.
- Я пошутила, - улыбнулась она. - И как тебе сюрприз?
- Мордашка твоя, что ли? Нормально.
- Учти - это была последняя в твоей жизни приятность. Далее тебя ожидают только неприятности.
- Ты что, подруга, с катушек съехала?
- Да какая я тебе подруга? - Алла выпрямилась. - Ты посмотри на себя-то, заморыш плюгавый! Кто ты и кто я?
- Ты много на себя не бери, - угрожающе произнес обманутый в своих ожиданиях ловелас. - А то, как бы твою мордаху не попортили.
- Уж не ты ли? - снисходительно улыбнулась укротительница подонков всех мастей. - Тебе, мерзавец, уже ничего не успеть. За оставшееся тебе время ты успеешь лишь обосраться со страху.
- Ну, лахудра, ты пожалеешь. – Горе-Казанова не на шутку разозлился и решил, что теперь его охранникам найдется занятие. А потом эта девица отработает ртом за свою наглость.
- Я - вряд ли, - уверенно заявила Алла. - А вот ты о своих словах пожалеешь. И о-очень пожалеешь. Это я тебе гарантирую.
Яков скрипнул зубами в бессильной злобе. Стояла бы она поближе, он бы заткнул ее наглый рот.
- Не дергайся, паршивец, - предупредила «крутая Уокерша», - а то ненароком слетишь с кровати, и тогда твои сломанные конечности уже не срастутся. Могу и я подсобить - сейчас переверну кровать, и получишь ты уже не закрытый, а открытый перелом плечевой кости с таким смещением отломков, что останешься одноруким. Можешь орать во всю глотку до следующего утра, хоть оборись до посинения. В отделении, кроме меня, никого из персонала нет, а врачи давно ушли по домам. Все больные лежат по палатам, а если спросят, кто это так истошно воет, я найду, что сказать. Так что помощи, говнюк, тебе ждать не от кого. Твой дурной нрав всем известен, и никто не удивится, когда утром на полу обнаружат скрюченное тело. И никакая медицина тебе уже не поможет.
Мстительный, но в данный момент беспомощный пациент тяжело дышал, еле сдерживаясь от ярости. Ну, надо же - какая-то шавка смеет так разговаривать с ним, Яковом Паршиным! Та по-прежнему улыбалась, но он не сомневался, что если сейчас что-то скажет поперек, она и в самом деле перевернет кровать. А у него сломана шейка бедра, что-то с копчиком, от чего ему даже лежать больно, а сломанная рука пока без гипса, лишь на этих чертовых спицах. До двери даже ползком не добраться.
- Ну что, въехал? - ласково поинтересовалась спец по неприятностям. - Желаешь узнать, какие еще сюрпризы тебя ждут?
Стиснув зубы, Яков молча сверлил ее ненавидящим взглядом.
- Что ж ты так без любви на меня смотришь, а? - насмешничала она. - А ведь всего четверть часа назад в мою сторону неровно дышал. А теперь часто дышишь по другой причине... И почему-то мне уже не улыбаешься... Или разонравилась?
Алла помолчала, разглядывая его с брезгливой гримасой. Потом посмотрела на ручные часики, удовлетворенно кивнула, еще раз внимательно оглядела жертву и спросила:
- Ну, как, ощущаешь в голове туман, а во рту сухость? Язык деревенеет?
Яков и в самом деле все это чувствовал, но до этой минуты не обращал внимания - уж очень был зол. А теперь осознал, что голова кружится, лицо собеседницы расплывается, очертания всех предметов стали неотчетливыми, потолок то наплывает, то уплывает. И вдруг внезапно, как озарение, к нему пришла догадка.
- Что ты мне вколола, сука? - прохрипел он, еле ворочая непослушным языком.
- Что надо, паршивец, - безмятежно улыбнулась умелица творить добро крайними мерами. - Так что я недаром говорила, что в этой жизни ты уже ничего не успеешь. Жить тебе осталось... - Она снова посмотрела на свои часики и оповестила: - Всего пятнадцать минут. Все это время я тут постою и с удовольствием посмотрю, как ты откинешься. Должна предупредить - умрешь ты не сразу, а в страшных мучениях. И я стопудово уверена, что никто не заплачет, когда ты подохнешь, гаденыш. - Насладившись видом перекошенной физиономии мошенника, любительница черного юмора «порадовала» его: - А перед смертью поймешь, что все твои прежние страхи были необоснованными.
«Может быть, намеченный план не удался? Или возникли осложнения?..», - подумала Сима, закуривая новую сигарету и опять отдавшись воспоминаниям.
...Подруги из “Клуба одиноких сердец” помогли Серафиме устроиться в нотариальную контору, у нее появился твердый и весьма неплохой заработок. Потом она стала подрабатывать в юридической консультации, обзавелась клиентурой.
Занявшись привычным делом, Сима сразу преобразилась. Даже подъем артериального давления уже не страшил – она постоянно принимала арифон, носила с собой портативный тонометр и увеличивала дозу гипотензивных средств, если давление повышалось. Ко всему привыкаешь, даже к болезни.
Дочь не могла нарадоваться, что мать опять стала бодрой и энергичной.
- Ну, теперь моя душа спокойна. Ты при деле, ожила и похорошела, и я могу выйти замуж, - объявила она.
Серафима попросила в долг у членов клуба, и ей собрали двенадцать тысяч долларов. Регина об этом не знала - мать решила сделать ей свадебный подарок. Купила однокомнатную квартиру в Братеево и выкроила немного денег на торжество. Сваты обставили квартиру и внесли свою лепту в свадебные расходы. Отца Регина не пригласила.
Сима уже предвкушала, как будет нянчить внучат, - дочь призналась, что беременна. Но стать бабушкой Серафиме не довелось - у Регины случился выкидыш. Потом еще две беременности - и опять выкидыши.
Навещая дочь в больнице, Серафима видела, что она подавлена, глаза заплаканы, взгляд потухший. При матери Регина старалась сдерживаться, а наедине с собой, конечно же, горевала о своих не родившихся детях.
“Дочка во многом повторяет мою судьбу, - с грустью думала Серафима, сидя в больничной палате возле кровати Регины и поглаживая ее руку. - Я очень хотела детей, но не могла себе позволить, и доченька тоже очень хочет стать мамой, да не получается...”
Да и с мужем у Регины не сложилось. Та уверяла, что все нормально, но ведь материнское сердце не обманешь...
Зять и в самом деле слова доброго не стоил. Красивый молодой человек, высокий голубоглазый блондин - вот и все его достоинства. Как и Регина, он закончил юридический факультет, пристроился было в адвокатуру, но не преуспел. Завалил несколько перспективных дел, за которые взял солидные авансы и уже успел потратить, а потом перезанимал, чтобы вернуть. Очень любил блеснуть красноречием, но не желал вникать в суть дела, и потому получил прозвище “краснобай”. К тому же, оказался морально нечистоплотен. В итоге на его адвокатской карьере поставили крест. Клиенты предпочитали обращаться к солидным, уже зарекомендовавшим себя адвокатам с хорошей репутацией и богатым опытом, а не к смазливому профану Владимиру Дьяконову. Последние полтора года он не вел никаких дел и практически ничего не зарабатывал. Тем не менее, именовал себя адвокатом, заказал шикарные визитные карточки и с важным видом раздавал их всем и каждому. Правда, клиентуры от этого не прибавилось.
Регина устроилась на новое место с окладом в триста долларов. Втрое больше, чем раньше, но все равно мало, - фактически на ее шее муж. Серафима терзалась, видя, как мучается дочка, и ломала голову - как ее избавить от трутня-супруга?
- Зачем ты это сделала? - Голос Якова уже был еле слышен.
- Чтобы восстановить справедливость. Зло должно быть наказано - это мой принцип по жизни. Вот я и наказала тебя за все зло, которое ты причинил людям.
Самозваная вершительница правосудия мило улыбнулась, с любопытством разглядывая его, как ребенок, впервые увидевший нечто интересное. Насладившись перекосившейся от страха физиономией жертвы, она сообщила:
- Но в моих силах все переиграть. Видишь, на подносе еще два шприца? В одном из них противоядие. Если договоримся, я тебе его вколю. А если нет - вызову дежурного врача. Он придет как раз к тому моменту, когда твой пульс считать уже не понадобится. Никакого яда в твоем организме не найдут - этот препарат следов не оставляет. И поставят тебе патологоанатомический диагноз: острая сердечно-сосудистая недостаточность. Учитывая, что ты ежедневно потребляешь не менее полкило коньяку, диагноз никого не удивит. Ну, как, Яша? Решайся. - Криминальная леди снова взглянула на часы. - В твоем распоряжении семь минут. А дальше уже и противоядие не поможет.
- Коли, - прохрипел он.
- Значит, договорились? - уточнила она.
Морально раздавленный экс-крутой уже не мог говорить и лишь кивнул.
Алла даже не стала утруждаться тем, чтобы протереть бедро Якова спиртом. Вколола со всей силы и бросила пустой шприц на поднос. Потом взяла его правую руку и стала сосредоточенно считать пульс, глядя на свои часики. Удовлетворенно кивнув, отпустила Яшину конечность, и та тяжело упала на кровать. Пощупав вялые мышцы бицепса пациента, сторонница социальной справедливости снова подняла его здоровую руку, отпустила, и проделала это несколько раз. Указательным и средним пальцами слегка оттянула нижние веки обездвиженного мошенника, внимательно глядя в зрачки, потом медленно провела ладонью перед его лицом, вначале из стороны в сторону, потом то приближая, то удаляя ладонь. Опять удовлетворенно кивнула, внимательно разглядывала жертву и фиксируя мельчайшие изменения.
- Ну, как, посветлело в голове? - через некоторое время осведомилась она. - Но имей в виду, подонок, на моем подносе лежит еще один шприц. - Приподняв салфетку, мстительница продемонстрировала орудие наказания. - Если посмеешь нарушить условия нашего договора, получишь еще одну смертельную дозу, и тогда уже никакое противоядие не поможет. Ну, как, будешь пай-мальчиком?
Туман в Яшиной голове еще не прошел, и Аллины слова доходили как сквозь вату. Общий смысл он понимал, но в висках будто отбойные молотки стучали, сердце колотилось, а по затылку, по шее и спине стекали струйки холодного пота. Во рту все еще было сухо, язык казался шершавым, как терка.
- Итак, ты сейчас подпишешь документы, и после этого живи. Договорились?
Проигравший «кидала» молча кивнул - язык все еще не слушался.
- Вот и молодец, - похвалила его Алла. - Хоть и не сразу, но въехал. Но лучше поздно поумнеть, чем стать хладным трупом, не так ли?
...Серафима предлагала зятю работу по специальности, но избалованный парень любил поспать до двенадцати и не желал отсиживать положенные часы в офисе.
Недавно Сима оповестила дочь, что в их нотариальной конторе скоро освободится место - шестидесятитрехлетняя Изольда Валентиновна оповестила коллег, что через два с половиной месяца станет бабушкой и уйдет с работы. Регина ответила:
- Я не могу столько ждать. Осточертела нищета. В фирме отца я буду для начала получать шестьсот долларов, а со временем, глядишь, стану его правой рукой, и тогда оклад существенно повысится.
“Хоть и больно это сознавать, но в Регине есть и отцовские черты, - вынуждена была признать Серафима. - Сейчас она невольно проявила эгоизм и моральную жестокость по отношению ко мне. И все равно это моя дочь, какой бы она ни была, и моя задача - всемерно ей помочь, а не морализаторствовать”.
Недаром есть притча: сын ударил мать, а та его спрашивает: “Ты не ушиб руку, сыночек?”...
Брат и сестра сидели напротив друг друга, с бокалами вина в руках. Сейчас Регина уже не испытывала ни тревоги, ни волнения.
“Хорошо, что я приехала к Сереже, - думала она, улыбаясь брату. - Он прав - в трудную минуту можно рассчитывать только на родных”.
Регина никогда не бросала слов на ветер. Два с лишним года назад она пообещала отцу, что он на собственной шкуре познает низость и предательство, и сдержала слово. Она довольна содеянным. Теперь самое главное - выйти сухой из воды. И в этом ей поможет мама.
В случившемся есть еще одна положительная сторона - они с мамой опять будут вместе. Годы, прожитых врозь, были очень тягостными для Регины. Но она не могла вернуться к матери, не осуществив свою месть.
Теперь маме уже не придется так много работать. Регина постоянно твердила ей, что нельзя так перегружаться, на что та неизменно отвечала: “Видно, я законченный трудоголик, дочуля. Не могу без работы, в этом вся моя жизнь”. Регина догадывалась, что мама копит деньги, мечтая купить ей квартиру получше и поближе к своему дому, но так и не смогла ее переубедить. Но теперь уже нет необходимости во второй квартире.
“Если удастся избежать обвинения в убийстве”, - подумала Регина.
...За два года в “Клубе одиноких сердец” Серафима стала презирать весь мужской род, а бывшего мужа возненавидела, наконец осознав, что он всегда был законченным эгоистом.
Раньше ей казалось, что они вместе переносили все невзгоды, а теперь Сима поняла - все трудности достались ей одной. Она разрывалась между институтом, больными родителями и своим временным домом, ей приходилось целый день носиться по городу, хвататься за любую подработку, чтобы оплатить услуги сиделки и аренду квартиры. И все потому, что муж хотел жить отдельно. Все хлопоты в связи с похоронами тоже были на ней, Гоша палец о палец не ударил. Долги отдавала тоже она, вкалывая на двух-трех работах, даже не взяв положенный декретный отпуск. Ночами сидела в детской, когда кто-то из малышей болел, а муж в это время преспокойно спал. После полного рабочего дня Серафима крутилась по хозяйству, не брала помощницу, даже когда появились средства - привыкла экономить на себе, оправдываясь: “Да мне же не трудно, моя мама тоже работала и вела дом”. В фирме “Новатор” она совмещала две должности - руководителя юридического отдела и главного бухгалтера, улаживала все конфликты, возникавшие по бизнесу, а супруг осуществлял общее руководство.
Гоша всегда имел самый сладкий кусок. Даже в трудные времена, когда болели ее родители, и потом, когда на них висели большие долги, она ни в чем его не ограничивала. Муж всегда был одет с иголочки, любил вкусно поесть, предпочитал хорошие спиртные напитки, приобрел машину, хотя в то время они еще не расплатились с кредиторами. Сима таскала тяжелые сумки с продуктами, а супруг раскатывал на личном автомобиле и знать не знал, сколько стоит буханка хлеба. Все было на ней, в том числе, бытовое обслуживание мужа. Гоша ни разу не взял в руки обувную щетку, не говоря уже о прочем. И уж подавно не отказывал себе ни в чем, когда они встали на ноги. Дочь права - он покупал за границей одежду на десятки тысяч долларов, а она ходила в дешевых “Леванте”. И так всегда.
И точно так же Гоша поступил с нею при разводе - он не привык себя ни в чем ограничивать и не собирался терять половину богатства. Купил себе новую жену, новую машину, новую квартиру и наконец живет так, как ему хочется, может пригласить двести человек гостей, чтобы пустить пыль в глаза - это он всегда любил, - а с прежней женой это бы не прошло. Показухи Сима не терпела. Да и вообще была слишком честной, слишком правильной. В общем, не пара безнравственному эгоисту Георгию Новицкому.
“Почему я столько лет не видела очевидного?” - этот вопрос Сима задавала себя не раз.
Бывший муж использовал ее - как бесплатную рабсилу, как верную соратницу: умную и деловую, осторожную и практичную, неутомимую и трудолюбивую. А когда она вышла из строя, то стала обузой, балластом. И он избавился от балласта.
Осознав это, Серафима его возненавидела и пообещала себе:
“Сколько бы лет ни прошло, я не прощу. Дождусь своего часа и отомщу”.
Одарив Якова насмешливым взглядом, Алла выглянула за дверь и тихо позвала:
- Серафима Николаевна, зайдите, пожалуйста.
Вошла Сима с черной кожаной папкой в руках.
- Вот он, подонок, возомнивший себя круче яйца вкрутую. Зато сейчас всмятку. - Мстительница, усмехаясь, кивнула в сторону кровати. - Объясните, пожалуйста, какие документы ему предстоит подписать.
- Это дарственные на ваш загородный дом со всеми постройками, гаражом и участком земли в пятнадцать соток, на московскую квартиру и принадлежащий вам автомобиль марки “Лексус”. Все дарственные оформлены на вашу бывшую жену, Розу Михайловну Паршину, - четко выделяя каждое слово, произнесла Сима, показывая Якову бумаги. - А это генеральная доверенность, позволяющая ей распоряжаться всем принадлежащим вам имуществом, вашими банковскими вкладами, счетом вашей фирмы “Кентавр” и совершать от вашего имени любые операции с недвижимостью и коммерческие сделки.
- Все понял? – спросила «робингудша» забирая у Серафимы документы. Но до Якова еще не дошло, и он обалдело таращился, не в силах осознать, что у него забирают все. - Ну, соображай быстрее, гигант мысли! Может, хоть сейчас до тебя дойдет простая истина: за все в жизни приходится платить.
- Я это не подпишу, - еле слышно выдавил Яков.
- Подпишешь, - уверенно произнесла “медсестра”, взяв с подноса третий шприц.
- Но я же останусь без всего, - проблеял мошенник.
- А Розу ты выгнал тоже без всего. – Приверженница крайних мер сдернула с жертвы одеяло и занесла шприц.
- Стой! - вскрикнул Яша.
- Стою, - усмехнулась Алла, держа наготове орудие мести.
- Но я же все это заработал.
- Да ну? - с издевкой произнесла «железная бизнес-леди». - Хочешь, расскажу, как ты все это “заработал”? И назову фамилии людей, которых ты “кинул”? Могла бы устроить и личную встречу, но у меня нет времени. У тебя, кстати, тоже. – Она продемонстрировала шприц и многозначительно улыбнулась.
- Фирму-то хоть оставьте, - заканючил Яков.
- Чтобы ты продолжал свое “кидалово”? Нет уж, псевдокоммерсант хренов, кончилась твоя лафа, пришла пора платить по счетам. А сколотить новую контору я тебе не позволю, уж можешь мне поверить, я слов на ветер не бросаю. – Алла видела, что противник уже почти сломлен, и решила его дожать: - Кстати, не надейся после больницы наехать на Розу и все отобрать. Твоя бывшая жена теперь под сильной защитой и в полной недосягаемости для тебя. Когда встанешь на свои конечности, поинтересуйся, кто я такая. – Лидер «команды хороших людей против плохих» достала из кармана визитку и положила на тумбочку.
Выдержав многозначительную паузу, она некоторое время насмешливо разглядывала Якова, потом обернулась к Симе:
- Представляете, Серафима Николаевна, этот дурачок пытался меня полапать! И даже зазывал прийти к нему вечерком - поразвлечься. Ну, я не стала откладывать дело до вечера. Славно мы развлеклись, правда, Яша?
Тот подавленно молчал, не найдя достойного ответа. Несмотря на ее улыбки и ироничный тон, от этой женщины исходила почти физически ощутимая угроза.
- На данном этапе мой сюрприз - единственное доступное тебе развлечение. На ногах ты будешь еще очень и очень не скоро, - мнимо участливым тоном продолжала “сестра милосердия”. - Перелом шейки бедра срастается долго, а может и вообще не срастись. В обозримом будущем тебе не удастся покататься не только в «Лексусе», но даже в инвалидном кресле, у тебя же еще кусок копчика отвалился, а это - полный абдуценс. Так что не скоро ты сядешь на свою многострадальную задницу. Как же тебя так угораздило, а? - издевательски поинтересовалась виновница всех Яшиных бед. - И передних зубов лишился... И так-то рыло свиное, а в беззубом виде, да с десятидневной щетиной вообще на бомжа похож. Кстати, скоро бомжом и станешь - ни кола, ни двора, ни фирмы, ни работы, ни прописки. Все твои документы у меня - водительские права и оба паспорта - российский и заграничный. Все твое движимое и недвижимое имущество я быстренько продам, а фирму закрою. Роза уже дала мне генеральную доверенность. - Обернувшись к нотариусу, «железная бизнес-леди» попросила: - Серафима Николаевна, дайте, пожалуйста, доверенность. - Когда та передала ей документ, Алла поднесла его к лицу Якова. - Видишь, тут все прописано. Так что скоро у твоего имущества будут другие владельцы, а тебе останутся лишь воспоминания.
Дав ему время вволю полюбоваться на генеральную доверенность, любительница ироничных фраз “порадовала” обнищавшего “кидалу” перлом:
- Став банкротом, утешься тем, что ты не один из кредиторов.
Вернув бумагу подельщице, экпроприаторша заявила уже другим тоном - напористым и деловым:
- Больше я не намерена попусту стирать язык об зубы. Или немедленно подписывай документы, или я делаю укол. И не пытайся брыкаться - живо вырублю. А если подохнешь, Розе так и так все достанется. Серафима Николаевна, дайте, пожалуйста, его завещание.
Нотариус протянула ей требуемый документ, и автор идеи укрощения жадного Якова продемонстрировала его никудышному отцу, не пожелавшему обеспечить своего ребенка:
- Видишь, все свое движимое и недвижимое имущество - здесь все подробно перечислено, - ты завещаешь Розе Михайловне Паршиной, которая будет растить вашего сына Александра. Подпись свою узнаешь? Похожа? - Когда Яков перевел на нее недоуменный взгляд, довольная Алла рассмеялась. - Вижу, что узнал. Профессионалы сработали, ни одна экспертиза не подкопается. А в книге нотариальных актов твое завещание уже официально зарегистрировано, все оформлено честь по чести, с подписями и печатями. В принципе, нам на дарственных и генеральной доверенности твоя подпись без надобности - асы своего дела изобразят твой автограф, - но мне очень хочется, чтобы ты сделал это собственноручно. Желается мне, чтобы ты совершил это сознательно, вдумчиво и проникновенно, понимаешь? Так что выхода у тебя нет, паршивец. Хоть подписывай, хоть не подписывай, - нам это без разницы. Разница есть только для тебя. В первом случае ты остаешься в живых, а во втором - с точностью до наоборот. Что ты предпочитаешь?
По лицу мошенника было видно, что он уже сломался. Удовлетворенно улыбнувшись, «баба с яйцами» показала, где расписываться. Посмотрев на результат, она показала бумаги нотариусу:
- Видите, Серафима Николаевна, его собственноручная подпись идентична подделке. Правда, рука трусоватого Якова с перепугу подрагивала, но ни один эксперт не оспорит подпись.
Сима с улыбкой кивнула, а укротительница «кидал» еще раз продемонстрировала документы деморализованному мошеннику:
- Вот, убедись сам, твоя собственноручная роспись нам без надобности. Так что все сегодняшние мероприятия я провела лишь в воспитательных целях. А вдруг до тебя все-таки дойдет, какой ты поганец! Чем больше грехов, тем слаще покаяние. - Узрев, что ирония не произвела должного впечатления, «крутая Уокерша» произнесла уже другим тоном: - Что ж, тебе же хуже. Пуля виноватого найдет.
- Блестяще, Алла! - восхитилась Серафима, когда они вышли из хирургического отделения и остановились перекурить на лестничной площадке. - Пока я ждала вас, очень беспокоилась, но все прошло по намеченному плану.
- План пока не завершен. У меня для паршивца Паршина еще один сюрприз... - загадочно произнесла сценаристка и исполнительница недавнего спектакля.
- А что было в шприце?
- Снотворное. А потом, чтобы у Яшки немного просветлело в мозгах, я ввела ему кофеин.
- Откуда вы все это знаете?
- Общаться с врачами полезно. Как и ожиадлось, подонок поверил, что в первый раз я вколола яд. Вот что значит психотерапия! Лидия Петровна, наш общий психиатр, как-то рассказывала о суггестии, в просторечии - внушении. Психиатры могут внушить пациенту все, что угодно. Лидия Петровна говорила, что больному можно дать любое безвредное лекарство и внушить, что это самое эффективное средство от его болезни. Пациент верит врачу, и лекарство помогает. А я внушала Якову, будто ввела ему яд, мол, у него уже язык отнимается и вообще он не в силах даже пальцем шевельнуть, и этот придурок поверил! Обломать труса легко. Он боится даже собственного страха. Сима, скажите честно, а вы не опасались участвовать в подобной авантюре? Насколько я знаю, вы дама законопослушная, к тому же, юрист со стажем, и раньше никогда сомнительными делами не занимались.
- Действительно, мне не приходилось принимать участие в авантюрных мероприятиях. Но сегодня я не испытывала дискомфорта. Наоборот, безоговорочно приняла ваш тезис, что зло должно быть наказано, а если невозможно наказать в законном порядке, то допустимы другие меры. Сегодняшний опыт мне очень пригодится...
- А у вас проблемы?
- Да.
- Расскажите, в чем дело.
Серафима кратко изложила суть махинаций бывшего мужа.
- Так давайте и с Гошей разберемся! - воодушевилась верная боевая подруга.
- Нет, Алла, - покачала головой собеседница. - Ни к чему вам утруждать себя еще и моими проблемами.
- Да какие труды, Сима! Это же мне в кайф - люблю погонять адреналин в крови.
- Попробую разобраться сама, - твердо произнесла Серафима.
- Отомстить самой, конечно, приятнее... - согласилась верная подруга хорошим людям и непримиримая к подлецам. - Но если вам потребуется напарница, я всегда “за”. - Достав визитку, она приписала свой адрес и протянула собеседнице. - Спасибо за помощь, Сима. Вы потратили субботний день, зато поучаствовали в правом деле. Приходится делать добро из зла, если его больше не из чего делать.
Регина еще раз безрезультатно набрала номер домашнего телефона матери. Мобильный тоже не отвечал.
- Сереж, я не пойму, куда же подевалась мама?
- Может быть, принимает в юридической консультации?
- Но сегодня суббота!
- Ах да, - спохватился он. - У меня и будни, и выходные - рабочие дни, вот все и перемешалось. Наверное, мама поехала к клиенту: она ведь еще и адвокат.
- Пожалуй, - согласилась Регина. - Скоро ей не придется так много работать.
- Ожидаются большие изменения?
- Ожидаются, - кивнула сестра.
Попрощавшись с Серафимой, Алла вернулась в отделение.
- Можете меня поздравить, Алексей Петрович, все тип-топ! - оповестила она, входя в ординаторскую и убедившись, что врач один.
- Я в этом не сомневался, - улыбнулся он. - Хорошенько попугали Паршина?
- Да, я отчаянно тренировалась и в конце концов научилась делать уколы. Удалось все проделать так, что Яшка не заметил моей «однорукости». Спасибо и вам, и заведующему за возможность потолковать с мошенником наедине. Сами понимаете, в присутствии других больных мой план бы не удался. Позволю себе еще раз поэксплуатировать ваше хорошее отношение –подержите Паршина в палате одного хотя бы несколько дней.
- Хотите навестить его снова?
- Не исключено. На всякий случай пусть Яшка останется в изоляции, пока мы не доведем план до конца.
- А вы не боитесь его мести?
- Не боюсь, - рассмеялась укротительница новых русских, считающих себя круче обрыва. - У него от моего вида сразу начнется медвежья болезнь.
- Но он может кого-то нанять.
- Такие дела в кредит не делаются, а у Яшки теперь нет ни денег, ни собственности.
- Сурово вы с ним обошлись.
- Как говорили древние латиняне, - нет преступления без наказания.
Для завершающего этапа Алле нужно было увести хирурга из отделения.
- Алексей Петрович, спасибо за помощь. Давайте я отвезу вас домой, - предложила столичная гостья.
Хирург согласился, и они вместе спустились в вестибюль, где томился верный оруженосец.
- Ой, я же забыла вернуть халат и шапочку! - вполне натурально спохватилась Алла. - Толик доставит вас домой, а я отнесу больничное имущество, ладно?
Попрощавшись, врач направился к выходу в сопровождении Толика.
Любительница устраивать неприятности непорядочным гражданам вошла в палату. Яков отчаянно зевал, потирая глаза здоровой рукой. Некоторое время Алла молча рассматривала его, а когда он перевел на нее взгляд, подошла к кровати и многообещающе оповестила:
- У меня еще один сюрприз для тебя, паршивец.
Взявшись за край кровати, она резким движением перевернула ее, сбив систему вытяжения. Яков свалился на пол и взвыл дурным голосом, а мстительница объявила с интонациями конферансье:
- Сальдо мортале банкрота!
Вернув кровать в прежнее положение, Алла склонилась над истошно орущим пациентом и издевательски произнесла:
- Теперь твои переломы до-олго не срастутся. А многострадальный копчик наверняка треснул еще больше. Будешь остаток жизни ходить под себя, ублюдок. Это расплата за то, что ты лишил здоровья мою подругу Ларису. А также за то, что по твоей вине, скотина, Сашенька родился раньше срока и так тяжело болел. Вой-вой погромче, - без тени сочувствия подбодрила она. - Все равно никто не услышит: проваляешься на полу до утра, весь обоссанный. А чтобы ты не беспокоил больных, я приму меры.
Взяв с подноса последний шприц, усмирительница мальчишей-плохишей через трусы с размаху вколола иглу в ягодицу Якова. Тот и дернуться не успел.
- Спи, паршивец, - усмехаясь, пожелала она. - Это хорошее снотворное, вырубит тебя часов на десять. А завтра узнаешь обнадеживающую новость, что остаток жизни тебе предстоит кататься только в инвалидном кресле. Больше не сможешь пакостить хорошим людям. Получил то, что заслужил, подонок. Женщин обижать опасно!
Николай еле дождался, пока бортпроводницы пригласят пассажиров к выходу. Попрощавшись с симпатичной стюардессой, он чуть ли не бегом помчался по “рукаву”, соединявшему выход из самолета со зданием аэропорта, прошел через “зеленый коридор” - таможенную декларацию он заполнил заранее, - и сразу позвонил Алле:
- Я в Шереметьеве, только что прилетел. Соскучился, аж скулы сводит. Увидимся?
- Непременно, - пообещала она.
Встретиться с ним и в самом деле нужно. Можно, конечно, и сейчас сказать: “Коля, нашему роману конец. Я теперь с Олегом”, - но не те у них отношения, чтобы давать отставку по телефону.
Николай не рядовой любовник, которого можно сходу выкинуть из жизни. Мужик он классный, что и говорить. Таких мужчин по телефону не посылают.
Пусть она его не любит - что с того? Единодушие с мужчиной, которому можно со всей уверенностью сказать: “Мы сделаны из одного теста”, - тоже немало значит.
- Встретимся на нашей квартире? - спросил Николай.
- Давай, - согласилась Алла. Правда, раньше они встречались в этой квартире не для разговоров...
Договорившись, что приедет через час, она убрала мобильник, подумав, что этот субботний день насыщен событиями. Неплохо, что Олег остался дежурить на вторые сутки - ей удалось провернуть кучу дел.
Сидя на пассажирском сиденье “вольво”, верная боевая подруга и неверная возлюбленная многих мужчин задумчиво уставилась в окно. Не умела она вести финальные разговоры с любовниками. “Бывай, дорогой, больше мне не звони”, - вот так прощалась Алла с надоевшим бой-френдом.
Что сказать Николаю? «У меня теперь другой мужчина, и для тебя в моей жизни места нет»? Мелодраматично. Да и вообще, зачем слова, если и так все ясно? Николай Кузнецов не станет изображать из себя Васисуалия Лоханкина.
Сейчас Николай едет в машине на встречу с ней. О чем он размышляет? Готовится к предстоящему разговору? Или полагает, что все будет, как всегда?
- Мам, это я, - услышала Серафима голос дочери. - Можно к тебе приехать?
- О чем ты спрашиваешь, дочуля! Здесь твой дом.
- Я у брата. Наша невестка в командировке, а Сережа скучает в одиночестве. Мы посидели за бутылочкой вина, поболтали. Я тебе много раз звонила. Ты даже по субботам работаешь?
- Приятельница попросила о небольшой услуге.
- Ладно, мамуль, я выезжаю.
Поднимаясь в лифте на восьмой этаж, Алла вспоминала, как Николай, уже успев принять душ, встречал ее обернув бедра полотенцем, или вообще без ничего...
Она ощутила знакомое волнение. Все ж как любовник Коля очень хорош. И не только как любовник.
Именно в тот момент, когда Алла мысленно произнесла эту фразу, Николай распахнул дверь, и она увидела, что он в джинсах и пуловере. Значит, все же настроен на разговор…
- Почему ты... - успела лишь сказать Алла, а потом поняла – все, о чем она только что думала, - полнейшая чепуха. Никаких разговоров! Есть Он и Она. И не нужно слов.
Закрыв глаза, Алла шагнула ему навстречу, и через минуту их одежда разлетелась по всей прихожей...
Дочь выглядела непривычно бледной и напряженной, кофейная чашечка в руке дрожала, на блюдце осталась лужица пролитого кофе - совершенно нетипично для аккуратной Регины. Отпивая маленькими глотками обжигающе горячий чай, Серафима не торопила ее - пусть сначала успокоится.
Наконец дочь со стуком поставила чашку и впервые с момента встречи посмотрела в лицо матери:
- Володю отравили... Но только ты не переживай, ладно, мам? - Регина с тревогой следила за реакцией матери, но та осталась совершенно спокойна, даже ни чуточки не удивилась.
Недаром Серафима Новицкая занималась, ревизией прошлого, нашла в их судьбе много общего: обе они умницы, труженицы, но вышли замуж за пустобрехов-фанфаронов и тянули семейную лямку, а их мужья жили в свое удовольствие. И вот обе избавились от ноши под названием “супруг”. Именно избавились, а не потеряли их. “Чем такой муж - лучше никакого”, - вспомнились слова покойной мамы.
- На мой взгляд, Володя был плохим мужем, - ровным тоном произнесла Серафима.
- Это еще мягко сказано... Смотри, что я нашла. - Порывшись в сумочке, Регина извлекла смятую коробочку, на которой было написано: «Ergometrini maleas».
- Что это, дочуля?
- Эргометрин. Причина трех моих выкидышей. - На вопросительный взгляд матери дочь пояснила: - Володя травил меня этим препаратом.
- Чтобы у тебя не родился малыш?
- Да. Пустую упаковку я случайно обнаружила в мусорном ведре в тот день, когда случился первый выкидыш. Вначале удивилась - что за незнакомое лекарство? Вроде бы, у мужа отменное здоровье. И сама не знаю, почему, спрятала ее. Потом у меня произошел второй выкидыш, и все симптомы повторились. Но и тогда я ничего не заподозрила. А на третий раз, почувствовав первые признаки, я заглянула в мусорку и опять нашла облатку. Мой гинеколог сказала, что это очень сильное маточное сокращающее, категорически противопоказанное при беременности: ребенок погибает и исторгается. А я могла погибнуть от кровотечения.
Серафима вспомнила бледное лицо дочери на больничной подушке, ее запавшие, опухшие от слез глаза...
- То, что он с тобой сделал, - преступление.
- Этот выродок был способен на любой криминал, даже не задумываясь о нравственной стороне своих поступков. Он не желал детей - и без колебаний рискнул моей жизнью.
По выразительному молчанию матери дочь поняла, о чем та думает.
- Ты недоумеваешь - почему я зачала от этого негодяя? - обратилась к ней Регина и тут же пояснила: - Первый раз, как ты помнишь, я залетела сразу же после свадьбы. А две последние беременности - от Кирилла. Я очень хотела ребенка, и мне было все равно, от кого родить - давно пора стать матерью. А Володя всю душу мне вымотал, чтобы я предохранялась. Я делала вид, будто принимаю контрацептивы, лишь бы он отстал. А когда забеременела, муж устроил истерику, требовал сделать аборт, но я не согласилась. И он нашел другой способ избавиться от ребенка... - Регина закрыла лицо руками и некоторое время посидела молча. Потом убрала руки и посмотрела на мать яростными, сухими глазами. - Это же самое настоящее детоубийство! Во время последней беременности я уже ощущала толчки, разговаривала с дочкой – я ведь уже знала, что родится девочка... Если бы этот нелюдь не убил ее, сейчас у меня сейчас была бы малышка...
Регина закусила губу и закрыла глаза, вспомнив,