Великая Отечественная война: боевые действия, власть, народные массы. Региональный аспект. 1941-1945 гг. (на материалах Смоленской области)

Вид материала

Автореферат диссертации

Содержание Третья глава Четвертая глава В заключении

Подобный материал:

• Великая Отечественная война: Вопросы и ответы. М., 1984, 19.1kb.
• Беларусь в великой отечественной войне, 54.09kb.
• Департамента образования г. Москвы Великая Отечественная война(1941-1945 гг.) глазами, 532.22kb.
• Сочинение, посвящённое 65-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, 25.09kb.
• Редакционная коллегия серии сборников документов великая отечественная война 1941-1945, 7950.74kb.
• Редакционная коллегия серии сборников документов Великая Отечественная война 1941 -1945, 9829.4kb.
• M 5(1), 9663.74kb.
• Книга рассчитана, 8450.12kb.
• Терра»-«terra» москва 1999, 7646.87kb.
• «Музыкальный образ войны», 40.9kb.

Вторая глава «Особенности военно-политической обстановки на западном направлении в первые месяцы Великой Отечественной войны» состоит из двух параграфов: 1. Власть и население Смоленской области в условиях начавшейся войны (22 июня – 12октября 1941 г.); 2. Бои на западном стратегическом направлении в контексте оборонительных сражений Красной Армии (10 июля – 12 октября 1941 г.).

В главе анализируется развитие региона и военно-политической обстановки накануне и в начале Великой Отечественной войны и дается его характеристика на фоне других областей и республик СССР. На основе материалов Смоленской области определены основные направления действий властных структур в критических условиях вражеской агрессии. Проведенное исследование дает основание утверждать, что в начальный период войны, в июне-октябре 1941 г., в тыловых районах страны произошло своеобразное единение власти и общества, в отличие от предвоенного периода, когда они часто находились в состоянии конфронтации. Сходные явления были характерны для российской истории. В период вражеской агрессии власть не только принуждала, а организовывала и координировала тот гражданский и трудовой подъем, который царил среди жителей Смоленщины. Благодаря этим совместным усилиям перед угрозой вражеской агрессии за три с небольшим месяца в области была проделана колоссальная работа. Однако факты свидетельствуют, что на фронте наблюдались несколько другие тенденции. Массовую сдачу советских военнослужащих в плен и дезертирство³⁵ можно рассматривать, в том числе, и как своеобразный протест против советского государственного режима. Слишком велик, оказался и разрыв между советской пропагандой в довоенный период и той действительностью, с которой столкнулись советские солдаты на фронте.

Региональные властные структуры оказывали всяческое содействие военным комиссариатам в вопросах мобилизации и создании ополченческих формирований. Благодаря величайшему напряжению, объединению усилий различных властных структур, концентрации административных ресурсов, региональная власть сумела обеспечить выполнение основных задач, стоявших перед областью в тяжелейший начальный период войны.

Мероприятия по эвакуации из Смоленщины в тыл страны были осуществлены в более значительных объемах, чем в других приграничных областях страны. Однако в отношении эвакуации населения показатели по Смоленской области оказались немногим больше общесоюзного уровня. Население всех оккупированных противником территорий до войны составляло 85 млн. человек, а под властью захватчиков оказались 65 млн. (76,4 %)³⁶. На оккупированной противником Смоленщине осталось 1850 тыс. советских граждан – 68,8 % от довоенного числа жителей области. Данный факт объясняется не только минимальными возможностями властей обеспечить перемещение людей в больших объемах, но и определенным нежеланием, в первую очередь, сельского населения эвакуироваться.

Исследование показало, что в предвоенный период в области, как и во всем СССР, был заложен фундамент, как для проявлений высочайшего патриотизма, так и для развития коллаборационизма. Война заставила вспомнить многочисленные «обиды» значительных слоев населения на советскую власть. Для нашего исследования факт враждебного отношения определенной части населения к власти имеет принципиальное значение, так как гипотетически именно эта категория смолян могла являться потенциальной платформой (наряду с семьями непосредственно репрессированных) для формирования коллаборационизма.

На западном стратегическом направлении в июле-октябре 1941 г. развернулись тяжелые кровопролитные бои. Непосредственно на пространствах Смоленской области были проведены широкомасштабные стратегические операции: Смоленское сражение и Вяземская оборонительная операция (начальный этап Битвы за Москву).

Во время боевых действий на смоленском направлении в июле-октябре 1941 г. германская армия в качественном выражении незначительно превосходила противостоящие ей советские войска, однако стремительно и эффективно выполняла задачи, ставившиеся перед ней командованием. Замедление продвижения группы армий «Центр» на территории Смоленской области на два с половиной месяца объясняется двумя основными причинами: мужеством и героизмом наших войск (но не их умением воевать) и авантюрностью самого плана «Барбаросса», который формировался на основе недооценки сил Красной Армии и переоценки своих возможностей. На основании проведенного исследования мы вправе сделать вывод, что войска группы армий «Центр» были задержаны на смоленской земле не столько благодаря действиям советских войск на западном направлении, сколько в результате сопротивления Красной Армии на всем советско-германском фронте. Именно это сопротивление сорвало план молниеносного одновременного удара на всех стратегических направлениях, и германское командование вынуждено было снять значительное количество своих ударных сил с центрального участка и перебросить или перенацелить их на фланги советско-германского фронта.

В июне-октябре 1941 г. проявились все недостатки не только «военно-оборонительной» политики СССР (фактически носившей экспансионистскую направленность), но и всей советской государственной системы.

Уникальность ситуации, складывавшейся в первые недели войны, заключается в том, что самые сокрушительные поражения потерпели советские группировки, которые имели существенное, а по отдельным категориям, значительное превосходство над противником (советские войска, противостоящие группам армий «Юг» и «Центр»)³⁷. А на северо-западном направлении, где силы группы армий «Север» превосходили противостоящие ей советские войска, противник продвинулся до предместий Ленинграда, но не сумел нанести Красной Армии такого сокрушительного поражения, как в центре и на юге.

На протяжении всего Смоленского сражения и в ходе Вяземской оборонительной операции, как и на всем советско-германском фронте, стратегическая инициатива полностью принадлежала германской армии. Отдельные попытки изменить ситуацию были неудачными.

Бои в ходе Смоленского сражения показали, что Красная Армия не способна проводить эффективные наступательные операции в масштабах фронта даже в условиях превосходства и изменений в тактике противника, который перешел к обороне и значительно ослабил свою группировку.

Непрекращающиеся наступательные действия наших войск на западном стратегическом направлении являются отличительной особенностью этого участка фронта от южного и северного направлений, где войска с середины июля 1941 г. почти полностью перешли к оборонительной тактике. Бесконечные атаки гитлеровской обороны в масштабе фронта и отдельных армий не приносили существенных результатов, а приводили к большим потерям и обескровливали войска. Кроме того, наступательные действия частей Западного и Резервного фронтов не давали возможности сконцентрировать внимание на укреплении обороны и подготовке войск к ведению оборонительных боев. Единственное, что удалось осуществить нашим войскам, - это провести Ельнинскую наступательную операцию в масштабах одной армии. В результате операции не удалось окружить и уничтожить войска противника (пехотные части), они были выдавлены с территории ельнинского выступа. Победа под Ельней имела больше политическое и моральное, чем стратегическое значение. Дальнейшие события (разгром, уничтожение, пленение и рассеивание) в Вяземской оборонительной операции основных сил Западного и Резервного фронтов) показали, что германская армия и без выгодной конфигурации фронта и плацдармов способна была эффективно действовать, окружать и громить наши войска.

Было бы неправильным увязывать трагические ошибки в стратегии и тактике наших войск на Западном направлении только с шаблонностью, стереотипностью и, в ряде случаев, неграмотностью советского командования, чаще руководствующегося в своих действиях не анализом складывающейся обстановки, а мнением Ставки. Необходимо отметить, что командование принимало решения, осознавая, какой уровень подготовки был у советских войск в тот момент. Можно выделить следующие особенности состояния Красной Армии в начальный период войны, снижавшие ее военную мощь:

• отсутствие опыта ведения боевых действий (только незначительное число частей и соединений имели опыт участия в реальных боевых действиях, причем не всегда удачный (Хасан, Халхин-Гол, война с Финляндией);
  
• отсутствие боевых традиций (практически полностью была разрушена идеологическая составляющая российского воинства, развивавшаяся до 1917 г. «Героические ориентиры» гражданской войны и пролетарские ценности, искусственно созданные и чаще всего насильственно навязанные, не могли компенсировать этой утраты);
  
• на армии, как зеркале общества, отразились все социальные противоречия, развивавшиеся в обществе на протяжении всего советского периода. Мы вправе говорить о колоссальной дистанции между рядовым составом, состоявшим преимущественно из крестьян, и командирами, особенно политработниками. Наиболее наглядно это проявится в окружении, когда солдаты указывали гитлеровцам на командиров и политруков.
  

В период боевых действий летом – осенью 1941 г. многие части, соединения и отдельные военнослужащие проявляли стойкость и героизм, но факты сдачи в плен миллионов советских военнослужащих и сотни тысяч дезертиров дают право утверждать, что именно в этот период инстинкт самосохранения и проблема выживания стояли на первом месте.

Общим итогом развития обстановки на западном стратегическом направлении в июле-октябре 1941 г. является то, что германская армия превосходила нашу и в уровне подготовки, и в умении воевать.

Обстановка на центральном участке фронта в этот период была типичной для всего советско-германского фронта. Просчеты в общей стратегии Вооруженных Сил СССР в предвоенный период и подготовке войск (ориентация на наступательные действия в ущерб отработки действий в обороне), массовое истребление командных кадров и др. дали свои результаты. Отдельные факты талантливых и грамотных командных решений не изменяли общего положения. В течение чуть более трех месяцев страна потеряла большую часть регулярных войск и техники. Значительные демографические ресурсы страны в тот момент позволяли восполнить численность армии, но неминуемым было снижение качества подготовки войск. В таких условиях основная ставка советским командованием делалась на мужество и упорство советского солдата, а, зачастую, на принуждение и угрозы репрессий. Дальнейшие колоссальные потери нашей армии в борьбе с подготовленным и воодушевленным успехами врагом были неизбежными. Именно огромные людские потери компенсировали все просчеты и ошибки, как руководства страны, так и командования.

Первые три месяца войны показали и авантюрность планов немецко-фашистских захватчиков по молниеносному разгрому СССР. Война неизбежно должна была превратиться в колоссальное, тяжелейшее противостояние. Однако вожди воюющих стран не осознавали этого факта и питали иллюзии о возможности решения судьбы войны одним решающим ударом.

На этом фоне чрезвычайно тяжелой выглядела перспектива существования и выживания общества, как одной, так и другой стороны. Особенно это касалось тех миллионов советских граждан, которые оказались на территории, захваченной врагом. Населению оккупированных областей необходимо было выработать такие формы и методы выживания на захваченной территории, которые не просто позволили бы остаться в живых в тяжелой обстановке, но и оказывать противодействие и сопротивление захватчикам. Это диктовало не только врожденное чувство патриотизма, этого требовало и советское государство, стремившееся задействовать все возможные силы и средства для борьбы с врагом.

Региональная власть после оккупации области утратила контроль над обществом. Предстояло вернуть его любыми средствами, чтобы выполнить, на наш взгляд, главное предназначение всех мероприятий, проводимых советскими военными и политическими органами (подполье, партизанские действия и т.д.) – не допустить сближения населения и оккупационных властей на какой-либо почве.

Третья глава «Народ и общество в период оккупации (июль 1941–октябрь 1943 гг.)» состоит из трех параграфов: 1. Создание оккупационной администрации и деятельность подпольных советских органов на захваченной территории. 2. Боевые действия во вражеском тылу на западном стратегическом направлении (декабрь 1941г. – сентябрь 1943 г.). 3. Жители оккупированных районов между коллаборационизмом и сопротивлением.

В главе исследуется ход и результаты практически двухлетнего периода оккупации Смоленщины вражескими войсками. Захватчики контролировали более половины территории Смоленщины только 10 из 26 месяцев нахождения оккупантов на смоленской земле. Остальные 16 месяцев на более, чем половине территории области, действовали советские властные структуры. Но и на той территории, где хозяйничали захватчики, их власть была отчасти формальной. Исследование показало, что даже в условиях оккупации советская властная структура сохраняла контроль над значительной частью населения оккупированных территорий. Это достигалось разнообразными средствами, включая и пропагандистскую работу, и террор против лиц, пошедших на контакт с оккупантами. Несмотря на то, что гитлеровцам удалось создать разветвленный оккупационный аппарат, его деятельность была малоэффективной. Большинство мероприятий, осуществляемых оккупационными властями, потерпели крах в борьбе с населением и органами советской власти, действовавшей на подпольном уровне и с «большой земли». Одно из относительно немного, что удалось осуществить оккупантам на Смоленщине - это реализовать тактику «выжженной земли», основанную на варварском уничтожении советских граждан и разрушении материальных ценностей, что способствовало разжиганию ненависти к оккупантам и активизации сопротивления.

В 1942 г. на западном направлении советское командование использовало тактику активных боевых действий силами регулярных частей Красной Армии во вражеском тылу. Добиться значительного успеха эти разрозненные, малочисленные соединения и группы не могли. Но они создавали серьезную угрозу вражеском тылу, активно действуя вблизи его стратегических коммуникаций и в определенной степени сдерживая его наступательные действия на этом направлении.

Действия советских войск разворачивались на фоне стремительно растущего партизанского движения. Следует отметить ряд особенностей формирования партизанского движения на территории Смоленской области. Если в других областях СССР партизанское движение создавалось организованно с привлечением и под контролем «компетентных органов» (НКВД, РККА), то на Смоленщине подавляющее число партизанских отрядов было создано стихийно, в основном из окруженцев. Долгое время эти отряды действовали практически изолированно от «большой земли». Поддержка со стороны местных жителей, наличие большого количества оружия и боеприпасов на местах осенних боев 1941 г. способствовали своего рода «независимости» этих отрядов от «большей земли». Отсутствие руководящей организации из-за линии фронта порождало свою трактовку «задач партизанской борьбы». В результате этого до лета 1942 г. многие партизанские отряды видели свою задачу, в первую очередь, в борьбе с коллаборационистами, а не с захватчиками. При этом следует отметить, что такая борьба влекла за собой меньшие потери, чем столкновения с гитлеровскими частями. Большую роль в организации партизанского движения и постановке его под четкий контроль власти сыграли регулярные части Красной Армии, поглотившие значительное число партизанских отрядов. Другая часть отрядов была взята под контроль Областным комитетом партии и Западным штабом партизанского движения (ЗШПД). Но, несмотря на это, ранее присущие черты партизанского движения на Смоленщине сохранились. На протяжении всего периода оккупации смоленские партизаны являлись не только военной, но и мощной политической силой, действовавшей во вражеском тылу.

Важной заслугой смоленских партизан является то, что ими была создана платформа для действия наших войск в тылу противника. Именно партизаны стали основным источником пополнения войск, действовавших во вражеском тылу. В 1942 г. в тылу самой сильной немецко-фашистской группы войск регулярными частями, партизанами и партийно-советскими органами были созданы три партизанских края, вобравших в себя практически половину территории Смоленщины. Эти три островка советской земли существовали почти полгода, в них была воссоздана советская власть, люди жили, воевали и трудились по советским законам. Однако эти партизанские края, которые в оперативно-тактическом смысле сулили большие перспективы в ходе развития наступательных действий на западном направлении, использованы не были.

Действия партизан далеко не всегда носили организованный, спланированный характер, особенно в начале оккупации. Часто отдельные диверсии, ликвидации немецких военнослужащих и т.д. не имели существенного военного значения. Но эти и другие действия создавали ситуацию напряженности и развивающегося сопротивления. Следствием партизанских акций были репрессии захватчиков против мирных жителей, что, в свою очередь, способствовало реализации основной стратегической задачи советского государства на оккупированной территории – не допустить сближения местного населения с оккупантами.

Результаты деятельности советских партизан, в целом, и смоленских, в частности, содержащиеся в отчетах партизанских штабов различного уровня, были чрезвычайно завышены. Научные работы последних лет показывают, что действия партизан за весь период войны не имели для противника катастрофических последствий, а доля активно действовавших партизанских отрядов, полков и бригад не превышала 15%³⁸. Некоторые исследователи выявили ряд грубейших ошибок в вопросах формирования и координации партизанских действий, которые были заложены в руководящих директивах центральных органов³⁹. Автор объясняет эти ошибки, в первую очередь, непрофессионализмом руководящих органов. На наш взгляд, эти «ошибки», снижающие эффективность боевых действий партизанских соединений, подтверждают сформулированное в диссертации положение о том, что одной из стратегических задач значительной части партизан на оккупированной территории было сохранение политического контроля над обществом, при котором партизанские силы являлись, в первую очередь, инструментом политической воли партии.

В период оккупации мирное население оказалось под перекрестным воздействием двух диктатур. Крестьяне испытывали на себе политическое, идеологическое и экономическое давление, как оккупантов, так и патриотических сил, действующих во вражеском тылу. Сопротивление этому давлению неминуемо влекло за собой репрессивные действия как с одной, так и с другой стороны. По числу советских граждан, замученных и убитых гитлеровскими захватчиками, Смоленщина занимает печальное лидирующее место среди областей и краев РСФСР, подвергшихся оккупации (кроме Ленинградской области). Широкомасштабным был и террор против «предателей», развернутый на оккупированной территории партизанами и подпольщиками. По своим масштабам этот террор превосходит печально известные 1937-1938 гг. Данные о числе граждан, репрессированных партизанами, должны рассматриваться не только как проявление политической воли партии и государства против развития коллаборационизма. В большинстве случаев эти действия партизан представляли собой ответные меры и «акты возмездия» за террор, развернутый оккупационными властями против мирного населения.

Результатом репрессий против мирного населения как с одной, так и с другой сторон, нужды и голода явилось то, что в период вражеской оккупации погиб каждый шестой житель Смоленщины из общего числа оставшихся на захваченной противником территории.

В условиях оккупации в области действовали звенья советской государственной системы. Органы государственной власти Смоленщины не допустили одностороннего влияния на население оккупационной администрации, а через сеть подпольных райкомов и исполкомов создали им серьезную конкуренцию. Даже при отсутствии практических рычагов воздействия работа советских подпольных органов власти имела большое идеологическое воздействие на население, вселяя в местных жителей уверенность в неизбежной победе и развивая стремление к сопротивлению. Эти действия подпольных органов советской власти в значительной степени не позволили оккупантам склонить на свою сторону «пассивное большинство» - ту часть населения, которая в критических условиях оккупационного периода стремилась сохранить нейтралитет. В данном случае мы вправе рассматривать партизанские отряды, в первую очередь, те, которые контролировались партийными органами, как инструмент советской государственной системы.

В исследовании обосновано разделение всего социума, оказавшегося на занятой врагом территории, на три группы: коллаборационистов, партизан и подпольщиков и пассивного большинства. По подсчетам, проведенным диссертантом в количественном выражении две противоположные группы - коллаборационисты и те, кто вступил в открытую борьбу с оккупантами, - были практически уравновешены (9 – 12 %)⁴⁰. Качественного равновесия между этими группами не было, так как партизаны вели активную борьбу с захватчиками с оружием в руках, а изменники и пособники в большинстве случаев выполняли административные и охранительные функции. Фактов проявления наивысшей ступени коллаборационизма смолянами (борьба с оружием в руках на стороне гитлеровцев) на территории Смоленской области отмечено сравнительно немного.

Основная масса населения не проявляла активных действий ни на стороне новой оккупационной власти, ни на стороне партизан. Стремление выжить диктовало необходимость соблюдения нейтралитета. Но весь ход развития социально-политической обстановки показывает, что большинство смолян поддерживало и оказывало содействие партизанам. Это проявлялось как в явной, так и в скрытой форме: не уплата налогов оккупантам и саботаж их мероприятий, снабжение партизан информацией и продовольствием и т.д. В полной мере это проявилось в период создания на половине территории области партизанских краев, где была восстановлена советская власть.

Результаты исследования свидетельствуют о том, что партия большевиков не только стала той силой, которая объединила и возглавила движение сопротивления захватчикам, но и явилась той социальной группой, в которой был отмечен самый высокий процент коллаборационистов и людей, уклонившихся от борьбы. По результатам проверки поведения членов ВКП(б) на оккупированной территории 46 % смоленских коммунистов были исключены из партии⁴¹.

Анализируя политику, проводимую захватчиками на оккупированной территории, необходимо констатировать, что она была обречена. Главная причина этого заключается в том, что оккупанты не предложили населению никакой социально-политической и идейной альтернативы большевизму. В 1941-1943 гг. как германские власти, так и представители русских антибольшевистских организаций делали высокопарные заявления о «новой России», но реальных шагов в этом направлении сделано не было. Кроме того, оккупанты не смогли полностью ликвидировать подпольное и партизанское движения у себя в тылу, которые активно воздействовали на местное население.

Четвертая глава «Специфика развития военной и социально политической обстановки на Смоленщине в 1942-1945 гг.» состоит из трех параграфов: 1. Особенности коренного перелома в Великой Отечественной войне на западном стратегическом направлении; 2. Начало восстановительного периода и деятельности органов власти на завершающем этапе войны; 3. Жизнь смолян после освобождения.

Процесс освобождения Смоленщины растянулся практически на два года. В течение всего 1942 г. советское командование предпринимало непрерывные наступательные действия с целью переломить стратегическую обстановку на данном участке фронта. Как наступательные операции, действия советских войск на западном стратегическом направлении не достигли тех целей, которые ставились командованием. Они осуществлялись с большими потерями, и, если руководствоваться масштабами только данного участка советско-германского фронта, приводили только к локальным успехам. Однако в общем стратегическом развитии обстановки в масштабах всего фронта, наступательные действия Калининского и Западного фронтов в течение всего 1942 г. имели большое значение. На территории Ржевско-Вяземского плацдарма враг вынужден был удерживать 1/6 своих самых боеспособных соединений, в боях уничтожалась живая сила и техника противника. Это был весомый вклад войск, действовавших на данном участке фронта, в приближение и реализацию общего перелома в ходе войны. Однако, несмотря на привлечение значительного количества сил и средств, нанести серьезное поражение противнику и переломить ситуацию на западном направлении советским войскам не удалось.

Кардинальное изменение на этом участке фронта произошло только с началом глобального перелома в ходе всей войны, составной частью которого были наступательные операции Западного и Калининского фронтов 1943г. Противнику в первой половине 1943 г., несмотря на оставление Ржевско-Вяземского плацдарма, удалось сохранить за собой стратегическую инициативу. Германские войска в полной мере выполнили поставленную перед ними задачу: организованно отошли, закрепились на новых рубежах и высвободили значительное количество войск. Анализ боевых действий советской армии в этой операции показал, что войска были не подготовлены и не имели опыта осуществления наступательных операций такого характера.

Совсем по-другому развивалась остановка летом-осенью 1943 г. в ходе осуществления Смоленской стратегической наступательной операции. Мощные удары частей Западного и Калининского фронтов вынуждали противника отступать. Несмотря на общую установку держать фронт, германские войска, неся значительные потери, выдавливались на запад. Для усиления своей группировки германское командование вынуждено было перебрасывать на смоленское направление значительные дополнительные силы. Именно в операции «Суворов» ярко проявился и перевес в техническом отношении над противником, и в численном, и, что самое главное, значительно вырос уровень подготовленности наших войск. Если к началу мартовской Ржевско-Вяземской операции 1943 г. наши войска имели перевес над противостоящим противником в людях в 2,5 раза, танках - в 6 раз, артиллерии - в 4 раза (подсчитано на основании данных по 20-й, 5-й и 33-й армий Западного фронта)⁴², то уже в августе, перед началом Смоленской операции, Западный фронт имел перевес в людях в 3,2 раза, в орудиях ПТО - в 4, в танках - в 6,2 (а на направлении главного удара в живой силе - в 4,8 раза; полевых орудиях – 5; в танках – 12)⁴³. Однако советское командование, имея перевес в силах и благоприятную стратегическую обстановку, т.е. все возможное для того, чтобы взламывать оборону противника, осуществлять глубокие прорывы и охваты, не смогло отрезать, расчленить и уничтожить группировку противника. Такая стратегия осуществления наступательных операций (фронтальные удары) вытекала не из анализа развивающейся на фронте обстановки и потенциальных возможностей наших войск и войск противника. Как и в 1941 г. решающее значение имело мнение Ставки и лично Верховного Главнокомандующего. В своих воспоминаниях Г.К. Жуков, говоря о летней кампании 1943 г., отмечал: «Верховный пока придерживается стратегии «выталкивания» и, вообще, по ряду обстоятельств не очень уверен в целесообразности более решительного применения операций на окружение противника»⁴⁴.

Отсечение, окружение и уничтожение гитлеровских войск на западном стратегическом направлении было следующим этапом в росте военного мастерства наших войск и командования и в полной мере проявилось в подготовке и осуществлении операции «Багратион» на западном стратегическом направлении. В 1944 г. операции на отсечение и окружение советскими войсками противника с успехом применялись практически на всем советско-германском фронте. Это свидетельствует о колоссальном боевом опыте, накопленном советскими войсками и командным составом в ходе войны, об уровне слаженности действий различных родов войск и отдельных частей и соединений. Однако анализ действий двух противоборствующих сил в ходе войны показывает, что только к 1944 г. наши Вооруженные Силы достигли того уровня, каким германская армия обладала уже в 1941 г.

В ходе проведения Ржевско-Вяземской наступательной операции в марте 1943 г. и Смоленской стратегической наступательной операции в августе – октябре 1943 г. противнику было нанесено поражение, а линия фронта была отодвинута на запад на 360 – 380 км. Советские войска вышли на границу Белоруссии.

Однако следует признать, что здесь на западном направлении весной – осенью 1943 г. в ходе общего глобального коренного перелома в войне противник не был разгромлен. Наступательные действия наших войск представляли собой выдавливание неприятеля с одного оборонительного рубежа на другой под натиском все более и более превосходящей мощи советской армии. Германское командование стремилось компенсировать перевес в силах в пользу Красной Армии на западном и других направлениях созданием мощной глубокоэшелонированной обороны.

Другой особенностью наступательных операций 1943 г., в том числе и на западном направлении, являются огромные потери, понесенные нашими войсками. Летне-осенняя кампания 1943 г., согласно официальным данным, стала самой кровопролитной за всю Великую Отечественную войну. Войска Красной Армии, действовавшие на западном направлении, понесли самую значительную часть этих потерь. Так, Западный и Калининский фронты в Ржевско-Вяземской наступательной операции марта 1943 г. и в ходе операции «Суворов» потеряли 590 тыс., из которых 146507 человек составили потери безвозвратные⁴⁵.

Особенность ведения боевых действий оказала решающее значение на жизнь социума Смоленской области и деятельность региональной власти.

Растянувшийся почти на два года процесс изгнания захватчиков, сопровождавшийся широкомасштабными и кровопролитными сражениями, привел к тому, что Смоленщина стала одной из самых пострадавших областей Советского Союза. После освобождения области от захватчиков для населения исчезла опасность физического уничтожения, но условия жизни оставались чрезвычайно тяжелыми. В годы войны власть и государство основное внимание уделяли укреплению военной мощи страны (что вполне объяснимо), проблемы существования советских людей имели второстепенное значение. Власть обеспечивала, в лучшем случае, необходимый минимум для поддержания жизнедеятельности людей. Когда возможности в поддержании и этого минимального уровня отсутствовали, государство использовало «разрешительные механизмы» - например, право заводить огороды, держать скот, вести частную торговлю и пр. В годы войны в борьбе за свое существование население, общество могли рассчитывать, главным образом, на свои силы. Весь период Великой Отечественной войны советским людям приходилось «учиться выживать» в самых разных условиях. Именно на долю смолян выпала тяжелейшая задача выработать механизмы выживания в период боевых действий, вражеской оккупации, разрухи и голода после освобождения и т.д.

Изучение процесса естественного движения населения области в 1943-1945 гг. показывает, что после освобождения в области продолжался демографический кризис, который начался еще в предвоенный период. Социум Смоленщины, несмотря на тяжелейшие условия существования, сохранял достаточно высокую репродуктивную способность и по данным статистики о естественном движении населения в 1944-1945 гг. (из расчета на 1 тыс. жителей) достиг довоенного уровня.

Материалы Смоленской области опровергают сложившееся мнение о том, что в период после освобождения на бывших оккупированных территориях был разгул преступности. Данные за 1943-1944 гг. свидетельствуют о том, что криминальная обстановка была сдержанной и не превышала довоенного уровня. Более половины всех дел, возбужденных прокуратурой (исключая дела, рассматривавшиеся военными трибуналами сразу после освобождения области), имеют отношение к нарушению трудовой дисциплины в военное время. Эти преступления (опоздания, прогулы, уклонения от работы, невыполнение минимума трудодней и т.д.) по Смоленской области составляли самую многочисленную группу (в 1944 г. – 50 %, а, например, по Московской области в это время они составляли не более 2 %; наибольшую численность - 49 % от общего числа - в Московской области составляли кражи, затем шли воинские преступления – 6,2%; хищения и растраты – 5,2 %; спекуляция – 2 %)⁴⁶.

Эти цифры являются показателями усиленной, превентивной работы репрессивного аппарата во всех освобожденных районах, так как на бывшей оккупированной территории необходимо было восстановить не только социально-экономическую инфраструктуру, но и тот политический режим, который несколько пошатнулся в период оккупации и боевых действий.

Перед областью, понесшей огромные разрушения и утратившей значительную часть работоспособного населения, стояла колоссальная задача - в короткие сроки восстановить экономический потенциал и начать вносить свой вклад в общую победу над врагом. Эти важнейшие задачи региональной власти необходимо было решать на фоне тяжелейшего кадрового кризиса.

В первую очередь, он коснулся среднего и низового звена. На Смоленщине в предоккупационный период кризис был вызван широкомасштабной мобилизацией в армию. После освобождения области к этому добавилась другая проблема – многие партийно-советские работники оказались на оккупированной противником территории, и определенная часть из них скомпрометировала себя. В 1943-1945 гг. шел непрерывный процесс «вычищения» партийно-советских органов от «скомпрометировавших себя элементов». В этот период к работе в низовом и среднем звене органов власти было привлечено 2/3 новых людей. В определенной степени вырос образовательный уровень работников партийно-советских органов на Смоленщине, но по практическому опыту работы обстановка складывалась тяжелая. Так, в 1944 г. 78 % председателей горрайисполкомов и 90 % председателей сельских советов имели стаж работы менее 2-х лет⁴⁷.

Эти и другие обстоятельства явились причиной частой смены работников низового и среднего звена во властных структурах области, что негативным образом отражалось на их функционировании. В 1944 г. в Смоленской области сменилось 20% председателей райисполкомов, 42% заместителей председателя горрайисполкомов, 33 % председателей колхоза (в 1945г. - 35%), 35 % председателей сельских советов и т.д. ⁴⁸. Такая же картина наблюдалась и в других районах страны.

Несмотря на массу недоработок и ошибок следует признать, что местной власти удалось создать необходимый минимум для выживания людей и постепенного возрождения хозяйства области.

Власть сделала многое для установления щадящей системы налогообложения, в самый тяжелый период 1943г. – начала 1944 г. абсолютное большинство жителей области было освобождено от налогов. Это имело большое моральное и экономическое значение для разоренной Смоленщины. В дальнейшем местная власть, пользуясь правом, предоставленным центральными структурами, минимизировало налоговые ставки. Например, основной в годы войны «военный налог» на Смоленщине был в два раза ниже, чем в других областях.

Исследование показывает, что темпы восстановления различных регионов, освобожденных от оккупации, были далеко не одинаковыми. Наибольшую помощь в восстановлении государство оказывало районам, имеющим значительный индустриальный потенциал. Смоленщина же относится к аграрно-промышленным областям страны, и восстановительный процесс здесь был наиболее тяжелым и долгим.

В заключении подводятся итоги работы, делаются выводы и обобщения.

По теме исследования опубликованы следующие работы:


Работы, опубликованные в перечне периодических изданий,

рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Комаров Д.Е. Военно-экономическая политика захватчиков на оккупированных советских территориях // Военно-исторический журнал. № 5. 2002. С. 52-60. 0,8 п.л.;
   
2. Комаров Д.Е. «Этот дефицит может быть покрыт только за счет России…» // Военно-исторический журнал. № 5. 2003. С. 46-49. 0,3 п.л.;
   
3. Комаров Д.Е. «Здесь нам противостояла наиболее сильная из группировок противника…» // Военно-исторический журнал. 2004 № 4. С. 6-10. 0,5 п.л.;
   
4. Комаров Д.Е. Пресса германских властей на оккупированной территории СССР // Отечественные архивы. 2005. № 2. С. 44-53. 0,7 п.л.;
   
5. Комаров Д.Е. Народное ополчение на Смоленской земле // Военно-исторический журнал. 2005. № 4. С. 31-36. 0,6 п.л.
   

Монографии:

1. Комаров Д.Е. Вяземская земля в годы Великой Отечественной войны. Смоленск: - Смоленское областное книжное издательство, 2004. 30,5 п.л.;
   
2. Комаров Д.Е. Противостояние на западном стратегическом направлении: боевые действия на Смоленщине в годы Великой Отечественной войны в 1941-1944 гг. Смоленск: - СГТ, 2006. 19 п.л.
   

Научные статьи и тезисы:

1. Комаров Д.Е. К вопросу о функционировании промышленности на оккупированной фашистской Германией территории СССР // Научные труды международной научно-практической конференции ученых России и Украины (27-28 июня 2000 года). Луганск-Москва-Смоленск, 2000. С. 164-169. 0,3 п.л.
   
2. Комаров Д.Е. Реализация планов фашистской Германии в отношении нефтяной промышленности Советского Союза в годы Великой Отечественной войны (1941-1944 гг.) // Образование, наука и производство. Т. 3. Социальные вопросы и проблемы образования: Сборник научных трудов. М., МГИУ, 2001. С. 87-94. 0,5 п.л.
   
3. Комаров Д.Е. Реализация планов фашистской Германии в отношении нефтяной промышленности Советского Союза в годы Великой Отечественной войны (1941-1944 гг.) // Образование, наука и производство. Т. 3. Социальные вопросы и проблемы образования: Сборник научных трудов. М., МГИУ, 2001. С. 87-94. ),6 п.л.
   
4. Комаров Д.Е. Начало войны: эвакуация в Смоленской области // Край Смоленский. 2001. № 5-6. С. 3-8. 0,3 п.л.
   
5. Ильюхов А., Комаров Д. Надо ли возвращать ценности? // Смоленск. 2001. № 7. Июль. С. 22-23. 0,3 п.л.
   
6. Комаров Д.Е. Угон советских граждан с территории Вяземского района на принудительные работы в Германию в годы Великой Отечественной войны // Образование, наука и производство. Т. 3. Социальные вопросы и проблемы образования: Сборник научных трудов. М., МГИУ, 2001. 0,4 п.л.
   
7. Комаров Д.Е. Борьба за умы: дуэль германской и советской пропаганды в годы войны // Край Смоленский. № 3-4. 2002. С. 25-44. 1,3 п.л.
   
8. Комаров Д.Е. Органы экономического управления на захваченных противником территориях СССР в период немецко-фашистской оккупации (1941-1944 гг.) // Россия в мировых войнах XX. Материалы научной конференции. Москва. 26-27 сентября 2001 года. Москва-Курск, 2002. С. 406-421. 1,2 п.л.
   
9. Комаров Д.Е. Профашистская печать на оккупированной территории СССР в годы Великой Отечественной войны. // Научные труды международной научно-практической конференции ученых МАДИ (ТУ), МСХА, ЛГАУ, ССХИ. Луганск-Москва-Смоленск, 2002. С. 95-100. 0,3 п.л.
   
10. Комаров Д.Е. Коллаборационизм в годы Великой Отечественной войны на территории Смоленской области (1941-1943) // Край Смоленский. № 3-4. 2003. С. 21-45. 1,6 п.л.
    
11. Комаров Д. Ржевско-Вяземская наступательная операция 1942 г. // Край Смоленский. № 7-8. 2003. С. 39 – 77. 2,5 п.л.
    
12. Комаров Д. Московские ополченцы в Вяземской оборонительной операции // Краеведческое содержание образовательного процесса в учебном заведении ВФ МГТУ, 2003. С. 85-94, 0,6 п.л.;
    
13. Комаров Д. Ржевско-Вяземская наступательная операция в марте 1943 г. // Край Смоленский. № 7-8. 2003. С. 77-93. 1,1 п.л.;
    
14. Комаров Д.Е. Вяземская земля в героическом прошлом России // Конкурс молодых ученых: Сборник материалов. Смоленск: - Администрация Смоленской области, 2004. С. 34-38. 0,2 п.л.;
    
15. Комаров Д.Е. Ополченческие формирования в боях на смоленской земле // Край Смоленский. 2005. № 3-4. С. 33-50. 1,1 п.л.;
    
16. Комаров Д. Смоленское сражение в архивных документах // Край Смоленский. 2005. № 9-10. С. 38-47. 0,6 п.л.
    
17. Комаров Д. Потери советских вооруженных сил в боях на Смоленщине годы Великой Отечественной войны // Край Смоленский. 2005. № 11-12. С. 39-47. 0,6 п.л.
    
18. Комаров Д.Е., Степанов В.В. Память солдатская и память народная // Военно-исторический архив. 2006 № 12. С. 40-53. 0,5 п.л.
    
19. Комаров Д.Е. О масштабах коллаборационизма на Смоленщине в годы Великой Отечественной войн // Социально-психологические проблемы ментальности/менталитета: 7 международная научно-практическая конференция. Смоленск, 2006. С. 127-132. 0,35 п.л.
    
20. Комаров Д.Е. Предатели против партизан // Хмелитский сборник № 8. Материалы международной конференции «Вяземская трагедия как пролог битвы за Москву». Смоленск, 2006. С. 89-97. 0,5 п.л.
    
21. Комаров Д.Е. События Великой Отечественной войны на Смоленщине в архивных документах противника // Образование, наука, производство: Сборник научных трудов. Т. 6. Вязьма: ВФ ГОУ ВПО МГИУ, 2007. С. 17-24. 0,5 п.л.